***
«Кто бы мог подумать!» Макс коварно ухмыльнулся, перечитывая на ходу пожелтевшую газетную страницу. Редкие капли дождя покрывали россыпью пятен фотографию под заголовком «НИ ЗА ЧТО НЕ НАНИМАЙТЕ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА». Спасибо, Дэвид, что у тебя в вещах можно найти не только бестолковый лагерный хлам и скучный дневник. Хоть какая-то от тебя польза. «И, боже, зачем ты хранишь у себя в личных вещах эту страницу?..» Ветер качал верхушки сосен, и с них летело всё больше капель дождя. Макс, зевнув, сложил вчетверо газету и спрятал себе в карман толстовки — ценный материал требует бережного отношения. Ступая по знакомым тропам, он то и дело оглядывался по сторонам, начиная жалеть, что не взял с собой ничего, кроме кухонного ножа квартирмейстера. Голову так вскружила новая идея, что он совсем забыл о безопасности. Что ж, остаётся надеяться, что Дэниэл вначале выслушает, а только потом законтактится со своей инопланетной шизой. И, возможно, стоило договариваться о встрече не на нейтральной территории, а близ Кэмпбелла или хотя бы недалеко от лагеря Флауэр. Но они же идут на короткий лаконичный диалог, верно? Дэниэлу же нет никакого смысла убивать Макса?.. Он, кажется, говорил, что ему самому хуже, если Макс пострадает?.. «Боже, я правда поверил, что Дэниэл осилит логическую цепочку! Ему что угодно в голову ебануть может!» Тем более в пять утра! Тем более после бессонной ночи! Не только же Макс лежал без сна? Дэниэл наверняка так же не сомкнул глаз! Кто вообще встаёт в пять! Кто вообще договаривается в пять утра на встречу! Макс же не предполагал, что грёбаный культист ответит на сообщение в два ночи! Что согласится пересечься и обсудить идиотскую сделку! Что не будет даже времени перепроверить собственные данные! Определённо, нужно больше спать. Раньше ложиться. Принимать седативное. Пойти к психиатру, быть может. И оказаться где угодно, но не у ядерного убежища ранним утром, на свидании с отбитым двойником Дэвида! Неизбежную паническую атаку прервало появление Дэниэла, который скучающим взглядом смерил Макса и, зевая, с заметным усилием натянул на лицо улыбку. — Пять утра, Макс? Серьёзно, приятель, это было так срочно? — он заметил рукоятку кухонного ножа, торчащего из кармана подростка. — Раннее утро, заброшенное место, мокрый лес. Неужто ты меня собрался здесь прикончить? Почему не встретиться в нормальной обстановке, у моих цветочных девочек, к примеру? — Позже я бы передумал, — Макс сохранял безопасное расстояние между собой и культистом, чья улыбка дрогнула. Возможно, от усталости. — И что же заставило тебя решиться именно сейчас?.. — То, что условия на сей раз — мои! — газета покинула карман Макса, как меч покидает ножны. — Мне довелось почитать одну статью, которой исполнилось шесть лет, но которая, вау, не утратила своей актуальности. Она заставила разочароваться в тебе — только подумать, блудный сын, позорящий любимую семью на всю страну! «Свидетели Сантологоса, официально признанная религиозная организация, отрекается от своего беглого последователя и призывает принять меры по его поимке. Его противозаконные действия, такие как реализация массового самоубийства, человеческие жертвоприношения и кража собственности Свидетелей, не останутся безнаказанными. Любому, кто предоставит данные о его местоположении правоохранительным органам, полагается особая благодарность от Свидетелей Сантологоса». Макс оторвался от листка бумаги, проверяя реакцию Дэниэла. Тот только чуть удивлённо (?) приподнял брови. — Дальше идут такие суммы, которых я у себя на карте в жизни не видел, — продолжил Макс. — Наверное, объявление просрочено, да и похоже на выдумки жёлтой прессы… Но я совершенно случайно нашёл контакты твоих Сантологов. У них на сайте ты числишься в списке пропавших без вести, а судя по данной тебе характеристике… Они более чем заинтересованы в твоём местоположении. Там про тебя такие экстремистские высказывания — на душе тепло становится. Ты очерняешь их благородный образ своими… перегибами. Немигающий синий взгляд невозможно было выдержать, и голос подростка то и дело предательски срывался. Улыбка Дэниэла не увядала, но его глаза обратились к газете, дрожащей в руке Макса. — Я недопонял тебя, Ма-акс, — дружелюбно сказал он. — Ты веришь в неподкупленную полицию или в то, что моим старым хозяевам на меня не плевать? Неужели после шести долгих лет миру всё так же нужен неизвестный сумасшедший сектант, с тех пор залегший на дно и разыскивающийся во всего трёх из пятидесяти штатов? На счету у которого, по официальным данным, смерти десяти человек, восемь из которых убили себя сами? — Дэниэл размял шею, хрустя позвонками. — В полиции я давно числюсь погибшим, они не выедут за мной по первым звонкам. Не говоря уже о моих хороших знакомых в местных органах. Ну и для Свидетелей я духовно мёртв давно, они поручили самому Зиимугу разобраться со мной. — А на их сайте ты указан как приоритетная цель, — Макс положил руку на рукоять ножа. — Видимо, они решили не утруждать Зиимуга и в конце концов прикончить тебя. Порочишь их организацию, убил нескольких «братьев по общине», осквернил священное писание, распространяешь ересь, в десять лет обокрал общинную кухню, не подчиняешься старейшинам, одного из них полоснул освящённым кинжалом по лицу. Они скучают по тебе, я уверен, и твоей духовной смерти им будет мало. Дэниэл вопросительно поднял брови: — И ты мне рассказал это всё, чтобы я заставил тебя замолчать навсегда прямо здесь, в сыром стрёмном лесу, в котором твой дух будет скитаться пару сотен лет, пока не обратится в гниль и мох?.. Интересная идея. — Это было бы совсем глупо, — Макс замотал головой, успокаивая себя крепкой рукоятью в пальцах. — У меня нет причин выдавать тебя им. Веских причин. — Деньги? — Тупость. Ни за какие деньги я не куплю кого-то, кто способен выдавать себя за Дэвида так искусно. Твои условия мне раньше не нравились, но меня привлекает перспектива заглушить мою душевную боль этой небольшой ролевой игрой. Унять дрожь, унять дрожь, унять дрожь. Он продолжил, выдержав паузу: — У меня с Нилом есть маленький уговор: каждый вечер и каждое утро я пишу ему со специального компьютера, который он сам запрограммировал на наш мессенджер. Кодовые слова, отправленные ему в моих сообщениях — это сигнал, что я ещё жив. Если я пропущу максимум два выхода на связь — Нил звонит в полицию. Теперь, правда, он должен звонить не только в полицию, но и твоим родным Свидетелям, наводя их на твой след. Потом я установлю в браслет на руку ещё одну программу Нила, считывающую мой пульс и отправляющую сигналы о моём состоянии ему лично. Вчера вечером я ему не писал, и если не выйду на связь через пару часов — ты увидишь мой план в действии, а полиция не заставит себя ждать. — Всё ещё наивно полагаться на правоохранительные органы, — вздохнул Дэниэл, скучая. — Однако ты прав, Свидетели были бы счастливы повидаться со мной. Хотя ты явно переоценил их энтузиазм и оперативность. Он помолчал и мягко спросил: — Обсудим цену твоего молчания? — Сколько мне будет стоить поцелуй?***
— Переключи эти завывания, я, бля, и без того выпилиться готов, — простонал Макс, бессильно скатываясь вниз по автомобильному сиденью. Он щурился от проносящихся мимо фонарей. Машина наконец летела по освещённой трассе, выныривая из загородной темноты. Часа два они ехали в полном мраке, лишь с тусклым пятном фар впереди. Но вот уже близко город, и по сторонам мелькают редкие огни жилых домов и заправочных станций. — Выруби-и, — повторил Макс, осуждающе взглянув на Дэниэла. — Мне казалось, отношения — это взаимопонимание. Я же не проститутка тебе, а партнёр по скорби и любовник, — тот прибавил громкость стереосистемы. — Взаимопойми, любовник, что меня сейчас стошнит от этих ёбаных псалмов! Сука, даже идиотские прогнозы погоды Дэвида теперь не кажутся такой уж душниловкой. — Уважай мои чувства верующего, пожалуйста. — У тебя бывают чувства? — округлил глаза Макс, поднеся в шоке руку ко рту. — Неужели всё это время ты чувствовал, как мне хочется набить тебе ебало? — Ну типа, — безэмоционально ответил Дэниэл. Непривычно было видеть его всю дорогу таким не-зловещим, что было облегчением. Макс не выдержал бы два часа в компании улыбающегося без причины культиста. Наступило старое доброе гробовое молчание. Его прервало замечание Дэниэла: — Ты такой токсичный. Макс изобразил на лице весь спектр отвращения и недоумения. Ещё секунду назад он хотел докопаться, откуда у Дэниэла автомобиль — «жив ли прошлый его владелец» и «как долго сектант вымогал деньги у пенсионеров с проповедей, чтобы накопить». Но Макс абсолютно точно не ожидал услышать от кул-эйд-поставщика обвинения в токсичности, поэтому молча переглянулся с собственным отражением в тёмном окне. — Кстати, — вновь прервал тишину Дэниэл, — почему ты так уверен, что я сейчас сверну на трассу в город, а не в лесополосу? Могу обеспечить газетам кричащие заголовки: «Бесследная пропажа подростка из лагеря Кэмпбелл». Мне ничего не стоит зарыть тебя где-нибудь поблизости и свалить в другую страну. Давно хотел посеять зерно Учения в Канаде. — Нахуя, сверхразум? — Макс указал на опоясывающий запястье крепкий и, видимо, вручную сделанный Нилом, браслет. — С каких пор ты вступил в ряды убер-таксистов? — Я просто спрашиваю, боже, — Дэниэл закатил глаза. — Ну, если решишь это сделать, то закапывай не живьём, — Макс вздохнул. — Я боюсь замкнутых пространств. Он сделал паузу, понурив голову. — И не говори Дэвиду, что со мной произошло. Пусть думает, что я сбежал домой или ушёл от родителей. — Он всё равно расстроится, а мне он нужен как источник светлой энергии, — Дэниэл притормозил на повороте, прокрутив руль и направившись к городу. Макс обратил своё внимание обратно к телефону, аккумулятор которого он почти посадил за прошедшие два часа. Рыться в телефоне у Дэниэла оказалось ещё скучней, чем у Дэвида. Никаких приложений или игр, никаких соцсетей, никаких смс и контактов: только ряд неизвестных номеров в исходящих и унылый белый фон на заставке. История браузера была пуста, а сам браузер конкретно тормозил из-за слабого VPN и плохой связи за городом. В заметках были сохранены только какие-то длинные списки никак не помеченных чисел и адресов. Галерея фотографий, разумеется, также была пуста, и Макс стремился это исправить, снимая на камеру непристойные жесты руками и собственное кривляние. — Будем в городе — скачаю музыку нормальную, и включу её так громко на обратном пути, что ты никогда не вернёшь себе музыкальный слух. И слух вообще. — Не трать трафик. — Ага, — Макс поставил на загрузку первую игру из рекомендаций плей-маркета. — Кстати, ловит всё так же херово. Мы точно едем в город, или ты всё же решил меня бросить на корм рыбам? За окном темноту всё реже пронизывали вереницы фонарей и огней окон, а из-за облаков наконец вышла жёлтая луна. Под такой луной сам бог велел отдать концы. Огромная, круглая, недвижимая над проносящимся редким лесом. Высокие и какие-то ободранные ёлки, виднеющиеся вдалеке, напоминали о лагере, и их тёмные силуэты скрывали свет жилых домов. Внезапно, лес вдоль трассы прервался высокими мрачными стенами старых деревянных зданий, будто бы необитаемых. «Это тот самый город, в котором нельзя веселиться», — вспомнил Макс, когда свет фар впереди осветил убогие фасады салунов и грязных витрин. Голубое свечение заправки зажглось неподалёку путеводной звездой. — Забрось меня туда! — оживился он, откинув в сторону телефон и сев ровно. — Ты пока иди купи мне, чё я там просил, в алкашке. А моё дело — затариться журналами. — Собираешься стать монополистом на чёрном рынке лагеря, — понимающе кивнул Дэниэл. — Разврат, идущий рука об руку с алкоголем, только поспособствуют гниению ваших грешных детских душонок. Я всеми руками за.