***
— Луна сливала свои воспоминания в омут памяти и вид у неё стал такой словно земля сейчас уйдёт у неё из-под ног, она пошатнулась, и я машинально бросилась подхватить её. — Я люблю тебя, Герми! Чёрт! Удерживая упавшую на меня Луну, я опустила её на пол и попыталась растрясти. Конечно это не помогло, та была словно безвольная тряпичная кукла. Выпуклые, серебристо-серые глаза смотрели в никуда, подернутые привычным туманом загадочности сейчас они выражали лишь безразличие. Ты же читала кучу медицинских книжек, что нужно делать? Как назло, все мысли разбредались в приступе паники. По телу растекается неуёмная, мерзкая, противная дрожь. В голове туман, мороз по коже — и тут же жар и ужас, сковывающий, и в то же время заставляющий что-то делать? Но что?! Так, она дышит, пульс... ровный, что дальше? Надавила ей на ноготь указательного пальца, несколько медленно капилляры заполнялись кровью. Но это вполне может оказаться её нормальным состоянием, а то что она напилась только усложняет диагностирование. Мерлин, это же просто воспоминания, никто ещё не умирал от нескольких скопированных воспоминаний! Никто и не писал, что делать если маг выпотрошит себе память. Ахгр! Всё что я могла это подложить под ноги подушек и расслабить ей ворот на рубашке, будто это всего лишь обморок, ха! Так, собраться! ... Ну, с её телом предположим всё в порядке, а память значит вся в омуте. Иначе почему она отключилась, почему не просыпается и не реагирует? И как мне вернуть её память на место... окунуть Луну внутрь? И как она будет интерпретировать эти картинки если сейчас наверняка и своего имени не вспомнит?! Нет, к Мордреду эти игры в колдомедика! Мне нужна помощь, сама я только всё испорчу. — Иврейн! Иврейн! Чёрт, Цегорах! На помощь кто-нибудь! — Так, мы появились здесь у внешней стены, может как-то можно заставить её выплюнуть меня на другую сторону, Иврейн же как-то проходила сюда. Ага, а на другой стороне Сириус Блэк, наверняка это он запудрил ей мозги! Так, придётся действовать быстро. Её домовики могут аппарировать за пределы дома! Выйти, схватить книгу и уносить ноги с домовиками! Но мои размышления прервал появившийся старик с щегольской бородкой и прической в стиле немецкого штурмовика. Расширенный зрачок одного из глаз добавлял некую загадочность и явное сходство с одним из портретов в учебнике по истории магии за шестой курс. О Мерлин и Моргана... — Да, Гермиона, ты верно догадалась. — Голос был елейным, от одного его звучания хотелось довериться этому человеку. Это же Мордредов Геллерт «Тёмный Лорд» Гриндевальд! Луна сказала правду об этом. Ну почему, почему Луна?! — Что вам нужно? — Я старалась держать свой голос ровным. Не скажу, что у меня хорошо получилось. — Только помочь тебе, Гермиона. Боюсь ближайшее время твоя подруга не придёт в себя. — Тогда чем вы можете помочь? — Никогда и ничего не проси! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее тебя. Сами предложат и сами всё дадут! А потом потребуют расплаты... А если не расплаты, то это же Гриндевальд, какую помощь можно от него ожидать? Но что ещё мне делать?! — Я помогу тебя не совершить ошибок. Как например сейчас. Ты собиралась выкрасть гримуар и вместе с домовиками бежать. Естественно Блэк не стал бы тебя останавливать, но и обратиться тебе не к кому, кроме друзей конечно. Ты бы отнесла Луну к вашей медсестре, Помфри, да? Та скажет директору и Альбус... убьёт Луну. — Закончил фразу он так словно и ожидать от него другого решения было бы странно. — Что, он бы не сделал этого! — Какого Мордреда я вообще спорю с ним? — О, поверь мне, Дамблдор действительно никогда не убивал, хотя наверняка и сам в этом не уверен. Но это уже часть нашей с ним истории. Главное, что при его почти патологической боязни убийств он ещё и самый принципиальный человек из всех, кого я знаю. — В чём он меня пытается убедить вообще? — Думаю стоит уточнить — именно из-за своей принципиальности он не сможет позволить существовать чему-то на подобии крестража. Даже если это значит оставить в беспамятстве свою ученицу до конца её дней и обречь на посмертие с обрезком души. — Откуда ты это знаешь, это видение вероятностей, какое-то предсказательство? Если ты способен на это, то почему не остановил Луну, почему не отговорил?! — Не спорь, не спорь! Соглашайся со всем, пусть считает что... чего бы он не добивался, и когда появится шанс просто схватить Луну и бежать... — Если бы я видел всё, то смог бы избежать стольких ошибок... И поверь, довольно сложно переубедить Луну, особенно для меня. Моя репутация, увы, не располагает к доверию. Я знаю что ты тоже не поверишь, но я всегда ставил своей целью всеобщее благо. В этом мы с Альбусом и сошлись во взглядах, увы только в этом. — Так как мне помочь Луне? — Для начала тебе придётся решить, хочешь ли ты этого. Даже если для этого придётся пожертвовать чьей-то жизнью? — Что?! Я.. — Нет, нет... Не торопись. Думаю, ты сможешь ответить на этот вопрос только если исполнишь её последнюю волю. — Тот отошел в сторону и указал ладонью на Омут памяти. — Если в данном случае уместно такое название. — Но... Там же вся её жизнь! — Именно, Гермиона. — Это же займёт много лет! Луна будет всё это время в таком состоянии?! — Полагаю это займет куда меньше. Человек не знакомый с окклюменцией, которым она ранее и была, теряет кучу воспоминаний. Но если тебя волнует время я знаю, как приспособить твой маховик времени, но он будет утерян навсегда, собственно, как метод просмотра будет иметь несколько нестабильный характер. — Нет, так не пойдёт. И как же школа? Если Луна не вернётся – то начнутся вопросы. Что мне сказать её отцу? Что мне сказать директору? — Тебе не нужно ничего говорить, я могу подменять её какое-то время. — Ты?! Но ведь... она девушка. — Сейчас да, ты её внимательно слушала? Как бы то ни было, это не самая странная форма, в которой я был. Никто не заметит подмены. — А что делать с... ней, с её телом? — За это не переживай, у меня есть пару рецептов и подходящих заклятий. Она останется целой и невредимой. — У меня взялись катиться слезы, я не могла себя сдержать. — Ну что ты, не стоит рыданий. Иди за мной. — Гриндевальд выдернул у Луны волосок и применил какое-то заклинание к её телу от чего она превратилась в статуэтку, которую тот положил в карман моей мантии. Мурашки пробежали у меня по шее, толи от того что сам Гриндевальд был слишком близко, толи от того что бессознательное тело Луны сейчас в виде каменной статуэтки покоилось словно безделушка в кармане моей мантии. Что мне делать? Единственный кто сейчас может помочь вернуть ту Луну, которую я знаю это Мордредов Гриндевальд! Я шла как овца за пастухом и лила плохо сдерживаемые слёзы, просто не зная, как выбраться из всего этого иначе. Гриндевальд привел меня к той стене, через которую мы сюда зашли и занес руку над ней, а вторую протянул мне. Меня вновь продрали мурашки, казалось если я возьмусь за его руку путь назад будет потерян. Но у меня уже не было пути назад. Я не смогу просто бросить Луну, я не хочу этого делать! Всё что она говорила, это ужасно. Но я всё равно не смогу бросить её. Я подняла решительный взгляд и посмотрела ему в глаза, на что он только улыбнулся и опустил руку на стену. Меня потянуло словно внутрь самой себя и выплюнуло уже в библиотеке. — Ты ещё не потеряла её. — Он взмахнул палочкой и к нам подлетела чернильница с пером. — Она прямо здесь. — указал он на злосчастный гримуар. — Прошу. К горлу вновь покатил ком, да что со мной такое! Гриндевальд вышел из библиотеки и забрал с собой домовиков, а я усевшись за столик перед гримуаром, потянулась к перу... — Луна? — Гермиона, прости! — ... — Я видел всё что происходило внутри. И мне жаль, что я доставляю тебе столько страданий. Моя вторая половина не должна была втягивать тебя во всё это, прости. Да разве любовь имеет что-либо общее с умом. — Любовь, вот что это? — Если бы мы слушались нашего разума, у нас бы никогда не было любовных отношений. У нас бы никогда не было дружбы. Мы бы никогда не пошли на это, потому что были бы слишком циничны. — За это ты хочешь извиниться? За любовь... не за цинизм?! — Вновь обретя только потерянную возможность говорить с Луной меня стал обуревать гнев. — Не за убийство того преступника? Не за соучастие в убийстве Петтигрю? Не за то что собиралась убить заключенных Азкабана? — Нет, это было бы не честно... ведь я не сожалею о том, что делал. Но мне жаль, что тебе пришлось всё это узнать. Хотя полагаю моя вторая половина просто не могла больше тебе врать и выдавать себя за того, кем не является. Но вот он я какой. Возможно в этом мы с Геллертом и похожи, «Благими намереньями вымощена дорога в ад». Довольно сложно оценить свои действия со стороны даже когда ты точно так всё и видишь. Быть может я беспринципный негодяй, но вот он я, такой, как есть. Предстою на суд твой, я в твоей власти, Гермиона! Ты ничего не должна мне и можешь поставить точку в этой истории. Я попал в этот мир не по своей воле, и уж точно не по воле настоящей Луны, так что не сдерживай себя моральными догмами. Я Весь Твой! — Нет! — Я захлопнула книгу и уперлась в неё лбом. Да что же ты творишь, почему вешаешь это на меня? Почему я должна быть твоим судьёй?! В комнату зашел тот человек, очевидно являющийся Сириусом Блэком. — Что-то случилось? Эм, Гермиона, ты в порядке? — Очередной преступник... Я никогда не думала, что буду общаться с преступниками, и уж точно я не думала, что моя лучшая подруга окажется одной из них. — бубнила я себе под нос, не отрывая головы от гримуара. Если всё что она говорила правда. Если это правда, то Гарри тоже должен об этом знать. А если нет, то я приведу его в логово убийцы на верную смерть. Почему с тобой так сложно, Луна?! — Джон, она в порядке? — Обратился тот к вернувшемуся Гриндевальду. Джон значит? — Ничто в этом мире не бывает в порядке, Сириус. Порядок — это свойство смерти. — К-гм, то-очно, как скажешь. А где Луна, у меня к ней один разговор есть. — Боюсь она сейчас уже ушла, Сириус. Но думаю завтра она найдет время на разговор с добрым другом. Цегорах, Иврейн, будьте добры, нам с мисс Грейнджер нужно попасть в Хогвартс. Оказавшись в запретном лесу я, прижимая к груди гримуар, на ватных ногах брела в сторону Хогвартса, а в голове была звенящая пустота. Обернувшись в сторону, я увидела Луну как во плоти. Вот она подмигивает мне глазом с расширенным зрачком и тот сменяется обычным серебристо-серым глазом Луны. От этого неестественного действа, будто ужасный монстр решил натянуть на себя кожу моей подруги... Так оно и было, за той лишь разницей что этот монстр, монстр из другого мира, всегда и был моей подругой... к горлу подбиралась жуткая тошнота. Сзади послышался небольшой шорох и моментом позже гулкий треск веток, проминаемых чем-то тяжёлым несущимся в нашу сторону. — Авада Кедавра! — Мужской голос, зелёная вспышка и туша неизвестного животного напоминающего кабана опадает замертво и проносясь еще несколько метров в нашу сторону под силой инерции. Сил бунтовать или возмущаться не было, так же как и банально удивляться. Только не проходящее чувство тошноты. Какая в сущности разница? Я просто продолжила свой путь дальше. Машинально проходя и густые заросли, и прилесок, и хижину Хагрида, и ворота замка, коридоры, лестницы, это всё было незначительно, неважно, я просто шла, шаг за шагом. Ни дементоры что маячили в небе, ни Филч, что кажется что-то мне пробурчал меня не беспокоили. — Пароль! — Хм, и как давно я здесь стою? Я даже не заметила, когда Гриндевальд оставил меня одну. — Фортуна Майор. — Проходи. Кажется в гостиной кто-то сидел, не обратила внимания, просто прошла в свою спальню.***
Проснулась сжимая гримуар в объятиях, от того что Живоглот облизывал мне лицо. Не гримуар... это Луна. Вторая её часть отпиленная ей в темном ритуале с жертвой - человеком... — Спасибо, что разбудил, Глотик. Ты ведь меня никогда не обманешь? — Отложив книгу и статуэтку, что не покидали моих рук, в сторону отправилась в уборную. Уже собравшись на занятия стояла и смотрела на гримуар будто если продолжу сверлить его взглядом ответы найдутся сами собой. Хватаю с собой и ухожу. — Гермиона... Гермиона! Да что с тобой? — А? Привет, Рон. — Ты и вчера вечером нас даже не заметила, прошла как будто нас и нет совсем! — Наседал дальше Рон, чем сейчас только раздражал. — С тобой всё в порядке, ты выглядишь вымотанной. — Всё в порядке, просто... книга интересная, зачиталась и ни о чём другом думать не могла. — Опять что-то жутко скучное типо жизнеописания изобретателя Люмоса? — Это скорей как Некрономикон. — С ума сводит не хуже. — Там про морских чудишь? — Почти угадал Гарри. — Про монстров, в человеческом обличье. На уроках, наверное впервые, прослушала что говорит профессор Мак-Гоннагал. Сидела с открытым гримуаром и смотрела на выбеленные страницы с оттиском чешуек. — Мисс Грейнджер, я не вижу чтобы вы записывали! — На страницах появились строки лекции про ... превращение чайника в черепаху? — Один балл с Гриффиндора, мисс Грейнджер. — У тебя же всё написано, — придвинулся с соседнего места Гарри, — почему ты не сказала? Следующие уроки прошли не сильно лучше, даже с учётом того что гримуар я спрятала и не доставала. Все мысли только о вчерашнем дне и были. Я намотала сегодня всего пару лишних часов с маховиком так что сейчас сидела в выручаке, и первый раз смотря на эти почти бесконечные шкафы и стеллажи, заполненные книгами, мне не хотелось читать. Я всё ещё не знала, что мне делать, где искать помощи и как с этим всем справиться. Я не хотела, не могла, просто неспособна была рассказать о таком ни Гарри и Рону, ни профессорам... Я даже не знала что мне делать с этой статуэткой, вернув той натуральный вид смотрела в лицо Луны и задавалась вопросом как, почему, и что теперь делать… Где скрыт ответ для меня я всё же знаю. Оставив бессознательную Луну на кресле, сама распахнув гримуар я отлистала несколько первых страниц — вот эта. Я прислонила руку к странице и снова оказалась внутри. Хижина, омут. Хм, надо было взять флаконы, что бы как-то рассортировать это всё или я рискую по миллиону раз просмотреть одно воспоминание так и не увидев другое. Как вообще работает эта штука если там столько всего сразу? Отложив шляпу, которую мы когда-то зачаровывали с Луной я окунула лицо в Омут памяти. Как только я коснулась прозрачной поверхности комната вдруг покачнулась, я полетела головой вперед, внутрь сосуда и черный ледяной водоворот потянул за собой. И вот я уже сижу в... В песочнице? Всё в тумане кроме этого места, в отдалении видны туманные фигуры людей, а за ними здания прямоугольной формы, похожие на те что когда-то видела в Айлсбери. Рассмотреть детальней не получается. Но в близи всё видно куда лучше. Рядом сидит маленький мальчик какого вполне ожидаешь увидеть в подобном месте. Что-то его расстроило... ведёрко. Пасочки, он не может построить замок, ведь кто-то сломал его ведёрко. К нему подходит ещё один мальчик, его лицо не подернуто дымкой тумана. Он что-то говорит... Это что-то славянское? Я такое слышала только в документалке про русских авангардистов, пусть детский говор и придает речи нелепости. О, у него тоже ведёрко... они хотят строить замок вместе, вот как. Я сидела, и наблюдала как дети играют в свои игры. Я всегда гордилась своей идеальной памятью, но смогу ли я вспомнить что было моим первым воспоминанием? Думаю, это похоже на первое воспоминание. Но она явно принадлежало не Луне, только если не считать, что она сказала правду про другой мир. Я провела рукой по художествам этих детишек будто их материальность имеет какую-то связь с, их реальностью. Естественно моя рука прошла насквозь, чего я ожидала от воспоминаний? Вскоре воспоминание кончилось и меня рывком вытолкнуло из омута. — Т-ха! — Я судорожно вдохнула воздух. Я даже не чувствовала, что задыхаюсь, когда была внутри! Да и как я могла не задохнутся, если провела там не меньше двадцати минут? Ни слабости, ни мушек или темноты в глазах, значит это не удушение, что-то другое... А сколько времени прошло на самом деле? Неважно, я просмотрела всего-навсего одно воспоминание! Дальше! Я погружалась в омут раз за разом и наблюдала картины жизни, детство, школа, институт, работа. Иногда попадались и воспоминания Луны, уже намного более четкие и детальные. Всё шло в разнобой без какой-либо системы, но я смотрела все больше и больше. Я запоминала слова, звучащие как невнятная тарабарщина и потом долго сидела с переводчиком. В очередной раз пригодилась фотографическая память. Да, лучше учить по старинке, особенно если не хочешь на каждом слове вспоминать страницы по алфавиту и пытаться составить мозаику из слов во что-то осмысленное, но так быстрее. Очнулась я уже когда часы в хижине показывали далеко за полночь. Обернув маховик на пять часов пошла к себе, я опять не спала целые сутки. Луна бы сказала, что так нельзя. Мне хотелось написать ей что-нибудь в гримуар, словно все было по-прежнему, она всё ещё была моей подругой, а не огрызком души убийцы запертом в книге! Другой убийца же приходил к ней с неизвестными зельями для поддержания её в застывшем виде, что-то на основе живой смерти. Естественно я проверяла жидкость всеми способами включая опыты на крысах. Это не эвфемизм и не те лабораторные крысы, которых можно ожидать, просто Живоглот, наслушавшись моих переживаний о зельях Гриндевальда и идеальных лабораторных условиях приносил мне недобитых крыс. Я даже не знала, что с ними делать после и просто отпускала в коридорах замка.Интерлюдия Геллерта
— Лавгуд, иди за мной, тебя вызывает к себе директор! — Конечно Хиллиард, он говорил, что ему нужно? — Флитвик просто сказал мне что тебя ждёт директор. Идём уже, не стоит заставлять его ждать. — Староста провел меня в башню директора и остановился перед горгульей. — Лакричные палочки! — Горгулья отъехала с места освободив проход на винтовую лестницу. — Дальше ты сама. — Хиллиард подождал пока я немного поднимусь и ушел прочь. Будто без присмотра я бы убежал от Альбуса в ужасе. Поднявшись по лестнице я вошел в открытую дверь. Альбус сидел и держал свои очки в руке между своих глаз и какого-то фолианта. Неужели не мог заменить линзы на подходящие? Я знал, что это какой-то артефакт, но также я знал и мастерство Альбуса. Неужели он не смог бы зачаровать новые линзы? Неважно, он очевидно меня не замечает, ну или делает вид. Стучу в открытую дверь пытаясь отвлечь того на себя. — А, мисс Лавгуд! Я ждал тебя, девочка моя, проходи, не стесняйся. Присаживайся, прошу. Я прошел по кабинету рассматривая весь тот хлам, который Альбус, уверен, назвал бы очень важными артефактами. Какой же ты всё-таки чудак! Поймал на себе взгляд Фоукса. Отвернись курица проклятая, сколько проблем ты мне доставил в тот раз под Пенемюнде! Сорок ракет Фау фениксу под хвост! Ненавижу фениксов, лучше бы и не связывался! Помню какую цену мне выписала Мааткар за одно яйцо этой твари. Эх, уверен, что смог бы переубедить Альбуса не заимей он в один момент ещё и аниформу феникса. Ипостась красного петуха уж слишком глубоко сказалась на его мозгах. Не терпит никаких альтернатив, не способен на переговоры, и абсолютно уверен в собственной правоте! Да, по существу он остался тем же Дамблдором что я всегда знал, но помноженным на двое. — Директор, вы что-то хотели от меня? — Спросил я, усевшись на стул. Хотелось обратить его в нормальное кресло, но уж ладно. Параноик бы подумал, что это некое декламирование его статуса, но он ведь и правда директор. — Боюсь что да, девочка моя, у меня к тебе серьёзный разговор... Конфетку? — Ам, нет, благодарю директор. — Наверняка у тебя уже зависимость от антидиабетических зелий, Альбус, ты бы и сам завязывал уже. — Видишь ли, до меня дошла молва о происшествие в Хогвартс-Экспресе. — Да уж происшествие. Нужно было Луне швыряться темной магией на глазах у школьников? Ладно, тут либо, как она говорит, «упасть на дурачка», либо извиняться. А это всё равно что самому расписаться в своей несостоятельности, Альбус не слезет с меня, тут и гадать не нужно. Ну что же, пойдем своим путем. — Ах да, дементор, понимаю. — Альбус немного прищурил глаза, мол что ещё там случилось, будто сам не знает. Это даже будет забавно. — Мне стоило выучить «Копьё Экриздиса» зная что Хогвартс в этом году охраняют дементоры. Впредь постараюсь подходить к вопросу безопасности ответственней, директор. — Мерлин, Луна, Копьё Экриздиса?! Девочка моя, это же тёмная магия! Откуда ты узнала о таком? — Мозгошмыги нашептали. — Он наверняка помнит родителей Луны, значит должен знать и про этих мозгошмыгов. Хотя должен признать и сам скептически отнесся бы к чему-то подобному. — Мозгошмыги? Девочка моя, прошу, отнесись серьёзно, это Ксенофилиус рассказал тебе? Уверяю, твоему папе ничего не будет за это, я просто переговорю с ним. А вот этого нам не надо. — Нет директор, папа никогда не ладил с моими мозгошмыгами. Они не сошлись характером. — Вот как? — Дамблдор приподнял бровь. — Что же, стоит полагать что «Протего Диаболика» это тоже... Проделки мозгошмыгов? — Он взглянул на меня скептическим взглядом. — Нет, «проделка», моя! Но поверьте, никому не угрожала опасность. — Я бы не был так в этом уверен, девочка моя... — Казалось Альбус просверлит пустыми глазами свой стол. — Мне уже приходилось встречаться с последствиями этого заклинания, оно может быть ужасающе опасным, Луна! Ох, Альбус, ты не видел и десятой части! — В неправильных руках и зубочистка становится оружием убийства, профессор. Как и ядерная бомба в руках ответственных людей не более чем фактор сдерживания. — Пусть я и никогда не верил в это, всё что может стать оружием - станет им! Естественно я пытался передать право на насилие в руки наиболее ответственных людей. Кто виноват, что самыми ответственными были мои сторонники? — Хм, девочка моя... — Тот сокрушенно покачал головой. — Никто не даёт школьнице в руки пульт от ядерной бомбы. Ты же подожгла эту бомбу и помахала ей прямо перед носом трех слизеринцев. Луна, девочка моя, откуда бы ты не взяла эти знания, прошу тебя, пообещай больше не использовать их! — ... Хорошо директор. — Без энтузиазма сказал я, пусть думает, что расстроил глупую девочку. — Я больше не буду использовать эти чары без чрезвычайной нужды. — Что же, это тоже результат. И прошу тебя, забудь о «Копье Экриздиса»! Я уверен, что подобное заклинание тебе не принесёт ничего хорошего... Профессор Снейп говорил мне что ты уже способна вызывать чары Патронуса, уверен они сослужат тебе большую службу чем любое из темных заклинаний. — Хорошо директор. Я могу идти? — Всего один момент... — Альбус достал из первого ящика стола толстую книгу плотно украшенную золотой драпировкой. Скосив взгляд, я смог прочитать название, «Общая магия света. Том первый.» — В твоём возрасте я тоже поддавался неугасающему энтузиазму только услышав про новое заклинание, каким бы оно не было. Сейчас я уже стал несколько разборчивей поняв всю подноготную некоторых направлений магии. Так что можешь попробовать довериться моему выбору, — Он положил книгу на стол и придвинул её ко мне. — Если ты вдруг столкнёшься с ситуацией, когда тебе могут понадобиться «неоднозначные» чары, загляни в эту книгу. Если ты не найдёшь ответа, ты всегда сможешь прийти ко мне. Только это не значит, что тебе стоит искать проблемы специально, девочка моя. Я оторвал взгляд от довольно ценной книги. — Я могу её взять? — Я конечно её уже читал, вполне хорошая вводная для магии света, естественно с безальтернативной трактовкой в стиле апологетов светлой магии, но всё же не плохая. Конечно нужно брать, запороть такую проверку от Альбуса это себя не уважать. — Конечно милая, бери. Не смею тебя больше задерживать. Конфетку? — Не... спасибо. — Несмотря на паранойю Луны, не думаю, что Дамблдор бы стал травить школьников. То, что в воздухе капелька зелья болтливости? Так кто этим не развлекается, в такой дозе оно максимум чуть язык развяжет. Тут полугоблин ходит престарелый, так чуть не купается в зелье доверия. В любом случае у меня в зубе нейтрализатор, главное капсулу подновлять.Конец интерлюдии Геллерта
***
Я уже несколько дней смотрела воспоминания. Недосып стал моим верным спутником, а маховик использовался по большей части, чтобы дать мне больше времени наедине с Омутом памяти. Один раз попалось воспоминание, связанное с книгами, даже имя автора было подернуто туманом, но строки... Они рассказывали историю... историю про Гарри, про меня и про Рона. Молодой парень был захвачен этой историей, казалось я могу почувствовать даже эмоции, которые он испытывает, наблюдая за нашей жизнью. Это всё было жутко странным, и таким... реальным! Иногда я всё-таки отвлекалась от самокопаний и ... «Луно-копаний», и видела, что вокруг ещё что-то происходит. На уроке по зельям Симус Финниган что-то сказал про Сириуса Блэка. — Где? — Гарри с Роном широко раскрытыми глазами смотрели на Симуса. Малфой тоже навострил уши. — Совсем недалеко отсюда. Его видела одна магла. Она, конечно, приняла его за обычного преступника и позвонила в полицию. Когда из Министерства магии примчались, Блэка и след простыл. — Значит, недалеко... — повторил Рон, многозначительно взглянув на Гарри. Странно это, значит Блэк решил не ждать пока Луна приведёт ему Гарри и сам отправился на поиски? Я думала Гриндевальд взялся подменять её, или он чего-то этим добивается? Неважно, если Блэк не убийца... не предатель, то я могу хоть не беспокоиться за жизнь Гарри. После обеда был первый в этом году урок защиты от темных искусств. Ученики вошли в класс, расселись по местам, достали книги, пергамент, перья и в ожидании профессора перекидывались шутками. Профессор наконец вошел, улыбнулся и бросил на стол видавший виды портфель. Одежда на нем была та же, потрепанная и заплатанная, но выглядел он лучше, чем в поезде, как будто поздоровел после нескольких сытных обедов. Оборотень, — существо пятого уровня опасности. Попадись мы ему не в тот день и сами станем сытным обедом. — Добрый день, — приветствовал он учеников. — Учебники можете убрать. Сегодня у нас практическое занятие, оставьте только волшебные палочки. С любопытством переглянувшись, ученики спрятали книги и бумагу с перьями. Практическое занятие по защите от темных искусств были у нас не так часто. Когда профессор Снейп подменял ЗОТИ в прошлом году мало кто мог похвастаться успехами. Проходиться по личностям он стал меньше, но требования у него были здорово завышены. Локхарт же просто принес клетку с Пикси… Луна сразу сказала мне что о нем думает, стоило сразу прислушаться к ней. — Ну что, готовы? — спросил Люпин. — Пойдемте со мной. Школьники сгорали от любопытства. Вышли за профессором из класса, пошли по коридору и свернули за угол. У ближайшей двери висел в воздухе вниз головой, растопырив кривые пальцы на ногах, полтергейст Пивз и замазывал жвачкой замочную скважину. Заметив Люпина, полтергейст задергал ногами в воздухе и заорал. — Глупый Люпин, глупый Люпин, глупый Люпин... — Ученики поглядели на Люпина, как он отнесется к выходке Пивза. Люпин улыбался. — Я бы на твоем месте отлепил жвачку с замочной скважины, Пивз, — приветливо сказал он. — Мистер Филч весьма огорчится, ведь там его щетки. — Пивз, однако, пропустил слова Люпина мимо ушей, издав губами непристойный звук. Профессор Люпин вздохнул и вынул волшебную палочку. — На этот случай есть одно полезное заклинание, — сказал он ученикам через плечо. — Смотрите внимательно. Ваддивази! — Жвачка пулей выскочила из замочной скважины прямо Пивзу в левую ноздрю, Пивз перекувырнулся и, бранясь, умчался прочь. — Здорово, сэр! — в восторге воскликнул Дин Томас. — Спасибо, Дин. — Люпин спрятал волшебную палочку. — Ну что, идем дальше? Пройдя следующий коридор, Люпин остановился перед учительской. — Ну вот мы и пришли. Заходите. — И он открыл дверь. В отделанной деревянными панелями просторной учительской стояло много старых разномастных кресел. В одном из них у камина сидел профессор Снейп. Он обернулся на шум и криво улыбнулся, блеснув глазами. Профессор Люпин вошел последний и хотел было закрыть за собой дверь, но Снейп остановил его. — Постойте, Люпин, я, пожалуй, пойду. Зрелище предстоит не из приятных. Снейп поднялся и широким шагом прошествовал мимо учеников, его мантия развевалась, словно черный парус на ветру. Снейп вышел и хлопнул за собой дверью. — Поглядите на гардероб, — сказал профессор Люпин и жестом указал на дальний конец комнаты, где стоял старый гардероб для мантий. Люпин подошел к гардеробу, внутри что-то завозилось, и гардероб покачнулся, ручка дверцы задергалась. Ученики в переднем ряду отшатнулись. — Там всего–навсего обычный боггарт, — успокоил их учитель. — Так что бояться нечего. Что я знаю про боггартов? Они питаются эмоциями волшебника, но в отличие от дементоров любят страх. Дементор же любит радость и напрямую выпивает её из волшебника, в итоге оставляя только плохое. Боггарт же не выпивает эмоции, а довольствуется их эманациями, для чего и пугает волшебника превращаясь в его страх. Боггарт слабее, чем то, чего ты боишься, хотя тот факт, что боггарт может копировать силы, и вправду делает его отчасти опасным. Но как он узнает чего страшится маг? Это наверняка какой-то подвид легилименции... Что бы ни было моим страхом сейчас, не уверена, что хочу показывать его на всеобщее обозрение. Интересно во что он превратился бы у Луны. Этого я не узнаю, Люпин если и будет проводить такой урок с боггартом у младших курсов, то узнаю я разве что про страхи Гриндевальда. Если он разумеется не сможет обмануть боггарта, в чём я не сомневаюсь. — Ридикулус! — хором воскликнули ученики вокруг, от чего меня передёрнуло. — Замечательно! Но это самая легкая часть. Волшебное слово само по себе вам не поможет. Тут–то как раз мне и понадобится, Невилл, твоя помощь. Подойди сюда. Гардероб снова задрожал, Невилла затрясло от ужаса. К гардеробу он шел, как на эшафот. Люпин напутствовал Невилла и подсказывал как лучше превратить его страх, а это профессор Снейп, в посмешище. С одной стороны, если Невилл победит свой страх это пойдёт ему на пользу, но и унижать другого профессора со стороны Люпина выглядит не очень достойно. — Если у Невилла получится, боггарт станет пугать всех по очереди, — сказал Люпин. — Вспомните теперь, чего вы больше всего боитесь, и придумайте, как страшилище превратить в посмешище. — Все притихли. Весь класс, зажмурившись, воображал самое–самое ужасное. Рон буркнул: «Оторвать ему ноги...» — Ну что, придумали? — спросил Люпин. А я даже не знаю, чего боюсь на самом деле. Ещё год назад это наверняка был бы страх того что я не оправдаю надежды профессоров или даже буду исключена. Но сейчас, чего я боюсь? Дементоров, Волдеморта, Смерти... Луны? Да и что придумаешь против такого страха? Все уже кивали и закатывали рукава, кроме меня только Гарри кажется и был в раздумьях. — Невилл, мы немного отойдем, чтобы тебе было свободней действовать. Потом я вызову следующего. Все назад, не мешайте Невиллу! Ученики попятились и прижались к стене. Невилл остался у гардероба один. Он побледнел от страха, но закатал рукава и крепко сжал палочку. — Начнешь, Невилл, на счет «три». — Профессор Люпин нацелил палочку на дверь гардероба. — Раз, два, три! Из волшебной палочки вырвалась струя искр и довольно точно ударила в ручку двери. Гардероб распахнулся, из него прямо на Невилла, сверкая глазами, нос крючком, шагнул как живой профессор Снейп. Невилл отшатнулся, но волшебной палочки не опустил, шепча заклинание одними губами. А Снейп все надвигался, тянул к Невиллу руки, вот-вот схватит. — Ри–ри-ридикулус! — взвизгнул Невилл. Раздался щелчок, и Снейп покачнулся. На нем красовалось длинное, отделанное кружевами платье, на голове огромная шляпа, увенчанная грифом, основательно побитым молью, на руке вместительная дамская сумка. Все засмеялись, боггарт растерялся и замер как вкопанный. Ученики подходили один за другим. Мумии, баньши, окровавленный глаз. Что страшного в окровавленном глазе? Он круглый, он в крови, висит себе в воздухе и глядит. Ладно, на то это и страхи, они не обязаны быть логичными. Чья-то очередная шутка откатила безногого паука к профессору и боггарт превратился в шар. Нет, в луну, это и правда становиться очевидно - он оборотень. Дав Невиллу прикончить боггарта профессор закончил урок. — Молодцы, замечательный урок. Домашнее задание: прочитать в учебнике о боггартах, законспектировать и сдать в понедельник. Всё. — Ну и слава Мерлину, не хочу видеть, что мне покажет боггарт, чем бы это ни было. Надеюсь он не приведёт нового боггарта на следующие занятие. Несмотря на то, что я могла пойти в Хогсмид, веселиться сейчас особо не хотелось и я осталась в Хогвартсе, как и Гарри у которого не получилось выпросить разрешение. Выходные я потратила всё тем же способом, погрузившись в омут. Время текло неделя за неделей. Чем больше я смотрела картины жизни человека из другого мира и другого времени, тем больше я думала о том, что никогда не пыталась поставить себя на её... его место. Раньше Луна, и та что в гримуаре, и та от которой сейчас осталось лишь бессознательное тело и омут с миллионами воспоминаний, оставляли на страницах гримуара свои пометки. Эти пометки, не имей я силы прямо заговорить с ней, проливали свет на то что творилось у неё в голове, иногда лучше, чем личные воспоминания с эффектом присутствия.Кроме самого существования мира магии и того что он соответствует виденью некоторых фентезийных книг что я читала в прошлом. Всё в этом мире было абсолютно реальным. Я не замечал исторических неточностей в прошлом или разнящихся событий в настоящем. Что говорило о том, что этот мир вполне мог быть моим миром — изначальным. Мне было странно думать, что в этом мире могут жить те люди, которых я знал тогда, в прошлой жизни. И возможно в будущем и я сам. Могут ли мои действия уже изменить историю на столько что и меня никогда не будет? Взмах бабочки в северном полушарии и ураган в южном зачастую никак не связанные события, а просто красивое преувеличение, но и я далеко не бабочка, а взмахи моих крылышек уже стали максимально значимыми как минимум для магической британии. Я могу и даже хочу повлиять на многие события прошлого, катастрофы, природные, экономические и политические, развалы государств, сепаратизм, жуткие последствия как бандитизм, терроризм и прочие «-измы». Как минимум для моей старой и новой родины или хотя бы тех людей что были мне дороги в прошлой жизни, пусть это и будет значить абсолютную невозможность существования их такими как я их запомнил или меня как такового. Влиять или не влиять, вот в чём вопрос. Достойно ли смириться с незавидным роком судьбы или встать ему на перекор?
В один из дней, предстоящих полнолунию профессор Снейп подменял ЗОТИ. Естественно он решил намекнуть нам на истинную сущность профессора Люпина. Я просто записывала его лекцию. Это был один из тех дней, когда он не шипел на меня за «ответы которых он не просил». Впрочем, шипеть на других это ему не мешало, а в прошлом году он точно был спокойней. Я сидела на трибуне Гриффиндора и смотрела за игрой. Квиддич мне сейчас был не особо интересен. Но если бы я не пришла Гарри бы наверняка расстроился, потому я здесь, смотрю как школьники борются с непогодой верхом на мётлах. И как можно увидеть снитч в такую грозу? Гарри наверняка ничего не увидит. Кажется, было подходящее заклинание, «Импервиус», если я правильно помню. Надо было раньше об этом подумать. На мыслях о там что бы выбежать вниз и приманить Гарри, Седрик поймал снитч. А ведь это первый снитч упущенный Гарри. Уже позже найдя воспоминание с одной из книг я поняла, что всё ещё очень хорошо сложилось. В мокрых очках Гарри не увидел Снитч, не полетел за ним выше и не попался в окружение дементоров. Он цел и невредим, и даже метлу не потерял. Но... Всегда есть, но! Теперь профессор Люпин не станет учить Гарри Патронусу и, и что? Луна уже сделала всё, чтобы поймать крысу. Никто не будет рисковать жизнью, подставляться под укус оборотня или поцелуй дементора, шальное заклятие или банальный удар гремучей ивы. Луна уже всё сделала, главное не испортить ничего. А ведь в этой книге Живоглот помогал Блэку, даже мой кот оказался соучастником! Но я почему-то осуждаю Луну чуть ли не сильней чем предателя Петтигрю. Мне надо найти эти её воспоминания! Даже если это значит смотреть на убийство Питера Петтигрю, мне нужны эти воспоминания. Даже если Блэк невиновен, я не могу привести к нему Гарри, не зная, чего ожидать. А с другой стороны, могу ли я скрывать это от Гарри? Блэк его крестный... Я опять раскрыла гримуар и смотрела на него ожидая неизвестно чего. Он знает, что я сейчас делаю, видит, как я каждый день захожу внутрь и не покидаю его до глубокой ночи. Я видела книгу про тайную комнату, и я помню, как хотел возродиться Риддл. У Луны была возможность тысячу раз передумать, предать меня и захватить контроль. Но она просто ждёт. Ждёт моего решения и моего суда. Думаю, что мир не рухнет если я снова напишу ей. Я взяла письменные принадлежности и занесла перо над страницей. — Луна, предоставь мне все книги о нашем мире что ты помнишь. — Лучше знать чего ожидать, раз уж я и так поверила в это безумие. — Конечно, Герми. Тебе нужен сюжет фильмов или может фанатские теории и критика? У меня есть многое. — Критика... Мой мир не слишком реалистичен, да? — Давай всё! — Пустые страницы переворачивались и заполнялись текстом, а сам гримуар стал немного толще. Когда это движение прекратилось на меня смотрела заглавная страница.Джоан Роулинг
«Гарри Поттер и Философский Камень»
Золотой фонд фэнтези
Да, это всё фэнтези. Чувствую, теперь я рискую совсем забыть про уроки. Я, Гермиона! Про уроки! Ты бы посмеялась с этого. Невольно на моё лицо наползла улыбка. Занеся перо над страницей, я застыла в нерешительности, но всё же прикоснулась кончиком к странице раньше, чем успела оставить кляксу. — Я скучала по тебе, Луна. — Или кем бы ты ни была...***