***
— Мне надо отправляться, — крышка сундука, находящегося около стены, открылась. Он отлевитировал себе на руку один из браслетов. Щелчок и на потолке, словно от прожектора, которым служилый купол на столе, отобразились координаты. Стал крутить шестерёнки. — Я с тобой, — сделала несколько шагов, но крышка захлопнулась, словно та, что закрывает клавиши фортепиано, готовая отделить пальцы от ладони — не успей ты вовремя убрать руки. — Нет, это опасно. — Но я бы… — он оборвал на полуслове: — Я сказал «нет», — хлопнул по браслету, открывая серую воронку, мгновенно нырнул внутрь, не дав возможность высказаться. — Я твоего мнения не спрашивала, — огрызнулась в пустоту, опускаясь на колени перед сундуком. Она кипела от злости. Любопытство и упрямство всё время двигали ей. Глупо ли это нырять в неизвестный мир, возможно, который находится на грани катастрофы? Да. Определенно. Но останавливает ли это хоть немного? Нет. Да, ещё небольшая обида на Локи за то, что тот так бесцеремонно управляет жизнью, как умелый кукловод, расставлял на сцене свои игрушки для потехи, готовясь к очередному акту. К удивлению, крышка легко поддалась. Металлический ремешок браслета с лязгом сам зафиксировался, сжимая руку мертвой хваткой, словно капкан; запястье пальпировало из-за нарушения кровообращения. Отступать было поздно. Быстро сообразила, как и куда вводить координаты. Хлопок и воронка открылась. Улыбнулась, довольная маленькой победой, внутри ощущала лёгкий трепет перед неизбежным. Выпустив весь воздух из лёгких, скользнула внутрь, почувствовала лёгкое покалывание по телу, и обволакивающую прохладу, как при погружении в холодную ванну. Огляделась. Температура в просторной комнате была на несколько градусов ниже. На каменных стенах висели большие полотна в резных позолоченных рамах, а над головой, слегка покачиваясь от ветра, огромная люстра с десятками свечей: горячий воск медленно скатывался по железным фигурам, замирая, прежде, чем упасть на головы прохожим. Две кушетки из красного бархата возле стен. И всё. Это… замок? Ничего не указывает на трагедию? Нет ни крови, ни трещин, ни толчков. Облегчённо выдохнула, но лишь на секунду. Осознание своей глупости накрыло почти сразу. А что, если Локи уже ушёл оттуда? Или вернуться другим путем? А она даже не знает координаты своей Вселенной. И что, застрянет тут навсегда? «Нет, он догадается, где я. И вернётся за мной. Он обещал мне безопасность», — стала спросить сама с собой в голове: «Если к этому времени со мной уже ничего не случится? Хозяин замка не обрадуется незваному гостю. Но это же Локи. Другой Локи. Главнокомандующий сказал, что твоя одна из лучших версий. А вдруг эта версия ужасна и ненавидит людей? Пиздец, я дура». Она собиралась уже двигаться по тёмным пустынным коридорам, окликая его, когда из темноты показалась женская фигура. Блондинка, с зелёной диадемой с двумя остроконечными вставками, словно рога демона, одетая в изумрудный расшитый и украшенный золотыми вставками корсет, выделяющий грудь, которая будто кекс поднялась, покинув пределы формочки, плавно перетекающий в короткие шорты. А на ногах длинные кожаные сапоги, достигающие середины бедра с узорами в в виде кругов. Незнакомка сделала пару шагов навстречу, помогая ей рассмотреть пятна крови на костюме. Сердце сжалось от страха, стуча в бешеном ритме, отражаясь в висках, дыхание замедлилось. Спиной стала делать аккуратные шаги назад к стене, как можно бесшумно. «Дура, дура, дура». Женщина, усмехнулась, явно довольная такой реакцией, стала осматривать свою жертву. Шажок к ней. Затем ещё. Словно охотник, загоняющий добычу; лиса и заяц. Нет шансов устоять в этой битве. Хотелось закричать, но не могла, лишь выпустила воздух из лёгких. Затылок коснулся холодного камня. Бежать некуда — она поймает, убьет. Блондинка приближалась без оружия, наслаждаясь страхом в тёплых зелёных глазах. За секунду сократила расстояние в пару метров, поставив руки между ней, нависая. Не позволяя двигаться, дышать, моргать. — Тш-ш-ш, — убрала одну руку от стены, та скользнула по щеке, заставив замереть, прижаться ещё сильнее, желая слиться воедино с кирпичами. — Дыши, — большой палец коснулся нижней губы, оттягивая ту вниз; слабый вдох, едва качнулась грудная клетка. — Ты же не хочешь умереть от нехватки кислорода? — продолжила шепотом, горячее дыхание жгло кожу. Еле заметно, отрицательно помахала головой. Большой палец размазал слюну, отпуская губу, скользя дальше вниз. Резким движением ухватилась за подбородок, приподняла голову, больно сжимая, ногти впились в кожу, оставляя следы. Взгляды встретились. Ледяной голубой и, наполненный ужасом, зелёные. Что-то происходящее в голове блондинки заставило её усмехнулся, словно та вспомнила анекдот. А затем её пухлые настойчивые губы прижимаются к Оливиным. Так резко и без предупреждения. Сначала грубо. С требованием влажный упругий язык неторопливо старался проникнуть в рот, проходится по ряду зубов, а затем более мягко ласкался, когда добрался до неба. А после покинул чужой рот, чтобы через секунду ещё раз быстро, с напором, требовательно толкнуться внутрь, и девушка пропускает, получая лёгкий привкус горького шоколада и, на удивление, волнующе-приятное ощущение. Хищник так же резко отрывается от своей добычи, как и напал; прищурила глаза, рассматривая жертву. Губы изогнулись в дьявольской улыбке, поднимая лишь один уголок блестящий от слюны губ. Оливия смогла задышать полной грудью, когда та сделала несколько шагов в бок, повернувшись лицом к стене. Расслабила кисти, которые всё это время сжимала в кулак, услышав приближающийся торопливый шаг. Чаровница сделала резкое движение руками, и воздух под ногтями стал рваться, открывая проход в другую реальность, словно старые обои: стоит сорвать кусочек, как проглядывается другой слой. Это сильно отличалось от всего того, что журналистка видела прежде. Это не серая воронка в неизвестность, а куски какого-то зелёного сада. Блондинка не успела выцарапать достаточно большой проем, чтобы войти, как зелёный сгусток энергии отбросил её в сторону, проход мгновенно закрылся обратно, ткань реальности восстановилось, а девушка болезненно приземлилась на холодный каменный пол. Оливия наконец вышла из оцепенения, заметив в тёмном проходе очертания знакомой фигуры. — Что ты, блять, здесь делаешь? — спросил, сразу развеяв сомнения, какая версия перед ней. — Я же попросил остаться дома, — прошипел сквозь зубы. Он мгновенно отразил атаку Чаровницы, которая поднялась на четвереньки. Её магия была почти такого же цвета, только темнее. Если Локи обладал цветом, напоминающим созревшее яблоко, то у неё изумрудная. Энергия ударила в созданный щит. Несколько ударов каблуков, сигнализирующих о том, что подкрепление близко. И вот, девушка отлетела в стену снова, ударившись об стену. Она так легко поддавалась, словно была марионеткой, который крутили как хотели, таща за нужные верёвки. Запястья рук будто провалились сквозь текстуры серых кирпичей, как и щиколотки. Создавая ощущения нахождения в компьютерной игре с вечными багами. А на самом деле — её запечатали внутри камня. Это Главнокомандующий в полном обмундировании асгардских воинов. Плечи визуально выглядели ещё шире из-за остроконечных металлических подкладок. Грудь защищена плотной броней, подчеркивающая крепкое тело. — Двое на одного, как не справедливо, — откидывая светлую прядь в сторону, потоком воздуха из свёрнутых трубочкой губ, сказала. — А я думала, что такие джентльмены, как вы, не станут бить женщину. — А я и не бью, если только она не убивает меня в разных мирах, — Главнокомандующий поравнялся со своей версией. Улыбнулась, обнажив белоснежные зубы, одна половина которых окрасилась кровью из-за сломанного носа. — Мужчины, — заключила, а после и вовсе исчезла в каменной кладке, будто растворившись или окончательно провалилась в текстуры. Мгновенье и Чаровница оказалась за спиной главного, бледная женская рука обвилась на крепкой шее, сжимая. Пытаясь удержаться, обхватила ногами талию. Он пытался отодрать руку, но, несмотря на внешнее превосходство, это не удавалось — девушка была сильнее, чем казалась. Не прошло и пяти секунд, как та была оторвана, приземляясь на землю, словно к ногам привязали тяжёлые гири. — Довольно, — рявкнул. Тугие канаты магического сгустка окутали ноги и руки девушки, приподнимая ту над землёй. Главнокомандующий достал браслеты, сковал руки за спиной, лишив магии. Локи отпустил ту на землю, позволяя другой версии сопровождать ослабленную девушку к порталу. Они скрылись в серой воронке. — Оливия, — Локи сделал пару шагов к ней; она так и не сдвинулась с места за всё время — и снова этот ледяной тон. — Да? — голос дрогнул. — Чёрт возьми, ты хоть понимаешь, что могла погибнуть? — кивок. — Любопытство рано или поздно погубит тебя. Он и не представлял, насколько прав. Однажды она брала интервью у одного смертника для курсовой работы. Его приковали к столу наручниками, охрана стояла вдоль стены, держа руки на оружии. Все говорило о безопасности. Но преступник смог открыть браслеты с помощью скрепки (откуда он её взял официально не известно). Он потянулся, грудью ложась на железный стол, крепкие руки собирались сжать хрупкую шею, свернуть, словно горлышко бутылки, но охрана оказалась шустрее. Ему хватило бы несколько секунд, чтобы добавить ещё одну жертву в свою коллекцию. — Ты хоть немного раскаиваешься? — прищурил глаза. — Да, — кажется осознание всего, наконец-то, накрыло её, одинокая слеза скатилась по щеке, очередной кивок. — Вот и правильно. Я в ответе за тебя, а ты не облегчаешь мне задачу, — нажал пару кнопок на браслете, создавая серую воронку. — Идём, — протянул ладошку; не долго думая, приняла, крепко держа, словно за верёвку, тонув в зыбучих песках. — Она причинила тебе вред? — обнял, провел ладошкой по спине, вдоль позвоночника, успокаивая. — Нет. — Хорошо, — губами коснулся макушки. — Пойдём. Девушка вытерла слёзы и вошла в воронку. Они оказались возле конференц-зала. Чаровница сидела на стуле, лишь веревка вокруг талии хоть как-то сдерживала на месте, пока Локи вокруг вычерчивал руны. — Иди в зал, займи себя чем-то. Дождись меня, хорошо? — Хорошо, — снова испытывать его терпение не хотелось, поэтому пошла в спальню исследовать коллекцию книг. Проследив, что девушка покинула коридор, присоединился к Главнокомандующему. — О, наконец, а то я уже так заскучала, — улыбнулась, откинула светлые волосы назад, чтобы встретиться глазами. — Привет, сладкий. — Знаешь, что интересного я обнаружил, Помощник? — рассматривая данные на браслете, спросил. — Могу предположить. — Лина Моран. Земля-217129, — показывая голограмму, приподнял бровь, задавая немой вопрос. — Я думал, она мертва. — Воу, так говорите, будто меня здесь нет. — Так ты её знаешь? — продолжал. — Тогда понятно, откуда личная неприязнь к Локи. — Я всё ещё тут. — Всё совсем не так. Мы просто общались, не более. — Она на половину асгардианка. Ты знал? — Нет. Ни я, ни Тор. Ни кто-либо. — И я тоже, наверное, поэтому моё тело не разорвало на кусочки, — добивалась внимание к своей персоне. — А должен был выяснить. — Я не вижу будущего. И не ебу того, кто может, — повысил тон. Его раздражало, когда Главнокомандующий, словно павлин, показывал свое превосходство, гордо распушив хвост. — Выясни всё, я скоро вернусь, — им двоим стоило немного остыть, градус накалился. Ещё немного и кто-то бы был с разбитым носом. Главнокомандующий скрылся в портале. Локи глубоко вдохнул, возвращаясь к заключённой, та с нетерпением ждала этого момента, с предвкушением ожидала, представляя различные сценарии. Сколько прошло с их последней встречи? Девять лет? — Начнем сначала? Привет, сладкий, я дома, — улыбнулась. — Что там случилось? — и не надо было вдаваться в подробности, чтобы понять, о чём он. — Взрыв. Камню не понравилось, что людишки тыкают в него палками. Вот он и решил их всех убить. Но ты и сам об этом знаешь, — закинула ногу на ногу, стала покачивать стопой. — А что стало с тобой? — Оу, ну, я проснулась на обломках. Раненная, но живая. А потом оказалось, что я не совсем человек, — усмехнулась. — И этот камень даровал мне дополнительную силу. — Кто учил тебя магии? — Я самоучка. — Врёшь, — цокнул языком. — По-твоему, девушка неспособна достичь чего-то сама, обязательно нужен кто-то ещё? — Ты же знаешь, что я не сексист. Ты просто пытаешься отвлечь меня, значит, я на верном пути. — Тем не менее, это я убила их всех, — равнодушно пожала плечами. — Зачем? — шагнул к ней в круг, тем самым добровольно лишая себя магии. — А разве это не очевидно? — Нет. — Ради тебя, — связанные ладошки оказались на брюках, скользя вверх. — Чтобы привлечь твоё внимание. Пальцы коснулись пряжки ремня, щелчок, и стала вытягивать его. Локи не сопротивлялся. Высвободив из петель, кинула на пол. — Я так давно этого хотела, — расстегнула пуговицу. — Мечтала, чтобы ты овладел мной на том проклятом столе, — потянула замок вниз. — Но ты этого так и не сделал, — замерла, штаны еле держались. — Почему? — Потому что не хотел причинять тебе вред. Мы были не на тех условиях. Человек и бог — это ужасный троп с несчастливым финалом. — Да неужели? — фыркнула. — Это тебе не помешало залезть в трусы той рыженькой? Правда в том, что я была недостаточно хороша для тебя. — Тут другие обстоятельства. — Правда? — продолжила громче. — А, по-моему, те же. Чем она лучше меня? — Ты не понимаешь. — Пизда золотая? — Прекрати, — рявкнул, не желая продолжать этот диалог в таком русле. — Нет. Я хочу знать, — взял за подбородок, удерживая, чтобы смотреть в глаза. — Я уже сказал, что не хотел причинить тебе боль. — Ну, а сейчас? Я изменилась, стала лучше, сильнее. Теперь достаточно хороша для тебя? — похлопала ресничками. — Ты и тогда была хороша, Лина, — отпустил подбородок, закончив. — Амора, — поправила. — Меня теперь зовут Амора. — Хорошо, Амора, — сделал шаг назад. — Вернёмся к сути. Что ты хочешь? — Тебя. — Неправильный ответ. Зачем ты всё начала, какова цель? — А ты всегда был таким любопытным? — Кто твой наниматель? — У тебя с ней всё серьёзно? — устроила перекрёстный допрос. — Это же просто секс? — Как ты путешествуешь между мирами? — А ты хотел заняться сексом со мной? — Лина, тебе не стоит злить меня. — Я Амора, — улыбнулась. — Я вижу ты напряжен, давай я помогу, — руки снова потянулись к штанам, это было сложно, теперь только кончики пальцев дотягивались, ухватившись, дёрнула брюки вниз. — Прекрати, — голос стал грубым, но он никак её не останавливал. — Да ладно, я знаю, ты хочешь этого не меньше моего. Тогда почему ты сопротивляешься? — резким движением спустила трусы следом, выпуская крепкий стояк на свободу.***
— Как ты? — она вздрогнула от неожиданности, не заметила, как он открыл дверь спальни. Девушка мгновенно захлопнула книгу, но поместила между страницами палец, как закладку, будто была поймана за чем-то неприличным. Хотя так и было отчасти. Оливия наглым образом пролистывала его книги. Но интересны были вовсе не изученные до дыр сюжеты классической литературы или сказок, а его заметки. То, как Локи писал комментарии на какие-то мысли автора, будто споря с ним. Или девушка с любопытством подмечала, какие фразы он выделял. Было ощущение, что тебе доступно что-то сакральное, интимное. — Уже лучше. Спасибо, — сжала губы. — Я правда не должна была ослушиваться тебя. — Главное, что ты не пострадала, я ведь в ответе за тебя. И надеюсь, что ты поняла свою ошибку, — один её вид вызывал какой-то странный трепет внутри. То, что она такая уютная сидит в его спальне, читая его книги. Будто все так и должно быть, и сразу вся злость пропадает. Она каким-то странным образом могла создавать иллюзию, будто у них есть будущее, будто он может всё бросить и быть с ней. — Я знаю, что совершила огромную глупость, — окончательно отложила книгу в сторону. — Но мне правда было любопытно. Ведь не каждый день есть шанс побывать в другом мире, — сделала робкий шаг к нему. — Ты говорил, что наша связь двухсторонняя. И я подумала, что могу попросить тебя, — Локи перебил раньше, тем та успела закончить фразу. — Можно. Ты можешь попросить меня о чём угодно, — и он искренне готов был исполнить любую прихоть. — Покажешь мне другой мир? — в глазах загорелся огонь, тот самый, который и заставил его уже в сотый раз изменить свои принципы. — Да, но не сегодня. — Я понимаю, — кивнула, сдерживая улыбку. И сразу то приятное тепло разлилось по груди. — Я в душ, — чтобы не наговорить лишнего, пошёл в ванную комнату. — Хочешь, чтобы я присоединилась? — прикусывая нижнюю губу, спросила, щёки пылали, ей самой не верилось, что предложила подобное. Весь её сексуальный опыт заканчивался сексом в миссионерской позе и петтингом. До него. Но с Локи всё было по-другому. Стеснение почти полностью ушло, она знала, что может попросить о любых извращениях, и он не осудит. Хотелось попробовать что-то новое. Только одна мысль о нём заводила. Он пробуждал ту неизведанную часть, что пряталась внутри так долго. Он дьявольски улыбнулся, довольный предложением, наклонил голову вбок. — Я не стану закрывать дверь, — усмехнулся и скрылся за дверью. Девушка коснулась ладошкой щёки, почувствовала, насколько они горели. Стала расстёгивать пуговицы рубашки, руки замерли на верхних двух, когда тело сковало. Оливия попыталась пошевелиться, но организм не слушался, будто нейроны перестали передавать сигналы от синапсов. Встала с кровати. Перед глазами всё плыло, окружение превратилось в одно смазанное пятно, будто от наркотиков; взяла контроль на секунду, поняв, что уже на первом этаже, движется в сторону конференц-зала. Наконец, хоть какая-то иллюзия контроля появилась, когда она остановилась перед Аморой. Блондинка, несмотря на все ограничения, расслабившись, будто на шезлонге в жаркий день, сидела на стуле, улыбаясь. — Привет, поболтаем, как девочки, — щелчок в сознании, и Оливия обрела контроль над голосом, она почувствовала, как невидимые руки теперь не сжимали горло. — Что ты сделала? — хотелось закричать, но не могла, голос просто не мог стать выше нескольких децибел. Это просто ужасно, когда ты не можешь контролировать собственное тело, чувствуешь удручающую беспомощность. — Понимаешь в чем дело, я не могу колдовать с этим, — указала на наручники и руны вокруг, — они ограничивают магию внутри меня, не позволяя той выйти наружу. Но есть одно «но», — улыбнулась, довольная, что всё идёт по плану, — снаружи волшебство работает прекрасно, подчиняясь мне. — Ты впрыснула какой-то яд мне? — Что-то вроде этого. За долгие годы я отлично научилась управлять чужим разумом. Мне подчинялись сильнейшие, а подчинить человека проще простого, даже с такими ограничениями, как у меня сейчас. Оливия правда пыталась, но не могла сопротивляться. — Ну-ну, не расстраивайся, во всяком случае, ты всего лишь человек, тебе не сравнится со мной, — она смогла выдавить слезу, скатившуюся по щеке; максимум вырванный контроль из цепких лап Чаровницы. Но всё на этом и закончилось. Оливия достала из заднего кармана джинс швейцарский нож. Щелчок, и стала скребсти руны, нарушая целостность тех. — Торопись, время не ждёт, — и вот одна уже не действует. Затем вторая и третья. Затем девушка просто разрезала верёвку, удерживающую ту на стуле. Амора поднялась, выпрямившись. Они почти одного роста. — Спасибо за помощь, сладкая, — женские губы вновь накрыли её, легонько, как бы благодаря, заражая солоноватым привкусом. Несколько секунд, чтобы накрыть своей рукой браслет Оливии, который тот ещё не сняла после возвращения, совсем позабыв, уже привыкнув к пульсирующим чувствам. Из губ сорвался болезненный стон, металл, слившийся с кожей, болезненно отходил, оставляя покрасневшую кожу вокруг и кровоподтёк в форме браслета. Амора знала, что Оливия не сможет снять наручники, поэтому единственный выход — использовать браслет для телепортации. Стала набирать координаты, как только корпус слился с плотью. Возникла серая воронка. — Ещё увидимся, сладкая, — шагнула внутрь, услышав звук приближающихся шагов. Как только портал закрылся, нож выпал из рук. Контроль вновь вернулся, девушка осела на колени, схватившись за голову. — Оливия, — забежал внутрь Локи. Хватило пару секунд, чтобы понять, что произошло. Улики налицо. — Оливия? Девушка поняла покрасневший от слёз взгляд. Понимая всю безысходность. — Она что-то со мной сделала, — умоляла всё правильно понять, понимая, что точно не справится, если сегодня ко всему прибавятся обвинения. — Знаю-знаю, — приземлился рядом; он был в одном чёрном халате поверх голого тела, отчего из V-образного выреза проглядывалось несколько чёрных волосинок. — Я должен был в первую очередь проверить тебя, — холодная ладошка накрыла лоб. Почувствовала как что-то обволакивают голову, будто мёд стекает вниз. — Теперь всё будет хорошо, — закончив, сказал. Рука скользнула по щеке. — Я должен был догадаться, что что-то не так. — Я так виновата, — покачала головой, снова осознавая свою вину. Если бы пошла следом, Амора бы не смогла подчинить. Возможно, тогда бы её не поймали. Девушка ведь стала создавать портал, как только услышала шаги. — Так виновата. — Не беспокойся об этом, — прижал голову к своей груди, проводя рукой по рыжим волосам. — Я найду её и разберусь, — губы поцеловали макушку. — Я в ответе за тебя, — вновь повторил. — Твоя безопасность сейчас в приоритете. — Я её отпустила, и теперь она кого-то убьет, — будто не слыша, продолжила девушка. Слишком много эмоционального потрясения для одного дня. — Нет, это не твоя вина. Уверен, она бы сегодня не оказалась здесь, если бы не хотела. Оливия сильнее прижалась к нему, чувствуя успокоение. Он действует на неё по особенному. Второй раз за очень длинный день в его объятиях нашла покой и силу. Сердце вновь сжалось от осознания. Она не сможет его отпустить больше никогда, он слишком глубоко проник внутрь, словно вирус, поражая всё. Это не была больше просто страсть смешанная с любопытством. Да и была ли когда-то? В ту секунду понял и он. Амора права: он добровольно подписался на столь странные отношения, зная конец истории. Отпустить её будет чертовски сложно. «Черт, я должен Тору желание», — пронеслось в голове. Знаковый щелчок, открылась воронка, из которой вышел Главнокомандующий. Замер, увидев странную картину.***
Теодор к первому часу ночи отправил заказ клиенту, надеясь, что на этом всё после пятой правки. Тот постоянно находил то, что нужно изменить и с каждым разом готовая картинка казалась всё хуже. Но клиент всегда прав, поэтому не стал просить. Он захлопнул крышку ноутбука, облокотился на спинку стула, наслаждаясь приятной опорой под спиной. Рука зарылась в чёрные волосы, приглаживая те на одну сторону. Стук. Затем более громкий и настойчивый. Тео за несколько больших шагов дошел до цели, открыл дверь, замечая на пороге Оливию. — Привет, — улыбнулась. — Я так рада, что ты ещё не спишь. — Привет, Ливи, что-то случилось? — выгнул дугой бровь. — Я встретила маму, — за мгновение голос стал грубее. — Пр-р-роходи, — шире открыл дверь, пропуская ту внутрь. Девушка сразу запрыгнула на барный стул. — Налить что-то? Виски? Вино? Водку? — Водку? — хмыкнула, вспомнив, зачем ту покупает Джо. — Нет, спасибо. — Р-разговор-р будет долгим, как я понимаю, — заключил Тео, насыпая в фильтр кофе. — Р-рассказывай, — обернулся, включив машину. — Её нашел Томас. — Как? — девушка пожала плечами. — Он что и в правду какой-то секр-р-ретный агент? — Нет. Но, как я поняла, в прошлом работал на правительство, — и это правда. Она ненавидела врать близким, тем более Тео, который легко читает её. — Где она? — он знал о Меган только со слов Оливии, но всем сердцем ненавидел ту женщину, что бросила своего ребёнка, не сказав и слова. И даже не появилась на похоронах бывшего мужа, когда дочь нуждалась в поддержке больше всего. Однажды в разговоре с братьями он сказал, что сомневается, что та мертва. А затем пояснил: «Твар-р-ри живут дольше всех». — В Нью-Йорке. У неё свой ресторан. И новая семья, — сглотнула ком, стараясь контролировать свои эмоции. — Сука, — еле слышно шепнул, доставая мороженое из нижнего ящика. — Всё не так просто, как может показаться, — девушка всё равно услышала грубое брошенное парнем слово. — А по мне все яснее ясного, — громко закрыл дверцу холодильника, ставя ведёрко на стол. — Она не хотела ребёнка, — голос дрогнул, несмотря на все усилия, стала водить подушечкой пальца по скатерти, вырисовывая какой-то узор. — Очевидно, р-раз она ушла. — Её заставили оставить меня. Представь, какого ей было. Все против тебя. Заставляют поставить крест на будущем. Перечеркнуть все планы и мечты, обменяв на «радость» материнства. — Что за сюр-р? — слишком громко сказал Тео, затем более мягко добавил: — Извини. Но ты себя слышишь? Ты так говор-р-ришь, будто ты кр-р-рест, пр-р-роблема, балласт. Но это не так, — сделал к ней шаг, сокращая расстояние. — Это не так. Оливия, — накрыл её руку своей холодной. — Это был их выбор-р, их ответственность. Это они приняли решение заниматься сексом без пр-р-резер-р-рватива, они решили сохр-р-ранить тебя. И твой отец делал всё возможное заботясь, любя, а она пр-р-росто бр-р-росила, ставя себя пр-р-ревыше всего. Р-ребенок — это не долбаная рыбка, котор-р-рую можно смыть в унитаз, если что-то пошло не так и купить новую, — когда он так злился и скорял темп, картавость была не та сильно заметна. — Она лишь ищет опр-р-равдание своему гнилому поступку. И если уж на то пошло: хотела бы, то тебя бы здесь не было. Это ещё он сдерживался. Тео был чистым холериком, слишком ярко на всё реагировал, за слова в карман не полезет — этим всегда и нравился. — Тео, — мягко. — Ты просто не понимаешь, как ей было плохо. — Может и так. Зови меня чёрствым ур-р-родом. Но это не поменяет моё отношение к ней. Да я не знаю, как ей было больно и что она ощущала. И, честно, мне поебать. Но я знаю, как было плохо и больно тебе все эти годы. И это не изменят никакие её слова, — заключил. Загорелся индикатор, сигнализирующий о готовности напитка. Теодор разлил кофе по стаканам, стал вспенивать молоко с помощью ручного капучинатора. Давая возможность девушке подумать о сказанном. Она всегда будет её дочерью, вне зависимости, хочет ли того Меган или нет и будет любить ту, даже если та чувствовала лишь человеческую любовь, а не материнскую к ребенку. А любовь заставляет закрывать на что-то глаза, принимать глупые решения и, конечно, оправдывать поступки. Вспомнила случай про того смертника, где мать до последнего оправдывала поступок сына, даже написала мэру с просьбой пересмотреть дело. Только тут ситуация немного другая. Теодор поставил стаканы и, положив чайные ложки на стол, сел напротив. — Кар-р-рамель? — протягивая пластиковую бутылку с сиропом, утверждал, а не спрашивал. Приняв, нанесла узор на пенку. — Р-рассказывай, что там случилось, — спросил, упаковавшись. — Ты же сказал, что тебе не важно, что она сказала. — Но тебе важно, поэтому я заткнусь и буду слушать тебя, — открыл крышку. Ложкой соскребли поверхность шоколадного пломбира, собрав немного. Прям, как в детстве. Джо ненавидел, когда они делали так. Он считал это ужасно негигиеничным совать облизанные ложки в общее ведёрко. Но эта мелкая шалость помогла немного разрядить обстановку, создав в груди тёплое чувство ностальгии. — Она сказала, как все было на её взгляд. Почему она ушла. — И кто же главный злодей истории? — с сарказмом спросил он. — Покойный дедушка Денвер-р-рс? — по рассказам, тот был не сахар: постоянно напивался, но не забывал о сыне. Дэн всегда был одет и обут. А после школы позволил сыну работать в его автомастерской. — Ты обещал, что заткнешься. — О, пор-р-ра бы запомнить, что я не умею дер-р-ржать язык за зубами, — зачерпнул ещё. — Ты совсем не изменился. — А должен? — приподнял бровь. — Нет, конечно, нет, — усмехнулся, чтобы он не делал, в каждом движение есть особенный шарм. — Так, кто? — Она сказала, что папа сильно давил. — Мистер-р Денвер-р-рс? — удерживая себя от более едкого комментария, которые только ждали команды, чтобы сорваться с языка. — Я люблю папу, но знаю, что вовсе не был идеальным зефирным человеком, — прикусила губу, переместив взгляд на скатерть. Будто ей стыдно за правду. — Он с трудом умел проявлять свои чувства. Поэтому у него так ни с кем не получилось. — Но он любил тебя и не бр-р-росил. Даже, если бы и был холоден с Меган, это не опр-р-равдывает её. — Ты хреново умеешь молчать. — Говор-р-ришь, у неё новая семья? — не обращая на замечания, продолжил. — Да, сыну уже восемь, а с мужем три года назад развелась, — фыркнул. — Она старается быть хорошей матерью, — он знал, что не стоит сейчас высказывать все свои мысли по этому поводу. А он хотел сказать многое. Тео всегда шутил, что главное умнее девушки, а это умение вовремя закрыть рот (и тут речь не только о пустом трёпе); тоже он и применял по отношению к себе, поэтому решил выполнить свое обещание, заткнулся, позволил Оливии высказаться. Они съели полведра, и девушка гордилась собой, что за всё время разговора так и не заплакала. Довольно слёз на сегодня. Ей стало легче, правда, когда груз разделяет ещё один человек. Оливия уверена, что Джо отреагировал бы ярче, чем сын, добавив жгучие оскорбление и маты, словно знаки препинания. Она так хотела рассказать ему о Локи, всю правду. Но это был не только её секрет, да ещё сложно понять, как бы тот отреагировал — стал ли звонить в психлечебницу, что находилась не так далеко. — Спасибо, что выслушал меня, — стоя возле двери в свою спальню, сказала, ближе к трем ночи. — Спасибо, что откр-р-рылась. Я р-рад, что смог помочь. И знай: я всегда готов выслушать. Не обещаю, что буду молчать, — улыбнулась, глаза слипались, а завтра предстоит ранний подъем на работу. Тео наклонился, оставляя лёгкий поцелуй на щеке. Но задержался возле её лица, нос едва касался её. Она почувствовала странный трепет в животе, воздух вокруг стал гуще. Оливия почти ощущала эти прохладные губы и слышала приятный аромат шоколада и кофе. — Спокойной ночи, — наконец отстранился он. — Спокойной, — еле слышно шепнула. «Что за чёрт?» — пронеслось в мозгу, когда он пошёл к себе.