Beltane Child

      Гарри решил, что первой, кто узнает об этом, должна быть Гермиона. Она прошла с ним через всё, и было бы неправильно, если бы она узнала от кого-то другого. Поэтому Гарри послал ей письмо с приглашением отужинать на Площади Гриммо. Она пришла на десять минут раньше, как и было принято. Гарри знал, что Гермиона использовала время между битвой и открытием Хогвартса, чтобы поехать в Австралию и разыскать своих родителей. Рон отказался ехать, заявив, что он нужен в Англии. Это была одна из причин того, что их отношения сейчас были натянуты.       — Привет, Гермиона, рад тебя видеть, — Гарри поприветствовал её, и обнял.       — Привет, Гарри, я тоже рада. Ты знаешь, Кингсли предложил мне место в министерстве, — радостно воскликнула Гермиона. — Я смогу работать над тем, чтобы действительно изменить наш мир к лучшему, и попытаюсь убедить людей в необходимости улучшения жизни домовых эльфов, лучшего отношения к другим разумным расам и многого другого. И я смогу показать оставшимся чистокровным, что магглорождённая вроде меня может быть такой же успешной, как и они.       Гарри видел, что последняя фраза доставила ей мстительное удовольствие. Наверное, это неудивительно, учитывая, как она страдала под пытками Беллатрисы. Шрамы на её руке никуда не исчезли.       — Поздравляю. Я очень рад за тебя. Пойдём, ужин почти готов, — сказал Гарри и улыбнулся.       — Ты умеешь готовить? — удивлённо спросила она.       — Да, умею. Я ведь готовил в палатке, не так ли? — спросил он, подняв бровь. — Что у меня действительно не получается, так это бытовые заклинания, такие как умножение пищи.       — Да, прости, просто я так привыкла видеть, что Рон отказывается делать что-либо на кухне и вообще по хозяйству, что забыла об этом. Я знаю, что тогда, ты очень старался, когда готовил нам, — она призналась, что её парень был более чем немного раздражителен.       — Всё в порядке. Мне нужно соответствующее оборудование и плита, чтобы действительно хорошо готовить. Но я научился этому ещё в молодости, — Он опустил тот факт, что его заставляли это делать, за исключением двух недель у миссис Фигг, где она, с весельем, учила его премудростям готовки.       — Звучит неплохо. Что мы будем есть сегодня вечером? — с любопытством, спросила она.       — Жаркое с варёным картофелем, подливкой и зелёной фасолью, — сказал Гарри. — А на десерт я приготовил шоколадный мусс.       — Правда? Я обожаю шоколадный мусс, — воскликнула она.       — Я знаю, поэтому я его и приготовил, — усмехнулся он. — Подумать только, дочь двух дантистов обожает шоколадный мусс, — поддразнил её Гарри.       — Ах ты, — Она игриво прикрикнула его и легонько ударила по плечу. Они прошли на кухню, где Гарри расставил тарелки, бокалы и столовое серебро на двоих, рядом со свежеиспечённым хлебом с травяным маслом. — Вау, ты действительно сделал этот вечер особенным. По какому случаю? — впечатленно спросила Гермиона.       — Разве я не могу просто пригласить своего лучшего друга на ужин и немного похвастаться? — ухмыляясь спросил Гарри.       — Если бы ты был кем-то другим, Гарри, я бы поверила, но обычно ты так не делаешь, поэтому у тебя должна быть причина для всего этого, тем более что ты сам всё готовил. Обычно ты позволяешь Кричеру готовить еду, — заметила Гермиона.       — Ничего не упускаешь да? Ладно, у меня есть причина, чтобы сделать это, но почему бы нам сначала не поесть, прежде чем я расскажу? — спросил он.       — Конечно, — ответила она и села в кресло. Гарри спросил её, что она хочет выпить, и перечислил варианты, которые у них были, он нашёл тайник с вином Блэков в подвале, когда они с Кричером перестраивали дом, так что им было с чего выбирать, налив им обоим Шато д’Икем, хозяин дома занял своё место. Гермиона была вынуждена похвалить мастерство Гарри на кухне. Хлеб был восхитителен, как и травяное масло, а жаркое было просто фантастическим. А когда она попробовала шоколадный мусс, то уже подумывала о том, что Рон не такой уж и хороший мужчина и было бы неплохо соблазнить Гарри, но быстро прогнала эту мысль со своей головы. — Не позволяй никому из Ведьмополитена узнать, что ты умеешь готовить. Твой статус самого желанного холостяка только укрепится. Существует невероятно мало волшебников, которые умеют готовить или хотя бы пытаются готовить для своей дамы. Еда была фантастической, Гарри, — воскликнула Гермиона после десерта.       — Я рад, что тебе понравилось, Гермиона. — Гарри застенчиво улыбнулся. Он всё ещё не привык к комплиментам.       Он положил грязную посуду в раковину. У них с Кричером был уговор. Хотя домовик и разрешил ему приготовить еду для своей названной сестры, но всё равно настоял на том, чтобы помыть посуду и прибраться после того, как они закончат есть.       — Пойдём в гостиную, — сказал Гарри, и Гермиона кивнула.       — Я до сих пор не могу поверить, что вы с Кричером сделали из этого старого дома. Он стал намного лучше, чем был, когда Орден ещё использовал его в качестве штаб-квартиры, — отметила она.       — Потребовалось много работы, но я очень доволен тем, что получилось. Теперь я могу представить, как буду жить здесь, и когда-нибудь буду растить здесь своих детей. Учитывая, как он выглядел раньше и как сильно он напоминал мне о том, как несчастен был здесь Сириус, это было бы невозможно, — признался Гарри. Они сели в удобные синие кресла рядом с весело пылающим в камине огнём.       — Так, о чем ты хотел поговорить Гарри? — спросила Гермиона.       — Я узнал кое-что, но мне нужно, чтобы ты полностью меня выслушала. Ты мой лучший друг, и было бы просто неправильно, если бы ты не была первым, кому я рассказал, — неловко начал Гарри. Затем он начал рассказ. — Ты помнишь, что было в Ракушке, за день до того, как мы забрали Чашу Хаффлпафф из хранилища Беллатрикс Лестрейндж? — Спросил он, и она кивнула, гадая, к чему он ведёт. — В тот момент я был очень истощён психологически. Мне нужно было как-то развеяться, пусть даже и немного. Билл и Флёр заискивающе смотрели друг на друга, вы с Роном проводили большую часть времени вместе, так как использовали все возможное время для восстановления своих отношений, а Полумна по вечерам отдыхала. Мне не с кем было провести время, а поскольку это было тридцатое апреля, я знал, что у меня есть возможность пойти куда-то и ненадолго забыть о своих проблемах.       — Тридцатое, я знаю, это была важная дата, — размышляла Гермиона.       — Был Бельтайн, — добавил Гарри, чем шокировал её, и быстро поднял руки вверх, видя, что её лицо стало грозным, она явно подозревала, что он сделал какую-то глупость. — Просто дай мне закончить. Я решил, что среди всех беззаботных людей, которые танцевали у костров, я не буду выделяться, если наложу парочку чар гламура. Поэтому я аппарировал в одно из мест, подготовленных для праздника, в Корнуолле, я прочитал, что там проходит подготовка в «Ежедневном пророке», на кухне у Билла и Флёр. Мой план был просто смешаться с толпой, танцующей вокруг костров, но так как меня случайно заметили двое мужчин, отвечавших за подготовку того, кого выбрали на роль рогатого воина, они думали, что делать, поскольку тот, кто первоначально был выбран на эту роль, бросил их, меня неожиданно уговорили заменить его, — Закончил рассказ Гарри.       — Итак, позволь мне прояснить ситуацию: ты оставил нас без предупреждения, рискуя быть обнаруженным и пойманным, после того как мы только что ушли из поместья Малфоев за несколько недель до этого, только потому, что тебе нужно было отдохнуть? — недоверчиво спросила она.       — На моих плечах лежал груз всего мира, Гермиона; когда мне позволяли просто быть собой, когда я мог просто сделать что-то для себя? Я был узником с самого детства. Конечно, Дамблдор называл это обеспечением моей безопасности, потому что Пожиратели смерти убили бы меня, если бы узнали, где я живу, но до смерти Волдеморта у меня никогда не было настоящей жизни. Мои жалобы на то, что я хочу переехать от Дурслей, игнорировались. Все признаки того, что что-то действительно не так, замалчивались либо Министерством, либо Дамблдором. С каждым годом меня всё глубже затягивало в депрессию. И да, я знаю, что у меня есть проблемы, и я прямо говорю об этом. У меня были долгие разговоры с Энди, и это, потихоньку, помогает.       — Я никогда не отдыхал на каникулах, как ты со своими родителями; самое близкое, что я когда-либо испытывал, это пребывание в Норе летом перед вторым курсом и на Кубке мира по квиддичу перед четвертым. Вы с Роном посещали другие места вместе со своими родителями; у меня никогда не было такой возможности. А в Хогвартсе я всегда был в центре внимания, хотел я этого или нет. В один день я был героем, в другой — врагом всего живого, все зависело от настроения студентов и от того, насколько хорошая фантазия была у сплетников. И учителя ничего с этим не делали, — всё дальше объяснял Гарри, давая выход накопившемуся разочарованию. — Ни на втором курсе, ни на четвёртом после того, как моё имя вылетело из кубка, и не надо мне рассказывать о фиаско на пятом курсе. — Гермиона не могла ничего возразить на это, потому что это была чистая правда. — И в то время как вы с Роном могли вернуться домой в конце года, оправиться от безумных приключений, через которые прошли, с людьми, которые вас любили и поддерживали, я снова оказывался в своём личном аду. Никого не было рядом, когда я боролся с чувствами, что не смог спасти Седрика, что видел возвращение Волдеморта, никого не было рядом, когда я оплакивал Сириуса. Только Дурсли, а они никогда не сказали бы мне ни одного доброго слова. Энди говорит, что это преступление, то как со мной обращалось большинство взрослых в моей жизни, так что, пожалуйста, прости меня, когда я иногда достигаю предела и мне нужно уйти, даже если всего на несколько часов. В другом случае я просто сойду с ума, — воскликнул Гарри.       — Ладно, хотя мне всё ещё не нравится, что ты был так безрассуден, но я понимаю, к чему ты ведёшь. В любом случае, это уже в прошлом, и я не могу ничего изменить. Я просто хотела бы, чтобы ты знал, что можешь сказать Рону или мне, куда ты идёшь, — пытаясь успокоить его сказала она.       — Я знал, как отреагирует Рон, а ты бы изводила меня вопросами безопасности, пока я бы не уступил. Я просто не мог тебе сказать. Но, дело в том, что, если бы я не пошёл, меня бы сегодня не было в живых, — сказал он.       — ЧТО? — воскрикнула Гермиона. — Объясни сейчас же.       — Ты помнишь воспоминания, которые дал мне Снейп? — спросил Гарри, и она кивнула. Как она могла забыть об этом? Описания Гарри было очень трудно воспринять. — Я был последним крестражем, тем, который Волдеморт не планировал делать, — сообщил ей Гарри.       — Боже мой, — Она в ужасе зажала рот рукой.       — Дамблдор знал, и думал, что нет другого способа избавиться от него, кроме моей смерти от руки Волдеморта. Всё это было в воспоминаниях Снейпа. Они с Дамблдором спланировали смерть старика, как я уже говорил, а также мою смерть, чтобы спасти мир. Сначала я был сломлен, но потом вспомнил одну вещь, которая произошла во время церемонии. Когда я был с женщиной, которая была богиней, в самый разгар действа я услышал ужасный визжащий крик, похожий на тот, что бывает при разрушении крестража. Гермиона, то, что я пошёл туда, спасло мне жизнь, — сказал ей Гарри. Гермиона не смогла сдержаться, прыгнула и обняла его изо всех сил. Подумать только, что её лучший друг выжил только потому, что ходил на ту церемонию. И что никто не подумал рассказать ему об этом, чтобы он мог рассмотреть другие варианты. Её уважение к Дамблдору только что получило ещё один серьёзный удар.       — Как они могли так поступить с тобой? Ты заслуживал того, чтобы знать. Мы могли бы провести собственные исследование, как избавить тебя от крестража, чтобы тебе не пришлось умирать таким молодым, — Она рыдала в его плечо.       — Я знаю, и это единственное, чего я не могу простить Дамблдору. Хотя могу понять, что он заботился о том, чтобы избавиться от Волдеморта, мне кажется, что он просто использовал меня как оружие. Я придумал несколько теорий, что стало причиной уничтожения крестража, и если я прав, то он мог бы быть гораздо слабее, чем был, если бы Дамблдор не был так зациклен на своём грандиозном плане уничтожения Волдеморта. Воскрешающий камень в снитче показывался мне, когда я произносил что-нибудь связанное со словом «смерть», — сообщил ей Гарри. — Я не воспользовался им, хотя и хотел бы высказать старику все, что думаю. Мёртвых не следует тащить в этот мир, это я понял из сказки о трёх братьях. Мои предки совершили ошибку, открыто заявив, что у них есть дары Смерти. Если быть точным, я последний из рода Игнотуса Певерелла, самого младшего брата. Я нашёл семейное древо в хранилище семьи Поттер в Гринготтсе, получив доступ к нему, как только уладил проблемы, которые мы создали, украв кубок и сбежав на драконе, — заявил Гарри.       — О, Гарри! — Гермиона заплакала, не желая отпускать своего названного брата. Оба решили, что им лучше быть братом и сестрой. Из-за поведения Рона и Джинни многие их друзья спрашивали, не хотят ли они стать парой, но они не чувствовали ничего друг к другу. Они любили друг друга как родные брат и сестра.       Гермионе потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться.       — Так почему ты вспомнил об этой истории именно сейчас? Обычно ты никому ничего не рассказывал, не хотел, чтобы нам было больно, не хотел, чтобы мы поняли, как близко мы были к тому, чтобы все потерять, — спросила она.       — Ночь Бельтайна принесла ещё кое-что. Я стану отцом самое большее через месяц, — признался Гарри. Гермиона вздохнула. — Я говорил о том, что мне делать с Андромедой, потому что, честно говоря, я был в полном замешательстве и не знал, как поступить. Единственное, что мне было понятно, это то, что я хочу быть частью жизни своего ребёнка, — сказал Гарри.       — Ребёнок Бельтайна? — потрясённо спросила Гермиона.       — Да, Энди объяснила мне, что на таких детей смотрят иначе, чем на других, рождённых вне брака. Ребёнок не будет страдать, как другие дети, которых объявляют бастардами. Он будет принадлежать и моей семье, и семье матери, и я смогу решать, как мне поступить, поскольку я уже решил признать ребёнка своим. То, что я узнал об этом до рождения ребёнка, было случайностью, поскольку, конечно, никто не знал, что я был на той церемонии, — сказал Гарри.       Затем он сообщил Гермионе о вариантах, которые указала Андромеда, и о том, какой из них он хочет выбрать.       — Я всё ещё не могу в это поверить. Ты станешь отцом всего через месяц. Но я не могу винить ни тебя, ни мать в том, что это случилось, ведь вы не знали, что магия внутри рунного круга не даёт действовать другой магии. Кстати, кто мать, ты мне до сих пор этого не сказал? — спросила Гермиона.       — Дафна Гринграсс, — ответил Гарри.       — Боже мой, ледяная принцесса Слизерина? Уизли будут в бешенстве, — вздохнула она.       — Я знаю. Не представляю, как сказать Рону, что у меня будет ребёнок от слизеринки, как сказать миссис Уизли о внебрачном ребёнке, а Джинни устроит ужасный скандал, даже если мы расстались из-за того, что она слишком давила на меня. Думаю, Джорджу и Биллу будет легче всего смириться с этим, — устало проговорил Гарри. — И не думаю, что у Полумны или Невилла будут проблемы с этим. Невилл, вероятно, будет шокирован, но рад за меня, а Полумна скажет что-то уникальное для неё и сообщит, что в этом виноваты рейкспурты, — он захихикал.       — Это было бы похоже на неё, — согласилась Гермиона. — Большинство, вероятно, тоже примут это, даже если некоторые будут делать ехидные замечания о том, что только ты можешь зачать ребёнка со слизеринкой, даже не зная, кто она, в этом вся твоя удача. Как ты узнал? — Гарри описал ей встречу в Дырявом котле. Она только удивленно кивнула. В конце концов, это был Гарри, с ним всегда происходили странные вещи. По крайней мере, для него это было сравнительно нормально. Она пообещала ему полностью поддерживать его и быть рядом, когда он расскажет всё Уизли. Гарри был очень благодарен ей за это.