Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь королева!

Джейме стоял рядом со своими дядями и братом, и только долгие годы выдержки и опыта стояния на страже помогли ему не ерзать и не топтаться на месте. Они ждали, когда покажется процессия, и первыми, естественно, они увидели Королевскую гвардию, шедшую впереди: сир Барристан, за ним следуют король и еще двое его бывших братьев. Король, который, казалось, за эти луны стал еще толще, едва помещался в своем седле, а бедный конь натужно дышал. Это заставило Джейме ухмыльнуться и еще раз убедиться, что он сделал правильный выбор. Хотя бы потому, что Висенья терпеть не могла алкоголь и была весьма грациозной наездницей, вероятно, как и ее мать, которая, как он слышал, была весьма хороша. И в то же время, этот вид наполнил его уже знакомым отвращением. Ну, как эта пародия на лорда, не говоря уже на короля, смог сгубить принца Рейегара? Сейчас, смотря на Роберта, с трудом можно было поверить, что он мог размахивать молотом, который пробил грудь принцу. Тут показалась карета, и он, забыв о своих размышлениях о несправедливости жизни, поморщился, понимая, что внутри точно едет Серсея. …только не дай вновь себя отравить. «Не дам, ваша светлость», — решительно подумал Джейме, едва в его голове пронеслись слова маленькой королевы. Он и сам больше не хотел попасться в ее сети, но прежде, чем он смог сосредоточиться на этом, он заметил среди свиты Джона Аррена, что удивило его. Разве Десница не должен был остаться в столице, чтобы управлять королевством в отсутствие короля? В любом случае, король уже успел спешиться и, повернувшись к ближайшим к себе людям, Джейме кивнул и опустился на одно колено, как и остальные. — Утес Кастерли к вашим услугам, ваша светлость, — сказал он и незаметно скривился. Вот уж кому кланяться Джейме не хотел, так это Роберту, но в то же время и осознал, что правильно сделал, отправив прочь Висенью. Нечего ей выказывать даже фальшивое уважение этому толстяку. Более того, нужно постараться держать ее подальше от него. Это в Винтерфелле Роберт был настолько увлечен блудом и Старком, что не замечал, якобы, бастарда последнего, но не здесь. К тому же девочка росла и быстро — да с каждым днем — все больше хорошела! А уж кто как не Джейме знал, что король любил делать с хорошенькими девушками. И плевать, чьи они невесты. «Надо нанять Висенье постоянную охрану», — мимоходом подумал Джейме и встал с колен, когда король, при ближайшем рассмотрение явно прибывающий в состояние похмелья, просипел: — Встань, Царе… то есть лорд Джейме. — Благодарю вас, ваша светлость, — чопорно ответил он и слегка кивнул. После чего король пошел здороваться с остальными его родственниками, а Джейме стал наблюдать, как открылась дверь кареты, и оттуда вышла его сестра, держа за руку Джоффри, который был живым воплощением своей матери с ее светлыми волосами и зелеными глазами. И его тоже. Теперь, смотря на принца, все, что он чувствовал, так это свою неудачу. Он чувствовал, что совершил ошибку дав родиться этому мальчику, который уже сейчас проявлял жестокость и садистские наклонности. Чего только стоит вспоротое брюхо бедной беременной кошки. Да и не чувствовал Джейме с этим мальчиком родства… Наоборот. В его душе было отторжение, будто это не его ребенок. С Мирцеллой вот было иначе. Девочка с первого взгляда зацепила его сердце и хотя Серсея и не разрешала проводить с ней много времени, все же он был привязан к ней. Кстати, о малышке… Спустя пару секунд из кареты появилась и трехлетняя кроха, которую держала за руку ее няня, но Серсея даже не оглянулась, чтобы убедиться, что с дочерью все в порядке, занятая тем, что пожирала его взглядом, не заботясь, что они на людях. — Моя королева, — сказал Джейме и отвесил ей поклон. Его кожа странно покалывала от ее взгляда, который прежде уже бы вызвал прилив похоти в его сознание и возбудил, но сейчас вызывал лишь желание убежать. Или принять ванну, содрав пару слоев кожи щеткой, чтобы только избавиться от ощущения грязи на коже. — Лорд Джейме, — ответила Серсея с хитрой ухмылкой на лице. Он заметил, как она посмотрела направо, а потом налево и скривившись, Серсея насмешливо добавила: — А где же ваша… невеста? Неужели она не почтит нас своим присутствием? Ее голос сочился от яда, а в глазах пылало отвращение, которое она даже не пыталась скрыть, и сердце Джейме застучало. Но не от радости, что Серсея его ревнует, а оттого, что он понял, что Роберт будет не самой большой опасностью для Висеньи на время этого турнира. — Ей нездоровится, — твердо ответил Джейме. — И она искренне сожалеет о том, что не смогла вас поприветствовать. Но я уверен, уже через пару дней ей станет лучше и леди Джоанна выразит свои извинения за отсутствие лично. Серсея сморщила носик. — Джоанна… — протянула она, и холодно улыбнулась. — Прелестное имя. Я буду молиться за нее. После чего она отошла от него, чтобы поприветствовать остальных членов их семьи, а Джейме незаметно выдохнул. И когда ему стало столь тяжело сказать Серсее и пары слов?.. Неужели время и расстояние и впрямь столь меняет отношение и людей? Вероятно, да.

***

Пир был шумным в эту ночь. Джоанна даже из своих покоев слышала смех, крики и музыку. Но сожалений из-за того, что на него не попала, ее больно не глодали. У нее были и другие заботы, которыми она могла занять свое время. Например, долбанная щепка, которая все никак не хотела превращаться в иглу! Трансфигурация, как и трансгрессия, были теми разделами магии, которые не поддавались ей от слова совсем. Ну, если второе было понятно: чтобы начать практику этого полезного, но неприятного способа перемещения, ей нужно еще ждать годы и годы, то уж щепку в иглу превратить она уже должна быть способной! Но нет. Три дня попыток и все тщетно. Она даже не заблестела и не заострилась. Впрочем, так было со многими разделами магии, которые были чуть выше уровня простейших, выше которых ей пока прыгнуть не удалось. Ей вообще магия ее прошлого мира плохо давалась. Только руны ее не подводили, и все. А вот ее «новая» магия давалась ей проще. С каждым днем Джоанне все легче и легче было вызывать пламя или материализовать лед. Нет, казусы были, и контроль был еще так себе — снег, который десять минут шел в ее комнате неделю назад, был тому доказательством, но… Все же с этой стихийной волшбой ей легче было справиться. «Как и варгингом, или как там его», — мимоходом подумала она, и невольно ее взгляд метнулся к спинке кресла, которое стояло рядом с камином, где дремал красивый, почти полностью белый ястреб. Джоанна назвала его «Малфой». Больно уж эта птичка напоминала ее белобрысых друзей, такая же горделивая и привередливая зазноба. Если честно, она случайно ворвалась в его сознание или шкуру в одну из ночей, когда стояла около окна и наблюдала за хищником, как раз кружившим среди облаков, мечтая сама вновь подняться в небо. А потом «бац»! И она уже парит над Закатным морем неподалеку от утеса. Это было ошеломляющее чувство. Это ощущение свободы, триумфа оттого, что она могла буквально оседлать воздух, кружась в его потоках… Джоанна, если честно, с трудом вернулась в свое тело, не желая расставаться с этими чувствами. И потом еще долго не решилась повторить это вновь. Но ястреб не покидал ее более. Он стал все время летать или даже сидеть около ее окон, и, в конце концов, Джоанна не выдержала такого искушения и попробовала вновь проскользнуть в его шкуру. Во второй раз было легче, а потом и вовсе это было как проскользнуть в удобные и родные тапки. Хотя жители Утеса еще не знали о новом питомце, как и о… …ее взгляд переместился к содержимому камина, и Джоанна поморщилась. В отличие от связи с Малфоем, от которой она могла отрешиться, связь с драконом была постоянной. Она буквально могла чувствовать теперь то же, что и это крылатое создание в яйце. Даже тесноту и давление скорлупы, от чего ей почти все время казалось, что у нее приступ клаустрофобии. А еще голова болела. Все время. Это было невыносимо, но… Она не могла!.. Или?.. — Хрен Мордреда! — выругалась Джоанна и, плюхнувшись на подушки, демонстративно отвернулась от камина в надежде, что сможет уснуть.

***

— Мои потомки деградируюююют, — несчастно завыл Ланн, едва Джоанна покинула свои покои на следующее утро. Она толком так и не спала, а от его громкого — хотя слышала это только она — воя девочка не удержалась и вздрогнула. Впрочем, Джоанна подозревала, что не попроси она его не заходить к ней, эти завывания сирены, попавшей в гей-бар, где всем мужикам на нее начхать, сколько не голоси, пришлось бы слушать еще с ночи. — Что стряслось? — тихо прошипела она, радуясь, что успела уже выпроводить служанок, обслуживание которых до сих пор было для нее неловким делом. — Эта девчонка за эти годы так и не научилась пользоваться мозгами, уверенная, что ее тело — это дар божий. А ее сын садист и болван, — несчастно прохныкал Ланн. — Только девочка подает надежды, но ей всего лишь три. И эти люди хотят стать династией этого королевства? Боги, Вестеросу конец! Джоанна повела бровью, но ничего не сказала. Лично Серсею она еще не видела, но помня сериал, многого от встречи ждать не стоит. Есть в ближайшее время тоже стоит аккуратнее, как и пить, и вообще стоит вспомнить наставления Грюма и включить режим: Постоянная бдительность, мать его! Ибо в том, что королева захочет ее убить, она не сомневалась. А то как же, сманила ее близнеца на свою сторону! Да еще в женихи утянула! Ха! Именно поэтому до главного зала она топала медленно и неторопливо, малодушно думая вообще сбежать, но, а смысл?.. Наконец она подошла к дверям и, сделав глубокий вдох, махнула головой молчаливым стражникам, чтобы они распахнули их перед ней. Завтрак был напряженным делом. Короля не было, и слава богам, но кусок в горло не лез. Ибо королева, и впрямь красивая, золотоволосая и зеленоглазая, но какая-то жуткая, имеющая сходство как с актрисой, так и со своим близнецом, сверлила ее ненавидящим взглядом. Сам Джейме был понурым, у него под глазами были синяки, будто он не спал, и он старался даже не смотреть в ту сторону, где сидела королева. Сердце Джоанны пропустило удар, и в ее душу подкралось чувство, что ночью что-то случилось. Она надеялась, что не секс между близнецами, ибо тогда ее ждет жесточайшее разочарование в Джейме, а ей этого не хотелось. Но пока жалость царствовала в ее сердце, она не удержалась и легонько коснулась руки Джейме под столом и сжала на миг его пальцы. Мужчина удивленно поднял бровь, но сжал слегка ее пальцы в ответ, а потом отдернул руку, потому что заметил подозрительно сузившиеся глаза Серсеи. Наконец эта пытка кончилась, и она даже, пересилив себя, подошла к королеве и принесла извинения за свое отсутствие на приветствии и пиру. Серсея презрительно кривилась, но приняла их и ехидно поинтересовалась ее самочувствием, явно не веря, что ей было плохо, хотя у других — благо ее кожа, несмотря на столь долгое пребывание на Западе, так и осталась бледна, а под глазами были круги от трудной ночи — сомнений не возникло. У Джона Аррена, который искренне пожелал ей здоровья и похвалил, что у Неда такая хорошая и вежливая дочка выросла, уж точно. Вот уж чьего приезда Джоанна не ожидала и даже не сразу поняла, кто этот старик, сидящий по праву сторону от пустующего стула Роберта. Как-то она привыкла, что он умирает до начала действия и забыла, что эти самые действия еще и не начались. И вообще, какого Мерлина, он здесь? Он же Десница! Аррен уехал, пьяный Боб здесь, так кто же тогда управляет этой гнилой посудиной, которое королевство? Паук, Пицель, дуэт бесполезных кусков оленины и Бейлиш? «Шикарно», пекло побери! Впрочем, все мысли об этом вылетели из ее головы, когда она узнала, что процессию Талли заметили неподалеку, и Джейме, который хотел выглядеть хорошим хозяином, хотя рыбы ему нравились примерно так же, как и ей, пригласил ее с собой. Джоанна хотела сбежать или притвориться больной. Но выкидывать такое дважды неразумно и может показаться подозрительным. К тому же для всех она все еще бастард, и ей такие трюки никто не простит, и только вызовет волну насмешек. Да и нужно учиться держать себя в руках и сталкиваться с неприятностями лицом к лицу, ибо какая тогда из нее завоевательница и королева, если она будет убегать и сторониться даже такого недоразумения, как прибытие парочки селедок?..