мою первую любовь звали... Ненависть

К вокзалу вела большая каменная дорога, такая же старая, как и само здание. Вокруг нее по обеим сторонам возвышались облезлые от мороза и городских условий деревья. Из зданий вокруг струились ароматы выпечки, мяса и тепла. Они зазывали голодных и уставших людей. Манимый этими запахами, Вару захотел есть. Вспоминая утро, он с ужасом для себя понял, что не завтракал. Настроение у пятого стремительно начало портиться, как это обычно у него бывает, если он вдруг забывает о еде. Он рассматривал аппетитную еду на прилавках и с досадой поглядывал на жующих людей за стеклами, когда они с пиком проходили мимо забегаловок. Внутри старый вокзал выглядел также как и снаружи: странные колонны, высокие потолки и стены ванильного оттенка. Большое пространство усиливало звук тихих людских голосов, которые мешались меж собой, сливались в один гул. В центре посещения находились кассы, табло с расписанием отправок поездов и второй выход. Старший достал из кармана два скомканых билета и, периодически переводя на них взгляд, стал сравнивать рейс и время. Вару беспристрастно огляделся на шумный и торопливый вокзал. Перевел слегка опечаленный взгляд на восьмого и произнес ели слышно, – Есть хочу, - услышит-нет, не так уж и важно главное что бы он не сделал важное лицо и не заговорил нравоучительно о морали и ответственности. В конце-концов пятый сам забыл позавтракать. Уже не маленький, должен сам о себе печься. Но пик в лице даже не поменялся, перевел взгляд на младшего и матнул подбородком в сторону кресел. - Сейчас сядем, поешь. Где-то в глубине души Вару радовало, что пик не злился на него, и то, что старший отложил для него еду. Обычно ее не достанешь, ложат куда-то в глубину, что бы не помялась. Пик снова перевел взгляд на табло, что-то пробормотал себе под нос и повернулся к креслам. Где-то за всеми людьми показалась пара пустых мест. Он, кинув короткое "идем'', направился к ним. Пятый зашагал следом за старшим слегка потерянный в этой суматохе. Пиковые протискивались между сиденьями, задевая возмущающихся людей, которые уже сидели. Пик сел на одно из трёх пустых мест, рядом он поставил вещи и начал в них копаться. Вару устроилась на соседнем сиденье и внимательно наблюдал за восьмым, который открыл сумку и разгреб вещи. Из под нескольких кофт он достал небольшой пакетик с булочкой и, не глядя, положил на колени младшему. Пятый взял шуршащий покет, сквозь который проходило тепло ели горячей выпечки и развернул свой завтрак. Приятный аромат хлеба, сыра и грибов появился, как только пакет поддался и у Вару получилось развязать первый узел. Со вторым он справился чуть быстрее, гонимый голодом, и сразу же впился в булочку зубами. Она казалась ему самой вкусной едой на Земле. Пятый ел почти не оставляя крошек, на которые рассыпалось слоёное тесто. Следы еды остались только у уголков губ парня, где он их не замечал. Восьмой откинувшись на спинку сиденья, разговаривал с кем-то по телефону. Он не был сильно серьёзен, даже наоборот, обсуждал предстоящую поездку с полу-сонным взглядом. Вару разглядывал лицо восьмого, комкая в руках пакет. Старший отчужденно осматривал окружающих, когда его взгляд встретился с глазами вольта. Брови Пика дрогнули будто он удивился и сразу же вернулись в нормальное положение. Вару наблюдал как король осматривает его лицо, а в ушах у парня звенело,грудная клетка испуганно сжалась, пока юноша смотрел в красноватые, спокойные глаза. Пик сел прямее и подтянулся к младшему, отвечая в трубку что-то невнятное, пятый не мог разобрать из-за звона в ушах. Восьмой дотронулся до уголка чужих губ и лёгким движением теплого пальца смахнул несколько крошек.