Майкл.
Этот старый плут, будучи львом по характеру, слишком часто ведёт себя не хуже хитрого лиса, хоть я обычно отводил эту роль себе. «Хорошая работа, Рэй», «Отлично справился, Рэй», «Да ты в этих цифрах лучше меня понимаешь», «Разберись, я доверяю только тебе», «Ты же знаешь, что лучший в этом деле», «И как тебе удалось уговорить этого толстосума», «Знал, что на тебя можно положиться», «Уверен, ты проведешь всё на высшем уровне». И я ведусь, снова тащась на другой конец города или страны, до полуночи сижу в офисе, проверяю отгрузку в порту, заезжаю в библиотеку, достаю столик там, где могли бы отказать и королеве. Опять. В который раз. Снова. Мой психолог говорит, это из детства. Но я что-то сомневаюсь.Розалинд.
Это жена льва. Истинная львица. Вот кто мог бы часами сидеть в засаде или раскалывать преступников. «Тебе так идет эта рубашка. Из того ателье? — Да. — Жаль, не смогла туда заехать, в мастерской снова много работы. — Я могу чем-то помочь? — Если тебе не сложно… Эти цифры...» или «О, Рэймонд, хотела лично поблагодарить за то вино, что ты выбирал на прошлой неделе. Майкл сознался, что купил его по твоей рекомендации. Оно просто великолепно. Извини, не смогла вырваться к вам раньше. — Не стоит благодарности. Снова проблемы с сервисом? — Да, эти французы в который раз отправили не те детали. А их служба работы с клиентами… — Я могу навести справки. — Очень меня выручишь. И спроси про текущий заказ, если не сложно, а то они снова что-то намудрят.» Думаю, даже не стоит говорить о том, что это всё прибавляет мне работы, но я ничего не могу поделать. После похвалы от тех, кто важен и дорог, я теряю наработанную трудом и временем холодность и выдержку. Не могу промолчать, интересуюсь в ответ, и как итог — не могу отказать. Иногда этим пользуется Банни, но скорее случайно, нежели понимая механизм. И вот теперь Тренер. Который вообще творит что-то ужасное своими словами. — Я сегодня гулял в парке, — (ты уехал на соревнования еще в начале недели. Какой-то жутко долгий и важный турнир.) — А парки у них тут интересные. — Мне кажется, ты там вообще прохлаждаешься, — отмечаю мимолетно, параллельно пытаясь свести бухгалтерию, но когда говорю с тобой, это почти нереально. — Парни в это время наворачивали разминочные круги, — хмыкаешь, кажется, уловив мое деланное недовольство. — Так вот, небо было цвета твоих глаз. — У вас там что, дождь был? — фыркаю, чувствуя, как губы непроизвольно растягиваются в улыбку. Небо? Серьезно? — Нет, не того настроения, когда ты готов глазами убивать, а того чудесного светло-серого оттенка, когда ты просыпаешься в выходной без будильника. Даже через трубку представляю твое лицо. — Да ты романтик, — о, я определенно смущён. Слишком доволен и немного смущён. — Может быть, — (уверен, ты пожал плечами.) — Свободен на выходных? — (уточняешь. Но зачем? У вас там вроде еще бои.) Так. Выходные? Когда Микки хотел сгонять на охоту и звал с собой, а Розалинд обещала показать новый ресторан? — Кто-то говорил, что вернется только к вечеру воскресенья. — Я вспоминаю твой график, но понимаю, что вопрос был не просто так. — Я бы позвал тебя к себе. Мне выделили чудный номер с большой кроватью, здесь классные пабы, втрое тише, чем в Лондоне, неплохой завтрак, и мы бы поехали обратно вместе. План кажется таким легким и выполнимым, а переход столь простым, что к следующей твоей фразе, что явно является ответом на мое затянувшееся молчание, я абсолютно не готов. — Я соскучился, Рэй. — И так ненамеренно вздыхаешь, словно сознаёшься не в таком простом чувстве, а в том, что не угадал прогноз погоды или забыл зонт, в то время как на улице пошел ливень. И это настолько внезапно и удивительно, что на мгновение я готов бросить всё и рвануть к тебе прямо сейчас. — Тебя нет всего пару дней. — Давлю ком в горле, потому что надо сказать хоть что-то. — Мне кажется, что я могу назвать количество часов, которое не видел тебя. — Пятьдесят четыре. — Видимо я слишком погрузился в свои мысли. Хорошо, что ты не видишь, как я сокрушенно закрываю глаза ладонью. — Те три видеозвонка не считаются, — хмыкаешь в ответ. Уел. — Я приеду, — решаю легко и быстро. Майкл отлично поохотится с лордами и без меня, а для Розалинд есть пара коллекционных бутылок шампанского. И пусть это будет первый раз, когда я откажу обоим Пирсонам сразу, уверен, оно того будет стоить. Ты обезоруживаешь меня еще у гостиницы. — Ты отлично выглядишь, Рэй, — твои крепкие объятья и шепот на ухо могли бы с легкостью заставить меня выронить чемодан из рук, если бы я хоть на мгновение позволил себе расслабиться. — Джеймс, — глубоко вдыхаю твой запах у самой шеи. Боги, я оказывается тоже безумно скучал. Не знаю, сколько мы стоим так, в полуобъятьях, будто дыша друг другом. Знаю только, что становится много легче. Едва ты отпускаешь меня, как появляются твои парни. — О, Мистер Смит! — Здрассьте. — Здравствуйте. — Здрассьте, мистер Смит. — Здравствуйте, а Вы тут чего? — Приехал вас поддержать, — киваю всем одновременно и кажется этого хватает, чтобы не задавать вопросов. — У вас новый костюм? — Круто смотрится с туфлями! — А чё Вы без галстука? — Блин, Ваша черная рубашка словно шелковая. — А чемодан Вы специально в тон куртки купили? Рад, что ворох вопросов ребятни ты пресекаешь грозным взглядом. Твои «дети» явно потеряли страх, узнав, что мы вместе. — Парни, мне кажется вы пропускаете тренировку. А за каждый лишний вопрос по пять кругов. — Но Тренер… — Хэээй! — Так нечестно… — Может, мы тоже скучали… — Ну вы вообще! Возмущённая толпа под всё тем же грозным взглядом медленно движется в сторону, видимо, парка. Парни, дружно сопящие и бурчащие, явно сонные (семь утра, на минуточку), были привычной картиной. Мне, кажется, их даже не хватало на прошедшей неделе. — Думаю, тебе стоит поспать, — рука Тренера на плече как-то ненавязчиво касается открытой шеи. Прикрываю глаза на мгновение, чтобы ощутить момент и прийти в себя. — Думаю, тебе стоит показать наш номер, — улыбаюсь в ответ. — А спать или нет, решим на месте. Номер действительно отличный. Кондиционер, большая ванная и действительно широкая кровать. — Мне даже кажется, что тут ортопедический матрас, —( ты поделился со мной этим замечанием еще в середине недели.) Стоит двери закрыться, чемодану опуститься на диван, а куртке оказаться на вешалке, как уже я заключаю тебя в свои объятья, крепко прижимая к себе и снова вдыхая твой родной запах, губами безошибочно прижимаясь к чувствительному местечку на шее. — Как я скучал, Рэй. — твои руки так же крепко обнимают в ответ, а нос касается шеи. — Черт. — Это я руками пробрался под твою майку, касаясь поясницы, поглаживая теплую кожу своими холодными пальцами. — Даже не представляешь, и по рукам твоим, вечно холодным, — конечно же ты слегка вздрагиваешь от моего прикосновения. Губы заменяю легким мягким укусом, — и по твоим меткам, — хмыкаешь следом. — Я так скучал. Лишь сейчас, стоя в твоих объятьях, ощущая вкус твоей чистой кожи на языке, тепло под руками и ставший родным запах, понимаю, что тоже скучал. Что безумный голод и напряжение, скручивающиеся всю неделю внутри, наконец отпускают — расслабляются плечи, смягчается складка на лбу, дышать становится легче. — Я тоже, — говорю тихо, но знаю, что ты слышишь. — Понятия не имею, как мог этого не замечать. — Руки становятся смелее, опускаясь ниже. — Рэй, — тяжело вздыхаешь, — мне еще работать. Люкс не просто так дали, — усмехаешься куда-то мне в висок. — Парни могут побегать и без тебя, — уговариваю, отстраняюсь и смотрю тебе в глаза. Карие, такие насыщенные шоколадом в свете утреннего солнца. И щетины почти нет, выбрит аккуратно. Ждал меня? — Могут, но спорткомитет не поработает. — Именно что чмокаешь меня в губы, аккуратно отстраняясь. — Если бы ты хотя бы позавчера предупредил, что приедешь сегодня и в такую рань, я бы разгрузил дни равномерно. А так — сейчас мне надо активно поработать до обеда, для того, чтобы мы смогли действительно насладиться выходными. — Ты можешь активно поработать и со мной, — совсем невежливо прерываю тебя и увлекаю в поцелуй. И по тому, как ты слишком активно отвечаешь, есть шанс, что саботаж удастся. — Рэймонд, — полное имя еще и укоряющим тоном сразу после поцелуя - это запрещенный прием. Ещё и эти нахмуренные брови. — Ты выглядишь шикарно, — проводишь рукой по идеальной укладке и касаешься уложенной бороды, — но вблизи я вижу твои круги под глазами и вот эту складку, — касаешься лба, — которой еще в понедельник утром не было. И я боюсь предположить, сколько ты влил в себя ненавистного кофе, если он все равно перебивает вкус зубной пасты. Ты берешь мое лицо в свои руки, и я ничего не могу с собой поделать, просто поддаюсь этой шквальной заботе, сквозящей и в твоих прикосновениях, и в твоем внимании, и в твоих словах: — Прими душ и ложись спать. Обещаю разбудить тебя, как только освобожусь, и показать лучшие места этого города. — Ладно, но только после еще одного поцелуя. А то я все еще не чувствую себя достаточно убежденным, — провоцирую и с удовольствием тебе отвечаю, потому что был лишен возможности касаться твоих губ всю неделю. Спится на кровати и правда отлично, особенно учитывая, что она пропахла тобой и я не ощущаю себя одиноко. Пробуждение от мягких прикосновений, ласкового шёпота и любящего взгляда — лучшее, что случилось со мной на этой неделе. — Именно такого цвета я видел небо тогда, — смотришь мне в глаза слишком довольно. Со стоном зарываюсь обратно в подушку, пряча смущение. Я не готов к комплиментам после пробуждения. Совсем. — Ты так здорово смотришься в этих спутанных простынях, — касаешься моего бедра где-то под простыней. В номере было достаточно тепло и я решил отказаться от одеяла. — А еще и я обожаю это твою привычку, — касаешься полувозбужденного члена, оглаживая плоть. Конечно я не собирался изменять себе и спать в белье. Учитывая твой окутывающий с головой запах. Мой едва слышный стон заглушен подушкой, но, уверен, ты слышишь. — Люблю то, что ты везде гладкий, — проводишь пальцами дальше, мягко и уверенно. — Люблю, что смущаешься, — твой голос приближается, и второй рукой ты отстраняешь подушку. — Люблю, как отвечаешь, — прижимаешься к моим губам, активно работая рукой. Не знаю, в какой момент твои пальцы становятся скользкими от смазки, и когда ты прижимаешься к моей груди своей. Я просто оказываюсь в плену твоих рук и губ, в водовороте наслаждения, чувственных ласк и тактильных ощущений. Мои руки присоединяется к твоей руке, поцелуи становятся агрессивнее, а движения жёстче. Оргазм накрывает нас почти одновременно, а мне удается поймать твой стон губами. — Так намного лучше, — говоришь, отдышавшись. Лежишь рядом на боку, не спуская с меня глаз, а я смотрю в ответ, кончиками пальцев бездумно вычерчивая узоры на твоей коже. На мой вопросительный взгляд киваешь на разбросанные вещи. — Тебе идет быть не запакованным в костюм. — Ты просто не успел оценить мой гардероб, — не могу сдержать улыбки. — Надеюсь, у меня еще будет шанс. Я рад, что ты приехал. Спасибо. И внутри все взрывается. Ба-бах. Был Рэймонд Смит, и все. Нету. Кончился. Размазался слоем толстой розовой жижи. Весь стальной скелет, твердый характер и набранный опыт раз и вынули. Целиком. Никакого взрослого и серьезного гангсты. — Боги, не надо, — малодушно зарываюсь лицом в подушку. — Ты не должен. Выходит невнятно. — Не должен? Рэй? — Ты непонимающе хмуришься, и мне не надо это видеть, я слышу по голосу. — Ты вгоняешь меня в краску. Благодаря за сущую мелочь. — Проговаривать это вслух сложно. Доставать из себя мелкого смущённого мальчишку, не избалованного вниманием, предпочитающего наблюдать за всем со стороны. — И? К тому же я считаю, что потраченное на меня время, твое внимание - это всё не мелочи, Рэй. — Твое обращение по имени для меня как наркотик. Мне кажется, я еще никогда так не реагировал на него. Хочется распластаться преданным псом, ластиться под гладящие руки и ни о чем не думать. — Я не умею с этим справляться. — У меня все еще не хватает сил посмотреть тебе в глаза. Говорить из-под подушки весьма удобно. — Но ты прекрасен, Рэй. — Поцелуй в выпирающую тазовую кость откровеннее слов. — Опять. — снова зарываюсь в подушку. Проблема даже не в самооценке. Это какой-то внутренний триггер, что срабатывает на определенных людей. Словно ты, мучимый бесконечной жаждой, враз получаешь бочку питьевой воды. И хоть ты все еще хочешь пить, что делать с этой водой, ты не знаешь. — Я вообще не уверен, что ты спал, и что ты действительно согласишься. — Ты опускаешь свою голову мне на живот, лицом ко мне. — Я спал. И как я мог отказать тебе? — Я наконец выбираюсь из «укрытия». — Рэй, ты не понимаешь, — смотришь на меня с каким-то тайным знанием, и я не могу удержаться от вопроса. — Чего? — Никто не заставлял меня волноваться о чужом режиме дня и состоянии до этого. — Джеймс. — Никто не привозил мне забытые вещи, срываясь с другого конца города, после случайного упоминания в разговоре. — Мне было по дороге. На самом деле - нет. Тогда жажда тебя увидеть была сильнее, а еще представление твоей благодарности сводило с ума. — Никто не запоминал мои вкусы в еде и питье ко второй встрече. Не занимался для меня налоговыми делами, не пристраивал котенка карапузов и уж точно не говорил с парнями про «хорошо и плохо в отношениях». — Боги, — от очередного смущенного бегства меня удерживает твой прямой, искренний взгляд. — Никто еще ни разу ради меня не ехал пять часов на другой конец Англии. Никто. Рэй. - Ты тепло улыбаешься, приподнимаясь и подтягиваясь ко мне ближе. — И я вижу, как тебе нужна благодарность и поддержка, но ты не понимаешь, что с ней делать. Поэтому я буду засыпать тебя странными и временами сомнительными комплиментами, потому что мне безумно нравится, как ты на них реагируешь. — О, нет, — с благодарностью смеюсь тебе в губы. — О, да. И надеюсь, что вскоре отучу тебя от внеурочной работы и дополнительных обязанностей в качестве благодарности. Иначе Пирсоны так и будут вешать на тебя всё, что можно было бы доверить личным помощникам, ассистентам или другим, подконтрольным им людям. Сокращаю расстояние, потянувшись к тебе. Научи, Джеймс. Научи, потому что прямо сейчас я хочу и готов положить к твоим ногам весь мир. Какое-то время спустя. — Рэй, как тебе удалось оптимизировать логистику? Это же прекрасные результаты. — Майкл с восхищением смотрит на цифры, и внутри меня что-то довольно урчит. Снова. Но я и правда постарался. — Спасибо, это все усердная работа и пара предложений того управляющего. — Было бы здорово провернуть такое и для баров. — Мимолетный взгляд Майкла заставляет прикусить язык. — Передам управляющему, — пожимаю плечами, возвращаясь к бумагам в руках. — Управляющему? — Майкл, кажется, даже опешил. Давлю улыбку и словно невзначай поднимаю взгляд на босса. — Ну да. Бары — легальный бизнес, он вполне сможет организовать всё сам или воспользоваться услугами логиста. — Но ведь ты мог бы… — Под моим вопросительным взглядом Микки на мгновение теряется и мотает головой, — неважно. Есть планы на выходные? Внутренне улыбаюсь небольшой победе. С Розалинд выходит тактичнее. — Рэймонд! Прекрасно выглядишь! Выходные явно пошли тебе на пользу. — Благодарю. У Вас тоже цветущий вид. Отпуск творит чудеса. — Или салон красоты, — женщина улыбается, кивая на цветы, что в большом ассортименте разложены на её столе. — Садовник принёс. Хочу составить букет для девочек в салон, но что-то всё пресно. — Есть ноутбук под рукой? — смотрю, как Розалинд удивленно приподнимает брови, но кивает. Компьютер появляется на столе и я по памяти вбиваю в поиск неплохого флориста. Парень ведет ютуб-канал и отлично с этим справляется. Обращаю внимание жены Майкла на пару особенно отличных видео и, пока она увлечена изучением, удаляюсь. Благодарственная смс-ка приходит уже позже. — Что-то хорошее узнал? — О, Джеймс, даже не представляешь. — Ага, — перевожу взгляд на тебя. — Я научился увиливать от поручений. — Мне кажется, парни на тебя плохо влияют, — хмыкаешь в ответ. — Или ты, — отключаю телефон, поднимаясь к тебе. — Если я, то только хорошо, — улыбаешься мне в губы за мгновение до поцелуя. Да. Точно ты. И только хорошо.