***
Люцифер
«До чего же бесячая девка! Слишком громкая. Слишком нелепая. Слишком тупая и вездесущая. Во всём — слишком! Даже смех настолько мерзкий, что его слышно на другом конце зала, как ни затыкай уши!» Очередной взрыв хохота прокатился под сводами столовой, заставив вековые колонны пошатнуться и пойти трещинами. Казалось, абсолютно все ученики повернулись, чтобы найти источник внезапного шума с дальнего стола. От такого исключительного внимания к себе Непризнанная отчаянно поперхнулась и выпустила через нос фонтан молочного коктейля прямо в декольте Мими. «Ебаный стыд…» Не сдержавшись, я прикрыл глаза рукой, не в силах позволить себе ещё хоть секунду смотреть на это позорище. А вот моих спутников зрелище привело в восторг, судя по сдержанному хихиканью. В отличие от сероглазой демоницы, раздраженное шипение которой долетело до слуха каждого присутствующего. Она всё ещё пыталась спасти сухими салфетками платье, безнадежно растирая по груди жидкость. «Смирись, Мимилена. Твоя репутация безнадежно подмочена. Во всех смыслах этого слова…» — Ну и убожество, — Ости, как обычно, не скупилась на оскорбления, не забыв при этом растянуть губы в ухмылке. — И двух дней здесь не проучилась, а уже стала для всей Школы настоящей занозой в заднице! — Если бы речь шла о твоей — мы бы искали её до второго пришествия, чтобы вынуть, — хохотнул Маль, откидываясь назад и небрежно располагая руку на спинке стула демоницы. Та мгновенно повернулась и злобно ткнула его пальцем в бок. Ещё бы! Свои формы Ости обожала и не скрывала этого, а вот насмешек со стороны не терпела. — А вот на эту новую задницу я бы посмотрел поближе, — продолжил демон, хищно прищурившись и едва ли не облизнувшись, не отрывая взгляда от притихшей в смущении Непризнанной. Ещё бы! В первый же учебный день так опозориться — это надо постараться. — Особенно, когда она её так ярко демонстрирует в этой облегающей короткой тряпице, призванной называться платьем… — Прекрати, — поморщился я, повторив движение демона, и расслабленно развалился на стуле, потягивая кофе. — Много чести для этой убогой, чтобы мы обсуждали её за нашим столом. Ости повторно и с гораздо большим усердием ущипнула Маля, начав нешуточно злиться за его слова в адрес Непризнанной. — В жизни не поверю, что ты не заметил, какая девчонка аппетитная, — зубы демона уже вовсю сверкали, ослепляя соседей и вызывая во мне изжогу. — К чёрту такой аппетит! Я скорее сяду на диету, чем попробую это блюдо. — Не звезди, Люци! — Маль откровенно хохотнул. — Спорим, пока ты рассматривал её только что, уже считал позы, в которых бы отымел Непризнанную? И места… — Хочешь, чтобы мы стали врагами, повтори это ещё раз, — процедил я сквозь зубы. Чашка со звоном опустилась на блюдце, демонстрируя моё вселенское раздражение. — Ещё одно слово, Маль, и я уйду! — Ости поддержала меня гневным выдохом, но на демона это не произвело никакого эффекта, словно демоницы здесь и не было. — Лично я представил как минимум три… — Ну всё! С меня хватит! Резкий, бьющий по ушам скрип отодвигаемого стула, и вот уже дьяволица стремительно покидает столовую, приговаривая каблуками пол к казни. — Чего ты добиваешься, не пойму? — спросил я, удивленно посмотрев на друга, когда мы остались в одиночестве. — Сильно сомневаюсь, что эта девка так понравилась тебе, что ты готов променять охеренный секс на какую-то сопливую размазню. — Кто знает, кто знает… — загадочно протянул Маль, стреляя в сторону пунцовой Непризнанной глазами, а потом, наконец, отвернулся и перевёл взгляд на меня. — В любом случае, когда Ости бесится, в постели становится особенно хороша. Тебе ли об этом не знать? — и подмигнул. Я откровенно закатил глаза. Когда эти двое перед каникулами внезапно стали зажиматься в каждом углу Школы, мне было фиолетово. Ости вполне устраивала меня как периодический партнёр по утехам весь предыдущий год, но не более того. Между нами никогда не было ни чувств, ни обязательств, а к моменту вспыхнувшей между демонами искры пропали даже эти секс-встречи. Просто затухли, как свечи на адской оргии. Сейчас друзья думают, что я ежевечерне пользую в хвост и в гриву влюбленных первокурсниц, что, бывает, преследуют меня даже при походе в туалет. И я не убеждаю их в обратном, просто не говорю, что дальше дьявольского флирта дело никогда не заходит. Несомненно, такое внимание мне льстит, но порядком утомляет: если перед тобой призывно раздвигают ноги, нырять между ними как-то не хочется по определению. Я не знаю, что влечет этих глупых малолетних девчонок подходить ко мне в коридорах и неумело клеиться, теребя пальцами вырезы на блузках: мой статус и статность. Да и, честно говоря, плевал на это. Связываться какими-либо отношениями с фанаткой, да ещё и ученицей, как в любом американском сериале, становясь этакой школьной парочкой, — себе дороже. К тому же так глупо и банально, что откровенно противно. Все мои потребности с лихвой удовлетворяли искусные бесовки нижнего уровня Преисподней, когда я имел желание их посетить. И вряд ли любая из этих сопливых девиц, что рассекали по Школе в неприлично коротких юбках, могла сравниться с такой жрицей любви. — Так что? — демон сверкнул черными глазами, наклоняясь ко мне через стол. — Ещё не надумал как-нибудь присоединиться к нам третьим в постели? Никого, кроме тебя, Ости даже не рассматривает. — Смотри, Маль. Такими темпами она перестанет рассматривать и тебя, — хмыкнул я, крутя чашку пальцами. — Ещё пара шуток в сторону новенькой, и ты будешь в пролете, друг. Ости неукротима не только в постели, но и в собственной гордости. — Если не дура, то поймёт, что я просто дразню её, — бессмертный раздраженно откинулся обратно на спинку стула. — А это действительно так? — поднеся кофе к губам, я сделал глоток и посмотрел на друга через край чашки. Ожидал, что демон тут же ответит что-то задорное и уверенное, но он немыслимо долго молчал. И даже снова обратил задумчивый взор на Непризнанную, да так, что и я последовал его примеру, пытаясь уловить, что он там рассматривает. — Не знаю… — наконец протянул Маль и поскрежетал челюстью. — Правда хочешь сказать, что не находишь её привлекательной? Я фыркнул: — Серьёзно? Только если ты имеешь в виду экспонат в кунсткамере, — отставил чашку и постучал пальцами по столешнице. — С каких пор тебя стали привлекать каланчи с сиськами? — Согласен, девчонка выше среднего роста, но это делает её ещё интереснее, — Маль приподнял уголок губ, растягиваясь в усмешке. — Стройная, гибкая, а какие формы?! Сочная троечка, округлый зад… Да и личиком удалась. — Стройная? Гибкая? — я откровенно вытаращился на него. — Да эта Непризнанная похожа на доску, к которой по ошибке присобачили чужие прелести! — Ба, Ваше Высочество! Я не узнаю Вас в гриме! Откуда столько агрессии? — брови демона взлетели до небес. Ну всё, теперь этот клоун точно не отстанет, пока не добьётся от меня ответов. Или просто не добьёт. — Ты слишком предвзято к ней относишься, и всё из-за того, что она имела неосторожность один разок извалять тебя в пыли. И то — случайно. А ты после этого случая вдруг стал отрицать очевидное? Протри глаза, Люци. Девчонка дьявольски хороша, и это факт! — словно какой-то профессор, Маль поднял вверх указательный палец. — Да, выглядит немного истощенной, но откуда мы знаем, как она жила и как умерла? Может, от долгой изнуряющей болезни? Спорю — не пройдет и пары недель, как она обживется здесь, придёт в норму и вскружит голову всей мужской половине Школы. И вот тогда, друг мой, — Маль коварно улыбнулся, а я отчего-то невыносимо напрягся, — тебе всё же придётся признать, что эта Непризнанная — очень даже ничего. — Вот именно, Маль! Ни-че-го! Ничего она из себя не представляет! — подхватил я его последнюю фразу, напрочь игнорируя общую мысль сказанного. — Совершенно обычная, заурядная девка, да ещё и такая нескладная, словно Создатель решил поиграть в тетрис и не справился с раундом, налепив друг на друга неподходящие блоки! — раздражение, не стесняясь, уже вовсю вытекало из меня, но только подогревалось скептическим взглядом демона на все мои доводы. — Не уродка — сомнительный фактор, чтобы обращать на неё внимание. Уверен, что эта Непризнанная ещё и глупа, как пробка! Так что если решил похерить отношения с Ости, то выбери хотя бы более достойную кандидатуру. Иначе мне придётся стыдиться тебя до конца жизни, потому что мой друг — идиот! Маль склонил голову набок и сладко пропел: — Стесняюсь спросить, а чего ты так завелся? Успел оценить её подушки безопасности, когда Непризнанная свалилась на тебя? — от его улыбки у меня зубы свело и нервно дернулся глаз. — И теперь не хочешь, чтобы их оценил кто-то ещё? Не пойму — ты просто жадный, Люци, или всё-таки глупый, раз не хочешь замечать собственную неадекватную реакцию на девочку? — Разговор. Окончен. Мысленно расплевываясь ругательствами, что сейчас откровенно похожу на Ости, я резко отодвинул стул и встал. Не оглядываясь на ржущего друга, гневно зашагал к выходу, в точности ступая там, где демоница пронзила своими острыми каблуками пол. И даже был уверен, что обкладываю Маля теми же матами.***
«Нет, что она о себе думает?! Видно же, что это платье Мимилены. У демоницы более аккуратный размер, который одежда подчеркивает, а не облепляет, как сардельку. У неё же сейчас весь бюст прямо на парту вывалится! И эта длина… Зачем натягивать на себя платье, чтобы потом то и дело стыдливо одергивать подол?! Дьявол! Какая тупая, жалкая Непризнанная… Смотреть противно, как раболепно пытается соответствовать этому миру!» В раздражении я отвёл глаза от девчонки, сидящей на другом ряду через несколько парт впереди меня. На кой чёрт я вообще смотрел на неё?! Меня совершенно не должны интересовать мёртвые девки, которые строят из себя не пойми что! Это какой же ущербной надо быть, чтобы целый день ходить в не комфортной для себя одежде, лишь бы подстроиться под стиль и поведение чисторождённых?! — Люци?.. — шепнула Ости и протянула ко мне руку через проход. Только когда её пальцы легли на мою ладонь, я понял, что всё это время держал карандаш, который теперь переломился надвое. — Ты чего? — Не выношу нудятины Фенцио, — коротко бросил в ответ, разжимая кисть и позволяя остаткам карандаша упасть на столешницу. Те с глухим стуком прокатились по парте, привлекая внимание соседей. — Что?! — злобно прошипел я под особо внимательным взглядом какого-то Непризнанного с темными кудряшками. Его подружка тут же испуганно дернула парня за рукав в стремлении повернуть обратно. Демоница понимающе усмехнулась моему ответу и откинулась на спинку стула, расслабленно сложив руки на коленях. Маль, недолго думая, накрыл её бедро ладонью и начал поглаживать, вызывая у Ости тихое возбужденное хихиканье. Я в очередной раз закатил глаза и отвернулся в другую сторону, неминуемо снова натыкаясь взглядом на фигуру Непризнанной. Они с Мими, которая уже успела сменить испачканный наряд к послеобеденной паре, что-то жарко обсуждали. Вместо того, чтобы выбирать одежду себе, демонице следовало бы переодеть свою темноволосую подружку. Тогда, возможно, глаза Фенцио не утопали бы в её декольте, как пассажиры «Титаника» в ледяном океане. — Уокер! — процедил ангел на весь класс, отрываясь от лекции. — Так хорошо знаешь материал, что позволяешь себе болтать на занятии? — Нет, ангел Фенцио, — пробормотала девка тихо себе под нос, стыдливо опустив голову. — Извините… «Тьфу. Тоже мне — Вики Уокер. Хуёкер, блять!» — Из-ви-ни-те!.. — издевательски передразнил учитель, кажется, впервые в жизни позволяя себе такое поведение. Клянусь, этот поступок старикашки вызвал во мне больше уважения к нему, чем весь послужной список. Наверно, неожиданно я почувствовал в нём соратника. — Если не хочешь приносить извинения в письменной форме и трёх свитках, советую записывать лекцию, а не чесать языком. «Да её языком только дворы выметать или чистить драконьи стойла! Помело, а не о́рган…» На этой мысли я с удивлением приказал себе заткнуться. Маль прав: откуда столько внимания Непризнанной? Что за чехарда?! Словно, свалившись с неба, эта тупая девка приложила меня затылком об асфальт. Или заразила, как чума, заставляя узнавать себя среди толпы безликих учениц. И от этого я ненавидел не только её, но и себя, потому что даже намеренное игнорирование уже являлось признаком, что я её замечаю. Хотя эту макушку, выпирающую над толпой, очень сложно не заметить априори. Терпеть не могу совместные пары с младшими потоками. Не переношу, когда общие лекции проходят с Непризнанными, которые еле-еле могут удержаться в воздухе и знают о нашем мире не больше, чем Маль — о смирении и праведности. Или Ости — о целомудрии. Или Дино — о похоти. Кстати, о белокрылых. Ангелок тоже нет-нет, да и косится в сторону Хуёкер, хоть и делает вид, что занят исключительно стенографированием отцовского бубнежа. Наверно, уже нагрузил себя ответственностью за Непризнанную, раз успел подойти и познакомиться сам. И почему его вечно тянет к этим ущербным, как спасителя? Такой потенциал пропадает. Ему бы драть направо и налево ту стайку серокрылых, которая таскается за ним от урока к уроку, как за мессией. А он только строит из себя святую непорочность. — После того, как Небеса и Ад заключили договор и пришли к равновесию, этот мир стал процветать, больше не разлагаясь во вражде и… Скука смертная! Что за дьявольские пытки в самом начале года?! Почему старшие курсы должны в очередной раз слушать о тысячелетнем договоре? И зачем Непризнанным знать о бывшем законе Неприкосновения и запрете на отношения между сторонами, если их всё равно давно отменили? Исключительно в назидание о прошлом? Что за чушь… Это нисколько не учит их не обжиматься с ангелами и демонами на любой вечеринке, где глифт льётся рекой, а потом отдаваться в кабинке туалета. Мерзость, да и только. Усиленное хихиканье и, кажется, сдавленные стоны привлекли внимание справа. Ости покраснела и впилась пальцами в парту до побелевших костяшек, продолжая упрямо смотреть вперёд на учителя и делать вид, что всё нормально. Только разведенные ноги, задранная до неприличия юбка и Маль, что склонился к самой шее демоницы, проворно насаживая её на свои пальцы под подолом, говорили совсем об обратном. Внезапно я почувствовал прикосновение к своему колену. Удивленно покосившись через плечо, обнаружил Агнесс, которая незаметно перебралась за мою парту и теперь загадочно поглощала меня тёмно-карими глазами. Демоница была привлекательной, не спорю, и однажды я даже провёл неплохой вечер в поезде, глуша спиртное и изучая женское тело на своих коленях. Мягкие локоны обрамляли смуглое личико, а руки так и норовили забраться под одежду, но тогда всё остановилось на жарких и мокрых поцелуях. Сейчас девушка, находясь под впечатлением демонских игрищ, ненавязчиво льнула к моему боку, одновременно поглаживая бедро и пробираясь всё выше, отчего наше обоюдное дыхание изрядно потяжелело. Но такая форма развлечений, признаться, была мне чужда. Достаточно и этих двоих по соседству, что своими хрипами и недвусмысленными стонами всё громче привлекали внимание. Несмотря на возникшее легкое возбуждение и ладонь, что уже откровенно легла на моё достоинство, я собирался отказаться от предложенного удовольствия. Особенно громкий возглас Ости заставил некоторых учеников обернуться, и среди них оказалась Непризнанная. Брови её сдвинулись, нахмурились, выискивая источник шума, и она заметила распаленную демоницу и Маля. «Шепфамалум! Это что, неодобрение?! Так ты долбанная моралистка, девочка? Как смеешь так осуждающе смотреть на них, когда сама чуть ли не выпрыгиваешь из платья?!» Глаза Непризнанной внезапно скользнули вбок и остановились на мне. От того, как гневно скривилось и моментально покрылось красными пятнами её лицо, а губы сжались в тонкую полоску, внутри меня разлилось злорадство. Неосознанно я поднял руку и демонстративно приобнял Агнесс за талию, притягивая к себе ближе. Девушка рвано выдохнула, уткнувшись мне в шею, и, видимо, посчитала, что я дал согласие, потому что рука на моём паху настойчиво надавила, пытаясь сквозь брюки обхватить член. А вот Непризнанная по достоинству оценила мою довольную усмешку в свою сторону и, горделиво качнув головой, отвернулась со всем мировым достоинством. Я чуть не расхохотался: в её напряженной спине было больше стали, чем в иных человеческих сооружениях. Что тебя так задело, убогая? Дьявольское непотребство или нарушение норм морали прямо на занятии? Какая, однако, дьявольская ирония — неужели под этим развратным платьем на самом деле скрывается монашка? Только когда ловкие пальчики Агнесс расстегнули ширинку, я словно вышел из транса и осознал, что происходит. Пресвятое блядство, какого хрена?! Я что, действительно поддался какому-то иррациональному чувству противоречия и дал разрешение на ласку от демоницы, только чтобы досадить какой-то девке с всклокоченными волосами?! — Тш-ш… — прошептал в макушку Агнесс и накрыл ладонью её руку, вызволяя из своих штанов. — Не здесь. Ответ вышел неоднозначным и многообещающим, потому демоница только притворно вздохнула, но всё же отлипла от меня, а в темных глазах засветилась надежда. — Придешь вечером в бар? — прошептал ей на ушко, вдыхая сладковатый аромат дыни и поглаживая нежную кожу тонкого девичьего запястья. Тяжелый запах похоти, страстные стоны сбоку и приятные ласки демоницы раззадорили меня, отчего вознамерился этой ночью хорошенько нагнуть податливую девушку, которая вызывала симпатию. Агнесс не ответила, только закусила губу, посмотрела томным взглядом и легонько кивнула. Через секунду тело с тихим шорохом скользнуло на своё место, оставив после себя едва уловимое тепло и одиночество. — Заканчивайте! — злобно прошипел разошедшимся друзьям, которые, кажется, уже забыли, что находятся не в спальне. Фенцио всё чаще отвлекался на нас, и выражение его лица не сулило ничего хорошего. Маль поднял голову и только криво усмехнулся, а Ости посмотрела затуманенным взором. Сколько раз я видел этот взгляд — мутный, с поволокой, эти полураскрытые влажные губы и мольбу в приподнятых бровях. Она хочет кончить, и просит об этом без стеснений. — Как прикажешь, Наследник, — гортанно хохотнул Маль и по локоть скрыл руку под подолом дьяволицы. Ости громко охнула, распахнула и глаза, и рот, из которого начал доноситься нарастающий крик, а тело мелко затряслось. «Да блять!» С жутким грохотом я опрокинул стул с другой стороны от друзей, который заглушил оргазм демоницы и отвлек внимание учителя на себя. — Что происходит?! — зарычал тот не хуже любого демона и даже привстал из-за стола, собираясь выйти и направиться к нам. «Не стоит этого делать, дрожайший. От запаха, что витает здесь, твои ангельские рецепторы ждёт короткое замыкание» — Ничего особенного, ангел Фенцио, — протянул я, наклонился и поднял стул, как ни в чем не бывало. — Нога дернулась. Слишком усердно слушал лекцию, видимо. Бессмертный скривился от такого бесцеремонного сарказма и процедил: — Что ж, Люцифер, на твоё счастье она окончена. Однако, попрошу чуть задержаться. Если, конечно, сам сын Сатаны не обременён более важными делами, чем разговор с учителем. «Блядство. Или прочтёт очередное нудное нравоучение, или вообще заставит писать дополнительный доклад…» — Вы мне должны! — глухо прорычал в сторону друзей, но их счастливые лица не внушали доверия, что бессмертные меня услышали. Ученики начали вставать со своих мест, шебуршать свитками, перьями, карандашами и сумками, а затем и своими шагами, направляясь к выходу. Тяжко вздохнув, я поднялся и медленно побрел по проходу к учительскому столу. Фенцио отошел от него на шаг, что-то объясняя Валиалу на пальцах, а вот дойти до ангела я не успел. Не вышло, так сказать. А всё потому, что внезапно потерял ориентацию в пространстве и полетел вниз под воздействием гравитации. В полёте с силой ухватился рукой за что-то мягкое, отчего сразу же услышал сдавленный выкрик и только потом рухнул на пол. Среди поваленных стульев, сдвинутого стола Фенцио и раскиданных пергаментов, половину из которых стали заливать опрокинутые чернила, мы лежали с Непризнанной и таращились друг на друга. Опять. — Какого дьявола?!.. — всё, что удалось прошипеть, пока эта девица вновь придавливала меня своим весом и испуганно дышала в лицо. — Я… я… — от её заикания хотелось заткнуть уши, или свернуть девку в бараний рог и отправить посылкой самому Шефпе, пусть повеселится у себя на Небесах. Уокер завозилась, пытаясь встать, отчего навалилась ещё больше, попутно въехав мне между ног коленом. Я, конечно же, взвыл сквозь зубы и, инстинктивно сжав пальцы, обнаружил, что до синяков сдавливаю её плечи у локтей. — Отвали, убогая! — рыкнул и с силой оттолкнул вверх. Непризнанная опрокинулась на спину, снеся спиной ещё пару стульев. — Закончили развлекаться? — слишком холодный, даже ледяной, голос Фенцио раздался сверху. Когда я встал на ноги, ангел сурово смотрел на нас обоих, непримиримо скрестив руки на груди. — Теперь можете и поработать. Завтра утром вся эта стопка, — учитель указал на раскиданные по полу свитки, залитые чернилами, — должна быть переписана и лежать у меня на столе. — Но… — задрожала Непризнанная. — Ещё чего! — взорвался я, чувствуя, как не только болезненно ноет между ног, но и рушатся вечерние планы. — Не собираюсь нести наказание за то, в чём не виноват! — А это не наказание! — Фенцио зашипел и угрожающе приблизился. — Это воспитательные меры, Люцифер! Ты в одном шаге от того, чтобы доклад о твоём поведении не отправился к Сатане на стол! Так что решай, как предпочтешь провести эту ночь — в камере Преисподней или сидя в библиотеке с Непризнанной и свитками! — Что?! — взвилась сумасбродная девка и побледнела. — Я не собираюсь проводить ночь в компании этого… этого… ЭТОГО! — и она гневно ткнула в мою сторону пальцем. «ЭТОГО?! Вот значит как, долбанная стерва?! Ну всё, сама напросилась! Отныне моё имя заменит тебе все ежевечерние молитвы! Будешь выкрикивать его по ночам, утопая в кошмарах, пока не запомнишь каждую букву наизусть и не сорвешь свой голосок до хрипа! Я заставлю тебя не только уважать сына Сатаны, но и почтительно заикаться пред ним до конца жизни!» — Ещё как соберешься! — прошипел сквозь зубы, склоняясь к её лицу и хватая за плечо, сжимая до стона. Даже встряхнул немного, отчего Непризнанная совсем побелела и вытаращила на меня свои глазёнки. — Не покинешь библиотеку, пока я лично не прослежу, что ты накатала свои каракули на всех пергаментах! — Какое рвение к учёбе, — усмехнулся Фенцио, но я уже не слушал его, отбросив дылду в сторону и направляясь к выходу. — Чтобы в 6 часов был на месте, Люцифер! Понял меня? Но его выкрик в спину поглотил громкий хлопок двери от моего яростного пинка.