***
Вики
«Как же плохо…» Меня немного подташнивало, голова раскалывалась, мышцы тянуло, а нос так замёрз, что, казалось, и вовсе обледенел. Первые секунды пробуждения я даже не до конца понимала, где вообще нахожусь. Почему так ломит тело и особенно бока, почему так холодно и зябко, почему так… «О Господи!!!» Это была вторая мысль за утро. «Господи», потому что я кое-как открыла глаза и уткнулась взглядом в жёлтый бок палатки. Потому что вдохнула морозную свежесть остывшего за ночь воздуха. Потому что поспешила натянуть до самого носа термо-одеяло и обнаружила, что лежу в одном лифчике и колготках. Потому что все события ночи стали возникать в голове с пугающей чёткостью. А это означало, что Люцифер… Не успела я задохнуться от стыда и обрушившейся реальности, как демон напомнил о себе сам. Перегнулся через меня, дотянулся до обогревателя и, увеличив мощность, откатился обратно мне за спину. Я уже собиралась лежать, смотреть в угол палатки и мучительно придумывать, как вести себя этим неловким, похмельным утром, но вдруг почувствовала пальцы на плече. Люцифер потянул меня к себе, чтобы я перевернулась лицом, а когда я это сделала, позволил привычно устроиться под своим боком и приобнял. И всё это не открывая глаз. И тогда это хмурое, холодное и одинокое утро вдруг стало нагреваться и таять. Демон был не таким горячим, как обычно (сказывалась человеческая ипостась), но мне всё равно сразу стало теплее. Вот только я отчего-то знала, что температура тела тут ни при чём. Просто рядом с ним всегда становилось уютно и спокойно, необычное чувство защищенности и комфорта позволяло расслабиться, отпустить себя и выдохнуть. Так происходило и сейчас. От одного его присутствия, от ненавязчивых поглаживаний по спине, от размеренного движения грудной клетки, на которую я примостила голову, становилось лучше. Уходил из-под кожи пронизывающий холод, тяжесть в теле менялась на приятную истому, и даже мышцы ныли не так, как минуту назад. Мы не обменялись ни словом. Были только действия — простые, обыденные, самопроизвольные — но складывались они так, словно мы полжизни просыпались вместе. Словно это в порядке вещей — лежать молча в обнимку, в полудрёме, с закрытыми глазами, неспешно поглаживать друг друга и вот так, лениво и постепенно, просыпаться. «Пожалуй, к такому я могла бы даже привыкнуть… И к утру, и к мужчине» Люцифер положил руку мне на голову, не прекращая второй поглаживать поясницу, и начал медленно массировать затылок, виски, шею… Его пальцы, будто инопланетный сканер, безошибочно находили каждое местечко на моём черепе, которое разрывалось от боли, и одним легким массажным движением снимали её. В другое время я бы решила, что демон снова применяет свои способности анестезиолога, облегчая моё состояние, но с печатью Шепфа это было невозможно. А значит, вся эта помощь и забота, вся разливающаяся по телу теплота, вся моя томная нега от его прикосновений — совсем не волшебство. Это был он сам. Люцифер. Я невольно подалась головой выше и уткнулась губами в шею демона, подставляясь под его великолепные пальцы. От того, как они зарывались в волосы, надавливали, чуть потягивали, от знакомого головокружительного запаха мужского парфюма, от ласковых прикосновений к линии обнажённых плеч, — я уже не могла сдержать короткий стон сквозь сомкнутые губы. Было слишком хорошо. Слишком… нереально. И в этой уютной дымке забытья, в которую меня погружал Люцифер, я и сама невольно стала гладить его грудную клетку. Тихо, неторопливо и ненавязчиво. Инстинктивно искала тёплую, гладкую кожу, и нашла: на рёбрах, там, где край тонкого свитера задрался от ночного сна. Проникла под одежду и опять чуть не застонала от волнующих ощущений мужского тела под пальцами. Специально не открывала глаз. И не только потому, что это было сложно сделать из-за тягучего наслаждения, давящего на голову, но и потому что в этой приятной темноте, пахнущей Люцифером, было ещё интересней изучать его одними лишь тактильными ощущениями, вслепую. Узнавать не глазами, а нутром. Узнавать сердцем. Поглаживая демона, я заметила, что и его прикосновения изменились. Перестали быть легкими и ненавязчивыми, углубились, появилась сила нажатия. Он, как и я, уже окончательно проснулся и теперь незамедлительно реагировал на мои действия. Стоило перейти от грудной клетки ниже, медленно спуститься к рёбрам, очертить живот, как моей макушке стало жарко от резкого короткого выдоха. Я ощутила себя школьницей, этакой хулиганкой, которая постепенно доводит учителя, испытывая его терпение, и решила продолжить эксперимент. С хитрой улыбкой двинулась ещё ниже, проводя пальчиками по каждой впадинке накачанного пресса, по его стальным линиям и бугоркам, а Люцифер усилил нажатие и теперь массировал моё тело как заправский массажист. «Шепфа, Вики, что ты делаешь?! Откуда это бесстыдство? Прекрати сейчас же… Прекрати, сказала! Хватит гладить эту жаркую кожу, напряженные мышцы и… Господи, накачать такой пресс вообще реально?! Нет, продолжай, Вики… Продолжай, кому сказала!» Не в силах прекратить и оторваться, я опустила руку ещё ниже и вдруг случайно задела локтем то, чем обычно гордятся все мужчины по утрам. Да-да. Как бы я ни краснела, уже ничего не могла поделать с тем, что моё предплечье нагло упёрлось в утренний стояк демона. И как только это произошло, Люцифер снова резко выдохнул, впился в моё плечо пальцами, а потом мы оба замерли. На долгое мгновение. Он ни к чему меня не принуждал. Не положил сверху свою ладонь, мягко подталкивая к резинке штанов. Не попросил об этом вслух. Не заставлял и не уговаривал, не обольщал, не шутил. Просто замер в ожидании, что я буду делать дальше. И я замерла, лихорадочно пытаясь справиться с вихрем мыслей и ощущений, накативших так внезапно и заставивших сердце бешено стучать. Подобные ласки были мне чужды. За один несчастный год, пока встречалась с парнем на первом курсе университета, ни разу не позволила себе ничего такого. Банальный скучный секс раз в несколько недель, пока его соседи по общежитию уезжали домой на выходные — вот и вся интимная жизнь. Но даже в те минуты близости мне никогда не хотелось его потрогать. Ни парня, ни член. Не ощущала в себе ни малейшей тяги, какого-либо желания или стремления изучить, посмотреть, «поиграть». Даже мысли такой не приходило в голову. И какой жаркой, контрастной волной окатило меня сейчас! Так, что в ушах зазвенело и дышать стало трудно от того, как вдруг сильно потянуло попробовать что-то новое. Дело было конкретно в Люцифере или в ночном кошмаре, едва не отправившем меня в Небытие — не знаю. Но теперь мне отчаянно хотелось жить, хотелось успеть насладиться, надышаться, познать… Запрыгнуть в последний вагон уходящего поезда. Даже до конца не определившись, это моя благодарность демону за спасение или собственное желание, я тихо выдохнула, решаясь, и двинула рукой. Вместе со мной ожил и Люцифер: едва ощутимо вздрогнул, инстинктивно прижал ближе к себе и впился пальцами в кожу. Я же опустила руку до самой резинки его штанов и медленно провела по краешку — от одной бедренной косточки до другой. Резинка задевала пальцы, и от предвкушения у меня самой свернулся тугой узел в животе. Я плотнее прижалась к демону лицом и ощутила под губами, как бьётся его венка на шее, как потяжелело дыхание и стало пропускать сиплые выдохи. А потом, отбросив последние сомнения, чуть надавила на пах и скользнула в темноту штанов, сразу под бельё. Там было жарко и тесно, выбритый лобок чуть царапнул ладонь, но, двинувшись вперёд, я наткнулась на то, что искала. Горячий, твёрдый орган запульсировал и дернулся, как и его хозяин, стоило коснуться ствола кончиками пальцев. Пару секунд я привыкала и одновременно размышляла, что делать дальше, а потом второй рукой наощупь спустила штаны демона ниже ягодицы, освободив для удобства член, закусила губу и доверилась инстинктам. Это было похоже на изучение какого-то нового механизма. С любопытством учёного я проходилась по каждому сантиметру объекта и тщательно фиксировала реакцию. Вот я обхватываю член полностью и чувствую, как он напрягается в моём кулачке, как чуть расширяется, распираемый изнутри, и становится ещё твёрже, а Люцифер сжимает зубы и сильнее давит мне на плечи. Вот двигаюсь вверх по стволу, дохожу до головки, обвожу большим пальцем по ободку — и демон издает глухой рык. Глажу бархатную кожу, поднимаясь до самого кончика, подушечкой пальца задеваю выступившую каплю влаги и растираю её, увлажняя плоть — Люцифер хрипит и чуть подаётся бедрами вперёд, навстречу моей руке. Скольжу вниз, обвиваю большим пальцем основание члена, а остальными тянусь дальше — растягиваю ладонь, словно собираюсь взять рахманиновский аккорд на фортепиано, — и опускаю пальцы на округлые шарики, сгребаю в мягкий захват, перекатываю… За что получаю смазанный, жаркий поцелуй в лоб, и он обжигает кожу вместе с протяжным, тихим стоном. В движениях нет ничего замысловатого — вверх-вниз, иногда меняя положение, проходясь по головке, цепляя яички. Всё скользит легко — вязкой, теплой влаги достаточно, чтобы работать рукой, словно в масле. Но больше всего мне нравится чувствовать власть над демоном. Нравится, как дрожит его живот, как напрягается пресс, как он приподнимает таз, как хрипит и иногда постанывает сквозь зубы, как хаотично, слепо гладит меня с такой силой, что останутся синяки, как опускает ладонь и сжимает мою ягодицу — жадно, крепко, будто собираясь отделить мышцы от костей. Что-то внутри меня ликует и отплясывает, какой-то древний женский инстинкт вопит и удовлетворённо раскуривает трубку, как африканский шаман. Здесь, сейчас — Люцифер мой, в моих руках, целиком и полностью, и это я заставляю его шипеть и рычать от удовольствия, заставляю выгибаться и дрожать, терять контроль. Когда хрипы демона стали слишком частыми, дыхание пошло сквозь нос и сомкнутые зубы, и сам он весь напрягся, оторвав голову от подушки, я поняла — почти. К тому моменту кисть начало чуть ли не судорогой сводить от долгого усердия, но я ускорилась почти до невозможности, практически зажав и стимулируя в кулаке одну головку. Не прошло и нескольких секунд, как вместе с протяжным горловым стоном из демона вышло и семя, излившись до последнего, собственно, в мою зажатую ладонь. Люцифер откинулся обратно на подушку, а я впервые за прошедшее время решилась открыть глаза. Принципиально не смотрела вниз, хотя не только чувствовать, но и увидеть королевское достоинство хотелось страшно. Однако решила, что событий на утро уже достаточно, можно оставить что-нибудь на потом, поэтому просто удовлетворенно потерлась щекой о мужское плечо и смотреть не стала. Удивительным образом мне было так хорошо, словно разрядку получил не только Люцифер, но и я сама. Да, может быть, внутри ощущалась некоторая неловкость, когда всё закончилось, но только не стыд. И точно не сожаление. Улыбнувшись, я невольно отвлекалась и прислушалась к тому, что происходило за пределами нашего утреннего уединения. В палатке сквозило лишь шумное дыхание демона, а вот снаружи разливался веселый смех и голоса учеников. В лагере явно объявили подъём, судя по шуму и различным звукам. И словно подтверждая это, возле нашей палатки раздались шаги, а молния вдруг поползла вниз. У меня моментально заледенело сердце от приступа паники. — Люц, ты здесь? — раздался голос Ади. — Есть кто дома? — Пошёл вон! — зарычал демон так низко и угрожающе, что я сама вздрогнула. — У-у-о-о-п-п! — Молния тут же поползла наверх, не допустив в палатку проникновения чужака, и я даже представила, как в этот момент Ади разворачивается на пятках и отваливает. — Понял! — усмехнулся он и, судя по свисту и скрипу снега, отошёл подальше. Когда волна страха, что нас обнаружат в таком интересном положении, прошла, меня вдруг стал распирать смех. Я давила его, давила, так и держа обмякший член Люцифера в кулаке, пока сам он не произнес хрипловатым со сна голосом: — Вот это я понимаю — доброе утро. Я закусила губу, но в следующий момент уже уткнулась ему в плечо, расплющив нос, и заржала как лошадь. Демон, сквозь собственный смех, аккуратно перехватил моё трясущееся запястье и стабилизировал. — Держись, Непризнанная! И держи. А то половина и так уже на меня вытекла… Меня разобрал новый приступ ржача, а в это время Люцифер дотянулся до рюкзака и вытащил оттуда влажные салфетки. — Гениальное изобретение человечества! — резюмировал, пока стирал вязкие остатки жидкости сначала со своего живота, потом — с моей руки, тщательно обтирая каждый палец. — Согласна. — Улыбаясь, я перекатилась на спину и уставилась на висящий перед глазами фонарь. — Абсолютно на все случаи жизни. По телу разлилась легкость, от утреннего похмелья не осталось и следа. Хотелось смеяться, радоваться жизни, улыбаться новому дню… Надо мной внезапно навис Люцифер. Его красные глаза сейчас отдавали бордовым, мягким оттенком, а на губах блуждала улыбка. Пряди черных волос свисали со лба. — И за что мне такое счастье с самого утра? — промурлыкал он, а потом медленным взглядом спустился от моего лица к ложбинке груди. И каждый сантиметр кожи вспыхивал под этим взглядом. — Считай это моей благодарностью. За ночное спасение. — Только и всего? — он притворно удивился, наклонился ниже и мягко коснулся губами округлого полушария левой груди. — Тогда за такой талант тебе, рукодельница, разрешается ежедневно попадать в неприятности. А я буду тебя из них вытаскивать, надеясь на вознаграждение. — Второй нежный поцелуй пришелся на правую грудь, и я инстинктивно свела ноги от ноющего ощущения между бедер. — Ты так уверен, что справишься с любой неприятностью, в которую я попаду? — Конечно, — от его ухмылки и теплого дыхания, ползущего по моей коже вверх, к ключицам, пошли мурашки. — Потому что я сильный и смелый… — …Ловкий, умелый. Демон меня зовут, — внезапно пропела я мелодию из земного прошлого и захихикала. Люцифер недоуменно посмотрел на меня, приподнявшись, но я отмахнулась, не став объяснять. — Забей. Демон резко склонился и опалил дыханием мои губы. — Смеешься надо мной? — спросил почти угрожающе. — Н-нет… — прошептала я, уже предвкушая поцелуй. Но в этот миг нас внезапно прервал не Ади, не Фенцио и не всеобщий армагеддон, а… мой желудок. По-видимому, он находился в таком шоке от вынужденного голодания, что не придумал ничего лучше, чем издать рёв касатки, выброшенной на берег, и тем самым оглушить нас с Люцифером. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, хлопая ресницами, а потом демон отстранился и помог мне сесть. — Правильно, — кивнул и подал высохший за ночь свитер. — Поесть тебе нужно в первую очередь, а всё остальное… успеется позже. Покраснев то ли от стыда за заунывные песни живота, то ли от этого жаркого намёка на какое-то будущее, я принялась одеваться. Когда последние молнии на верхней одежде оказались застёгнутыми, а шапка натянута на голову, я собралась выползти из палатки, но внезапно застряла, потому что Люцифер удержал меня за локоть и развернул. — Подожди. Не хочу отпускать тебя просто так… — шепнул демон и, обхватив пальцами мой подбородок, потянул на себя. И снова нас прервали, не дав поцеловаться. На этот раз — Ади. — Кхм, кхм. Дико извиняюсь, господа хорошие, но хочу предупредить, что вас скоро начнут искать всем лагерем. Обоих. — Он так выделил последнее слово, что мне стало жарко. — Я пока что стою здесь, никого не трогаю, так хорошо закрываю вход в палатку… Усмехнувшись, я щелкнула недовольного Люцифера по носу и, отстранившись, всё-таки выползла наружу. Ади, заметив моё появление, хохотнул и продолжил делать вид, что рассматривает ёлки в лесу. — Это не то, о чём ты подумал, — проворчала я, вставая на ноги и распрямляясь. — Детка, — беззаботно откликнулся демон, — я вообще предпочитаю не думать, а действовать. Это очень упрощает жизнь. Не успела я всё-таки объясниться, как ко мне подлетела Мими и, подхватив под локоть, увела к бревнам вокруг одного из костров. Пока я спешно и едва не давясь поглощала кашу и горячий чай, успела рассказать демонице о неслучившейся смерти и чудесном спасении. Естественно, пропустив пикантные детали, но отчаянно при этом краснея. Подруга не стала ничего выяснять и задавать лишних вопросов, но при виде невозмутимого Люцифера, который спустя время присел напротив нас и тоже стал завтракать, расплылась в хитрющей, всё понимающей улыбке.
~
По сравнению со вчерашним днём, сегодня на небе застыло солнце. И его яркий свет проникал сквозь ветви хвойного леса, спускаясь к белоснежной земле призрачно-золотыми столбами. Иногда ветер задевал деревья, и тогда сверху сыпались мельчайшие замерзшие снежинки, такие крохотные, что в свете солнца они казались россыпью волшебных магических искр. Я готова была поклясться, что даже слышала еле уловимый хрустальный перезвон, когда они сыпались и сталкивались — дзынь. Дзынь-дзынь. Тр-р-рынь… И всё же ближе к полудню не замечать изменения в погоде стало невозможно. Уже часа два мне казалось, что сегодня слишком жарко, и это не я так усердно скриплю лыжами и машу палками, а сама температура воздуха стремительно нагревается. И наконец, мои подозрения подтвердились: лыжня ухудшилась, стала рыхлой и липкой, сугробы кривились в разные стороны, подтаивали и разваливались. Ветер уже не морозил, а превратился в откровенно весенний — теплый, с неуловимым запахом талой воды и молодой зелени. К моменту, когда все мы стащили с себя зимние куртки, умирая от духоты, дорога окончательно превратилась в месиво, поэтому мы сделали привал и сняли лыжи — среди проталин снег встречался уже лишь редкими островками. Ещё через полчаса грязь под ногами застыла и высохла, превратившись в неровную корку, снегом вокруг даже не пахло, а температура явно перевалила за 10+. Мы все уже просто изнемогали: идти пешком, преодолевая такой трудный путь, тащить на себе сначала тяжелые рюкзаки, а потом и зимние куртки с лыжами в придачу, и при этом ещё париться в теплых штанах — задача, непосильная большинству легкомысленных студентов. Когда я в очередной раз раздраженно смахнула липкий пот со лба, раздался радостный голос тренера Фарбио: — Мы пришли! Впереди среди деревьев показались два домика — длинные и одноэтажные, сложенные из толстых тёмных брёвен. Я настолько вымоталась к этому моменту, что перспектива остановиться здесь до завтра показалась настоящим раем. Но радоваться, как оказалось, было рано. — Девочки, ваш домик слева, парни — справа. Переодевайтесь, оставляйте все лишние вещи и возвращайтесь. — Тренер выдал ключи Люциферу и Мими, и все побрели к своим домикам. — Ты знала? — спросила я демоницу, когда она открыла замок и запустила всех девочек в дом. Внутри оказалось одно большое общее помещение, напоминающее раздевалку в спортклубе. — Конечно, — хмыкнула Мими. Мы сели с ней на лавку у окна, и я с удовольствием стянула с себя жаркий зимний комбинезон, а за ним — колготки. — Так какого черта не сказала мне?! — Потому что так интересней, — она пожала плечами. — Живые эмоции и впечатления, так сказать. — И чего ещё мне ждать? Я так понимаю, на этом сюрпризы не кончились?! — раздраженно бубнила я, ища в рюкзаке кеды и джинсы с футболкой. Но это было скорее от усталости и жары, чем от злости на подругу. — О, тебе понравится! — Мими ущипнула меня за бок вместо вразумительного ответа и, хихикая, выпорхнула на улицу. Я едва удержалась, чтобы не кинуть ей вслед лыжный ботинок, но портить казённое имущество все-таки не стала. Вместо этого, переодевшись, аккуратно повесила куртку и комбинезон на выбранный крючок, поставила рядом лыжи у стеночки и пристроила ботинки. Хотя всё это не заняло много времени, из всех девочек я оказалась последней. Поэтому, обведя взглядом помещение напоследок, вышла наружу и, плотно прикрыв дверь, попыталась закрыть замок. Однако не тут-то было. Старый и изношенный, как моя нервная система, он никак не хотел вставать в пазы и порядком начал меня бесить. Сражаясь с замком, краем глаза я увидела, как из соседнего домика вышел Люцифер, быстро всё закрыл и хотел было уйти к остальным студентам, которые толпились с другой стороны здания, но передумал. Вместо этого подошёл ко мне и вздохнул: — Ну что опять случилось, бедовая ты девочка? Я вздрогнула так сильно, что даже прикусила язык. Демон встал за моей спиной и протянул руки вперёд, заключая в «объятия». — З-замок… — промямлила я тихо. — Вот и всё. — Люцифер быстро всё исправил, вынул ключ, но остался стоять позади меня, дыша в затылок. — Я снова тебя спас. И какова же будет награда? — Он мягко развернул меня за плечи к себе лицом и, шагнув вперёд, прижал спиной к двери. — А какую желает Его Высочество? — улыбнулась я, разглядывая ямочки на колючих мужских щеках. — Его Высочество всегда предпочитает только одну. Люцифер потянулся ко мне, и я уже приоткрыла губы ему навстречу, как из-за угла послышались шаги и приближающийся голос Фарбио: — Ч-что там такое? Почему зад-держиваемся? Тренер обогнул здание ровно в тот момент, когда мы с Люцифером спокойным шагом, как ни в чём не бывало, пошли ему навстречу. — Ничего особенного. Замок слегка заело, но я всё закрыл, — ответил демон и передал ангелу оба ключа. — Д-да, бывает. Старые уже, — согласился Фарбио, пряча ключи в карман мантии. Перед тем, как окончательно слиться с толпой учеников, я вдруг почувствовала на ягодице легкий удар. С возмущением повернулась к Люциферу, но тот даже не посмотрел на меня, а просто отошёл в сторону других парней. Правда, с довольной ухмылкой на лице. «Вот же!..» Путешествие продолжилось. Рюкзаки, как и мы сами, стали легче, поэтому дорога больше не казалась такой тяжелой и изнуряющей. А когда спустя ещё час мы достигли конечной цели, я откровенно ахнула. — Офигеть!!! — Да-а-а… — подтвердила Мими, довольно улыбаясь. — Добро пожаловать на курорты Красножарского края! — хохотнул Ади и, разведя руки в стороны, с удовольствием потянулся, захрустев позвонками. — Может, Краснодарского? — уточнила я. Почему-то такое название показалось мне более знакомым. — Если бы это место называлось «Красный дар» — было бы Краснодарским. Но это — Красный жар. — Ади покривился, выражая своё отношение к моим умственным способностям, но всё же пояснил дальше: — Здесь рядом, за этими ближайшими скалами, горячие минеральные источники… Я уже почти не слушала демона, потому что с упоением рассматривала всё вокруг. Это место и правда смело можно было назвать курортом. Среди высоких, теперь уже средиземноморских деревьев рассыпались горстью домики-шале на сваях. Прямо по центру располагалась вымощенная плоскими камнями площадка с фонтаном, а за ней — одноэтажный длинный дом в форме подковы. Вся местность была испещрена многочисленными тропинками, зонами отдыха, лавочками, цветущими кустами и беседками. Из рассказа Ади, который почему-то взял на себя роль гида, я узнала, что в шале поселяют студентов (в каждом домике по 2-3 комнаты), а это центральное здание — что-то вроде главного корпуса. В одном крыле расположена общая столовая, в другом — комнаты для учителей. «Красный жар» построили на самой границе с Дикими землями, и стоит он на высоком обрыве, за которым начинаются каменные плато. Подойдя к самому краю у границы обрыва, я даже смогла увидеть, как внизу, вдалеке, из трещин в земле вырываются алые языки пламени, а за ними — булькающие струи лавы. — Нас поселили в одном доме! — Мими отвлекла меня от жуткого, но завораживающего зрелища. Я обернулась и увидела, что демоница покачивает в руке ключами. — В одной комнате будем мы с Ади, в другой вы с Джессикой. — Мы с Непризнанной посмотрели друг на друга и улыбнулись. К чести Джессики, утром, когда я забирала рюкзак из палатки, она спросила только про моё самочувствие, и больше не затрагивала тему ночного купания. — Давайте быстрее! Я есть хочу! — заныл Ади, приобнял меня и Мими и стал подталкивать в сторону главного корпуса. — Вы что, не слышали горн? Обед уже объявили, а вы всё ещё трётесь у обрыва! — Смотри, не обожрись с разбега, — беззлобно поддела парня Мими. — А то на озере всплывешь вверх пузом, как дохлая рыбёшка. Демон возмущенно пошлепал губами, но отвечать не стал, решив не обращать внимания на дружный женский смех.***
Люцифер
Давненько я тут не был. Вообще считал приобретение отцом этих земель и строительство курортной зоны пустой тратой времени. «Красный жар» не пользовался популярностью: располагался в Срединных землях, поэтому адской знати зачастую было лень сюда лететь, а ангелочки далеко не все могли себе позволить рассчитаться за отдых — цены тут даже по моим меркам были запредельные. Школа, и та бронировала курорт всего на два дня в году, что уж говорить об обычных ремесленниках. И всё же здесь было хорошо. Тишина, свежесть зелени, жаркий ветерок, пропитанный солью и минералами… Особенно хорошо было расположиться в личном, удалённом от всех домике у самой границы леса. Отец был бы не Сатана, если бы в собственных владениях не выделил отдельный дом для королевской семьи. Поэтому пока остальные ученики заселялись в шале группами, я спокойно занял свой домик, принял душ и даже успел поваляться после обеда в тишине и одиночестве. Тело после ночевки на твёрдой земле сказало большое спасибо, когда встретилось с мягкой кроватью. Теперь же, отдохнувший, сытый и довольный, я шёл по широкой тропинке к скалам. За ними в одной стороне раскинулось небольшое озеро, а в другой — отдельные маленькие источники, напоминающие по форме и размеру джакузи. Основная часть студентов плескалась в озере, по поверхности которого стелился белесый пар, но были и те, кто предпочитал уединение. Они заняли ближайшие от дороги источники, но я не сильно расстроился: всё равно намеревался искупаться в одном конкретном — самом дальнем, окруженном со всех сторон высокими булыжниками, рядом со входом в каменный лабиринт. Обычно там было пусто (редко кто хотел уходить далеко от озера и углубляться в лес), однако на этот раз источник оказался занятым. Впрочем, не скажу, что я расстроился или удивился. Скорее, совсем наоборот… — Люци, — при виде меня Мимилена расплылась в улыбке. — Тоже решил погреть косточки? — А зачем ещё мы все тащились сюда полтора дня? — Улыбнувшись, я кинул полотенце на землю, стянул шорты и залез в водоём. Уокер отвела глаза и закусила губу, а Ади заворчал, потому что пришлось подвинуться. — Мы как раз собирались немного поплавать в озере. И заодно спереть со шведского стола на берегу пару хот-догов. Ты с нами? — демоница посмотрела на меня. — Вики отказалась, говорит, её и здесь раки не кусают. — Я тоже пас, — покачал головой. — Только пришёл, хочу спокойно понежиться в своё удовольствие. — Понятно, — Мими подмигнула и резво вылезла на поверхность. — Тогда хватайтесь обеими руками за свой пенсионный отдых и попытайтесь не умереть от скуки без нас. — О-о, наши руки не для скуки… — расплылся я в широкой улыбке, глядя на Уокер. Та, естественно, отчаянно залилась краской и ушла глубже под воду, оставив на поверхности одну голову. Когда демоны ушли, оставив нас вдвоём, я принялся рассматривать Непризнанную. Пучок на макушке, чтобы не намочить волосы — привычно, логично, удобно. Купальник я видел (пару раз сталкивались с ней в бассейне), тоже ничего нового — сплошной и закрытый. Я бы сильно удивился, позволь себе Уокер что-то откровенное типа бикини. Заёрзав под моим пристальным молчаливым взглядом, девчонка занервничала и тут же сама на себя разозлилась. Вскинула горделиво носик, приподнялась над водой, оперевшись локтями на земляной борт, и даже фыркнула, смело отвечая на мой взгляд. — Что? — Что? — передразнил я. — Смотришь на меня так, будто первый раз видишь. — Поверь, увидеть тебя первый раз — худший из моих кошмаров, — усмехнулся я. В этот момент дно источника разверзлось, выпуская раскалённый подземный воздух, и на поверхности забурлили пузырьки. Непризнанная с удивлением посмотрела на них, а потом вдруг расплылась в ехидной улыбке. — Что, каждый раз так сильно закипаешь при виде меня? — она кивнула на пузырьки и послала мне насмешливый взгляд. — Или у тебя просто газы выходят после обеда? — С пищеварением у меня всё отлично, — парировал я, одновременно мягко отрываясь от борта и делая крохотный шаг в её сторону. — А вот твоя еда, Непризнанная, наверняка может вызвать газы. Уверен, ты совершенно не умеешь готовить. — О-о, — протянула она томно, следя за тем, как неторопливо я приближаюсь. — Значит, мне не сто́ит приглашать тебя на ужин? — Нет. Особенно если он планирует перетечь в завтрак. — Ещё один шаг вперёд, рассекая грудью бурлящую воду. — Так что даже не думай. Я бы ни за что не остался до самого утра — убедиться, что ты хочешь меня отравить. — Какое счастье… — она чуть прикрыла глаза и стала смотреть на меня из-под ресниц. По губам блуждала лукавая улыбка. — Тогда я бы не приготовила тебе самый худший омлет в своей жизни… — И не подала бы самый отвратительный кофе… — подтвердил я, говоря всё тише. — Не поставила бы перед тобой тарелку, требуя похвалы… — А я бы не поморщился от вида подгоревших ошмётков… — Я бы не ударила тебя от обиды… — Я бы не обхватил твои бедра от злости… так жёстко, что ты бы вскрикнула. Миг — и я уже рядом. Навис над ней и стал дразнить, ловя дыхание, слетающее с улыбающихся губ. — И я бы не позволила себя отшлёпать… — подразнила она в ответ, пока я упёрся руками по сторонам от её плеч. Шептала куда-то в район моей шеи, выгибаясь всем телом как изящная змея. — Тогда я не смёл бы всё со стола одним движением… — Не подкинул бы меня вверх, не усадил на столешницу… — Не развёл твои колени — широко, подчиняя своей власти… — Не притянул бы рывком к себе… — Не впился пальцами в бёдра, сминая кожу… — Не сорвал бы халат, обнажая тело… — Не рванул трусики до треска… — Не расстегнул молнию, чтобы спустить брюки… — И не взял бы тебя. Сразу, до упора… Не разложил на столе, не закинул ноги на плечи, не навис бы сверху, вбиваясь быстро и яростно… А ты бы не стонала в голос, откинув голову назад, не выгибалась и не впивалась пальцами в мою спину, оставляя царапины… — И не прекратил, даже если бы я взмолилась?.. — Даже если бы ты взмолилась. Непризнанная жарко и судорожно выдохнула, облизнула губы, от чего кровь по венам забурлила только сильнее. Робко прошлась стопами по моим икрам, а потом ненавязчиво обвила их ногами и тихо, с придыханием, сказала: — Что ж, тогда… Очень хорошо, что я никогда не буду готовить тебе завтрак… — Очень плохо, что ты — маленькая врушка… Я прижал её всем телом к борту, навалился сверху, и она скрестила под водой ноги у меня на пояснице. Приоткрытый рот давно манил к себе, звал прикоснуться, завладеть, проникнуть внутрь. Дыхание обжигало кожу лица сильнее, чем этот знойный, красножарский ветер. Я провёл кончиком носа по её щеке и… — А вот и мы! Заждались? Приближающийся голос Мими раздался из-за скалы. Пришлось спешно отпрянуть от Непризнанной, скрипя зубами, и разозлиться на демонов за излишнюю оперативность. Уокер буквально на секунду закусила губу, а потом внезапно подтянулась на руках и выбралась из воды. Даже не обтираясь полотенцем, попятилась к скалам, на ходу стягивая резинку с волос, развернулась и нырнула в щель за булыжниками, уводящую в сторону каменного лабиринта. «Врешь! Не уйдешь!» Я мгновенно выбрался на поверхность и тут же рванул за ней, напоследок услышав за спиной растерянный голос Ади: — Куда это вы?.. 🎶 James Arthur — Train Wreck Прохладные тени от скал широкими мазками скользили по разгорячённой коже, мелкие камешки впивались в босые ступни, царапая кожу, но я едва замечал это. Словно хищник, видел впереди добычу и сосредоточился лишь на ней. Бежал, забывая дышать, не вписывался в повороты и рычал каждый раз, когда девчонка ускользала на расстоянии вытянутой руки… Непризнанная смеялась, и смех этот отражался от скал звенящим, серебристым эхом. Впитывался в застывшие каменные стены и оставался здесь, как рисунки древних, пещерных людей — на веки вечные. И я уже знал, что то же самое происходит и со мной. Вся она, с головы до ног, впечатывалась в меня — на сетчатку глаз, на подкорку — так, чтобы куда ни посмотрел, видел лишь её… Отныне и навсегда… Чтобы никогда не забыл, не стёр из памяти её образ — летящий, воздушный, смеющийся… Чтобы в любой момент жизни перед глазами возникли распущенные тёмные, влажные волосы; бегущая фигурка, обласканная жарким ветром, с застывшими прозрачными каплями на потемневшей коже; лицо вполоборота через плечо — хитрое, белозубое, с прищуром ореховых глаз и блеском багрянца на радужке от мягкого, вечернего солнца. Чтобы в ушах стучала кровь, чтобы слышался шорох бегущих по песчаной тропинке ног и стрекот отлетающей в стороны каменной крошки. Чтобы шуршал этот тихий смех, разливаясь в растопленном и густом, как сливочное масло, воздухе. Чтобы чёрные, мокрые отпечатки ладоней на иссушенных скалах и влажные следы босых стоп стали моей путеводной звездой, хлебными крошками, по которым всегда смогу вернуться домой… Небо над нами скалилось, окрашиваясь в розово-жёлтые полосы, вековые деревья качались вдалеке, а коварные повороты лабиринта всё не заканчивались. Только мне казалось, что сейчас схвачу девчонку за плечо, как она вновь ускользала, ныряя за очередную скалу. И всё же скорость победила ловкость. В какой-то момент я рванул вперёд изо всех сил и победно обхватил пальцами локоть Непризнанной. Она успела только взвизгнуть, как уже оказалась пришпиленной к скале. Мы оба задыхались, дышали через рот — тяжело, глубоко — и смотрели друг на друга, улыбаясь как безумцы. Я сжал её запястья и вскинул вверх, пригвоздил и руки, и тело к нагретой каменной стене. Представлял, как её шершавая поверхность чуть царапает спину Непризнанной, как горячит влажную после источника кожу… — Чего тебе, демон? — хрипло и прерывисто спросила Уокер, изучая взглядом мои губы. — Зачем бежал за мной? — Затем, что целый грёбаный день хочу поцеловать тебя, и не могу!.. — прорычал, наваливаясь сильнее. Приблизился к лицу, но Непризнанная ловко отвернулась в последний момент и захихикала, когда я прижался к щеке вместо губ. Рыкнув, я перехватил её запястья в одну руку, а пальцами второй сжал подбородок и резко развернул к себе голову. Поймал взгляд смеющихся, блестящих глаз. — Играешь со мной?! — А ты? Играешь?.. — выдохнула она и облизнула пересохшие губы. Я засмотрелся на них и только потом ответил гораздо тише: — Не так, как ты думаешь. — А как я думаю?.. — улыбка медленно сползла с её лица, глаза потемнели и утратили скользящее в них солнце. — Я не хочу завладеть тобой, сломать или подчинить… — хрипло заговорил я, ослабляя хватку и немного отстраняясь. — Хочу лишь показать, что эта самая неволя, которой ты так боишься, может быть источником наслаждений… Что, находясь в чьих-то руках, не всегда бывает больно, а наоборот — до одурения сладко… Пока бормотал, выпустил подбородок Непризнанной, нежно погладил его и стал спускаться ниже, едва касаясь пальцами разгоряченной кожи. Смотрел, как она становится «гусиной», покрывается мурашками, как девичье тело начинает трепетать и подрагивать. Очертил округлую грудь и неторопливо спустился к животу, положив на него ладонь. Направился вниз, к самому паху, и не стал задерживаться — нырнул и прижался к промежности сквозь мокрую ткань купальника. — Ответь, Непризнанная… — прошептал, склонившись к её шее, — девственница ты или нет? — Не-ет… — выдохнула она и задрала голову, подставляя шею под мои губы. — Хорошо… — я стал собирать ими солёную, пропахшую минералами влагу, — значит, я спокойно могу делать так… — А-а-ах! Непризнанная выгнулась дугой, когда я отодвинул край купальника, пробрался под тесную ткань и ввёл в неё один палец. Внутри Уокер было туго и влажно, невыносимо жарко, мокро, восхитительно… — И так тоже могу… — не вынимая среднего, скользнул большим пальцем к чувствительной точке, нажал, и Непризнанная снова застонала. Выгнулась, подалась грудью вперёд, дернулась, желая освободить кисти, но я держал крепко. В этом и был план. — Теперь понимаешь? — прохрипел, одновременно поглаживая клитор и двигая пальцем внутри неё. — Разве плохо тебе в моих руках? Разве хочешь вырваться и сбежать? Или всё-таки подчинишься и останешься?.. Длинной, беспрерывной дорожкой добрался языком по её шее вверх до подбородка, пока Уокер дрожала и ныла, изнемогая. Сильнее отодвинул край купальника и ввёл второй палец, растягивая Непризнанную. Она протяжно вскрикнула, и я тут же поймал её губы своими. Наконец-то. Жаркие, мягкие, солоноватые от воды, они не посмели закрыться, сразу же запуская меня внутрь. Словно спрут, я проник в Непризнанную со всех сторон и наслаждался этим, терзая горячую полость рта языком и равномерно работая пальцами, скользя по влажному, тугому проходу. Не отпускал, не давал вдохнуть. Присосался, поглощая все исходящие из неё хрипы, стоны, жалобные хныканья и стенания, забирал их себе, единолично властвовал. Упивался трясущимся как в лихорадке телом. Непризнанная билась о скалу словно рыба, выброшенная на берег, а внутри меня бесновались довольные до омерзения черти. Держал крепко запястья, ускорился внутри неё и целовал со всей страстью, со всей жадностью и свирепостью, пока она не закричала прямо мне в рот, пока не выгнулась от дикого разряда тока. И это крик заполнил мою душу так же, как тягучая, горячая влага — ладонь. Только тогда я отлип от её губ, позволив судорожно глотать воздух, а сам прижался, сдерживая конвульсивные порывы тела. Зарылся носом в мокрые волосы, проходился губами по уху, по затылку и чувствовал, как постепенно успокаивается её сердце, как выравнивается дыхание и расслабляются мышцы. Спустя минуту Непризнанная что-то неразборчиво пробормотала хриплым голосом, я отстранился и посмотрел на неё. — Вынуждаешь меня мыться по несколько раз в день… — повторила она, закрыв глаза, и в изнеможении упёрлась затылком в скалу. Я усмехнулся и разжал пальцы, позволяя её безвольным рукам скользнуть вниз. Они повисли вдоль тела, а я вдруг разглядел крохотную царапинку на одной из них. Видимо, слишком сильно давил, и камень врезался в тонкую, ранимую кожу. Подхватив кисть, поднёс к губам и слизнул капельку крови с запястья. Металлический привкус смешался с крупинками высохшей соли. Подняв глаза, я увидел, что Уокер удивлённо наблюдает за мной. — Ты же вроде демон, а не вампир? — Однако и демонам, и вампирам кровь жертвы просто необходима для дальнейшего существования. Кому для завтрака, кому для подписей… — Так тебе кровь моя нужна? В этом всё дело? — Непризнанная усмехнулась и, перевернув ладонь, пробежалась пальчиками по моему подбородку. — Ты мне вся нужна, — ответил я, быстро приблизился к ней и поцеловал — на этот раз долго, сладко и неторопливо.***
__________
— Почему именно у меня?! — возмутился Люцифер, скрещивая руки на груди, но ничего не мог поделать с тем, что в его домик хлынул поток учеников. — Смеешься? — удивилась Мими. — А у кого ещё здесь есть целый отдельный дом? Где же нам тусоваться, как не у тебя? Демоница хлопнула его по плечу, всучила бутылку глифта в качестве презента и поспешила за бессмертными, которые разбрелись по большой гостиной. Вики послала Люциферу виноватую улыбку и присоединилась к подруге: та уже заняла мягкий диван и чуть не подралась за него с одним темноволосым Непризнанным. Люцифер застонал, закатил глаза, но покорно закрыл дверь, когда поток ребят за порогом иссяк. Не так он себе представлял этот вечер, ох, не так! Однако пришлось смириться — против толпы не попрёшь. Так же, как не попрёшь из своего дома двадцать человек разом. Добровольно точно не уйдут. Остается только ждать, когда им надоест и в его доме останется только одна желанная гостья. Когда Мими сообщила Вики, что в 9 часов они все собираются у Люцифера, Непризнанная наконец поняла, для чего демоница положила ей в рюкзак белье, платье и туфли. Боялась только, что будет выделяться красным пятном среди остальных учеников, но на входе выдохнула — многие девушки пришли в гости к сыну Сатаны, сверкая праздничными нарядами и белыми зубами в улыбке. Наверняка взяли с собой платья, чтобы просто провести красивый летний вечер на курорте, а тут — на тебе! Внезапно представилась возможность потереться в обществе самого Наследника. При виде того, как откровенно девушки пытались по очереди привлечь внимание демона, Вики свирепо дышала через нос и сражалась с раздражением, клокотавшим в груди. Помогал ей в этом один несчастный бокал шампанского, который она себе позволила. Решила, что будет цедить его весь вечер и лимит свой не превысит, как бы ни хотелось напиться, смотря на особо наглых девиц, которые, словно акулы, наматывали круги вокруг кресла Люцифера. Первый час прошёл исключительно в разговорах и рассматривании дома. Бессмертные ходили по шале, изучали обстановку, поднимались на второй этаж и восхищались видом с террасы, примыкающей к гостиной. Когда всеобщие восторги улеглись, одна из Непризнанных внезапно спросила Люцифера, почему он решил пойти в поход вместе со всеми. — Наша семья давно не была здесь. — Демон узнал в спрашивающей ту самую девушку, которая подсела к нему на ужине в первую ночь, и снова поразился, откуда в такой скромнице столько смелости. Но ему понравилось, что она одна-единственная решилась спросить о том, что все вокруг обсуждали второй день. — Родители попросили узнать, как тут идут дела. А раз Школа всё равно отправила сюда учеников, я просто совместил два дела. — А-а, ну теперь понятно, — с улыбкой протянул темноволосый парень, и все облегченно рассмеялись. — А мы-то всё гадали, зачем такому крутому парню, как ты, тащиться с нами. Ради такого места и такого дома, — он обвёл глазами гостиную, — я бы и целую неделю в палатке согласился спать. Пока все смеялись, Люцифер присмотрелся и понял, что это — тот самый парень, который хвалил его палатку прошлым вечером. Поистине, людская зависть неискоренима! Усмехнувшись, демон отвернулся и наткнулся на задумчивый взгляд Вики. Непризнанная какое-то время смотрела на него, держа бокал с шампанским у самых губ, а потом отвела глаза, так ничего и не сказав. Время шло. «Мафия» сменилась «Уно», потом кто-то предложил поиграть в «Алиас», и в конце концов всё свелось к банальному «Дураку». Вики почти ни во что не играла, предпочитая сидеть на своём уютном местечке и крутить в пальцах бокал, изредка смачивая губы шампанским. Сегодня её устраивала роль наблюдателя, а не участника, но с каждым проходящим часом раздражение в груди всё копилось и копилось, пока не вылилось в инстинктивный порыв. При виде того, как миниатюрная, хорошенькая Непризнанная заливисто засмеялась, проиграв, и словно бы невзначай уткнулась лбом в плечо сидящего рядом Люцифера, Вики поджала губы. А потом встала и незаметно для остальных выскользнула на террасу, оставив общее веселье за стеной. Ночной ветер превратился из обжигающего в теплый и местами даже прохладный. Ночь раскинула свои объятия и укрыла окружающий мир. Вдыхая терпкий запах экзотических цветов и листвы, Непризнанная села в плетеное кресло и устало откинулась на спинку. Свежий воздух отрезвлял, снимал липкую, противную плёнку ревности с души, и Вики задумалась — что она делает? Почему так реагирует? Почему весь вечер для неё превратился в сплошное раздражение? Словно она собиралась что-то сделать, но её отвлекли, заставили заняться другим делом, и теперь это неудовлетворение преследовало и отравляло её, капля за каплей, минута за минутой… Это было смешно. Ничего особенного Вики не планировала сегодня, и если бы не затея Мими с посиделками, даже не знала, как провела бы вечер. Скорее всего, вышла бы на прогулку с Джессикой, чтобы пересчитать все фонтаны в «Красном жаре», и не более. С Люцифером они попрощались ещё до ужина, сразу как вышли из лабиринта, и ни о каких последующих свиданиях не договаривались. Так почему же, почему, черт возьми, на сердце свернулась такая жгучая тоска?! Непонятная, ноющая, болезненная… Она словно вытягивала все жилы, все жизненные соки. Накручивала, доводила до бессильной злобы. Так, что хотелось выйти на середину гостиной и заорать: «Пошли все вон! Уходите, убирайтесь, проваливайте…» — Воздухом решила подышать? Вслед за насмешливым голосом мягко хлопнула раздвижная дверь. Вики встрепенулась на своём кресле и подорвалась, едва не выронив бокал. Люцифер, ухмыляясь, сунул руки в карманы узких шорт и оперся плечом на стену. — Н-нет… То есть да… — запуталась девушка и отвернулась, засмущавшись. — Там стало слишком шумно, у меня голова разболелась. — Понятно, — кивнул демон всё с той же ухмылкой. — Но если тебе станет легче от этого, то сообщаю — все ушли. Теперь в гостиной тихо, так что можешь спокойно возвращаться. — Что?! Вики подскочила на ноги и прислушалась. Действительно: больше не слышались голоса и смех, и не потому, что дверь на террасу была закрыта. Наступила особенная тишина, такая, в которой безошибочно узнается спокойствие опустевшего дома. — Но как? Почему?.. — пробормотала она, прикидывая, сколько же времени просидела в раздумьях и как могла не заметить уход целой шумной толпы. Поставив бокал на столик, Вики стремительно подошла к перилам. Вцепилась пальцами в нагретые за день деревянные перекладины, чуть нагнулась вперёд, но действовала скорее машинально. Понимала, что никого увидеть не может: терраса выходила на кромку леса, тогда как крыльцо дома и вся курортная зона находились с другой стороны. Здесь же не горели огни шале, не били фонтаны, не подсвечивались вымощенные дорожки — было только бескрайнее тёмное небо над головой, только скрипящие ветвями деревья и южный ветер с привкусом соли. — Действительно ушли, — тихо проговорила она, различив за домом удаляющиеся голоса. — И даже Мими? — Вики обернулась к демону. — Ничего не сказала? Не спросила? Не стала… ждать?.. Люцифер отрицательно покачал головой и плавно оторвался от стены. Сделал пару расслабленных шагов в сторону Непризнанной. — Ты взрослая девочка, Уокер. Сама решай, догонять… или… Огромный, острый комок застрял в горле Вики, и она отчаянно задохнулась. Сердце забилось раненой птицей, затрепыхалось. Не выдержав взгляда Люцифера, она порывисто отвернулась и крепче впилась пальцами в перила, засмотрелась на очертания леса. — Скажи… — буквально прохрипела: голос не слушался, дрожал, как и руки, и ноги… — Почему… Почему ты пошёл в поход… на самом деле? Люцифер ответил не сразу, а когда заговорил, оказался гораздо ближе, чем секунду назад. Вики уже чувствовала его за своей спиной, но призрачно, на тонкой грани потеплевшей кожи. — Из-за тебя, — раздался его спокойный голос. — Всё — из-за тебя. — Одна рука оперлась на перила рядом с кистью Непризнанной, грудь в легкой летней рубашке слегка коснулась девичьего плеча. — Ты это знаешь. Я это знаю… — шепнул демон, склоняясь и касаясь носом темных кудрявых волос. — Так может прекратим этот бессмысленный разговор и пойдем, наконец, в спальню? Вики прикрыла глаза от горячего выдоха, проникшего сквозь волосы к её шее, под самую кожу. От того, как Люцифер прижался к её спине своим восхитительным, жарким телом. — Почему ты так уверен, что сегодня я не откажу? — она на миг улыбнулась. — Что именно сегодня… я готова? — О, это очень просто… — чарующим, бархатным голосом ответил демон. Склонился к её щеке и, щекоча дыханием, продолжил обольщать: — Потому что ты пришла. И потому что осталась… — Вторая рука легла на перила, и Вики уже не могла выбраться из пленительных объятий демона, даже если бы хотела. — Потому что на тебе красивое платье, а под ним — я уверен — такое же красивое бельё. Потому что твоя кожа пахнет духами, а волосы — шампунем. И они всё ещё немного влажные после душа, который ты приняла прежде, чем приходить ко мне. И я точно знаю, что твоё тело сегодня — изумительно гладкое, готовое ко всему… Вики снова испытала жаркое удушье, схватившее горло и окрасившее щёки. Люцифер словно наблюдал за ней этим вечером, словно видел, как тщательно она сбривала всё лишнее со своего тела в ду́ше, как трепетно надевала бельё, с какой улыбкой расправляла складки платья и закалывала прядь волос у лица … — Здесь и сейчас — мы там, где должны быть. — Люцифер приподнял ладони и накрыл ими подрагивающие кисти Непризнанной. Сжал с теплотой и выдохнул в самое ушко: — Всё. Хватит бегать… Уокер. С губ едва не сорвалось предательское «Вики». Как рвалось оно в тот момент наружу, как стремилось слететь с языка и окрасить ночной воздух, сплетаясь с ним воедино! Но Люцифер удержался. Как бы ни хотелось, как бы ни казалось это правильным и естественным, он не собирался сдавать позиции. Только не эту. Он и так переделал себя, прогнул до невозможности, разрушил своё естество до основания и собрал заново, сделав другим — усовершенствованным, но и слабым одновременно. Так пусть хотя бы эта крохотная, единственная частица, эта победа в их маленькой, принципиальной игре достанется ему. Его имя… Она скажет первой. Она скажет. 🎶 Isak Danielson — Power Горячая волна прошила тело Вики, когда Люцифер отнял руку от её ладони и кончиками пальцев повёл вверх — по предплечью, плечу… Когда нежно перекинул волосы на одну сторону, открывая линию шеи, и прижался мягкими, теплыми губами к седьмому позвонку. Вторая рука повторила за первой — медленно, едва касаясь кожи, — поднялась и огладила вырез платья. Пальцы безошибочно нашли молнию на спине и неторопливо, с каким-то изощрённым коварством, перехватывающим дыхание, потянули вниз. Тихий шорох молнии смешивался с дыханием природы, ветер забирался под платье, отвоёвывая территорию, и холодил обнажающуюся кожу. Замок расстегнулся до конца, и Люцифер, ни на миг, ни на миллиметр не отрывая пальцев от Непризнанной, поднялся к её плечу — огибая бедро, очерчивая талию. Обеими руками плавно потянул плечики платья в разные стороны и позволил ему скользнуть вниз, до согнутых локтей, где оно задержалось и повисло. Спустившись по рукам девушки к запястьям, демон аккуратно отнял их от перил и опустил вдоль её тела. Платье послушно рухнуло к ногам, обнажая стройное тело и подставляя его горячим мужским ладоням и прохладе воздуха. Люцифер ощутил, как под его губами гладкая кожа Непризнанной покрылась мурашками, и, довольно улыбнувшись, продолжил осыпать беспрерывными поцелуями линию её плеч. Она тихо вздохнула, издав протяжный стон — выпустила его как ту самую стаю птиц, которая билась внутри неё о рёбра, — и наконец испытала облегчение. Позволила себе не стыдиться, стоя в одном белье у перил террасы. Позволила наблюдать за собой молчаливым деревьям и ночному небу, позволила пальцам демона беззастенчиво гладить всю себя, оставляя на коже пламенные дорожки. Внезапно Люцифер отстранился, и Вики сразу стало безумно холодно и одиноко. Словно после прогулки под знойным солнцем её бросили в ледяной океан, и она на миг потеряла дыхание. Но не успела паника разрастись, как девушка почувствовала, что её разворачивают за плечи, а потом опора под ногами исчезла. Демон легко подхватил её на руки и прижал к груди. Не раздумывая, Вики доверчиво обвила его шею руками, прижалась щекой к скуле и подергала ногами. Туфли легко слетели и с глухим звуком ударились о пол, замерев прямо у покинутого платья. Мир плавно закачался в невесомости: Люцифер направился в спальню, дверь которой также выходила на террасу и соседствовала с гостиной. Здесь царила полутьма: полыхал небольшой камин в самом углу комнаты, и его мягкий, ласковый свет расплескивал красновато-желтые блики на стены, потолок, кровать… Вики засмотрелась на эти пляшущие тени, а потом ощутила, что падает куда-то в пропасть, летит на самое дно. В ту же секунду под спиной оказались прохладные шёлковые простыни, а Люцифер, уложив её на кровать, навис сверху. Он молчал. Только внимательно рассматривал лицо Непризнанной, наблюдая, как по нему расползаются мягкие оранжевые мазки́. Она стала рассматривать его в ответ и вдруг, поддавшись порыву, положила ладонь на колючую щеку, ласково провела большим пальцем по нижней губе и потянулась вверх. Слепо, доверчиво, чувствуя лишь стремление прикоснуться, провалиться в поцелуй и утонуть в нём так же, как эта спальня утопала в призрачном огне. Ей стоило лишь приподнять голову, как мягкие губы демона уже преодолели разделяющее их расстояние и исполнили то, чего оба хотели. Такие знакомые, желанные поцелуи, но одновременно такие новые… Неторопливые, наполненные глубиной и нежностью, ласковые, скользящие и проникающие, лёгкие и требовательные. Долгие. Сладкие. Всепоглощающие… Впервые можно было никуда не торопиться, не бояться, что их снова прервут, разъединят, оторвут друг от друга. Впервые они распоряжались собой, без оглядки на обстоятельства, на чужие слова, на прошлое и будущее. Эта ночь принадлежала им безраздельно. Целый мир принадлежал им сейчас, и они упивались этим, находя отклик в каждом движении губ, в каждом захвате и невыносимо-трепетном касании. Больше не было безудержной страсти и дикой жажды. Не было животных инстинктов и алчного нетерпения. Они утолили их, сблизились, познали друг друга заранее, чтобы теперь всецело наслаждаться вкусом первой ночи, чтобы не проглотить её, а уловить все мельчайшие оттенки. И желание, что горело в обоих, пусть и не сжирало всё на своём пути, но было не менее тягучим и жарким, и даже наоборот — разрослось так сильно, что безудержно ныло на кончиках пальцев, отдавалось ежесекундно в животе, туманило голову. Люцифер мягко прервал поцелуй и немного отстранился, и Вики тут же потянулась за ним, как привязанная. Не хотела прерываться, не хотела упустить ни одной секунды наслаждения, не хотела жить без этих губ на своих губах. — Нет! — шепнула в каком-то отчаянье, неконтролируемой мольбе, и очертила ладонью его лицо, стремясь удержать. — Тш-ш-ш… Я никуда не ухожу. — Демон повернул голову и легонько поцеловал внутреннюю сторону её ладони. — Но для продолжения мне надо кое-что снять. Ты так не считаешь? — Пожалуй, — со слабой, немного смущенной улыбкой согласилась Вики. Люцифер усмехнулся, медленно приподнялся и сел. Не сводя взгляда с Непризнанной, стал неспешно расстегивать пуговицы на рубашке, наслаждаясь тем, как её глаза загораются и в них рождается жадное пламя, как она начинает покусывать и без того опухшие губы. Рубашка полетела на пол, пальцы коснулись пуговки на шортах, а потом потянули вниз молнию. И Вики сама не заметила, как приподнялась на локтях и стала нетерпеливо сминать покрывало. Словно нарочно растягивая пытку, Люцифер излишне медленно избавился от остатков одежды и наконец предстал перед Непризнанной полностью обнажённым. Она не сдержала резкий, тяжёлый выдох. Потянулась вперёд и коснулась подушечкой пальца ключиц демона. Провела по ним — легко, невесомо, — скользнула к грудной клетке, очерчивая линии татуировок. Взгляд невольно опустился ниже, сначала к животу, потом к бедрам, и Вики снова резко выдохнула. Не искушенная в рассматривании мужских членов, она всё же сразу поняла, что представший перед ней — особенный. Не гигантский, как приписывают всем похотливым демонам завистливые языки, но и далеко не маленький. Именно такой, какой должен иметь наследный принц Ада: красивый, крепкий и невероятно возбуждающий. Вики непроизвольно сглотнула, рука её дрогнула, ожила и хотела двинуться дальше по торсу демона, но он мягко перехватил пальцы девушки и, подавшись вперёд, вновь опрокинул на спину. Прижал запястье над головой, теперь уже не к камню, а к кровавому шёлку простыней, и навис сверху. — Повернись… — шепнул, изгибая уголок губ в ухмылке. И Вики безоговорочно повиновалась. Поддалась его горячей ладони, скользнувшей к талии и едва ощутимо надавившей, и плавно перевернулась на живот, зарывшись лицом в подушки. И в этой жаркой темноте, в которой вдруг оказалась, снова почувствовала влажные губы на своей спине. Россыпь лёгких поцелуев, а вместе с ними — пальцы, что ловко расстегнули бюстгальтер. Лямки поползли по плечам, а губы — по коже, вниз по позвоночнику, отвлекаясь на лопатки, ребра, поясницу, будоража тёплым дыханием. И снова вверх, не пропуская ни одного сантиметра обнажённой спины. Поднявшись, Люцифер слегка прикусил нежное местечко у основания шеи и просунул руку под живот Непризнанной. Ощутил, как горячо, как тесно было между ней и простынями. Как буквально тает её кожа под его ладонью и дрожит тело. Медленно повёл руку ниже, задел пальцами резинку кружевных трусиков и скользнул под них. Вики застонала и согнула пальцы от пронзительной вспышки, когда демон нажал на чувствительный бугорок и круговым движением растёр по нему смазку. Но удовольствие было мимолётным, потому что в следующую секунду Люцифер переместил руку к ягодицам и потянул трусики вниз. И Непризнанная, сгорая в изнеможении, бесстыдно приподняла бёдра. Выгнулась тазом вверх, помогая снять с себя белье, и когда оно опустилось до колен, вдруг почувствовала легкий укус — сначала на одной ягодице, потом на второй. А через миг Люцифер навалился на неё сверху и прижался пахом, и новая горячая волна вместе со стоном прошила её тело — чувствовать на бедрах твердый, горячий член, то, как он вмялся в плоть, было слишком восхитительно, чтобы сдержаться. И снова Люцифер отстранился на мгновение, чтобы перевернуть под собой Непризнанную. Нетерпение нарастало, и он так быстро стянул с Вики расстегнутый лифчик, что она даже моргнуть не успела. Он упал куда-то за границу кровати, к трусикам, туда, где мир перестал существовать, потому что сосредоточился лишь в этой постели. С глухим рычанием демон припал к груди Непризнанной и, оставив на ней несколько жадных, колючих поцелуев, с силой смял обеими ладонями, пропуская между пальцев соски. Вики снова выгнулась со стоном, а Люцифер, продолжая удерживать грудь в руках, стал осыпать укусами её живот, спускаясь всё ниже… — Чёрт возьми, Непризнанная!.. — внезапно воскликнул он, так удивившись, что даже сел. — Да ты полна сюрпризов! Вики захихикала и прижала ладонь ко рту, глядя на то, как ошарашенно демон рассматривает её пах. — Знала, что ты оценишь. Люцифер наклонился ниже и коснулся пальцем маленькой татуировки. Тонкий, длинный кинжал, вокруг которого обвилась змея. Тату была набита прямо в центре лобка, так, чтобы под бельем не было видно. Такой крохотный, интимный секретик. Он вскинул брови, оторвался от созерцания внезапного открытия и посмотрел на Непризнанную. Та по-прежнему хихикала в ладонь и щурилась. Словно хищник, Люцифер в одно мгновение придавил её собой сверху и оказался у лица. — Ты никогда не перестанешь меня удивлять, да?.. — прошептал, едва касаясь её губ. — Тебе лучше знать, — так же шепотом ответила она. — Оправдаю ли я твои ожидания… — До этого ни разу не оправдывала, — усмехнулся демон, и Вики тут же помрачнела. — Только превосходила, — добавил он и накрыл её губы своими, окончательно сбивая дыхание. Вики почувствовала, как его пальцы пробежали по её груди, боку и погладили бедро, а потом… скользнули к внутренней стороне и надавили. Ненавязчиво потянули в сторону, отводя колено и пуская демона между её ног. Внутри всё сразу вспыхнуло и затрепетало. Но вместе с неуёмным, жгучим желанием пришёл и страх. Прокрался в душу, захолодил сердце и застучал в голове паническими мыслями. У неё давно не было близости. И никогда не было такого партнёра. А что если он просто не войдет в неё?! Не вместится, не протолкнется… Что если через секунду всё закончится, не начавшись? Она обязательно разочарует Люцифера, снова всё испортит, потому что так всегда бывает. Вики Уокер — ходячая катастрофа, 33 несчастья, она не может испытать что-то по-настоящему волшебное и восхитительное… Словно в ответ на её мысли демон мягко оборвал поцелуй и чуть отстранился. — Посмотри на меня, — прошептал и обхватил её лицо ладонью. Вики послушалась и робко подняла на него глаза. — Да, вот так… Так и смотри. — Он погладил большим пальцем её щеку, коснулся уголка губ. — Только на меня… Вики ощутила, как горячая и твёрдая головка ткнулась ей между ног, проникла в складочки и прошлась вверх-вниз, собирая влагу. Она закусила губу, сгорая от страха и предвкушения одновременно, но не могла ослушаться Люцифера — смотрела в его алые глаза, считала чёрные крапинки на радужке и невольно затаила дыхание. А потом пришла боль — ноющая, буравящая. Вики вцепилась в волосы демона, вскрикнула, закусила губу до крови, но отвести взгляд не смела. Секунда боли сменилась привыканием. Потом — терпимостью. За ней — легким наслаждением. Несколько плавных, медленных толчков — и вот рубеж пройден. Знакомое и одновременно совершенно новое чувство накрыло Вики с головой. Стоило впустить в себя демона, привыкнуть к его размеру и забытым ощущениям наполненности, как тело расслабилось само собой и позволило ей познать истинное удовольствие. Начавшиеся снова поцелуи переросли в пожар, где стоны передавались из уст в уста, сливаясь и распадаясь, эхом гуляя по венам. Кожа горела везде, где демон касался её. В животе каждый раз закручивалась тугая спираль, стоило Люциферу обхватить бедро Непризнанной и смять, потом погладить и снова жадно впиться пальцами до синяков. Они оставляли друг на друге отметины, царапали, кусали и облизывали. И вжимались друг в друга всё сильнее, крепче, становились единым организмом, который раскачивался с нарастающей скоростью и жадностью. Почувствовав, что Вики совсем потеряла контроль, что она уже не целует, а просто дышит открытым ртом сквозь его губы, а дрожащее тело начинает сжиматься в спазмах, Люцифер предельно замедлился. — Нет… нет!.. — застонала Непризнанная, до боли впиваясь в его спину ногтями. Демон припал к её мокрой, солоноватой шее губами и, оставив легкий засос, прохрипел: — Скажи это… Давай… — Ч-что?.. Что?.. — она в исступлении сминала его кожу и блуждала мутным взором по потолку. Люцифер вновь поднялся к её трясущимся губам и расплылся в коварной ухмылке. — Хочешь кончить? — Да! — Тогда скажи. Вики сфокусировалась на его взгляде — опасном, затаённом, и попыталась сообразить, что демон хочет, но не могла. Внизу живота всё горело болезненным огнём, а промежность буквально пульсировала, утопая в вязком желании. Тогда Люцифер наклонился к её уху и коротко шепнул: — Моё имя. И Вики моментально пробил разряд тока от этого рычащего шёпота, но ещё больше — от просьбы. Хитрый демон решил прекратить их маленькую борьбу, используя такой грязный и подлый метод! Но Уокер была бы не Уокер, если бы перестала жить по своим правилам. Секунду поразмыслив, вместо ответа она вдруг обхватила Люцифера за шею так, будто собралась задушить, подалась вперёд, прильнула к нему всем телом из последних сил, крепко обвила ногами талию и сама начала двигать тазом. Буквально несколько резких, сильных толчков, и тело свело судорогой: живот окаменел, мышцы закоротило, бёдра свело. Вики затряслась, протяжно застонала и выгнулась так сильно, что почти встала на мостик, утонув головой в подушках. Грязно выругавшись сквозь зубы, Люцифер сдавил её талию и тут же кончил следом. Нарастающее напряжение, долго сдерживаемое желание и тугие стенки влагалища, которые зажали его достоинство в тиски, просто не оставляли выбора. Время утонуло во всполохах оргазма. Они лежали рядом на кровати, мокрые и обессиленные, и судорожно дышали, пока дрожь в теле сменялась на томительную, умиротворённую усталость. Чуть отдышавшись, Люцифер повернулся на бок, подпёр голову рукой и поддел Непризнанную: — А ты у нас, оказывается, маленькая обезьянка? — широко улыбнулся. — Так вцепилась в меня… Вики тоже улыбнулась, но промолчала. Повернув голову, с нежностью посмотрела на демона, а он вдруг удивленно вскинул брови и подался вперёд, к её лицу. — Что с тобой? — Поднёс палец и провёл по щеке, стирая подушечкой слезинку. — Неужели я был настолько плох? — Что? — Вики непонимающе захлопала ресницами. — О чём ты говоришь вообще? — О том, что ты плачешь, Уокер. — Я? Плачу? — хрипло расхохоталась Непризнанная, задрав голову, а потом подняла ладонь и провела ей по лицу. — Надо же, и правда… — Говорил же — ты никогда не перестанешь меня удивлять, — Люцифер усмехнулся. — Это самая странная реакция на оргазм из всех, какую я видел. — А что, существует реакция на оргазм?! — опешила Вики. — Множество. У кого-то немеют пальцы на ногах, кто-то смеётся, кто-то икает. Ещё может быть какое-то время очень чувствительная кожа, или… Подожди. — Демон внезапно напрягся и склонился над девушкой, нахмурившись. — Непризнанная, ты что… Ты никогда раньше не кончала во время секса? Это твой первый вагинальный оргазм?! Вики открыла рот и тут же захлопнула, не найдя, что сказать. Опустила глаза и смущенно отвернулась. — Твою мать… — простонал демон, обхватил пальцами её подбородок и мягко повернул обратно к себе. — Уокер… Почему не сказала? — спросил тихо, гладя кожу. — А зачем? Разве… такое вообще обсуждают? — Нет, но… — Люцифер поджал губы, недовольный собой. — Но если бы я это знал, не стал бы устраивать дурацкий фокус с именем, а сразу довёл бы тебя до конца. Ты должна была получить удовольствие… — Я получила, поверь, — Вики нежно провела пальцем по его губам, чтобы они расслабились и перестали так гневно сжиматься. — И я рада, что всё произошло именно так. Ну, знаешь… По-человечески. Рада, что испытала его по-простому, без магии и спецэффектов. Это кажется мне более искренним. Более настоящим, что ли. Значит, моё тело реагирует на тебя само по себе, при любых обстоятельствах. А ещё это значит, что мой дар… — она на мгновение замялась. — Мой дар… тоже ни при чём. — Твой дар? — Люцифер удивился, а когда понял, что Вики имеет в виду, рассмеялся. — Ох, Непризнанная… — проговорил, улыбаясь, и склонился к ней. — Ни один дар — ни врожденный, ни приобретённый — не способен так долго и так сильно очаровывать потомка первородного демона. К тому же, воздействие не может быть постоянным, силы носителя рано или поздно закончатся, а значит, и эффект. А я что-то не заметил, чтобы он ослаб. Особенно, судя по этой ночи. Вики долго изучала его лицо, а потом тихо спросила: — Значит ли это, что ты… Она запнулась, а Люцифер воспользовался этим и вместо ответа поцеловал — нежно, успокаивающе и долго-долго. — Пить хочется… — спустя время, когда они оторвались друг от друга, прошептала Вики. — Принесу твой бокал. Люцифер быстро чмокнул её в нос и встал с кровати. Надел свои боксеры и хотел выйти на террасу, но увидел сигареты на столе и вспомнил, что давненько не курил. А ситуация к тому очень даже располагала. Захватив с собой пачку, вышел на свежий воздух и потянулся. На горизонте пробивалась светлая линия рассвета, а вокруг было так тихо, что даже собственное дыхание казалось громоподобным. Демон расслабленно развалился на стуле и с наслаждением затянулся. Сизый дымок взвился в небо, и Люцифер начал следить, как он рассеивается в воздухе. Голова была ошеломительно пустой, состояние полного умиротворения и изнеможения разливалось по телу. Настолько, что в какой-то момент демон вдруг обнаружил, что откровенно клюёт носом. Он поморгал, сбрасывая сонливость, потушил бычок и подхватил со стола одинокий бокал. — Он пуст, — сказал, заходя в спальню. — Открыть тебе новую бутылку? Но ответом была тишина. Вики мирно сопела, раскинув руки в стороны, и во сне улыбалась. Усмехнувшись, Люцифер вернулся на террасу и, облокотившись на перила, выкурил ещё одну сигарету, раз уж предыдущую проспал. Потом подхватил платье Непризнанной и туфли, собираясь занести их в спальню, как неожиданно почувствовал жжение в руке. Удивленно поднял к глазам запястье и увидел, что печать Шепфа исчезла. И почти сразу спину пронзила мимолетная боль, вслед за которой демон ощутил привычную тяжесть крыльев. Поведя плечами, Люцифер всё же вернулся в спальню, повесил одежду Непризнанной на кресло и устало лёг на кровать. Вообще-то действие печати должно было сойти завтра (точнее, сегодня) к обеду, но кровь Сатаны, видимо, дала о себе знать и силы к демону вернулись раньше, чем у остальных. Об этом говорило и то, что Вики крыльев не обрела, продолжив спать в человеческой ипостаси. Люцифер снова повернулся на бок и с нежностью посмотрел на Непризнанную. Огонь в камине погас, теперь там тлели только угольки. Зато со стороны террасы всё сильнее пробивался туманный, призрачный свет наступающего утра. Демон медленно заскользил глазами от лица девушки вниз по обнаженному, раскрытому телу. Спокойно рассматривал то, на что ночью не хватило ни времени, ни терпения. А теперь стройная девичья фигурка манила своими формами и гладкой кожей, призывая сполна насладиться зрелищем. Дотронувшись до её груди, Люцифер невесомо, чтобы не разбудить, спустился пальцами к паху и вдруг замер на ложбинке. От внезапной, пронзительной мысли демона так тряхнуло, что весь сон мигом пропал. Сердце застучало в ушах, стало жарко, несмотря на свежесть утра. Он ещё раз посмотрел на тату и сглотнул. Змея и кинжал. Тату на лобке. Слишком странный выбор места. Слишком странный рисунок для девушки - не бабочка-сердечко-птичка. Слишком не похоже на скромную Непризнанную, которую он знал. А что если... воспользоваться своим преимуществом прямо сейчас и залезть в голову Непризнанной? Раскрыть тайну и шрама, и этой подозрительной татуировки? Он всеми силами отгонял от себя навязчивую идею, которая так некстати посетила его, но она, как липкая жвачка, уже приклеилась к мозгу и въедалась всё глубже. Целых пять длинных, как вечность, минут прошло в сражении с самим собой, но демонская натура победила. Пусть это будет неправильно, пусть будет подло, низко и вообще похоже на предательство, но это — его единственный шанс узнать правду. Возможность получить все ответы и успокоиться, наконец. Утолить любопытство, загасить, затушить этот противный зуд на подкорке. Он никому не скажет о том, что увидит. Это нужно лишь ему. Посмотрит — и похоронит внутри себя так же, как это сделала Непризнанная. Как будто ничего и не было. Переведя взгляд на лицо девушки, Люцифер на мгновение засомневался, дрогнул, но потом качнул головой и аккуратно коснулся пальцами виска Непризнанной. Сейчас, в этот момент, он обладал силой, она — нет. Вики заснула человеком, продолжала им быть, а значит, не могла выставить ментальный блок, как всегда делала. Значит, сегодня он распутает этот таинственный клубок комплексов и страхов… Люцифер прикрыл глаза, глубоко вдохнул и настроился. Его встретила вязкая темнота чужого подсознания, но впервые не оттолкнула, не выкинула обратно в реальность, а затянула в себя. Туда, где нарастали призрачные голоса прошлого.