***
Драко переместился в поместье Забини вместе с другом. Они решили сначала зайти к нему, а после по каминной сети отправиться в Малфой-мэнор. Юноша остался ждать Блейза возле главного входа, не желая попадаться на глаза кому-либо из его семьи. Но сегодня судьба, видимо, не была благосклонна к нему. По лестнице спускался Бертолдо, который явно был рассержен. И Малфой смутно догадывался, что произошло. — А, Малфой-младший. Приветствую, — мужчина, увидев парня, изменился в лице и обманчиво приветливо улыбнулся ему, протянув руку. — Рад тебя видеть. Сегодня ночью будешь там? — Здравствуйте, мистер Забини, — он принял рукопожатие. — Конечно, не могу пропустить такое важное событие. Мы с Блейзом отправимся туда с моими родителями, а позже он присоединится к вам с супругой. При упоминании имени сына в глазах Бертолдо загорелся маниакальный огонь, подтверждающий всю плачевность ситуации, происходящей в семье Забини. — Не сомневаюсь. Мне пора уходить — дела. До вечера, Драко. Вскоре после его ухода появился Блейз, настроение которого тоже было немного подпорчено. — Идем? — спросил Малфой. Вместо ответа юноша согласно кивнул и поспешил к комнате с камином. По пути друзья перекинулись парой слов по поводу ссоры, а дальше продолжили идти в тишине. В Малфой-мэноре их встретила Чуки, которая сопроводила прибывших в гостиную, где сидели Нарцисса и Люциус. — Драко, милый! — женщина ринулась обнимать сына. — И тебе здравствуй, Блейз. Мулат галантно поцеловал руку женщине, восхищенно сделав комплимент: — Вы как всегда обворожительны, миссис Малфой. К ним подошел Люциус. Они обменялись любезностями и вместе поспешили на ранний обед. Общая атмосфера была дружелюбной и даже чуть умиротворенной. Как простой визит друга. Не в преддверии войны. — Как ваша учеба? — Все хорошо, мама. Как всегда на высоте, — Драко не спеша ел чечевичный суп, удивляясь приятному вкусу блюда. — Это прекрасно. И опять молчание. — Скоро Рождественские каникулы, может быть вы хотите куда-нибудь съездить, мальчики? Отдохнете от рутины, — Нарцисса мягко улыбнулась своей идее, находя ее подходящей темой для разговора. — Цисси, мы с тобой уже это обсуждали. Мы нужны Повелителю, — это было сказано не горделиво, а с какой-то усталостью и измученным отчаянием. Казалось, даже просто Его упоминание накалило обстановку. Стало неуютно, как будто Он здесь, и наблюдает за ними. — Мама, отец прав. Не будем злить Темного Лорда. Но мы можем отпраздновать Рождество и дома. Может устроишь прием? — Отличная идея, сын, — но в глазах мужчины не было никакой радости. — Но… — Обсудим позже, ладно, мам? Женщина встрепенулась, стряхнув рассеянность. — Конечно. Обед продолжился в тягостном молчании.***
В половине одиннадцатого вся семья Малфоев и Блейз вышли за пределы особняка и переместились в назначенное место. Сразу же после трансгрессии Забини пошел искать отца, потому что знал — любое неповиновение может дорого обойтись. А он и так позволил себе слишком много этим утром. Многие Пожиратели были уже здесь и с нетерпением ждали Хозяина. К Малфоям подходили, здоровались, но уже не так охотно, как раньше. Без наигранной любезности, конечно же, не обошлось. Ровно полночь. Драко не мог понять той ритуальной помпезности, которую соблюдал Повелитель. Слишком броско. Слишком напыщенно. Юноша оглядел залу. Все те же лица. Никого нового. А вот Мальсибер-старший отсутствует, и что удивительно, на его месте сидит Джозеф. Тут не сложно догадаться, что произошло: парень выжил, а его отец должен понести наказание. Так молодой человек стал не только единственным наследником этой семьи, но и будущим лордом, который унаследует все состояние слишком рано даже по меркам чистокровных. Печально. Как оказалось, у Темного Лорда сегодня хорошее настроение. Потому что он спланировал нападение на очередную маггловскую деревню. И сегодня будет, так сказать, показательный рейд. Юные Пожиратели Смерти продемонстрируют свой потенциал взрослым и докажут, что они на своем законном месте. А так хотелось спокойных выходных. В главном зале Беллатриса отвела подростков в сторону и с безумной улыбкой объясняла то, что от них требуется. Женщина явно была в предвкушении смертей. Друзья переглянулись между собой, и их взгляды говорили сами за себя: они боялись. Жутко боялись. Все понимали, что без убийств и пыток не обойтись. Как после такого жить с муками совести? И вот все началось. Слишком быстро. Они отправились вместе с Лестрейндж и первое, что увидели — зарево огня, полыхающего над крышами домов. Белла, рассмеявшись, пустилась в бег в самое веселье, совсем забыв о детях. По пути она метала заклинания в пытающихся скрыться магглов, явно получая от этого огромное удовольствие. Больная. Подростки не знали, что им делать. Они просто стояли посреди хаоса и наблюдали за концом света. Так им казалось. Хотелось закрыть уши от человеческих криков боли и ужаса. Запах быстро стал кислым и гниющим, а после смешался с дымом. Драко услышал, как Ургхарта стошнило. Рядом стоявший Забини крепко держал Малфоя за плечо, и не понятно, то ли он выражал поддержку, то ли сам пытался найти ее в друге. Пару раз он видел мелькавшие вдалеке платиновые волосы, искренне надеясь, что Люциус защищает маму от этого кошмара. Не прошло и десяти минут, как женщина вернулась за ними, недовольная тем, что они не развлекались, хотя этого не было в приказе, и повела их на главную площадь деревни, где, по ее словам, их ждал сюрприз. Как оказалось, неприятный. В три линии на коленях стояли выжившие люди, склонив головы. Женщины, мужчины, старики и дети. Они знали, что им не спастись, у них нет шансов. Поэтому молились. Это все, что им оставалось делать. Перед ними, как Король, стоял сам Волан-де-Морт. Он смотрел на этот мусор под своими ногами, действительно считая, что они заслуживают этих мучений, а он благородно дарует им их. — Друзья! Сегодня мы немного очистили мир от скверны! — послышался свист и хохот. — Но, мы не дали нашим юным бойцам шанс показать себя, так что это для вас. Юноши уставились во все глаза на Повелителя, который с улыбкой следил за лицами детей. Он наблюдал за их страхом, впитывал его. Упивался им. Наслаждался. Драко нашел в толпе родителей и увидел, как плачет Нарцисса, а отец держит ее за плечи и прислоняет к груди, позволяя ей опираться на себя. Целы. Слава Мерлину, они целы. Сзади послышался шорох, и мимо него прошел Джозеф. Его спина была болезненно прямой, руки сжаты в кулаки, но всего его трясло. — Повелитель, — поклон головой, как извинение за реплику без разрешения, — что от нас требуется? — О, юный Мальсибер! Ничего такого, с чем бы вы не справились. Всего лишь убить. Как вам больше нравится. В тихих, шипящих словах крылось столько ненависти и желания делать людям больно, что сомневаться в том, что он больной, не приходилось. — Прекрасно, — прошептал Джо. Он встал перед мужчиной, который особенно яростно читал какую-то молитву, и поднял его голову палочкой. Глаза пленника, увидевшие перед собой подростка, а не кровожадного убийцу, увеличились в размерах — это всего лишь ребенок. “Мне жаль” беззвучно слетело с языка, позволяя понять смысл слов только по губам. — Петрификус Тоталус. Силенцио. Орбис. Мучительная смерть. Малфой посмотрел на товарища и удивлялся его выдержке. Но стало мерзко. — Джозеф, ты показал, что твое место по праву принадлежит этому миру, — Темный Лорд приобнял юношу за плечо и легко подтолкнул в толпу своих последователей, чтобы он занял свое место среди них. — Кто следующий? Непонятно, кто здесь жертва. Драко глубоко вздохнул и сделал шаг вперед. Он услышал вскрик матери, которая внимательно наблюдала за сыном и понимала, что сейчас произойдет. — Ну же, Драко. Сделай, что должен, — шептал парень себе, проходя по свежевскопанной земле. Мужчина. На женщину или ребенка рука не поднимется. Парень уже вскинул палочку, как у старика в руках мелькнуло что-то блестящее. Бритва. Себя или меня? И, прежде чем он предпринял хоть что-нибудь: — Империо! Кровь потекла с шеи рекой. А Драко смотрел, как между алой жидкостью виднеются остатки вен, капилляров, мышц. Тишина. Не слышно ни хрипа, ни стона. Ничего. — Не знал, что в тебе кроется столько жестокости. Врага своим же оружием! Я всегда был уверен, что ты сын своих родителей, — как эхо. Ублюдок! Не смей их трогать! Но проглотив непрошеные слова и сморгнув скупые слезы, слизеринец перешагнул через упавшего навзничь мужчину и пошел к матери и отцу. Дальше он не помнил, что было. В голове билось только одно — убийца. Приговор на всю жизнь. Речь Повелителя во славу его самого и немного его прихвостней, и Он отпускает всех по домам. Уже лежа в кровати в момент перед тем, как упасть в небытие, проскальзывает шальная мысль, что Темный Лорд заставляет их убивать, чтобы при Его возможном проигрыше они все равно остались ни с чем. Отвергнутыми всеми убийцами. Наступил блаженный сон.***
Гарри проснулся от того, что его кто-то тормошит. В потемках ночи он увидел мелькнувшее размытое рыжее пятно и потянулся за очками на тумбочке, чтобы убедиться в правильности своих доводов. Рон. — Что случилось? Я опять кричал? Юноша не выглядел сонным, а значит спать не ложился. — Нет-нет. Просто… Мы можем поговорить? — Рон, — Поттер упал головой обратно на подушку и застонал. — Это не могло подождать до утра? Уизли замялся, поняв, что выбрал неподходящее время для бесед, но было уже поздно. — Вообще, могло, но… — Я понял, понял. Идем. Друзья вышли за пределы комнаты, стараясь не сильно шуметь, и в гостиной сели в кресла друг напротив друга. Гарри позвал домовика и попросил горячее какао и печенье. — Ну? — он взял из рук эльфа большую пузатую кружку и благодарственно улыбнулся, продолжив, когда существо исчезло. — Рассказывай. — Гарри, я боюсь. Очень. — Что-то случилось? Что-то с семьей? — парень сразу напрягся в ожидании плохих новостей. — Нет, с ними все в порядке. Пока. Но я очень переживаю. У тебя есть это чувство? Оно… Это ощущение уже очень давно не проходит. Как будто… Как будто… — Произойдет что-то плохое? — Да, — он откинулся назад, — Как будто мы все скоро умрем. — Ох, Рон. Я прекрасно тебя понимаю. Эта тревога, я не знаю… Я всегда надеюсь на лучшее, но готовлюсь к худшему. Возможно, это просто нервы, но мне тоже кажется, что произойдет что-то ужасное. Они посидели в тишине минуту, стараясь принять тот факт, что у них двоих одинаковые ощущения. И это не то чувство, которое возникает из-за близкой связи между лучшими друзьями, как будто их мысли и эмоции синхронизируются. Нет. Это как ждать собственной смерти, зная, что она неминуема, но когда именно она наступит — неизвестно. — Интересно, у Гермионы то же самое? Поттер нахмурился. После их разговора Гермиона стала реже с ними общаться, и упоминание о ней стало вызывать грусть и щемящее чувство отвергнутости. Друзья волновались за нее, особенно их волновал момент с Долоховым. Даже беседа с Дамблдором про отца подруги не внесла ясности в характеристике этой личности. А юноши только сильнее запутались. Одно стало ясно: этот человек не совсем тот, кем его привыкли считать. Но легче не стало. — Думаю, да. Если это правда, и что-то действительно приближается, то ее интуиция точно знает обо всем. Нам остается только надеяться, что с ней все будет хорошо. — Не знаю, — Уизли потер лицо руками. — А если она сейчас в опасности, а мы ничем не можем ей помочь? Вдруг наши опасения связаны именно с ней? — Не знаю, — вторил ему друг. И снова тишина. — Ты написал эссе по Зельям? Поттер рассмеялся: только Рон мог ляпнуть что-то совершенно не в тему. — Нет. Не написал. Но после Хогсмида можем сходить в библиотеку. Гермиона говорила, что там целый раздел, который нам может помочь. Уизли застонал: — Целый раздел? Да мы же до самого утра там провозимся! А Герм уже написала? Ну, свое эссе? — Не думаю, что она нам поможет. Но… — Но если вы принесете ей ее любимые сахарные перья, то возможно она сжалится над вами, — заспанная Джинни спускалась из комнаты, приглаживая растрепанные волосы рукой. Она прошла мимо камина и села на подлокотник кресла Поттера. — Ты чего не спишь? Мы шумели? — Нет, но вам стоит прекратить ночные разговоры, так вы точно не будете высыпаться, — сомнения Гарри отразились на его лице. — Мерлин, я попить встала. О чем вы тут говорили? — Да так. Ни о чем, — ее брат махнул рукой. — Ладно, — девушка сощурила глаза, давая понять, что не поверила им, но быстро сменила тему. — Во сколько пойдем в Хогсмид? — Сразу после завтрака? — предложил гриффиндорец. — Или может в обед? — Рон, не надейся, что Гермиона вернется к тому времени, и ты сможешь ее заранее задобрить. — Утром, так утром, — пробурчал он в ответ. Гарри широко зевнул: — Может, пойдем уже спать? Иначе мы даже завтрак проспим. — Да, идемте. Друзья разошлись по комнатам, думая каждый о своем. Камин потух, а ветер стих. И в замке снова воцарилась тишина.