Зацепил

Дрожащий свет десятков свечей теплой охрой разливается по рукам и лицам – остальное неважно, остальное покрывает темнота. У тех глаза закрыты, губы сомкнуты, зубы стиснуты до боли: только бы не дать скорби прорваться наружу, иначе ее уже не остановить. А эти спокойны, не безразличны, нет, но не так близки, не так сопричастны. – … ныне и присно и во веки веков, аминь, – пальцы на автомате тянутся ко лбу. Сладкий запах воска и ладана, кажется, уже пропитал насквозь одежду, въелся в кожу, волосы, слизистую носа и будет преследовать тебя еще долго. Егор очень хорошо знал дядю Славу. Из всех отцовских друзей он был единственным, кто интересовался не только футболом, но и проблемами паренька. Возможно, сказалось то, что своих детей у него не было. Тем больше причин не приходить на отпевание, но против маминого «НАДО» не попрешь. Егор не хотел видеть этого человека таким ненастоящим, таким чужим, таким… неживым. Это… это… «Нечестно!» Именно так хотелось закричать сейчас девятнадцатилетнему парню, словно ему снова пять. А еще эта навязчивая, бьющая маленьким противным молоточком с самого утра мысль: «Это ведь мог быть кто-то из них». В попытке переключить внимание на что-нибудь другое Егор снова стал разглядывать лица присутствующих. Ближе всех, конечно, стояли родственники. Кого-то он знал, кого-то нет. Друзья. Мать и отец Егора. Тетя Ира. Дядя Вова. Соседка дяди Славы – Наталья. И вдруг за их спинами, нет, за спинами тех, кто стоял за их спинами, Егор увидел призрака. Свет свечи, раздваиваясь, отражался в темных, даже черных, глазах. Легкая небритость тенью очертила скулы и красивый квадратный подбородок. Мужчина не крестился вместе со всеми, а просто стоял, погрузившись в какие-то свои мысли. И хотя улыбка была запрятана для более подходящих случаев, густую копну волос сменила классическая короткая стрижка, а юношескую наивность – мужественная зрелость, Егор узнал в незнакомце того самого безымянного мальчишку со старых фотографий. Тот, кого парень все это время считал мертвым, стоял сейчас в толпе напротив, очень даже живой. На какое-то время Егор забыл, где находится, и опомнился, только когда пришло время проститься с усопшим. Происходившее на кладбище парень помнил смутно. Было холодно и ветрено: несмотря на начало марта, зима не спешила уходить восвояси. В памяти четко отложился только один момент, как околевшие пальцы сгребают с лопаты мерзлую глину и трижды бросают в могилу. Поминки – вот уж какой пункт Егор точно вычеркнул бы из обязательной программы сегодняшнего дня. Столы в большом зале кафе были расставлены в три ряда. Родственники, естественно, уселись в одном, а друзья – близкие и не очень – заняли остальные два. Так случилось, что таинственный незнакомец оказался в том же ряду, что и чета Волковых, только с самого края. Лишь сейчас Егор заметил его спутницу – «принцессу Жасмин» в современной обработке: черные как смоль волосы собраны в высокий конский хвост, массивные золотые серьги ловят случайные солнечные лучи, а приталенный черный костюм выгодно подчеркивает все достоинства фигуры, пусть и слегка дисгармонирует с простеньким интерьером провинциальной кафешки. Ее кавалер, сняв пальто в гардеробе, остался в обычном черном свитере и темно-синих джинсах, вполне вписавшись в здешний колорит. Есть Егору совершенно не хотелось: отломив кусок булки, он закинул его в рот, запил большим глотком компота и отрицательно покачал головой, когда официантка принесла горячее. – Поешь нормально, ты же не завтракал дома, – все еще жуя, парень снова мотнул головой. – Оставь его, Оксана, не хочет – пусть не ест. Мне и самому кусок в горло не лезет, – отец тяжело вздохнул, но все же взял тарелку с борщом. Какое-то время все было спокойно: ложки тихо позвякивали о тарелки, повсюду слышались разговоры вполголоса, первые блюда сменились вторыми. Егор все еще допивал свой компот, когда с того края стола донесся голос уже подвыпившего дяди Вовы: – Вадик, слышь? Амин говорит, у нас в городе ресторан открывать собирается. У него, у них, уже есть несколько, вот и до нас добрались. А помнишь, тогда на даче у Славки, в десятом классе, шашлыки жарили. Он еще сказал Амину, мол, тебе надо шашлычную открыть после выпуска, а? Как в воду глядел. Слышь, Вадик! – Слышу я тебя, Вов, прекрасно слышу. И не нужно так орать, – постарался успокоить друга отец Егора. – Да не ору я, – голос дяди Вовы явно решил пойти в разрыв со словами. – Ты хоть с Амином и Эльмирой поздоровался? Нет, конечно. Некрасиво, брат, не по-пацански. Мы ж вместе с детского садика, можно сказать. Что бы там ни было в прошлом, оно уже все, – красноречие начинало подводить мужчину. – Все короч, прекращайте это дерьмо! – раздался удар по столу. Вокруг начали шушукаться, а тетя Марина, жена дяди Славы, обратила свои покрасневшие глаза к Вадиму Волкову, безмолвно прося угомонить друга. – Так, Вовчик, тебе хватит. Пойдем, освежимся, – встав из-за стола, Вадим подошел к приятелю, взял под локоть, заставив того подняться, и потянул к выходу. Однако Владимир был гораздо крупнее Вадима и, явно решив не сдаваться без боя, уперся руками в край стола, собрав гармошкой белую скатерть. Егор уже подскочил, чтобы помочь отцу, но его опередил тот, кого дядя Вова назвал Амином. Вдвоем мужчины быстро справились с пьяным упрямцем и вывели его из зала кафе. Дожидаясь такси, которое должно было доставить буяна до места жительства, вся троица расположилась на скамье у входа. Вовчика предусмотрительно облокотили на спинку, потому что он уже клевал носом. Вадим достал сигареты и, вытащив одну, протянул пачку Амину. – Не курю. – Бросил? – Уже лет десять как. – И правильно, – Вадим поспешно затянулся. – Так это правда, насчет ресторана? Ты за этим вернулся? – Не вернулся, а приехал на время, уладить некоторые вопросы, но да, мы открываем здесь ресторан, – как будто нехотя ответил мужчина. – Как ты узнал о Славе? – Ира позвонила, я в городе уже неделю, а так бы, может, и не успел. – Вы общаетесь? – С Иркой-то? Да. Время от времени созваниваемся. – Мм. – Не переживай: как видишь, налаживать старые связи в мои планы не входит. Не с тобой точно. – Да я и не переживаю. В этот момент из кафе вышел Егор, а так как с верхней одеждой он заморачиваться не стал, то сейчас стоял, скрестив руки на груди и втянув голову в плечи. – Ну и дубак. Тебя там мама потеряла. Говорит, скоро домой уже, – парень бросил косой взгляд на «нового» старого друга отца. – Сейчас, только дядь Вову в такси загрузим. Егор кивнул и поспешил скрыться в теплом вестибюле. – Твой, что ли? – Мой. Егором зовут. Студент уже. – Похож. – Правда? – искренне удивился Вадим. – А все говорят: Оксанкина копия. Амин уже собирался ответить, но из-за поворота показались шашечки такси, и мужчины принялись расталкивать «спящего красавца». Домой Волковы ехали молча. Эта гнетущая тишина и какое-то странное напряжение между родителями начинали беспокоить Егора. – Па, закинешь меня на Луговую. – Ты же отпросился на сегодня. – Да надо у Макса свои конспекты забрать: завтра зачет по теории права. Ну и узнать, что на парах интересного было. – Что б надолго не задерживался, – мать одарила сына суровым взглядом в зеркале заднего вида. – И никаких перекусов в столовке: а то, на занятия мы не ходим, а как в буфете торчать, так это – пожалуйста. Дома нормально поешь. – Мэм, есть мэм, – Егор преувеличенно серьезно отдал честь, но женщина уже снова ушла в себя. – Пап, так этот Амин – твой друг детства, получается? – голова парня показалась между передними сиденьями. – А почему я раньше его не видел? – Потому что он уже давно живет в другом городе. – И вы все это время не общались? Даже не созванивались? – А ты со всеми школьными друзьями поддерживаешь связь? После выпуска каждый пошел своим путем, вот и все. – А эта Эльмира, она ему кто? Жена? – Любопытной Варваре… – оборвала расспросы сына Оксана. – Дальше сам знаешь. Откуда вообще этот интерес к чужим людям? – А что такого-то? – Да ничего. Ты свою любознательность лучше на учебу направь, все полезнее будет. Егор замолк, откинулся на спинку сиденья и уставился в окно. Первое, что парень услышал, зайдя в квартиру: – А, то есть это мы с Егором виноваты? – При чем здесь Егор? «Да, при чем тут Егор?» – Ну как, ты же утверждаешь, что все на свете просрал, потому что не поступил, как хотел, в медицинский, а пришлось идти вкалывать на завод, куда, кстати, тебя мой отец по блату пристроил. – Спасибо Олегу Борисовичу. – Вот именно, – Оксана пропустила сарказм мимо ушей. – А если бы ты меня послушал хоть раз и получил бы бакалавра заочно, сейчас был бы не контролером пятого разряда, а инженером или даже начальником цеха. Егор разулся, но так и не решился пройти дальше прихожей. – Предел моих мечтаний, – пробубнил под нос Вадим. – Грегори Хаус из тебя бы тоже не вышел! – Да не в этом же дело, Ксюш, – жена терпеть не могла, когда он так ее называл, и Вадим это прекрасно знал. – Не нужна мне никакая степень. И карьера не нужна. Меня вообще все устраивает. Это ты у нас вечно всем недовольная. – Я? – почти прошипела в негодовании Оксана. – Ты, ты. Говорила, зарплата у меня маленькая. Стал двойные смены брать, дома почти не бываю – опять не так. – Так я за будущее Егора переживаю, или мне одной его обучение тянуть? Ему еще три года учиться и это, если он в магистратуру не надумает. – Да это же не год назад началось и не два, а с того самого дня, как мы встречаться стали. И косуху: «ой, сними, она тебе не идет», и «друзей ты выбирать не умеешь». А их вообще не выбирают, что б ты знала. Друзья – они просто есть и все. Потому они и друзья. Вон, Славика уже нет. Довольна? И в том, что мы с Амином разругались, тоже твоя заслуга есть, скажешь, не так? – Да если и так! Ты что, и дальше бы с ним общался, после всего? Егор прошел по стеночке до самой спальни, откуда и доносились голоса родителей. Но сейчас все затихло. Он уже думал подать признаки жизни, когда услышал: – Ксюш, давай разведемся, а?