Школьная любовь

      После занятий в академии Хара устало шаркала подошвами по асфальту. Несмотря на усталость, она была приятно окрылена щекочущей в груди радостью: сегодня удалось избежать «доброжелательных» наставлений Химозы, да и плевалась она меньше обычного.       Видимо, не раз отыгранные произведения сказывались положительно не только на игре Ацуко. Либо же злосчастный ретроградный Меркурий наконец сменился более милостивой планетой.       Сидя на полупустой автобусной скамье, Хара достала телефон.       Экран одиноко белел бледным голубым сиянием, его чувство одиночества передалось и ей.       Залипая на скользящие по шоссе авто, она запоздало заметила свой автобус. Вдруг испуганно подскочила, намереваясь яростно махать руками водителю, но села обратно. Транспорт непонимающе мигнул красными фарами и, чихнув выхлопными газами, набрал скорость.       Хара несколько секунд всматривалась в удаляющиеся алые точки и снова взялась за телефон уже более уверенно.       Нащелкав в контактах Мицую, она отправила вызов.       От мягкого «привет» бравада тут же стушевалась.       — Привет…       — Как ты?       Хара усиленно болтала ногами, сидя на скамейке. В голове все рисовалось как-то проще.       — Я вот на остановке, автобус свой пропустила…       — Мне приехать?       Надоедливые чешуекрылые засуетились внутри в который раз, готовые выпорхнуть умилительным писком.       — Да, если…       — Хорошо, буду через десять минут, — слышится улыбка.       — Ладно, жду.       Хара тоже улыбалась, все еще болтая ногами.       Машины так же проносились на скорости, не замечая ее, она так же одна сидела на скамейке, и телефон в руке так же одиноко белел экраном, но она больше не чувствовала себя одинокой.

***

      Мицуя предстал перед ней в черной форме.       Это был второй раз, когда она видела его в этом обличии. Он все еще казался другим человеком, но привычная теплая улыбка выдавала в нем знакомого, ее Мицую.       Черный цвет шел его лиловым волосам.       Хара быстро забралась на мотоцикл, прежде укомплектованная заботливыми руками в шлем.       Поездка до дома закончилась катастрофически быстро.       Обычно они не виделись в дни, когда она посещала академию, да и в школе только после клуба. Но утренний разговор с мамой заставил ее скучать по нему больше обычного.       Мицуя заглушил байк, они стояли поодаль от фонарного столба, условленного их места встреч и прощаний у ее дома.       Хара все еще сидела, прижимаясь к нему всем телом, и мысленно считала его вдохи и выдохи. Она ощутила смешок и затем услышала:       — Эй, ты чего?       — Не хочу.       — Чего не хочешь?       — Отпускать.       Хара почувствовала, как ее кисти накрыло теплом чужих ладоней.       — Давай хоть шлем сниму.       — Нет.       Он снова посмеялся.       Ее переполняло: нежностью, влюбленностью, счастьем. И от переизбытка чувства струились каплями по щекам. В этих слезах было что-то еще, но об этом думать не хотелось.       Когда она шмыгнула носом, Мицуя сам расцепил ее руки и обернулся. Слез он не ожидал, но смятение подавил быстро. Он в два движения снял шлем и аккуратно приложил ладони к ее щекам.       — Хара, что случилось?       Такая искренняя забота в глазах. Таким может быть только Мицуя.       — Ты случился.       Она усмехнулась приторности фразы, хоть и правды в ней было не меньше.       Он глубоко вздохнул, улыбаясь, провел пальцами, стирая влагу с кожи.       — Девочка моя…       И притянул к себе, трепетно обнимая.       Они сидели в умиротворенной тишине вечера: цикады вкрадчиво притихли, фонари не стрекотали привычным электрическим шумом, и слышно не было визга вечерних телешоу из открытых занавешенных окон.       — Такаши, почему я?       Хара понимала, что спросить в глаза ей бы не хватило духу, но сейчас, спрятавшись у него на плече и щекоча ресницами его шею, она осмелилась.        — Странно, наверное, прозвучит, — он перебирал рукой пряди ее волос. — но когда ты играла, мое желаемое будущее казалось мне реальным, казалось, я могу быть частью другой жизни.       — Ты не счастлив?       — Счастлив, наверное, просто, — он замолчал, — это счастье не может длится всю жизнь.       Он мерно гладил ее по спине. Хара вдруг ущипнула его за бок.       — Эй! Ты что, не влюбился в меня с первого взгляда?       Мицуя хохотнул.       — Ну, ты показалась мне симпатичной.       Она ущипнула его еще раз.       — Да за что…— он тихо смеялся, не выпуская ее из объятий.       — Я была в перепачканной одежде и с растрепанными волосами!       — Ты была очень милой, — искренне ответил он, — и я очень удивился, когда в первый раз услышал игру на фортепиано в соседнем кабинете, а потом увидел тебя, выходившую откуда.       — Я удивилась не меньше, увидев тебя, выходившего из клуба шитья.       Они замолчали, попеременно посмеиваясь. Хотелось приказать времени остановиться, но оно слишком своенравно, чтобы подчиняться людским желаниям.       — Я пойду, напиши, как доедешь.       — Да, спокойной ночи.       — Спокойной.       Хара спешилась и сделала несколько шагов в сторону дома, но, как Мицуя завел байк и тронулся, она остановилась и провожала его взглядом, пока он не скрылся за поворотом. Он видел в зеркале ее замерший силуэт под фонарным светом.