Мой Шатобриан

Путешествуя по замкам Европы, переезжая из страны в страну, день за днём я посещал новые и таинственные места. Я видел самые уникальный, самые заветные места и сокровенные тайны нашей земли. Дело в том, что я историк. Совершенно обычный историк, покорившийся своей мечте — изучить мир. Я видел истории великих держав, встречался с талантливейшими людьми, слушал лично Шостаковича, имел честь быть знакомым Чарли Чаплина. Я был современником самых диких, несносных и неповторимых идеологий и культов. Но ничто не сравнится с моей личной историей, произошедшей осенью в городе Шатобриан в регионе Пеи-де-ла-Луар. Что врывается в ваше сознание, когда вы слышите слово «Франция!»? Что вы представляете? Прекрасный Париж, тёплые и уютные улицы! Соглашусь, Франция полна романтики и любви. О, эстетика! Эти маленькие, крылатые балкончики, висящие на крученых металлических витках; круглые беленькие столики, горячий утренний круассан, свежая газета и вид на Эйфелеву башню, броско подсвечиваемую к ночи. Но вспоминая об этой стране, я не смогу не вспомнить о замке Шатобриан. О той самой истории, произошедшей со мною и безумно тронувшую мою душу. История о любви, чудесах, чувствах и лишениях. Это должен был быть мой последний день во Франции. Были куплены билеты до Будапешта — красивого и любимого. Я собирался уезжать, но судьба решила иначе. Прогуливаясь по городу в компании умнейшего критика, любезно предложившего мне экскурсию по самым лучшим местам Парижа. Он любил поговорить, но утомленный дневной жарой палящего солнца, я мало слушал болтливого друга. Он рассказывал про улицы, знакомых, тут же вспоминал факты своей жизни, приплетал каких-то политических деятелей, когда-то живших на тех-то и тех-то переулках и в указываемых им домах. Но заговорив про замки, он упомянул город Шатобриан, неизвестный мне до этого. — Как? — воскликнул мой друг по-французски, а продолжал по-английски, — Вы? И не посещали Шатобриан? Слышал бы вас, дорогой мессир, покойный Франциск I! Он бы весьма обиделся, что такой историк как вы не заинтересовался его землями. Ай-ай, дорогой! Стыдно не знать!.. Продолжая отчитывать меня за такой «непрофессионализм», критик заодно рассказал и про город, и про замок «необычайно уютный и красивый», и про сад. Естественно, что, по-настоящему почувствовав себя виноватым перед людьми, ради которых писал я свои труды, работы обо всем, я не мог отказать себе от путешествия до местечка Шатобриан. Обрадованный товарищ мой, согласился съездить до касс и поменять билеты на позднее число. Распрощавшись с другом-критиком уже вечером возле снятой мной квартирки, я заглянул в лавку, чтобы пополнить запасы на ближайшие дни и заказал машину до Пей-де-ла-Луар, Шатобриан. Изучив маршрут и приобретя несколько листовок, я решил лечь раньше и набраться сил. Добрался я на такси ранним утром в город. В это время, осенью, множество туристов отправлялись в душевный Париж, занесенный полными тучами, но мало кто приезжал во Францию, чтобы гулять по мрачным замкам в дождливую погоду. Я еще вчера узнал, что для посещения была открыта только часть замка, но чего было вполне достаточно историку, посвящающему только день целому городу. Первым делом, прибыв в по-осеннему увядающий Шатобриан, не дожидаясь серых грозовых туч, я решил посвятить время прогулке по самому городку, центральной его части, и по саду, расположившемуся под стенами крепости. Заметно продрогший под пронзающим ветром, но восхищенный искусным садиком, цветущим и удивляющим даже в это время года, я отправился на изучение замковых комнат, утвари и истории этих мест. Иностранцев было мало, но внимание привлек мое мужчина, медленно прохаживающийся по холодным комнатам. Он оглядывал все с нескрываемым интересом, словно видел впервые, но по отсутствие вещей и верхней одежды я сразу понял, что передо мной обычный смотритель. — Добрый день! — произнёс я тихо, чтобы не нарушить покой, по-английски. — Bonjour! — ответил мужчина, однако по-французски. Я уже готов был начать изъясняться на нелепом французском и проклясть свое незнание языка, но смотритель ответить на совершенно чистом английском: — Добро пожаловать, уважаемый! Я заметил ваше смущение, но смею заметить, что весьма неплохо я говорю и по-английски. — Благодарю! Вы же не англичанин? У вас прекрасное произношение! — заметил я. — Все верно, я не англичанин, но с детства я обучался двум языкам. Франция — моя родина. Моё хорошее знание иностранного пригодилось в работе смотрителя. Поэтому я здесь, чтобы помочь вам и другим туристам. Вы сами давно во Франции? — Ох, нет, я много путешествую. Ещё вчера я думал, что уеду из страны этим утром, но узнав об этом замке от друга, заверившего меня в необходимости посетить его, решил остаться. Мой товарищ говорил, что история Шатобриан очень странная и мистическая. Не могли бы вы рассказать мне? Как вы уже поняли, таблички с французскими примечаниями мне не многое могут дать. — Конечно! Я буду рад! Для чего же еще в этих совершенно холодных и пустых комнатах пригодился б смотритель? К тому же, хорошо знающий английский, — ответил мужчина, улыбаясь. Заговорив медленно и приятно, смотритель составил мне компанию для легкой и интересной прогулки по территории замка. Комната, одна и вторая, спальни, кухни, гостиная… Всё сопровождалось замечаниями мужчины, явно любившего свою работу, и казалось мне немного пугающим. — Вам нравится здесь? — поинтересовался мой новый друг. — Да-да! — закивал я утвердительно, — Я видел много замков по всей Европе. Однако здесь особенная атмосфера. То ли из-за своеобразной пустоты, то ли от сумрачных теней всё захватывает дух до дрожи по спине. И эта история! Мне по душе простые, незатейливые строения, но которые хранят почти всегда необычайные истории в себе. Любовь, романтика, тайны, предательства, спасения, убийства и чудеса. Это не может не затягивать. — Вы говорите, как настоящий ценитель. — Думаю, все дело в том, что я историк. И такой натуре положено восхищаться необычными вещами. — Ох, что же вы молчали! Пишете ли вы статьи? Или же это ваше хобби? Редко я встречаю людей истинно заинтересованных… И охваченный моим заявлением, мужчина стал расспрашивать меня о работах, об уже известных местах, о впечатлениях о Франции. Так я и не заметил, что прошло полдня. А наша «экскурсия» подошла к концу. Я, стоя во дворе вместе со смотрителем, снова оглядывал замок со стороны садика и вспоминал услышанное и увиденное. Впитывал. Приближался стремительно вечер, за ним — сумерки. Солнце садилось и окатывали все своими последними бледными, но особенно красочными лучами. — Вы уже решили, где остановитесь на ночь? — неожиданно для меня спросил смотритель. — Нет. Желая попасть сюда, я совсем забыл о номере или комнате на ночь, — расстроенно объявил я, сам огорчаясь. — Тогда я могу предложить вам остановиться в небольшом отеле. Прямо здесь. Недалеко от замка. Из хороших номеров даже видно правую часть замка и коридоры. К тому же, сегодня 16 октября, — последние слова смотритель произнес особенно таинственно. Я сразу же решил: — О, конечно, мне стоило позаботиться об этом раньше, но я даже рад буду остановиться в отеле прямо здесь. Что ж, вы сегодня мой спаситель! Вряд ли бы знакомство с городом запомнилось мне, если бы не ваша помощь и рассказы. Я премного вам благодарен! В ответ мужчина лишь довольно закивал. Распрощавшись, я пошёл к небольшому зданию, названному так гордо отелем, и, не думая, взял номер с видом на Шатобриан. Меня манило это место, поэтому, зная о своей тяжёлой бессоннице в последнее время, я пожелал насладиться видами, надеясь поймать вдохновение для работ. По возвращению домой я планировал написать книгу-сборник о самых прекрасных местах, куда теперь вошла бы и новая история о городке региона Пей-де-ла-Луар. В час, когда в округе погасли все фонари, я все еще сидел за письменным столом. Съев свой лёгкий ужин, я стал записывать свои мысли для будущей работы. Я сидел прямо напротив окна и видел, как в тёмных, грустных коридорах горят свечи, зажигая блестящие огромные люстры. Камешки хрусталя казались цветными от падающего света, медленно крутились на золотых нитях. Горели зеркала и стекла. Держа в руке ручку, я ждал минуты вдохновенья, продолжая рассеянно собирать мысли в кучу, в предложения. Я видел образы, вспоминал слова смотрителя и чувствовал лишь лёгкую сонливость после долгого дня. Мои глаза закрывались, открывая во тьме образы из той странной, страшной истории. Я погружался в сон, моя рука дрогнула и. открыв глаза, я замер от ужаса. Прямо, через каких-то несколько метров, там, в коридоре, я видел силуэт. Освещённая тусклыми свечами, девушка плыла по залу. Её кучерявые, коричневые локоны небрежно закрывали лицо. Изогнутый стан гордо вёл вперёд. Белые ткани обтягивали женское тело, неприлично очерчивая нагой бюст. Руки сжимали алую розу, до крови пронзающую нежную бледную кожу тонких пальцев. — Ангел, — произнесли мои губы беззвучно. Будь то обморок или сон, мне не поверит никто, но проносясь сквозь время, я видел всё… Сказка — ложь. Да в ней намёк…