В остаточном изображении

Pov Дерек Фотография показалась мне знакомой. Не столько ради него самого, сколько ради ребенка в нем, худенького маленького мальчика, покрытого веснушками. Он чувствовал себя знакомым, даже если Дерек сомневался, что когда-либо видел альбом детства Стайлза, даже до того, как его стерли. Он не мог представить себе Стайлза взрослым, но темный цвет его глаз, изгиб щеки, вздернутый нос-все это было знакомо Дереку. Рядом с ним Малия держала на коленях свитер Стайлза. Каждые несколько секунд она подносила его к носу, напоминая себе о его запахе, привязываясь к нему. Фотография тоже несла его запах, сильный, как будто он часто с ней обращался. Дерек был очень осторожен, чтобы не сжать его слишком сильно или не смять тонкий старый материал, независимо от того, как сильно он хотел цепляться за доказательства того, что у Стайлза была жизнь. Что он существовал всегда. Лидия сидела по другую сторону от него, скрестив ноги на бетонном полу чердака, сложив руки на коленях и широко открыв глаза. Скотт сидел напротив него, тревожно постукивая большим пальцем по колену, а шериф-рядом. Между шерифом и Лидией стоял Дитон, такой же спокойный и безмятежный, как всегда, несмотря на странные обстоятельства. Возможно, он был вовлечен в более странные вещи в своей жизни; Дереку никогда не удавалось вытянуть из этого человека большую часть предыстории, хотя он и не очень старался. Он уже давно решил, что лучше не задавать вопросов, когда дело касается Дитона. Остальная часть стаи толпилась вокруг них, стоя за пределами их сидящего круга из шести человек и наблюдая. Свет был приглушен, простыни развешаны, как импровизированные занавески, чтобы не пропускать последние лучи вечернего света из окон. Они могли бы найти другое место для этого ритуала, где-нибудь потемнее и потише, но Дитон и Лидия оба, казалось, думали, что присутствие всей стаи будет наиболее эффективным, и было не так много мест, которые могли бы вместить шестнадцать человек. Даже с шумом стольких людей, дышащих и шевелящихся в замкнутом пространстве, с глухим стуком стольких сердцебиений одновременно, было тихо. Притихший, почти приглушенный. На полу в центре комнаты Дитон установил небольшую лампочку, направленную вверх, чтобы осветить осколок стекла, который Скотт собрал со стоянки. Просто произвольный фокус, сказал он. Он имел тот же сине-зеленый оттенок, что и разрушенная дверь в заброшенном доме. Дереку показалось, что со своего места он чувствует запах серы и пороха. -Сосредоточься на свете,- сказал Дитон низким голосом. Ему не нужно было проецироваться, когда почти все в комнате обладали развитым слухом. - Постарайся расслабиться." Лидия сказала им, что это не совсем гипноз. Это был не настоящий транс, к которому они стремились здесь; все, что им было нужно, это немного ослабить свою охрану. Достаточно, чтобы воспоминания проникли внутрь, как это было во сне Скотта. -Они там, - сказала она. - Все воспоминания все еще там, в нашем подсознании, прямо под поверхностью. Отец Стайлза прорвался и прикрывал его спину, и акта истинного воспоминания Стайлза было достаточно, чтобы пробить дыру в ткани реальности, хотя бы на секунду. Только представьте, насколько сильнее было бы, если бы мы все вспомнили сразу." И вот они сидели здесь, пятеро из них, у которых была самая сильная связь со Стайлзом: его отец, который преодолел магическую ловушку разума ради любви к своему сыну; его лучший друг, они были так близки, что их запахи были почти неразлучны; баньши буквально видела его глазами в другом мире; его бывшая девушка, по крайней мере, которая чувствовала, что ее возвращение к человечеству было неразрывно связано с его присутствием в ее жизни; и Дерек. Дерек на самом деле не знал, кем он был для Стайлза. Товарищ по стае, очевидно, и, конечно же, друг. Он просто знал, что запах на фотографии в его руках поселился где-то глубоко в груди и излучал тепло и безопасность. Они были чем-то. - Я хочу, чтобы вы все думали о Стайлзе, - сказал им Дитон. - Не только имя или описание, которое вам дали. Подумайте о негативном пространстве. Подумайте о контурах, которые оставило после себя его отсутствие, о необратимом влиянии, которое он оказал на вашу жизнь. Когда смотришь на свет, - сказал он спокойно, - его яркость оставляет обратное впечатление. То же самое можно сказать и в обратном порядке. И чем дольше смотришь, тем четче остаточное изображение." Дерек глубоко вздохнул. Осколок стекла мерцал в луче прожектора, слегка крутясь на веревке, удерживавшей его в воздухе. Он думал о бассейне, о плещущихся волнах, смыкающихся над его головой, и о удушающей беспомощности неподвижности. Он подумал о том, чтобы вырваться на поверхность и выкашлять воду. Быть поддержанным, поддержанным и поддержанным. Должно быть, тогда его обнимали чьи-то руки, грудь прижималась к спине, сердце билось в ухо. -Позволь себе плыть, - раздался голос Дитона. - Позволь себе погрузиться в воспоминания, и тебя унесет прилив. Ищите тени того, что вы не можете увидеть." Осколок стекла закрутился на веревочке. Дерек вернулся за кем-то. Он уехал из Бикон—Хиллз, но вернулся, потому что кто—то - Стайлз - попал в беду. Злобный блеск зубов ногицунэ, слишком размытый по краям в его мысленном взоре. Он искал несколько дней без остановки, слишком боясь даже заснуть из—за страха, что кто—то - Стайлз - потеряется, когда он проснется. -Воспоминания есть, - сказал Дитон. Дерек почти не слышал его. Его пульс громко отдавался в ушах, стуча в такт со всеми окружающими, один общий пульс жизни. - Даже если ты не сможешь их найти, воспоминания все равно останутся. Пусть они придут к тебе." Дерек почувствовал эхо выстрела, удар пули в живот, собственную горячую кровь на пальцах. Леденящая белая улыбка и загорелая кожа, покрытая голубым мехом. Дни ничего, отрезки пустоты, где он цеплялся за что угодно, кроме реальности, ища убежища в этом запахе—Стайлз—его якорь—Стайлз—его безопасность, когда все остальное было страхом. Осколок искривился и засверкал. Сердца бились. В воздухе повеяло холодом, пробежавшим по разгоряченной коже Дерека, как статическое электричество. Как молния. Колено Малии, прижатое к его колену, дрожало. Дыхание Лидии прерывалось с каждым вдохом. - Дышите, - сказал им Дитон, успокаивая и успокаивая, когда все остальное было снято с якоря. - Отпусти мысли. Здесь он тебе не нужен. Стайлз существует под сознательным разумом. Ты можешь чувствовать его." Биение сердца Дерека причиняло боль, слишком большое в его груди. Все его тело двигалось с этой силой. Темнота подкрадывалась к краям его зрения, прокладывая туннель, пока он не мог видеть ничего, кроме света, мерцающего перед ним. Отблеск бледного света на воде. Сердцебиение у него за спиной, паника-быстрая, но устойчивая. - Ты бы хоть раз поверила мне?" .. Мерцающий свет. .. Изгиб щеки, знакомое расположение родинок. - Это мой дом, мои правила, приятель." Радужный плед. Графическая футболка с яблочком спереди. .. Свет вспыхивает, ярче. Пульсируя в такт сердцебиению. Пронзительный гул звука. .. - Мы должны вытащить тебя отсюда. Полиция сейчас приедет, и мы должны вытащить тебя отсюда к чертовой матери!" Вздернутый нос. Глаза карие, почти золотые на солнце. - Я тебя не боюсь." .. Белый свет, яркий и растущий. Все вокруг них, затмевая все остальное. Звон в ушах становился все громче и громче. Голос Лидии, слова неразборчивые, но настойчивые, умоляющие. .. .. Всплеск. Ослепление. .. .. .. Темнота. .. .. .. При следующем вдохе Дерек почувствовал, что снова разбивает поверхность бассейна, воздух устремляется обратно в изголодавшиеся легкие, пока он не почувствовал головокружение и головокружение. Он согнулся пополам, тяжело дыша, и уткнулся лбом в холодный бетон пола. Малия лежала на спине рядом с ним, и Скотт дышал так же тяжело, как и он. - Где он?" Лидия уже поднималась на ноги. Ее глаза, когда Дерек смог подняться достаточно, чтобы последовать за ними, были прикованы к безобидному осколку стекла, уставившись на то место, где открылся портал. -Я видела его,- сказала она, задыхаясь и дрожа. -Стайлз, я видела его. Я слышала его голос, он был рядом." - Разве это не сработало?" - спросил Скотт, и в его запахе появился страх. - Я...я помню. Я все помню, это должно было сработать!"

Дерек тоже вспомнил. Стайлз, как можно было забыть такого яркого и запоминающегося человека, как Стайлз? Кто-то, кто так много пережил вместе с ним? Он поднялся на ноги, сглотнув желчь при мысли, что они могли потерпеть неудачу. Что Стайлз все еще может застрять в этом адском промежуточном измерении, одинокий, беспомощный и пойманный в ловушку. Должен быть другой способ, что-то еще, что они могли бы попробовать. Может быть, если —

Громкий лязг и скрежет открываемой двери чердака. Вся стая обернулась как один. -Стайлз!" - крикнул Скотт. Он уже перепрыгивал через диван, бросаясь на своего лучшего друга, чтобы заключить его в объятия, вероятно, достаточно крепкие, чтобы сломать кость. Стайлз вцепился в него так же сильно, повторяя его имя снова и снова. Следующим был шериф, и в глазах его стояли слезы. Много слез, от них обоих. Лидия обняла Стайлза за талию и расцеловала в обе щеки. Она прошептала ему на ухо, что тоже любит его. Малия уткнулась лицом ему в шею и не отпускала, пока Эрика не оторвала ее. Это заняло много времени, но Стайлза провели по всей комнате, обнимая всех в стае, даже Хейдена и Кори, которых он едва знал. Даже Джексон, который первым ударил его в грудь и назвал ослом за то, что он заставил всех пройти через такое испытание. Дерек держался позади, просто наблюдая и впитывая звук смеха Стайлза, звенящего над шумом голосов, волну экстатических хемосигналов от каждого человека, который заботился о нем. На чердаке неделями будет пахнуть счастьем, облегчением и Стайлзом. Дерек поймал себя на том, что улыбается при этой мысли. Наконец Стайлз, спотыкаясь, остановился перед ним. Его волосы были в беспорядке после того, как Айзек и Бойд взъерошили их. На его щеке была помада от нескольких девушек. Его глаза сияли от облегчения, что он вернулся домой. Его улыбка была настолько широкой, что в уголках глаз появились морщинки, а на щеках появились ямочки. Сердце Дерека екнуло, когда он увидел эту улыбку. Он подумал: "О!" -Да ладно тебе, здоровяк, - сказал Стайлз, махнув на него руками. - Не стой тут такой сердитый. Ты тоже получишь объятие, принеси его сюда!" Дерек позволил тащить себя вперед. Руки Стайлза были такими же теплыми и сильными, как и в бассейне, и в два раза успокаивающими теперь, когда он полностью доверял им. Он обнял Стайлза в ответ, стараясь подавить желание Малии зарыться лицом в шею Стайлза и просто вдохнуть его. Стайлз позволил ему продержаться дольше, чем он ожидал, прежде чем похлопать его по спине. Когда он отстранился, его рука скользнула по руке Дерека до самого запястья, тыльной стороны ладони, все еще крепко держащей фотографию молодого Стайлза и его матери. Дереку потребовалось некоторое усилие, чтобы заставить себя отпустить ее, но он сделал это. Стайлз посмотрел на него, нахмурив брови, потом снова на Дерека. Дерек ничего не сказал, и он тоже. Айзек толкнул Стайлза сзади, обняв его за плечи. -Ты пропустила четыре теста, просто чтобы ты знала, - сказал он без малейшего сочувствия. - Подожди минутку!" - сказал Стайлз, на мгновение забыв о фотографии в своей внезапной тревоге. -Четыре теста? Как, черт возьми, долго меня не было?" -Меньше недели, - ответил Дэнни. -Но сейчас выпускной год, - сказал Скотт с гримасой. - Тесты бывают, типа, все время." -О, это чушь собачья, - простонал Стайлз. - Если они не позволят мне их выдумать, клянусь богом—"