Сведенные поневоле

Его голова болела. Азирафаэль чувствовал, как липкое тепло расползалось по его лицу и стекало в волосы; статуэтка, которой его ударил Гавриил, оказалась достаточно острой чтобы рассечь кожу и вывести его из равновесия. Он не успел уйти. Это было быстро — Азирафаэль успел нырнуть из холла в узкий коридор и взбежать по лестнице, надеясь найти комнату с телефоном, запереться там и вызвать полицию, но судьба сегодня не была на его стороне. Гавриил догнал его. Статуэтка, изящная и тонкая, стояла на маленьком узком столике у лестницы, а сейчас валялась неподалеку от Азирафаэля — он разглядывал её ровный край, запачканный красным и никак не мог поверить, что всё это происходит с ним. Только вчера всё было хорошо. Был Кроули. Кроули. Кроули. Боже, нет. Гавриил буквально на себе протащил его в ближайшую комнату и сбросил на пол, как груду хлама. Лежать на полу было хорошо — он был прохладным и устойчивым, как бы странно это ни звучало. Азирафаэль приподнялся. — Не, не, не, не, не, — затараторил Гавриил, присел на корточки рядом с ним и буквально вдавил его в пол обратно. — Сейчас, солнышко, тебе бы не двигаться, вот правда. Кроули. Кроули. Как больно думать. — Ты ударил меня, — выдохнул Азирафаэль, борясь с головокружением. Плечо болело от хватки Гавриила — Ты не мой брат. Пальцы чуть разжались. — Видимо, я сильно тебя приложил, раз ты способен на такие гениальные умозаключения. Азирафаэль пропустил это мимо ушей. Он мог потянуть время, но ради чего? Никакая полиция не приедет — он не успел вызвать её. Бентли догорала на улице. Он ничего не успел. — Я всё знаю, — теплая капля стекла с виска прямо в уголок глаза. — И про тебя, и про Вельзевул. Ты не мой брат. Она не сестра Кроули. Гавриил перестал держать его и встал, глядя на него сверху вниз. — Знаешь, — в его голосе была усмешка. — мне плевать откуда ты это узнал. В любом случае, всё уже произошло. Пусть и не так, как планировалось. Азирафаэль приподнялся снова на дрожащих руках, смотря на гладкий пол. Между растопыренными пальцами упала и растеклась красная капля. — Планировалось, — бездумно повторил он. Запах гари казалось вплавился в ноздри, а удушливый дым осел в лёгких. — Все эти годы… Ты… Вот что вы делали с Вельзевул? Планировали застраховать наши с Кроули жизни, чтобы потом убить? Ради чего? — красный липкий кружок растерся под его пальцем, оставив лишь засохший контур. — Ради бизнеса? Гавриил снова сел перед ним на корточки, заглядывая в лицо. — А ради чего ещё, м? Раскрою тебе ещё одну небольшую тайну, но зарплата у гувернеров и гувернанток всегда была чертовски маленькой, даже в богатых семьях, Азирафаэль. Ты работаешь и работаешь, но в итоге всё равно занимаешь место пешки под ногой у богатеньких козлов. И в таком случае чтобы пешке подняться выше… Надо лишь убрать пару ферзей. Всего двое ферзей — и ты уже крупная фигура в этой чертовой партии. Горло сжалось до боли. — Ты убил моих родителей. — Нет, нет, нет, я уж точно не убийца. Это правда было лишь несчастным случаем, эта авария, если ты можешь мне поверить. Я к ней точно не причастен, — Гавриил встал, принимаясь расхаживать по комнате. — Вот только про родителей Кроули такого конечно сказать не могу, уж прости, но этим занималась Вельзевул, а я не особо лез. Если Кроули был жив… Азирафаэль ни за что не скажет ему об этом. На жалкую секунду ему в голову пришла мысль схватить статуэтку, лежащую так близко и попробовать сделать хоть что-то, что помогло бы ему выбраться, но Гавриил носком своего ботинка отправил хрупкую фигурку к стене одним ударом. — Даже не вздумай. Тебе всё равно не выбраться, да и не к кому. Твой драгоценный Кроули наверняка сейчас догорает в машине, а больше никого у тебя и нет, — Гавриил улыбнулся очень криво. — Я же говорил, что ты никому не нужен кроме меня. Я самый близкий тебе человек… На данный момент. Азирафаэлю захотелось сжаться в комок и не двигаться в течении столетий, пока боль в его груди после слов о Кроули не станет чуть терпимее; он чувствовал, как начал дрожать и как его голова пульсировала мерно и больно. Он подумал о том, чтобы сдаться. Ничего не отвечать Гавриилу и позволить себе принять любой исход событий, даже если его решат убить прямо здесь и сейчас, потому что в любом случае он в западне. Но Кроули мог быть ещё жив. Судя по формулировке, даже Гавриил не был полностью уверен, что в машине кто-то был и если существовал, хоть малый шанс, что Бентли была пуста… Ему следовало бороться. — Есть люди, — начал он. — Которые знают, о том, кто вы с Вельзевул такие. У которых есть ваши настоящие документы. И они знают, что я здесь. Они вызовут полицию, а насколько я знаю… — это было опасно. Азирафаэль не мог знать об этом наверняка, но ему хотелось чертовски напугать Гавриила. — С Уриэль вы не заключили сделку. Вы не успели подкупить полицию. Их явно заинтересует, отчего посреди белого дня машина взорвалась сама по себе и куда неожиданно пропал твой брат. Он ожидал чего угодно, кроме весёлого, почти беззаботного смешка. — Сейчас ты не в том положении, чтобы мне угрожать, солнышко. Не волнуйся, мы обязательно придумаем, что делать с полицией, если конечно они дойдут до того, чтобы расследовать несчастный случай. — Несчастный случай? — Ну, да, он самый. Представь — мой любимый брат вместе с его мужем решили прокатиться с ветерком, да вот незадача — они попали в аварию на территории поместья и бензобак машины повредился от удара с заносом. Машина вспыхла за секунду, и я был вынужден смотреть как вы оба сгораете там, представляешь? Или один из ваших телефонов взорвался в машине, пока вы оба были там. Производственный брак, такое часто случается на самом деле, можешь мне поверить. Двери заклинило, и вы не смогли ничего сделать до того, как огонь распространился. Такое горе, — прошептал он театрально. — Такая потеря. Такая чушь. — Аварию? Как ты докажешь, что всё было именно так? — В поместье я ведь был не один. Со мной были и Сандальфон, и Вельзевул, и Михаил, и может даже Дагон. Со мной было ровно столько людей, которые смогли бы подтвердить слова безутешного брата. Азирафаэль поражённо посмотрел на него. — И что ты сделаешь со мной? Убьёшь? Он напряженно замер, ожидая действий Гавриила. — Я же сказал — я не убийца. Раз уж так получилось, и ты жив… СМИ всё равно успешно объявят тебя мёртвым, и я смогу отправить тебя куда-нибудь, где тебе будет поспокойнее. Правда, персонал, может быть немного груб, но не беспокойся, я заплачу достаточно, чтобы обеспечить тебя комнату с самыми мягкими стенами. Будешь не Азирафаэлем, а не знаю… Майклом? Майклом с шизофренией, которому чудится, что его зовут по-другому и у него был муж. Что-то такое. Азирафаэль посмотрел на неестественно яркий день за окном, ощущая приступ тошноты; он сжал веки до мушек перед глазами. Он чувствовал себя очень слабым. — Ты чудовище, — выдох получился судорожный. — Может быть, — сказал Гавриил, подходя к двери. — Будь послушным братцем хоть раз в жизни, посиди пока здесь. Ключ заскрежетал в замочной скважине, отрезая путь к отступлению. В комнате стало мертвенно тихо. Азирафаэль уставился пустым взглядом в пол, ощущая гудение в голове. *** Чёрт, чёрт, чёрт! Ну как, просто, чёрт возьми, как он мог проспать?! Часовая стрелка уже давно перевалила за девять и, единственное, что теперь Кроули мог сделать — это одеваться со скоростью пожарного, спешащего на вызов. Он понятия не имел как это произошло — будильник на его телефоне просто не сработал, и к его огромному удивлению, по пробуждению он не обнаружил на телефоне ни одного пропущенного от Азирафаэля. «Возможно, Азирафаэль уже у Анафемы, — подумал Кроули, выезжая из гаража. — Просто поехал со Шедвеллом и теперь ждёт меня там.» Азирафаэль не отвечает на звонки — гудки неприятно отдаются в ухо. Он всё равно едет в Тадфилд. Всюду тихо и ярко слепит солнце; Кроули проходится загнать Бентли в просторный гараж Фэллов, даже не целиком, а лишь так, чтобы машина за пару минут не превратилась в чёрный горячий ад при таком ясном дне. В холле поместья никого нет. Нет и на втором этаже, пусто на чердаке и в столовой — внутри комнат всё застыло в безмолвии и Кроули со странным отчаяньем уходит обратно к машине, решая ехать прямиком к книжному, а потом и к архивам. Если Азирафаэля нет тут — значит он в Сохо, ждёт его, Кроули. Ключ зажигания поворачивается, но Бентли лишь рычит пару секунд, после чего безжизненно глохнет. Маленькая черная стрелочка ясно указывает, что бензина в машине больше нет — откуда ему там взяться, если он не заправлялся с того момента как катал Азирафаэля — и Кроули осматривает гараж, надеясь найти канистру с горючим, но не находит ничего кроме парочки других машин и ключей, висящих на аккуратных крючках. Та мысль, которая приходит к Кроули в голову, определённо, кощунственная, но в конце концов у него нет времени на такси или на поиск бензина. Он звонит Азирафаэлю последний раз, но его телефон отчего-то решает сам сбросить звонок, и Кроули в раздражении отбрасывает бесполезный кусок пластика на задние сидения. Что-то беспокойное царапает его изнутри, когда он выезжает на чужой машине из гаража, и Кроули легче убедить себя, что его немного тревожит тот факт, что он теперь полноправный угонщик, а не то что у него есть какое-то особенно дерьмовое предчувствие насчёт этого дня. Он стоит на перекрестке и до книжного остается километр, если не меньше, когда бело-красная огромная пожарная машина просится мимо с мигалками как раз в том направлении в котором Кроули нужно ехать. Вторая проезжает буквально через полминуты, оглушая звоном сирены и заставляя сорваться следом. Предчувствие льёт ему горькой желчи прямо в желудок. До книжного остается один поворот и чуть больше двухсот метров, но дым видно уже и отсюда. Кроули останавливается посреди дороги. Это небезопасно, и машины, ехавшие сзади, сливают звуки в один непрекращающийся гул, который отдается у него прямо в голове, но Кроули не может заставить себя двинуться. Книжный горит. Огонь, яростный и неистовый, вырывается из окон, из обуглившихся дверей, облизывает фасад, оставляя копоть, заставляет стекла разлететься на тысячи блестящих прозрачных кусочков, сияющих на асфальте. В воздухе дымно и едва дышится, но Кроули, кажется, это и не нужно, когда он продирается сквозь толпу встревоженных зевак. Он окрикивает Азирафаэля и его горло жжёт едкий воздух, но он не прекращает окликать, пока кто-то наконец не ловит его за локоть и не тянет на себя. Его зрение словно размыто. Черные волосы, очки. Та девчонка с приёма? — Где Азирафаэль? — всё, что он может спросить. В голове Кроули нет больше ничего более важного, чем узнать где он сейчас, узнать, что он как можно дальше от отсюда, что он точно не внутри пылающего здания. Её лицо кривиться в неуверенности. — Не смей говорить, что он был в книжном, — голос хрипит. — Не смей. — Он говорил, что заедет в него, после того как был в архивах, — линзы её очков отражают неровный оранжевый отблеск. Анафема добавляет, прежде чем Кроули может начать рвать на себе волосы. — Но я думаю он успел уехать оттуда до… вот этого. — И где он сейчас? — В Тадфилде. Скорее всего. Разочарование бьёт Кроули под дых даже не целясь. — Я был там, — он смотрит в окна горящего книжного. — Там ни души. — Вы могли разминуться, — предполагает Анафема — Он мог ещё быть в архивах, когда ты заезжал в их поместье, и успеть уехать к себе, когда ты приехал сюда. Кроули просто кивает, потому что это звучит достаточно обнадеживающе, чтобы не сойти с ума от страха. «Азирафаэль не там», — говорит он про себя, стараясь забыть, что живёт в мире, где всем владеет статистическая вероятность. Кроули разворачивается, чтобы уйти к машине, но Анафема не даёт ему сделать это. Её лицо напряженное и серьезное и едва ли у неё есть какие-то хорошие новости на повестке дня. — Есть ещё кое-что, — произносит она. — Что тебе надо знать. *** Ручка машины в руках была ещё тёплой и запачкана копотью. Увидеть её, лежащую неподалёку от догорающей Бентли, было больно, но ещё больнее было осознавать, что казалось в поместье Фэллов снова никого не было. Если Азирафаэля тут нет, то напрашивался закономерный вопрос — где он может быть ещё — на который очень честная и логичная часть Кроули подкидывала одну ужасную и чертовски плохую догадку. Кроули не хотел даже думать о ней. Он прошёл в распахнутые двери просторного холла и напряг слух. Ничего. Ни звука. — Азирафаэль? — позвал он, ощущая, как неприятно тянет под рёбрами. — Ангел? Ты здесь? Если он действительно не здесь, если он был в книжном… Руки Кроули затряслись, он вплотную подошёл к широкой лестнице, смотря вверх. Его нога не успела встать даже на первую ступеньку, когда он услышал чьи-то быстрые шаги. Кроули замер, сжал ручку крепче, отчего уверенный, что к нему направлялся не Азирафаэль. Так и оказалось. Гавриил застыл на месте, оглядывая Кроули, удивленный и пораженный одновременно. — Что…? — он свел брови. — Как ты…? — Где Азирафаэль? — Гавриил бросил короткий взгляд на железную ручку в руке Кроули и ничего не ответил. Вместо этого он спросил: — Собираешься напасть на меня? Не то чтобы это было планом Кроули. Не то чтобы у него был какой-то план вообще, но это казалось очень заманчивой идеей. Особенно после того, что рассказала ему Анафема. — Может да, может нет. Не желаешь испытать судьбу? — Гавриил снова промолчал, явно что-то обдумывая. — Не хочешь отвечать? Я могу сделать выбор за тебя. Но сначала ответь мне, потому что больше спрашивать я не стану: где Азирафаэль? — Не думаю, что теперь имеет значение где он сейчас. Вот мудак. Абсолютный чертов ублюдок. — Если ты тронул его хоть пальцем снова- — Снова? — Гавриил немного шагнул вперед по направлению к Кроули. Это не укрылось от его внимания. — Так ты знаешь про нашу небольшую размолвку? — Знаю, — злость полыхнула в нём, зажигая изнутри. — А ещё я знаю, что мне следовало подловить тебя после того, как ты дал Азирафаэлю пощёчину, и сломать тебе челюсть за это. — Мило, — сухо ответил Гавриил. И сделал ещё шаг. — Вы так защищаете друг друга, если посмотреть со стороны. Только вот я до сих понятия не имею, почему Азирафаэль вдруг решил защищать твои уродские глаза перед Михаил. Абсолютная нелепица. Как и он сам. Несмотря на то что ситуация сейчас была не самая подходящая, Кроули ощутил, как сердце сжалось от любви к ангелу. Вот что Азирафаэль так упорно скрывал и вот почему так часто повторял как ему нравятся глаза Кроули. Как бы ни было приятно думать об этом, Гавриил воспользовался секундной заминкой и сделал ещё один маленький шажок прежде чем налететь на Кроули. Это было быстро. Кроули не мог сказать, что у него в жизни было много драк, одна в детстве, когда один мерзкий паренёк по имени Хастур подкинул ему жабу в ботинки; ещё парочка, когда он был бунтовавшим подростком и не имел достаточной выдержки чтобы держать язык за зубами; как бы то ни было, несмотря на отсутствие обширного опыта в таком грубом деле сейчас он проигрывать точно не собирался. Кроули увернулся от кулака, летящего ему в нос и вдарил длинной железной ручкой Бентли Гавриилу чуть выше локтя, достаточно сильно, чтобы он взвыл от вспышки боли и растерял весь свой боевой настрой. Он схватился за пострадавшую руку и Кроули сгрёб лацкан его пиджака, скинув железку на пол, с садистским удовольствием раскрытой ладонью другой свободной руки ударил по чужой щеке так, что она сразу расцвела красным. Гавриил озверел сразу же и с яростным упорством повалил их обоих на пол, стараясь ударить Кроули в ответ. Это было настоящей злой возней — Гавриил всё-таки попал ему по лицу, разбив губу, и у Кроули заныла вся челюсть мигом; Кроули в свою очередь сумел носком ботинка ткнуть его под рёбра, и поменять их местами, нависнув сверху. У него больше не осталось терпения. — ГДЕ ОН? — он стиснул лацканы чужого пиджака в кулаки, выкручивая ткань в руках. — ГДЕ АЗИРАФАЭЛЬ? Губы Гавриила искривились, и он выплюнул с едкой ненавистью. — Мёртв. Кроули застыл. Пальцы разжались сами по себе, а колкий страх отдавался уколами в каждом ударе сердца. Он ощутил себя растерянным и маленьким, ломким, как сухая ветка на ветру. — Что? — еле слышно непослушными губами спросил Кроули, мечтая знать, что ослышался. Возможно, ему не стоило принимать эти слова за правду. Наверное, под страхом смерти любой враг скажет что угодно, чтобы вывести тебя из равновесия. В любом случае, он едва успел подумать об этом, прежде чем всё пошло кувырком, а его лопатки не оказались вжаты в пол почти до боли. Кроули понял, что едва ли может двинуться под тяжелым телом и острая секундная паника захлестнула его целиком. Красный, разъяренный и всклокоченный Гавриил над ним не оставлял ему ни единого шанса обдумать выход из сложившейся ситуации; жесткие пальцы вцепились ему в горло и сжали изо всех сил. Воздух выбило из легких. Пульс в шее отдавался в виски, в лоб; ощущение было таким, словно изнутри головы Кроули надувают воздушный шар, раскачивая его до безобразных размеров. Он не мог сбросить Гавриила с себя, не мог расцепить его руки; Кроули царапал короткими ногтями, дергался, отчаянно скользил каблуками ботинок по гладкому мрамору, пытаясь вывернуться или оттолкнуться, но недостаток воздуха не способствовал сопротивлению, как он ни старался. Перед глазами мутнело и темнело, плавали чёрные мушки, в затылке нарастала давящая ужасная боль. Его сейчас задушат. Он забил ослабевшими кулаками по чужим плечам, но всё в пустоту. Его сейчас задушат, и он ничего не может с этим сделать. Кроули не сразу понял, что произошло. Хватка на его горле исчезла и на него перестал давить вес чужого тела. Резкий прилив воздуха в его болящее горло было словно глотком кипятка; слезы рефлекторно навернулись на глаза и всё вокруг было смазанным и расплывшимся; голова дико кружилась с каждым вдохом. Кроули сел кое-как, словно кукла с сломанными шарнирами, и увидел кто был его спасителем. — НЕ ПРИБЛИЖАЙСЯ! Азирафаэль стоял над Гавриилом, направляя кончик стальной шпаги прямо ему в грудь. Он совершал медленные, осторожные шаги назад, ближе к Кроули, и не остановился, пока дистанция между ним и его ненастоящим братом не увеличилась вдвое. Когда он подошёл ближе, Кроули своими слезящимися, красными глазами увидел его состояние и не смог сдержать испуганного вздоха. Рана, сплошная мешанина черного и красного, выглядывала из слипшихся из-за крови волос, в месте чуть выше виска; левая половина его лица, глаз, светлая бровь, лоб и в большей мере щека были залиты алым, два тонких потёка ускользали до подбородка и под него. — Ангел, — поражённо прокаркал он осипшим горлом. Азирафаэль обернулся на секунду, не прекращая держать шпагу, и подарил ему маленькую, облегченную улыбку. Кроули поднялся, пошатываясь, встал рядом. Мир вокруг всё ещё кружился, но ангел стоял рядом с ним и это значительно облегчало всё. — Как ты вышел из комнаты, чёрт возьми?! — видимо, для Гавриила сегодняшний день был сплошным днём удивления. Азирафаэль не сводил с него оружия. — Это уже не важно. Но я думаю тебе, Гавриил, лучше всё же не двигаться, — он встал чуть впереди Кроули, прикрывая его плечом и развернутой назад ладонью. Хоть Кроули и не нуждался в этом, это заставило его влюбиться ещё сильнее. — Если ты не хочешь, чтобы произошёл несчастный случай. — Проткнёшь меня этой булавкой? — прошипел Гавриил насмешливо. — Или вы будете стоять надо мной целую вечность пока я не умру от скуки? Звук сирены с улицы казался колыбелью. Значит, прошло больше получаса, и Анафема позвонила в полицию. Кроули просто надеялся, что после того как всё закончится он не забудет поблагодарить её за это. — Ну зачем же стоять нам, — Кроули не сдерживал яда в голосе. — Я думаю, найдутся люди, которые сделают это за нас.