How can I save you?

— Повтори еще раз, что ты только что сказал, — потирая виски, попросил Чонгук. Все это казалось диким, странным и неправдоподобным. Маг, решивший вдруг с ничего сжечь поселение оборотней, да еще и таким зверским способом? Бред. Такого не случалось со времен Бан Ши Юнга, но с тех пор никто даже не пробовал так бунтовать, ведь у всех были все условия для хорошей жизни. Сейчас этот оборотень напоминал ему шпиона и Чон не хотел отступать от этой теории. — Наша деревня сожжена, на улицах горы трупов, я чудом сбежал, а вы даже не пытаетесь мне поверить! — начинал заводиться Юнги, хрипя. Полчаса назад Юнги сидел на больничной койке, стоически терпя боль от зашивания глубоких рваных ран. Когда его привели к медикам, те, фыркнув, поинтересовались, что у них забыла дворовая шавка. В этот момент Мин готов был разодрать им глотки, несмотря на то, что ладони у него напоминали кровавое, но уже перемотанное месиво. Но Юнги не успел накинуться на целителей, потому что за него прекрасно справился Сокджин. Мин не знал, что эльф сказал им на их родном языке, но, судя по их недовольным и испуганным лицам, ничего хорошего. Кривая ухмылка преследовала оборотня все то время, пока его лечили. Самый сок начался, когда посреди работы в кабинет ввалились два роскошно одетых парня. «Дворцовые выскочки» — подумалось Юнги. Он никогда не видел такой жизни: богатой, полной всех удобств и без лишних переживаний. Он выживал в своей маленькой деревушке, ведь стая не хотела принимать альфу, которого не привлекали омеги. Он боролся за свое право жить и сейчас, глядя на вошедших, явно очень важных, шишек, его невольно пробрал холодок зависти. Они расспрашивали. Расспрашивали, почему он весь в ранах, почему сбежал, не шпион ли. И сколько бы Юнги не доказывал, что он просто жертва обстоятельств, ему не верили. — А как ты тогда смог сбежать? — хмыкнул Чонгук. — По твоим же словам: маг убивал каждого, кто приблизился к окраине деревушки. Так как же ты проскользнул? — Он меня не видел, — неохотно начал открываться Юнги. Если бы он сейчас рассказал про туннель, его бы посадили за неуплату налогов. — Как так? — едко поинтересовался дроу. — Что-то я не заметил, чтобы у тебя были способности к невидимости или ты был в пол локтя ростом. Мин не знал, что ответить Чону. Он лишь поджал тонкие потрескавшиеся губы и стыдливо отвел взгляд. Что Юнги должен был сказать? Ой, а я сбежал через тайный туннель, который мы вырыли с отцом и дедом, чтобы нелегально провозить в вашу страну мясо и шкуру? Да с него ее спустят раньше и пустят на коврик, а кости скормят скоту. Но, с другой стороны, если он сейчас не скажет, то его тоже ждет смерть, но с предварительными пытками, как полагается потенциальным шпионам? Мысль об этом заставила оборотня вздрогнуть. — Я… — было начал парень, но его резко прервал ворвавшийся в комнату мальчишка, тяжело дышавший и весь в ссадинах. — Нападение на границе с Улариумом! — воскликнул он, становясь по стойке смирно. — Деревня на границе с нашим лесом была сожжена дотла, ни единого выжившего, гора трупов. Из необычного: огонь охватил только территорию деревни, дальше не зашел. Дым увидели пограничники, но было поздно. Есть вероятность, что Улариум обвинит нас в поджоге, если верить им. Рапорт окончен. Молоденький эльф поклонился, от чего длинные серьги с камешком топаза причудливо колыхнулись, и вышел за дверь, плотно захлопнув ее за собой. Юнги боязливо посмотрел на резко нахмурившихся царских отпрысков — по-другому Юнги, пока что, не мог заставить себя их называть — и перевел свой взгляд на притихшего Джина. Этот эльф сидел, сложа руки под грудью, и изучающим взглядом смотрел на остальных. Что-то напрягало в нем Мина и внутренний волк забастовал — чтобы его хозяин и бояться какого-то эльфа? Но стоило ему открыть рот, как волк тут же заткнулся, боязливо прижимая уши. — Ты не договорил, волче, — холодно отчеканил Ким. — И тебе лучше придумать внятный аргумент, прежде чем я пожалею, что помог тебе.

***

Минхо скучающим взглядом обвел деревушку, от которой остались только несущие стены полуразрушенных домов и трупы, в нелепых позах лежащие прям посреди широких улочек. Внутри разливался огонь удовольствия, принося вместе с собой странное чувство восторга. Вспоминая, как визжали омеги, прижимая к груди своих детей и моля не забирать их жизни, как стоически гибли альфы в огне, Ли довольно ухмылялся. Всеми этими унижениями они только подтверждали его превосходство. Где-то вдалеке послышался сдавленный всхлип. Минхо удивленно приподнял бровь и гордым, прямым шагом направился к стоящему на окраине домику. Его переполняло ощущение того, что он на вершине мира. И пока что ничто не могло его искоренить. Брезгливо поморщившись, Минхо отодвинул те остатки, которые раньше были дверью, и, немного пригнувшись, вошел в порядком подкосившийся после его небольшого геноцида дом. В углу, зажав себе рот и в ужасе гладя на вошедшего мужчину, весь в слезах, сидел мальчишка. Он прижимал к себе обгоревший хвост и черные уши, стараясь не издавать лишних звуков. На вид ему было не больше семи и Ли только хмыкнул и усмехнулся. Сегодня он хотел насладится дарованной властью по полной. — Ты перепугался, малыш? — с напускной жалостью спросил Минхо, садясь прям перед волчонком и мягко поворачивая его голову за подбородок. — Малыш потерял сегодня родителей? «Малыш» только всхлипнул, отводя взгляд, но коротко взвизгнул и разрыдался, стоило Минхо сдавить его щеки и заставить смотреть на себя. — Я задал вопрос, щенок, — прошипел он, недобро щурясь. — Ты еще смеешь отворачиваться? От сковывающего все тело ужаса мальчик смог лишь пискнуть и зажмуриться, стараясь хоть как-то уйти от сложившейся ситуации. Ему было страшно, прям на его глазах вся семья мгновенно стала кучкой трупов и удобрением для леса, а его самого сейчас могла постигнуть та же участь. Минхо, увидев животный ужас в глазах ребенка, маниакально улыбнулся. Ему доставляло невероятное удовольствие наблюдать за таким поведением. Нравилось, когда его боялись. Осталась лишь вишенка на этом торте превосходства. Направив приобретенный огонь в ладонь, Ли с садистским удовольствием приложил ее к горлу завопившего волчонка. Минхо крепкой хваткой вцепился в шею мальчишки, пока тот брыкался, пытаясь уйти от дикой боли. Его сжигали заживо, длинные пальцы прожигали следы на теле, в воздухе витал запах спекшейся крови. Пара минут и ребенок, сорвавший голос от криков, закатил заплаканные глаза и обмяк. Минхо довольно улыбнулся и встал, вытирая ладонь о тело мальчугана. Его месть будет кровавой и от того прекрасной.

***

— Лаз, — проговорил Юнги, стоило Джину произнести свою угрозу. — Точнее, тоннель. Мы вырыли его с отцом и дедом, когда те начали торговать мясом и шкурой. Но, когда бизнес наладился, о нем и забыли, использовали, разве что, как погреб иногда. А сегодня он спас мне жизнь. — То есть, — пытался подытожить Чимин, — ты спасся благодаря тоннелю, который вы когда-то вырыли для обхода таможни? — Да, — пождал губы оборотень, ожидая, что его сейчас ударят или, того хуже, убьют, но только удивленно распахнул глаза, когда подал голос Сокджин, задумчиво глядя на двух, готовых растерзать несчастного мальчугана, эльфов. — Стоит ему поверить, — протянул он. — Если волче прав, то сейчас нам грозит большая опасность. Сначала от Улариума, который может почитать, что мы решили развязать таким образом войну, а потом и от того мага. — И что ты предлагаешь? — хмыкнул Чонгук, доставая припрятанный за поясом кинжал. — Просто поверить этой вшивой псине и отпустить его? Ну нет, я не согласен. — Вы то тут каким боком, Его Величество Чон? — нахмурился Джин. — Я не предлагаю его отпустить. Я предлагаю поверить и использовать в целях удачных переговоров с Улариумом. Вряд ли они не станут прислушиваться, если свидетель — гражданин их страны. — Его слова имеют смысл, — протянул Чимин, задумчиво потирая подбородок. — Плюс, он единственный, кто сталкивался со способностями этого конченого. А если его убьют на нашей территории, то это будет очередной политический конфликт. Черт возьми, как же это сложно! — в итоге вспылил он. — То есть, убивать мы не будем, да еще и устроим здесь по блату? Вау. — Ты то тут причем вообще? — кипятится Чимин. — Предлагаю объединиться для решения этой проблемы, ведь падет Вранс — падет и Тард, — отчеканил Чонгук. — Да вы все ебнулись, — в недоумении пробормотал Юнги и замолк, поймав на себе три испепеляющих взгляда. Кажется, он задержится в этом доме для богатеньких.