Доберман

      Начались дожди. Холодные капли били в окно, люди спешили укрыться от ветра и сырости, и на улицах стало тише. Гэвин сидел дома, укутавшись в толстовку на пару размеров больше, и играл, развалившись на диване. Шум дождя и звон мечей действовали усыпляюще, и мужчина вздрогнул, услышав звонок в дверь. Он нехотя встал, открыл дверь, высунулся в щель и недовольно сморщился. Напротив, привалившись плечом к косяку, стоял Ричард. В руке он держал за горлышко бутылку вина.       — Добрый вечер. Не отвлекаю?       — Не, — буркнул Гэвин.       — Наше знакомство получилось… неудачным. Может, попробуем ещё раз? — он выставил бутылку вперёд и хлопнул по донышку.       Рид хмыкнул.       — Ну давай попробуем.       Он впустил гостя, ушёл на кухню и вернулся с двумя кружками и штопором и, пока Ричард с интересом рассматривал логотип Skyrim на одной из них, открыл бутылку.       — Бокалов нет, — сообщил Гэвин, заметив интерес к кружкам.       — В хорошей компании совершенно неважно, из чего пить.       — Не подлизывайся.       — Зачем же так грубо? Если верить рассказам соседей, ты хороший человек, а причин им не верить у меня нет.       — Это я для них хороший человек.       Рид попробовал вино. Приятное, мягкое, не отдавало спиртом, как пакетированное. Гэвин редко брал себе что-то изысканное.       — Чем же продиктована твоя нелюбовь ко мне? Собакой?       — Типа того.       — Или служебным долгом? — хитро спросил Ричард.       — Чё?       — Ты — детектив полиции, я — агент ФБР. Не делай удивленное лицо, ты это знал, потому что расспрашивал соседей. Полиция и бюро друг друга недолюбливают. В этом всё дело, верно?       Гэвину захотелось стереть с идеального выточенного лица хитрую улыбку, и он не преминул воспользоваться шансом.       — Не-а. Дело в том, что ты высокомерный мудак. Да, ты очень хорошо скрываешься, но я-то разбираюсь в людях. Меня не наебёшь, Ричи. Ты мнишь себя лучше других.       — Забавно, — задумчиво заметил агент. — Забавно, что ты первый, кто это сказал.       — А?       — Я заметил, что жители этого дома состоят в хороших отношениях и решил познакомиться. Вот только общение не сложилось. Саймон избегает меня, словно он преступник, Норт тоже не питает тёплых чувств. Кэра общается лишь потому, что её дочери нравится играть с Расом, а Люси закрыла передо мной дверь. Все чувствуют то же, что и ты, но только ты решился сказать мне это в лицо.       Это стало шоком. Гэвин слушал исповедь, но сердце гулко стучало, и шум крови заглушал голос. Оказывается, все это знали. Все чувствовали то же, что и Гэвин, но никто не поделился с ним своими мыслями. Никто не был с ним искренним, хотя он был искренним с ними. Он хотел стать для них другом, кем-то большим, чем просто хмурым небритым мужиком, но объебался. Опять.       — Кажется, тебе неприятно это слышать, — заметил Ричард.       — Да, — произнёс Рид, едва шевеля губами. — Это, блять, был единственный совет.       — Извини?       — Мы с Люси пиздели про тебя. Ты меня бесишь, и я хотел понять, почему, ну и болтал с ней, она ж психолог. Она дала мне совет. Знаешь, какой? — крепкая рука с силой сжала кружку. — Не сидеть на холоде. Это был весь, блять, совет. Хотя спрашивал я про отношения.       Гэвин несколькими глотками опустошил кружку и налил ещё.       — Если хочешь об этом поговорить, то можешь поговорить со мной, — предложил Ричард. — Я, по твоим словам, мудак, но никому не расскажу. Мне здесь некому рассказывать.       — Не, — Рид отмахнулся, — я не настолько пьян.       — Как пожелаешь.       Повисла неловкая пауза. Ричард оглядывался, надеясь найти тему для нового разговора, и заметил поставленную на паузу игру.       — Ты играешь в Dark Souls?       — Ага, — мрачно ответил Рид, — потом геймпад в стену летит. — Я ещё не перевёз все свои вещи и иногда скучаю по вечерам… — широкая бледная рука зависла над геймпадом. — Я попробую?       Игра, испортившая нервы не одной тысяче игроков, поддалась агенту ФБР как квест для детей, и вскоре Гэвин забыл о неприятном разговоре, увлеченный мастерским прохождением. Попутно они болтали об играх и кино, сложностях работы и о том, как утомляет возить животных в ветклинику. К концу вечера, опустошив помимо бутылки вина несколько банок пива из личного запаса, Рид уже думал, что новый сосед не такой уж плохой парень. Просто… неправильно понятый? Наверное. Типа того, как сказал бы сам Гэвин.       Как бы то ни было, вечер прошёл незаметно, и Гэвин, провожая гостя, сам предложил как-нибудь заскочить на огонёк. Ричард сдержанно поблагодарил за предложение и поднялся к себе. Верный пёс ждал его у входной двери. Слегка пьяный мужчина сел на пол, обнял пса и почесал ему спину.       — Похоже, я нашёл здесь понимающего человека, — прошептал он.

***

      Гэвин состоял из противоречий и этим вызывал массу эмоций у Ричарда. Он работал с людьми, но предпочитал компанию животных, был прямолинеен и груб в обществе, но нежен, когда его никто не видел. Однажды Ричард случайно подслушал, как Гэвин разговаривает с котом, и когда тот назвал его «глупышка мохнатая», внутри что-то ёкнуло. Это ёканье было Ричарду знакомо, и его он старался всеми силами избегать, потому что это неприятное ощущение означало чувства, а чувства Ричарду мешали. Они сбивали с толку, отвлекали, мешали мыслить логически. Если бы чувства можно было отключить, он бы так и сделал.       Но чувства отключить было невозможно, а Гэвин стал занимать мысли. Они начали вместе выгуливать животных: спускали их с поводков, а сами оставались стоять вместе. Они почти не разговаривали, но в этом была своя прелесть. Кот тоже не имел ничего против пса, и они гуляли в траве, занятые своими делами.       — Рич, ты хорошо разбираешься в людях? — спросил как-то Гэвин.       — Думаю, да. По крайней мере, об этом говорят психологические тесты, которые я прохожу на работе.       — А я вообще не разбираюсь. Хотел бы, но каждый раз какая-то лажа.       — Ты про тот случай, когда никто не сказал тебе, что чувствует то же, что и ты?       — Ага. И не только. Постоянно такая херня, — Гэвин привалился плечом к стене и закурил. — Я одно время с парнем встречался, думал, с ним всё заебись будет, — он вздохнул, — а он ушёл к другому, на пятнадцать лет старше. Я когда узнал, охуел. Пятнадцать лет, ебаный в рот, да он ему в отцы годится! Кстати, тот парень на тебя немного похож.       — Только если внешне. Я не склонен к геронтофилии.       Рид пожал плечами.       — В общем, я только высокомерных мудаков хорошо вычисляю.       — Тебя это сильно беспокоит, — сказал Ричард. Очевидное утверждение словно придавило Гэвина к земле.       — Хочется общаться не только с мудаками, знаешь ли, — огрызнулся он. — Встречаться с кем-то нормальным, а не обламываться.       — А может, высокомерные мудаки — это и есть те, кто тебе нужен?       — Да ты издеваешься.       — По моему опыту, в мудаки часто записывают тех, кто из себя что-то представляет. Посмел быть немного лучше, чем среднестатистическая масса, и всё, ты мудак. А какой человек на самом деле… ну, пока не поговоришь — не узнаешь.       Ричард высоко и пронзительно свистнул, и тотчас на свист прибежал доберман.       — Увидимся, Гэвин, — сказал он и ушёл.       Рид подобрал кота и на руках донёс его до квартиры. В голове звенела пустота.

***

      Дом стоял на ушах, передавая новость: доберман напал на человека. Поздно вечером, выгуливая пса, Ричард натравил его на пьяного человека, после чего невозмутимо подозвал Раса к себе и ушёл прочь от жертвы. Об этом Гэвин узнал от Саймона, который попросил полицейского разобраться с опасным животным. Рид поднялся на этаж, где жил Ричард и вжал кнопку дверного звонка. Хозяин дома открыл сразу и выглядел чертовски раздраженным, но увидев, кто перед ним, слегка остыл.       — Чем обязан?       — Говорят, Рас напал на кого-то. Якобы ты натравил.       — Ну так если якобы, зачем обращать внимание? — резко спросил Ричард.       — Слушай, нападение добермана — серьёзное происшествие. Ты же не хочешь, чтобы твоего пса усыпили? Просто расскажи, как всё было.       Ричард вздохнул.       — Я выгуливал Раса в одиннадцать вечера. Ко мне пристал пьяный человек и хотел вывести на конфликт. И я решил его припугнуть.       — Припугнуть здоровенным доберманом?       — Рас его даже не укусил, так что тот человек отделался лёгким испугом, — Ричард пожал плечами. — Он его просто облаял.       — Окей, — Гэвин кивнул, — скажу всем, чтобы тебя не доёбывали.       — Спасибо. Это… Это было на эмоциях.       Рид пригляделся к нему и заметил следы усталости на лице. Морщинки стали чуть глубже, под глазами залегли тени, веки опустились, закрывая сонный взгляд.       — Чё, на работе жопа?       — Да, — агент взмахнул рукой, — сложный случай.       — Хочешь, помогу? — вдруг спросил Гэвин. — Я не агент ФБР, но кое в чём разбираюсь.       — Хочу, — Ричард без раздумий принял предложение. — Заходи, я пока кофе сделаю.       Рид просидел до глубокой ночи, вникая в детали дела. Он, как любой полицейский, недолюбливал федералов, но познакомившись с их работой поближе, изменил мнение. Не сходящиеся друг с другом показания разных людей, огромные занудные отчёты криминалистов, стопки распечаток, неприятные фото… Всё это Гэвин неоднократно видел. Та же работа, те же неприятности, только полномочия больше. Но стоят ли эти полномочия бессонницы и непрекращающейся ебли с бумажками, Рид сам не мог ответить.       — Вот, — он ткнул пальцем в распечатку детализации звонков жертвы, — проверь это.       Ричард отметил знаком вопроса нужные строчки и широко зевнул. Гэвин зевнул за ним.       — Всё, — сказал он, — я спать.       — Я тоже, — Ричард встал и стал собирать бумаги. — Спасибо, ты мне очень помог.       — Обращайся, если что.       — Постараюсь не злоупотреблять личным знакомством с полицейским.       Гэвин рассмеялся.       — Когда раскроешь дело, позвони. Принесу бутылочку чего-нибудь.       — Но у меня нет твоего номера… Ох. Ты имел в виду позвонить в дверь. — Ричард провел рукой по лицу. — Мысли путаются.       Рид взял карандаш и написал свой номер телефона на первой попавшейся бумажке.       — Теперь есть. И да, можешь злоупотреблять.       Он вышел из квартиры и столкнулся с Норт, возвращавшейся с работы.       — Чё как?       — Неплохо. Что делал у Ричи в такое время?       — Жёстко трахался. Не твоё собачье дело.       Танцовщица посмотрела на него долгим внимательным взглядом, от которого Гэвину стало неуютно.       — Да помогал я ему! Не смотри так на меня.       — Помогал… в постели?       — Норт, ты ебобо? Шуток не понимаешь?       — Шутка? Ты высоко оцениваешь свои долбоебические высеры.       — Ой, да иди ты нахуй.       Дверь резко открылась, и в общем коридоре показался Ричард.       — Дамы и господа, — раздражённо объявил он, — второй час ночи. Если вы не прекратите шуметь, я вас арестую. Обоих.       — Подожди-ка, — Гэвин поднял указательный палец, — вообще-то арест за нарушение тишины в ночное время находится в ведении полиции, так что…       — Гэвин, — Ричард выразительно на него посмотрел.       — Всё, сваливаю. Спокойной ночи, сладуля.       Рид поспешил убраться, Ричард закатил глаза, а Норт рассмеялась.       — А он ничего такой, да? — заметила она.       — В каком смысле?       — Во всех. Спокойной ночи, Ричи.       Норт закрылась в своей квартире, оставив сонного соседа недоумевать в одиночестве.