Далёкие странники/Word Of Honor

Глава 5. Зло - Моя фамилия Чжан, я Чжан Чэнлин." Юноша сел, лицо его потемнело; но даже когда его одежда была в лохмотьях, цвета ясно давали понять, что она сделана из дорогих материалов, а не из того, что носят простолюдины. "Чжоу..." Он остановился, не зная, как обращаться к этому нищему человеку. - Зови меня просто дядя," нагло ответил Чжоу Цзышу. Чжан Чэнлин попытался улыбнуться, но это ему не удалось. Он опустил голову, глядя на землю внутри святилища, покрытую пылью и заросшую травой, все еще пребывая в состоянии шока. Великая трагедия произошла в мгновение ока, и он еще не успел осознать, что произошло. Гу Сян прошептала: "Чжан Чэнлин? Звучит как-то знакомо." Чжоу Цзышу спросил: "Твой отец-господин Чжан, владыка владений Нам Хэ?" Гу Сян удивленно выпалила: "Ты сын Чжан Юсэня?" Сомнение и "Как, черт возьми, у Чжан Юсэня может быть такой бесполезный отпрыск, как этот", очевидно, были написаны на ее лице. Чжан Чэнлин, должно быть, тоже это заметил, потому что его голова опустилась еще ниже, а руки сжались в кулаки. Чжоу Цзышу пришлось быстро прервать сеанс сокрушения духа Гу Сян. Осознав ранее, что эта девушка просто скажет то, что люди ненавидят слышать, он кашлянул: "Я не знал, мои извинения." Гу Сян начала бомбардировать его вопросами. - У твоего отца неплохая репутация, а?... Несколько дней назад, когда мы приехали сюда, мы услышали о его славных днях, когда он был моложе, и о том, что семья и бизнес в последнее время действительно процветают. Люди говорили, что, добившись успеха, он поселился здесь и наполовину отделился от общества, никогда не занимаясь никакими делами. Говорили также, что в поместьях живут гости, довольно прилично владеющие боевыми искусствами, поэтому никто не осмеливался поднимать шум. Кто станет охотиться за тобой, когда у тебя такой отец?" В ее голосе звучала легкомысленность, поскольку вся эта проблема ее нисколько не касалась. Старуха явно возмутилась, вставая: "Мой господин-самый лучший добродетельный человек, какого только можно найти, самый благородный, добрый и щедрый; он всегда поможет людям, даже если понятия не имеет, кто они такие..." Гу Сян только усмехнулась, сказав загадочным тоном: "Хорошо, хорошо, тетя, мы уже знаем, какой хороший отец у этого малыша. Но разве этот благородный, великодушный отец не остановит вас обоих от преследования поздно ночью..." Чжан Юсэню недавно исполнилось пятьдесят, и не было преувеличением считать его человеком добродетельным и престижным. Он не очень много занимался бизнесом цзянху с тех пор, как начал строить для себя семью; но если бы когда-нибудь произошло грандиозное событие, то все равно было бы обязательно послать ему приглашение. Чжоу Цзышу чувствовал, что мертвые должны, по крайней мере, заслуживать некоторого уважения; и хотя отношение девушки могло быть непреднамеренным, с ее стороны было все еще невоспитанно говорить такие вещи. - "Кто этот человек, который только что пытался тебя убить?" Чжан Чэнлин немного помолчал, а потом тихо сказал: "Это Сюэ Фан, Повешенный Призрак." - Что ты сказал?" - Что ты сказал?" - воскликнули Чжоу Цзышу и Гу Сян. Первый нахмурился, а на лице второй отразилось странное удивление. Чжан Чэнлин повторил с ударением на каждом слове: "Это Сюэ Фан, Повешенный Призрак, я слышал, как кто-то называл его так своими собственными ушами..." Внезапно он глубоко вздохнул, словно вспоминая и осознавая что – то: кровь той ночью, дым и огонь, крики-все это вернулось к нему разом. Он встал, шатаясь, с бледным лицом, дергаясь всем телом, не произнося ни единого слова. Гу Сян дернулась, указывая на него: "У него припадок?" Лицо Чжоу Цзышу было серьезным. Он подошел к мальчику, коснувшись акупунктурной точки, которая помогла бы ему потерять сознание. Когда Чжан Чэнлин обмяк и потерял сознание в его руках, он осторожно положил его. - Он вздохнул, - Его разум отключился от натиска воспоминаний. Только сначала дай ему немного отдохнуть." Он повернулся к запаниковавшей женщине: "Кто-то замышляет заговор против семьи Чжан, тетя?" Увидев Чжан Чэнлина в таком состоянии, она потеряла всякую волю. После долгих слез и соплей она, наконец, пересказала точные события — в полночь двор внезапно загорелся; затем появились люди в черном, которые появились из ниоткуда, выглядя как скопища демонов, падающих с неба. Самое страшное было то, что все гости, те "хозяева", которые могли все заметить по щелчку травы, не смогли сопротивляться и ушли так, что никто об этом не узнал. Остался только эксцентричный Старина Ли. Он прибыл в Сучжоу пять лет назад, всегда защищая семью Чжан издалека, отказываясь входить во владения — он рассуждал, что для того, чтобы иметь возможность есть еду Чжана, вы должны быть гостем; он был просто кем-то, кто пришел заплатить долг. Именно эта эксцентричность помогла спасти род Чжан, хотя и едва. Через некоторое время Чжоу Цзышу вздохнул. - "Старый Брат Ли был особенным человеком среди нас." Он снова повернулся к женщине в слезах; она была всего лишь служанкой, неспособной понять все. - У вас есть родственники?" - У меня есть племянник, живущий на юге." Чжоу Цзышу дал ей золотой слиток. - "Возьми это и уходи; ты проявила предельную преданность, последовав сюда за молодым хозяином Чжан. Не позволяй себе больше страдать в старости." Она взяла деньги, инстинктивно прикусив их, и смущенно улыбнулась, когда поняла, что делает. Слезы прекратились, и она тихо сказала ему: "Да, эта служанка уже слишком стара, она просто будет обузой для Молодого Хозяина." Практически, оставаться в месте, где было похоронено мертвое тело и повсюду росла трава, тоже была не очень хорошая идея, поэтому она немедленно уехала. Чжоу Цзышу думал, что она всего лишь служанка, поэтому было маловероятно, что за ней будут гоняться. Она поблагодарила его и ушла, а он молча наблюдал за ней. Была полночь, так что Чжоу Цзышу знал, что колющая боль в его груди прямо сейчас была вызвана Гвоздями. Это была не та боль, которая искалечивает ваше тело, или медленная, кипящая боль, как при внутренних повреждениях, а та, которая чувствовала, как кто-то разрезал его меридианы один за другим. К счастью, после более чем года страданий он хорошо приспособился к боли; на его лице ничего не отразилось. Он также все еще был в маске, что затрудняло Гу Сян видеть его настоящее выражение лица. Чжоу Цзышу попытался отвлечь его внимание, думая о невежестве девушки во время обсуждения Чжан Юсэня, спрашивая ее: "Разве тот, кто был с тобой в таверне, сегодня не здесь?" Гу Сян вздрогнула: "Откуда ты знаешь, что он со мной?" — Верно, ты слышал наш разговор, не так ли-вот почему, когда я задала тебе вопрос, ты ответил точно так же, как мой учитель." Она поджала губы, демонстрируя презрение к его обману. Чжоу Цзышу улыбнулся: "Да, твой хозяин сейчас здесь?" Гу Сян сидела на благовонном столике1, болтая ногами и не касаясь земли. Она наклонила голову, опустив глаза, и выглядела совершенно невинной. Потом она пожала плечами: - Он пошел навестить свою старую любовницу." 1 Обычно алтарь. Чжоу Цзишу с сомнением уставился на нее. Она была очень хорошенькой, и он решил, что она одна из наложниц этого человека. Гу Сян сморщила нос, свирепо глядя на него: "Почему ты так на меня смотришь? Ты хочешь, чтобы я стояла у его окна и слушала, как он делает это с другим мужчиной?" Чжоу Цзишу кашлянул в легком смущении, потирая нос:..." Гу Сян была похожа на маленького зверька, оскалившего на него свои острые зубы. Затем она задумчиво отвернулась, ткнув все еще спящего Чжан Чэнлина кончиками пальцев ног: "Ты ему веришь? Что человек в черном и есть Повешенный Призрак?" Чжоу Цзишу колебался. "...он, должно быть, имел в виду Повешенного Призрака из "Призраков хребта Цинчжу"...." Короткая насмешка окрасила взгляд Гу Сян: "Ты действительно много знаешь. Как ты думаешь, сколько на самом деле в этом мире Повешенных Призраков?" Чжоу Цзишу покачал головой. Он уже собирался ответить, когда боль в груди усилилась, так что ему пришлось притвориться, что он тщательно обдумывает. - "Легенда гласит, что на хребте Цинчжу горы Фэнъя есть место, называемое Долиной Призраков. В последние годы люди, виновные в ужасных преступлениях в Цзянху и больше некуда было идти, искали там защиты. Но как только они войдут в Долину, их человечность будет потеряна, все смертные обиды будут стерты из их разума. Выжить в Долине-тоже нелегкий подвиг, так как в конечном итоге человек будет почти мертв. В общем, истории довольно страшные, поэтому их враги никогда не говорят о них. Я слышал, что Сюэ Фан, Повешенный Призрак был печально известным цветочным вором2 с числом тел двадцати шести молодых людей — как мужчин, так и женщин — включая закрытого ученика3 лидера секты Э Мэй. За ним гнались шесть главных сект, и у него не было другого выбора, кроме как спрятаться в Призрачной долине Цинчжу." 2 Сленг, используемый для обозначения сексуальных преступников. 3 Единственный ученик старшего в секте. Гу Сян моргнула: "Тогда ты думаешь, что он и есть тот отвратительный Сюэ Фан?" Чжоу Цзышу рассмеялся. - "Сюэ Фан сделал себе имя за тридцать лет, он-зло из зол. Как он может быть легко побежден такой молодой, как ты?" Гнев Гу Сян вот — вот должен был вспыхнуть, но, подумав, она согласилась с ним, кивнув: "Правда, если это действительно был Повешенный Призрак, которого я убила, то мои предки вылезут из своих могил-но у меня нет родителей, я понятия не имею, где находятся семейные могилы, так что они, вероятно, не смогут выйти. А это значит, что человек определенно не Повешенный Призрак, верно?" Чжоу Цзышу не видел никакой связи между воскрешением людей и Повешенным Призраком, но, видя, что девушка глубоко довольна своими рассуждениями, у него не хватило духу разбить ей сердце. Невыносимая боль все еще не отпускала его, и он замолчал, откинувшись на бок, чтобы отдохнуть до утра. Гвозди всегда поднимали ад после полуночи, поэтому он постарался лечь пораньше, чтобы набраться сил, когда начнутся мучения. Но сегодня его график был нарушен, и он не мог снова заснуть; все, что он мог сейчас сделать, это стиснуть зубы и терпеть. Агония утихла лишь с первыми лучами восходящего солнца на востоке, но к тому времени он чувствовал себя почти парализованным. Он попытался выровнять дыхание, но внезапно Гу Сян, которая дремала, прислонившись к алтарю Будды, вздрогнула и проснулась, хорошенькими глазками оглядываясь вокруг. "Здесь кто-то есть," - настойчиво объявила она. Чжоу Цзышу нахмурился, он тоже это слышал. Он хотел встать, но только пошатнулся. Под удивленным взглядом Гу Сян, он медленно поднялся, ухватившись за стол, и понизил голос: "Просто онемели ноги от слишком долгого сидения." Недоверие Гу Сян только усилилось с этим неубедительным оправданием. Утро было тогда, когда Чжоу Цзышу был в самом слабом состоянии, и быстрое посредничество ранее не очень помогло. Но и драться с кем-то прямо сейчас ему тоже не хотелось." - Спрятаться? Где спрятаться?" - Гу Сян посмотрела на него своими большими глазами. Чжоу Цзышу был временно беспомощен. Они не успели сделать ничего другого, как группа хорошо обученных людей с закрытыми лицами ворвалась в окно, взглянув на спящего Чжан Чэнлина, и бросилась вперед. Чжоу Цзышу, все еще опиравшийся на стол, увидел, как один из них с мечом нацелился на мальчика. Никто не видел, как это произошло, так как была только мимолетная тень; но затем тощие пальцы, в том же состоянии истощения, что и маска на лице Чжоу Цзышу, уже были вокруг горла человека. Не было даже времени закричать, прежде чем они содрогнулись и перестали дышать. Жестокий метод привлек внимание остальной группы; у них не было выбора, кроме как остановиться и принять меры предосторожности против этого болезненного вида человека, который, казалось, даже не мог стоять прямо. Гу Сян тайком высунула язык, спрыгнула со стола с благовониями и встала позади Чжоу Цзышу. С первого взгляда он понял, что эти люди одеты только для устрашения, они не могут быть расходными убийцами со всей этой осторожностью. Если бы это был Тянь Чжуан, они без колебаний поставили бы миссию на первое место, даже когда на кону стояла жизнь их друга или их собственная. Они определенно не были теми печально известными Призраками; Призраки никогда не могли быть настолько скоординированы. Казалось, что семья Чжан была специально нацелена. Он неторопливо поправил рукава, как будто лохмотья, которые он носил, были его старым одеянием, подшитым серебряной нитью. На полпути, чувствуя себя нелепо, он остановился с улыбкой: "Слишком рано нападать на беззащитного ребенка, не так ли? Самое меньшее, что вы можете сделать для начала, это сказать "привет"."