Далёкие странники/Word Of Honor

Глава 7. Отправление Когда Чжоу Цзышу заставил Чжана Чэнлина упасть в обморок, он сделал это из страха, что мальчик будет таить в себе слишком много плохих мыслей; успокоить его было необходимо. В нем почти не было силы, поэтому мальчик проснулся вскоре после появления странного Вэнь Кэсина. Он открыл глаза, ошеломленно уставившись в потолок, словно его душа покинула тело. До вчерашнего дня он все еще был молодым учеником Чжана, избалованным многими — даже когда его наставник сказал ему, что он совершенно глуп и бесполезен, даже когда его учитель боевых искусств был втайне разочарован тем, что он был просто плохой грязью1, неспособной штукатурить стены — его жизнь была счастливой и удовлетворенной. 1 Плохая грязь, которая не может оштукатурить стены, используется для обозначения бесполезных людей или бессмысленных действий. Его люди одевали и кормили его, куда бы он ни шел, слуги следовали за ним, прилежно прислуживая ему даже с его посредственной учебой до поздней ночи2. Они льстили ему весь день напролет, и даже когда Чжан Чэнлин знал себе цену, это не мешало ему иногда купаться в фальшивых похвалах. В течение четырнадцати лет его жизнь проходила в таких привилегиях. 2 Буквально переводится как дева с красными рукавами , пополняющая благовония, имея в виду акт ученых, которым служанки помогают с благовониями, когда они учатся поздно ночью. А потом он потерял все за одну ночь. Его дом исчез, его родители погибли вместе со всеми родственниками и друзьями, его мир перевернулся. Он был в ужасе, но не знал, что делать. Чжоу Цзышу был из тех, кто лучше умеет пердеть, чем утешать людей, поэтому он молча сидел на своем месте. На лице Чжан Чэнлина был только пустой взгляд, слезы текли из его глаз. Он услышал, как Вэнь Кэсин спрашивает Гу Сян: "Кто этот маленький мальчик?" - Говорят, он сын Чжан Юсэня." Вэнь Кэсин кивнул с тупым лицом, как будто имя Чжан Юйсэня для него было не более чем пылинкой. - "Я слышал, что семья Чжан была так бедна, что у них не было ничего, кроме денег, как сын Чжан Юсэня оказался таким? Сбежал ли он, не прихватив с собой достаточно серебра, или заблудился?" Гу Сян понизила голос: "Из того, что он нам рассказал, кто-то убил всех Чжанов. Новость, должно быть, уже потрясла весь город, но я думаю, что вы не слышали об этом, когда дурачились где-то." Вэнь Кэсин немного подумал и кивнул: "Неудивительно, что там было так много трупов." Он повернулся, чтобы оценить Чжоу Цзышу. - "Тогда что он здесь делает?" - спросил он Гу Сян. Девушка усмехнулась. - "Этот нищий называл себя Чжоу Сюй. Он продал себя мертвецу за два серебряных, и теперь ему пришлось сопровождать мальчика в Тай Ху." Глаза Вэнь Кэсина расширились, внутренне оценивая что-то с совершенно серьезным лицом. Позже он сказал Гу Сян: "Теперь я еще больше уверен, что он красавец, только красивые люди могут быть такими глупыми." Гу Сян прибегла к невежеству, слишком привыкшая к выходкам своего хозяина; Чжоу Цзышу последовал ее примеру, так как он еще не полностью оценил способности этого человека. Он повернулся, чтобы посмотреть на заплаканного Чжан Чэнлина, чувствуя некоторое раздражение и желая, чтобы младший уже остановился. Он ткнул его кончиками пальцев ног, кашляя: "Молодой мастер Чжан, возьми себя в руки, если ты уже отдохнул. Мы не должны оставаться в этом месте надолго. Этому дяде Чжоу доверено, так что самое меньшее, что он сделает, это доставит тебя в Тай Ху целым и невредимым." Глаза Чжан Чэнлина переместились, чтобы оглядеться. Как только они остановились, он закрыл лицо руками и, свернувшись в клубок, завыл. Чжоу Цзышу почувствовал, как от криков мальчика начинает болеть голова; он сказал себе, что нагоняй необходим, но у него не хватило духу сделать это. Утешать детей тоже не было его сильной стороной, поэтому молчание было лучшим вариантом. Потом вдруг сел и направился к двери. Он просто намеревался проверить состояние статуи Будды и, возможно, восстановить ее на прежнем месте, рассудив, что его предыдущее действие кажется довольно оскорбительным и не поможет, если он хочет собрать больше заслуг. Чжоу Цзышу не ожидал, что Чжан Чэнлин — который в этот момент решил, что старейшина хочет бросить его — бросится вперед, бросится хватать его за лодыжки и кричать: "Дядя Чжоу, дядя Чжоу, пожалуйста, не надо... пожалуйста, не оставляй меня, я... я ... ..." Он выглядел очень жалким, когда так рыдал. Несмотря на то, что они столкнулись друг с другом по чистой случайности, младшему не на кого было положиться, кроме Чжоу Цзышу; последний был его спасителем, живым Буддой. Чжоу Цзышу бесстрастно посмотрел на него сверху вниз, голос его звучал бесцветно: "Разве твой отец никогда не говорил тебе, что у настоящего мужчины золото под коленями?" После нескольких мгновений ошеломления, благодаря этим словам Чжан Чэнлин, наконец, достиг своего рода понимания4. Он изо всех сил вытирал рукавом слезы и сопли. "Уважение к небу, земле, царю, семье и учителю5-это само собой разумеющееся6. Ты спас меня, дядя Чжоу, ты позволишь мне быть твоим учеником?" 4 В оригинале используется фраза "Удача делает человека мудрее". 5 Один из самых важных принципов для конфуцианца. 6 Первоначально 天经地义, буквально переводится как небесный закон и принцип земли. Вэнь Кэсин и Гу Сян с удивлением наблюдали за этой сценой, и последний прошептал: "Прошлой ночью он все еще был глупым ребенком; он очень быстро поумнел, да?" Чжоу Цзышу мог только ответить: "Встань." Чжан Чэнлин упрямо отказывался. - "Я не буду вставать, пока ты не согласишься! Если я не могу отомстить за свою семью, стоит ли я вообще существовать? Шифу7..." 7 Почетное слово, употребляемое учениками для своих учителей. Чжоу Цзышу не обращал внимания на его доводы, таща младшего за плечо. - "Я инвалид, который скоро умрет. Это достаточное благословение для меня, чтобы прожить еще один день, и ты думаешь, что я могу научить тебя чему-нибудь? Я слышал, что господин Чжао Цзин из Тай Ху-старый друг твоего отца, пойди к нему, и найдутся люди получше, которые помогут тебе отомстить." Он сосредоточил свою внутреннюю силу в ладонях, подняв статую и положив ее обратно на алтарь, бормоча "грешно, грешно". Он отсалютовал не совсем серьезно, прежде чем повернуться, чтобы поговорить со все еще ошеломленным Чжан Чэнлинем: "Мы должны уйти сейчас, когда вы полностью проснулись. Если вы хотите отомстить за свою семью, мы должны доставить вас к господину Чжао как можно скорее, но сначала нам нужно поесть." Он беззаботно потянулся, улыбаясь Гу Сян и игнорируя Вэнь Кэсина. Затем он в мгновение ока покинул святилище, не потрудившись проверить, сможет ли Чжан Чэнлин догнать его. Мальчик стоял в унынии, но поспешно последовал за ним, поняв, что мужчина уже ушел. Вэнь Кэсин потер подбородок, с явным интересом наблюдая за двумя силуэтами. "Пойдем за ними, мы идем в Тай Ху", - сказал он Гу Сян. Озорной взгляд на ее лице исчез. Она ответила тихим голосом после некоторых размышлений: "Мастер, Чжан Чэнлин сказал, что массовое убийство семьи Чжан было совершено Призраками Цинчжу, Сюэ Фан Повешенный Призрак был там." Вэнь Кэсин взглянул на нее без всякого выражения. "Хм, и что?" Гу Сян немного вздрогнула, погналась за уже уходящим Вэнь Кэсином и спросила его серьезным голосом: "Повешенный Призрак был явно фальшивым, так как я победила их вчера. Мастер... ты уже что-то знаешь?" "А-Сян." Вэнь Кэсин снова уставился на нее, его глаза казались черными дырами, которые могли засасывать людей. Гу Сян сразу же успокоилась, пробормотав: "Я знаю, я слишком много говорила." В этот момент ее лицо выглядело бледным, как будто эта всегда бесстрашная девушка чего-то боялась. Пристальный взгляд Вэнь Кэсина только одобрительно отвернулся после ответа, когда он продолжил идти вперед. Гу Сян последовала за ним, держась на небольшом расстоянии. Она услышала Вэнь Кэсина: "Мы последуем за этим человеком Чжоу. Мои инстинкты никогда не ошибались, он не может быть ничем иным, кроме красоты. В конце концов мы поймаем его с поличным; А-Сян, давай поспорим, раз ты мне не веришь." Из-за этого у Чжоу Цзышу определенно не было мирного путешествия. Сопровождение Чжан Чэнлина ничем не отличалось от переноски самого большого пердуна, так как по пути встречались бесконечные "мухи". Он только что вырубил еще одного сегодня вечером, сожалея о своем решении, глядя на два серебра. У него все еще была половина его силы, и его навыки никуда не делись, так что эти люди должны были знать лучше, чем прикасаться к нему. Но Гвозди делали вещи непредсказуемыми, в результате чего его раздражала бесконечная пытка как от боли, так и от стаи подонков, нападающих каждую минуту — не говоря уже о паре хозяина и горничной, которые продолжали тащиться за ними без всяких причин. Он мог бы с легкостью сбить их со следа, если бы его не сопровождала небольшая ноша. Кроме того, таинственный Вэнь Кэсин обладал некоторым талантом; много раз Чжоу Цзышу удавалось оставить его позади только для того, чтобы через полдня увидеть ужасно привлекательное лицо пунша. Чжоу Цзышу тихо вытащил тело другого убийцы наружу, прежде чем вернуться в свою комнату, чтобы медитировать. Чжан Чэнлин ничего не заметил, все еще крепко спал со своими бессмысленными снами. В течение последних дней, когда они путешествовали вместе, он обнаружил, что этот мальчик не проявлял никакого заносчивого поведения; плачущий ребенок, казалось, полностью исчез, как будто его заставили повзрослеть. Он не жаловался, даже когда они шли очень медленно, повинуясь каждому слову Чжоу Цзышу , будучи в целом очень честным и искренним; его единственным недостатком была неспособность перестать называть старшего шифу, как бы его ни поправляли. Чжоу Цзышу в конце концов сдался, полагая, что, высадив мальчика в Тай Ху для Чжао, он немедленно уедет и отправится куда захочет. Он уже все спланировал: увидев знаменитые горы и озера, он поедет на юг, а не на север, так как в Наньцзяне был друг, к которому он не заходил. Он должен был, по крайней мере, увидеть их и выпить вместе, прежде чем спуститься в подземный мир.... Внезапно молодой человек на кровати яростно заворочался, весь в поту. Он был таким почти каждую ночь; днем он был спокоен снаружи мыслями о мести и восстановлении душевного равновесия, но воспоминания о той роковой ночи превратились в кошмары, не отпускавшие его. Чжоу Цзышу вздохнул, встряхивая его. Чжан Чэнлин вскрикнул и сел с пустыми глазами. Он отреагировал только после того, как прошло хорошее время, пробормотав Чжоу Цзышу: "Дядя Чжоу... Я не хотел этого делать." Он был так молод и неопытен, что даже его налитые кровью глаза сохранили невинность, которая была слишком знакомой. Чжоу Цзышу мгновенно вспомнил кто-то, кого он знал в прошлом. Тот, кто... чьим единственным желанием было бродить повсюду в цзянху вместе с ним. Он не мог не сидеть в оцепенении. Чжан Чэнлин осторожно заговорил: - Дядя Чжоу, я не хотел тебя будить, мне просто приснился мой отец...." Его бледные губы дрожали. - "Я могу... Я могу перестать спать, если это проблема?" Чжоу Цзышу похлопал его по плечу, голос его был ненамеренно нежным: "Все в порядке, спи сколько хочешь. Я разбужу тебя, если тебе приснится кошмар." Чжан Чэнлин издал в ответ какой-то звук, заполз обратно под одеяло, все еще бессознательно держась пальцами за рукав Чжоу Цзышу. Мужчина многозначительно посмотрел на него. Когда Чжан Чэнлин убрал руку, в его улыбке появилась неловкость. В этот момент откуда-то издалека донесся чей-то "звон" струн своей цитры. Чжан Чэнлин ощутил этот звук, как будто рядом с его ушами щелкнула молния; даже его органы, казалось, задрожали. Потом началась боль, и он громко закричал, отчаянно хватаясь за грудь—