Далёкие странники/Word Of Honor

Смешанная
Перевод
R
Завершён
599
переводчик
Автор оригинала: Оригинал:
Пэйринг и персонажи:
Размер:
440 страниц, 81 часть
Описание:
Посвящение:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено в любом виде
Награды от читателей:
599 Нравится 65 Отзывы 273 В сборник Скачать

Глава 37. Цирк

Настройки текста
Глава 37. Цирк В те десять лет, в течение которых он не жил ни человеком, ни призраком, его сердце было железным и каменным - ни разу не сомневалось и ни разу не паниковало.  Взяв на себя ответственность за особняк Четырех сезонов в пятнадцатилетнем возрасте, случайно встретив наследного принца Хелиан Йи, что вызвало его юношеский героизм в восемнадцать лет и единолично утвердил Тянь Чжуана в двадцать три;  все, что он должен был сделать, он выполнил. Даже если его имя не могло быть записано в анналах, горы и реки этого народа были памятниками его вклада. Когда Чжоу Цзышу сказал это, уголок его рта слегка приподнялся, что сделало это еще более похожим на гримасу.  Но взгляд, который он бросил на них, был подобен движению морозного луча света;  в это мгновение Хуан Даорен заколебался, и желание отступить внезапно всплыло в его сердце.  Но, взглянув на Юй Цюфэна краем глаза, у него не было другого выбора, кроме как стоять твердо. Хуан Даорен всегда считал Юй Цюфэна и его мертвого сына внешне красивыми лицами;  они были бесполезны во всем и могли полагаться только на свою секту, которая с каждым днем ​​неуклонно сокращалась, чтобы поддерживать видимость, достаточную для того, чтобы втиснуться в несколько крупных сект.  У секты Цансан всегда были хорошие отношения с сектой Хуашань, и Хуан Даорен чувствовал, что помогает этим красивым, но бесполезным лицам во всех аспектах от имени их сектантских связей.  Во-первых, он мог хвастаться своим благородством, а во-вторых, он жалел Юй Цюфэна. Как мог Хуан Даорен отступить перед таким жалким и трусливым человеком? Он молча провел оценку большой толпы позади него и сразу же убедился, думая, что нас так много;  даже если каждый из нас наступил на вас только один раз, этого достаточно, чтобы превратить вас в лапшу.  И поэтому он с большой силой закричал: «О чем с ним говорить, мы узнаем, как только арестуем и допросим его!» Его голос был взрывом прямо у уха Юй Цюфэна;  Слегка нахмурившись, Юй Цюфэн несколько раз обмахнулся веером с пейзажной иллюстрацией, слегка наклонив лицо в сторону.  Его сильно раздражало то, что ему приходилось объединяться с хамами, такими как Хуан Даорен, чувствуя, что, помимо его простой внешности, его действия и манеры были больше похожи на деревенского хулигана - даже мясник, убивающий свиней и нарезавший мясо кубиками на рынке, был чем-то большим: изысканнее, чем он был.  Хуан Даорен был не только простодушным, но еще и любил бегать по деревням в пределах десяти ли, когда он открывал рот, чтобы слышать его голос, как будто боялся, что никто не узнает о его присутствии. Юй Цюфэн посмотрел на Чжоу Цзышу с ледяной улыбкой и не продолжил с того места, где остановился Хуан Даорен, думая, что если бы не ослабление силы секты Хуашань в последние годы, и что он беспокоился, что это произойдет, им будет трудно добиться успеха без поддержки, как он захочет претендовать на братство с таким склизким человеком?  Если этот тупица был готов взять на себя ответственность, он позволил бы ему;  хорошо было то, что эти два человека имели неизвестное происхождение и неопределенный опыт, и никто не знал, какой позиции придерживался потомок древнего монаха.  Он использовал Хуан Даорень, чтобы проверить воду. И таким образом произошло нечто неловкое - Хуан Даорен намеревался, чтобы Юй Цюфэн продолжил с того места, где он остановился, как только он закончит кричать, и чтобы после этого толпа позади него сразу же роилась, чтобы ему не пришлось вставлять какие-либо  усилия и все еще мог самодовольно ждать в стороне.  Тем не менее, он не ожидал, что Юй Цюфэн будет хранить молчание, ожидая, что тот бросится навстречу опасности.  Не понимая ситуации, толпа позади Хуан Даорэня только смотрела на него, и никто не двинулся ни на шаг. Десятки людей забились в узкий переулок, но в этот момент ни один человек не заговорил, покидая переулок в пиндроповой тишине. За полжизни своего существования Вэнь Кэсин никогда не видел такого странного зрелища.  Он всегда был из тех, кто смеялся, когда хотел, плакал, когда хотел, и играл хулигана, когда ему хотелось, - не утруждая себя вежливостью, он громко хохотал, указывая на Хуан Даорена, когда тот освистывал: «Я говорю, не надо. Не говорите мне, что некоторые из вас не репетировали это как следует и забыли свои реплики?  Уходи со сцены, как ты посмел прийти исполнить оперу, если даже не освоил шаги?  Ты ни от кого не заработаешь чаевых.» Наблюдая за ситуацией, Е Байи сказал: «Что это за чушь».  И повернулся, чтобы уйти, не обращая внимания на Лю Цяньцяо.  В мгновение ока не осталось и следа его белой фигуры. Считая всю эту встречу цирком, Чжоу Цзышу больше не хотелось развлекать этих людей.  Он собрался уходить, но Хуан Даорен издал странный крик: «Малыш, не думаю, что ты сможешь уйти!», И набросился на него.  Фигура Чжоу Цзышу внезапно выпрямилась, и, не оглядываясь, он приказал: «Заблудись!»  Вихрь его длинного рукава вызвал два порыва силы;  с большой точностью один ударил Хуан Даорэня в плечо, другой - по колено, и Хуан Даорен вел себя так же хорошо, как сыновний ребенок, послушно откатившись прочь. Вэнь Кэсин так сильно смеялся, что ему пришлось опереться на стену, не в силах стоять прямо. Это был его первый раз, когда он обнаружил, что этот Чжоу Сюй не только симпатичен, но и имеет чувство озорства, которое он сам не осознавал, и это было слишком интересно. Но трагедия случилась еще до того, как он перестал смеяться;  в то время как все внимание было сосредоточено на Чжоу Цзышу, Юй Цюфэн внезапно вызвал проблемы.  Его длинный меч со свистом вылетел из ножен и без предупреждения ударил Вэнь Кэсина в шею. Несмотря на то, что каждое его предыдущее слово было нацелено на Чжоу Цзышу, как если бы он вообще не видел Вэнь Кэсина, он на самом деле тайно обращал на него внимание - даже если Вэнь Кэсин превратился в пепел, элегантный лидер секты Хуашань все равно помнит, что это он заставил его так позорно повалиться на глазах у стольких зевак.  Если он не отомстит за это, Юй Цюфэн чувствовал, что он унижает свою личность как человека - конечно, это было чистым чрезмерным размышлением со стороны лидера секты Юй, потому что даже если он и отомстил, он даже не дурак, на этой земле относились бы к нему как к человеку. Вэнь Кэсин хлопнул ладонью по стене и наклонился назад, почти горизонтально, чтобы уклониться от удара.  Решительный, меч Юй Цюфэна снова прибыл в шквал ударов, каждый из которых был более жестоким, чем предыдущий.  Вэнь Кэсин был еще больше сбит с толку.  В тот день он действительно выпил много вина и не мог вспомнить, какой это был год или день;  он давно забыл об этом «банальном недоразумении» с лидером секты Юй, и даже если бы он вспомнил, он, вероятно, не стал бы думать об этом много - Юй Цюфэн не был чопорной молодой девушкой, которой нужно было сохранить свою красоту и лицо. Если он упал, ну что ж, в чем дело? Таким образом, он совершенно не понимал, как он, «невиновный» прохожий, оскорбил этого лидера секты Юй.  Глядя на атаки своего противника, он выглядел так, как если бы он схватил свою жену - Вэнь Кэсин чувствовал себя обиженным, потому что у мужчин, как правило, не было жен-мужчин. Он не ответил, отступив без отдыха, сказав: «Слушай, что ты имеешь в виду?» Юй Цюфэн холодно усмехнулся: «Те, кто идут неортодоксальными путями, представляют собой отвратительное зло. Массы требуют, чтобы их заточили, бесполезно это объяснять, умри! » Вэнь Кэсин склонил лицо в сторону, уклоняясь от единственного укола, и аккуратно выставил два пальца, зажав между ними меч Юй Цюфэна.  Он усмехнулся: «Требовать, чтобы их заточили?  Приношу свои извинения, я не крыса, и я умоляю вас сделать такой добрый поступок - не преследуйте меня с глубокой обидой, как будто вы крысиный яд! » Он издал тихий звук напряжения, и меч Юй Цюфэна щелкнул в его руке. В кулачном мире один из величайших способов унизить кого-то, разбить чье-то оружие, стоит сразу за убийством чьего-то отца и похищением его жены. Глаза Юй Цюфэна покраснели.  Он провел ладонью по груди Вэнь Кэсина прямо в прыжке, чтобы нанести удар ногой в промежность, его движения были быстрыми, как будто он оттачивал каждый удар интенсивной практикой.  К счастью, после того, как Хуан Даорен «откатился», толпа позади него, которая, казалось, наслаждалась шоу, наконец поняла, что им следует искоренить зло, и пошла приставать к Чжоу Цзышу - никто не заметил, что в этом упускаемом из виду углу секта Хуашань  Лидер устраивал представление «дразнить пинком Инь» перед толпой! Мм, странные события происходили каждый год, но в этом году их было особенно много! Наклонившись боком, Вэнь Кэсин приподнял колено и приземлился им прямо на бедро Юй Цюфэна.  Мгновенно послышался треск - кость сломалась. Одновременно его ладонь столкнулась с его ладонью;  Юй Цюфэн только почувствовал поток внутренней энергии, захлестнувший его ладонью, но было уже слишком поздно.  Его собственная ладонь, казалось, была притянута к ладони его противника, эта мощная волна внутренней энергии, подобная цунами, затопила его нервы и кровеносные сосуды, почти сожрав его до точки разрыва. В этот момент Юй Цюфэн поднял глаза в панике и увидел выражение лица этого дерзкого, легкомысленного человека - темного и отчужденного, совершенно безразличного, как настоящий демон, который убил бесчисленное количество людей без малейшего колебания в поведении. С резким криком женщины пронесся резкий порыв ветра, и несколько игл, тонких, как воловья шерсть, устремились к Вэнь Кэсину.  Почти рефлекторно он отпустил Юй Цюфэна и ударил их ладонью - издалека, иглы были выбиты вбок, но сила его ладони все еще не рассеивалась.  Не сумев вовремя увернуться, сила его удара ладонью ударила женщину сзади прямо в грудь, заставив ее полететь и врезаться в стену. Только в этот момент Вэнь Кэсин мог ясно понять, что человек, устроивший на него засаду, был никто иной, как Лю Цяньцяо, которая незаметно для всех прочистила свои точки акупунктуры.  Сначала он опешил, а затем, как будто он внезапно что-то понял, крикнул: «А-Сюй, подойди быстрее, я стал свидетелем прелюбодеяния!» Чжоу Цзышу не знал, что ему сказать.  Обернувшись, он оттолкнул упорного искателя смерти, наклонился, чтобы поднять Лю Цяньцяо, и коротко сказал: «Прекрати нести чепуху, пошли!» Вэнь Кэсин издал звук признания и без протеста сбежал с Чжоу Цзышу. Двое из них на огромной скорости отскочили с помощью цигуна, и после неопределенного расстояния, спустя много времени после того, как они уже потеряли на своем пути подлых нарушителей спокойствия, Чжоу Цзышу наконец остановился, бросил еле живую Лю Цяньцяо под дерево и запечатал несколько ее основных точек акупунктуры. Вэнь Кэсин скрестил руки на груди, посмеиваясь: «Отлично, ты забрал ее, теперь твоя репутация неортодоксального злодея еще больше укрепилась».  Он подумал об этом, а затем самодовольно подумал: «В любом случае, хорошо, у меня тоже нет хорошей репутации.  Ты мой, так что это значит, что держаться вместе, к лучшему или к худшему ". Чжоу Цзышу даже не взглянул на него, наклонившись, чтобы изучить состояние Лю Цяньцяо. Он вынул из мантии маленькую бутылочку с лекарством и запихнул ей в рот таблетку, не задумываясь, независимо от того, подействует ли она, и сказал: «Лао Вэнь, рот предназначен для еды, а не для болтовни - еще немного силы, и ты бы убил ее на месте.» Услышав это слегка раздраженное, но необъяснимо знакомое обращение «Лао Вэнь», Вэнь Кэсин мгновенно обрадовался.  Что касается последовавших за этим слов, он автоматически предположил, что они просто демонстрировали его жесткую любовь. Лю Цяньцяо кашлянула;  это легкое движение чуть не развалило ее.  Она сердито посмотрела на Чжоу Цзышу и с большим усилием сказала: «Почему… ты притворяешься добрым?» Чжоу Цзышу проигнорировал ее слова, присел на корточки и спросил: «Позвольте мне спросить вас, откуда вы научились своим навыкам маскировки?» Лю Цяньцяо не ожидала, что это будет первый вопрос с его уст;  она сделала паузу, затем сплюнула и храбро сказала, несмотря на то, что находилась на грани смерти: «При чем тут ты?» Услышав это, Вэнь Кэсин сказал: «Мисс Лю, вы изменили свою внешность и забрали Лазурную броню для Юй Цюфэна?  Тогда позвольте мне дать вам небольшой совет: женщине не нужно бояться быть уродливой или глупой, ей следует больше бояться быть слепой.  Такой мусор, это плохая услуга для тебя, если ты влюбилась в него.  Вы знаете, как Юй Цюфэн нашёл нас?  Почему Е Байи гнался за человеком в черном в этот переулок?  Кто специально ввел вас в заблуждение, заставив вас думать, что сбежавший человек в черном был Юй Цюфэн, чтобы вы нанесли удар по Е Байи?  Кто раскрыл вашу личность перед всеми?  Глупая, он использовал тебя как живой щит.» Своими словами он разорвал «девичьи проблемы» этой женщины, которая уже не в расцвете сил.  Это было более фатальным, чем «уродливый урод» Е Байи;  будь у Лю Цяньцяо хоть немного энергии, чтобы двигаться, она бы вскочила на ноги и укусила бы его до смерти. Чжоу Цзышу сказал: «Заткнись». Получив приказ, Вэнь Кэсин немедленно зажмурился, как будто хотел, чтобы у него выросла только одна губа. Глядя на ее лицо, Чжоу Цзышу оценил возраст Лю Цяньцяо и внезапно спросил: «Ты ... когда была маленькой, ты встречала странного человека, у которого не было бровей, который был ранен и умер от голода?  И ты накормила его? В юности своего шифу Цинь Хуайчжана, однажды он укрылся в фермерском доме после того, как был тяжело ранен врагами, охотившимися за ним.  Без гроша в кармане, все благодаря маленькой девочке со шрамом на лице, которая тайно принесла ему еду, чтобы он смог пережить самое худшее.  Не имея ничего, чем можно было бы ей отплатить, и чувствуя большую жалость к ней, увидев ее обезображивание, Цинь Хуайчжан научил ее нескольким техникам маскировки.  Тем не менее, он никогда не думал, что это нанесет ей вред в будущем. Лю Цяньцяо ничего не сказала, но, услышав эти слова, на ее лице быстро промелькнуло удивление.  Чжоу Цзышу понял, опустил голову, чтобы подумать, и вытащил из своей мантии пузырек с мазью для ран.  Он поставил его перед Лю Цяньцяо и сказал: «С этого момента реши, что лучше для тебя». Затем он встал и ушел. В приподнятом настроении Вэнь Кэсин последовала за Чжоу Цзышу, сказав: «Она планировала убить тебя, но ты все еще был так добр к ней, это действительно…» Но он внезапно замолчал, потому что увидел, как Чжоу Цзышу выловил еще одну бутылку мази из своей мантии, пока шел, втирая ее содержимое в собственное лицо.  Сначала это было неочевидно, но после еще нескольких растираний постепенно обнаружился другой цвет кожи. Глаза Вэнь Кэсина даже не моргнули, а еще больше расширились, когда он смотрел ...
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.