Далёкие странники/Word Of Honor

Глава 72. Открытие Цао Вэйнин подлетел, затем отмахнулся от оружия, которое Скорпион выстрелил в Мо Хуайяна. Наблюдая, как он шагает вперед, Чжан Чэнлин подсознательно жестом поднялся, но Гу Сян толкнула его обратно. Она сделала глубокий вдох, хотя казалось, что он не может проникнуть в ее грудь, застряв там рядом с запахом лесной растительности. Ее пальцы слегка дрожали, их кончики бессознательно сжимали одежду на плече Чжан Чэнлина: «Не двигайся», - прошептала она: «Никто из вас не двинется» Внезапное появление Цао Вэйнина поразило всех, кроме Чжао Цзина, который отреагировал немедленно: «Где крыса, которая прячет голову и нагло нападает?!» Кто-то рядом с ним быстро понял, сверкнув оружием, словно столкнувшись с массивным противником: «Осторожно, все!» - он крикнул: «Остерегайтесь засад злых призраков!» Недавняя враждебная, спорящая атмосфера в толпе снова изменилась. Скорпион, спрятавшийся в темноте, быстро эвакуировался после их удара, не заботясь о том, преуспел он или нет, до такой степени, что толпа даже не смогла поймать убийцу. Гу Сян ясно смотрела, ее голова была в беспорядке. Выход Цао Вэйнина прямо сейчас был огромной ошибкой. В такой ситуации был такой человек, как Чжао Цзин, который, скорее всего, использовал бы эту проблему для достижения своих целей, и как Мо Хуайян, у которого были глубокие планы и непостижимые секреты, и как Е Байи, который самодовольно бросился искать неприятности... Мо Хуайкун, который только что подумывал захватить власть, используя внешность Е Байи, быстро понял, что сейчас не самое подходящее время, поскольку все они в настоящее время все еще стояли на границе Долины Призраков, и все превратилось в проблемы. Увидев Цао Вейнина прямо сейчас, он больше не думал об этом, просто нахмурился. Он знал, что происходит с Цао Вейнином, Гу Сян и остальными, поэтому поспешно крикнул: «Почему ты только сейчас догнал, засранец? Вы все это время шли за нами? Иди сюда!» Это создавало впечатление, что его просто послали его шишу, чтобы он сделал что-нибудь. Хотя Цао Вэйнин действительно не был самым умным, он не был глупцом. Он устно согласился, а затем тихо пошел за Мо Хуайкуном. Однако, если бы все было так просто, у Гу Сян не осталось бы идей сразу же; другим было все равно, но Фэн Сяофэн все еще был рядом. Он вспомнил, что она ослепила Гао Шанну ядом, и он считал Цао Вейнина шакалом из той же стаи. Увидеть его было все равно, что увидеть его заклятого врага, убившего отца: «У тебя все еще есть лицо, чтобы предстать перед всеми, Цао Вейнин?!» - завопил он: «Ты выучил действительно хорошего ученика, Мо! Он дружит с демоном, который соблазнил красотой, и он помогает злодеям!» Цао Вэйнин остановился, думая: «Все кончено» Услышав это, Мо Хуайян посмотрел на Цао Вэйнина, его лицо слегка потемнело: "Что происходит? Куда ты ушел?» «Шифу, я встретил нескольких друзей из Наньцзяна и помог им справиться с некоторыми отбросами Черных шаманов», - уважительно ответил другой: «Я случайно прервал контакт с шишу. Я не знал, что все были здесь, и не ожидал, что мне повезет встретиться с тобой, так как я пришел, чтобы найти Е… Х… Героя Е» На самом деле все это не было ложью. Он не сказал всей правды, но язык его тела не был взволнованным, а его образ мыслей был ясным и разумным. После этого он сжал кулак в сторону Е Байи: «Герой Е, этому смиренному человеку поручено кое-что от тебя просить» Е Байи удивленно взглянул на него: «Кто просил? Что это?» «Есть друг, который тяжело ранен, и ему нужно вылечиться в очень холодном месте. Они задаются вопросом, можно ли позаимствовать для этого священное место горы Чанмин…» Мужчина сначала никак не отреагировал, на короткое время ошеломленный, затем дал поверхностный ответ: «Скажи этому другу делать то, что они хотят. У подножия горы находится деревня Чанмин, а мимо нее ведет дорога до пояса. Хотя район, в котором я живу, находится недалеко от вершины. Сможете ли вы туда добраться, зависит от ваших навыков» Цао Вэйнин знал, что Гу Сян слышит его, и это можно было рассматривать как выполнение одной задачи: «Большое спасибо» Е Байи кивнул. Как будто ему вдруг стало скучно, он беззвучно повернул голову лошади, собираясь покинуть это место правильного и неправильного. Мо Хуайян бросил взгляд на группу Чжао Цзина, которая все еще выглядела так, как будто это дело еще не закончено, ум забился, а затем заблокировал Е Байи: «Герой Е. Ваши слова были непонятными. Вы действительно можете так просто уйти?» Другой посмотрел на него: "Что еще вы хотите? Я уже дал четкое объяснение», - равнодушно ответил он: «Чжао - ничего хорошего. Как для тебя…» На его жестких губах появилась жесткая улыбка, и он говорил холодно, как оживший труп: «Я не думаю, что ты вообще что-нибудь представляешь» Уголок глаза Мо Хуайяна дернулся. Чжао Цзин едва не попал в ужасное положение, но смог только вздохнуть с облегчением из-за того, что его перебил Цао Вэйнин: «Этот Чжао - грубый человек», - сказал он, увидев эту сцену. «Я не веду себя с осторожностью и приказом, как делают те из вас, кто считает, всегда действуя в соответствии с тем, что думает... Гао Чун был моим братом. Какая дерьмовая дружба. Я не знаю, что он задумал. На данный момент я ненавижу его, но я ненавижу сукиных сыновей  горы Фэнь еще больше!» Его тигровые глаза широко распахнулись, выпучиваясь от желания расколоться, и его волосы тут же взметнулись вверх: «Эта штука, Лазурный доспех, возникла тридцать лет назад из Долины Призраков», - кричал он: «Тридцать лет спустя эта катастрофа снова возникла из-за них! Раньше нашей силы было недостаточно, поэтому мы не могли уничтожить этих демонов, что привело к беспокойству. Сейчас в боевом лесу происходит так много бедствий - этого еще недостаточно?» Шумная толпа снова замолчала. Чжао Цзин, казалось, немного успокоился, глядя на Е Байи: «Герой Е, ты был в уединении на горе Чанмин круглый год, так что не знал», - сердечно сказал он: «В этом мире есть вещи, которые не являются тем, чем кажутся на поверхности. Я не знаю, кто вас обманул, потому что вы так недоразумены по отношению ко мне...» Его голос слегка остановился на этом, и он бросил взгляд на Мо Хуайяна. Об этом подтексте говорить не приходилось. Почему Е Байи внезапно появился как одинокий наездник, а Мо Хуайян прямо сейчас возглавил остальных? Разве это не было запланировано заранее? После этого его взгляд упал на Цао Вэйнина: «Герой Цао, я всегда видел тебя молодым талантом с безграничным будущим и честным человеком, который понимает, что такое вежливость, справедливость, честь и стыд, а также понимает, что такое верность и сыновнее почтение…» Фэн Сяофэн вышел вперед. Чжао Цзин потянулся, чтобы остановить его: «Я слышал, вы сказали, что у вас конфликт с ним из-за женщины, брата Фэна. Произошла даже огромная драка с участием множества неизвестных людей, и они похитили Чжан Чэнлина…» Спина Цао Вейнина затекла. Имя «Чжэн Чэнлин» было навсегда связано с лазуритом, который в то время был очень деликатным предметом. Как только это стало известно, выражение лица Мо Хуайяна изменилось, и он скрипнул зубами: «Что происходит, маленький ублюдок?» Мо Хуайкун знал ситуацию; как только старец заметил, что дела идут плохо, он быстро заговорил: « Кашель, это была маленькая дикая девочка, которая пришла неизвестно откуда. Она не умела говорить и совсем не была цивилизованной… » Фэн Сяофэн холодно рассмеялся, вытаскивая Гао Шаньну из толпы: «Маленькая дикая девочка? Это правильно?» - пронзительно спросил он - «Ты намекаешь, Герой Мо, что наша пара господин-слуга действительно бесполезна, ведь даже случайная дикая девушка может напасть на нас и ослепить А-Шана, хм? Более того… в тот день вы не встретили на дороге маленькую демоницу, а потом сознательно их отпустили? Вы сделали это потому, что считали ее привлекательной?» Лицо Мо Хуайкуна распухло, как баклажан. Он долго сдерживался, но в конце концов сказал: «Ты долбаная фигня!» Фэн Сяофэн сошел с ума, дергая Гао Шаньну и завывая: «Старый ублюдок! Даже не думайте защищать этого молодого ублюдка, вы все в одной стае! Если сегодня ты не дашь А-Шану объяснений, твои глаза компенсируют его!» Таким образом, все герои, которые не могли остановиться ни на минуту, снова взбесились. Мо Хуайян стиснул зубы, слово за словом задавая вопрос: «Скажи мне, маленький ублюдок… кто эта женщина?» Цао Вэйнин опустил голову, делая шаг назад. В то же время Чжан Чэнлин, находившийся неподалеку, должен был издать шипение - ногти Гу Сян щипали его кожу. «Я слышал, что с женщиной были двое мужчин», - усмехнулся Чжао Цзин, - «со странной внешностью и причудливыми боевыми искусствами. Они забрали и Чжан Чэнлина. Этот Чжао невежественный, и я не уверен, откуда эти двое» Неизвестные знатоки боевого мира Центральных равнин… разве это не имеет прямого отношения к Долине Призраков? Мо Хуайян хлопнул рукой по центру груди Цао Вейнина, ударив его на десять шагов назад, так что он больше не мог стоять, и заставил его сесть на землю и закашлять кровью. Он прикрыл грудь бледным лицом, но крепко стиснул зубы, не говоря ни слова. Мо Хуайян подошел, глядя на него сверху вниз: «Ты все еще не собираешься говорить?» - он продолжал давить. Он поднял ладонь и прижал ее к короне Цао Вейнина, как будто собирался забить его до смерти. Мо Хуайконг открыл рот, бормоча: «Шисюн…» «Заткнись», - холодно сказал Мо Хуайян: «Цао Вэйнин, ты будешь говоришь?» Цао Вэйнин закрыл глаза. Гу Сян вздохнула: «Что бы ни случилось, вы двое ни в коем случае не должны выходить», - приглушенным голосом сказала она Чжан Чэнлину и Гао Сяолянь: «Имейте это в виду: если вы двое тоже выйдете, все четверо из нас умрут здесь. Вы меня слышите?» «Сестра Гу Сян…» - начал Чжан Чэнлин. Гао Сяолянь внезапно схватил его: «Не волнуйся», - решительно сказала она Гу Сян. Другой посмотрел на нее, кивнул, а затем ее тело внезапно взлетело, появившись перед всеми: «Ба, вы все отстой! Чего ты хочешь от меня?» Под горой Фэнь погода внезапно изменилась, но и на Зеленом Бамбуковом хребте было не так спокойно. Призрак-разведчик в серой одежде подошел к Лао Мэну сзади и что-то тихо сказал ему на ухо. Тот остановился, выражение его лица было несколько горестным: «Что ты сказал? Они... сражаются около горы?» Призрак кивнул. Брови Лао Мэна на долгое время нахмурились от шока. Затем он внезапно начал смеяться, звук становился все громче и громче, пока он практически не раскачивался взад и вперед от веселья: «Ты сказал... ты сказал, что Чжао Цзин и они начали там драться ... хахахаха! Чжао Цзин, ах, Чжао Цзин! Я принял его за альфу-волка, как за великого врага, но на самом деле он всего лишь овца, преданная… кучкой «праведных сект»! Это слишком смешно!» Он резко рассмеялся, затем так же резко замолчал. В одно мгновение на нем не было ни тени улыбки, и он больше не был таким добрым, искренним старым слугой. Мускулы на его щеках все еще слегка дрожали, на них медленно проступал злобный оттенок: «Хорошо. В таком случае мы не будем о них беспокоиться. Приступим к урегулированию этого долга изнутри. Сяо Кэ, пойди, собери всех наших людей в обороне и перемести их в... согласованное место» Призрак опешил. Сразу понимая, что он хотел сделать, его голос был несколько бессознательно дрожащим: "Да!" Лао Мэн прибрал свою одежду, с силой закрыл глаза, а затем скрыл свою свирепость. Выглядя таким же добрым стариком, как всегда, он зашагал к Яма Холлу. Вэнь Кэсин беззаботно бездельничал, когда писал картину. Когда Лао Мэн послал кого-то объявить о нем, он ответил равнодушно, не поднимая головы, сгорбившись, как будто все его «я» застрял на бумаге. Лао Мэн вошел, увидел, что другой был в хорошем настроении с улыбкой на губах, и поверил, что Небеса действительно помогают ему: «Мастер долины, приданое, которое вы мне приказали приготовить, готово. Могу я предложить вам взглянуть на него?» «Да..» - подтвердил Вэнь Кэсин, не поднимая глаз. Он сделал пару мазков по бумаге кончиком кисти в течение долгого времени, затем сказал: «Мн... Подожди секунду» Лао Мэн послушно склонил голову, опустил глаза и стал ждать поблизости. Ароматическая палочка на столе сокращала цунь за цунь. Неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем Вэнь Кэсин выпрямил спину и довольно закончил свою картину, качая головой, восхищаясь ею. Лао Мэн мельком взглянул на нее, а затем увидел, что бумажная сцена чрезвычайно проста; это было одно дерево, несколько валунов и человек, стоящий без профиля, только вид на него сзади. Мужчина был немного худ, и сквозь свободную мантию просвечивали кости на его спине. Лао Мэн подивился про себя: « Не говори мне, что из-за того, что этот сумасшедший отправился в путешествие, он действительно начал верить в себя, что он человек, он учится, как страдать от любовной тоски?» Вэнь Кэсин положил картину, тщательно взвесил ее пресс-папье, отложил для просушки и повернулся к Лао Мэну. Увидев его, нежная, теплая улыбка сразу же превратилась в холодную: «Веди», - лаконично приказал он. Лао Мэн опустил голову, согласился, затем повернулся, чтобы уйти, скрывая мимолетную неудержимую улыбку в уголке рта.