***
Лето. Небо голубое, высокое и чистое; в прозрачном воздухе раздаются ароматы цветущей сирени, свежей выпечки и самого города. Тысячи прохожих, нагретый металл, дорожная пыль. В какофонии запахов можно задохнуться, а при взгляде на солнце — ослепнуть. Дети всегда ждут это время года. В ярком свете приключения воспринимаются острее. Можно ездить на речку на велосипедах и отдохнуть от ненавистных задачек по математике… Когда Шерлок закрыл входную дверь, мир будто разделился надвое. Там — зной, спешка, кипучий муравейник: только и гляди, чтобы не врезаться в толпы бегущих по своим делам людей. Здесь — спертый воздух, полумрак, холод и… абсолютное отсутствие движения. Квартиру можно было бы принять за нежилую. Грег Лестрейд тепло принял давнего друга у себя на кухне. Его смех и горячий чай добавляли каплю уюта; молодой и уже одинокий инспектор — замечательный человек. Вот только из соседней комнаты доносился тяжелый запах болезни. Шерлока инстинктивно влекло туда, ведь доктор не может игнорировать безмолвный крик ребенка. Он молча поднялся и тихо подошел к двери, ожидая разрешения отца. Грег лишь кивнул с места. Холмс заглянул внутрь: сквозь плотно занавешенные шторы пробивался одинокий солнечный луч. Бледная, исхудавшая Ева закуталась в одеяло и обнимала плюшевого кота размером с нее саму. Шерлок остановился на пороге, боясь потревожить ее сон. Тогда он заметил, что светлые волосы девочки слиплись на лбу, а поза была напряженной, будто ей снилось что-то неприятное. Он хотел было позвать ее, но на его предплечье легла рука Грега. Тот одним взглядом сказал, что им нужно вернуться на кухню. Ева совсем плоха. — Мне показалось, что у нее плохой сон. — Знаешь, Шерлок, — Грег лениво размешивал уже остывший чай, лишь бы не поднимать взгляд, — лучше уж так. Месяц назад боли вернулись, пусть она видит кошмары во сне, а не наяву. — Ты сделал все, как я писал? — Да, но этого мало. Химиотерапия делает только хуже. Я, — он глубоко задышал, прикрывая глаза, — подозреваю метастазы. С губ Шерлока готовы были сорваться совсем неподходящие ситуации слова. Жалость — последнее, что сейчас нужно другу. Поэтому Холмс откашлялся и предложил провести операцию у него. — Прости, но я не думаю, что могу себе это позволить. Доктор покачал головой. — Расходы берем на себя. — Шерлок, мы друзья, но я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня, — Грег наконец твердо посмотрел ему в глаза. — Ты мне заплатишь, но не деньгами. Устроит? — Довольно улыбнулся тот. — И что же ты хочешь? Глаза Шерлока блеснули. Наконец-то он сможет размять работающий в холостую мозг настоящей загадкой. — По новостям сообщили о тройном убийстве, я бы хотел поучаствовать в расследовании. Тела в морге? — Боже, Шерлок, я не думаю… — Зато я думаю. Это определенно самоубийства, и я смогу это доказать, если ты дашь мне доступ к материалам дела и пропустишь в морг. Лестрейд пожал плечами. — Ну почему бы и нет. Шерлок хлопнул в ладоши и понесся к выходу. — Стой! Шерлок! — Грег остановил его на крыльце. — Все завтра, ладно? Мне надо будет сделать тебе какое-нибудь удостоверение. — Грег, ты не понимаешь, — Шерлок вцепился в плечи мужчины, — пока я выслушиваю жалобы на громкое рыгание, тела разлагаются! — Хорошо-хорошо, я позвоню часа через три, — Лестрейд почувствовал, что Холмс перестал сжимать его, и потер плечо руками. — Два. — Посмотрим. — Приемлемо. Консультирующий хирург вышел к дороге и поймал кэб до клиники. Его тело пробирала адреналиновая волна; предвкушение боролось с вынужденным ожиданием. Следовало направить энергию в нужное русло и наконец поговорить с Майком и Джоном. Он в любом случае заставил бы Лестрейда принять помощь, остальные детали были вопросом времени, и оно пришло.***
Джон, принеси. Джон, подай. Джон, унеси. Джон, быстрее. Джон, сходи. Джон, Джон, Джон. Сегодня беготня началась с самого утра. Все валилось из рук: дважды уронил корнцанг, отсос крови не работал, газ не шел*. Приходилось размываться**, копаться в инструментах и под недовольные возгласы хирургов исправлять положение. Затюканный Джон не мог присесть до семи вечера. А затем все остановилось: две плановые операции отменили, инструменты он уже закинул в сухожаровой шкаф, а вторая медсестра отпросилась со смены пораньше. Две анестезистки, Мэри и Мия, сидели в наркотической*** и о чем-то перешептывались, обложившись для вида бумагами. У Джона ужасно разболелось плечо и загудели ноги, но он знал, что сидеть или ложиться нельзя — станет хуже. Лучше бы пройтись, подышать свежим воздухом, вот только до конца смены оставалось еще несколько часов. От скуки он решил изучить план на завтра. К его удивлению, на среду еще ничего не было, а вот в четверг утром… черт подери. Его ставят на сложную операцию с Мориарти. Да он лучше будет развозить пиццу. Телефон беззвучно завибрировал в кармане. Джон принял вызов — звонит Стэмфорд. — Привет, Майк. — Привет, ты не занят? — Пока нет, две плановые отменили. — Тогда я зайду через полчаса, будь готов. — Морально? — Что? А, конечно нет, — Майк бодро хохотнул, — просто накинь халат и отложи все дела, пройдемся. — Буду рад. Джон действительно будет рад обсудить ситуацию с другом. Может, Майк как-нибудь повлияет на расписание? Даст лишний выходной? В четверг будет последний день перед течкой, так что, возможно… Он устало вздохнул и все-таки опустился на поскрипывающий табурет. Уотсон сделает все возможное, чтобы избежать встречи с тем мерзким типом, но никогда нельзя полагаться на одни лишь дружеские связи. Написав заявление на предоставление внепланового выходного, Джон навис над неровными строчками, не решаясь отложить ручку. Нет, об этом он может попросить и просто так. Медбрат скомкал листок и взял чистый, чтобы написать новое заявление — об увольнении по собственному. Уходить он все еще очень не хотел, но все-таки оставил бумажку в личной папке. Он вернется к ней завтра, с холодной головой и твердо зная, что ничего не изменить. Или придет пьяным, тогда его отправят домой… точно! Надо съесть грифель от карандаша, чтобы поднялась температура. Джон чувствовал себя школьником, который испугался сдавать сложную контрольную из-за мерзкой учительницы. Но он никогда не был трусом. В любом случае, помогать доктору на виду у всего персонала — совсем иное, нежели личное общение с выпившим придурком. Майк пришел немного раньше и отвел Джона к крыльцу черного хода. Там их уже ожидал Холмс — с немного растрепанными кудрями, в неизменном черном халате, ниспадающим с худых плеч до колен. От него исходил резкий запах молотого перца и мускуса. Несмотря на напускное равнодушие, природа выдавала мужчину с головой — тот явно был взволнован и, чуть сгорбившись, меланхолично разглядывал тлеющую сигарету. — Майк, мистер Уотсон — хирург кивнул, называя имя каждого, вкладывая в этот сухой жест приветствие. Он курил и медленно выдыхал через нос. Только сейчас Джон заметил, насколько бледным был доктор: сероватый дым практически сливался с его лицом. — Я хотел обсудить с вами две важные вещи. Но сначала… Шерлок сделал последнюю затяжку и закинул бычок в стоящую тут же пепельницу. Он встретился глазами с омегой, и у того сперло дыхание. Впервые за долгое время холодные глаза альфы не излучали презрения или надменности. Радужку затопило полупрозрачным голубоватым оттенком, отражающим июльское небо. И в этом открытом взгляде было куда больше интимности, чем в похабном предложении профессора Мориарти. — Мистер Уотсон, я бы хотел перейти с вами на «ты», если вы не против. — Как вам удобно, мистер Холмс. Джон решил не смотреть этому потрясающему альфе в глаза и сфокусировался чуть ниже. Мало ли на что он еще согласится. — В таком случае, можешь звать меня Шерлок. Хирург так легко и непринужденно улыбался Джону, что тот чуть не взвыл. Перед ним брат заведующего или, может быть, клон? Кто этот человек и почему он все еще не шипит: «аккуратнее несите свое тело, Уотсон», «вам только мешки таскать можно доверить, Уотсон» или «лучше сломайте руку, чем этот инструмент, Уотсон»? — Хорошо… Шерлок. Тот довольно ухмыльнулся, но тут же взял себя в руки, принимая более привычное отстраненное выражение. — Итак, во-первых, Джон, у тебя будет выходной по средам. Разницу в часах я компенсирую премией, так что возражения не принимаются. Уотсон настороженно нахмурился, не понимая, откуда такая щедрость. — Не ищи подвохов. Просто я ценю труд хороших работников и всячески его поощряю. Медбрат кивнул, переводя взгляд на Майка: тот выглядел донельзя довольным и почему-то сказал: — Я знал, что так будет. Шерлок вопросительно приподнял бровь, но Стэмфорд не намеревался развивать мысль. Тогда доктор продолжил в насмешливом тоне: — На колено вставать не буду, но обстоятельства вынуждают меня сделать тебе предложение, Джон. Побудешь моей второй женой****? В четверг поступает очень сложная пациентка, я не знаю, чего ожидать, но могу полагаться только на тебя. Смущенный таким предложением омега потер порозовевшие щеки. Ну не может человек сменить гнев на милость в один момент, но теперь все стало ясно. Просто подвернулся интересный случай, а он был на хорошем счету среди хирургов. Конечно же Холмс решил вести себя немного более раскованно, пошутить — в общем, попытаться понравиться. Но если это поможет отмазаться от Мориарти, то он согласен. — Можно поподробнее? И Шерлок рассказал все то, что сам документировал больше года. Рак, возможны метастазы, маленькая девочка и безутешный отец. Придется все исследовать уже изнутри: аппаратов и анализов мало, ведь референсные значения***** и мощности рассчитаны на взрослых. Джон сдавленно охнул: неужели доктор не понимает, во что ввязался? — У тебя хотя бы будет ассистент? Реанимационная бригада? Это, черт возьми, опасно. — Конечно, Джон. Для меня Ева не просто очередная загадка. Шерлок одернул себя, осознав, что случайно выдал чересчур личную информацию. Он сощурился, считывая эмоции медбрата, и результат его в очередной раз обрадовал. Тот не показывал волнения или страха, лишь сосредоточенно уточнял детали. Джон задумчиво облизал губы и закусил нижнюю. Напряженный альфа проследил за этими движениями, молча ожидая ответ. — Я согласен. Но, — омега выставил руки перед собой, — мне нужно подготовиться, в том числе морально. Я бы хотел, чтобы остальные операции в этот день приняли наши медсестры. — Конечно, Джон, иначе и быть не может. Спасибо, — искренне проговорил Шерлок, похлопал Уотсона по плечам, кивнул Майку и понесся вверх по лестничным пролетам, в свой кабинет. Медбратья переглянулись. — А я говорил, что он хороший. Просто надо подождать, чтобы он мог тебе доверять. — Да, пожалуй… изменения впечатляющие, — криво улыбнулся ему Джон. Раз все встало на свои места, а время смены подходило к концу, друзья неторопливо побрели к раздевалкам. Их обоих ждет выходной, у Майка запланированный, у Джона же совершенно неожиданный.***
Шерлок оторвался от микроскопа и взглянул в окно: светает. Значит, сейчас около трех часов ночи. Оставалось дождаться кое-каких результатов исследований, и он с уверенностью заявит Скотленд-Ярду о тройном самоубийстве.