Готэм. Долго и счастливо

      За окном машины мелькал унылый пейзаж предрассветного Готэма. Сцепив руки в замок, Меган с трудом сдерживалась, чтобы не донимать Джеремайю вопросами, прекрасно понимая, что он всё равно на них не ответит, и теперь была вынуждена беспокойно ёрзать на месте, гадая, куда же они направляются. Валеска, напротив, был невероятно спокоен, с интересом наблюдая за девушкой и едва заметно улыбаясь. Автомобиль вдруг мягко подпрыгнул на неровной дороге, и Меган испуганно схватилась за руку Джеремайи, но тут же одёрнула себя и отодвинулась, понимая, что выдала своё чрезмерное волнение. Парень тихо усмехнулся, а затем потянулся и взял её за руку, принимаясь успокаивающе поглаживать её ладонь. Этот жест немного помог Меган справиться с волнением, и она смущённо отвернулась к окну. Машина, тем временем, свернула с главной дороги и поехала вдоль старого железного забора, местами поеденного ржавчиной, а затем, не доезжая до полуразвалившихся ворот, остановилась у обочины. Валеска вышел из машины и открыл дверь со стороны Меган, подавая ей руку. Оказавшись снаружи, она недоуменно огляделась: эта часть города была ей незнакома. Джеремайя молча взял её за руку и повёл в сторону ворот. Раннее утро встречало их негостеприимной прохладой, нагло забиравшейся под одежду девушки, и та посильнее натянула рукава свитера, укрывая ладони от холода. Валеска, заметив это, отпустил её руку и уверенно приобнял девушку за талию, продолжая идти вперёд. Она невольно прижалась к нему, и его рука обхватила её чуть крепче. Они шли в молчании, пока Меган не подняла глаза, оглядывая местность. От осознания того, где они находятся, по её спине побежал холодок, и с губ непроизвольно слетело:       — Какого…       Меган с недовольством и растерянностью посмотрела на никак не отреагировавшего на её реплику Джеремайю, который продолжал идти вперёд вдоль кладбища, подталкивая её в спину.       — Ты решил посмеяться надо мной?       Парень проигнорировал вопрос и продолжил идти. Меган попробовала упираться, но его рука упрямо вела её вперёд, и девушке стало не по себе.       — Джеремайя, прекрати! — обеспокоенно вскрикнула она. — Ты пугаешь меня!       Она попробовала вырваться, но он молниеносно схватил её за локоть и потащил за собой, почти в самый центр кладбища. Приблизившись к единственной разрытой могиле, он подвёл упирающуюся девушку к надгробию и слегка встряхнул, заставляя поднять глаза на открывшуюся перед ними картину.       — Скажи «привет» своему драгоценному Джерому, — с безразличием рассматривая содержимое ямы, язвительно сказал Джеремайя, — или, точнее сказать, «прощай».       Дрожа, девушка подступила к яме, мельком глянула на лежавшее на дне тело и тут же отшатнулась, зажмурившись. Джеремайя, неотрывно наблюдавший за ней, с удовольствием отметил отразившееся на её лице отвращение. Отвернувшись от могилы, девушка глубоко вздохнула, борясь с дурнотой, а затем испуганно прижалась к парню и спрятала лицо в ладонях, безуспешно пытаясь выкинуть увиденное из памяти. Джеремайя, преисполненный чувством собственного превосходства, с торжествующей улыбкой обнял её за талию одной рукой, свысока глядя на труп брата.       Джером, мёртвое тело которого ещё не подверглось разложению, выглядел почти так же, как и в их последнюю встречу, и если бы не синий оттенок кожи и неестественная поза, можно было бы подумать, что он просто дремлет. Девушка продолжала прижиматься к груди Джеремайи, боясь открывать глаза и беззвучно плача. Очнулась она лишь спустя несколько минут, когда её спину огладила тёплая мужская ладонь, приводя в чувство.       — Больше здесь нечего делать. Сегодня утром его снова закопают, — донёсся до неё безразличный голос Джеремайи. Он медленно отступил, ожидая, что она пойдёт следом, но Меган продолжала стоять на месте. Валеска нахмурился и повторил чуть громче:       — Мег, нам пора уходить.       — Оставь меня, — едва слышно сказала она, отворачиваясь от него. Такой расклад Джеремайю явно не устраивал, и он, схватив девушку за локоть, вынудил её повернуться. Обида, страх и ярость накрыли её с головой, и Меган принялась бить кулаками по груди парня, выкрикивая в его адрес проклятья. Валеска никак не реагировал на эти атаки, стойко выдерживая удары и не обращая внимания на оскорбления, прекрасно понимая, что скоро она сама будет сожалеть о сказанном. Или же он заставит её пожалеть.       — Ненавижу тебя!.. — задыхаясь от слёз, в исступлении кричала она, словно Джеремайя был повинен в смерти своего брата. — Зачем ты привёл меня сюда?! Зачем ты делаешь это со мной?!       Вместе с облегчением от смерти её мучителя ей открылась ужасающая правда: у неё никого не осталось. Джером был последним значимым человеком в её жизни, и теперь он мёртв. Её охватила паника от осознания, что теперь она сама по себе, что объект её обожания и зависимости теперь всего лишь мёртвое тело, лежащее в глубокой могиле, и он больше никогда не направит её, не скажет, как лучше, оставив наедине с этим проклятым городом, что ежеминутно отравлял её и приносил лишь страдания и боль. Она ненавидела то, что ей так больно от его смерти, понимала, что должна радоваться, но не могла ничего поделать с этим, и теперь лишь сильнее тонула в этой чёрной пучине ненависти к себе.       Тем временем, Джеремайя, которому уже надоели безосновательные нападки, шагнул к ней, перехватывая её руки и зажимая девушку между собой и могильной плитой. Меган дёрнулась, не позволяя загнать себя в ловушку, но вдруг опасно оступилась, рискуя провалиться в яму. Валеска в последний момент схватил её за одежду, подтянул к себе и удержал за талию, и на краткий миг перед ней встал выбор: ухватиться за шею парня, чтобы устоять на ногах, или же продолжать упираться и в конечном счёте упасть. Меган без колебаний выбрала первый вариант и оказалась нос к носу с Джеремайей, который не особо торопился помочь ей твёрдо встать на землю, продолжая удерживать в опасном наклоне над могилой.       — Поставь меня, — часто дыша от пережитого волнения и судорожно сжимая ворот его рубашки, потребовала она, но её голос прозвучал скорее жалобно, чем грозно. Ответом стала лишь холодная усмешка.       Безвыходная ситуация позволила ей внимательно изучить преображённое лицо парня. Неестественно белая кожа, на которой теперь едва можно было разглядеть веснушки на носу, алые губы, растянутые в улыбке, раздвоенный подбородок, точь в точь как у брата, тёмные круги под глазами, бледно-зелёные с тёмной каёмкой радужки и узкие чёрные зрачки, с таким же нескрываемым интересом изучавшие её лицо. Наконец, Джеремайя медленно выпрямился, позволяя Меган твёрдо встать на ноги, но не торопился отстраняться, ощупывая взглядом каждый сантиметр её миловидного напуганного лица. Она открыла было рот, чтобы высказать своё мнение по поводу его выходки, но он опередил её, прижав палец к её губам и угрожающе тихо произнося:       — Осторожнее. Ты и так наговорила достаточно… Не усугубляй своё положение.       Он склонился, сокращая и без того малое расстояние между ними, и она возмущённо выдохнула уже в его губы:       — Не смей…       — Так останови меня, — окончательно перейдя на шёпот, с вызовом предложил он. Меган ничего не ответила и зажмурилась, ожидая, что он поцелует её. Его губы, лишь едва коснувшись, замерли в миллиметре от её губ, а затем Джеремайя неторопливо отстранился, наблюдая за её реакцией. Досада в её глазах вызвала у него очередную улыбку.       — Нам нужно уезжать. Сейчас.       Тон его голоса дал понять, что Валеска больше не потерпит промедлений. Взяв Меган за руку, он повёл её обратно, к машине, и девушка послушно последовала за ним, чувствуя, как губы всё ещё горят от его невесомого прикосновения.

***

      — Доброе утро, мисс Джеймс, — разбудил девушку робкий голос Экко. Меган, перекатившись на спину, тихо застонала и лениво приоткрыла глаза. Несколько секунд она лежала в ступоре, уставившись на скудно освещённый дневным солнцем потолок, а затем приподнялась, недоумённо обводя глазами незнакомую комнату.       — Где это я? — чуть прищурившись от непривычно яркого света, спросила девушка. Помещение совсем не походило на подвал, где она проводила последние дни. Экко, на лице которой в этот раз не было фирменного грима, держала в руках маленький столик с едой, натянуто улыбаясь. Она открыла было рот, чтобы ответить, но её прервал невозмутимый голос Джеремайи:       — В моей комнате.       Меган тут же подняла глаза на стоявшего в дверях парня. Валеска сдержанно улыбнулся ей, а затем кивнул Экко, призывая её покинуть комнату. Девушка поставила перед Меган завтрак и удалилась с едва уловимым недовольством на лице. Джеремайя, спрятав руки в карманы брюк, медленно приблизился к кровати.       — Надеюсь, в этот раз ты не станешь упрямиться, — остановившись рядом с изголовьем, сказал он. — Тебе нужно есть.       — Только если ответишь на пару моих вопросов, — с недоверием покосившись на стоявший перед ней завтрак, заявила она и села чуть выше, устраиваясь поудобней. Джеремайя снисходительно улыбнулся, пододвинул к себе близстоящий стул и сел напротив.       — Шантажистка, — беззлобно упрекнул её он, закидывая ногу на ногу. — Ты не в том положении, чтобы ставить мне условия. Поговорим, как только поешь.       — Ты собрался смотреть, как я ем? — осознав, зачем он здесь сидит, возмутилась Меган. — Я, может, и шантажистка, но ты самый настоящий извращенец.       Валеска улыбнулся в ответ на её нелестное высказывание и с лёгким укором в голосе напомнил:       — Мы бы не оказались в этой ситуации, если бы ты не отказывалась от еды. Но этого больше не повториться. Ешь.       Что-то в его взгляде и тоне голоса заставило Меган всё-таки потянуться за приборами и отрезать кусочек тоста. Не очень удачно скрывая своё смущение, она без особого аппетита покончила с ещё парой тостов, надеясь, что этого хватит, чтобы задобрить Джеремайю, взяла в руки кружку чая и приготовилась обрушить на него возникший ряд вопросов, вызванный сегодняшним пробуждением.       — Что я здесь делаю? Почему ты не запер меня? — в первую очередь спросила она. Джеремайя немного помолчал, словно решая, заслужила ли она право спрашивать, а затем ответил:       — Ты уснула в машине, и я взял на себя смелость отнести тебя к себе. В подвал ты больше не вернёшься, но только при условии, что не будешь покидать дом.       На лице Меган отразилось явное облегчение. Сделать глоток чая, она огляделась, мельком осмотрела себя и вновь подняла глаза на парня.       — А где спал ты? И кто меня переодел?       Джеремайя тихо усмехнулся и сцепил руки в замок.       — Ты можешь спросить меня о чём угодно, а тебя волнует только это? — поинтересовался он, давая понять, что отвечать на подобное он не собирается. — Уверен, ты можешь лучше. Попробуй ещё раз.       Меган чуть покраснела от этого замечания. Первым порывом было возмутиться и потребовать ответов, однако ей пришлось признать, что в его словах есть здравое зерно, и девушка, отставив кружку, постаралась собраться с мыслями.       — Почему мне нельзя будет выходить из дома? — с лёгким недовольством спросила она, нервно сжимая край одеяла. Джеремайя поощрительно улыбнулся, продолжая неподвижно сидеть на стуле.       — Джеймс Гордон считает тебя погибшей, — пояснил он, — и я бы предпочёл, чтобы так и оставалось. Твоё появление вызовет ненужные вопросы. И, как я полагаю, — добавил он, улыбнувшись ещё шире, — тебе совсем не хочется возвращаться в лечебницу, верно?       От него не ускользнуло, как Меган побледнела на последнем вопросе, но она твёрдо сказала:       — Гордон этого не сделает. Он знает, что мне там не место.       — Считаешь его героем? — ехидно поинтересовался Джеремайя. — Или же у тебя какие-то особые отношения с Джимом? Мне начинать беспокоится?       Девушка усмехнулась и игриво заправила прядь волос за ухо.       — Оставлю это на волю твоей фантазии, — уклончиво ответила она, мило улыбаясь. Валеска усмехнулся этому и прошёлся по ней оценивающим взглядом.       — Гордон действительно был очень расстроен известиями о твоей смерти, — задумчиво сказал он, будто бы всерьёз рассматривал возможную связь между ними. — Уверен, ты — одна из причин, что заставила его выстрелить в Джерома в тот вечер.       Её игривое настроение после этих слов тут же испарилось. В голове промелькнуло неприятное воспоминание о кладбище, и глаза вдруг защипало. Меган отвернулась от Джеремайи, на секунду испугавшись, что одно лишь короткое воспоминание вызвало в ней столько эмоций, и тихонько всхлипнула.       — О-у, неужели собираешься плакать по нему? — без капли сочувствия в голосе протянул Валеска, довольно улыбаясь. Его замечание сработало так, как он и рассчитывал: Меган повернулась к нему лицом, бросая на него злой взгляд, и упрямо поджала губы.       — Не дождёшься, — бросила она, тыльной стороной ладони вытирая скопившиеся в уголках глаз слёзы. Джеремайя слегка склонил голову набок, с любопытством рассматривая её.       — Мне нравится, когда ты такая. Готов поспорить, Джером терпеть не мог твоё упрямство.       Не в состоянии долго выдерживать зрительный контакт с ним, Меган вновь отвернулась, всё ещё стараясь подавить вызванную его словами боль. Ей было тяжело и противно вспоминать своё прошлое, а Джеремайя по каким-то непонятным причинам заставлял её раз за разом погружаться в этот кошмар и испытывать то, что она предпочла забыть.       — Ты не сможешь вечно бегать от воспоминаний, Меган, — вновь раздался его вкрадчивый голос. — Не сопротивляйся им. Позволь себе вспомнить.       Она почувствовала, как Валеска подошёл к ней со спины, и его руки легли на её плечи. Меган закрыла глаза, невольно наслаждаясь теплом, что получала от его прикосновений.       — Джером тешил своё самолюбие за счёт твоего унижения, — понизив голос, продолжал Джеремайя. — Не видел в тебе ничего, кроме собственности. Что ещё он делал с тобой, кроме побоев? Душил? Резал?       Девушка глубоко вздохнула и закусила губу, чтобы не расплакаться, но на этот раз причина была другая. В сознании всплыли картины, которые, казалось, были запрятаны глубоко внутри, потому что одна лишь мысль о них причиняла ей невыносимую боль.       — Мегги-и… Ты ещё долго собираешься там прятаться?       Хлипкая дверь дрожала под тяжёлыми ударами парня, и, казалось, вот-вот поддастся. С его стороны раздался хриплый смех, и в следующую секунду Джером выбил дверь ванной, подняв облако пыли и ворвавшись внутрь.       — Не приближайся, — прошипела девушка, и Валеска рассмеялся.       — Что случилось, Мегги? — с наигранным беспокойством спросил он, начиная медленно подходить к ней. — Ты боишься меня? Ты больше меня не любишь?       Он состроил грустную гримасу. Меган старалась держать дистанцию, но он, крадучись, как дикий кот, неумолимо приближался.       — Иди ко мне, я согрею тебя, — ласково подозвал он её, но что-то подсказывало Меган, что надо держаться как можно дальше. — Ну же, не заставляй папочку ждать.       — Не подходи! — предупреждающе крикнула она, так же медленно отходя назад, пока, наконец, не уткнулась поясницей в край раковины. Джером хищно улыбнулся, довольный тем, что загнал её в тупик. Она обернулась на зеркало позади себя, и вдруг в её голову пришла безумная идея. Замахнувшись, она со всей силы ударила по зеркалу локтем; раздался звон, осколки посыпались в раковину, и Меган, наспех схватив самый крупный из них, повернулась к Джерому, не обращая внимания на саднящий локоть.       — Тронешь, и я убью тебя.       Валеска снова зашёлся смехом. Тогда она повторила громче:       — Клянусь, я убью тебя!       Джером резко перестал смеяться, смерив её суровым взглядом, и в следующую секунду кинулся к ней, повалив на холодный кафель и крепко сжав запястье той руки, в которой она держала осколок.       — Меган? Всё в порядке?       Валеска резким движением выдернул фрагмент зеркала из её руки, и Меган вскрикнула от вспышки боли, обжёгшей рассечённую ладонь. Несколько крупных капель крови упали на кафель.       — Хорошая попытка, — прорычал Джером, отшвыривая осколок в сторону. — Но ты же не думаешь, что это сойдёт тебе с рук?       Он схватил её за горло и с силой сжал пальцы. Меган вцепилась в руку, что душила её, пачкая всё вокруг собственной кровью, и из последних сил пыталась освободиться.       — Правильно, сопротивляйся, — с наслаждением прошептал он, глядя на её безуспешные попытки отнять его руку от своего горла. Она слабо махнула рукой, пытаясь ударить его, но лишь слегка оцарапала ногтями его щёку, оставив на ней смазанный кровавый отпечаток. Джером лишь рассмеялся, с каждой секундой усиливая хватку.       — Пусти… — только и смогла произнести девушка, хрипя и постепенно ослабевая. Увидев, как её глаза начинают закатываться, Джером недовольно оскалился и тут же отпустил её. Меган ударилась затылком об пол, и в глазах потемнело…       Джеремайя устало вздохнул и отпустил её плечи, и Меган чуть вздрогнула, возвращаясь в реальность. Он убрал столик с завтраком с её колен и переставил на письменный стол.       — Зачем ты заставляешь меня это вспоминать? — едва слышно прошептала она, оборачиваясь на него, и Джеремайя замер на несколько секунд, застигнутый врасплох этим больше походившим на мольбу вопросом, а затем сел на край кровати и придвинулся к ней.       — Потому что тебе нужно принять своё прошлое, — с нажимом ответил он, взяв её ладони в свои, — ты должна принять то, что с тобой случилось. Это освободит тебя.       Она поджала губы, пытаясь сдержать рыдания, но слёзы всё равно проступили на глазах, намочив ресницы.       — Мне больно вспоминать, — надрывающимся голосом призналась она. — И с каждым воспоминанием только хуже…       — Я знаю, — участливо ответил он, сжимая её холодные пальцы в своих ладонях, — но потом станет легче. Меган, я рос вместе с Джеромом. Я, как никто другой, понимаю, что тебе пришлось пережить.       — Нет, ты не понимаешь, — покачав головой, возразила девушка, — я не смогу…       Она не договорила, судорожно вздохнув. Джеремайя привлёк её к себе за плечи, и Меган, наконец, дала волю чувствам. Слёзы потекли по её щекам, и она уткнулась носом в его шею, впиваясь пальцами в его плечи и сжимая ткань его пиджака.       — Я ведь должна радоваться, что его больше нет. Почему мне так больно? — прошептала она, захлёбываясь. Ей было тошно от самой себя за свою слабость, за то, что она так остро нуждается в поддержке Джеремайи, и теперь чувствовала себя ещё хуже от того, что он видит её такой. Она молилась лишь об одном — чтобы он не начал жалеть её, иначе она окончательно растеряет всё уважение к себе, а он и не стал, спокойно ответив:       — Потому что он так хотел. Ему нравилась идея о том, что ты будешь страдать.       Его рука неловко погладила её по голове, успокаивая. Когда девушка смогла унять поток слёз, Джеремайя чуть отстранился и тихо сказал:       — Я хочу показать тебе кое-что. Одевайся.       Валеска взял её лицо в ладони и аккуратно стёр с её щёк мокрые дорожки. Меган закрыла глаза и почувствовала, как он легко коснулся губами её щеки, а затем поднялся и вышел из комнаты, оставляя её в одиночестве. Проводив его взглядом, девушка обняла себя руками, пытаясь избавиться от липкого чувства стыда за то, как вела себя с ним. Она вдруг вспомнила, как в день знакомства с Джеремайей она впервые за долгое время почувствовала себя в безопасности, пока он перевязывал её руку, разговаривал с ней, нежно касался её… А затем вспомнила его холодный, полный разочарования взгляд, когда он, только вернув её к жизни, попытался поцеловать её, а она в ужасе отскочила, испугавшись его внешнего вида и представив себе гнев Джерома, ревностно защищающего всё, что принадлежит ему.