***
Мы засыпаем в одной кровати. Сон снова неспокоен, я просыпаюсь семь раз за эту ночь. Будто под счёт: каждые полчаса. Тревожные мысли не дают покоя. В восьмой раз просыпаюсь от звонка на телефон Арсения. Он спит как отрубленный, так что я быстро беру трубку и спустя долю секунды слышу голос Алёны. Не говорю ничего, понимая, что сейчас могу пиздец как разозлить её тем, что я с ним рядом. Алёна что-то обеспокоенно бубнит, и мне в какой-то момент успевает показаться, что она плачет. Удивительно. Через пару секунд она сама заканчивает звонок, не получая ответа, и вскоре строчит смс-ки. Одну за другой. Пишет, что чувствует вину за разлучение Кьяры с Арсением, потом, что хочет, чтобы Арсений приехал встретиться и поговорить, затем молчит некоторое время и в конце концов пишет послезавтрашнюю дату и время — три часа дня. Я кладу телефон обратно, обнимаю Арсения и улыбаюсь. Засыпаю наконец-то без тревоги. Не хочется думать о том, что это всё обман или вроде того. Хочется верить, что Алёна правда облагоразумилась. Хотя я всё ещё считаю, что у неё биполярка. Но верю в нашу победу. Пусть так продолжается и дальше. В последний раз просыпаюсь под запах ароматных блинчиков откуда-то из глубины квартиры. Встаю с улыбкой на лице и шаркаю по коридору до кухни, где застаю полуголого по пояс Арсения, стоящего у плиты и пританцовывающего в такт какой-то своей музыке в голове. – Доброе утро. Что-то произошло? Счастливый такой, – обнимаю его со спины, пытаясь заглянуть в лицо. – Мне нравится. – Алёна хочет, чтобы мы с Кьярой встретились. Делаю вид, словно впервые эту информацию узнаю, олицетворяя бесконечную радость. – Так это замечательно, не правда ли? – Угу. Поверить трудно. Ты чудо, знаешь? – Арсений широко улыбается, наклоняясь к моей влюблённой моське и целуя в нос. Мне нравится это вдохновлённое настроение. – Это ещё почему? – Ну, ты всегда рядом со мной был, поддерживал и верил, что всё будет хорошо. Так что садись за стол, сейчас кормить тебя буду. – Только если поцелуешь. – Ты зубы не чистил, садись давай, – он хитро улыбается и толкает меня бедром в сторону стола. В отместку я шлёпаю его по ягодице и быстро сбегаю, плюхаясь на стул и почти падая с него на пол. А когда ловлю на себе пристальный взгляд, лишь высовываю язык и затем широко-широко улыбаюсь. Завтрак оказывается безумно вкусным, и сразу после него я, по ощущениям, со скоростью света бегу чистить зубы, чтобы наконец получить от Арсения долгожданный поцелуй. Однако он и после этого мне его не дарит и говорит для начала обработать все мои раны — и на лице, и... на теле. Вот тут должно начаться самое интересное. Я ведь до этого момента со своим ножевым хер чё делал. А Арсений тогда был не очень в силах за этим следить. Я вспоминал о том, что мне как бы надо обработать всё это безобразие, раз в два дня, наверное, и только тогда мучился с дезинфекцией. Вряд ли Арсений узнает, что я не делал ничего, что помогло бы скорее зажить моей ране, но такой вопрос вполне логично может поступить, он же меня знает. Врать будет слишком совестно. Так что я этого делать не буду. Представляю только, как его горячие руки вновь будут касаться моего тела, как он заботливо будет обрабатывать уже заживающую рану и успокаивать меня... Живот даже сводит туго. Однако события развиваются немного не так, как я представляю: – Что это? Я не видел её у тебя вчера, – он закатывает рукав моей толстовки, обнаруживая на запястье порез, который я, вероятно, получил, когда падал на асфальт. – Это ведь не то, о чём я подумал? Я в этот момент искренне удивляюсь и даже из реальности на мгновение выпадаю. Он правда думает, что это я сам себя так? Серьёзно что ли? Даже не шутит? – Селфхарм? – вскидываю броси удивлённо. – Иди ты, я таким не занимаюсь. Наверное это я об асфальт так. Я ведь не вру, когда говорю, что не занимаюсь, правда? Занимался, но это тупые ошибки прошлого, о которых Арсению знать не надо. Не занимаюсь же, и в мыслях уже такого нет давно. Думать ему о таком не стоит. – Если что, можешь рассказать мне о чём угодно. – Да не занимаюсь я этим, серьёзно. Ты мне не веришь что ли?.. Давай только не раздувать ссору на пустом месте, пожалуйста. У нас ведь наконец всё хорошо и спокойно, не стоит лишний раз ругаться. Дальше процедуры проходят в полном молчании. Арсений то и дело поглядывает на меня то ли виновато, то ли как-то чересчур внимательно, будто следя за тем, что сейчас я чувствую, и пытаясь понять, действительно ли я сказал правду. И это даже слегка обидно. Он серьёзно не верит моим словам? Я думал, у нас более доверительные отношения, если честно. – Ну хватит. Это правда просто случайность, я этого не делал. – Да верю я тебе, не кипишуй. И мы, кстати, закончили, ты заслужил свой поцелуй, – будто тему переводит. – Тогда скорее убери эту вонючую гадость подальше, – имея в виду резко пахнущие медикаменты в его руках. – И давай целоваться, – сопротивляться ему не получается. Кусочек ваты оказывается быстро отброшенным на крышку аптечки, а я тем временем забираюсь на бёдра Арсения, садясь лицом к лицу, и жду буквально лишь пару секунд, дожидаясь, пока он первый не срывается и не впивается в мои губы, прижимая руками к себе. Эти незначительные ссоры забываются.***
На следующий день я-таки иду в универ, ибо меня почти выпинывает из квартиры Арсений и заставляет туда пойти. А сам он отправляется в Омск к Кьяре. И хотя я понимаю, что поступает он абсолютно правильно — не может же он меня с собой взять, когда там раздражённая из-за наших отношений Алёна, да и если об этом не думать, он же действительно должен увидеться с дочерью, я сейчас буду только лишним — но проведённый вдали от Арсения день кажется ужасной затеей. Я прощаюсь с ним долго, будто отпуская в другую страну на год, а то и на все три, но ничего с собой поделать не могу. Долго обнимаю и целую, не в силах просто выйти из квартиры и уйти в такое не слишком привлекающее учебное заведение. Провести несколько дней без Арсения будет тяжело. Но в этом прелесть отношений, правда? Любовь никуда не исчезает, если расстояние между вами увеличивается. Ты понимаешь, как сильно ненасытен, тебе хочется его всего и всегда, рядом с собой... Расстояние должно было подкрепить это желание. Встреча должна быть особенно долгожданной и яркой. Однако... Я не получал от него сообщений ни в этот день, ни на следующий. Ситуация медленно становилась напряжённой. Я действительно переживал, но ни с кем этими переживаниями поделиться не мог. Писал ему, звонил, но он не отвечал. Просто пропал. В голову стала лезть уйма ужасных мыслей, от которых мне так хотелось избавиться. Мне не давала покоя эта ситуация.***
На третий день в университете меня ловит Паша, улыбаясь от уха до уха. – И кто это решил объявиться? – он хлопает меня по плечу. – Я бы не пришёл, если бы не Арсений. Паша хихикает. – Он тебя из хаты выгнал что ли? Или просто учиться заставил? – Второе. А у тебя, вижу, всё лучше некуда. Теперь он лишь смущённо опускает взгляд, не переставая улыбаться довольно. – Ага, вроде того. У нас отношения развиваются быстро и стремительно, совсем не как у вас. – Ой, да иди ты. – Не дуйся, я говорю факты, – Паша усмехается. – И тебе перепадёт от Арсения однажды, поверь. Он в деталях рассказывает о том, как они с Серёжей устроили себе романтический ужин несколькими вечерами ранее, после которого провели вдвоём страстную ночь, и я действительно за него радуюсь, хотя и не без зависти. На самом деле ведь тоже хочется такого простого человеческого. Без проблем из его прошлого. Без нервов. Просто наслаждаться друг другом, не думая ни о чём. Устроить вот такой же романтический ужин... К концу Пашиного бурного рассказа мы уже доходим до нужной ему аудитории и там же расходимся. Он говорит, что ещё напишет мне, и благодарит за то, что помог сойтись с Лазаревым, а я лишь отмахиваюсь, ведь благодарить правда не за что. А пока сижу на паре, тревожность нежданно возвращается. Как и множество ужасных мыслей. Не мог же Арсений просто так пропасть из сети? Он бы обязательно сообщил мне, что отвечать не сможет. Ну, я так думал. Мысли не дают покоя. Я медленно схожу с ума от них, кажется. Арсений, что же ты делаешь со мной... Ещё через одну пару я встречаюсь с Сергеем Борисовичем и нахожу это отличной возможностью хоть что-то разузнать. С ним-то Арсений сколько лет дружит... Наверняка что-то говорил. Я на это надеялся. Диалог закручивается быстро и я так же стремительно направляю его в нужное мне русло: – Я просто хотел спросить, есть ли у вас какие-то новости от него. Он не отвечает мне. – Ой, не волнуйся, он пока разбирается с бывшей женой, не думаю, что сейчас лучшее время для вас двоих. Пережди и не грузи себя мыслями. Я кусаю губы нервно. – Он вам отвечает?.. – Ну, писал на днях. – Он говорил что-то про меня? – Только про семью. Я думаю, если бы он хотел, он бы и сам тебе сказал, так что можешь у меня не спрашивать, я не скажу. Хочется выть. Очень тяжело это всё. – Но с ним всё хорошо, да? Я просто беспокоюсь. – Всё хорошо, можешь не переживать. Этот разговор хоть и успокаивает меня, но от тревожных мыслей полностью не избавляет. Всё ещё в голову лезет что-то неприятное, что не даёт мне расслабиться. Однако я решаю довериться Сергею Борисовичу и не накручивать себя слишком сильно.***
На следующий день Паша предлагает мне сгонять в кино вместе с ним и Серёжей, и я решаю, что это отличный повод отвлечься и перестать вечно думать об Арсении. После пар мы встречаемся у крыльца универа, и вскоре к нам присоединяется Серёжа. Паша сразу весь расцветает и улыбается ярче обычного, явно наслаждаясь одним лишь присутствием Лазарева. – Вы такие счастливые... Я рад за вас, правда, – искренне улыбаюсь и киваю головой в направление к кинотеатру. – А если бы ты не дал его страничку, мы бы и не встречались. Так что переставай говорить, что тебя благодарить не стоит. – У меня не было причин не давать. – Он тоже самое сказал после нашего первого секса, – с гордостью произносит Лазарев, а Паша в этот момент опускает голову, пока его щёки в секунды розовеют. Я умиляюсь этой картине, а Серёжа тем временем, закинув руку на плечо Паши, направляет его к выходу с территории, и теперь мы втроём наконец сдвигаемся с места и идём-таки к кинотеатру. Эти двое искренне кайфуют от компании друг друга, и я в какой-то момент, как это ни странно, начинаю чувствовать себя третьим лишним. Этого следовало ожидать, однако я бы всё равно не отказался развеяться в кино с друзьями. Или знакомыми? Кем их лучше считать? – Ты очень мало говоришь о вас с Арсением, неужели всё так плохо? – в какой-то момент спрашивает Паша. – Раньше не смолкал. – Ну... Возникли некоторые трудности, его пока нет в городе, но скоро должен приехать. А так всё хорошо. – Вы ещё не спали? – Нет. А это так важно? Зато у нас глубокие чувства. – То есть вы оба не хотите? – Он только что намекнул, что у нас отношения чисто на потрахаться, – безобидно усмехается Серёжа. Мы с Пашей так же безобидно закатываем глаза и игнорируем его слова. – Хотим, наверное... – неловкость одолевает меня довольно поздно, и я кусаю губы, мысленно продумывая, как уйти с темы. – Не знаю. Просто всё было сложно в последнее время, думаю, сейчас не самый подходящий момент для такого. – Будешь ждать подходящего момента — всю жизнь прождёшь. Если есть желание, начинай сам. Желание... Хочу ли я этого? Да, наверное. Но только когда узна́ю, что у Арсения всё хорошо, и его эмоциональное состояние уже не такое, каким было после приезда Алёны с Кьярой. Хочу. Определённо.***
Сеанс проходит весело, мы втроём уходим с него довольные по уши, и я думаю о том, что хотел бы так же выбраться куда-то с Арсением. Куда угодно. Мне с ним будет хорошо в любой точке мира. Только бы с ним. И желательно без Алёны и мыслей о ней. Думать о приезде Арсения трудно. Ощущение такое, что после нашего разговора с Пашей и Серёжей я наконец осознал свои настоящие желания и теперь буду готов наброситься на него с порога. И думать об этом не хочу. Становится тяжело дышать и трезво мыслить. А ещё немного совестно. Он же такое переживает в своей семье, а я теперь лишь о сексе думаю... Паршиво. К вечеру четвёртого дня его отсутствия я наконец получаю сообщение. «Не мог писать из-за Алёны, она ставила под контроль все мои действия. Думаю, ты был прав. Уже почти помог ей дойти до специалиста. Она разрешила видеться с Кьярой и отказалась от работы. Приеду дня через три. Не скучай». Улыбка одолевает меня в секунду и сползать с лица не планирует. Я долго думаю над тем, как и что лучше ответить, и в итоге останавливаюсь-таки на одном варианте: «Я рад это слышать. Пусть всё пройдёт хорошо! Уже жду тебя, люблю». И утыкаюсь лицом в подушку. Блять, Арсений, ты правда сводишь меня с ума. Мысли сменяют одна другую, то показывая мне самый милый и комфортный вечер наедине с Арсением и без его семейных проблем, то показывая горячую ночь всё так же наедине с Арсением и без его семейных проблем. Я разрываюсь между этими двумя состояниями и отчаянно наблюдаю будто со стороны, какое же состояние всё же возьмёт верх окончательно. Этого никак не происходит.***
– И ты хочешь, чтобы я тебе сказала, хочешь ли ты Арсения? Я смущённо киваю. – Ну, мой ответ всегда будет «да». Мне кажется так. А тебе самому надо понять, чего ты хочешь. Я же не могу залезть в твою голову, – Вика пожимает плечами, смотрит сочувственно, потому что помочь явно хочет, но и сама не знает как. – Я снова в себе запутался. – Обсуди это с Арсением, когда он приедет. Отношения без разговоров строить трудно. – Это неловко. – Скажи ему об этом тоже. – Я вроде сам его оттолкнул, мне кажется, что это будет странно — вот так резко самому на него набрасываться. – А ты и не набрасывайся, просто поговори. Скажи всё то же самое, что и мне. Обсудите это, серьёзно. От разговоров с Викой с души спадает камень. Я знаю, что всегда на неё могу положиться. И в этот раз она не подводит меня. Я уже знаю, что буду делать. Проходит ровно три дня после сообщения от Арсения (он не так часто пишет, мне приходит всего пять сообщений с того момента), как он наконец сообщает о своём приезде. Моему счастью нет предела в этот момент. Я почти срываюсь с места, чтобы поскорее его увидеть, но понимаю, что скорее всего он будет не очень рад, если я уйду посреди пары только ради него. Так что я отсиживаюсь до самого конца учебного дня, а затем иду в общагу, чтобы переодеться во что-то посвежее и подготовиться ко встрече. И впервые за всё это время встречаю Димку. Он постоянно пропадал, так что за всю эту неделю я его так и не встретил, хотя почти всегда был в нашей комнате. – Ну, привет? – неуверенно начинаю я. – Привет. Ещё не съехал к Арсению? – сухо и непривычно. Больно слышать. Слова никакие не лезут, я пытаюсь собраться с мыслями. – Вроде и не собирался пока. А что происходит? Мы в последнее время как-то сильно отдалились друг от друга, я, если честно, скучаю по временам, когда мы проводили чуть ли не сутки напролёт друг с другом... Просто хотел поговорить об этом. Дима пару секунд думает, садится на кровать и смотрит на меня внимательно. – Я знаю, Тох... Просто у нас с Катей так быстро всё закрутилось, мне хорошо быть с ней... У нас типа всё очень серьёзно. – Если у тебя есть отношения, это не значит, что нужно забивать на друзей. Я рад за тебя, правда, но не могу смотреть, как ты уходишь от всего вокруг, помешавшись на одной Кате. – Прости. Я хотел обсудить это с ней, но испугался потерять. Вдруг она подумает, что она мне уже не интересна. – Ну, это нормально — иметь время на что-то, кроме отношений. Она должна понять. – Знаю... – с досадой. И тут же: – У вас с Арсением всё хорошо? – более воодушевлённо. – Я как раз к нему собирался. И да, всё замечательно. Не виделись где-то неделю, очень ждал этой встречи. Но, если хочешь, я задержусь ещё тут. – Думаю, вам вдвоём будет лучше. Проведи время хорошо. – Эй, ну не раскисай. Я скучал по тебе. Так легко выгонишь меня? – отчаянно пытаюсь разбавить атмосферу. Дима улыбается, и я в ответ тоже. – Прости за то, что так с тобой поступал, – он сжимает губы и неуверенно разводит руки в стороны. – Обнимемся? Я расплываюсь в улыбке и с радостью обнимаю его, наконец чувствуя то тепло и поддержку, что успел на время потерять. Вся наша дружба всплывает сейчас в памяти как мини-фильм, и я честно рад такому воссоединению. – Я думаю, Арсений тебя ждёт. Увидимся завтра? Я буду тут, если ты захочешь. – Конечно. Я напишу тебе. А сейчас надо собираться. Идя в душ, я долго думаю над тем, насколько основательно мне надо готовиться. Не пройдёт же всё так легко, если вообще будет проходить. У меня давно не было секса, тут без подготовки никак не обойтись. И стоит ли вообще начинать что-то такое, если я всё ещё не могу для себя решить, готов ли? Может, стоит подождать... В голове назло всплывают все самые горячие представления Арсения, и я тяжело сглатываю, вспоминая, как дрочил на него ещё на первых тренировках. Пиздец. Становится стыдно и неловко. В итоге я провожу в душе минут с тридцать, подготавливаясь-таки к чему-то занимательному. В голове слишком много различных мыслей, которые я старательно пытаюсь с себя смыть. В конце концов решаю, что зря я всё это затеял, и собираюсь как можно скорее закончить, быстро обтираюсь полотенцем, а затем натягиваю на себя тонкую длинную толстовку и только в комнате надеваю спортивки. – Презики нужны? – Димка машет мне лентой из контрацептивов, сдерживая улыбку. – Могу одолжить. – Так мило с твоей стороны, – деланно улыбаюсь и натягиваю чёрные носки на ноги. – Ну смотри, второй раз предлагать не буду.***
Я мнусь с ноги на ногу, стоя перед дверью квартиры Арсения. Особенно волнительно становится именно сейчас. Что делать? Говорить или действовать? Заходить спокойно или набрасываться на него с порога, как в каком-нибудь романтическом фильме? Проглатываю ком в горле и нажимаю на звонок, всё ещё не понимая, что именно буду делать. Внутри всё скручивается в один тугой комок стресса, и я просто уже хочу увидеть родное любимое лицо и сделать хоть что-то с этим напряжением. – Заходи, – Арсений пропускает меня в квартиру, закрывает дверь и помогает стянуть куртку, вешая её на вешалку. Затем пристально на меня глядит с улыбкой на лице. – Я так скучал по тебе... – искренне вываливается изо рта, а я резко решаю обнять Арсения, чтобы почувствовать наконец его тепло и понять, что всё плохое позади. – Тише-тише, я тоже скучал, кот, – он обвивает меня руками мягче, чем я его, и целует за ухом. – О боже, только не говори, что мы дошли до того этапа отношений, когда уже и милые прозвища появляются... Я почти физически чувствую, как ему становится как-то неудобно за свои слова, и просто решаю замять ситуацию мягким поцелуем. – Я очень скучал, – шепчу, жмуря глаза от переполняющего счастья. – Верю, верю... – Арсений снова прикасается к моим губам, уже больше напирая. Я за считанные секунды оказываюсь прижат к стенке и откровенно от этого кайфую. – Всё же хорошо, да? Ты разобрался там со всем? Он слабо угукает и снова меня целует. Эта встреча, эти касания, поцелуи и близость после такой разлуки начинают сносить мне голову. Кровь оттекает не туда, куда надо, и я уже не желаю прерывать наши поцелуи разговорами о своей нерешительности и непонимании своих желаний. Сейчас-то желания мои вполне ясны. Как, впрочем, и желания Арсения. От следующего поцелуя становится жарко, его язык осторожно проникает в мой рот, и я плыву от того, как нежно и чувственно он всё это делает. В голове до этого картина была другой, я ожидал, что всё будет куда страстнее и желаннее, но реальность даже лучше представлений. Арсений делает всё слишком правильно. Он в который раз сводит меня с ума. Я же кладу руку ему между ног на домашние свободные штаны, ещё не до конца осознавая своих действий. Поддаюсь порывистым желаниям. Целую страстно, совсем не так, как он, извиваюсь под жаркими прикосновениями, и теперь уже Арсений меня останавливает. – Не слишком торопишься? – Я... – похоже на стон. Блять. – Хочу тебя, – шепчу на ухо, чувствуя, как туго становится в штанах. Не только в моих. Ебать, я правда такое сказал? Ёбаный пиздец, хочу провалиться сквозь землю. Особенно после его немой реакции. Просто уебите меня об стенку, умоляю. Блять, в пизду всё. – Малыш, ты вроде не хотел торопиться, – говорит в тон мне, улыбаясь и медленно проводя руками по моим бокам вверх, слишком явно издеваясь. А меня изводит от его сладкого «Малыш». – А теперь... – я затаиваю дыхание, не в силах уже произнести то, чего действительно хочу. – Я соскучился, – говорю то, что больше мне по силам. – Верю. И молчание. Он чуть отстраняется, но руки не убирает и смотрит так же помутнённо. – Я люблю тебя, Антон, – произносит вполголоса и кладёт руку на мою щёку, заставляя посмотреть в глаза. Я краснею, наверное, до кончиков ушей. – Но ты правда уверен, что готов? Ты был встревожен моим состоянием, поэтому отказал. Разве сейчас всё хорошо? – Прости... Я... не знаю... – Пожалуйста, не извиняйся. Я лишь боюсь, что ты пожалеешь. – Мы можем просто поговорить? – Об этом? – Об этом. – Если ты хочешь, то конечно…