***
В Цинхэ был переполох. Адепты распределяли гостей, шепотом проклинали, поминая их тупость, и молились, чтобы гости были благоразумными, потому что хоть один сальный намёк на то, что Вэй-лаоши супруг главы Нэ, не факт, что мадам Нэ, вернее госпожа Вэнь Цин, не убьет их иглами. Всё-таки, несмотря на выдумку Хуайсана, о которой весь орден знал, она была очень темпераментной женщиной. — Прошу приветствовать господ Нэ! — объявил один из адептов, распахивая двери перед хозяевами торжества. Вэй Усяню было не по себе, но улыбка на лице светилась искренностью. Потому что сдерживать смех, смотря на лица своего шиди и будущего зятя, было трудно, настолько они были забавными. Бегло окинув взглядом орден Гусу Лань, он тут же отвел глаза, стараясь не смотреть в их сторону. Больно… так вот, что чувствовали дамы, когда не могли быть с тем, кого полюбили. Во рту стало невыносимо горько, а в грудь словно раскаленное тавро вогнали. Нэ Минцзюэ, заметив взгляд Лань Ванцзи, который был каким-то решительно-печальным, под видом поправления одеяний, провел по шее пальцем, словно перерезая горло, смотря на Нефрита, как на обидчиков Нэ Хуайсана. Несмотря ни на что, он не доверял ему. Да, брат Сиченя был талантливым заклинателем. Но его холодность и скованность отталкивали многих людей.***
Всё было взаправду… Лань Ванцзи просто не мог смотреть, как его возлюбленный искренне улыбается, когда его ведёт под руку глава Нэ. Пересекшись взглядом с главой Нэ, что незаметно погрозил ему, сердце заныло. Но воспоминания и здравый смысл немного привели его в себя, ведь такая улыбка была у Вэй Ина, когда он сдерживал смех, а такой взгляд Не Минцзюэ бросал на обидчиков своего младшего брата. Решение спросить, взаправду ли он стал супругом главы Нэ, вместе с желанием высказать всё, что томится на сердце и душе, стало ещё крепче. Нужно только подождать, пока не закончится официальная часть собрания…***
— Мы благодарны вам всем за поздравления, — поклонились они оба. Нэ Минцзюэ был в напряжении, боясь, что супруга действительно не сдержится и кого-нибудь прибьет иглами, а Вэй Усянь ужасно устал. Ему это не нравилось: было скучно, пусть он и помог Не Минцзюэ, все же он был первым учеником в ордене, а это подразумевало подготовку к тому, чтобы он стал достойной правой рукой своего шиди. Сердце ныло от осознания, что дагэ, возможно, прав насчет Лань Чжаня, а голова жутко болела. Нет, заколка была лёгкой, но вот косы… как они вообще их носят? Даже в Юньмэн Цзян косички слабые, а эти словно натягивают лицо, превращая его в маску. Хотя… может именно поэтому они такие крепкие? Это нужно было уточнить у Нэ Хуайсана. — Я хотел сообщить, что через месяц мы устраиваем громкое торжество, раз уж весь мир заклинателей в курсе нашей связи, — Чифэнь-цзюнь едва сдерживался, чтобы не послать всех в Безночный. — Поздравляем главу Нэ от лица Ланьлин Цзинь, — приторно поздравил его Цзинь Гуаньшань, хотя едва удерживал эту маску. Из его рук уплыл такой бриллиант! — От лица Гусу Лань, приношу свои поздравления, дагэ, — Лань Сичень старался держаться открыто, и его поздравления были вполне искренни. Главное, чтобы брат был счастлив, а как, когда и с кем это вопрос десятый. — Мы приносим вам поздравления от лица Юньмэн Цзян, — надо было отдать должное, по лицу Цзян Ваньиня трудно было сказать, что он чувствует. — Благодарим вас вновь. Если хотите, то не стесняйтесь, можете уже приступить к трапезе, — все чинно отблагодарили хозяев и приступили к еде, периодически нахваливая блюда, а также выражая свое уважение хозяевам. — Глава Нэ, думаю, мое присутствие здесь более не требуется. С вашего позволения, я пойду, — Вэй Ин держал спину так прямо, как только мог. — Доброго вечера, Вэй Усянь, — старший Нэ кивнул, отпуская заклинателя. Пусть идет, подышит воздухом и попьет вина.***
В саду, юноша наконец-то распустил косы и снял заколку. Голова болела так сильно, что он не сдержал стона облегчения, когда распутал всё, что было на голове и теперь с облегчением откинул голову на ограду беседки, пока лёгкий ветер трепал волосы и холодил кожу. Сидя с Вэнь Цин, он попивал Улыбку Императора и думал, как ему поговорить с Лань Чжанем откровенно, ничего не утаивая. Время от времени, он даже слушал, что говорит Вэнь Цин, и умудрялся отвечать, хотя нить беседы он потерял едва ли не с первым глотком вина. — И вот, эта зараза Ланьлинская стала ему глазки строить! Спасибо, что Минцзюэ меня любит и я его в ответ, иначе бы придушила! — ругалась молодая госпожа, нервно комкая ткань ханьфу. — Так что ты от меня хочешь? — Вэй Усянь пытался понять, о чем они вообще говорили, но канва беседы никак не вспоминалась. — Хочу, чтобы ты помог придумать, как её отвадить, конечно же, — словно маленькому ребенку объясняла девушка. — Кого отвадить? У меня голова от кос и заколки раскалывалась, я распускал их, пока ты говорила, — Вэй Усянь был готов замахать рукавами, но воспитание не позволяло. — Племянницу Цзинь Гуаньшаня от моего ордена, адептов и мужа, разумеется! — она говорила это, словно это была самая очевидная ситуация в мире. — Зачем тебе это? Прости, я прослушал и плохо соображаю, — повинился юноша. — Потому что Нэ Минцзюэ — мой муж! Его орден и семья стали моими орденом и семьёй, а я свою семью в обиду не дам! Пусть рискнут, но только через мой сожженный труп! — теперь в глазах госпожи Вэнь полыхало пламя, которое можно было сравнить лишь с буйством лавы в жерле вулкана. — Глава Нэ ваш муж? — послышался шокированный голос Ханьгуань-цзюня, который нашёл Вэй Ина в саду, в самой дальней беседке, с распущенными волосами и пьющего Улыбку Императора в компании Вэнь Цин. Тишину нарушили легкий смешок девы Вэнь и шорох ее одеяний. — Объясняйся с Ханьгуан-цзюнем сам, я сейчас на взводе и буду плеваться ядом на ни в чем не повинного человека. Удачи, тебе, друг мой! — целительница оставила их наедине друг с другом. В глазах Лань Ванцзи была невероятная решимость, а Вэй Ин смотрел устало, но в то же время очень тепло. Они не виделись целый год, и сейчас Нефрит с замиранием сердца смотрел на того, кто так сильно волновал его сердце.