Глеб
Подонок ли я? Да, несомненно. Убеждаюсь в этом с каждым разом всё больше. Откровенно говоря, в моей постели много кого было, как и в отношениях. Модели, инстаграмные красавицы, своеобразные дамочки с милым личиком или просто психички. К какой категории отнести её, не знаю. Она, как гром среди ясного неба, свалилась, перевернув мою жизнь. Соня не была идеалом, но и не так далека от него. Тьма, что сидела в ней чем-то цепляла. Ноги сами вели в её сторону, чтобы просто вот так лежать и отключаться от внешнего мира, но не вступать в отношения, что уже говорить про любовь. По крайней мере, сейчас. Хоть я и сторонник игнорирования людей, истекающих желчью из собственных ртов, но меня волновала репутация. Не хотелось всей этой лишней шумихи. К тому же навешали бы клише «педофила», ведь разница в десять лет так велика. Самому смешно. Но больше меня угнетала она. Девушка была надломлена, а если ещё я влезу со своей публичностью, то смело можно покупать место на кладбище. Наблюдая за ней сейчас, становится не по себе. Приходит осознание, что я сам в хламиду набуханный затащил её в постель и ни раз. Я дал слишком много надежд этому и без того темному созданию –снова убегаешь?–крикнула мне шатенка с другого конца комнаты, заметив моё отсутствие на кровати,–тогда вискарик мне кинь, всё равно уходишь,–она одарила меня ехидной ухмылкой и выпустила огромный клуб дыма, будто пыталась скрыть меня из своего поле зрения В очередной раз поймал себя на мысли, что вовсе не знаю её. Сколько ещё личностей и скелетов в шкафу прячет эта девчонка? Не раздумывая, я передал ей бутылку, но уходить и не собирался. Интересно было, что она ещё выдаст. Оказывается за свои 27 лет, я увидел не всё.***
На часах было около четырех утра. Соня продолжала сидеть на подоконнике, залипая в телефоне, и вливала в себя алкоголь. Удручающее зрелище. На секунду я представил, какой шквал эмоций кишит внутри неё сейчас, и тут же отбросил эту затею. Стало дурно. К тому же во мне происходил не меньший ураган –слушай, что ты там говорил про то, что меня ждёт..аа..ну ты понял,–заикаясь, буровила та и пыталась засунуть телефон в задний карман кожаных штанов, который в итоге упал с грохотом на пол –думаю, тебе хватит –да, ты прав, как всегда прав,–обреченно говорила голубоглазая, передав мне почти пустую бутылку, и упала на кровать,–помоги раздеться, пожалуйста –ты хочешь услышать про мои прошлые отношения? Не вопрос. С каких начать?–напористо заваливал я её вопросами, стаскивая брюки с лежащей девушки,–хотя зачем про каждые, если можно смешать всё в одну кучу, потому что суть везде одна и та же. А, нет. Разнообразия всё таки они добавили. Вариант первый – психички-наркоши, второй – амёбы, третий – любители оторвать кусок твоей личности и славы Признаюсь честно, все эти «критерии» по началу я не замечал. Как обычно бывает, на крыльях эйфории и в розовых очках смотришь на человека, видишь одно, а на деле оказывалось совсем другое. Пару раз разочаровался и начал разочаровывать сам. Иногда кажется, что я схожу с ума, либо это делает мир вокруг меня. Мой рассудок перестаёт поддаваться контролю. Это страшно. Виной тому период, когда должны были вытаскивать меня, но в итоге получалось наоборот, и этим занимался я. Хотя это было единственным разумным решением в тех отношениях, иначе бы меня утащили на самое дно –ты ещё здесь?–закончив свой монолог на яву и в мыслях, спросил я,–ладноСоня
Глеб лёг на противоложный край от меня. Он ещё долго тупил в потолок. А у меня даже на нетрезвую голову крутилось множество вопросов. Но главный из них: «О чем он сейчас думает?» Повернуться я не решилась, ибо вытворила и так слишком много, поэтому решила притворяться спящей, начиная с момента своего переодевания –а вообще,–внезапно начал Глеб с сигаретой в зубах,–это я у тебя колесил под окнами. Странно, да? Может даже хорошо, что ты меня сейчас не слышишь и видишь десятый сон,–продолжал блондин Не знаю, сколько ещё длились минуты его откровений, но звёздочки перед глазами и вертолет в голове после выпитого алкоголя сейчас волновали меня больше. С этими херовыми ощущениями я провалилась в сонМосква, Adrenaline Stadium, 17:00
Концерт. Казалось, что могло бы быть лучше? Глеб сам позвал, не стесняясь знакомить меня со всеми, и вообще явить этому миру такое чудо, как я. Но страх был сильнее. Не знаю, чего я боялась больше. Осуждений в его сторону или же всё таки излишнего внимания к себе. Мы приехали самые последние. До начала оставалось не так много. Голубин сразу растворился в темных коридорах клуба, а я сидела в гримёрке, стараясь не высовываться. Из окна уже были видны маленькие кучки людей, собирающиеся у входа. Странные ощущения. Минут за сорок я решила разведать обстановку, ну или найти новые приключения на жопу. Хромой ноги мне же недостаточно. Захватив пачку вишнёвого Капитана Блэка, я вышла на улицу. Красный огонёк разбавил сумрак, и табачный дым стремительно проник в лёгкие. Недалеко от меня остановилась машина, из который вышел парень с сумкой внушительных размеров. В компании с ним было две девушки, направлявшиеся вместе с молодым человеком в мою сторону. Я пыталась разглядеть загадочную компанию, но из за уличного фонаря, бившего светом в глаза, ничего не выходило. Когда они были уже совсем близко, я узнала Максима. Он, понятное дело, вряд ли знал, кто я. Ну, а моя персона же не жила в танке все эти годы. Банальные «Z-pam» или же «Гостиница Космос» я слышала. Кстати, примерно так же я была знакома и с творчеством Глеба. Девушки уверенными шагами переступили порог клуба, а вот Лазин остановился почти рядом со мной, доставая из джинс мятую пачку сигарет –зажигалки не будет?–покосившись на меня, спросил брюнет –лови,–я кинула ему нужный предмет, после чего в воздухе повисла напряжённая пауза, при которой мы сохраняли зрительный контакт –новая девушка Глеба?–он сделал принебрежительный акцент на первом слове и прислонил сигарету к губам –нет, просто подруга, точнее даже знакомая –в конце удачное уточнение, и ты первая, кто это честно признала,–с теплой улыбкой смотрел на меня он, а потом продолжил,–имя у точнее даже знакомой есть? –Соня,–я ответно улыбнулась и откинула бычок в сторону Макс уже начал открывать рот, чтобы представиться самому, как сзади на него налетел Глеб, душа в объятиях***
–так и не представился. Максим,–подойдя сзади, брюнет закинул мне руку на плечо, заставив вздрогнуть,–думал, ты не из пугливых, раз здесь –в каком смысле? –хочешь совет? Не влябляйся в него. Я же вижу, ты хорошая и просто не знаешь, что может быть,–указывая микрофоном на Глеба, монотонно твердил Лазин и сразу же испарился «...Я не готов. Ты просто не знаешь, что может быть...» «...Мой рассудок перестаёт поддаваться контролю. Это страшно...» Сейчас я больше была похожа на статую. Мой взгляд сфокусировался на одной из девушек в первом ряду. Когда-то и я могла быть на её месте, а не стоять сейчас и наблюдать за жаждущей толпой из за кулис. Наверное, многие бы сейчас хотели оказаться на моём месте. Отвечать за всех не могу, но мне так кажется. Правда парадокс в том, что они воспринимают фараона и Глеба за одну личность, представляя себе его либо утрированно скрытным похуистом-тираном, либо всё также утрированно белым и пушистым. Третьего не дано. Я не отличалась. Глядя на весь этот демонический образ, покрытый тайной, я старалась увидеть только хорошее. Но после каждого разговора с Глебом красивая пыль испаряется всё больше, и он мне открывается уже в более правдоподобном виде. Слова Макса с одной стороны напугали меня, но с другой просто заставили задуматься, а желание узнать Голубина как можно детальнее только возросло. Как там говорят, запретный плод сладок? –нравится?–неожиданно для меня прошептал на ухо блондин. Видимо у них это своего рода «семейное» заставать людей в расплох –да, интересно, что ты чувствуешь, когда вся эта волна энергии выливается на тебя одного? –просто вспомни, что ты ощущала некоторое время назад у себя в квартире,–Глеб с издёвкой посмотрел на меня и прижался всем телом сзади, обнимая за талию Мы так простояли где-то минуту, пока Голубин не начал играться с ремнем на моих джинсах. Пальцы одной из рук проскользнули под грубую ткань и дошли до белья, отодвигая его. Бедрами я автоматически двинулась назад, полностью сократив расстояние между нами. Низ живота приятно потянуло, а по коже пробежали мурашки. Глеб ещё немного спустился рукой и слегка коснулся клитора, но сразу сдвинул ладонь, полностью расположив её на промежности. Мы оба смотрели вперёд, на толпу, которая уже была в экстазе от одного разогрева перед концертом. Вся эта атмосфера разжигала ещё больший огонь. Ощущения обострились. Я чувствовала, как становится сильно влажно, и блондин этим хорошо воспользовался, проникая пальцами внутрь. Оставалось только прикрыть глаза и сжать его вторую руку, дабы совсем не сорвало башню. Но Голубина это не волновало. Он держался спокойно, будто ничего не происходит, и лишь получал удовольствие от своей очередной удовлетворенной прихоти. Это не могло не раздражать, но в данный момент сил и желания не было с ним бороться –эй, голубки,–донеслось из за наших спин, и Глеб сразу выдернул руку –ты как никогда вовремя,–несмотря на секундное разочарование белобрысого, он был как никогда доволен, судя по выражению лица, чего нельзя было сказать про Колю –задерживаемся сильно, а Максу ехать надо, потом разберётесь,–протороторил Девятый и, как свойственно им всем, испарился –не смотри на меня так, я сделал всё, что мог,–парень усмехнулся и стал завязывать хвостик,–просто дождись окончания концерта и может быть закончишь сама Глеб вновь одарил меня своей фирменной и поистине дьявольской улыбкой и ушел к остальным, оставив мне свой телефон. Две минуты и вся эта бесчисленная масса людей уже трепыхалась в такт музыке. Хотя, думаю, часть из них делала это от одного появления Голубина. Голоса в унисон подпевали и просто переодически визжали. Это были нереальные эмоции, которые ощущались даже за пределами сцены. Я задумалась, насколько же люди его любят, насколько же им комфортно, что они отдаются без остатка и насколько же их много. Все такие разные, но при этом одинаково соединённые одной нитью–Глебом. Он был для них, будто гипнотизёр, за которым они непоколебимо следовали. Музыка продолжала разрывать колонки, а софиты создавали характерный мрак с тусклыми проблесками света. Неожиданно для всех заиграло «На твоём теле». Блондин стоял у стойки один на один с микрофоном и толпой, которую пронизывала каждая секунда происходящего «Ты стала зависима, это всё зря Мне незачем врать Ты всё, что я вижу перед собой, перед собой Давай убежим, твоё платье не нужно Из сотен вершин ты одна мне не чужда Ты больше, чем дурь и ты больше, чем секс Ты больше, чем всё, что я чувствовал прежде» Пропевая эти строчки у себя в голове вместе с остальными, я отвлеклась на телефон Глеба. Там было сообщение от какой-то Вики. Я не придала этому значения, но с каждым новым уведомлением это становилось уже невыносимо, и взгляд естественно зацепился за обрывок фразы, а после за весь контекст. Думаю, сейчас не особо важно, что там именно было, но оставаться здесь больше не хотелось. Мне стало противно от самой себя, от Глеба, от всех. Я откинула мобильник и, быстро влетев в гримёрку, насколько это было возможно с моей ногой, забрала все свои вещи. Макс, сидевший там, пытался у меня что-то спросить, но я просто молча ушла. Не было желания с кем-то объясняться, что-то выяснять, истерить и т.д. по списку. Мне нужно было просто скрыться. Да, я снова бегу. Бегу от себя, от проблем. Но, честно, сил с ними сталкиваться уже нет.