. . .
Когда тренировка заканчивается, все идут в раздевалки, и Луи не становится исключением до тех пор, пока кто-то не ловит его за руку. В следующую минуту Томмо уже собирается закричать, потому что его запихивают в кладовку, но затем что-то щёлкает, загорается светильник, и омега в ужасе смотрит на Гарри. — Твою мать! — несильно ударяя его в грудь, выпаливает Луи. — Ты дурак?! Я испугался, что меня похитила какая-нибудь мафия! — Прости, — смеясь, проговаривает кудрявый, — кто-то жаловался на течку всю тренировку, я решил немного помочь. Ты когда-нибудь пробовал блокаторы? — Нет, а что? — Тебя тянет ко мне, потому что ты чувствуешь мой запах, должно стать легче, если примешь блокаторы, — пожав плечами, отвечает Гарри и достаёт пачку с парой таблеток. — Просто попробуй принимать их один день, если поможет, то куплю ещё. — Оу, спасибо… Это так мило, что ты заботишься обо мне, — признаётся Луи, стеснительно смотря ему в глаза. — Но я немного испугался, когда ты так внезапно похитил меня… — Прости, не хотелось предлагать тебе блокаторы у всех на глазах. Но ты, конечно, можешь и не принимать их, если не хочешь! — быстро говорит альфа, надеясь, что Томлинсон не воспринимает его предложение как какое-то давление. — Омеги чаще всего не принимают блокаторы, потому что вам очень важно чувствовать аромат своего альфы и… то есть… я не говорю, что я твой альфа… я имею в виду… — Хей, — смеясь, останавливает его Луи, обхватывая краснеющие от неловкости щеки кудрявого альфы и привставая на носочки, чтобы хоть немного поравняться с ним ростом. — Если ты хочешь быть моим альфой, то я всеми руками «за», потому что ты самый восхитительный альфа, которого я только встречал в своей жизни. Ты самый эмоциональный, самый любящий и заботливый, самый ласковый, самый добрый и понимающий, Хаз… Поэтому для меня будет, эмм, честью (?) стать твоим омегой?.. — как-то очень неуверенно заканчивает Томмо, потому что понимает, что это очень серьёзное заявление. — Правда? То есть ты бы согласился на мою метку? Я имею в виду… через время? Ты бы правда хотел связать со мной свою жизнь? — недоверчиво спрашивает Гарри, смотря ему в глаза. Хотя на лице Томлинсона и нет намёка на сомнение, он всё равно широко улыбается, мило морщит нос и, смеясь, неразборчиво говорит нечто похожее на «Спроси через какое-то время», — потому что им всего лишь по 17, почти 18 лет, они ничего не знают о взрослой жизни, не знают, как сложатся их отношения через полгода или год. Но, да, конечно, Луи очень хочет связать свою жизнь с этим бесспорно восхитительным альфой.. . .
Нельзя сказать, что альфы пристают к Луи на ежедневной основе, но тот факт, что его не дразнят и не трогают уже третий день подряд, вызывает некоторую паранойю. Эти штаны что, так плохо сидят на нём? Именно этот вопрос вынуждает его в какой-то момент подойти к Гарри и Лиаму, чего он эти три дня категорически не делал, считая, что так или иначе у них с кудрявым должно быть немного свободного друг от друга времени. — Эти штаны меня полнят? — прямо спрашивает Луи, и глаза альф округляются от ужаса. Потому что им семнадцать лет, и они понятия не имеют, что хочет услышать омега касательно своего тела во время течки. — Господи, побудьте альфами, скажите как есть! — Нет, они прекрасно сидят на тебе, — вмешивается услышавший этот монолог Зейн. — Более того, эти штаны идеально подчёркивают твою попку, Лу. Удивлённо приоткрыв рот, Томмо внимательно смотрит на Малика и сам не понимает, как на его лице появляется довольная улыбка, когда он произносит тихое «спасибо». А Лиам и Гарри тем временем невольно опускают взгляды на пятую точку омеги, дабы удостовериться в словах пакистанца. И, конечно, это не остаётся незамеченным самим Луи: — Эй, хватит пялиться на мою задницу! — Ох уж эти альфы, — фыркает Зейн, беря Луи под руку и уводя от них. — Ты очень странный омега, знаешь? Наконец-то, у Зейна получилось подружиться с ним! Он буквально хочет заявить об этом на всю школу, потому что Томмо на самом деле очень классный, но мало кто знает об этом из-за того, что Луи отталкивает всех новых знакомых. Но тем не менее Малик понял, что они идеально подходят друг другу, когда Луи послал тренера из-за того, что она не хотела отпустить его с урока, потому что у него неожиданно началась течка. Но даже не смотря на неё, когда миссис Макфли велела ему вернуться на поле, он пнул футбольный мяч прямо в ворота почти с самого угла школьного стадиона. И, конечно, это было чистой случайностью, но миссис Макфли всё-таки не стала ставить ему отрицательную отметку за прогул. Ой, а та ситуация, когда какой-то мудак ударил его по заднице в столовой! Луи размазал по его лицу своё картофельное пюре, вылил милкшейк на голову и закинул рыбную котлету прямо в трусы! Зейн ещё никогда так никем не восхищался, а директор, мистер Теренс, ещё никогда не был так растерян из-за поведения омеги.. . .
— Так вы с Гарри типа… реально встречаетесь? — спрашивает Зейн, когда они стоят в очереди в столовой, чтобы купить что-то перекусить. — Ну, да, — пожимая плечами, отвечает Луи. — Всех это так удивляет… — Ну, да, знаешь, это кажется чем-то удивительным, когда узнаёшь, что ты не состоишь во всех этих чатах, посвящённых тому, насколько у Гарри большой член и как круто он выглядит без футболки, а также не ведёшь фанаккаунт в твиттере. Конечно, всех удивляет, что вы вместе. — …у него, что, правда, есть фанаккаунты? И кто-то, правда, обсуждает его член? — недоверчиво переспрашивает Томлинсон, сводя брови к переносице от того, как всё это звучит. — Боже, ему же всего семнадцать. — А возраст, что, играет какую-то роль, когда дело доходит до обсуждения членов? — шутит Малик, и омега рядом с ним морщится из-за отвращения. — Я смотрю, кто-то у нас тащится от парней постарше, м? — Вообще-то Гарри младше меня на месяц с лишним, — до Луи это доходит только в тот момент, когда он это произносит, поэтому он буквально выпадает от этого осознания, произнося: — Боже, мой парень младше меня… — Ну и что вы тут обсуждаете? — вдруг доносится голос Гарри буквально за спинами омег, поэтому Луи и Зейн громко вскрикивают от неожиданности, начиная оправдываться, пока некоторые альфы и омеги вне очереди смеются над ними. — Боже, да я ничего не слышал, я только что подошёл… — Знаешь, что, Стайлс! — в бешенстве проговаривает Томмо. — Это уже второй раз за сегодня, когда ты меня пугаешь! Третий раз, и ты окажешься в больнице! — Да ладно тебе, не кипятись ты так… — смеётся Гарри, обнимая его, из-за чего у омеги неожиданно кружится голова — подавители, которые он принял после тренировки, прекратили своё действие несколько минут назад, а аромат смолы буквально затуманивает разум Луи прямо сейчас. — Ты в порядке? — Да, просто… ты так приятно пахнешь, — тихо шепчет Луи, чувствуя, как низ живота приятно сводит от природного запаха Гарри. И в этот момент Томлинсон понимает, что больше никогда не захочет баловаться блокаторами. Он почти четыре урока не чувствовал запах Стайлса, и сейчас он чувствует себя токсикоманом, потому что он буквально не может перестать вдыхать аромат смолы, уткнувшись носом в местечко между шеей и ключицей кудрявого. Гарри соврёт, если скажет, что не понимает этого, потому что каждый раз, когда у него у самого проходит действие блокаторов, он сходит с ума от запаха Луи в своей комнате. А тот факт, что то же самое происходит с Луи прямо сейчас, мягко говоря, немного возбуждает. — Может быть, вам удалиться? — тихо предлагает Зейн, замечая несколько странных взглядов, направленных на Луи. — Я объясню учителям, что Луи нехорошо. — Но мне хорошо, — очень тихо произносит Томлинсон, издавая тихий стон и толкаясь в бедро Гарри своими собственными. — Да, мы, пожалуй, пойдём… — говорит Стайлс, беря омегу за руку и отстраняясь от него, из-за чего Луи недовольно хнычет. — Поехали домой, sweetheart. — Но я не хочу домой… — как-то испуганно произносит парень, пытаясь вырваться из нежной хватки младшего. — Мы поедем ко мне, Лу.. . .
Гарри не знает, что происходит у Луи дома, но он надеется, что всё будет хорошо, если он не вернётся туда сегодня. Удивительно, но за последние несколько дней Стайлс ни разу не видел и не слышал, чтобы омега говорил с кем-то по телефону, поэтому, конечно, происходящее беспокоит его. Но тем не менее он не пытается что-либо выяснять, позволяя Луи забраться в его постель. Но Томмо, кажется, не собирается спать, потому что он обнимает его подушку и вдыхает природный аромат Гарри, издавая тихий стон удовольствия, что очень смущает альфу. Это очень льстит, что омегам нравится его запах, но для кудрявого всё ещё непривычно такое внимание, тем более, когда оно проявляется так явно. — Боже, ты так прекрасно пахнешь… — произносит Луи, немного отстраняясь от подушки и поднимая затуманенный взгляд на парня. — Я хочу тебя прямо сейчас, Хаз… Боже, сделай со мной что-нибудь, я больше не могу… мне больно. — Ох, Лу, — вздохнув, Гарри садится рядом с ним и берёт за руку, оставляя поцелуй на тыльной стороне ладони. — Я боюсь навредить тебе, понимаешь? Это последний день течки, верно? — омега кивает, всё ещё не выглядя убеждённым в том, что им не стоит торопиться. — Я очень люблю тебя, и мы очень хорошо друг друга знаем, это верно, но… Именно потому, что я хорошо тебя знаю, я не буду пользоваться твоей течкой ради собственного удовольствия. — Но мне тоже будет хорошо, — шепчет Луи. — Просто позволь мне отсосать тебе… — Прекрати, давай я лучше поищу подавители, хорошо? Томлинсон молчит какое-то время, но затем вздыхает и говорит: — Так, значит, ты, правда, знаешь меня… Господи, Гарри, ты самый прекрасный альфа, правда. — Что, прости? — немного недопонимает кудрявый. — Я просто хотел убедиться в том, что ты не сорвёшься. Конечно, я хочу тебя, но не так рано. Только не злись. — Ты невыносим… — вздыхает Гарри, легонько толкая омегу в плечо, чтобы он подвинулся, и когда он это делает, то Стайлс ложится рядом, приобнимая его. — Почему ты думаешь, что я должен сорваться? Во-первых, я на блокаторах, во-вторых, я действительно уважаю тебя, в-третьих, я хочу, чтобы наш первый раз произошёл как-то более романтично. Задумавшись, Луи мягко улыбается и целует Гарри в щеку, прижимаясь к нему. Этот альфа такой романтичный, такой заботливый, что это даже опасно для личной жизни Луи, потому что если они расстанутся, то ни один альфа никогда не сможет сравниться со Стайлсом, как бы сильно он ни пытался. Именно поэтому Томмо немного обречённо вздыхает, тихо говоря: — Как бы я хотел быть твоим всегда. Чтобы никто не мог разлучить нас и чтобы ты всегда был только моим альфой… — Это говоришь ты или течка? — шутит Гарри, поглаживая спину парня. — Но, да, я бы тоже очень хотел этого. И я бы хотел, возможно, пожить с тобой какое-то время, чтобы мы поняли, каково это, если ты, конечно, правда хочешь серьёзных отношений со мной. Потому что я хочу однажды жениться на тебе. Ошарашенно глядя на него, Луи буквально подскакивает на месте, бросаясь на него с крепкими объятиями и тихо повизгивая от счастья. Конечно, он очень хочет жить с Гарри! Он хочет быть с ним, хочет серьёзных отношений с ним, хочет стать его омегой. Вот только… как это вопримут родители Стайлса? А его собственные?..