Сентябрь 17, 2021. Пятница
Оказывается, у второй половинки Гарри есть особые привилегии, о которых Луи узнаёт буквально за несколько часов до выступления. Они с Гарри, Лиамом, Найлом и Зейном сидят за столиком во время ланча, когда Стайлс наклоняется к его уху и тихо говорит: — Мне нужно будет прийти на репетицию за пару часов до выступления, хочешь со мной? Без спойлеров, конечно, просто я хочу познакомить тебя с ребятами, плюс один из моих друзей приведет своего омегу, я подумал, что было бы здорово… ну, у тебя совсем нет друзей, иногда мне кажется, что тебе одиноко, — как можно аккуратнее подбирая слова, произносит Гарри, пока Луи потягивает молочный коктейль через трубочку и внимательно слушает его. — Одиноко? — удивляется омега, посмотрев ему в глаза. — Почему ты думаешь, что мне одиноко? — Ну, ты мало с кем общаешься и… я не осуждаю тебя и не считаю, что это плохо, но… Если ты не хочешь знакомиться с новыми людьми, то всё в порядке, — в итоге выдаёт Стайлс, хотя по нему ясно видно, что для него важно, чтобы Томмо был более социализированным. Отчасти поэтому Луи на секунду хочет сказать что-нибудь едкое, напомнив о том, что он никогда не прогнётся под мнением какого-то альфы и не станет таким, каким его хотят видеть. Но в этот же момент омега мысленно даёт себе затрещину, потому что Гарри никогда бы не стал пытаться изменить его. — Я бы хотел пойти, — отвечает Томлинсон, отставляя стаканчик с милкшейком на стол. — Думаю, это будет весело. Услышав это, Гарри лучезарно улыбается и целует его в щеку. — Вы такие милые, ребята, — умиляется Зейн, глядя на парочку. — Но я надеюсь, что наши планы в силе, Лу. — Кстати об этом, ты не против, если Гарри присоединится к нам? — уточняет Луи. Лиам и Найл удивлённо переглядываются друг с другом, и Хоран, уже принявший тот факт, что Луи становится частью их компании, интересуется: — О чём идёт речь? — А, ну… — немного растерянно лепечет Томмо. Он всё ещё не нашёл подход к Найлу, поэтому не знает, как правильно говорить с ним, не знает, что не выведет его из себя. Поэтому ему на выручку приходит Малик, которому очень легко даётся общение абсолютно со всеми: — Мы собираемся покурить травку после выступления. Конечно, если хотите присоединиться, то пожалуйста. Но давайте не будем устраивать из этого вечеринку на сотню человек. Максимум ещё пару-тройку человек можно позвать, но не больше. — Ты куришь травку? — удивлённо смотря на Луи, уточняет Лиам. — Серьёзно? — Ну, эмм, иногда, — стеснительно пожимая плечами, проговаривает омега и ощущает себя ещё более смущённым из-за взгляда Найла. — Так, — вздыхает Хоран, и Луи невольно думает, что провалил миссию не бесить его, — в общем, я хотел извиниться. Я немного переосмыслил то, что произошло и… если я кого-то обидел, я не должен был говорить то, что я говорил. Услышав это, Луи вздыхает от облегчения, а Гарри и Лиам поддерживающе кивают другу, говоря, что всё в порядке. Омеги согласно кивают.. . .
Гарри и Луи заходят в кафе, где будет проходить выступление, и Томмо чувствует, как по коже бегут мурашки предвкушения наступающего вечера. Они едва отходят от двери, когда из помещения для персонала выходят двое альф, один из которых уже знаком Луи. Лукас учится в их школе, но он на год младше. У него каре-зелёные глаза, выгоревшие после лета тёмно-каштановые волосы. Да и в целом он очень симпатичный альфа-мулат, от которого ненавязчиво пахнет чем-то… ненавязчивым, чем-то приятным. Обычно, Луи не так сильно обращает внимание на запахи людей, но у него только что закончилась течка, и его нос всё ещё очень чувствителен. Второй же альфа… Он высокий, немного выше, чем Гарри. Его рост примерно 180, в то время как рост Гарри 175, и это при том, что альфы растут до 21 года. А вот рост Луи остановился на отметке 170 в шестнадцать лет, и с этим уже ничего не поделаешь.Так, ладно, не будем о наболевшем…
Незнакомый альфа тоже красив: у него светлые отросшие волосы, голубые холодные глаза, пухлые губы с приподнятыми уголками. Он выглядит так, словно считает, что если поставит на колени любую омегу, то она только благодарна за это будет, поэтому у Луи невольно появляется желание прописать ему прямо по яйцам. «Альфач, блять, фу нахер», — мысленно шипит Томлинсон, но не показывает виду. Лиам одет достаточно дорого, что очень конрастирует с Лукасом или Гарри, поэтому Томмо ещё больше убеждается в том, что Лиам — мудак. — Луи, познакомься, это Лукас Фишер и Лиам Ричардсон, — говорит Гарри. — Приятно познакомиться, — как можно вежливее отвечает Луи, мысленно пиная Лиама в колено, когда его взгляд опускается ниже его глаз. — Я барабанщик, — с улыбкой говорит Лукас, — надеюсь, что тебе понравится выступление. — Уверен, что понравится. А ты, Лиам, чем занимаешься? — Я гитарист и солист, — отвечает Ричардсон, и, ладно, голос у него приятный. Но это не отменяет того, что Луи воротит от него нос, искренней не желая уделять внимание его природному аромату. — А где Оливер? Вопрос Гарри перестаёт быть актуальным в эту же минуту, потому что упомянутый парень выходит из того же служебного помещения, что и альфы до него. Томлинсон невольно давится воздухом, потому что Оливер и Лиам — однояйцевые близнецы. Они буквально идентичные, по крайней мере на первый взгляд. И единственное, что их отличает друг от друга — пирсинг на нижней губе Оливера, находящийся в правой её части. Альфы здороваются друг с другом, и Луи невольно чувствует себя лишним, пока не видит симпатичного омегу. Гарри знакомит своего парня с Оливером, который также является солистом и играет на пианино в их группе, а затем с Лью Вудсом. У Лью приятные черты лица: немного вздёрнутый нос, усыпанный веснушками, светлые зелёные глаза, красивые прямые брови; у него немного женственные тонкие руки с длинными пальцами. Он одет довольно-таки просто: джинсовка, белая футболка, исписанная маркерами, джинсы и чёрные вансы, — поэтому Луи вздыхает от облегчения, потому что по-настоящему боялся, что выглядит глупо в свитере, чёрных скинни и поношенных кроссовках. — Приятно познакомиться, — дружелюбно улыбнувшись, говорит Оливер, и его голос не очень сильно отличается от голоса Лиама, но у него он более… мягкий и бархатистый? И менее нахальный, если говорить откровенно. — Надеюсь, что тебе понравится наше выступление, Луи. — Мне уже всё нравится, — с улыбкой отвечает Томлинсон и смотрит на довольное лицо Гарри. — Здесь можно выпить что-нибудь? — Да, конечно, для вип-гостей напитки бесплатные, — говорит Лукас. — Но тебе позвольтельны только безалкогольные, конечно же, — тихо дополняет Гарри, за что Луи пихает его локтем, из-за чего Лью смеётся. — Да ладно тебе, Гарри, — а теперь сделаем вид, что Луи не стал лужей из-за столь мягкого и нежного голоса Вудса. — Пусть он повеселится. Я присмотрю за ним. — Детка, — неуверенно начинает говорить Оливер, покосившись на него. — Мы только немного, обещаю, — уверяет его Лью и целует в щеку, беря Томмо за руку и ведя к бару. — Итак, расскажешь о себе? Только Луи приходит в себя после удивления, как оказывается у бара, в то время как Гарри и остальные альфы уходят в помещения для персонала. Так, подождите-ка, Лью — способ отвлечь его от репетиции? Если никто не должен видеть и слышать репетицию, то зачем кого-то приводить? Вздохнув, омега выбрасывает все эти вопросы из головы, садясь на барный стул, когда к ним подходит бармен. — Можно что-нибудь слабоалкогольное? — вежливо просит Вудс, а затем вновь смотрит на Луи. — Ну, я не знаю, что о себе рассказать. Я встречаюсь с Гарри, это, по сути, всё, чем я интересен окружающим, — нехотя признаётся парень. — Уверен, что это не так. Если бы ты был неинтересным без отношений с Гарри, то он бы не говорил о тебе каждый раз, а он говорит, уж поверь мне. Честно говоря, я рад, что вы сошлись, потому что я был в шаге от того, чтобы выгнать его из группового чата и заблокировать к чертям собачьим, — смеётся Льюис. — Должно же быть что-то, что ты любишь, верно? Расскажи мне, мне интересно. Что же, хорошо…. . .
— Ты уверен, что оставлять их вдвоём — хорошая идея? — неуверенно уточняет Гарри, подойдя к Оливеру. — Нет, — вздыхает Ричардсон, даже не дослушав вопрос до конца. — Но что Луи может узнать о тебе такого, что ты так переживаешь? Вы же «бестфренды», верно? Или у вас есть секреты друг от друга? — Нет, но… а ты не боишься, что я рассказал ему о тебе? — переводя стрелку, спрашивает Стайлс, и старший альфа на несколько секунд делает вид, что задумался, а затем качает головой. — Будем надеяться, что они не напьются. Услышавший это Лиам несдержанно смеётся, смотря на Гарри таким взглядом, словно тот сказал какую-то глупость. Бесплатный алкоголь и Лью это та ещё ядрённая смесь, конечно, но Оливер надеется, что сегодня всё пройдёт более или менее гладко.. . .
— Эта сука серьёзно не отпустила тебя? — удивлённо переспрашивает Лью. — Но у тебя же была течка! Господи, что за учителя?.. У нас в школе всё было не так плохо. Конечно, некоторые были теми ещё сексистами, но в целом омег хотя бы немного уважали. — А сколько тебе лет? — интересуется Луи и вновь возвращается к трубочке, потягивая приятный коктейль. — Девятнадцать. Иногда даже забываю об этом, такое чувство, будто мне всё ещё шестнадцать, потому что Оливер и Лиам всё время опекают меня. Жить с двумя альфами, по сути своей, то же самое, что жить с родителями — ужасно. — Постой, что? Ты живёшь с ними обоими? — ошарашенно переспрашивает Томлинсон. — Боже, серьёзно? Как ты выносишь Лиама? Я хотел ударить его уже через секунду, как увидел! Засмеявшись, Лью лишь пожимает плечами, говоря: — Ну, не знаю… На самом деле Лиам хороший, просто строит из себя чёрт пойми что. Но я не их общий омега, конечно же, если ты мог об этом подумать, вовсе нет. Я омега Оливера, но Лиам заботится обо мне так же, как и его брат. Так что, наверное, со стороны может показаться, что у нас трио, что на самом деле не так. Видя то, как Вудс откровенно врёт, Луи невольно открывает рот от неотпускающего его шока. Во-первых, что? Во-вторых, Боже, Лью правда любит их обоих? То есть… конечно, что он любит Оливера, — совсем не удивительно, но Лиама! Этот близнец выглядит так, словно весь мир обязан лежать у него в ногах, и это омерзительно! Но тем не менее Томлинсон не осуждает Лью, когда говорит: — Всё нормально, если ты с ними обоими, правда. Это шокирует, но это… нормально, наверное. Ну, если это нормально для вас троих, то, конечно. А Оливер знает о вас с Лиамом? Смущённо опустив взгляд, омега молчит около минуты, медленно помешивая свой коктейль трубочкой, а затем тихо отвечает: — Да. Мне было шестнадцать, когда мы с Оливером стали встречаться. А в семнадцать мы поняли, что мы истинная пара, так что не было ничего странного в том, что к восемнадцати мы съехались. Но Лиам… — Лью усмехается, всё также не поднимая взгляд. — Лиам всегда меня, кажется, недолюбливал, относился ко мне так, словно я мешаю Оливеру, отвлекаю его. Они всегда были близки, всегда проводили много времени вместе, хотя у Оливера и были другие друзья, помимо него. А тот факт, что в его жизни появился я, сильно повлияло на то, сколько внимания он стал уделять Лиаму. Но они не спят друг с другом! — именно это заставляет его посмотреть на Луи, чтобы убедиться, что он понимает его. — Они не в этом смысле близки. — Всё в порядке, я и не думал об этом, — уверяет его Томлинсон, кивая, чтобы тот продолжил рассказывать, потому что его история для него намного интереснее своей собственной. — Хорошо… Ну, в общем, Лиам был очень холоден со мной, но когда мы с Оливером ссорились, что происходило достаточно часто, он всегда был на моей стороне. Была ситуация, когда… одна омега, её зовут Эмили, захотела поэксперементировать и… она домогалась меня, а когда Оливер узнал об этом, он был в ярости, мы так сильно ещё никогда не ссорились. Он тогда ушёл из дома и не возвращался больше суток. Лиам пришёл поздно вечером, потому что узнал, что произошло, он был рядом со мной всё время, просто выслушивал меня, пьяного и рыдающего, знаешь… А утром он придерживал мне волосы, когда меня тошнило, сделал мне завтрак и… Я никогда не думал, что такое может произойти, и мне было так стыдно! Это был всего лишь поцелуй, всего лишь поцелуй без языка, даже не в засос, но мне было так стыдно перед ним и Оливером. Я чувствовал себя такой грязной потаскухой… А потом Оливер вернулся домой и… я не слышал, о чём они говорили, но через неделю Оливер позвал меня на кухню, когда Лиам пришёл и… мы сделали тройной тест на истинность, который оказался положительным. — Ого… Впервые встречаю омегу, у которого два альфы… Не то чтобы я общался с большим количеством омег, но всё же… А каково это — встречаться с двумя альфами? Они ревнуют тебя друг к другу? — Думаю, иногда ревнуют… — застенчиво признаётся Лью, мягко улыбаясь. — Лиам не так сильно любит афишировать наши отношения, он любит заботиться обо мне, скажем так, мимолётно. Мало кто может подумать о том, что мы с ним вместе. А Оливер более тактильный на публике, он любит все эти проявления нежности. Но дома они оба очень тактильные. Ох, что-то всё про меня да про меня. Что насчёт вас с Гарри? Думаешь, вы истинные? Этот вопрос невольно вгоняет Луи в тупик, потому что он всегда хотел, чтобы они с Гарри были предназначены друг другу, но это всегда было лишь мечтой, он никогда не задумывался об этом всерьёз. Потому что это причиняет боль. Если они не истинная пара, то это буквально разобьёт Томлинсону сердце, потому что ему так комфортно рядом с кудрявым, и ему будет очень больно, если кто-то из них встретит свою настоящую вторую половинку. Эгоистично? Возможно, да, но Луи хочется верить, что их ничто не разлучит. — Эмм, честно говоря, я не знаю. Было бы здорово, если бы так и было. Мы знакомы большую часть жизни, мы очень хорошо знаем друг друга и… не думаю, что мы проводили вдали друг от друга больше, чем две недели. Понимающе кивнув, Лью собирается сказать что-то ещё, но к ним подходит один из близнецов, протягивая бармену свой телефон и вежливо прося поставить его на зарядку. И, когда бета забирает у него мобильный, альфа приобнимает Вудса, целуя в щеку, и интересуется: — Ну и как у вас тут дела? — Отлично, а у вас? — отвечает Лью. — Вы скоро закончите? — Да, осталось отрепетировать ещё пару песен, — говорит Оливер и смотрит на покрасневшего Луи. — Ладно, не буду вас смущать. Не налегайте на коктейли слишком, хорошо? — заботливо просит он. — Конечно. Томлинсон невольно провожает альфу взглядом, а затем вдруг решает спросить: — А Оливер и Лиам не будут против того, что ты рассказал мне о вас? — Нет, не будут. Это не такой уж большой секрет, но мы не всем рассказываем о наших отношениях, потому что не хотим, чтобы нас осуждали. Меня, в частности… Когда их отец узнал о том, что между нами происходит, он закатил скандал. Но он давно ушёл из семьи, поэтому ни для кого это не было сюрпризом. Они проводят ещё около получаса, когда альфы присоединяются к ним, и Луи невольно понимает, как соскучился по голосу Гарри, когда он обнимает его, делая заказ. Это всё ещё немного непривычно — находиться в объятиях Стайлса при посторонних людях, но Томмо старается скрыть свою скованность, потягивая остатки коктейля, пока Лью, сидящий рядом с ним, что-то говорит Лукасу. — Итак, — нахально проговаривает Лиам, пристроившись между Луи и Лью, — о чём вы двое ворковали, пока нас не было? — Мы не ворковали, — раздражённо шипит Томлинсон, чем вызывает у Ричардсона самодовольную ухмылку. — Конечно, нет, — всё также нахально соглашается Лиам, сканируя лицо малознакомого омеги взглядом. — И много Лью тебе успел рассказать, м? — Лиам, — нахмурившись, напоминает о себе Гарри, — ты с моим парнем говоришь. — Всё в порядке, я могу постоять за себя перед каким-то зазнавшимся мудаком, — успокаивает его Луи, а затем оглядывается на Лью. — Без обид. — А ты, я погляжу, обладаешь острым язычком, да? — приблизившись к нему, произносит Ричардсон. — Что же, ты мне нравишься. Томмо готов врезать ему, но Лиам улыбается как-то более дружелюбно, а вся нахальность и дерзость пропадает, когда он окончательно выпрямляется. Его взгляд больше не такой холодный и раздевающий, поэтому Луи на несколько долгих секунд теряется, не зная, как реагировать на это. Но Гарри и Лью лишь облегчённо вздыхают, а бармен ставит перед Стайлсом текилу, которую он тут же осушает, закусывая лаймом. — Извиняюсь? — не понимает Луи, смотря на альфу непонимающим взглядом. — То есть ты… нормальный? И ты решил показать это после того, как я трижды хотел избить тебя? — Нет, он правда мне нравится, Стайлс, — посмеивается Лиам. — Вообще-то я всё ещё здесь, нравится он ему, — возмущается Лью, и альфа поворачивается к нему и целует в губы. — Конечно, ты всё ещё здесь, сладкий. Наблюдая за парочкой, Гарри прислоняется к уху возлюбенного и интересуется: — Хочешь, чтобы я тоже звал тебя как-нибудь по-особенному? «Малыш», «sweetheart»* или как-нибудь ещё?*«Sweetheart» — «милый (-ая)» или «возлюбленный (-ая)».
Смотря на него, Луи выглядит очень неуверенным, потому что страх того, что они не истинная пара, всё-таки просыпается в нём. И он качает головой, потому что он не хочет, чтобы Гарри называл его как-нибудь «по-особенному», чтобы не было неловкости в будущем. И, конечно, альфу расстраивает отказ, но он всегда был понимающим и никогда не настаивал на чём-то, чего Томмо не хочет.. . .
Лиам, Найл и Зейн приходят перед самым началом выступления, когда в помещении довольно просторного кафе уже полно народу. Здесь не только школьники, что не удивительно, ведь в их не столь большой город редко приезжают какие-то музыканты со своими выступлениями, а голоса этих альф достаточно приятны. Наверное, они смогли бы прославиться и писать собственную музыку, но пока они довольствуются лишь каверами. Группа уже выходит на концерт, когда новоприбывшие друзья наконец-то добираются до Луи и Лью, с которым Зейн прежде не был знаком. — Мы очень рады, что вы все пришли сегодня, — говорит Гарри, оглядывая толпу более чем в сто человек. — Очень надеемся, что никто не станет кидаться помидорами. Несколько омег прямо за спиной Луи что-то выкрикивают, и он вздыхает, даже не оборачиваясь на них. В общем и целом всё проходит более, чем хорошо. Томлинсон всегда знал, что Гарри хорошо поёт, но то, как он выкладывался на сцене — безумие, он словно настоящая рок-звезда. Конечно, Лукас безупречно отбарабанил всё, что нужно было отбарабанить, но его бэк-вокал — нечто невероятное. Ричардсоны тоже постарались на славу, и Луи грешным делом порадовался, что у Гарри станет немного меньше поклонниц, в то время как Лью ревниво стрелял убийственные взгляды на омег, выкрикивающих имена близнецов. Наверное, сложно ревновать сразу двух альф. — Да расслабься ты, — говорит ему на ухо Луи. — Вы же истинные друг друга. — Это не запрещает им спать с другими, — вздыхает Лью. — Это сложно. — Сложно? — не понимает Томмо, а затем предлагает удалиться и поговорить, если он хочет, но Вудс качает головой, говоря, что всё в порядке. Концерт заканчивается на десятой песне, и все остаются довольны этим концертом. Альфы даже расписываются там, где просят омеги, хотя их и прожигают взглядами немного недовольные родители поклонниц. Впереди ещё целая вечеринка, которая продлится до двенадцати ночи, но компания покидает сие мероприятие, чтобы подышать свежим воздухом и пойти веселиться по-своему. Но Луи всё никак не может перестать думать о словах Лью. Кстати о нём… — Да пошёл ты! — восклицает Вудс, отталкивая от себя Лиама. — Ты всё время флиртуешь со всеми! Если тебе так мало меня, то просто свали нахер и иди трахай какую-нибудь малолетку, раз тебе так того хочется! — Да с кем я, блять, флиртовал?! — выпаливает разъярённый альфа, пытаясь удержать себя в руках. — С чего ты, блять, всё это берёшь?! — А как насчёт Кесси?! Думаешь, что я не знаю?! Оливер вздыхает, пытаясь угомонить Льюиса, но тот всё равно не перестаёт провоцировать Лиама на продолжение этого разговора, поэтому остальным остаётся лишь наблюдать за этим. Ничего не понимающий Зейн спрашивает у Луи, что он пропустил, а тот в свою очередь кратко обрисовывает ситуацию. — Да Кесси ничего для меня не значит! Думаешь, мне правда хочется спать с кем-то, кроме тебя?! — отталкивая брата от себя, на повышенных тонах спрашивает Лиам. — Думаешь, что я какой-то там урод, который трахает всех направо и налево?! Такого ты обо мне мнения, сучка?! — Да, именно такого, потому что ты единственный из вас двоих, кто никогда не говорил о ебучей метке! Потому что ты срать на неё хотел! Потому что тебе неважно, есть она у меня или нет! Тебе похуй на меня, альфач! — Это мне-то на тебя похуй?! Это я альфач, по-твоему?! — ещё более раздражённо, едва ли не альфа-голосом, кричит Ричарсдон-младший и внезапно направляется к Лью быстрее, чем до этого, поэтому Гарри, Оливер и Пейн инстинктивно бросаются к ним, чтобы остановить альфу, а Зейн и Луи оттаскивают Вудса. — Отпустите меня, блять! — Да, отпустите его, пускай он покажет, кто здесь ебучий альфа! — Прекрати, — просит его Луи, пытаясь закрыть ему рот. — Перестань провоцировать его. — «Провоцировать»?! — ухмыляется Лью, пока альфы хором пытаются успокоить Лиама. — Это так ты называешь правду?! Провокация?! Это длится около пяти минут, пока Ричардсон-младший не вырывается из сильной хватки друзей и брата, говоря, что он спокоен, а Вудс отталкивает Томлинсона и Малика, рыдая и уходя от них, чтобы сесть на лавочку. Покрасневшие от усилий парни и красный от утихающей ярости Лиам тяжело дышат, пытаясь прийти в себя, пока Луи не понимает, что Лью и Лиам — истинная пара. Его пробирает дикий смех, который невольно передаётся Зейну и Лиаму Пейну, пока остальные не понимают, что происходит. Найл, всё это время удивлённо наблюдавший за всем со стороны, устало потирает лицо, искренне не понимая, что тут забыл. Он просто пришёл покурить травку. Окончательно успокоившись, Лиам убеждает всех, что всё будет в порядке, и идёт к Лью, чтобы спокойно всё обсудить.. . .
Луи не помнит тот момент, когда было решено, что Оливер, Лью и Лиам идут курить травку с ними, но это неудивительно, потому что он также не помнит, как у них оказался алкоголь. И почему они так и не дошли до друзей Зейна… хотя, он вроде, и не против. Но также Томлинсон не помнит, как их компания пришла к тому, что теперь они сидят в гостиной Ричардсонов и Вудса, хотя здесь так хорошо, что всё это даже неважно. Особенно, когда намечается оргия. — Да не намечается никакая оргия, — раслабленно из-за травки спорит Зейн, — если бы да, я бы понял, но я не понял, значит нет. — Определённо что-то «да», — пьяно проговаривает Лью, которого уже облюбовали двое его альф. — Но, ох, хочу есть, давайте что-нибудь приготовим? Оливер? — Я слишком накурен, чтобы что-то готовить, — лениво протестует тот, а затем кивает на Гарри. — Вот, ваш повар на сегодня. Более или менее трезвый Стайлс, который почти не курил и не пил, отвлекается от мягких поцелуев, которыми усыпает шею и щеки Луи, чтобы понять, что происходит, когда Вудс легонько пинает его в бедро, жалуясь: — Мы хотим есть, мамочка. — Не зови его так, — словно ребёнок возмущается Томмо, обнимая его руками и ногами, — но мы правда хотим есть… — Может, закажем что-нибуль? — заплетающимся языком предлагает Найл, и омеги пьяно смеются, перекидываясь друг с другом забывными «Буль-буль-буль». — Ой, да идите вы… В итоге они делают огромный заказ, который приходит через час или около того. Оказывается, это очень сложно — следить за временем, когда твой мозг затуманен травкой, а твоё тело прижато к приятнопахнущему альфе, который запускает руки под твой свитер и немного в штаны, пока в комнате находятся ваши общие друзья. Луи невольно усмехается, когда понимает, что они все и вправду друзья для него. Травка сближает… О, ещё как сближает, потому что доставку идёт принимать Лиам, до этого иследовавший рот Малика, и когда Луи и Лью обнаруживают это, они издают странный радостный вопль, который альфы встречают удивлением. Но затем всё начинает переходить в пьяное «Я никогда не…», и Томлинсон не может сказать, как именно, потому что время и реальность буквально искажается в его восприятии этого мира. — Ты девственник? — удивляется Найл, пьяно и недоверчиво смотря на Луи. — Да, на все 100%, — смеётся омега и откусывает кусок пиццы. — Хорошо, твоя очередь… — едва не засыпая говорит Пейн, всё ещё старающийся наблюдать за происходящим. — Я никогда не… спал с малознакомыми омегами, — говорит Томмо, смотря на Гарри, который обречённо вздыхает, жалея, что вообще рассказывал о своих похождениях Луи, но он настаивал, так что… Оба Лиама, Гарри и Лью залпом выпивают содержимое своих бокалов, и все ошарашенно смотрят на Вудса, который через минуту объясняет: — Хотя это нельзя назвать полноценным сексом, но… когда меня домогалась омега, мне это понравилось. И она была малознакомой, так что… — Понравилось? — переспрашивают Ричардсоны. — Почему ты не сказал? — Это было неважно, потому что вы мои истинные альфы… — Какая прелесть… — хихикает Зейн, а затем говорит: — Я никогда никому не отсасывал.Опустим то, как он смотрит на Пейна. Это не наше дело. Хотя, как понять, где в этой истории наше дело, а где — нет?
Гарри, Ричардсоны, Лью и Найл выпивают, а затем все снова смотрят на Луи, который за всю игру так ни разу и не выпил. — Ты, что, серьёзно? — не верит Вудс, закусывая текилу пиццей. — Типа, ты вообще чем-то интимным занимался? Единственный кудрявый альфа, который точно знает ответ на этот вопрос, довольно улыбается, стараясь скрыть это, как и то, что у него встаёт из-за такой невинности его парня. Неудачно, конечно, но альфы, которые замечают то, как Гарри поправляет штаны, понимающе кивают ему. — Ну, я… домогался до Гарри пару раз, — смущённо говорит Луи, и все смеются. — Омега? Домогался до тебя? — уточняет Пейн, не веря своим ушам. — Обычно бывает наоборот, разве нет? — Ой, иди нахер, — шутливо фыркает Стайлс, обнимая Томмо. — А может быть, дело и идёт к оргии, — хихикает Зейн, подмигивая шатену напротив себя.