Глава 14. Неуловимый Орочимару
Где-то непонятно где
Солнце сияло над их головами, но толку от этого было мало. Рыжая Лисица остановилась, со злостью подумав о том, что он ушел от неё! Она оглянулась вокруг, и дала своей команде знак о возвращении в Амэгакурэ. Высокая трава всколыхнулась от порыва налетевшего ветра, и она с досадой топнула ногой о землю. Орочимару снова ушел от неё! В который раз!--- ---
Её отряд разбивает стоянку неподалеку от того места, где Кушина велит прекратить преследование. Она внимательно смотрит на чуть примятую траву — те единственные следы, что остались от Орочимару, и в который раз недоумевает над тем, как ему получается уходить так виртуозно? Кушина смотрит в ту сторону, куда он мог предположительно уйти, и старается дышать ровнее. Она ищет его, она ждет его и встречи с ним, она надеется. И чем больше момент встречи оттягивается, тем больше ей становится страшно. Она не знает будущего, и потому не может угадать, что станет итогом их диалога, но она надеется на лучшее. Она хочет верить в это хорошее лучшее, которое при такой прыти змеелюда может так и не наступить.--- ---
Амэгакурэ
Кушина сняла маску и положила её на стол, устало вздохнув. — Мама! — раздался счастливый возглас Наруто на всю комнату, и мальчишка обнял её за ноги, радуясь, что она вернулась. С тех пор, как она тут оказалась, прошло уже почти четыре года, а она все так и не поймала этого странного мужчину. Губы её исказила кривоватая ухмылка — а когда-то он бегал за ней по всей Конохе: вот как всё в итоге изменилось, и теперь она носится за ним по всему континенту. — Тётя Кушина, — обратилась вошедшая в комнату первая дочь Конан и Тобирамы. — Матушка желает видеть Вас в скором времени. Ей не терпится послушать Вашу историю о бесконечной погоне за змеиным саннином, который прямо-таки неуловим. — Он и в самом деле ужасно скользкий! — негласно вступилась за Кушину дочь Ханзо. — Знаешь, я сомневаюсь, что ты смогла бы поймать его! Уже столько лет пытаемся, и всё впустую! Дочь Конан на это вздохнула, понимая, что у неё пока что и Наруто поймать не получается, но это только в честном поединке. Если же можно устанавливать ловушки, то он без проблем бывает загнан в них ею. — Идите к себе, — велит женщина. — Мне и в самом деле надо отчитаться перед остальными.--- ---
Комната Нагато
В помещении тихо и даже слегка торжественно. Нагато с довольным лицом сидит за столом, как и Учиха, а Конан в очередной раз не выспалась — у её второго ребенка сейчас как раз режутся зубы, Учиха тоже смотрится весьма помятым, и даже его лохматые волосы сегодня торчат во все стороны больше, чем обычно. — И как успехи? — интересуется Нагато у Кушины. — А никак, — отвечает она, демонстративно разводя руки в стороны. — Он слишком быстр, и словно знает о том, что за ним слежка! Мне просто не хватает времени, чтоб нагнать его и сообщить ему кто я и кого представляю. Нагато устало почесал переносицу и обреченно вздохнул. Сколько ещё это будет продолжаться? Сенсей оказался реальным параноиком, и отследить и поймать его оказалось для него почти непосильной задачей. — У кого-нибудь есть какие-нибудь предположения на счет возможного выполнения этой задачи? — интересуется Нагато и теперь потирает виски. — Он обычно несколько непоследователен в перемещениях, но кое-какую закономерность я смог пронаблюдать, — отвечает Учиха и раскладывает на столе карту. — Вот приблизительно тут по моим прогнозам он появится в следующий раз. Думаю, что если мы будем караулить его вот здесь и вот здесь, то сможем загнать в природную ловушку и в итоге поймаем. — Он знает, что Акацуки его ищут, и оттого будет предельно осторожным, — отвечает Нагато. — В этот раз я сам пойду с вами одним из своих тел. Я постараюсь помочь вам хоть немного. — Идет, — улыбается Яхико. — Но он всегда так быстро уходит от нас! Я не рассчитываю на успех. Он в любом случае может и не поверить тебе, если ты догонишь его, например, один. Он ведь не узнает тебя. — Ничего, — отвечает Нагато и натянуто улыбается. — Я все равно попытаюсь.--- ---
Но Орочимару снова ушел от них, и Нагато не знал, где и как поймать сенсея мастерство по сокрытию у которого превышало все возможные грани понимания. — Нам нужно больше людей, — Узумаки раздраженно вздыхает. — Я планирую расширить наше влияние на мир, чтоб собирать всю возможную информацию о нем. Он не может вечно прятаться от меня! — заорал Нагато, когда все пятеро (Конан, Яхико, Тобирама, Кушина и, собственно, он) собрались в комнате. — Возможно, мы должны… — Да что мы должны? — перебил бывшую джинчурики Нагато. — Мы слишком долго ищем информацию о его месторасположении, потом мы несемся в нужный нам квадрат, а он уже сваливает! Да я сейчас чокнусь!!! Нагато с психу отломил кусок штыря и метнул его в карту, которая висела на стене. — Не порти её — мы уже за последние пару месяцев штук 20 заказывали, — предостерегла полет следующего штыря в недешёвую вещь Конан. — Да не трогайте меня! — взвился вновь Узумаки. — Этому должно быть какое-то объяснение! Но никто из собравшихся не мог знать причину неудач. Собственно, как и всегда, ни с чем, они и разошлись.--- ---
Дверь затворилась, и Нагато остался в помещении один. Он ударил кулаком по столу, а тело отдалось глухой болью. Последствия неудачной техники Узумаки давали о себе знать все сильнее, и с годами её пагубный эффект только усиливался. Мужчина рассеянно посмотрел по стонам, и постарался взять себя в руки. Отражение в зеркале снова ухудшило его состояние, и он закрыл глаза. Дверь чуть скрипнула, и он запоздало отметил, что петли пора смазать, а он теперь не в состоянии сам передвигаться по башне. Стало страшно и противно. Он не понимал, как хотя бы затормозить увядание своего тела. — Нагато, — услышал он мягкий голос Нэоко. — Я пришла к тебе и буду с тобой. Хочешь, ударь меня, если тебе так станет легче. — С чего бы это? — Нагато кривовато усмехается. — Разве тебя тут кто-то обижал? Разве я тебя когда-то обижал? — Нет, но так всегда делали мои мать и отец, если им было тяжело, — отвечает она и делает шаг вперед, обнимая Нагато. Узумаки тяжело вздыхает, и обнимает её в ответ. Невольно он касается её длинных почти белых волос и понимает, что они такие же, как и у Ханзо, которого он убил вместе с Учиха. — Ты злишься на меня за то, что я сделал? — спрашивает он, зная, что Нэоко не в курсе, что в убийстве Ханзо принимал участие не только он. — Сначала злилась, но не показывала тебе этого, — начала она свою исповедь. — Потом даже думала, что могу принять участие в воспитании Наруто и Сэнго. Я хотела потом настроить их против тебя, чтоб они помогли мне тебя убить. Но затем я поняла, что я зря всё это затеяла! Люди стали жить гораздо лучше! В стране больше не проводились зачистки неугодных, как при моем отце, да и сами люди больше не выступали против правительства! Им стало где работать, и за это им достояно платили. Не стало грабительских налогов и ещё много чего! Так чего мне злиться на тебя? — Какая ты, оказывается, коварная! — Нагато чуть усмехнулся, и в этот момент поймал себя на мысли, что он улыбается так же, как и Орочимару, когда он рассказывал сенсею великую тайну, а потом выяснялось, что саннин всё уже знал. Так вот, Нагато тоже знал все о планах глупой девчонки, которые читал в её дневнике, когда она спала, накачанная снотворным. И вместе с Яхико и Конан они разработали план, благодаря которому получится воспитать лояльную себе дочурку Ханзо. Но всё равно Нэоко слишком сильно отличалась от своих родителей, и это была целиком и полностью её заслуга. Она действительно переживал за свой народ, и ради его (народа)благополучия была готова стерпеть, наверное, всё. — Я знаю, — довольно улыбнулась она, и обняла его посильнее. — Но тут самое главное, что мне стало лучше жить при тебе, да и при всех вас! Я больше не боялась выйти на улицу, да и вообще не боялась, а ещё: ты всегда был так добр ко мне! И я решила, что готова запросить плату за смерть своих родителей и своей семьи! — И что же это будет? — Нагато запоздало сообразил, что мелкая сборник законов всё-таки прочла, хотя по началу наотрез отказалась. Он мысленно дал себе пинка, ведь это именно он настоял на том, что она его читала и принес ей книжонку. — Я хочу, чтоб ты стал моей оплатой! — заявила она ему прямо смотря в глаза. — Я хочу, чтоб ты стал моим мужем! — А не рановато ли? — интересуется оторопевший Нагато. — Тебе лет-то сколько, деточка? — А я подожду до положенного срока, а ты как раз свыкнешься с неизбежным! Она гордо вздернула нос и посмотрела на него довольными глазами, ясно давая понять, что он от нее никуда не денется. — Да у меня есть шанс не дожить до твоего совершеннолетия! — выдает Узумаки первое, что ему приходит в голову. — Не переживай: я что-нибудь придумаю! — заявляет Нэоко и покидает Узумаки, который отмечает, что мелкая хитрюга в самом деле заставила его забыть о проблемах с Сенсеем. Он снова повернулся к зеркалу и тяжело вздохнул, удивляясь, что девчонка умудрилась влюбиться в него вот в такого… Но он предпочел забыть об этом, ведь техника загубит его гораздо раньше, чем кажется глупой Нэоко.--- ---
Немного позже
Конан рассеянно смотрела в окно. Она еще раз сверила списки вновь вступивших в Акацуки шиноби и тяжело вздохнула: всем им была дана команда искать Орочимару, но он всё равно ведь уйдет от погони! Всё равно ничего не выйдет! Ноги её подкосились от усталости и она медленно опустилась на пол, обхватывая себя руками. — Где он может прятаться? Куда он делся? — она рассеянно посмотрелав по сторонам и услышала плач её второго ребенка и зарычала. — Куда делась Нэоко, когда она так нужна? Нэоко!!! Но никто не о отозвался, и Конан была вынуждена откинуть карты, отчеты и прочие документы, чтоб уже заняться своим вторым ребенком.--- ---
Тем временем Нэоко резво скакала по крышам зданий в одном ей известном направлении. Она была серьезно-собраной, ведь говорить с теми, к кому она шла, было всегда не просто. Кенто и Мари обосновались в той же башне с большим пристроенным внутренним двором, в котором жили члены клана Узумаки. Они занимали здесь свою часть покоев, и теперь помогали клану в возрождении. Кушина не стала тем центром, вокруг которого смогли бы объединиться Узумаки. Но как не парадоксально, они, сломленные и почти уничтоженные, стали объединяться сами по себе без каких-то указов, вокруг Кенто и Мари. И мир Узумаки креп и разрастался, так же, как и количество детей бывших Анбу Корня. К своему новому положению они относились со всей ответственностью. Для всего остального мира эти двое официально перестали существовать, и никуда, кроме этой огромной башни, защищенной печатями, они не выходили. Теперь тут протекала вся их жизнь, отгороженная от окружающего мира. Мари и Кенто приняли такое решение добровольно, и ни о чем не жалели. Возможно всё дело в том, что они привыкли с самого детства быть принадлежными к какой-то группе. А возможно здесь дело в другом: Корень обезличивает, стирает связи с прошлым, зачастую перечеркивает будущее, заставляет забыть о том, кто ты есть. Здесь же они стали одними из Узумаки. И теперь даже официально носили фамилию людей, принадлежащих к этому клану по крови. Вот и теперь они, как обычно в конце дня, пребывали у себя в покоях, внимательно изучая результату работы остальных Узумаки, решая где и что нужно координировать. А работы у красноволосого клана было очень много! Они уже сейчас вышли на полное обеспечение себя всем необходимым, и теперь планировали распространить это самое влияние и на всё Амэгакурэ, а позже хотели замахнуться и на страну Дождей. — Нэоко, что привело тебя к нам? — спросила Мари, отрываясь от работы. — Мне нужна ваша помощь, — произнесла она решительно. — У Нагато немного депрессия по поводу неудач в поиске и поимке сенсея. — Ха! — Кенто усмехнулся, продолжая изучать отчет. — Они реально думают, что смогут его поймать? — Они обычно близко к цели, но зачастую он уходит прямо у них из-под носа! Так не может быть! — возмутилась Нэоко. — Всё в этой жизни бывает, — заметила Мари философски. — Но Орочимару это не тот, кого вообще можно просто поймать. — А вы не могли бы ему помочь в этом деле? — интересуется хитрая Нэоко. — Он нас об этом не просит, — произносит Кенто. — За то я прошу! — Нэоко топает ногой по полу, подпирая бока руками. — Он и не догадается просить это у тех, кто знал Сенсея дольше и лучше, чем он, хотя бы потому, что вы оба являетесь Главными в клане Узумаки! И он слишком бережет это своё детище! Не желая вас отвлекать! — Ты б тоже берегла, — подметила Мари. — Я бы постаралась сберечь всю страну, — заявила Нэоко, чувствуя, что её глаза начинает щипать. — И какая разница? Разве речь идет обо мне? Можно ведь отложить свои отчеты и пройти по тайным переходам в башню Нагато! Это ведь не сложно.--- ---
Пару часов спустя
Нагато с раздражением смотрел на Нэоко, которая раскладывала перед Мари и Кенто отчеты о побегах и деятельности Орочимару. Некоторое время эти двое молча изучали все бумаги, потом стали изучать всего одну, а потом оторвались от неё с видом «ну, всё понятно!». — И? — спросил Нагато, который неплохо знал такие вот взгляды тех, кто учил его помимо Орочимару. — Тут кажется всё просто, как печать Узумаки, — Нагато на это заявление Кенто закатил глаза, вспоминая про технику, благодаря которой теперь нашпигован штырями. — В тех местностях, где его замечают, потом не находили Узумаки, которые там должны были быть судя по отчетам Ханзо. Следовательно, он прихватил их с собой и увел в свои лаборатории. — И что? — Нагато пока что просто не видел связи. — А то, что у Узумаки очень редко встречается способность, «чуять» чакру, — поясняет Мари. — Совсем не редко, — усмехается Нагато. — Все её чуют. И я, и Яхико, и Кушина. И именно так мы и выслеживаем его, когда пытаемся поймать. — Нет, это способность круче! — поясняет Кенто. — Такие очень редко рождаются даже среди Узумаки, но эти люди могут почувствовать намерение и запах чакры на огромном расстоянии! И скорее всего наш Орочимару поймал такого Узумаки, и теперь он работает на него. Так что когда вы подходите слишком близко, Узумаки сообщает о вашем приближении, и они уходят. Вот и всё. — Да ладно?! — в помещении теперь стоят еще и Конан, Тобирама, и Яхико, который не верит своим ушам. — И это поэтому мы не можем его поймать?! — А ведь умно, — произносит задумавшись, Кушина. — Надо ограничить чуйку этого Узумаки, — сразу начинает решать проблему Учиха. — Печати? — Что-то, что заглушает чакру и её запах, — кивает головой Яхико. — Кенто, Мари, — произносит Нагато. — Слушайте мое распоряжение всем кланом начинайте разрабатывать печати, благодаря которым этот носастый Узумаки не сможет нас учуять! — Будем надеяться, что это не очень способная особь, иначе все наши усилия будут напрасными, — усмехается Кенто. — Да, — кивает головой Мари. –Про этих Узумаки даже легенды слагали в своё время. — Значит, придумайте, как заткнуть нос этой легенде! — дает распоряжение Нагато, и велит всем покинуть комнату. Все уходят, остается только Нэоко. — Вот увидишь: скоро мы его поймаем. И тебе не о чем будет печалиться! — произносит она. — Ой, — устало закрывает глаза Узумаки. — Хочешь есть? Узумаки на кухне сегодня даже сладкое сделали! — она довольно улыбается. — Надо поспешить взять хотя бы на несколько дней, ведь Узумаки теперь будут заняты, и мы в итоге будем перебиваться сухомяткой. Он кивает ей головой, она улыбается, и, кажется, светится, подобно Солнцу. Срывается с места, и весело смеясь, бежит прочь в сторону клана Узумаки. У Нагато это вызывает улыбку и он смотрит в окно, где на небе видны звезды.--- ---
Месяцем позже
Кушина осталась в Амэгакурэ хотя бы потому, что все остальные отправились ловить Орочимару. Она смотрела им вслед, стоя на высоченной башне, ветер не трепал её волосы, потому что они были коротко острижены. — Мама, — обратился к ней Наруто. — Они пошли за папой? — С чего ты взял, что Орочимару — твой отец? — интересуется она, удивляясь логике своего сына. — Потому что ты всегда о нем говоришь, прям как Нэоко о Нагато-саме (выражает уважение)! — заявляет Наруто, внимательно смотря на неё. — Ну… (она немного замялась) чуть позже мы всё узнаем! А теперь нам пора возвращаться в башни — нам есть чем заняться, — велит она сыну, почему-то радуясь, что он не воспринимает Минато, как отца, хотя он о нем и не знает.--- ---
Время и место было рассчитано относительно правильно, и Нагато смог выйти на след своего Сенсея. Остальные стояли на других ключевых позициях, и в случае непредвиденного готовы были отсечь ему пути к бегству. К своему удивлению Нагато застал Орочимару достаточно спокойно стоящим на против него и почему-то не убегающим. Сенсей совсем не изменился, если только глаза его стали ещё мудрее и опытнее что ли. С трудом подавив желание броситься к нему, он встал напротив и почему-то не мог произнести ни слова. — Ну? — вопросительно изогнул бровь Орочимару. — Я внимательно слушаю тебя! — Я… — и тут Нагато не смог сказать кто он. Вспомнилось в каком он сейчас состоянии, и стало стыдно перед этим человеком, который вообще не изменился, да и смотрел на него не как на могучего шиноби, что смог его наконец-то поймать, а как на нашкодившего мальчишку, совсем, как когда-то в детстве, когда они в клане Учиха умудрились запачкать циновку у входа. — Ну? — Орочимару усмехается, и Нагато почему-то стушёвывается еще больше. — Если тебе нечего мне предложить, то я планирую уйти и не тратить на тебя своё драгоценное время! — Организация Акацуки хочет нанять Вас для выполнения одного задания, — эту фразу он произносил много раз за свою жизнь, и сейчас при слове «предложить» он в состоянии сказать только об этом. Не так он представлял свою встречу с Сенсеем, не так это было в его мечтах. Он ведь раз за разом прокручивал в своей голове возможные варианты развития событий, и он не учел только одного: своего мямленья перед Орочимару. Куда-то испарилась вся смелость и дерзость, куда-то исчезла вся решимость. Хотелось только, чтоб Сенсей узнал его, но он понимал, что просит слишком многого. И ему нужно хоть чуть-чуть заинтересовать его, пока сюда придут Конан и Яхико, которые уже получили от него сигнал. — И в чем будет заключено задание? — Орочимару деланно расслаблен, но это лишь обман и не более того, и Нагато это прекрасно понимает. Для Орочимару он сейчас просто шиноби с пирсингом по всему телу, с пока что обычными глазами. Но вот Нагато кажется, что в близлежащих кустах кто-то пошевелился, и его взгляд перемещается туда. В это мгновение Орочимару кидается на него, и от уничтожения оболочки-марионетки, Нагато спасает только вовремя активированный Риннеган. — Эти глаза! — произносит змеиный саннин, когда воздействие техники прекращается. Нагато же понимает, что Орочимару умудрился задеть его и располосовать спереди плащ с красными облаками. Оттуда наружу выглядывает кусочек той самой вышитой наволочки, которую Узумаки взял с собой, чтоб показать саннину при встрече в знак подтверждения правоты своих слов. Орочимару увидел знакомый кусок ткани, и отпрянул назад, встав в защитную стойку. — Я Нагато, — наконец, произносит Узумаки. — Он не мог так измениться! — жестко отвечает Орочимару. — Ты не он! Откуда у тебя всё это? — Я Нагато Узумаки, а это — тело, которым я управляю. — Не ври, — холодно произносит саннин. — Мне нет дела до проблем какого-то вруна! «Он всегда был предельно осторожен! Даже сейчас, когда он думает, что я убил Нагато, и борется с сожалением о случившемся, у него на лице почти ничего не меняется! И он трезво оценивает обстановку, не дерясь со мной дальше!» — с гордостью за Сенсея подумал Нагато. — Я, Конан и Яхико когда-то в стране Дождя были почти убиты вами, и тем не менее именно Вы дали деньги своему непутевому другу Джирайе на наше обучение, а потом, когда он свалил вместе с рьё, вы не стали нас добивать вопреки угрозам и не бросили. И тогда у нас появился Сенсей, и мы отправились в Коноху. Ещё с нами была Цунаде, но она покинула Коноху почти сразу после возвращения в Деревню после окончания войны, — прорвало Нагато. Из-за кустов раздался свист какой-то птицы, и выражение лица Орочимару стало куда мягче. — Нагато? — произнес Орочимару и сглотнул, шумно втянув в тебя воздух. Мир словно замер возле них. Узумаки всё-таки рискнул сделать то, что хотел с самого первого момента, когда сегодня узрел Орочимару. Он сделал шаг вперед, желая прижаться к нему, как когда-то в детстве, когда «втишь» от остальных он признался, что его родителей убили жители Конохи, и ему до сих пор больно, а они делаю еще больнее тем, что организовали травлю на них после неудачной миссии «джинчурики». Тогда он уткнулся Сенсею в живот лицом и ревел, жалуясь на жизнь, а Орочимару гладил его по голове, ничего не говоря. Но Нагато всё понял сам: была война, и среди тех, кто на ней бывают, святых просто нет. Да и в травле жители не особо виноваты. И теперь, он понял, что это тело выше, чем Орочимару, и потому опустился перед ним на колени, пряча лицо в складки одежды саннина. И он опять ничего не говорил, и опять время остановилось. Но вот с боку на грани слышимости раздался слабый хруст рвущейся кожи, и Нагато стремительно повернул голову в сторону звука: на него во все глаза, смотрел мальчишка с белыми волосами, и с красными точками на лбу. — Клан Кагуя? — Нагато медленно поднимается на ноги. — Уходите, Сенсей — я его задержу! — произносит смелый мальчишка. — Кимимаро, это Нагато, один из моих учеников… — Но у него была другая внешность! — настаивает Кагуя. — Это какая-то техника, — отзывается Орочимару. — К тому же не стал бы человек, который хочет меня убить, в первый раз не доделывать дело до конца, а потом тоже медлить. Ты так не считаешь? — Считаю, но… — Этот человек не врет, — слышится девчачий голов из кустов. — Я по чакре чую! Он — Нагато, кем бы этот Нагато не был! И я вообще-то просвистела! — Карин, заткнись! Мало ли что ты там своим носом учуяла, а потом просвистела! — слышится из кустов голос явно уже подростка. — Это из-за тебя сенсей решил здесь остаться, ведь ты единственная, кто не может драться! — Кабуто! — недовольный Кимимаро кривит красивые губы. — Ты должен был увести её отсюда, пока я отвлекаю этого Нагато и даю возможность Сенсею уйти! Нагато чувствует, как его глаза стали влажными — сенсей преднамеренно попался в его лапы, и все благодаря тому, что он давал возможность своим ученикам уйти. Так уже было как-то раз, когда он вместе с ними ходил на миссию. Они ушли по его приказу, а он догнал их на своём призыве, и еще поддал потом за то, что мешкали и не уходили слишком долго. — Это всё Ваши ученики, Сенсей? — Нагато смотрит на уже троих, что вылезли из кустов. — Да, — Орочимару кивает головой. — Но сейчас я хочу, чтоб ты пришел сюда своим настоящим телом. — Это будет проблемно, — отзывается Узумаки, отводя в сторону взгляд. — Где Конан и Яхико? Они живы? — спрашивает Орочимару, а к нему уже ластится девчонка, в чертах которой Нагато угадывает Узумаки, да и выбившаяся из-под тряпки красная прядь волос всё объясняет. Девчонка действительно была уникальным сенсором. И будь она не такой мелкой, то ничего бы у них не получилось, и эта Карин в очередной раз почуяла бы его, и увела Сенсея вместе с остальными. — Да, они уже в пути сюда, — кивает головой мужчина и всё смотрит на девчонку, которая тоже из его клана и теперь показала ему язык.--- ---
— Сенсей! — вскрикнула Конан и зарыдала. Не спасла ни многолетняя выдержка и тренировки духа, ни внушение, что шиноби не плачут, и прочая чушь. Синие волосы растрепались и теперь в беспорядке спадали вниз, подобно дорогому шелку, по лицу текла черная краска, размывая красиво подведенные глаза в стиле «Учиха». Она прибыла на место первая — прилетела на своих крыльях из смертоносной бумаги, чем вызвала у Орочимару и его новых учеников почти восхищение. — Ты почти Божество, спустившееся к нам с небес, — произнес Орочимару, когда она успокоилась. — И выросла в необычайную красавицу! — Да она у нас почти Ангел! — услышал саннин у себя за спиной бойкий голос Яхико и обернулся на уже давно мужчину. Тот, за кого он на самом деле больше всех был обеспокоен, на его взгляд выглядел лучше всех. Не было черноты под глазами, которую старательно замазывала Конан, не было какого-то и зачем-то не своего тела, как у Нагато. Яхико просто пышил здоровьем и благополучием! — Мы так долго гонялись за вами! — поделилась наболевшим Конан. — И я, и Яхико и Кушина… — Кушина? — Орочимару повернулся вновь к Конан. — А не расскажете мне, почему все считают, что она ко мне свалила? В мою секретную Деревню? — Ну, вышло немного недоразумение, наверное, — повинилась Конан. — Когда я её забирала из Конохи, я подкинула бумаги, которые были якобы письмами, в которых говорилось, что она собралась в новую деревню…. — А я-то думаю, что это я как объявил об Отогакуре, так Коноха, как с цепи сорвалась! — Орочимару засмеялся. — Рассказываете, что вы наворотили и ещё я хочу видеть тебя, Нагато, всё-таки в своём теле. Узумаки на это приуныл, как впрочем и остальные.--- ---
Орочимару грязно ругался. Очень грязно и очень долго, при том ни разу не повторившись. Трое его нынешних учеников, как и бывших, вытянулись по струнке, стараясь слиться с местностью, прекрасно зная, что Сенсей сейчас очень зол! — А другого способа не было, чтоб завалить этого Ханзо? — интересуется Орочимару зло смотря на Нагато. — Риннеган не мог активировать? — Не смог, — признался Узумаки, пристыжено опустив взгляд. — Я тогда не мог так хорошо их контролировать, как сейчас. — Постоянно отрастают? — интересуется Орочимару, тыкая пальцем в один из штырей. — Да, я уже пробовал спиливать под корень, но они растут снова, и достаточно быстро. Вырвать не получается — тоже вырастают, словно никуда и не девались, — делится наболевшим Нагато. — Надо это исправлять, — Орочимару со всей решимостью смотрит на Нагато. — Мне нужно знать, что ты применил. — Записи есть в Амэгакурэ, — произносит молчавший до этого Яхико. — Тогда, пожалуй, сгуляем туда. Слышите меня, мелкие? Пойдем в гости к с моим первым Ученикам! — объявил для стоящих поодаль мелких еще недо-шиноби саннин. И они весьма довольны новостью!--- ---
Амэгакурэ
Столица дождей предстала перед глазами путников весьма развитым поселением, с высотными домами, широченными защитными стенами, мощеными улицами, и прекрасной инфраструктурой. В самом городе царил почти идеальный порядок, а разговоры жителей были сосредоточены вокруг защиты своей страны, развитии науки, а так же получении сверх способностей. — А ещё мы начали строительство научного центра, — вещал Яхико. — Руководить им в итоге будет Учиха, который Тоби… — Не называй меня так! — раздался рык носителя Шарингана. — Иначе я тебя убью! Орочимару внимательно посмотрел на до этого шедшего рядом с ними шиноби в маске и чуть усмехнулся. — Забавно, что Учиха назвали в честь Сенджу, — отметил саннин. Учиха на это тяжело вздохнул и продолжил свой путь, впрочем, как и остальные.--- ---
Чуть позже
В кабинете царила почти полная тишина, когда Кушина вошла на порог и так и замерла там, увидев змеиного саннина. Он поднял на неё взгляд от листов, на которых была начертана техника, которой побаловался Нагато, и замер, смотря на неё. — Я рада, что могу видеть Вас и говорить с Вами, — произнесла она, чуть поклонившись. — Проходи, — жестом обозначил он место на против себя, велев не стоять на пороге. Она села и поняла, что вопреки её сценариям, слова не идут наружу, а ладони предательски потеют. — Я… (она замялась и сбилась)… Я пришла… — Отец!!! — раздался бешенный вопль влетевшего в комнату Наруто. — Отец ведь вернулся! Мама! Почему же ты молчишь, и не говоришь, как долго ты его ждала?! И как долго ты его искала! И почему ты не расскажешь, как рисовала моих будущих братьев и сестёр? Отец, а ещё я слышал, что она по ночам стонет твоё имя! — Наруто!!! — вскочила с места побогравевшая Кушина, хватая его за ухо. — Кажется, на одного Узумаки сегодня станет меньше! Мальчишка испуганно глянул на саннина, ища поддержки и защиты, а Кушина продолжала злопыхать. Её длинные одежды развивались во все стороны от испускаемой чакры, тряпка, что покрывала коротко стриженную голову, тоже металась во все стороны, и воздух в помещении накалялся. — Папочка, спаси меня! — пропищал Наруто жалостливо. — Она меня точно с башни скинет! Я с трудом вымолил у неё прощения, когда она поймала меня за подсматриванием за тайными ритуалами по увеличению клана Узумаки! Орочимару на это тихо хохотнул, и Наруто зажмурил глаза, уже смиряясь с неизбежным. Но тут пространство успокоилось, всё словно затихло, и Наруто рискнул открыть один глаз. Рядом с матерью стоял Орочимару и держал её за руку, а она смотрела на него. — Покажи мне те рисунки, где у нас рождаются дети, — тихо произнес он и коснулся губами её щеки.--- ---
Чуть позже.
Нагато внимательно смотрел Риннеганами через стену и, довольно усмехнувшись, снял активацию глаз. — Что они там делают, Нагато-Сенсей? — обратился к Узумаки Наруто. — Они приступили к созданию твоего брата или сестры, — ответил старший из двух Узумаки и отправился в сторону своего стола — решать дела государственно важности. — Вот видишь: всё получилось! — Больше я не буду делать так, как Вы советуете, — заявил Наруто. — Она меня чуть не убила! — Это потому, что ты тупой! Надо было быстро уворачиваться и нестись прочь из комнаты, как я тебе и сказал! А ты что делал? — спросил Нагато. — Я? Я стоял и рассматривал Орочимару, — честно признался Наруто. — Позже мог бы разглядеть, — заявляет Нагато. — Хотя это не важно: просто будь впредь умнее! — Хорошо, Сенсей! — произносит Наруто и тяжело вздыхает, потирая всё ещё красное ухо. Он смотрит немного на Нагато, а потом решает уйти в сторону своих комнат, ведь до вечера как раз можно заняться тренировками! «Жаль, что у меня нет достойного противника! С ним бы я мог драться в полную силу! А не как с девчонками!» — подумал Наруто Узумаки и поспешил в нужном направлении.--- ---
Месяцем позже
Нагато несколько переживал. Не то чтобы было страшно, но как-то неловко, когда вокруг тебя с огромной плошкой красной жидкости шустро ходил сенсей и чертил печати везде, где только можно. — Целиком технику не отменить, но вот сделать твое перемещение по этой планете вполне возможным, я смогу, — пообещал Орочимару и продолжил дальнейшую подготовку к ритуалу.--- ---
Клан Узумаки (те жалкие его остатки, что уцелели) теперь готовились провести ритуал, и встали вкруг вокруг лежащего в центре огромной печати, Нагато. Чакронакопители были активированы, и теперь нужно было только выполнять надлежащие действия, и активировать печати в нужной последовательности. Под чутким руководством Орочимару Узумаки этим и занялись, а сознание Нагато провалилось в спасительный обморок, спасая его от постоянной и почти нестерпимой боли.--- ---
Несколько дней спустя
Стоя на вершине башни, Нагато полной грудью вдохнул воздух. Он блаженно закрыл глаза и по инерции дотронулся до того места, где когда-то были штыри. Теперь их там не было. Фантомные боли, как сказал Сенсей, будут преследовать его ещё, возможно, несколько месяцев, но в итоге всё утрясется и придет в норму. Он бы стоял на крыше в одиночестве до вечера, но кто-то нарушил его покой. Нагато обернулся, и увидел, что за его спиной стоит Орочимару. — Спасибо, — прошептал он и каснулся руки саннина губами. — Я уже и не надеялся, что смогу от них избавиться! Это стало проклятием, стало тем, что привязало меня к одному месту. — Хорошо, что у тебя есть так много Узумаки, — подметил Орочимару, погладив рукой по голове Нагато. — Если бы их не было, то я не уверен, что получилось бы. — Да, — он кивает головой саннину и снова смотрит на город. — Что Конан делает на той крыше? — интересуется Орочимару, видя, как его ученица залезла на неё, и воздела руки к небу, одев перед этим что-то себе на голову. — Сейчас увидите, Сенсей, — кивнул головой Нагато. — Она тут такие представления теперь часто устраивает! Тем временем железный обруч, инкрустированный синими камнями, слегка засветился, и бумажные крылья подняли кунаичи в воздух. Небо в этот момент перестало извергать из себя потоки воды, и над столицей Амэгакурэ и его окрестностях, проявилась большая брешь в облаках, и на землю хлынули потоки солнечного света. — И давно она так делает? — удивился Орочимару. — Она всегда это могла делать, но происходило это спонтанно. Помните, когда вы встретили нас, ночью на небе были видны звезды в небольшую прореху в облаках и дождь почти перестал идти? — спросил Нагато. — Так это она тогда? — саннин смотрит на Конан, которая делает какие-то пассы руками, и освещенная площадь земли стремительно увеличивается. — Да, — улыбнулся Узумаки. — Она когда чему-то искренне радовалась, или во что-то была вовлечена, сама не замечала, как меняла погоду. Она и когда мы выбирали название «Акацуки», тоже рассеяла облака, которые окрасились заходящим солнцем в красный цвет. — И как я этого не замечал всё то время, что был у вас? — Орочимару продолжает свои наблюдения. — Так вы же были постоянно рядом со мной и разрабатывали технику для отмены негативных последствий от той, что применил я, вот и не видели её техник, — засмеялся Нагато. — Интересный геном, забавный был клан, — подметил Орочимару. — Кстати, о кланах. Мне тут змейки нашипели, что в Конохе есть один клан, что жить там не хочет, и мне, возможно, понадобится твоя помощь, чтоб вытащить его оттуда. — И что за клан? — Нагато уже предполагал о ком может идти речь. — Учиха.