Пророчество

Спайку после моего дня рождения стало легче, но не сразу. Дело не в выпивке, которую он по случайности попробовал и не в еде. Голоса в голове перестали звучать лишь два дня спустя и маленький дракончик смог вздохнуть спокойно. И в дальнейшем Твайлайт стала чаще проводить с ним время, брать его с собой почти куда угодно, если это возможно. Меня же произошедшее со Спайком навело на мысль о том, насколько же силён должен быть владыка драконов, чтобы созывать сородичей на расстоянии в сотни километров. Драконьи острова находятся очень далеко от центральной Эквестрии, но это не оказалось ничем для зова повелителя драконов. В свою очередь отсутствие у меня голосов в голове, как у Спайка увеличило и без того не малое количество вопросов о моей собственной физиологии. Даже спустя такое долгое время я не всё знал о своем организме. Например то, почему я не слышу зов короля драконов в отличие от молодого сородича, как самое очевидное. Про неспособность дышать огнем и переваривать драгоценные камни тем более речи не шло. Оставалось лишь гадать в чём же дело: во мне самом или заклинании полиморфизма, которому меня подвергли. В начале же месяца холодов, я всё смог поговорить с Арчибальдом об артефакте. Он поведал мне о том, что побывал в одной из экспедиций самой Дэринг Ду. Незадолго до этого грифон повстречался с ней в Мэйнхеттене, когда она искала помощников. Желающих было много, но необходимые навыки продемонстрировал именно Арчибальд. Последний очень любил путешествия, особенно внутри Эквестрии, страны, в которой вырос. К тому же, по словам самого грифона, его в дорогу гнало какое-то предчувствие. Внятно объяснить это он, к сожалению не смог. Во время экспедиции события пошли не лучшим образом и юный летун оказался в ловушке в одной из комнат гробницы. Там он нашел части того самого артефакта, который позже передаст мне. Там же он нашел загадочную голубую сферу, которая в видении поведала о том, что ему необходимо сделать. По словам Арчибальда, единственная четкая информация из видения была про освобождение Дискорда. Остальная часть видений была обрывочная и не закрепилась в памяти грифона, как это вышло с духом хаоса. Тогда Арчибальд ничего не понимал и просто стремился выжить. Лишь выбравшись из ловушки, спустя некоторое время, услышав обо мне, грифон передал части артефакта, пусть и не все сразу. Он переживал, что делает что-то неправильно, этим и объяснил своё поведение. После откровения молодого грифона мне многое стало понятно. Но вопросов оставалось ещё не мало. Правда, ответа на них никто дать однозначно не смог бы. Например на вопрос о моей причастности ко всему происходящему можно было лишь строить предположения. Моя роль могла быть лишь волей случая, а могла быть судьбой, в которую я не верил. Помимо этого произошло ещё несколько важных событий. Почти все они имели тревожный характер. Началось всё с новостей об очередном рейде короля Шторма. Казалось бы, такое происходит не впервые. Но Эквестрия ничего не может с этим сделать, так как нападения совершаются вне границ государства. Но на сей раз ситуация была несколько иной: накануне перед этим Посада отбыла обратно в Гиппогрифию на частном дирижабле. В числе провожающих был и я, так как успел стать для юной летуньи другом, с её же слов. Не проводить её было бы в высшей степени подло с моей стороны. К тому же посмотреть на грандиозную летающую машину было очень интересно. И вот, спустя сутки приходит известие о нападении. Это меня, как и многих других заставило волноваться. Ещё полдня спустя мои предположения подтвердились и высланная экспедиция обнаружила на месте нападения обломки дирижабля. Было найдено множество тел пони и несколько грифонов. Половина экипажа, в том числе и капитан, а также половина пассажиров отсутствовала. Это говорило лишь об одном: их взяли в плен. Вероятно, среди пленников также была и Посада, так как тело юной гиппогрифши найдено не было. Но этого было мало — в Эквестрию должна была прибыть сама королева Ново. Она лишь на сутки разминулась с Посадой. Как выяснилось, они хотели встретиться перед отлётом последней на родину. И, разумеется Ново не была в курсе произошедших событий, что ясно читалось в эмоциях, когда Селестия сообщила об этом. — Что?! — с глазами полными непонимания переспросила Ново, — Что значит произошло нападение? Как такое стало возможно? Куда смотрела ваша гвардия? Я стоял посреди тронного зала принцессы Луны немного в стороне от Селестии и самой Луны. Ещё чуть в стороне, напротив них находилась королева Ново собственной персоной. Мне «посчастливилось» оказаться здесь во время приезда правителя другого государства этого мира в самый неподходящий для этого момент. Сама королева гиппогрифов выглядела величественно, как и подобает её статусу. Нежно розовые перья на передней и шерсть на задней части тела, почти как у грифонов. Несколько голубых перьев были на голове, высоко выступающие вверх. Судя по всему они были прикреплены к золотой короне на голове королевы. Передние четырехпалые лапы напоминали грифоньи, а задние ноги были как у пони. Клюв у Ново был небольшой, ровный и прямой, в отличие от грифонов, которые не редко имели клюв большого размера. Глаза же у неё были как у Селестии — фиолетового оттенка. «Зная как определять возраст обитателей этого мира, я бы дал Ново не более двадцати пяти», — подумал про себя, пока правители разговаривали, — «Блин, и ведь не скажешь, что ей пятьдесят четыре года!» — Мне очень жаль, — сочувствующие ответила принцесса дня, — Мы не могли всего предусмотреть. — Так пошлите на место нападения гвардию! — суровым тоном сказала королева-гиппогриф, сделав шаг вперёд, — Может быть там есть выжившие! — Мы уже посылали разведку, — ответила Селестия, — В своём докладе они написали, что ровно половина экипажа и половина пассажиров пропала без вести. Остальные мертвы. Почему я решил отметить про себя возраст королевы, я не знал. Но почему-то именно эта мысль пришла мне в голову. Уже не в первый раз замечал за собой элементы оценочного суждения, что ранее было менее характерно для меня. Это вновь натолкнуло меня на мысль о том, что я начинаю рассуждать также, как старшее поколение. Становлюсь вечно всем недовольным стариком, иначе говоря. — Это ужасно! — охнула Ново, покачав головой, — Этот ужасный король Шторм совершил столь вопиющее преступление и уже не в первый раз! А что же с малюткой Посадой? — Неизвестно, — покачала головой Селестия, — Её тело не было найдено. Вполне вероятно, что она в плену вместе с остальными. — Какой ужас! — охнула королева, положив ладонь себе на лоб, — Это ещё хуже, чем смерть! Я даже представить боюсь, каким унизительным пыткам подвергается бедняжка! «Я тоже. Не знаю точно, каков король Шторм в этом мире, но его все представляют как изверга и это тревожит» — Мне очень жаль, Ново, правда, — грустно сказала дневной аликорн, — Потерять такого подданного настоящая трагедия. — И вправду, — хмыкнула гиппогриф, вновь встав на четыре конечности, — Может быть поможете вызволить её и других пленников при помощи своей гвардии? — Это невозможно, — покачала головой Селестия, — Ты сама прекрасно знаешь причину, Ново. Королева гиппогрифов грустно вздохнула. Было видно, что ей не всё равно, пускай эмоции, что она выражала и были излишне гипертрофированы. — Ну, что ж, — вновь посмотрев на собеседницу, молвила королева Ново, — Спасибо за то, что рассказала обо всём. Моя печаль поистине безгранична, но жизнь продолжается. — Правильный настрой, Ново, — улыбнулась белая аликорн, — Давай обсудим более насущные дела. Я хотела познакомить тебя со своей сестрой. «Так легко перешли с такой темы на другую?» — фыркнул я, недоумевая, — «Типичные правители государств. Не мне их судить, конечно, но нельзя же просто взять и…» — Приятно познакомиться с вами, принцесса, — прервала мои мысли Ново, обратившись к ночному аликорну, — Я слышала о вашей истории и я хотела бы выразить сочувствие тому, что вы пережили. Тысячу лет провести в одиночестве, а тем более выжить там, где выжить просто невозможно, настоящий подвиг! Надеюсь, вам компенсируют за все мучения в полной мере и даже больше! — Вы очень добры, королева, — кивнула ей с улыбкой Луна. — Не за что, дорогая, — слегка отмахнулась гиппогриф, — Гармония учит помогать ближним своим, если это возможно. Сказав это, Ново обратила на меня внимание. Охнув от удивления, она подошла ко мне и остановилась в паре шагов. — Извините, я вас не заметила, — обратилась ко мне королева, — Вы, должно быть Фолкет Фаэрвинг, о котором я слышала? — Верно, — кивнул я, — Я тоже хотел бы выразить вам сочувствие относительно Посады. Произошло действительно ужасное событие. — Спасибо за добрые слова, — тяжело вздохнула королева гиппогрифов, — Жаль, что они не способны обратить время вспять. Но ничего, жизнь и впрямь продолжается. Скажите лучше, правда ли то, что вы поклялись в верности принцессе Луне? — Да, — вновь кивнул, — Это было необходимо в том числе и для получения гражданства здесь, в Эквестрии. — Традиции, я понимаю, — несколько задумчиво сказала Ново, — Но разве вы не гражданин Нова Грифонии? — Вы довольно проницательны, — подметил я очевидное, — Всё верно. Но после моего ухода из армии, не думаю, что мне будут рады на родине. — Это печально, — покачала головой собеседница, — Воинская аристократия у грифонов очень ценится. Конечно, это не чета высшей аристократии, но такие как вы определенно не заслуживаете быть поруганным на родине. — Извините? — недоумевающие переспросил я. — Я слышала о вашем роде, — повернувшись полубоком, оценивающе окинула меня взглядом королева, — Благородный, пусть и обнищавший род военных аристократов, получивший свой высокий статус от самого императора Гровера второго. Когда-то вы имели реальную власть в своих когтях. «Надо же! Все аристократы друг друга знают что-ли?» — Мне даже любопытно, — продолжила тем временем гиппогриф, — чем руководствовался ваш отец, усыновляя вас как полноправного члена семейства. Грифоны сильно дорожат чистотой своей крови. Насколько мне известно, случаев усыновления представителей иного вида ещё не случалось. Никогда не интересовались историей своего усыновления? — Не очень, — ответил я, хмыкнув, обдумывая дальнейшие слова, — Мой отец нашел меня в горной местности, в снегах. Может быть он увидел что-то или просто хотел, чтобы у него был сын. Уже не узнаю, к сожалению. — Да, я слышала о его смерти, — сочувствующие сказала Ново, покачав головой, — Это ужасно! Мои родители, конечно тоже давно умерли, но от старости. Однако же я даже представить не могу, каково потерять отца от лап жестоких убийц! Вам, Фолкет, наверное тяжело на душе. — Немного, — грустно вздохнул для вида, — Ничего страшного. Это было давно. Да и отец не хотел бы, чтобы дети его оплакивали. — Это похвально, что вы не падаете духом! — с улыбкой отметила королева Ново, — Сразу видно военного. Не зря о вас хорошо отзывались. «Знала бы ты, что ещё пару лет назад ни о какой дисциплине у меня и речи не шло. Сейчас же это жизненно необходимо» — Ну да ладно, — сказала тем временем гиппогриф и сделала пару шагов назад, а затем вновь посмотрела на аликорнов, — Я бы очень хотела побеседовать с вами, но хочу сначала привести себя в порядок. Скажите, где у вас покои, которые подошли бы моему королевскому статусу? — Конечно есть, — оживилась Селестия и подошла к Ново, — Я провожу до покоев. Таким образом они проследовали к выходу из помещения, но перед самой дверью белая кобыла обернулась. — Я скоро вернусь, Лулу, — обратилась та к Луне. В этот же момент Ново захихикала, прикрыв клюв ладонью. Ночная аликорн же закатила глаза. После этого Селестия и королева Ново вышли из помещения, оставив меня с Луной наедине. — Как тебе Ново? — решил спросить я спустя непродолжительное молчание. — Как и любой аристократ немного напыщенная, — развела ногами в стороны принцесса, — В целом она довольно искренняя. Я не чувствовала в её словах издёвки или напускного сочувствия. — Наверное, это хорошо, — протянул я, хмыкнув. — С твоей позиции было не видно, — продолжила тем временем Луна, — но я видела каким взглядом на мою сестру смотрела королева. — Каким взглядом? — вскинул я «бровь». — Кокетливым, — ответила темно-синяя кобыла, — Видимо, они давно и весьма близко знают друг друга. Я не удивлюсь, если окажется, что между ними больше, чем просто дружба. — Это необычно, — протянул я, — С чего ты так в этом уверена? — Я хорошо знаю свою сестру. Точнее, знала. Но я сначала задам тебе вопрос: ты заметил, что в Эквестрии к сексуальным меньшинствам относятся лучше, чем люди в твоих воспоминаниях? — Да, — кивнул я, — Заметил. Это немного необычно. — Пони почти всегда были не предвзятым народом, — стала объяснять Луна, — Наш народ, в целом, всегда был более терпим к подобным вещам. К наготе тоже, как ты, должно быть заметил. В ответ я вновь кивнул. — Когда мы с сестрой были моложе, а Эквестрия была королевством, — продолжила темный аликорн, — мир был диким после эры Дискорда. Цивилизации почти не существовало как таковой. Тогда нам нужны были союзники, к которым можно обратиться за помощью в будущих завоеваниях. Тогда моей сестре приходилось идти на многое, чтобы заручиться поддержкой лидеров соседних государств. Да, ты всё правильно понял — ей приходилось возлежать с чужеземными правителями на одном ложе. — Надо же! — ухмыльнулся я и покачал головой, — Значит, Дискорд был прав. — Он об этом говорил? — удивлённо спросила Луна, — Когда? — Когда куралесил здесь, во дворце. — Куралесил? — усмехнулась принцесса ночи, — Понятно. Он и вправду знает нас очень давно. — А к чему было упоминание сексуальных меньшинств? — К тому, что моя дорогая сестра возлежала и с жеребцами, и с кобылами, — ответила ночная аликорн, — Поэтому я и сказала, что не удивлюсь, если она продолжает подобные практики. — И часто это бывало? — В нашей молодости — не редко, — задумавшись, ответила принцесса, — Тогда сестра не была таким хорошим и опытным политиком, поэтому это приводило к казусам. На репутации это тоже сказывалось не лучшим образом. «Чего только не узнаешь об этом мире! Какие ещё скелеты в шкафах у Селестии есть, интересно?» — Дело в том, что она плохо умела прятать от окружающих свои интрижки, — продолжила тем временем собеседница, сделав кавычки копытами в воздухе, — Судя по всему, она учла уроки прошлого. Даже я не знаю, с кем она может быть в отношениях и могу лишь догадываться. — Спасибо, что рассказала, — улыбнувшись, поблагодарил я Луну, — Я никому не расскажу об этом. — Я знаю, Стевриан, — ответила кобыла, улыбнувшись в ответ, — Мне только жаль, что общество стало более развратным, чем было во времена моей молодости. — А оно было более целомудренным? — Скорее сдержаннее, — ответила черная аликорн, — Но порой бывало, что на публику показывались нелицеприятные вещи. Сейчас же, как я поняла, для этого существуют папарацци. Последнее слово она произнесла с трудом. Было видно, что несмотря на более, чем год после возвращения из тысячелетнего заточения, принцесса Луна ещё не полностью адаптировалась. Современный сленг был для неё сложен, но она старалась наверстать упущенное. — И тебе такое не нравится, — хмыкнул я, — Могу понять. — Иногда забавно почитать всякие слухи, — хихикнула в копыто принцесса, — Я, кажется даже стала понимать страсть своей, пусть и не родной племянницы Кэденс к так называемому шиппингу. Занятие весёлое, но, если им увлечься, то можно ненароком разрушить чужие отношения. — Никогда не думал об этом в таком ключе, — ответил я задумчиво, — Довольно интересное мнение. Далее мы погрузились в молчание. Но, непродолжительное время спустя, я решил задать вопрос: — Ты тоже замечала секс-шопы на видных местах в городах? — спросил я, — Полагаю, это подтверждает твои слова. — Не только, — кивнула кобыла, — Но давай не продолжать эту тему, пожалуйста. Сестра вот-вот вернётся. Не думаю, что она обрадуется теме, которую мы решили обсудить. — Как скажешь, — ответил я, кивнув, — В любом случае, спасибо за доверие. — Всегда пожалуйста, — сказала принцесса и повернула левое ухо в сторону двери за которой слышались шаги, — Сестра идёт. Поговорим потом, хорошо?

***

Прошло ещё две недели. Прошли они незаметно, так как никаких заданий мне не поручали. Значимых событий тоже не происходило. Но в один момент в дверь моего дома постучались. На пороге была знакомая серая косоглазая пони-пегас. Из её сумки на боку торчала одна из газет, что она с собой несла. И, спустя короткий разговор у меня оказалась газета и письмо, запечатанное печатью принцессы Луны. Для начала я решил прочесть газету, точнее пробежаться по заголовкам глазами. То, что я увидел на первой же странице меня не обрадовало: там говорилось о смерти короля Олении. Прочитав новость полностью, я понял лишь то, что смерть была неожиданной и отнюдь не от болезни, которую две недели назад упоминал Вуд. Подробности произошедшего в газете не описывались, но смерть Алдара Второго наступила в следствие травмы головы. Учитывая внезапное появление бастарда и последовавшие после этого события выглядели очень подозрительно. Открыв конверт и прочитав письмо, я начал собираться вновь во дворец. Луна призывала меня срочно прибыть в Кантерлот для какого-то серьезного обсуждения. Подробностей в письме указано не было, но, если ночной аликорн писала о срочности, то это и впрямь серьезно. Спустя несколько часов я уже стоял в комнате собраний, где помимо меня и обеих принцесс находился глава S.M.I.L.E. Ликвид Грей. Естественно, это было не настоящее имя этого серого жеребца с чёрной как смола гривой, но большего мне знать было не положено. Впрочем, на это я не обижался, ибо понимал причину такой конспирации. Когда двери в помещение были закрыты, а комната защищена чарами «тишины», Селестия, наконец поведала о причине собрания. Ею было известие о смерти Алдара Второго, короля Олении. Как я и предполагал, события, произошедшие после появления его незаконнорожденного сына заставили Селестию рассмотреть ситуацию подробнее. Для этого главная советница планировала внедрить агентов. Помимо этого опасность внезапной гибели могла угрожать наследнице короля Олении, принцессе Вельвет. Необходимо было убедить её в целесообразности переезда в Эквестрию, где её смогут защитить. И моя задача будет состоять в эвакуации и сопровождении Вельвет. Но для подготовки потребуется время, поэтому меня предупредили заранее, чтобы я был готов. На мой вопрос, почему именно мне выпала честь сопровождать царственную особу, Ликвид ответил, что сама Луна настояла на этом. Она отметила мои способности, но не все из них глава разведки посчитал необходимыми для столь деликатного дела. Согласился на рассмотрение моей кандидатуры только после того, как услышал о том, откуда я родом и что принадлежу к военной аристократии. Второй важной чертой он посчитал моё умение одновременно быть заметным и не выделяться. Почему именно это, жеребец не пояснил, но сказал, что на все таланты найдутся применения. Пока же внедрение будет готовиться, мне было необходимо хорошенько изучить оленийскую аристократию, историю Олении, её географию и поработать над манерами. Чтобы не было пробелов со знанием языка меня заверили, что рядом со мной всегда будет переводчик на олений. Поскольку мне так или иначе придется принять участие в операции, то последнее было особенно актуально. Олени ещё больше, чем пони уделяли внимание традициям и это было очень важно учитывать в дальнейшем. Любая оплошность, по словам главы S.M.I.L.E. может стать роковой. К концу собрания меня знатно застращали, что в один момент появилось желание отказаться, но я не решился сказать что-либо против. К тому же мне не хотелось подвести Луну, что возложила на меня большие надежды. Намного позже, уже вечером того же дня, когда мы остались с ней наедине, то смогли подробнее поговорить о предстоящей миссии. В процессе разговора я понял, что оленийская знать куда более коррумпирована, чем Эквестрийская. Вполне вероятно не обойдется без взяток, поэтому принцесса ночи проинструктировала меня относительно того, каким образом это недоразумение можно обойти. С её слов всё звучало достаточно легко: показать силу. Не физическую, отнюдь. Хотя Луна и не обладала дипломатическим опытом сестры, но когда дело доходило до переговоров, то она всегда занимала доминирующую позицию в разговоре. Аликорн позволила себе сравнивать такого рода общение как поле боя на котором вместо мечей и щитов использовались слова. Луна была воином и опытным военачальником, поэтому такое сравнение было ей ближе всего. Мне она также посоветовала найти себе сравнение и последовать её примеру. Но также кобыла предупредила, чтобы я не наглел и следил за словами. Ну и в конце Луна выдала мне литературу необходимую для ознакомления. Также ночной аликорн пообещала меня в следующий раз известить лично, а не письмом. На этой ноте я отправился обратно в Понивиль с книгами. И пока я ехал, у меня было чувство дежавю, словно такое уже бывало. Но я быстро понял, что моя нынешняя ситуация напоминает то, когда я только-только попал в этот мир. Многое совпадало, но на этот раз я не волновался, ибо знал, что у меня всё получится.

***

Наступил месяц льда, то есть декабрь. И вновь время прошло незаметно, но на этот раз благодаря книгам и консультациям с пони, знающим этикет. В свою очередь я без устали работал над собой, ибо не хотел подвести Луну, особенно после нашей последней встречи в мире снов. Там она, после очередной тренировки по обращению с огнестрельным оружием, сказала, что гордится моими успехами. После такого подвести принцессу ночи будет настоящим преступлением. Но очередной вызов во дворец прервал моё обучение. На этот раз Луна во сне лично сообщила мне, что я должен явиться в столицу в течение суток. Медлить я не стал, появившись в тронном зале принцессы уже к вечеру. Повод для вызова был откровенно не серьезный, как оказалось, но тем не менее важный. Селестия и Луна начали подготовку к тому, чтобы я смог предстать перед пони в своем настоящем облике. По сути мне хотели вернуть драконье тело и это заявление застало меня врасплох. С одной стороны я был счастлив, а с другой взволнован, представляя реакцию простых пони. Однако, не успел я свыкнуться с этой мыслью как в тронный зал вошёл светло-серый единорог субтильного для пони телосложения, уложенной назад пепельно-чёрной гривой и небольшой аккуратной бородкой. Он вальяжно, словно у себя дома прошел вглубь помещения, пока стражники снаружи закрывали за ним дверь. Хотя я до сих пор не видел весь цвет аристократии Эквестрии, но этого жеребца было трудно с кем-то спутать. Это был член совета, один из влиятельнейших и богатейших дворян — канцлер Нейсей. — Приветствую вас, госпожа Селестия, — поклонился он ей, подойдя на расстояние в десять шагов, — Принцесса Луна, приветствую. Сказав это, он поклонился и ей тоже. — Извините, что опоздал, — выпрямился жеребец и продолжил, — меня задержало одно существо, которое цивилизованное общество именуют грифоном. Говорил канцлер с плохо скрываемым презрением, особенно выделив слово «существо». Было сразу понятно, что он не питает симпатии к грифонам. — Меня задержала ваша служанка, — продолжил он тем временем, обращаясь к Селестии, — Извините, но она не проявила никакого уважения к моему статусу! Но ничего, я сегодня снисходительный. «Прямо картина похожая на канон», — фыркнул я и покачал головой, — «Расист, возможно сексист… Какие ещё пороки у тебя есть?» — Впрочем, я пришел сюда не сетовать на прислугу, — всё не унимался Нейсей, — У меня к вам, госпожа главный советник, и к вам, принцесса есть серьезный разговор, не требующий отлагательств. — Конечно, канцлер, — немного устало ответила ему белая крылатая кобыла, — Что вы хотели с нами обсудить? — Мой визит продиктован вашим решением отправить делегацию к драконам, — ответил единорог, — Вы не согласовали это с советом, что прискорбно. Ещё мне хотелось бы узнать, чем продиктовано ваше решение? — Мы уже два века находимся в состоянии войны с драконами, — начала объяснять бывшая принцесса Эквестрии, — Об этом знают единицы. Пока простые пони живут в мире, мы так и продолжаем условно воевать с драконами. Это должно рано или поздно прекратиться. Именно поэтому я решила послать одних из лучших дипломатов на нейтральную территорию, чтобы они заключили, если не мирный договор, то хотя бы прекратили войну. Выслушав доводы Селестии, канцлер многозначно хмыкнул, а затем сказал: — Госпожа, я прекрасно понимаю ваши благородные порывы, но по правилам вы должны были вынести это на обсуждение. Не мне вам говорить о том, насколько важен механизм власти, исправно функционирующий по правилам, писанным кровью множества поколений пони и лично вами. — Точное замечание, канцлер, — ответила главная советница, — Но иногда необходимо принимать решения, которые, как и наш с вами разговор не терпят отлагательств. — Извините за прямоту, но это решение недальновидное, — парировал Нейсей, — Драконы изредка, но нападают на прибрежные города и воруют драгоценности. Последнее нападение произошло два дня назад. — Почему мне не доложили об этом? — возмутилась Селестия, слегка удивительно подняв «бровь». — Это моя инициатива, сестра, — ответила ей Луна, — Я взяла на себя смелость не сообщать тебе об этом, взяв расследование в свои копыта. Не волнуйся, похищенное уже возвращено, а сами похитители наказаны. Некоторое время белая кобыла смотрела то на сестру, то на канцлера, а потом тяжело вздохнула. — Хорошо. Но в следующий раз, пожалуйста, сестра, не замалчивай о происходящих вокруг меня вещах. — Хорошо, сестра, — ответила ей Луна. — По поводу нападения драконов, — обратился жеребец вновь, — Методы гвардии принцессы эффективны, не могу не признать. Однако я настоятельно рекомендую в следующий раз уведомить об этом совет. Писанные правила существуют не для того, чтобы их нарушать. — Приму к сведению, — кивнула ему Луна. — В любом случае, канцлер, — обратилась к единорогу Селестия, — я объяснила вам причину по которой поступила именно так. Это всё, что вы хотели обсудить? — Пожалуй, что да, госпожа, — поклонился ей Нейсей. Он собирался уже уходить, но в последний момент заметил меня и от удивления широко раскрыл глаза. Но это длилось лишь несколько секунд и единорог вновь принял спокойное выражение. — Вы должно быть Фолкет Фаэрвинг, — произнес он, осмотрев меня с головы до копыт, — Вас невозможно не узнать. — Вам тоже здравия желаю, канцлер, — ответил я для приличия. — Скажите на милость, что вы здесь делаете? — спросил жеребец. — Меня пригласили, — честно ответил я, — Пригласили для обсуждения важных дел. Так совпало, что я оказался здесь почти одновременно с вами. — В таком случае извиняюсь, что отвлёк. Наверное это действительно очень важно. — Не сомневайтесь, — ухмыльнулся я в ответ, — Извиняюсь за вопрос, но вы… В этот момент в зал вошёл лунный гвардеец-фестрал и, остановившись рядом с Нейсеем, встал по стойке смирно. — Ваше величество, — обратился он к Луне, — разрешите доложить? — Разрешаю, — кивнула принцесса. — Только что в госпиталь Понивилля поступил один из пони, который был в числе отправленных с делегацией к драконам. Он в тяжёлом состоянии и находится в коме. Со слов докторов, перед потерей сознания он сказал, что драконы убили всех остальных. — Как это произошло? — спросила Луна, в то время, как Селестия от удивления широко раскрыла глаза. — Со слов выжившего, нападение спровоцировали члены культа Священного солнца, — продолжил доклад фестрал, — Они каким-то образом оказались среди членов делегации и в момент подписания договора о перемирии напали на драконов. В ответ на провокацию драконы убили почти всех пони. Со слов врачей, пострадавший смог выжить благодаря тому, что успел телепортироваться. Он оказался в центре Понивилля и своим видом сильно напугал местных жителей. Доставили в понивилльскую больницу его потому, что она ближе всего. — Какой ужас! — громко охнул Нейсей, смотря на гвардейца, — Такие жизни потеряны! Кем же мы потом восполним кадры? Я попытался тем временем осознать происходящее. И пришедшее в голову заставило меня про себя благим матом выругаться. — Как зовут выжившего? — задала новый вопрос принцесса Луна. — Личность жеребца устанавливается, — отчитался гвардеец, — На это уйдет некоторое время. Мы доложим, когда всё будет готово! — Вот видите, госпожа Селестия? — продолжил тем временем канцлер, — Я же говорил, что попытка заключить мирный договор с драконами, с вашей стороны недальновидное решение? Вместо ответа белый аликорн лишь опустила глаза и закусила нижнюю губы, явно о чём-то думая. — Мне вправду печально, — продолжил тем временем жеребец, — Мне известно о проблемах с культом. Это ужасно, что пони совершают столь глупые поступки и идут против божественной власти! Слушая его слова, я отметил про себя, что эмоции единорога определённо искренние. И всё же я решил задать интересующий вопрос: — А что вы знаете о культе, господин канцлер? Вы никак с ним не связаны? — Я?! — громко возмутился единорог, указав на себя копытом, — Да ни в жизни! Я знаю ровно столько, сколько госпожа главная советница позволяет мне знать. Может я и не люблю всех, кто не является пони, не скрываю. Но, понимаете, моя преданность короне не пустое слово. Если предположить, что я как-либо был замешан в деятельности культа, то это было бы предательство! Предательство не только родины, короны, но и моей многоуважаемой семьи! Я очень ценю своё положение и доверие, оказанное моему роду и мне лично, поймите. Я лишь хмыкнул, отметив про себя, что жеребец определенно уязвлён, но не злится на меня. С его характером из канона это не сходилось, но пока было рано делать выводы. — Понимаю ваше недоверие ко мне, господин Фолкет, — продолжил далее Нейсей, — но я лишь честный слуга короны. Моя задача заботится о благополучии пони и в своем ремесле я смыслю получше некоторых неучей! В этот момент я мысленно поругал сам себя за заданный вопрос. Может канцлер Нейсей и напоминал нелюбимую мной категорию личностей, но мне стало совестно от такого обвинения в его адрес. — Хорошо, я понял, — остановил я его справедливое возмущение, подняв копыто на уровень груди, — Извините, господин канцлер за вопрос. — Ничего страшного, — слегка улыбнулся собеседник, — Время сейчас непростое, я понимаю. Вы, господин Фолкет, насколько я слышал уже имели дело с культом. Если бы я знал то, что знаете вы, то поступил бы точно также. — Хорошо, что вы друг на друга не злитесь, — сказала Селестия, обращаясь к нам обоим, — Я бы не хотела, чтобы подданные короны ссорились друг с другом. — Это похвально, госпожа, — ответил ей на это канцлер, — Поскольку вы доверяете Фолкету, то я хотел бы вернуться к теме и объяснить свою позицию относительно мирного договора с драконами. — Слушаю вас, канцлер, — вздохнув, сказала белая кобыла. — Я некоторое время изучал живущие в этом мире расы, — начал объяснять Нейсей, — Говоря о драконах нельзя не отметить их крайне отсталый по любым меркам государственный строй. Они живут кланами, по сути общинноплеменным строем. Во главе всегда стоит самый сильный дракон. Культ силы у драконов составляет основу их философии, должен заметить. Они агрессивны по природе и являются хищниками. Технологический уровень развития драконов невероятно низок, на грани полного отсутствия. Научная база отсутствует как таковая. Фактически все драконы безграмотные, не умеют ни читать, ни писать. «Тяжело такое слышать, но, вероятно, что это правда» — Я могу продолжать долго, — тем временем произнес жеребец, — Но, чтобы не затягивать, подытожим: с драконами невероятно тяжело вести дела и строить дипломатические отношения. Они жадные, хищные существа. К большому сожалению, мир с ними, вероятно невозможен в текущих условиях. Если они хотели его, они бы не поддались на провокации фанатиков, но, что сделано, то сделано. — И что же вы предлагаете, господин канцлер? — спросила Нейсея Луна. — Это всё очень неожиданно. Но, полагаю, что виновных в смерти невинных пони необходимо привлечь к ответственности по всей строгости закона. Если вы разрешите, я подготовлю необходимые указы и документы. Сестры переглянулись. По выражению их мордашек было видно, что решение принимать было не просто. Селестия мотала головой, а Луна кивала. И я предположил, что бывшая принцесса всё же надеялась на мирное решение, а принцесса ночи наоборот, была за то, чтобы наказать убийц. Так, примерно с минуту продолжалось, а потом белый аликорн вновь обратилась к Нейсею: — Вы правы, канцлер. Виновные должны быть наказаны. Но я всё же не желаю, чтобы война перешла в горячую стадию. Ради благополучия моих маленьких пони, мы задействуем флот и поставим драконам ультиматум: либо они выдадут виновных нам, либо мы обстреляем их острова. Но мы с сестрой желаем, чтобы об использовании флота никто из граждан не узнал. Многозначно хмыкнув и посмотрев на обеих кобыл, канцлер кивнул. — Конечно. Как пожелаете. Я внесу это на повестку собрания совета, который созову сегодня же. Но хочу предупредить вас, что рассмотрение столь сложной проблемы может затянуться. — Примем к сведению, канцлер, — ответила за сестру принцесса Луна, — Вы хотите ещё что-то добавить? — На этом всё, госпожи, — поклонился обеим Нейсей, — Я сообщу, когда заседание начнётся. С этими словами жеребец направился к выходу. Перед уходом он заверил меня, что не держит зла за обвинение и надеется на благоприятное дальнейшее сотрудничество. В этот же момент наше внимание привлёк всё это время стоящий по стойке смирно лунный гвардеец. — Госпожа, разрешите идти? — Разумеется, — ответила принцесса ночи. — Есть! — отсалютовал фестрал и тоже направился к выходу. Когда оба жеребца покинули посещение, Селестия смогла наконец выдохнуть спокойно. Выругавшись себе под нос, она обратилась к сестре: — Должна отдать должное, Лулу, у твоих гвардейцев с дисциплиной куда как лучше, чем у моих. — Спасибо на добром слове, сестра, — кивнула ей Луна. После этого оба аликорна повернулись в мою сторону. С сочувствием в голосе Селестия обратилась ко мне: — Мне очень жаль, Фолкет. Обстоятельства изменились. Боюсь, что вернуть твой настоящий облик сейчас будет не лучшей идеей. Не волнуйся, это так или иначе произойдет, но не сейчас. Пусть ситуация с драконами уляжется. От осознания сказанного мне стало очень грустно. Я надеялся, что смогу вновь почувствовать пальцы и крылья, но всё испортили обстоятельства. Представится ли такой шанс в будущем, я знать не мог и это печалило ещё больше. — Не падай духом, — добавила принцесса Луна, слегка улыбнувшись, — Это временные трудности. — Хорошо, — тяжело вздохнув, сказал я, — Переживу как-нибудь.

***

Ещё две недели пролетели незаметно. И это даже несмотря на то что, дел у меня было не мало, в особенности дома, где меня попросили помочь подготовить город ко встречи нового года. Из хороших новостей было то, что пострадавший от драконов жеребец очнулся, но, к сожалению ничего нового рассказать он не смог. Совет после недели обсуждения использования флота согласился и юридическая подоплека была вскорости подготовлена. Секретная служба Эквестрии обеспечила сокрытие информации, обосновав уход кораблей из портов размещения плановыми военными учениями. Но это случится ещё не скоро. Из-за переоснащения судов посещение драконьих островов пришлось отложить на конец месяца. Моя же подготовка к операции в Олении шла полным ходом. Я успел познакомиться с агентами, которые будут курировать мою деятельность за границей, а также с переводчиком, который будет ходить со мной значительную часть времени. По культуре и традициям дворянства меня тоже натаскали и очень основательно. После обучения даже болела голова, но я стойко выносил тяготы, что свалились на меня. Из плохих новостей было то, что каким-то образом пресса быстро узнала о убийстве делегации. Об этом быстро раструбили во всех уголках страны и пони не на шутку испугались возможной войны, не подозревая, что она и не кончалась. Соответственно вместе со страхам в народе поползли расистские высказывания в отношении чешуйчатых. Сначала это были единичные случаи, но потом они стали частыми. В одном из городов пони даже вышли на демонстрацию, но полиция быстро разогнала собравшихся. И, хотя меня никто не трогал, наблюдать такую реакцию народа было крайней степени неприятно. Меня банально боялись, но взгляды полные недоверия и злости я замечал. И это при условии, что почти никто не знал, что я на самом деле дракон. Все как считали меня наполовину драконом, так и продолжали считать. Но этого было достаточно, чтобы отношение было негативным. И вот, в очередной раз направляясь во дворец Кантерлота, я увидал Спайка на лестнице снаружи замка. Он шёл с какими-то свитками в том же направлении, что и я. Я хотел окликнуть его, но внезапно возникший перед ним рослый дневной гвардеец-пегас сбил дракончика с ног резким толчком передней ноги. Пока ящер пытался подняться, жеребец подошёл к нему почти вплотную. — Какая мерзость! — с нескрываемой злостью и презрением сказал он, смотря вниз на лежачего Спайка, — Что дракон делает во дворце?! Какой идиот тебя сюда впустил? Небось похитил бумаги государственной важности! С этими словами пегас поднял один из свитков и развернул его. Бегло прочитав его, жеребец широко раскрыл глаза и уставился на фиолетового дракончика. — Вор! — крикнул гвардеец, — Настоящий, ебучий ворюга! С этими словами он резко поднял Спайка на уровень своих глаз и начал на него кричать. Угрожал расправой прямо здесь, на месте, а Спайк пытался что-то сказать. Глядя на этот беспредел, я хотел плюнуть на приличие и избить гвардейца до полусмерти, но тут из-за угла вышел Шайнинг. Он несколько секунд шокировано смотрел на происходящее, а затем быстро подошёл, выбил Спайка из копыт гвардейца, а его самого повалил на землю. — Ты что себе позволяешь, сержант?! — необычайно зло и громко спросил капитан, — Какое право тебе давали распускать копыта на мирных граждан?! Жеребец пытался что-то ответить, попутно вставая с шести, но Шайнинг не дал ему сказать ни слова. — Какое право ты имеешь угрожать жеребёнку?! — не унимался глава дневной гвардии, — Какое право ты имеешь угрожать расправой моему брату?! — Вашему брату? — шокировано переспросил провинившейся, — Я не… — Я не стану терпеть такое! Встать! Жеребец быстро встал с земли и встал по стойке смирно. — Твою судьбу решат аликорны, — неожиданно спокойно, но угрожающе произнес Шайнинг Армор, — Ты прямо сейчас явишься к принцессе и дождешься меня. Если не исполнишь мой приказ, то увольнением из гвардии ты не отделаешься. Тебе ясно? — Так точно, капитан! — заикаясь, ответил пегас. — Выполнять! — буквально рявкнул белый жеребец. — Есть! — отсалютовал гвардеец и быстрым шагом направился во дворец. Когда возмутитель спокойствия ушел, Шайнинг обратил внимание на сидящего на земле Спайка и подошёл к нему, чтобы помочь встать. — Ты как, маленький братец? — обратился к молодому дракону жеребец, — Ты не ранен? Всё цело? Чешуйки на месте? — Я цел, — ответил ему фиолетовый ящер, — Спасибо, братик. — Всегда пожалуйста, — слегка улыбнувшись, ответил Шайнинг. — Я не понимаю, с чего на меня так ополчились. Что я такого сделал? — Ты здесь не при чем, — обнял его брат Твайлайт, — Ты не виноват. К сожалению, это сейчас ко всем драконам такое отношение. — Я слышал об этом, — разомкнув объятья, ответил Спайк, — Но я же не они! Я не такой как остальные драконы! — Я знаю, братец, — продолжил успокаивать его Шайнинг, — Ничего, я накажу этого гвардейца. Ноги его в гвардии больше не будет! — Наверное говорить такое неправильно, но я согласен, — согласился дракончик, кивнув. — Что ты здесь делаешь, маленький братец? — спросил его капитан гвардии, переводя тему. — Я несу документы Твайлайт, — указал лапой молодой ящер на селестийское крыло дворца, — Я прямо из Понивилля приехал. — Ничего не бойся, Спайк, — доброжелательно ответил Шайнинг и телекинезом отдал дракончику бумаги, — Иди к ней спокойно. Больше тебя никто не обидит. — Спасибо, брат, — сказал фиолетовый ящер и снова обнял жеребца. Пока они переговаривались, я стоял и наблюдал. Наблюдал и думал о том, в какие сложные времена мне теперь приходится жить и как быть дальше.