Страх
6 августа 2021 г. в 15:56
Вечером, когда гроза разбушевалась, я всё ещё сидел у Софы. Мне казалось, что её дыхание всё тише, что пульс пропадает. Я гладил её руку, мысленно прося открыть глаза. С раскатом грома она заёрзала.
— Ммф… Уилл? — тихо сказала она, тяжело открыв глаза.
— С… Софа! — воскликнул я, повесившись ей на шею. — Софочка, господи, ты проснулась!
— Ты плакал? — ласково спросила она и погладила меня по голове.
— Не важно, — всхлипнул я, прижавшись к ней и целуя в щёчку.
Демон чуть растерялась. Слабо улыбнулась и обняла меня.
— Ну-ну, маленький мальчик, не плачь, я в порядке. Всё хорошо.
— Извини, я не хотел орать, — заныл я, пока тёрся об девушку щекой.
— Я же сказала, всё хорошо.
— Ничего хорошего.
— Ты ж мой чувствительный ребёнок, — она поцеловала меня.
— Тебе больно? Что для тебя сделать?
— Ничего не надо, я сама, — она начала вставать. Через три секунды она вздрогнула и резко рухнула обратно. — Ай!
— Не вставай! Лежи, что ты хочешь?
Потом я сгонял на кухню за едой. Через какое-то время она захотела спать. Я остался с ней, и заснул, обнимая её за мягкий бок.
На следующее утро я проснулся один в кровати Софы. Потеряв её, я рванул вниз. Демон хозяйничала на кухне.
— Зачем ты встала с кровати? — спросил я недовольно, потирая глаз.
— И тебе доброе утро. Ты так мило спал, я решила не будить и самой приготовить вам завтрак.
— Я бы не сломался, если бы ты меня разбудила. Ложись обратно, я всё сделаю.
— Ути мой заботливый пусечка, — умилилась она и начала тискать мои щёки. — Мне не больно, Уилл.
Я бы и дальше отправлял её в кровать, но тут дверь с грохотом открылась и вошёл Билл, держа в руке хрустальную фигурку, смахивавшую на пакмана. Или рыбку-крекер. Брат заметил нас обоих и ухмыльнулся.
— Надо же, проснулись.
— Откуда у тебя это? — спросил я, показывая на фигурку.
— Элемент достал, пока ты дрых. Было не сложно, всего-то поймать гремоблина.
— Кого?! А если бы ты пострадал?!
— Я — не ты, чтобы получить от жалкой помеси гремлина и гоблина.
— В смысле? — растерялся я, чувствуя себя обиженным.
— В прямом. Тебя даже гном побьёт, не будем отрицать.
— Так, это чё? — вмешалась Софа недовольно. — Ты чё гонишь на него?
— Хочу и гоню. Проблемы?
— У тебя, — она хрустнула пальцами. — Что с тобой? Он же твой брат.
— Да ладно! Шутишь? а то я не знал! — язвил он.
— Билл, — строго сказала рыжая.
— Я знаю, как меня зовут.
— Так, иди к себе, — вздохнула Софа, потирая переносицу.
— Без твоих указаний разберусь.
— Да чё ты хамишь?!
— Не твоё дело, — он стянул со стола блин и удалился.
Софа ошарашенно посмотрела на меня.
— Это что сейчас было?
— Я не знаю, — поник я. — Он вчера также себя вёл.
— Может, поговоришь с ним?
— Зачем?
— Ну, вдруг он так переживает то, что вы теперь… как бы…
— Я понял, — грустно вздохнул я, вспоминая, что мы теперь сироты.
— Прости, я не хотела напоминать, — Софа обняла меня. Чмокнула в макушку.
— Ничего.
В кухню вдруг ввалился Килл. Он заметил Софу, прошёлся анализирующим взглядом и ухмыльнулся.
— Живая, как вижу.
— А ты меня хоронить собрался?
— Если бы.
— Килл, слушай, я… мне надо с тобой поговорить.
— Нет.
— В смысле?
— Ты не сказал ей? — он посмотрел на меня.
— Я забыл, — вздохнул я.
— Что он не сказал?
— Поговорим, когда ты выздоровеешь.
— Я здорова. И мне надо прямо сейчас, — строго произнесла демон.
— Ргх. Уилл, не оставишь нас?
Я кивнул и ушёл в свою с Биллом комнату. Там он сидел на своей кровати, шелестя страницами дневника. Заметив меня, он фыркнул.
— Что хотел?
— Ничего, — грустно сказал я, пока шёл к своей кровати. — Это и моя комната.
— А, да, я же делю её с братом-нытиком.
— Да что с тобой?! — не выдержал я.
— Со мной всё прекрасно, братик.
— Почему ты так себя ведёшь?
— Я просто счастлив, что больше нет родителей, которые били нас и унижали.
Я аж опешил.
— Ты… ты чего говоришь такое?
— Правду, Уилл. Неужто ты никогда не думал о том, как было бы хорошо, если б из не стало?
— Они любили нас…
— Утешай себя дальше.
— Билл, хватит! — я подскочил к нему и тряхнул за плечи. — Когда мы были маленькими, мы были так счастливы! хоть ты и забыл это, но я помню, как мама с папой нас любили!
— Поэтому они желали нам смерти, а тебя избили в собственный день рождения? Поэтому они избили меня так, что я наше детство не помню? Поэтому они называли тебя «трусливым выродком»? Даже наша шлюховатая мать жалела, что не сдала нас в детдом, о какой любви ты говоришь, Уилл?!
Я не выдержал. Я замахнулся и отвесил ему звонкую пощёчину. Голова Билла мотнулась в сторону, а щека начала краснеть. Я ахнул и закрыл рот руками.
— Господи, прости! Билл, я… я не… т-тебе больно?
Он с яростью посмотрел мне в глаза. Затем резко прижал к стене за шею и плечо. Он начал меня душить.
— Ты хоть знаешь, что я с тобой сейчас сделаю, братец? — прошипел Билл сквозь зубы.
Его глаза снова стали кошачьими. Меня стало трясти.
— П… пусти… — прохрипел я, вырываясь.
— Или что? Пожалуешься новой мамочке? Или кем там ты Софу считаешь? — хищно улыбался блондин.
— Б-Билл, хватит…
— Ещё раз тронешь меня, я тебе глаз выколю, — со злостью процедил он, после чего швырнул меня в сторону.
Я рухнул на пол, хватаясь за шею. Хотелось уйти в тёмный угол и заплакать. Шея и плечо сильно болели. Из глаз выступили слёзы. Как же часто я плачу…
Билл потёр красную от удара щёку, после чего вернулся к дневнику. В сердце поселилось липкое чувство страха. Я впервые… боялся собственного брата.