Олень пораженный стрелой

В следующий раз Уилла разбудила открывающаяся дверь, впускающая в помещение влажный ночной воздух. Грэм уже сильно устал от бесконечного цикла сна и пробуждений. Это возвращало в старые добрые времена борьбы с энцефалитом. Ганнибал, одетый в утеплённую осеннюю куртку на голое тело, пытался наклониться, чтобы завязать шнурки на своих кроссовках, но Чийо остановила его грубым перехватом поперёк груди. Было приятно видеть что Лектер снова пребывал сознании. Он выглядел ещё неважно, но явно уже не собирался отправляться в ад в ближайшее время. Уилл подорвался с места, присел у ног Ганнибала и, под взглядом двух удивленных пар глаз, быстро завязал шнурки по-детски небрежным узлом. Мозг опять сыграл с Грэмом злую шутку, и вместо того чтобы бодро встать, Уилл завалился на спину, под весом непослушного изувеченного и накаченного лекарствами тела, больно задев раненное плечо. Ганнибал тяжело наклонился и протянул руку, чтобы помочь встать, на что Чийо просто неодобрительно фыркнула, даже не пытаясь остановить своенравного графа. Грэм, к его чести, не принял помощи и, хоть и до жути неуклюже, но самостоятельно подтянулся, схватившись за кровать. —Похоже мы добрались до нашего временного убежища. Надеюсь тебе понравится обстановка. — уже вполне обычным доброжелательным тоном произнёс Лектер. —Ничего из того что я очень хочу сейчас сказать не связано с моими ожиданиями от твоего вкуса в дизайне интерьера. — наигранно-огорчённо ответил Уилл. Ганнибал лишь усмехнулся, и, тяжело поднявшись, устремился к выходу. Каждый его шаг становился всё менее легким и уверенным, и когда Лектер добрался до двери, он уже согнулся и придерживал рукой живот на месте шва. Чийо и Уилл бросились на помощь. Падение при попытке преодоления тридцати-сантиметровой разницы между днищем машины и землей могло закончиться для Ганнибала расхождением швов и бог весть чем ещё. —Я уже в состоянии сам ходить, более того, это хорошая профилактика спаек*.— показательно возмутился Лектер. Но Грэм прекрасно видел что тот пытается казаться намного сильнее и здоровее чем есть на самом деле. Взгляд Ганнибала скакал по окружающим предметам, не зацепляясь ни за что надолго — это свидетельствовало о головокружении. Его кожа горела, ноги подкашивались, а внутренности явно пожирала инфекция. Ещё вчера он был на пороге смерти, а сегодня уже пытался снова казаться неуязвимым Чесапикским потрошителем. Не желая высказывать свои выводы перед Чийо, Уилл просто подхватил Ганнибала под локоть здоровой рукой и осторожно помог спуститься вниз, как ни странно, не встретив возражений. Весь дальнейший путь их обоих страховала японка. Сам Грэм то и дело спотыкался о корни деревьев на земле и проклинал себя за то, что выбрал для осуществления фальш-побега Лектера ни самую удобную обувь. Вскоре в ночном тумане появились очертания одноэтажного коттеджа. Он выглядел совсем неприметно и частично был закрыт широколистными деревьями, не похожими на те, что растут в Балтиморе. На многие километры вокруг не было других построек: лишь бесконечный голубой лес и горы вдалеке. Внутренняя обстановка домика тоже неслабо удивила Грэма. Он привык ожидать от графа Лектера чрезмерной роскоши и элитарности, но жилище совсем не походило на стереотипный охотничий домик представителя высшего света. Обстановка была простой, но добротной. Гостиная с камином и небольшим диваном, одна комната с двумя кроватями, находившимися на комфортном расстоянии друг от друга, кухня с чересчур большим количеством морозильных камер и холодильников, и просторная ванная комната. Единственное что выдавало привычный стиль Ганнибала — олений череп с огромными витиеватыми рогами, висящий прямо над камином и несколько картин с видами на туманные улочки какого-то европейского города. Это место казалось уютным и слегка походило на Вулф-Трэп, если бы там жил кто-нибудь опрятнее Уилла. Чийо не дала полностью насладиться прелестями их нового жилища и проводила убийственную парочку в спальню. Грэм сразу же завалился на левую кровать, проклиная себя за решение невесть сколько спать на жутко неудобном стуле. Ганнибал же, присев на край своей кровати, взял ноутбук и занялся какими-то чрезвычайно важными делами. Чийо ещё какое-то время шумела на кухне и перетаскивала из машины сумки, а потом ушла, закрыв за собой дверь на ключ. В дали послышался отдаляющийся звук мотора. Ещё некоторое время Уилл просто неловко лежал и смотрел в потолок, не зная с чего начать разговор и стоит ли это вообще делать. Произошедшее за последние несколько дней явно выбило его из колеи. Внезапно послышалось шуршание снимаемой куртки. Ганнибал вытащил из тумбочки чемодан-аптечку. Оранжевую, какие обычно носят с собой врачи скорой. С точностью человека, который наизусть знает расположение каждого инструмента, Лектер выудил стальные ножницы и, неловко оттопырив локоть, принялся срезать бинт. Это у него получалось из рук вон плохо. Из-за неудобного угла лезвие путалось в марле и соскальзывало. Уилл не ожидал услышать просьбу о помощи прямым текстом, так что молча пересел на чужую кровать и приобнял Лектера сзади пытаясь взять ножницы в свои руки. Но прежде чем это у него получилось, Ганнибал цыкнул и кивнул головой в сторону лежащего в аптечке антисептика. Только сейчас Грэм заметил латексные перчатки на чужих кистях и мысленно стукнул себя по лбу за опрометчивость. Уиллу нравилось нынешнее положение их тел (он всегда придавал особое значение физическому контакту), но для удобства перекатился через кровать и уселся на полу, между ног Ганнибала. Демонстративно обработав руки, Грэм принялся срезать бинт. Верхние слои снялись легко, но нижние прочно приклеились к коже, благодаря засохшей крови и сукровице. —Быстро или медленно? — Спросил Уилл, с некоторой усмешкой в голосе. Его в больнице никогда не спрашивали о таком, делали как хотели, а чёртовому убийце-каннибалу сейчас предоставлялась привилегия выбора! —Смотря хочешь ли ты чтобы мои мучения были долгими или интенсивными. Я приму любой вариант.— заигрывал с огнём Ганнибал. На самом деле Уильяма не заводил подобного рода садизм. Ну и чего греха таить, он ревновал к Долархайду, потому что именно тот превратил непоколебимого Чесапикского потрошителя в беспомощного раненного зверя. Поддавшись слепому гневу, смешанному с желанием надругаться над трупом Френсиса, Уильям со всей силы дернул марлю вниз. Ганнибал поперхнулся воздухом и согнулся, впившись зубами в плечо Грема, где-то возле трапецевидной мышцы. Уилл не сомневался в способности Лектера прокусывать плоть до кости, однако тот лишь слегка прихватил кожу. Ещё с минуту Ганнибал позволял себе оставаться в таком положении, приводя дыхание в порядок, а потом как ни в чём не бывало выпрямился и принялся дальше обрабатывать рану, облокотившись спиной на подушку. Грэм продолжал сидеть на коленях зажав в руке окровавленный бинт. В его черепной коробке распускались цветы. —Я хочу знать прогнозы. —сухо спросил Уилл, передавая стерильный бинт. Сейчас стоило бы поговорить о планах. —Я буду жить, если ты об этом.— ответил Ганнибал, прекрасно понимая по взгляду собеседника, что от него требуют более детального объяснения, хоть это и не имело под собой практической необходимости. Большинство людей на этой планете чересчур озабоченны чужими проблемами. —По милости Красного Дракона я потерял почку и вынужден был проводить резекцию толстой кишки** сам на себе. — будничным тоном констатировал доктор Лектер. Пожалуй, впервые он действительно хотел отвечать на бесполезные вопросы, по крайней мере во взрослом возрасте. Ганнибал не хотел воспринимать это как свою слабость, хотя прекрасно понимал, что его почти идеальный разум начинает давать сбои, чувствуя себя защищённым. Монстр становится уязвимым, когда позволяет себе сближаться с людьми. Уилл явно ощутил то, что от него требуется поддержка и не нашёл ничего лучше, чем нерешительно положить руку поверх чужой раны и зажмуриться, надеясь образовать какую-то только ему понятную связь благодаря боли. И Грэму показалось что это даже сработало, когда он почувствовал усиление рези в плече. Впрочем, Ганнибал ощущал лишь обычное холодное прикосновение, успокаивающее воспалённую плоть. Он откинул голову назад, наслаждаясь первым не особо паршивым чувством за время прошедшее с падения в бушующую Атлантику. —Тебе было приятно засовывать пальцы в свою рану? — вдруг спросил экс-профайлер, смотря куда-то в пустоту. Ганнибал показал одну из лучших своих хищных улыбок, стараясь всем видом демонстрировать восхищение образом мысли Грэма: —Что ж, это двоякое чувство. Отвратительное и противоестественное на рефлекторном уровне, но в контексте данной ситуации, успокаивающее. Возможность активных действий в стрессовых ситуациях улучшает психическое состояние. Отвечая на твой вопрос, и да и нет. Это определенно интересный опыт, но я бы не стал подобное повторять, по крайней мере в ближайшее время. —А не в ближайшее? — иронизируя поинтересовался Уилл. —Это зависит от твоего поведения.— продолжил шутку Ганнибал. Грэм оценил эту попытку коммуникации как вполне успешную. Без привычных ролей, в непривычном ментальном состоянии общение давалось в разы сложнее. Похоже что каждому из них нужно было время чтобы принять всё новое в себе. —Было очень больно, да?— мягко поинтересовался Уилл, устало облокачиваясь спиной на книжный шкаф. —Помоги ему папа.— всё ещё шептала где-то внутри мозга Эбигейл. —Тебе не следует об этом переживать. Я не оставлю тебя так просто. — закончил разговор Лектер и накрылся одеялом, чтобы немного поспать. Обнаружив всё ещё лежащие возле кровати использованные бинты Уильям не смог побороть в себе желание втихую умыкнуть их и запереться в ванной, поддаваясь острому желанию запомнить запах и вкус крови Ганнибала. *** Несколько дней прошли в тихой меланхолии. Всё это место будто застыло в кататоническом ступоре. Уилл однажды вышел на порог дома ранним утром и долго всматривался в бескрайний туманный лес, в поисках хоть каких-то признаков жизни, но так ничего и не смог обнаружить. Он чувствовал себя заключённым чистилища, в тюремной робе принявшей форму спортивного костюма, который так заботливо приготовил Ганнибал. Чёрт знает когда он снял мерки с Грэма, чтобы обустроить ему гардероб в будущем убежище. Опухшая щека постоянно притягивала неосознанные прикосновения пальцами или языком, и с этим Грэм не знал как бороться. Вероятно теперь у него на лице останется жуткий рубец из-за инфекции. Но такая ли это большая проблема? Уилл уже и не верил что ему снова прийдется однажды общаться с людьми. Ну кроме Лектера, если того ещё можно было считать человеком. Они были друг для друга всем миром, в этой богом забытой глуши. Навечно застрявшие в их общем псевдо-посмертии. Ганнибал имел некоторые проблемы с болью. Грэм начал всё больше это замечать, вынужденный всё свободное от сна время проводить за молчаливым наблюдением. Других развлечений всё равно не было. Уилл не мог читать книги из местной библиотеки, поскольку остался без своих очков, а выходить в интернет с помощью ноутбука не было смысла. У Грэма не осталось никого, кому можно было бы написать. Поэтому он апатично созерцал медленные скитания косматого оленя по комнатам. Будто тот никак не мог найти себе место, будто обломанная стрела не давала ему ни минуты покоя. Эбигейл иногда приходила и гладила его чёрную холку, смотря куда-то в пустоту грустным взглядом. А Ганнибал молчал. Иногда он вставал чтобы сделать несколько шагов вдоль кровати. Жуткое проявление мазохизма. Боль ради успокоения души. Это профилактика спаек, Уилл. Мне не нужна помощь. В эти моменты он выглядел так, будто злится на себя за слабость. Грэм пока не знал как завести об этом разговор, а точнее всеми фибрами своей души-зеркала чувствовал что в данный момент не получит ответа. Мне кажется тебе стоит возобновить терапию, Уилл. Уилл лишь надеялся что скоро эта тишина закончится.