Закон крови

...И снова медленно-медленно потянулось время. Адариэлю вдруг стало уже неважно, где он находится. Прижался спиной к земляной стенке ямы, прикрыл глаза – и пусть запачкалась одежда, пусть ноют связанные руки, зато – хотя бы какое-то время никто не станет его трогать. Всё выше поднималось солнце, всё сильнее жгло – и даже от этого хотелось только забыться и уснуть. Отчаянно путались мысли... Что теперь с ним станет? Командир не имеет права казнить его сам – но значит ли это, что, если он отправит его к отцу, это тоже будет равносильно казни? Ведь отец не пощадит его, не простит такого разочарования... Но – неожиданная отчаянная мысль – разве он, Адариэль, действительно настолько виновен? Был ли у него выбор, когда к нему пришли с мольбой о помощи? Мог ли он бросить ту девочку – и действительно ли он изменил что-то в её участи, если ей всё равно суждено было умереть? Нет, всё же изменил! Он словно чувствовал тогда руку Богини на своём плече, и она сказала ему – забери эту боль и этот страх, даже смерть ты можешь сделать нежной. Но будет ли так нежна его собственная смерть? И неожиданно для самого себя Адариэль понял – ему не хочется умирать. Конечно, он подумал и о матери – что теперь станет с ней? Отправят ли её в дальние земли, прочь от всего, что у неё есть? Простит ли она его, что он обрёк её на лишения? Но... думал и о себе. Или не о себе даже – о Мио. О, Бог и Богиня... был ли у него в этой жизни ещё хоть кто-то, кого он мог бы назвать настоящим своим другом? Они были знакомы так мало – и так прикипели друг к другу сердцами. Мальчик был тем, кто ничего не требовал от него. Слушал его. Соглашался с ним – а если хотел, то и спорил, но в этих спорах не было гнева. И... он был тем, кто услышал истинную песню его души – и поверил в него. Это он, он был настоящим чудом... Ведь без него Адариэль никогда не подумал бы, что, может быть, он ещё нужен этому миру. Богиня поделилась силой именно с ним – и хотя бы немного, но он смог помочь людям. Неужели это должнео уйти в никуда, оборваться вместе с его хрупкой жизнью? Это... неправильно как-то, нечестно. Ему хотелось бы жить и дальше, учиться, укреплять свою веру. Но есть ли у него теперь хоть немного надежды? «О, Богиня... молю, помоги мне». Впервые он попросил за себя вот так – полностью отдавшись её воле, сложив с себя ношу, и как будто стало легче. Богине-матери неважно, сильный он или слабый – и потому перед ней никто не может быть унижен. Она любит всех. Потом закрыл глаза – и подставил лицо солнцу. И ждал, ждал, ждал неизвестно чего, то впадая в дрёму, то просыпаясь, пока день не сменился сумерками, а сумерки – ночной темнотой. И в тихой ночи его всё-таки окликнули. - Дари!.. С трудом поднялся, неловко помогая себе связанными руками. Подошёл, поднял взгляд – и улыбнулся, и почувствовал, как на лицо падает лунный свет. Он коснулся и Мио – и оттого мальчик выглядел совсем бледным, как будто долго-долго не мог спать. - Я благодарю тебя... - Меня-то за что? – Мио как будто даже возмутился. – Я должен был сказать, Дари, я... - Тише... – Адариэль понизил голос. И – не смог всё-таки не спросить: - Мио... командир не тронул тебя? Мальчик даже всплеснул руками. - Ты всё ещё беспокоишься об этом? – снова чуть рассердился даже. – Он закрылся у себя в шатре – и так и не выходил оттуда весь день, а перед этим сказал, что казнит любого, кто посмеет его побеспокоить. Дари, он не посмеет причинить тебе вред! Мы... нас судьба связала, ты понимаешь? А ведь он прав, только теперь подумал Адариэль. Тонкая и невидимая, но крепкая нить протянулась между ними. Как знак, как благословение Богини – что теперь их жизни идут вместе, и они должны выручать друг друга. Всё равно что зверь с человеческими глазами тогда перебежал им их общую дорогу... Кивнул, снова печально улыбнулся. - Я не знаю, что сделают со мной, Мио, - заговорил очень тихо. – Но... лишь тебя я могу попросить. Если меня всё же не станет, то... может быть, годы пройдут, но ты разыщи мою мать. Я расскажу тебе о ней. Она всегда мечтала, чтобы я стал наследником, чтобы я принёс ей счастье, а я подвёл её... Сейчас я хотел бы все силы свои собрать, чтобы передать ей благословение Богини. Скажи ей об этом. Скажи, что я... «...любил её», - так нужно было закончить. Однако почему-то Адариэль не смог. Может быть, это и была его вина, может, он предавал этим Богиню – ведь она тоже была Матерью, но не мог сказать этих слов. Слишком острым шипом вонзилась в сердце боль – мать даже не пыталась тогда отговорить его. Даже не спросила о его собственном выборе... И вдруг он сам не заметил, как заговорил об этом вслух. Как будто исповедуясь перед мальчиком, как перед жрецом – и снова на глазах появились слёзы, горькие, как полынь. Простите меня, простите все... - Дари!.. – Мио вдруг перебил его. – Не смей так о себе говорить; не смей раньше времени себя хоронить. Однажды ты ещё увидишь свою мать, нет, нет, они не посмеют казнить тебя! Ведь ты творишь чудеса. Ведь ты... Дари! А сам ты – чего хотел бы? И с таким участием мальчик спросил об этом, что Адариэль не сразу смог подобрать слова. - Я... – наконец, проговорил он, - хотел бы продолжить служение Богине. Может быть, стать её жрецом, отправиться в далёкий храм. Пусть мудрый настоятель научит меня, передаст мне свои знания. Может быть, я снова смогу исцелять... Я хотел бы этого, Мио. В этом было бы моё счастье. И вдруг так ясно встал у него образ перед глазами. Маленькая скромная келья, книга, чернильница на столе; кошка, которая испачкала лапы и страницу. Трапезный зал, долгая молитва о благодарности. Тихое хоровое пение – а ему страшно петь, ведь не так уж и красив у него голос... И – так мирно всё, так ладно. Как будто сама Богиня стоит за спиной. ...а потом – внезапно – палуба корабля. Солёный ветер – запах долгого путешествия. Юноша на корме – и нет сомнений в том, что это Мио, Адариэль узнал бы его, сколько бы ни прошло лет. Уже не мальчик... смотрит вдаль – и знает, что его его ждут открытия и самые яркие мечты. Эту дорогу они разделят; он, Адариэль, расскажет о Богине тем, кого встретит – и удивится, как схожа вера даже у тех, кто живёт за тремя морями, кто говорит на чужом языке, который придётся учиться понимать. Потому что все они верят в любовь и доброту... А вот – он лежит в постели, и всё тело горит от лихорадки. И Мио не пускают к нему, чтобы тот не подхватило заразу, но он всё равно приходит – говорит, что удача хранит его, ведь она уже не раз доказала ему своё покровительство. Адариэлю не страшно – если только совсем немного. Даже если он не переживёт болезнь, которая настигла его в дороге, - он сделал всё, что мог. Он сам научился лечить, он спасал жизни. А вот пришла корабельная кошка – и легла ему на грудь, и он запускает дрожащие пальцы в мягкую шерсть... - Дари! Что это было только что? Видение, ниспосланное Богиней? Или просто разыгралось его собственное воображение? Адариэль тряхнул головой, возвращаясь в привычный мир – и вдруг понял, что у него не будет времени подумать об этом. Мио отступил на шаг, а рядом с ним стоял помощник командира. И – сбрасывал в яму верёвочную лестницу. - Выбирайтесь, - и – добавил чуть осторожнее: - Вам лучше поторопиться. Ему всё же потребовалось некоторое время, чтобы очнуться и осознать, что происходит. Затем – принялся карабкаться, неловко, цепляясь связанными руками. Когда выбрался – лезвием меча ему срезали верёвки на запястьях, и Адариэль стал разминать затекшие руки. - Вы... - Это приказ командира. И только теперь Мио вздрогнул – и бросился между ними. - Постойте! – воскликнул он. – Что... что это значит? Что с ним будет? Он ведь знает, что не может казнить его! Куда вы хотите его отвести, разве вы не понимаете... Тот приложил палец к губам. - Не беспокойтесь об этом человеке, - произнёс спокойно – и вроде бы даже чуть улыбнулся. – И не поднимайте шума. Мне сказано было освободить его и привести его коня – и отправить его в дорогу. На перекрёстке его будет ждать провожатый, и дальше... дальше судьбой его распорядятся Бог и Богиня. Адариэль смотрел на этого человека – и не мог осознать смысл его слов. Значит... его отпускают? Перед ним и впрямь открывают новую дорогу – и, если он выдержит её, то сможет быть тем, кем он хочет? Но... неужели отец не станет искать его? Неужели всё так просто... - Возможно, ваш отец будет вас искать, - последовал ответ, когда Адариэль всё же решился спросить. – Однако вести о вашем побеге он получит нескоро – об этом позаботятся. А может быть... едва ли вам будет приятно об этом слышать, но – возможно, он не захочет покрывать себя позором и сразу откажется от вас как от наследника. Как бы там ни было... это не ваша забота. Адариэль посмотрел помощнику командира в глаза. - Моя забота всё ещё в том, чтобы мой побег, раз вы называете это так, никому не стоил жизни. - И об этом не беспокойтесь, - внезапно – странная какая-то усмешка. – Уже весь лагерь и всё соседнее селение знают, что вы совершали чудеса. Те, кто верит в закон крови, поверят и в то, что сама Богиня сохранила вам жизнь, и не в человеческих силах этому помешать. Не понравилась Адариэлю эта речь. Но... не было сил и возражать. Может быть, и впрямь – лучше пойти на обман сейчас, а потом сохранить жизни многим. Может быть, и тем, кого он сумеет вылечить, если побережёт сейчас и собственную жизнь. И всё же: «О, Богиня, даруй мне прощение...» - Стойте! – вдруг воскликнул Мио. – Тогда... тогда я тоже... отпустите меня с ним! И тихо-тихо стало вокруг. - Боюсь... – помощник командира чуть нахмурился, - я не могу этого позволить. Вас будут искать куда старательнее – и на ваши поиски бросятся сразу. Ваши братья. И, может быть, и сам командир изменит свой приказ. Вы должны остаться. - Мио... – Адариэль знал, что мальчик будет возражать, и потому заговорил сам, - он прав. Сейчас... сейчас нам нужно попрощаться. Сказал об этом спокойно, потому что – шум моря, голоса на незнакомом языке, кошка на груди... Осталось только поделиться этим спокойствием с Мио – и Адариэль положил ладонь ему на плечо. Принимая его тревоги на себя. Забирая его боль. Совершая для него новое чудо. - Мы с тобой обязательно встретимся потом, - проговорил – и улыбнулся, так ласково, как только мог. – Ты станешь старше... и я тоже... и я исполню обещание – я отправлюсь за тобой куда угодно. А пока не забывай спрашивать себя о том, что спросил у меня. Чего ты хочешь, чего хочешь на самом деле? Дороги и открытия. Думай об этом, Мио... и да благословят тебя Бог и Богиня. - Дари... Они обнялись – и ясно стало, что у них даже на это всего несколько мгновений. - Я слышал, жрецы берут себе новые имена, - неожиданно сказал Мио. И улыбнулся – тепло-тепло, сквозь набежавшие слёзы. Как будто всё уже решено. – Но... я всё равно найду тебя, Дари. И всё равно буду звать тебя так... хорошо? Адариэль кивнул – устал почему-то от слов. Взглянул на небо – и увидел, как маленькие звёзды окружили одну большую. Созвездие Медведя... зверь, который протянул нить судьбы. Хорошо, Мио, конечно же, хорошо. Всё обязательно будет так, как ты говоришь. И на мгновение, короткое, но светлое, Адариэлю показалось, что в воздухе по-настоящему запахло морем.