Право на спасение

      Огни ночного города переливались миллионами разноцветных огоньков. Аояма блистал неоновыми логотипами и завлекающими вывесками. Он без толики скромности показывал свое величие всякому, кто оказывался на его территории, будь то постоянный гость или нечаянно забредший незнакомец. Одна из главных улиц, на которую забрел Итадори, сбивала с ног ослепительной яркостью и льющейся музыкой различных жанров изо всех окон. Где-то чуть скрипучим голосом пела Билли Холидей. Джунпей как-то включал ее перепевки известных песен. Хоть Юджи и не был ярым фанатом джаза, ему понравились некоторые выступления певицы. Немного пройдя, слух уловил ремикс знакомой попсовой композиции, что вырывалась за стены бара. Кажется, он слышал ее, когда помогал Амико готовить ужин. Девушка сделала радио погромче и подпевала британскому певцу с ломаным акцентом, который звучал довольно мило. Следом из окон лились старые треки отечественного производства. Внутри заведений можно было разглядеть мужчин солидного возраста, лениво играющих в карты и попивающих алкоголь. Видимо, отдыхали после тяжелой трудовой недели. Пятница ведь как-никак.       Что забыл Юджи среди круговорота вызывающих плакатов, мигающих табличек и сомнительного контингента прохожих, он и сам не знал. Извиняясь за очередное столкновение с нетрезвым парнем, Итадори отошел в сторону с проезжей части, чтобы поменьше встречаться с идущим в его сторону потоком людей. Находиться в подобном месте впервые было волнительно. Парню не переставало казаться, что он выглядит словно чужой, и косые взгляды некоторых прохожих только сильнее подбивали его на эту мысль. Они будто чуяли запах чужака, принюхивались с подозрением и проходили мимо, еще немного заостряя внимание на незнакомом мальчишке. И волновало это Юджи неспроста. Шайка Накано обмолвилась парой слов об этом квартале, а если быть точнее, то об улице, по которой с опаской шел юноша. Они с ухмылкой предостерегли его о том, что привычный метод переговоров здесь не сработает, в случае необходимости. Так что Итадори лучше лишний раз не встревать в неприятности и не наживать врагов, иначе жизнь его закончится быстро, красочно и навсегда. Он ни на секунду не сомневался в правдивости наставлений, так как собственными глазами видел мутных типов среди толпы, которые подпирали стены заведений и взглядом исподлобья проходились по прохожим. По всей видимости, регулировали обстановку на улице. Знать об их методах наведения порядка Юджи не имел ни малейшего желания. Они мало походили на дружелюбных полицейских. И все же паренек нашел в себе храбрости подойти к одному из таких с вопросом.       — Не местный, что ль? — мужчина оглядел незнакомца с ног до головы незаинтересованным взглядом. Видом он походил либо на заблудившегося туриста, либо на шестерку, только принятую в группировку. Бегал любопытными глазенками вокруг и шарахался от людей в радиусе метра. Смотритель склонил чашу весов ко второму варианту. Обычный прохожий не спрашивал бы о местонахождении «Приюта», опытный же человек не задавал бы тупых вопросов. — Пройди за бар «Джо Су» и поверни направо. Вывеску, надеюсь, хватит зрения найти.       Поблагодарив за помощь, Итадори поспешил скрыться с чужих глаз долой. Ему мерещилось, будто они прожгут в нем дыру, если он в следующее мгновение не испарится. Лишних проблем не хотелось, собственно, как и пристального внимания окружающих. Ему ни к чему было попадаться на глаза людям, которые без зазрения совести могли подвесить его на ближайшем дереве из-за обычной прихоти. Кто знал, в какой момент можно было случайно столкнуться с важным в этих кругах человеком, и кто мог бы точно подтвердить его стабильное психологическое состояние. Так что было совершенно разумным решением держаться поодаль от шумной толпы и внимательно изучать неоновые таблички, проходя мимо очередного увеселительного здания.       Идти до нужного бара оказалось не так далеко, как показалось на первый взгляд. Он появился на горизонте всего через каких-то триста метров и завлекал силуэтом обнаженной девушки. Юджи недолго разглядывал ее, раздумывая над тем, как подобная безвкусица могла привлекать посетителей, и мысленно давал им номер Ниты, чтобы та исправила это недоразумение с помощью своего изысканного вкуса и чувства стиля. Парень на днях подловил ее за увлеченной работой за ноутбуком и без задней мысли заглянул в экран через плечо. На вопрос, чем таким интересным девушка занимается, Амико проронила что-то вроде «да так, балуюсь» и свернула программу и незаконченным проектом какого-то логотипа. Увиденное у Итадори бы язык не повернулся назвать баловством, ведь замысловатый дизайн и куча открытых вкладок с цветовыми веерами и примерами готового результата явно говорили о серьезном подходе к делу. Юноша не стал допрашивать растерявшуюся об ее увлечении, однако взял себе на заметку, что возможно это бы стало неплохим видом заработка для Ниты. У нее правда суперски получалось, насколько Юджи успел заметить.       За «Джо Су» действительно находился переулок, ведущий за задний двор. Там, во мраке тусклым светом перерывами мигала продолговатая красная лампа. Ни названия, ни вывески. Однако сомнений не было. Если тот мужчина не соврал, он пришел в нужное место. Массивная металлическая дверь поддалась не сразу. Пришлось приложить некоторые усилия. Едва освещенный узкий коридор, редкие люди, подпирающие стены и треплющиеся о своем. Появление незнакомца их ничуть не смутило. Максимум, это мимолетный взгляд и усмешка со стороны. Робкими шагами продвигаясь все глубже, Итадори как можно сильнее натягивал капюшон толстовки на лицо. Оно почти что зажило после встречи с Накано, однако получить по нему от кого-то из них, его не прельщало. Уж не знал парень, откуда подобные мысли закрадывались ему в голову, но угрожающий вид всех находящихся так и кричал о возможности получить в полной программе за неосторожное действие в их логове.       — Пошевеливайся, — толчок в спину сзади и грубый мужской голос. Юджи сразу отошел в бок, давая пройти. Выглядел торопившийся внушительно и массивно. Его ширина плеч и мощные руки ясно давали понять, что лучше к нему с претензиями не приближаться. Один удар от него точно отправит в нокаут, если не вышибет напрочь все мозги. Не хотелось бы попасть ему под горячую руку.       И как бы ни старался Итадори не заострять на своей персоне внимание, все его попытки разом рухнули под напором случайного встречного. Тот ухватил его за локоть, дергая на себя и с задором рассматривая мальчишку.       — И каким ветром тебя занесло в «Приют»? Не боишься, что мамочка начнет волноваться?       — Я ищу Инуэ, — парень рефлекторно одернул руки из чужой хватки, совсем забывая о мерах предосторожности. Его зрачки в испуге тут же устремились на мужчину. На чужом лице красовалась странноватая улыбка, однако больше попыток ухватиться он не предпринимал. — Мне сказали, здесь нужны люди и неплохо платят за работу.       — Хах, и кто же тебе такое растрепал, малыш? Длинные языки у нас не в почете, знаешь ли. — Юджи нервно сглотнул. Сливать, откуда ему стало известно об этом месте, он не собирался, предполагая, чем может закончиться его наводка. Насколько бы сильно парень ненавидел Накано, иметь к его смерти какую-либо причастность он не собирался. — Впрочем, ты прав. Нам не помешает пара рук. Следуй за мной, — не давая юноше и слова возразить, мужчина потащил его через лабиринт из коридоров и дверей. Он изредка кивал знакомым и обменивался с ними по пути планами на сегодняшнюю ночь. Итадори мало что понимал в услышанном сленге и замудренных словечках, решив не вникать в посторонние разговоры. Целее будет.       Остановившись, наконец, у одной из дверей, мужчина учтиво постучал и с разрешения зашел внутрь, утягивая нового знакомого за собой. Они очутились в небольшой комнате, напоминающей рабочий кабинет. За пару секунд парнишка успел приметить лишь диван у стены, на котором вальяжно сидел высокий мужчина, и широкий письменный стол, за которым также расслабленно восседала в кресле молодая женщина. Густые темные волосы, собранные в тугой хвост, деловой пиджак и полупрозрачная блуза с глубоким вырезом в районе декольте. Колючий холод и неосязаемое величие плескалось в ее зрачках. Парень нутром чувствовал в незнакомке что-то властное и пугающее, заставляющее считаться с ее словом. Ей было не больше тридцати, а отличительной чертой ее являлись тонкие пальцы, изящно огибающие стакан, наполненный чем-то градусным. Терпких запах напитка, витающий в комнате, выдавал ром. Юджи лично не знал, каков ром был на вкус и аромат, однако по словам Чосо, он слишком походил на ту темную жидкость, плескающуюся в граненом стеклянном сосуде.       — Чего тебе? — голос женщины был резким и властным. От него по коже пробежали мурашки. Паренек боязливо сделал маленький шажок за спину проводника, в надежде укрыться от зорких глаз. Они были похожи на кошачьи и также с прищуром рассматривали новое лицо.       — Малец работку ищет. Говорит, узнал от кого-то о «Приюте», — видимо, мужчине приносила особое удовольствие новость о том, что кто-то распускал свой язык. Это настораживало.       — Понятно, — женщина откинулась на спинку кресла и покрутила стакан в ладони, прежде чем сделать небольшой глоток и вновь продолжить говорить: — Пора бы завязывать играть в этот детский сад с малолетками. Никакой секретности, все треплются на каждом углу.       — Расслабься, Инуэ, — подал голос человек, до этого молча сидевший на диване. Он выглядел слегка неопрятно и был слишком по-простому одет, в отличие от собеседницы. Никакого официального стиля и строгого костюма, подчеркивающего важность и вес в обществе. Только вьетнамские шлепки, белые широкие штаны и черная майка с короткими рукавами. Мужчина чем-то походил на тех, кто подпирал стены коридоров, но было в нем и такое, что напрочь отсекало его от той серой массы подозрительных личностей. Не даром он сидел здесь, на пару попивая ром, и откровенно хозяйничал в чужом кабинете, закидывая ноги на кофейный столик. — Наши бы не трепались об этом, а мелкие сошки ничего бы путного не выдали. Да и забавно будет понаблюдать за детворой. Поставь его на разогрев, пусть попробует отбить пару тысяч, — заговорщицки произнес мужчина, изгибая губы в нахальной улыбке, часть которой пересекал кривоватый шрам. — Я порядком заскучал.       — Лишние деньги появились? — с укором произнесла Инуэ, состроив такое же выражение лица. — Помнится, кое-кто должен мне кругленькую сумму.       — Срок еще не вышел, так что рано скалишь зубки, дорогая. У меня как раз должен быть один прибыльный заказ, — после этих слов мужчина поднялся с насиженного места, подходя к письменному столу и без спросу отпивая прямо с чужого бокала. Его чуть прикрытые глаза с вызовом разглядывали женское лицо, на котором без лишних трудностей можно было прочитать крайне недоброе пожелание в свою сторону. Вернув стакан законной владелице, он пошел на выход и, пересекаясь с Юджи, смерил того заинтересованным взглядом. — Удачи с ней. Она бывает той еще стервой.       Юноша не сразу понял, что сказанное было адресовано именно ему. Когда в кабинете остались лишь трое, Инуэ приказала подойти к ней поближе. Итадори не имел права ослушаться.       — Значит, пришел за легкими деньгами?       Неуверенный кивок. Что-либо сказать смелости не хватило. Да и произнести вслух столь наивное желание было бы полным идиотизмом. С первых секунд было понятно, что просто так он не получит ни копейки. Придется сильно постараться, если ему вообще предоставят такую возможность. Как сказал тот мужчина, Инуэ иногда бывала в плохом настроении. К тому же, ее недовольство по поводу разглашения информации не для всех ушей ясно отражалось на ее лице в виде нахмуренных бровей и искривленной линии губ.       — Раз заявился сюда, стало быть, тебя либо не посвятили во все тонкости, либо ты у нас отчаянный. Сколько хоть лет?       — С-семнадцать, — робко произнес Юджи.       — Совсем малец. Видимо, кто из школьников растрепал об этом месте, — пронзительный взгляд женщины будто считывал нужную ей информацию, не требуя от мальчишки ни слова. — Одни с вами хлопоты. Слишком юны, чтобы держать язык за зубами и не совать нос не в свои дела. За такое в наших кругах непременно наказывают, однако что взять с молодежи. Всему сразу не научишься. Впрочем, хватит разговоров, — Инуэ поудобнее уселась в кресле, переводя взгляд с паренька на документы, лежащие на столе. — Мацуо тебя проводит. Повезет — обращайся к нему за деньгами.       Спросить женщину, что будет, если удача отвернется, Итадори не решился. Нутром чувствовал, что исход был бы не из приятных. Его вывели из кабинета и вновь потащили через сплетение из коридоров, выводя в конце концов в просторное помещение, под завязку забитое людьми. Центр был окружен трибунами на возвышении, увеличивающемуся ближе к стенам, а сам ограждался столбами по углам. Конструкция была похожа на бойцовских ринг.       — Не робей, — Мацуо хлопнул мальчишку по спине. — Драться впервой, конечно, ссыкотно, но сильных увечий не получишь.       — Драться? — с удивлением переспорил Юджи. Ему потребовалось секунда, чтобы словить себя на мысли, какой же он придурок, ведь с самого начала все сводилось к этому. Накано, который только и мог, что кулаками махать, вряд ли зарабатывал другим способом. Люди, торчавшие в темных коридорах, смахивали скорее на головорезов и бойцов, нежели на офисный планктон. Сама улица в Аояме кричала о крайне двусмысленных вещах, среди которых не было места добродетели и милосердию. Здесь все было пропитано запрещенным, дразнящим и манящим попробовать урвать кусок послаще. Выиграть больше, завладеть лучшим, отхватить добычу покрупнее. Огромный куш, который в повседневной жизни людям мог лишь сниться во влажных мечтах. Сладкий и запретный плод, вкусить который не каждому по зубам. Вызывающий привыкание и адскую ломку, стоило только насытиться им впервой. Галдевшие люди на трибунах были не более, чем жалким блеющим сбродом, требующим хлеба и зрелищ. Истинные же хищники сталкивались в схватке на глазах у сотни зрителей, чтобы зубами вырвать победу и доказать всем свое могущество.       Речь Мацуо будоражила кровь в жилах. Слова о выигрыше отбивались на подкорке головного мозга под оглушительные биты техно, льющегося из акустических систем, подвешенных к потолку. Страх постепенно сменялся жаждой заполучить желаемое. Уверенный настрой вызвал у сопровождающего одобрительный смешок. Он сказал, что это нормально испытывать тревогу перед первым боем. Главное, не сбежать, трусливо поджав хвост. Это в их кругах считалось хуже поражения. Кто-кто, а Итадори уж точно сбегать не собирался. На кону стояло слишком много, чтобы уйти без вырванной любым способом победы.       Пока на ринге проводились финальные технические работы, а люди криком подзывали к себе работника, принимающего ставки, Мацуо делился основными деталями с парнишкой. Так Юджи узнал, что в финальной битве можно срубить «охренительные деньги», ведь раскаленный дотла интерес зрителей заставлял выкладывать из карманов их все больше и больше, что в конечном счете выливалось обычно в круглую сумму. Но перед тем, как добраться до последнего поединка, нужно было выстоять несколько раундов. Мужчина сразу предупредил юношу, чтобы тот даже не совался куда-то дальше первого боя. Смертников он недолюбливал, как и смотреть на чужие растекшиеся мозги на ринге. Бывало пару случаев, когда чересчур самоуверенные глупцы лезли на амбразуру, за что получали двухколесное кресло на всю оставшуюся жизнь и специальную пометку в больничной карточке. Мацуо также делился некоторыми важными правилами, по типу никакого холодного оружия или личных разборок в коридорах после драк, но Итадори давно его не слушал. Он разминал кулаки и настраивался на поединок. Его смешило удивление, с которым сам же переспрашивал недавно о предстоящей драке. Сомнения улетучивались, давая рост силе и настойчивости. Поддаваться страху было бы унизительно, ведь перед мальчишкой стояла четкая и вполне понятная цель. С пустыми руками он отсюда не уйдет.       — Эй, — сопровождающий махнул рукой одному из бегающих по трибунам людей. Тот незамедлительно подбежал к мужчине и вежливо поздоровался. Кажется, Мацуо в здешних местах был не самым последним человеком. — Пять тысяч на этого мальца в следующей битве, — он обернулся к Юджи. — Считай это стимулом не продуть.       — Прозвище? Псевдоним? Кличка? — подошедший обратился к парню.       — Итадори.       Работник черканул в своем блокноте пару строк и кратко объяснил схему дележки ставок. Оговорочка про проценты, обязательные для выплаты «Приюту», Юджи не понравилась. Изначально он хотел прибрать себе весь сегодняшний выигрыш. Мацуо заверил недовольного, что и без этой доли, в случае победы, сумма его приятно порадует. Человек он здесь новый. Коэффициент не в его пользу весьма предсказуем. Так что поднять баблишка будет несложно. Издевательский оптимизм попутчика слегка раздражал. И все-таки он намного лучше знал правила этого места, так что спорить было бесполезно.       Мужчина потянул Итадори на одно из пустующих мест, специально оставленных для узкого круга лиц. Подозрения о том, что Мацуо, с первого взгляда невзрачный и посредственный на внешность, выделявшийся разве что кривым шрамом у виска, имел определенный вес среди собравшихся поглазеть на мордобой, в очередной раз подкреплялись фактами. И его подозрительное дружелюбие лишь заставляло быть настороже. Сильно Юджи сомневался в том, что паренек вроде него, мог приглянуться такому человеку просто так. Хотя, если быть уж откровенным, не теряла своей силы и мысль о том, что мальчишка на самом деле выступал в роли клоуна, удачно подвернувшегося этой ночью. Как сказал мужчина в кабинете Инуэ, затяжная скука весьма осточертела. Не стоило исключать тот факт, что Мацуо попросту решил развеять привычные серые будни чем-то новеньким. Хорошо было это или плохо, Итадори не знал. Ему в принципе было откровенно плевать. Голова его была забита совершенно другими навязчивыми мыслями, которые сводились к подсчету нулей на купюрах.       Музыка чуть притихла, как и шумные разговоры на трибунах. Мужчина толкнул задумавшегося парня в бок и взглядом указал в сторону ринга.       — Сейчас начнется.       На площадке показался человек в форме, выполняющий роль судьи. Он громко поприветствовал всех присутствующих, отчего помещение взорвалось возбужденными криками. Мацуо, сидевший рядом, соизволил лишь поднять уголки губ. Его взгляд выражал некую надменность, четко дававшую понять разницу между ним и теми, кто драл горло на трибунах. Он определенно был не так прост, каким показался на первый взгляд. И его неприметная внешность, специально вводившая посторонних в заблуждение, являлась одним из козырей, искусно припрятанных в рукаве. С ним Юджи зарекся никогда не садиться за игральный стол. Ожидать от подобных ему людей, скрывавшихся среди серой массы, можно было чего угодно. И, как показывал опыт просмотра сотни криминальных фильмов с Джунпеем, зачастую сюрпризы, приготовленные ими, редко оказывались приятными.       На ринге показалось двое бойцов, что столкнутся первыми. Они не выглядели устрашающе, как те мужчины на входе, однако зрители все равно издавали непонятные одобрительные возгласы. Итадори вопросительно посмотрел на сопровождающего. Мацуо лениво пожал плечами и вернулся к наблюдению. Видимо, он посчитал лишним растрачиваться на подробное объяснение местных тонкостей и обычаев. Вникать в них паренек также не горел сильным желанием, переключая все внимание на оповещение о начале поединка.       Первый удар не заставил себя долго ждать. Он наступил в течение нескольких секунд после звона гонга. Точно и прицельно сжатый кулак прилетел в грудину, напрочь выбивая из противника весь воздух. Мацуо недовольно цокнул и презрительно изогнул верхнюю губу. По всей видимости, поставил он на пострадавшего. Если догадка была верна, то Юджи полностью разделял его негодование, с таким же недоумением не понимая, почему нельзя было поставить блок. Со стороны ему вырисовывалась четкая картинка происходящего, давая прочитать движения сцепившихся на поле боя. Траекторию их ударов, ошибки, хитрости. Битва была как на ладони. Ее без особых усилий можно было внимательно изучить, чем парень и занимался. Вполне возможно, что и его противник будет выкидывать подобные трюки. В душе Итадори, конечно, надеялся на хилого доходягу, с которым можно было бы расправиться за пару мощных ударов, однако ему бы так повезти не могло. Везение вообще не его девиз по жизни. Тем временем бойцы уже подходили к логическому завершению битвы. Один из них едва стоял на ногах, не успевая защищаться от чужих кулаков, последний из которых отправил его в нокаут. Следом последовала череда сильных ударов по голове, отчего пол местами был запачкан темными пятнами. Лицо лежащего стремительно превращалось в месиво до тех пор, пока судья не дал команду остановиться. Он громко отсчитал до десяти, после чего трибуны сотряслись в оглушительном реве болельщиков. Им оказалось по нраву жестокое кровавое зрелище. Мальчишку от увиденного передернуло.       Сидевший рядом Мацуо поднял левую ладонь на уровне своей головы и покрутил ее в разные стороны. На странный жест судья кивнул, и работники оперативно привели в порядок ринг. Побежденного под руки выволокли с площадки, а оставшийся противник, издав победный клич, под свист и ликование также покинул поле.       — Твой выход, малец, — неожиданно произнес Мацуо. В его голосе появилась прежняя издевка, сопровождающаяся усмешкой. — Не разочаруй меня, — после этих слов мужчина махнул рукой в сторону лестницы, ведущей вниз, к рингу.       Ноги поколачивало мелкой дрожью. Юджи крепче сжал кулаки, не поддаваясь панике, и молча спустился к центру, где его уже поджидали люди в форме. Они наперебой говорили о чем-то, пытаясь вдолбить, по их мнению, важную информацию, однако отзывались их реплики только неразборчивым эхом. Их заглушали болтающие зрители, что с азартом вновь совершали ставки во время перерыва, а также музыка, битами пульсирующая в сознании. От накатившего волнения неприятно урчало в желудке. Итадори мотнул головой. Отступать нельзя. Назад дороги не было. Необходимо собраться. Ну же. Слишком позорно спасаться бегством. Слишком поздно отказываться от своих слов. Глубокий вдох. Выдох. Шаг вперед.       Никому не известный мальчишка поднялся на площадку, глазами обводя периметр всего помещения. Отсюда людей казалось еще больше, крики звучали громче, а пол под ногами от волнения ходил ходуном. По обнаженной спине пробежал холодок. Байку, скрывавшую не только тело, но и лицо, парнишка оставил у края, не желая в процессе драки хоть как-то ее испортить. Случись это, он бы самолично открутил себе голову, которую из-за нервов слегка и так кружило. Надо было что-то делать с этим состоянием, пока еще было время. К счастью, трезвости придал вышедший на поле противник. Он был ростом чуть выше Юджи, но намного хилее телосложением. Парень бы не дал ему больше пятнадцати. Итадори смотрел на ребенка напротив и откровенно не понимал, что он тут забыл среди коршунов, падких до чужой крови, и грязных денег. Кто вообще надоумился дать на это добро? Взгляд невольно упал на Мацуо, возвышающегося над рингом. Даже отсюда юноша смог различить на его лице довольную улыбку. Он наверняка знал, кем окажется его противник, потому и не раскрывал все карты заранее. Не хотел испортить веселье.       Юджи тихо ругнулся под нос. Выпрошенная у судьбы удача оказалась весьма сомнительна. Не ожидал он встретить в виде соперника малолетнего доходягу, который явно не имел ни малейшего понятия о том, куда нужно бить. В голове всплывало слово «избиение». Да, именно так это и будет выглядеть со стороны. О том, что ребенок сможет дать сдачи, не было и мысли, отчего Итадори чувствовал себя максимально отвратительно. Совесть вступила в схватку с долгом перед самим собой. Судья огласил имена участников и отсчитал положенные три секунды. Бой начался.       Ямада. Так звали мальчишку. После этого поединка Итадори запомнил его на всю свою жизнь. Первым ударом, на удивление публики, завладел противник, со всей мощи вбивая костяшки в чужую челюсть. На языке тут же появился вкус крови: прикусил щеку. Силенок у него имелось побольше, чем предполагал Юджи. Это чуть ослабевало веревку на руках, что туго связывала его моральным принципом не причинять боль беспомощным, давая возможность нанести удар в ответ. Кулак пришелся ровно в солнечное сплетение, отчего Ямада согнулся пополам. Вместо того, чтобы продолжить бить мальчишку, Итадори терпеливо выжидал, пока оппонент придет в себя, вызывая неоднозначный отклик зрителей. Кто-то одобрительно улюлюкал, кто-то же, наоборот, поливал отборным матом и приказывал не церемониться. И те, и те жаждали крови. Они ее получат, как бы сильно Юджи ни хотел этого избежать. Шоу, несмотря на личные колебания, должно было продолжаться.       Оправившийся Ямада же поддаваться не собирался, с диким воплем нападая на парня. Он с разбегу повалил его на землю, передавливая одной рукой чужое горло, а вторую занося над головой. Удар пришелся точно по переносице. В то мгновение перед последующей встречей с кулаком, Итадори наткнулся на глаза мальчишки. Увиденное заставило его сердце замереть. В зрачках напротив плескалось чистое и природное. И была это далеко не ярость. Страх. Самый настоящий животный страх, словно его загнали в клетку, откуда он всеми силами отчаянно пытался выбраться. Его пальцы, сжимавшие горло, сильно дрожали. Его дыхание было прерывистым совсем не от усталости. Черные глаза Ямады пристально глядели на Итадори в тот момент, когда кулак снова впечатался в нос. Нанесенный удар не отличался мощностью, но оставлял крайне неприятные болезненные ощущения. Он был намного слабее Накано. Его движения были хаотичными и похожи на агонию, в которой разум охватило настоящее безумие. Он боялся, до жути боялся приносить боль, однако создавалось впечатление, что одновременно с битвой на ринге, Ямада вел поединок с самим собой, стараясь убить внутри себя чувство, мешающее переступить злополучную черту. И это была его ошибка. Он слишком затянул этой бой.       Ловким движением Юджи перехватил чужой кулак в паре сантиметров от лица и рывком сбросил с себя противника, отталкивая его тело в сторону. Не давая опомниться пареньку, Итадори с размахом впечатал кулак в голову, задевая висок. Он сразу же запрыгнул на него сверху, не давая и шанса на то, чтобы встать на ноги. Юджи был тяжелее его, шире и массивнее. Безуспешные попытки сбросить оппонента закончились провалом и молниеносным ударом по челюсти. Костяшки окрашивались багряным цветом под вопли с трибун, а в голове нещадно пульсировала музыка из колонок. Итадори ничего не слышал, будто оглох. Острыми оставалось только зрение и осязание, благодаря которому на коже чувствовалась чужая теплая кровь. Вязкая она стекала промеж пальцев, пачкая грубые ладони. Ямада не двигался. Только смотрел на него глазами, полными безумия и страха. Он заглядывал прямо внутрь, копошась там и затрагивая самые болезненные струны души. Нутро взывало о пощаде, слезно моля оставить испуганного мальчишку в покое. Ему незачем было возвращать должок. Он не сделал ничего дурного дорогим Юджи людям. Он ни в чем не был виновен. Зрители же опьяняющими выкриками требовали покончить со слабаком. Судья смиренно наблюдал за схваткой, подходящей к концу. Они все желали стать свидетелями истинной победы, которую требовалось показательно вырвать, впившись клыками в чужую плоть. Никто не отпустит его, пока казнь не свершится. Прерывистый нервный вдох. Секундное замешательство и страх в чужих глазах, отпечатавшийся навсегда в памяти.       Прости.       Кулак с хрустом прошелся по скуле. Еще. Еще. Еще. Каждый удар сопровождался большей силой и пронзительными возгласами зрителей. Они просачивались в кровь вместе с истошным воплем мальчишки, разрушая связь с реальностью. Последние удары Юджи не ощущал. Он не чувствовал ни трескающихся под напором костей, ни чваканья месива из крови и кожи. Все происходило словно во сне. В чертовски реалистичном сне. Итадори прекратил бить только тогда, когда его стертую на костяшках руку перехватил судья и потянул вверх, приказывать встать. Он отсчитывал бесконечно долгие десять секунд, а Итадори пытался уловить движение в районе грудной клетки Ямады. Мальчишка не двигался, его веки были опущены. Юджи показалось, что по избитым щекам ручьем стекала влага вперемешку с темной кровью. Трясущаяся ладонь боязливо дотронулась до онемевшего лица. Это были не его слезы.              Итадори победил. Такой вердикт вынес судья, гордо поднимая вверх чужой кулак. Парень так и не разжал пальцы, будто бой еще не был окончен и в любой момент ему было необходимо себя защитить. Победный торжественный гул лился сверху на пустую голову, пока взгляд не мог оторваться от бездвижного тела худого мальчика. Болезненно бледное, почти что мертвое. Оно лежало посреди ринга и даже не думало вставать. Не издавало ни единого звука, будь то болезненный всхлип или просьба о пощаде. Ямада не просил его щадить. Он лишь смиренно принял свой приговор, исполнение которого взял в свои руки Юджи. Со страхом в глазах и отчаянным желанием вырваться из железных оков.       У прохода к трибунам уже поджидал Мацуо. Его довольный вид говорил сам за себя. Представление абсолютно точно пришлось ему на славу, иначе губы бы не расплывались в широкой улыбке.       — Как тебе твой первый раз? — с задором произнес мужчина. Он протянул подошедшему Итадори ладонь, в которой находилось небольшое полотенце. Парень на автомате протер им лицо, по большей части лишь растерев подсохшую кровь. Его пальцы нервно теребили красную толстовку, подаренную Чосо. Подскочивший адреналин отдавался тряской во всем теле и невозможностью открыть рот. Челюсти намертво прижались друг к другу. На любые вопросы Мацуо Юджи отзывался кратким кивком. Под шуточки и похвалу его вновь повели на место, откуда открывался прекрасный вид на ринг. Стоило ли говорить о том, что за все время Итадори так и не поднял глаз больше ни на один бой?       В мыслях снова и снова мигал отсчет. Стоило ему закончитсья, как он заводился заново, не переставая транслировать сцены из поединка с Ямадой. Пленка крутилась безостановочно, назло задерживаясь на самых жестоких моментах. Крупным кадром Итадори видел результат своих действий: избитого до потери сознания ребенка, его изуродованное лицо и кровавые слезы. Кошмар, который парень сотворил собственными руками. Юджи не помнил, а засомневался ли он хотя бы на мгновение? Был ли хоть один удар, невзначай промазавший мимо лица? Ямада ведь сомневался. Он видел это точно. Как бы яростно мальчишка ни старался махать кулаками, его трясло от страха перед врагом и перед самим собой. Он колебался. Он не хотел так поступать. Итадори не мог вспомнить, чувствовал ли нечто подобное, и оттого ему становилось мерзко вдвойне. Считая себя защитником и борцом с несправедливостью, парень с особой жестокостью расправился с тем, кто стоял у него на пути, отвергая всякие моральные принципы. Он был ничем не лучше тех уродов, собравшийся поглазеть на зверские расправы. Он был такой же тварью, как и Накано со своей шайкой. Только вот одно их отличало друг от друга, и это никак не делало ситуацию лучше. Накано был трусом и потому с большей вероятностью никогда не участвовал в боях, поднимаясь лишь на ставках. Юджи же, не привыкший отсиживаться в сторонке, полез в самое пекло. Логичный вопрос, у кого из них двоих руки были больше запачканы в крови, вырисовывался сам собой. Ответ был весьма прискорбным. Следом же зародилась противоречивая мысль, что терять ему уже нечего. Нужно идти до конца.       Отговаривать Мацуо его не собирался. Его забавлял настрой незнакомого паренька, вызывая интерес узнать, насколько тот готов далеко зайти. Зачастую новенькие сразу же прибегали за выигранными копейками, радуясь нескольким жалким тысячам. Итадори не спешил забирать свою награду, и дело было отнюдь не в жадности до денег. Его вело вперед нечто сильнее типичной жажды наживы. Либо паренька окончательно переклинило от случившегося в первом бою. Мацуо пока не решил, какой вариант ему казался верным, оставляя привлекательное чувство неизвестности напоследок. Он был несказанно рад тому, что Инуэ одобрила новоиспеченного бойца. Сегодняшняя ночь разогревала в нем искорки прежней страсти. Кажется, у него возникла безумная идея.       — Я поставлю на тебя в финальном бою семьсот тысяч. Победишь — разрешу забрать весь выигрыш без процентов.       — А если проиграю?       Мужчина не ответил, смыкая губы в привычной наглой ухмылке. Несложно было догадаться, что случится в плачевном случае. Такие огромные, по мнению Итадори, деньги не ставили на обычные бои. Финал означал сражение не на жизнь, а насмерть. И все же, шанс в одно мгновение заполучить столько, сколько Чосо собирал почти десять лет, безусловно манил. Это моментально решило бы их проблемы на ближайшие полгода беззаботной жизни. Брату не пришлось бы работать от слова совсем, восстанавливая здоровье, а Юджи бы продолжил исправно учиться. Они могли бы себе позволить многое, что раньше было только в их скромных мечтах. В глазах блеснул огонек надежды.       — Еще, — сухо произнес парень. Он был готов рискнуть. Соблазн оказался чересчур велик, а Мацуо сумел его подначить, давая не только возможность прилично заработать, но и не упуская случая от души повеселиться. Он знал, кому еще наверняка понравится такое зрелище.       Правила созданы для того, чтобы их нарушать. Особенно, если ты сам был тем, кто придумал их. Жестом руки мужчина подозвал к себе человека, принимающего ставки. Он что-то шепнул ему и приказал передать остальным, не забыв записать в пользу Итадори обещанную сумму. Работник поспешно спустился к остальным людям в форме. Слова Мацуо незамедлительно привели в исполнение. Вот она, сила, с которой требовалось считаться. Пойти наперекор такому человек было равно самоубийству. Юджи был полностью убежден в этом. Простым смертным непозволительно было приказывать. Их слова бы не имели никакого веса, а слушать их никто бы не стал. Если такой властью обладал Мацуо, то насколько же высоко в здешней иерархии располагалась Инуэ, к которой сопровождающий входил лишь после вежливого стука в дверь. Чтобы владеть «Приютом», требовалось жесткая хватка. И женщина, вызывающая мурашки по всему телу, лишь едва взглянув в твою сторону, определенно ее имела. А тот мужчина, вальяжно сидевший у нее в кабинете? Глупо было бы отрицать и его силу. Он все еще оставался загадочным незнакомцем со шрамом на губе и потертыми вьетнамками, однако Итадори бы предпочел избежать с ним встречи. Нутро подсказывало, что с такими заводить беседы себе дороже.       До начала следующего боя оставались считанные минуты, пока совершались последние ставки. Внезапно Мацуо сказал вернуться на ринг. Опережая вопрос, он ответил, что слегка поменял правила на сегодня и переставил финальный поединок. Публику требовалось взорвать, и все сходилось как нельзя лучше. Эта ночь запомнится им надолго.       Нога снова ступила на площадку, где совсем недавно лежало тело исхудалого мальчишки. Капельки крови, которую не смогли оттереть, запеклись на полу множеством темных точек. От воспоминаний слегка мутило, однако Юджи держал себя в руках. Он настраивался на гвалт с трибун и ритм техно в попытках отбросить малейшие переживания. Сейчас для них было неподходящее время. Его глаза были устремлены на противоположную сторону ринга. Вот-вот должен был появиться противник. Оглушительные вопли зрителей давали понять об этом. Они приветствовали бойца, величественной походкой приближавшегося к арене. Уже издалека было ясно одно — сражение будет не из легких. Это был не хилый мальчуган и даже не хорошо сложенный погодка. Оппонентом являлся рослый парень постарше. Стоило ему подняться на ринг, как Итадори будто ударило током. Это был он. Тот, с кем он столкнулся в коридоре, как только пришел в «Приют», и с кем ни за что не желал иметь дело. Ходячая груда мышц. Перед ней вряд ли поможет и хитро выдуманная тактика. Юноша нервно сглотнул. В его душе возрождался страх.       — А теперь встречайте, Непобедимый Тодо! — голос судьи тут же перебили возбужденные возгласы. Они скандировали имя матерого борца, взывая того к жаркому представлению. Противник гордо держал сжатый кулак высоко над головой, давая понять, что победа уже за ним. Его взгляд проходился по восторженной публике, словно нарочно не замечая Юджи. Паренька подобное отношение чуть задевало. Каким бы слабаком он ни казался на фоне знаменитого Тодо, не стоило сбрасывать его со счетов. Судья еще не огласил приговор. И все-таки, свои шансы на победу Итадори видел небольшими. Тодо был намного сильнее и опытнее в драках, с которыми сравнивать школьные стычки не имело никакого смысла. Здесь был совершенно другой уровень. Противники сильнее, награды значимее, а путевка в карету скорой помощи не такая уж и мнимая. Отделаться легкими ушибами не получится. Юджи прикидывал в голове, насколько серьезные он получит травмы даже в случае выигрыша. Вариант поражения ему принципиально не хотелось рассматривать. Как говорится, надежда умирает последней. И юноша ей искренне пожелал не сдохнуть.       Волосы Тодо собрал в тугой хвост на затылке и грозно усмехнулся. Между ними сохранялась дистанция в пару метров ровно до тех пор, пока судья не огласил начало поединка. Итадори не успел стать в защитную стойку. Нет, он даже моргнуть не успел, когда в лицо с неимоверной силой влетел массивный кулак. Его отбросило к краю площадки, а голова словно раскололась на части. Перед глазами поплыло, силуэт противника мутным пятном едва выделялся на остальном фоне. Лицо онемело, а боль от удара совсем не ощущалась. Челюстью также двигать не удавалось. Мозг посылал предупреждающие сигналы и старался остановить паренька испугом, однако тот поднялся на ноги и, как только зрение более-менее сфокусировалось, пошел в атаку. Кулак пришелся точно в солнечное сплетение, заставляя Тодо пошатнуться. Он отскочил назад и, не давая времени для второго замаха, с разворота рассек воздух ногой, попадая по ребрам. Тело юноши по инерции отлетело в сторону, а из горла вырвался болезненный крик.       У него нет ни единого шанса на победу. Идиот, какой же Юджи идиот, раз считал, что справится с кем-то вроде него. Наивный мальчишка, поверивший в собственные силы. Глупец, возомнивший, что утрет всем нос. Да кто он такой, чтобы тягаться с отъявленными бойцами, чьи руки давно по локоть в крови. Для них Итадори был не более, чем очередным шутом, скрашивающим пятничный вечер. Теперь он ясно понимал подозрительную настойчивость Мацуо. Он был человеком, который духовное ставил выше материального, и вполне мог разменять каких-то семьсот тысяч на тупого подростка, который искренне развеселил его сегодня. Тупого подростка, готового распрощаться с жизнью за жалкие копейки. Вот она, настоящая сущность Мацуо, прикрываемая издевательской усмешкой и лестными словечками о большом куше. Неудивительно, ведь ожидать чего-то иного от людей в этой месте было верхом идиотизма. Юджи готов поклясться, что сейчас он также широко улыбался, наблюдая за происходящем на ринге. Хотелось лично убедиться в этом. Столкнуться с его довольным взглядом.       С трудом поднявшись, Итадори оглянулся. Мацуо не оказалось на привычном месте, однако глаза чуть погодя случайно наткнулись на очертания знакомого человека. То был мужчина, которого впервые довелось увидеть в кабинете Инуэ. Он пристально следил за боем свысока, хоть и занимал место среди обычных зрителей на трибунах. Рядом с ним сидел незнакомый парень, которому мужчина изредка что-то рассказывал, а тот лишь отмахивался и брезгливо воротил нос от собеседника. На важную шишку он совсем не походил, но терся рядом с тем, кто определенно имеет значимое имя в здешних кругах. Другой причины их совместного пребывания не предполагалось.       Издевательски Тодо ходил вокруг кругами, жестами общаясь с волнующейся публикой. Словно играл с беспомощным котенком и с уверенностью поворачивался к еле стоящему на ногах спиной. Он не видел в нем никакой опасности, возводя бой в самый настоящий цирк. Для него Юджи, максимум, был разминкой перед серьезными противниками, в то время как для юноши это была схватка насмерть. Собрав остатки сил в кулак, Итадори замахнулся на отвернувшегося противника, с боевым криком вмазывая тому в голову. Не теряя времени, паренек обхватил чужую шею изгибом локтя. Свободной рукой он ухватился за напряженное запястье и потянул на себя, с грохотом падая на пол вместе с Тодо. Спину пронзила острая боль. Юноша, несмотря на дрожащие руки, изо всех сил пытался сжать чужое горло так, чтобы вырубить оппонента, да только все его старания разрушились одним ловким изворотом. Тодо не потребовалось больших усилий высвободиться из захвата, и теперь уже он возвышался над мальчишкой. Он усмехнулся, замечая страх в глазах напротив. Маленький испуганный зверек, решивший напасть на охотника. За подобную вольность Итадори получит по полной.       Мощный удар прилетел в переносицу. Юджи отчетливо услышал хруст. Интересно, Ямада на его месте чувствовал то же самое? Если да, то юноше точно не повезло. Адская боль пульсацией разносилась по телу, вызывая сокращения мышц в конечностях. Туловище было плотно прижато к земле восседавшим сверху Тодо, который с завидной частотой наносил точные удары по чужому лицу. Итадори мечтал отключиться, чтобы не чувствовать столько боли одновременно, однако сознание предательски держало его в реальности, давая сполна прочувствовать все, что пришлось вытерпеть Ямаде от его собственных рук. Жестокий жизненный урок, который запомнится надолго.       — Вставай и дерись, сопляк! — прокричал Тодо, за волосы поднимался паренька и откидывая в противоположную сторону. — Раз хватило смелости выйти против меня, то покажи свою хваленую силу.       Смысл сказанного не доходил до головного мозга. Там мигала сирена, с диким протяжным воем оповещая о критическом состоянии организма. С ноздрей до подбородка стекала густая кровь. Она попадала на губы и ощущалась металлическим привкусом на кончике языка. Рассеянный взгляд никак не мог определить в гуще смазанных пятен и оглушительного гула противника. Замахиваясь наугад, парнишка только вызывал гортанный смех. Юджи жестко трясло. Все его тело пробивало дрожью и ударами тока, а он отчаянно противостоял ему, чтобы с позором не рухнуть на колени. В черепной коробке прочно держалась одна лишь мысль. Бой еще не окончен.       Ревущие трибуны не давали закончиться битве. Молчавший судья не начинал злосчастный отсчет. Непобедимый Тодо надменно смотрел на соперника, безо всякой скрытности насмехаясь над ним. Чтобы уложить его замертво, было достаточно и одного крепкого удара, однако оппонент издевательски оттягивал расправу, забавляя народ. Дня него это было сродни театральному выступлению, где каждому на площадке была отведена определенная роль. И показать захватывающее зрелище было дано только талантливым артистам, к числу которых приписывал себя и Тодо. Не зря боя с ним ожидал каждый, кто ступал на порог «Приюта». Прогремевшая слава некогда безызвестного бойца расползлась далеко за пределы Аоямы. С тех пор не один самоуверенный приходил приструнить его, нагло ткнув мордой в пол. Да только свое прозвище парень получил не просто так. Окончательно оно закрепилось, когда ему удалось переломать прежнего чемпиона, отправив того на больничную койку. Предложение Инуэ забрать его титул Тодо воспринял с почетом, как и право устраивать схватки на более приятных условиях, одним из которых были огромные деньги со ставок.       Итадори и близко не стоял с его прежними противниками. Слишком слаб и нерасторопен, хоть у него и получился неплохой захват. За это Тодо его даже мысленно похвалил, ведь думал, что мальчишка так и будет стоять в сторонке, не решаясь предпринять хоть что-нибудь. И все же, его удары не могли сравниться с бойцами из «Приюта». Неуклюжие попытки замахнуться напоминали слепого котенка, который метался в коробке в поисках мамы. Подобное зрелище вызывало не больше, чем жалость, но сдерживаться из-за этого Тодо не собирался. Каждый, кто решался выйти против него, должен был четко понимать, на что давал согласие. Если какой-то школьник был слишком самоуверен, то это были сугубо его проблемы. Детский сад и ребячество здесь никогда не прокатывало. Любому приходилось отвечать за свои слова и поступки. И уж не знал Тодо, чего добивался этот сопляк, однако подбежавший к нему сотрудник с личным приказом от Мацуо наталкивал на одну мысль. Кажется, кому-то вновь наскучило смотреть на старые лица. Зная этого мерзкого послужного Инуэ, неудивительно, что очередной дурачок повелся на сладкие речи о золотых горах. Ожидаемо и предсказуемо.       Толпа требовала расправы. Что же, Тодо не смел больше затягивать с завершением представления. Сокрушительный удар заставил Итадори свалиться на четвереньки, с позором приклоняя голову, а размашистый пинок под дых отправил безвольное тело катиться на край ринга. Начался отсчет. Десять мучительно долгих секунд, когда Тодо с ухмылкой смотрел на изувеченного мальчишку под ликования трибун. Имя победителя, выкрикиваемое сотней людей, заставило стены содрогнуться...       В памяти не сохранилось, каким образом Юджи очутился на лавочке у стены. Скорей всего, его под руки выволокли сотрудники с арены. Сидеть давалось с тяжелым трудом. Хотелось лечь, однако тогда он бы точно вырубился, хоть и в таком положении держаться в реальности давалось с божьей помощью. Юноша не интересовался верой и редко посещал храмы по праздникам, но сейчас он искренне благодарил всевышние силы за то, что не сдох прямо там под ногами у противника. Рядом с ним лежало несколько скомканных купюр. Выигрыш за первый бой. Видимо, Мацуо сдержал свое слово на десяток жалких тысяч. Усмехнуться не давала онемевшая челюсть.       — Скажи спасибо, что тебе еще мало досталось. Обычно Тодо развлекается намного жестче, — незнакомый голос раздался откуда-то сверху. Сил поднять голову абсолютно не находилось, как и желания открывать рот. Достаточно с него было на сегодня разговоров. А Тодо он обязательно поблагодарит за то, что тот вышиб ему последние мозги, если таковые вообще имелись при нем изначально. В какой момент своей жизни он вообще решил, что припереться в логово садистов, пиздецки крутая идея?       Незнакомец обошел лавочку и присел напротив на корточки. Его взгляд без особого интереса проходился по боевым наградам в виде разбитого лица. Обыденность. Скучная и до зевоты приевшаяся. Чем заслужил к себе такое внимание, Итадори не задумывался. У него не было сил вступать в диалог с этим человеком, как и слушать его треп по поводу Тодо. Наелись, спасибо.       — Держи, — протянутый платок белым пятном предстал перед размытым взором. Он еще не до конца восстановился, отчего раскалывающаяся голова кружилась, будто на американских горках. Не говоря ни слова, Юджи принял ткань, наощупь стирая начавшую подсыхать кровь. От ее запаха тянуло блевать. Кое-как вытерев разводы и оставив примерно половину грязи на лице, он вернул платок владельцу. — Зря ты сюда, конечно, приперся. Таким, как ты, здесь делать нечего.       От услышанного, Итадори едва не прорвало на истеричный хохот. Капитан очевидность собственной персоной.       — Я ничего смешного не сказал, придурок, — голос незнакомца стал серьезнее. — Сделаю скидку лишь на то, что тебя только что отпинали по полной и ты ни хрена не соображаешь, но тебе правда стоит забыть об этом месте и больше сюда не возвращаться.       — С чего такая забота? — прошипел сквозь сжатые зубы паренек.       — Считай это мудрым наставлением, к которому стоит прислушаться. Не думаю, что тебе по нраву стать одним из этих подонков, а забрел ты, как мне кажется, сюда по случайной глупости. Подобные тебе здесь долго не живут, — с этими словами незнакомец поднялся и попрощался с юношей, уходя вверх по лестнице.       — Кто был тот Ямада?       — М? — парень замер на ступеньках и чуть обернулся.       — Мальчик, с которым у нас был первый бой.       — Если тебя так заботит его участь, то он живой. Иногда приходит, чтобы отыграть немного деньжат. У него в семье вроде какие-то проблемы с отцом. Хочет подзаработать и сбежать из дома. Идиот, ну не правда ли?       — Понятно.       Жизнь однозначно издевалась над ним. Нутро терзало и полосовало острыми лезвиями, вспарывая ноющую душу. Осталось ли там вообще что-то человеческое после этой ночи? Юноша сильно сомневался, вспоминая, с какой жестокостью лишал мальчишку шанса на лучшее будущее. И даже незнание всей истории не сглаживало чувство вины перед ним. Немые слова о прощении снова пронеслись в голове. Толку от них никакого. Они не помогут Ямаде быстрее оправиться от травм и не прибавят нулей в кошельке. Они были лишь мнимой видимостью раскаяния и жалких остатков сожаления, присущего людям. Итадори отчаянно хватался за них, боясь в какой-то момент потерять человеческий облик и превратиться в морального урода сродни тем ублюдкам вокруг.       — Юджи, — тихо произнес Итадори.       — Мегуми, — также негромко отозвался парень и снова продолжил свой путь. На лавочке покоилась незаметно подброшенная десятка из собственного кармана. Ну, или почти. Еще в начале поединка она искусно перекочевала из штанов болтливого папаши, который сейчас явно бесновался где-нибудь у холодильника с алкоголем без всякой возможности купить выпить. Мегуми ничуть не печалился. В кой-то веки деньги этого заносчивого хрена пошли и на благотворительность больным и убогим, а не только на ставки. Поднятое настроение на извечно спокойном лице паренька выдавала легкая ухмылка.