***
Больше, чем ублюдков из «Приюта», Мегуми ненавидел собственного отца. Он раздражался всякий раз, когда видел того на горизонте, и сильнее пропитывался ненавистью, когда его кулаки наносили болезненные удары. Сегодня их было всего три. Легко отделался. Мальчишка бы сказал, что ему даже повезло. Попадись он на более крупном воровстве, последствия были бы куда тяжелее. — Кажется, мы недавно обсуждали это правило. На лице Тоджи не было ни единой эмоции. В его глазах не плескалось ни капли сочувствия или жалости к собственному сыну, что лежал перед ним, сгорбившись в три погибели. Мегуми помнил про правило. Еще бы у него получилось забыть, когда напоминания за его нарушение никогда полностью не сходили с его тела. Не успевали заживать и затягиваться, становясь привычным атрибутом внешнего вида юноши. И если он уже давно привык видеть в отражении зеркала увечья и синяки, то вот в компании Юджи выставлять напоказ свое тело было ошибкой. У напарника наверняка появилась куча вопросов, которые, к счастью, он не озвучил, но обязательно спросит попозже. Почему-то Фушигуро был в этом уверен, однако делиться личным не входило в его планы. Он вообще не горел желанием посвящать Итадори в нечто, не касающееся работы или общей деятельности, считая это бессмысленным трепом. Да и кто такой был Юджи? Не более, чем случайный знакомый. Таких у Мегуми в «Приюте» хватало с головой. Их разговоры были скупы и обходились общими фразами, поддерживая контакт ради контакта. Ни о какой дружбе и речи не шло. Такая же история происходила и в общении с Итадори. Во всяком случае, так пытался Фушигуро обозначить их взаимоотношения, убеждая в этом самого себя. Знакомые. Напарники. Чужие друг другу люди. Так было намного проще. Не привязываться и затем не сожалеть, ведь рано или поздно их пути разойдутся. Юджи не протянет долго за чертой, среди подонков и мразей. Этот мальчишка был слишком добрым и наивным. Мегуми подмечал много его слабостей. Идущий на поводу у эмоций и редко пользующийся мозгами. Открытый для любого встречного и не думающий о последствиях своей болтливости. Слепо верящий тому, кто однажды протянул руку помощи. С таким набором Итадори либо отойдет от мутных дел и вернется к нормальной жизни, либо по незнанию перейдет дорогу опасному человеку и расплатится за ошибку своей недолгой яркой жизнью. В любом из вариантов Фушигуро незачем было сближаться с глупым мальчишкой, однако, вбивая снова и снова эту мысль в сознание, парень ловил себя на том, что выглядит откровенно жалко и смешно. Он бы никогда не стал заниматься подобной ерундой, если бы его действительно не волновал кто-то. Обмануть самого себя было невозможно, а осознание такой простой истины вырывалось наружу тихой усмешкой. — Можешь идти, — бросил Тоджи, покидая гостиную и выходя на террасу. — Повеселись там от души. Сгребая себя с пола, юноша скрылся в спальне. Больно. Больно. Очень больно. На месте ударов ужасно кололо и жгло. Что-что, а в мастерстве отца по причинению увечий Мегуми пока не нашел достойного соперника. Даже известный в преступных кругах Непобедимый Тодо, убийственная машина для всякого бойца, вряд ли победит его в схватке один на один. Умения у этого отморозка было не отнять. Синяк, оставленный на лице в районе челюсти, ныл меньше всего. Вероятно, горе-папаша все же проявил великодушие и не стал отправлять мальчишку с переломом в больничку. Оно и неудивительно. Тоджи хватало опыта ни разу не нанести младшему столько вреда, чтобы потом тому потребовалась срочная медицинская помощь. Фушигуро разделся догола, оставаясь в нижнем белье, и взглянул в зеркало, что висело у двери. С опаской дотронулся до бока и бедра. Там пока не расцветали багровые пятна, а значит, еще было время смазать их охлаждающей мазью. Пользы от нее было немного, однако она слегка снимала болевые ощущения. Достав из тумбочки тюбик, парень аккуратными движениями растер мазь по местам ударов и закинул упаковку обратно, раздумывая над тем, что делать дальше. Необходимо было собираться. Работы на сегодняшнюю ночь не предвещалось, поэтому отступать от назначенных ранее планов повеселиться Мегуми не стал. В кармане лежали украденные деньги, а после воспитательного процесса от Тоджи желание их потратить только возрастало. Назло избавиться от них, не сохранив ни копейки. Это была своеобразная награда за оставленные на теле синяки, которые, в свою очередь, были расплатой за наглое воровство со стороны сына. Дикая методика воспитания была вполне привычна для Фушигуро. Не сказать, что мальчишке она приходилась по душе, однако он четко понимал, почему получал от отца. Тоджи говорил, что воровать у своих плохо. Он разрешал Мегуми обманывать и разводить на деньги чужих людей, дурачков на ставках, недалеких нанимателей или обычное хулиганье, однако под жестким запретом оставалась кража в собственном доме. И это правило парень время от времени, конечно же, нарушал, ведь в понятие «своих» Тоджи входил с большим трудом. Они были всего-навсего повязаны кровными узами благодаря его матери. А он был всего лишь его сын. При таком раскладе Фушигуро не считал зазорным облегчить отцовские карманы из-за личной нужды, хоть и понимал все риски. Сознательно шел на них, вследствие чего и получал синяки. Проследив еще в раннем подростковом возрасте, что Мегуми стабильно подчищал его кошелек от мелочи, Тоджи выставил ему в лоб условие. Если хочет, пусть крадет. Только попавшись с поличным, пусть не заикается об обиде. Остановило ли это мальчишку, когда отец побил его в первый раз? Нет. Это лишь дало новую почву для ненависти к мужчине, к которому нечто иное сын никогда, казалось, и не испытывал. Фушигуро в принципе не припоминал, чтобы его отношение к Тоджи было другим. Сколько он себя помнил, после ухода мамы он всегда был зол на него, обижен до глубины души и желал поскорее также разойтись в этом бескрайнем море. Возможно, найти маму и спросить, почему она оставила его с Тоджи, а не забрала с собой. Еще в детстве парень пытался что-то выпытать у родителя, да только он резко обрывал любые попытки сына приоткрыть завесу тайны. Словно скрывал что-то страшное. По соображениям Мегуми, отец не хотел раскрывать причину разрыва отношений с его мамой, потому что наверняка поступил как полная мразь. Другого ожидать было бы весьма глупо. Потому паренек искренне удивлялся, почему мужчина до сих пор не выгнал его из дома или не забил до смерти. Что сдерживало Тоджи все эти годы от этого шага? Любовь к ребенку? Бред. Причем, полнейший. Мегуми не доводилось чувствовать эту невидимую любовь. Да и вряд ли он вообще хотел получить ее от такого человека. Если бы перед ним предстал выбор, то юноша без колебаний выстрелил бы себе в висок, нежели поверил, что отец видел в нем кого-то больше, чем покорного служащего, на которого можно было свалить мелкие заказы и доставание необходимой информации. Удобный. Всегда под рукой. И работал за проценты от полной стоимости сделок, часть от которых Тоджи забирал себе в карман за «предоставленную возможность подзаработать». Даже здесь он умудрялся вытянуть денег, не делая, ровным счетом, ничего. Мегуми это парило не сильно. В конце концов, без связей папашки с ним никто бы не имел дело. Он был еще подростком и ненадежным человеком в глазах серьезных нанимателей. Родственная же связь со знаменитым головорезом несомненно упрощала поиск работки, хоть и приходилось расплачиваться за нее огромными процентами. Ключи в кармане джинсов, ветровка поверх байки и сворованные деньги. Ночные улицы города встречали Фушигуро с распростертыми объятиями. Токио всегда был рад тому, у кого завалялись лишние купюры, предоставляя огромный выбор, как их потратить. От подобного разнообразия всегда разбегались глаза. Будучи наученный опытом, Мегуми проходил мимо игровых автоматов. По дурости раньше он спускал туда все до копейки в надежде выиграть супер-пупер-крутой гаджет, однако все, что удалось заполучить за множество попыток и целой горы слитого бабла, была обычная плюшевая собака. Лохматая и мягкая, но бесполезная. Мальчишка едва не выбросил ее, рассердившись на безделушку, но после остыл и посчитал, что она будет отличным напоминанием больше не играть в лохотрон. Игрушка, пыльная и грязная, валялась где-то в его комнате, давным-давно забытая. И все же ее образ вырисовывался всякий раз, стоило Фушигуро наткнуться на вывеску игрального клуба. Гораздо приятнее было скупать бульварные романы, а потом относить их в «Приют» к Инуэ и пополнять ее коллекцию. Женщина искренне благодарила паренька за то, что разбавлял это скопище нудных, по ее мнению, книжонок, и взамен давала приятные подарочки в виде билетов в кино или на выставки. Сама Инуэ подобным не баловалась, но по знакомству доставала их для ребенка, чтобы тот смог разнообразить свою юность чем-то кроме криминала и пожить как обычный человек. На удивление, Мегуми с удовольствием посещал галереи или приходил посмотреть новинки кинематографа, пусть происходило это в гордом одиночестве. Обсудить увиденное было банально не с кем, потому внутренний монолог по дороге домой частично устранял потребность поделиться чувствами. Поравнявшись со знакомым престижным рестораном, Фушигуро замер. Он заглядывал через панорамные стекла внутрь и замечал компании друзей, семейные застолья, деловые встречи, затянувшиеся допоздна. Люди оживленно болтали и делились новостями за последние дни, заключали выгодные сделки и отмечали дни рождения в кругу близких и родных. Мегуми хмыкнул. Наверное, это правда круто. Ноги сами понесли ко входу в заведение. Услужливый пожилой швейцар открыл перед ним тяжелые двери, пропуская в обитель изысканных блюд и сводящих с ума ароматов. От резкого перепада температур парнишка поежился, вжимая голову в плечи. Здесь было намного теплее, чем посреди холодных улиц. Глаза быстренько пробежались по обстановке, оценивая роскошь ресторана. Богато, не поспоришь. Мягкий свет дизайнерских люстр, негромкая живая музыка на фоне, обшитые темным бархатом кресла и круглые столы с белоснежными скатертями. Отужинать в таком месте мечта многих простых работяг. Но суровые жизненные реалии не позволили бы им даже переступить порог. Двери в этот роскошный мир были навсегда для них закрыты. Чем же от них отличался подросток? — Давно не виделись, малыш Мегуми, — томный низкий голос становился громче по мере приближения его хозяина. Быстро же его оповестили о пришедшем госте. — Как Тоджи поживает? — Пока не сдох, — бросил юноша. Мужчина рассмеялся и похлопал мальчишку по плечу. — Ты как всегда в своем репертуаре. Сам-то чего в такую темень шатаешься? Ночь на дворе, — вместо долгих объяснений Фушигуро вскинул подбородок кверху, давая взглянуть на челюсть. — Понятно… Тогда как насчет ужина за мой счет? Вкусная еда точно поднимет твой настрой. Предложение было заманчивым. Объесться до отвала в одном из лучших заведений района, не заплатив ни йены. Хозяин ресторана источал особую щедрость к семье Фушигуро, чем частенько пользовался Тоджи. Одно только его появление в этих стенах предвещало чек в несколько десятков тысяч. Мегуми же обходился с добротой старого знакомого отца намного скромнее, не только оплачивая часть заказа, но и оставляя хорошие чаевые персоналу. Из свободных столиков парень приметил место в углу зала. Дотуда почти не долетала расслабляющая музыка, а гостей было значительно меньше, чем в центре и у окон. Идеальное место для человека, который привык проводить свободное время в одиночестве. По указу господина Сакамото ему бы обязательно приготовили фирменное блюдо и угостили вкусным десертом, а затем вежливо не беспокоили до тех пор, пока Фушигуро не решит рассчитаться и покинуть заведение. Лучше времяпрепровождения и не придумаешь. Среди радостных и подвыпивших людей, среди теплой и уютной обстановки. От такого бы отказался разве что полный дурак. — Прошу прощения, как-нибудь в другой раз, — юноша вежливо поклонился мужчине. — Спасибо за предложение. — Как знаешь, — кивнул Сакамото. — Заходи, если передумаешь. Еще раз поклонившись на выходе, Мегуми вновь очутился среди прохлады и мигающих витрин. Он застегнул молнию на ветровке до самой шеи и спрятал ладони в карманы джинсов. Порывы ветра заставили паренька вздрогнуть и хорошенько подумать, а не вернуться ли обратно. Туда, где тепло и уютно. Где вкусная еда и приятная атмосфера. Разум подсказывал довольно логичный вариант остаться в престижном ресторане, сердце же желало унести отсюда ноги. Почему-то при виде счастливых и болтающих без умолку компаний коллег, друзей и родственников аппетит пропадал напрочь, а зубы сводило неприятным скрежетом. Среди обстановки веселья и родственной близости он чувствовал себя чужим. А чужих, как известно, на праздники никогда не приглашали. Уходя все дальше и дальше от широких столичных улочек к окраине, возвращаясь в свой район, Фушигуро не переставал думать, как бы скрасить ночь. Хотелось чего-то простого и приятного. Возможно даже не совсем привычного для него. Хотелось почувствовать то, что ощущали те люди, сидевшие в элитном заведении. И говорил парень далеко не о первоклассной еде. Рука машинально выудила из кармана телефон. Пробегая глазами по контактам, Мегуми не сразу понял, что немного затупил. Конечно, ничего не получится. Кажется, бестолковость была заразной… — Спасибо за покупку! — вежливо произнесла молоденькая продавщица. — Приходите еще. Автоматические двери закрылись за спиной парнишки. Взгляд искал удобное место, чтобы присесть. Несмотря на холод, его ладони оставались теплыми даже после выхода из круглосуточного магазинчика. Картонная коробка едва не обжигала пальцы, а запах, что она источала, заставлял брезгливо морщить нос. Наконец, плюнув на затею найти хотя бы лавочку, Фушигуро приземлился на бордюр у парковки. Он посидел так пару минут, греясь об упаковку. Затем открыл крышку, захватил палочками немного еды и закинул в рот. — Ну и гадость, — вслух проговорил юноша, с отвращением крутя лапшу в руках. Она была точно такой же, как та, что покупал в прошлый раз напарник. Также плохо пахла и была ужасна на вкус. Также согревала пальцы и источала столб горячего пара. Навевала воспоминания той ночи и незаметно для самого Мегуми вызывала легкую улыбку. В какой-то момент он словил себя на мысли, что совсем не против сейчас оказаться в компании Юджи. Послушать бессмысленный треп Итадори и выявить еще больше его слабостей. Узнать что-то новое о человеке, с которым придется работать. Может быть, даже поделиться чем-то своим с этим глуповатым и наивным мальчишкой и заставить доесть его оставшуюся половину гадкой лапши.***
Течение реки не спеша тянулось вдоль устья, унося за собой листья и выброшенный мусор. В лучах закатного солнца вода казалась рыжеватой и чем-то напоминала чай, которые без конца пил Чосо. Странные у Итадори были сравнения, но больше на ум ничего не приходило. За красотой описания следовало обращаться к Ёшино, любителю высокой литературы и мировых фильмов, который сидел рядом на ступеньках и также молча разглядывал водную гладь. — Замерз? — поинтересовался друг, поворачиваясь к Джунпею. Легкий кивок. — Тогда иди ко мне, — Не дожидаясь согласия, Юджи притянул подмышку юношу, укрывая его плечи большими теплыми ладонями. — Тебе не надоело? — спустя столько времени, Ёшино наконец-то подал голос. Звучал он тише обычного. — Ты о чем? — Постоянно оберегать меня. Со стороны можно подумать, что мы парочка. — Не неси ерунды, — фыркнул парень. — Не обязательно встречаться, чтобы заботиться о ком-то. А думают так только полные идиоты. Забей на них, — в подтверждение своих слов Итадори ближе подтянул к себе парнишку, укрывая от прохладного ветра, который шел с речки. Нетрудно было догадаться, что Джунпей не сам додумался до подобной мысли. Явно постарался Накано с дружками, распуская слухи или бросая в спину что-то оскорбительное. Пользовался случаем, пока Юджи не появлялся в школе. Ничего, не вечно ему радоваться. Как только с деньгами станет полегче, парень обязательно вернется на учебу, и тогда этим подонкам не поздоровится. — И не загоняйся сильно. Я верну должок Накано по полной. Просто пока надо разобраться со своим дерьмом. — Все так плохо? — Ну, где-то в районе пиздеца, — иронично усмехнулся Итадори. — Амико набрала долгов, брат получает сущие копейки. И угадай, что эти двое мне подогнали? Ёшино с непониманием захлопал глазенками. Друг отстранился, засовывая ладонь в задний карман и вытаскивая оттуда телефон. Он был небольшим и с парой трещин на стекле. Очевидно, купили с рук. — Я вчера снова пришел поздно, не предупредив. А с утра Чосо отдал мне его. Сказал, чтобы я мог всегда быть на связи, и он беспокоился поменьше. Даже не наорал. Видимо, сил у него на перепалки совсем не осталось. Мне кажется, я скоро доведу его нервного срыва. — Не говори глупостей, — стукнул его в плечо Джунпей. — Ты хоть и выкидываешь приколы, но не до такой же степени. А подарок хороший. Теперь не придется тебя караулить под забором школы. Надеюсь, ты будешь сразу отвечать на звонки. — Хах, постараюсь, — улыбнулся юноша. — Напомнишь потом мне свой номер, а сейчас время фото, — последнее слово нарочито медленно протянули. — Даже не надейся, — буркнул Ёшино, тут же отворачивая голову в сторону, чтобы не попасть в объектив камеры. — Я не собираюсь заниматься подобной херней. — Да ладно тебе. У нас вообще нет общих фотографий. Ну хоть одну. Останется мне на память. На удивление, аргумент Юджи подействовал, и друг все-таки согласился сделать снимок. Джунпей переменил мнение как-то слишком быстро, однако особого внимания этому не предали. Обычно, чтобы получить «да» на какую-нибудь авантюру, его приходилось упрашивать очень-очень долго и уверять, что все будет нормально. Благо, на этот раз бороться с упертостью друга не пришлось. Он пригладил пальцами челку в районе ожогов, чтобы те не попали в кадр, а Итадори вплотную притянул к себе паренька за плечи. Характерный щелчок, и фото было готово. Юджи около минуты тыкал в смартфон, отвернув его от Ёшино, а затем чуть не стукнул его телефоном по носу, вытягивая гаджет. С экрана блокировки глядели двое парней. Один широко растягивал рот и щурил глаза, а второго хватало только на легкую улыбку. — Ты серьезно? — вскинув бровь, спросил Джунпей. — А ты разве против? Риторический вопрос, ответ на который друг решил не озвучивать, но ради приличия еще немного поворчал. Все же ему было безумно приятно от того, насколько он был важен Итадори, хоть и проявлялось это порой в довольно необычном виде. Будь то резкое желание сделать совместное фото или не давать замерзнуть, делясь либо одеждой, либо собственными объятиями. Юджи было чересчур хорош для него. Человека, который не мог существовать самостоятельно. Ушибы после стычки с Накано до сих пор жутко болели, а раны не заживали. Приходилось прятать их в мешковатые кофты и свободные штаны, чтобы лишний раз не провоцировать Итадори на разборки с тем придурком. Исход всегда был один и тот же. Накано на время отступал, а спустя время вновь приходил к любимой зверушке поиздеваться забавы ради. Юджи получал от всего только синяки, и ничего больше. Все шло по кругу, который Ёшино не был в силах разорвать. Пробовал, не получилось. Не хватило скорости прирезать Накано. Испугался? Конечно, ведь он всегда боялся его. Как бы ни пыжился и не строил из себя храброго, его трясло об одном лишь упоминании о нем. А момент, когда они встретились глазами, Джунпей хотел забыть как страшный сон. Он хотел как можно быстрее выбраться из этого ада, потому что силы были на исходе. — Если я вдруг исчезну, будешь по мне скучать? — вопрос застал Итадори врасплох. Он с недоверием посмотрел на друга. С чего бы ему спрашивать подобное? Парень не припоминал, чтобы Ёшино как-то заикался о переезде или чем-то подобном. — Конечно буду. Что за глупости ты спрашиваешь, а? — с раздражением процедил сквозь сжатые челюсти юноша. Взявшееся из ниоткуда волнение заставляло напрячься. — Спасибо, — едва слышно прошептал Джунпей и прильнул обратно к чужому плечу. Хотелось еще немного насладиться теплом. — А ты? — внезапно сказал парень. — Что? — Ты будешь скучать по мне, если я пропаду? — Глупый вопрос, Итадори Юджи. Конечно, да. С чего ты спрашиваешь о таком? — Я хочу уехать из города, — слова паренька прозвучали как гром среди ясного неба, отчего Ёшино даже отскочил от нагретого места и с надвинутыми к переносице бровями приблизился в хмурому лицу напротив. — Опять прикалываешься? — Я совершенно серьезен, — голос Юджи звучал непривычно холодно. — Как только я заработаю денег и разберусь с долгами Ниты, то свалю куда подальше. Так будет лучше. — Да что ты несешь?! — чужие пальцы вцепились в плечи. — Ёшино, пожалуйста… — друг звучал крайне измученно. Его губы нервно подрагивали. — Я только и делаю, что доставляю им неприятности. От меня одни проблемы, да и Чосо объективно уже не в состоянии с ними справиться. Я приношу ему слишком много хлопот с самого детства. Так что сейчас самое время дать ему пожить для себя, иначе он поедет крышей. Брат всегда заботился обо мне, думаю, теперь наступил мой черед, — улыбка Итадори ничуть не тянула на счастливую. Она была чертовски кривая и нагло врала. Дрожала вся и ничуть не убеждала в правдивости. А глаза, доверху наполненные слезами, делали еще хуже. Из них ручьем катились слезы, капающие с подбородка на ткань штанов и оставляя темные пятна. Джунпей не знал, что сказать. Слова застревали где-то в горле, а мысли смешивались в однообразную кучу. Внутри горело лишь желание помочь. Хоть как-то облегчить страдания Юджи, забрать с собой частичку боли, однако в этот момент Ёшино чувствовал себя максимально беспомощным. Он только и мог, что сожалеть парню и ненавидеть себя за собственную никчемность. На его месте Итадори бы точно что-то придумал, в вдребезги бы разбился, но помог. А на что способен был человек, которого он считал лучшим другом? Молча сидеть рядом, жалеть, а затем еще и надеяться на помощь. Жалкое до абсурда зрелище. Джунпею было тошно и противно от самого себя. Чертов слабак. Сил хватило лишь на то, чтобы притянуть Юджи и заключить в объятия. Не такие теплые и не такие крепкие, как у друга. Не такие уютные и приятные, ведь Ёшино промерз до костей. Однако парнишка почему-то жался ближе, стараясь утонуть в них и укрыться от всего мира. Будто Джунпей и правда мог чем-то помочь. Будто юноша действительно мог успокоить. Ёшино искренне удивлялся, почему друг так сильно верил в это чудо. Слишком наивное и глупое, но переубеждать Итадори он не стал. Единственное, что было в его силах, так это продолжать поддерживать выдуманную красивую сказку и отыгрывать роль положительного героя, в лице которого Юджи по-настоящему видел надежду и успокоение. — Спасибо тебе, Джунпей, за все спасибо. — Дурак, это я тебя должен благодарить.***
Кофейный столик ломился от кип бумаг в папках. Доклады, отчеты, данные, фото — все смешалось в беспорядочном хаосе в поисках ответа. Мегуми который день ломал голову над одним важным делом, но результат оставлял желать лучшего. Парню такой расклад не нравился, поэтому он снова и снова перечитывал страницу за страницей в надежде уловить связь. Ничего. Никакой зацепки. Фушигуро не отчаивался. Заваривал кофе, от которого уже раскалывалась голова и пересыхало в горле, и начинал расследование с самого начала. Отправная точка в несколько месяцев назад. Массовые потасовки в районе Минато: набеги на магазины, бойни в переулках, нападения с целью кражи. Ничего серьезного, правда, больше внимания привлекала не тяжесть преступлений, а их масштаб. Несколько волн за короткий промежуток времени прокатились по Минато, заставляя полицию напрячь задницы. Больше всего пострадали кварталы Аояма и Адзабу. «Приюту», что находился в первом из них, тоже прилетело. Налет устроили шибуйские шавки, которых смогли определить по характерным нашивкам на куртках. Их разбой за пределами собственного района был привычен. Неконтролируемые, повернутые на голову отморозки с такой же наглухо отбитой верхушкой. Однако массовость их вылазок на территорию чужих банд вызывала волнения не только у Мегуми. Тоджи говорил, что чуял слушок, будто вопросом может заняться сама Ассоциация. Если дело дойдет до организации влиятельных группировок, то ничего хорошего уж точно не произойдет. Ради обуздания кусачей псины в виде Шибуи они не пожалеют устроить и кровавую резню. В последнее время Фушигуро встречался слишком часто с представителями шибуйской банды. Это не могло не вызвать подозрений. Добыча информации по просьбе Тоджи едва не закончилась их расправой над мальчишками. Такая же херня произошла и с Коямой, которого по договору Мегуми требовалось убить. Он также был связан с Шибуей, собственно, где они его и застрелили. Опасно было вот так заявляться на земли врагов, однако вознаграждение себя оправдало. Чуть раньше еще парочку дел Фушигуро не прошли без встречи с шибуйскими, будь то заказы на информацию на них или же их полное устранение. Подставы быть не могло. Тоджи договаривался только с проверенными людьми, да и работа поступала из разных районов, верхушки которых находились с группировкой Шибуи в контрах. И все-таки подобные случайности навевали смутные мысли о взаимосвязи. Интуиция предчувствовала что-то, как минимум, нехорошее. Самую главную опасность пока представляла Ассоциация. Могущественный союз из нескольких группировок, в который также входили верхушки из районов Шинагавы, Синдзюку и Минато. Высшее общество, что в криминальных кругах слыло судьей и палачом. Посредством переговоров глав банд и их коллективных решений она контролировала весь Токио, помогала бандам налаживать экономические отношения и, в случае необходимости, устраивала самосуд. На сегодняшний день если беспорядки на территории атакованных районов будут продолжаться и дальше, то объединение против Шибуи, а затем и прямое столкновение выльется в настоящий ад. На памяти Мегуми нечто похожее произошло лет десять назад. Группировка из Мэгуро переоценила свои силы, и расправа над ней была весьма жестокой. Ассоциация отдала приказ всем союзным бандам о налете на район и полное истребление группировки. Не щадили никого: от высших чинов до бухгалтеров и посыльных. Изничтожали целые семьи: женщин, стариков, детей — всех, имевших даже косвенное отношение к криминалу родных. Кровавое побоище среди наемников и убийц получило название «Судный день» и послужило примером для остальных банд. Однако урок из смертельного приговора сам обвиняемый не вынес. Часть уцелевшей верхушки переместилась в Шибую и, отвоевав контроль за ней буквально за год, стала стремительно набирать мощь. И, видимо, в ближайшее время она собиралась взять реванш. Голова шла кругом, потому ниточка, за которую можно было вытянуть хоть какое-нибудь логическое объяснение такой «удачи» в работе, ускользала из плывущего взора. В картине словно не доставало ключевых элементов, чего-то настолько важного, хранящего в себе основной смысл. Фушигуро прикрыл глаза и откинулся на матрас, чуть подпрыгивая на нем по инерции, отчего уставшие мозги решили устроить американские горки. Расфокусированное сознание привел в чувство громкий стук в дверь. В проеме показалась макушка отца. — К тебе гости. Усталость как рукой сняло. Мегуми подорвался с места, на ходу пытаясь сообразить, кто мог заявиться к нему домой. Каково было удивление, когда на пороге он увидел Итадори. Тот стоял в коридоре и не знал, куда лучше пристроить грязные кроссовки, при этом не запачкав чужую прихожую. Выглядело крайне нелепо. — Ты че тут забыл, придурошный? — машинально вырвалось у Фушигуро. Он никого не ждал это уж точно, а тем более Юджи. В его планы не входила бессмысленная болтовня полдня напролет, ведь у него на столе валялись заботы гораздо важнее приятельских посиделок. С какой стати этот человек вообще завалился к нему домой? — Ты дебил? — с такой же интонацией произнес паренек, все же найдя уголок для обуви. — Сам же сказал прийти. Или у нашего мистера Биг Брейна беды с памятью? Казалось, Мегуми завис на несколько секунд. Он потупил глаза и смотрел в одну точку, пока внутри шел серьезный мозговой штурм. Обычно такого не случалось. Юноша всегда и везде помнил, что ему необходимо было сделать, с кем встретиться и кого отправить на тот свет. Специфика работы не позволяла упускать мельчайшие моменты, иначе бы Фушигуро давным-давно ходил без головы. Оттого напряжение только возрастало, когда в памяти никак не находился нужный файл. Они правда договаривались увидеться или это Юджи что-то напутал? В любой другой ситуации он бы моментально выбрал второй вариант, однако за последние дни беспрерывного анализа и разбора информации мозги напрочь отказывались работать, крупными красными буквами выдавая ошибку. — Ты говорил о какой-то работке, — видя торможение напарника, пояснил Итадори. — Без убийств, — последние слова он выделил особенно громко. Парень прищурил веки, все еще не до конца понимая, о чем шла речь. Задумчивое лицо Фушигуро вызвало у гостя разочарованный свист и слишком протяжное «м-да». — Не обращай внимания, — вышедший из кухни Тоджи приблизился к подросткам. — Его иногда клинит от продолжительной работы за документами. Будешь? — мужчина протянул Юджи открытую жестяную банку пива. — Отвали от него, — цыкнул с раздражением Мегуми, на что получил лишь задорный смешок. — Надо же, как быстро оборвал связь с космосом, — ехидная улыбка мужчины заставляла сына брезгливо вздернуть верхнюю губу. — Сегодня двадцать седьмое, если тебе это о чем-то говорит. Услышанное тут же осенило младшего. Теперь в его глазах Итадори не выглядел идиотом, заявившимся в чужой дом без приглашения. Статус придурка гордо перекочевал к самому Фушигуро, а ладонь едва не столкнулась со лбом. Бессонные ночи давали о себе знать. Если бы напарник не заявился, то дело обернулось бы весьма плачевно для Мегуми и его особого портфолио в преступных кругах. Он совсем забыл про порученное дельце, разделить выполнение и заработок от которого предложил Юджи в знак своеобразного извинения за тактичное умалчивание деталей прошлого заказа. Сегодняшний день, как он уверял, должен пройти без сюрпризов для Итадори. И тот ему снова поверил. Ради приличия стоило бы уточнить, что Фушигуро на самом деле ничего не утаивал. Эта работка была проще некуда, требовалась лишь лишняя пара сильных рук, которыми приятель бесспорно располагал. — Хэй, малец, — обратился к гостю Тоджи, делая глоток пива. — Хочешь, кое-что занятное покажу? — Даже не думай, — процедил сквозь зубы Мегуми и повернулся в сторону отца, немного заслоняя парнишку. — Расслабься ты, — фыркнул мужчина. Порой колючесть сына его утомляла. — Я могу научить его хоть чему-то полезному, в отличие от некоторых. Слыхали мы про Кояму из Шибуи. Обделались как малые дети. Чудо, что он вас обоих не успел пристрелить. Ну так что, Юджи, не прочь посетить один жизненный урок? Учти, что наемникам лучше не отказывать, — в конце Тоджи не удержался от смешка, однако от его слов, брошенных так небрежно и легко, Итадори натянулся будто струна. Краем глаза парень заметил прожигающий взгляд Мегуми. Тот пытался испепелить отца и ясно давал понять, что соглашаться на эту авантюру крайне херовая идея. Да только вот отъявленный головорез в представлении Юджи был более опасен, чем разгневанный подросток, так что отказывать первому он не решился. — Отличненько, тогда топай за мной. — Я тебя предупреждал, — махнул рукой Мегуми и поспешно скрылся в дверном проеме, ведущем на кухню. — Не обращай внимания, малец, — говорил Тоджи. — Он тебя просто ревнует ко мне. Думает, вдруг тебе понравится со мной больше, чем с этим ворчливым мальчишкой с гаденьким характером. Его-то никто не терпит, как видишь. Ни друзей, ни девушки. — Весь в тебя! — громко прокричал из кухни сын. — Вот поганец. Удивительно, как ему за такое еще язык не укоротили, — не умолкал мужчина, ведя мальчишку на свежий воздух. Выйдя на террасу, Итадори поежился. Ветер был сильным и пробирающим до самых костей. Даже теплая толстовка с ветровкой поверх мало чем помогала. Сказав остановиться здесь, Тоджи отправился дальше во внутренний двор, по пути не переставая потягивать пиво. Допив до последней капли, он поставил жестянку к другим банкам в один ряд на деревянной перекладине, что лежала по краям на двух ржавых бочках. Со стороны походило на самодельный тир. — Лови, — мгновение и в руки паренька прилетел увесистый пистолет. Осознав это не сразу, Юджи рефлекторно отскочил, роняя оружие на бревенчатый настил. — Эй, это вообще-то дорогая игрушка. Вместе со стволом вниз улетело и сердце, очутившись где-то в пятках. Вот уж не думал юноша, что когда-то в жизни ему в руки попадется нечто подобное. Страх и любопытство вспыхнули одновременно, а одобрительный возглас мужчины приказывал резче соображать. Наконец, Итадори поднял с земли пистолет и на пробу резко вытянул его вперед, ненароком наводя прицел на Мегуми, что словно тень незаметно прокрался на террасу и с чистым презрением наблюдал за выходками отца. Юджи не успел даже моргнуть, как его запястья намертво скрутили, направляя дуло в пол. — Ты совсем идиот?! — заорал Фушигуро в лицо испугавшегося парня. — Из-за твоих приколов я мог без мозгов остаться. Ствол заряжен. В подтверждение своих слов парень нажал на курок оружия, что покоился в ладони напарника. Гулкий выстрел в настил оставил в древесине приличную дырку, а непривычная отдача заставила Итадори инстинктивно бросил пистолет на пол. Тоджи на такой поворот событий лишь прыснул. — Было бы чего лишаться, Мегуми. Зато рефлексов тебе не занимать. Похвально. — Ну, конечно, — озлобленно плюнул мальчишка. — С таким отцом только и остается, что постоянно быть начеку, — последнюю фразу Фушигуро проговорил шепотом, клоня голову к земле и пряча глаза от приятеля. Однако Юджи смог уловить ее суть, и уголки его губ невольно сползли вниз. От урока стрельбы Итадори нашел в себе храбрость вежливо отказаться.