Сны

      Дни Гермионы проходили все лучше и лучше, жизнь постепенно налаживалась.       Тревога и беспокойство от мыслей о том, что Малфой каким-нибудь образом узнает всю правду о зоопарке, с каждым днем затухали и постепенно сходили на нет.       О том, чтобы посетить маггловский мир вместе с ним, Малфой тоже больше пока не заговаривал, и она позволила себе временно задвинуть эту мысль в уголок сознания и не думать о ней - отчего-то сама идея провести с ним столько времени почти наедине ужасно её пугала.       Занятия со Скорпи вошли в привычную колею и доставляли немалое удовольствие обоим: мальчику – легкостью и непринужденностью, с которой его новой гувернантке удавалось объяснять ему самые разные вещи, а Гермионе – удивительной сообразительностью, любознательностью и несомненным умом ученика.       Но главным событием, затмившим собою абсолютно все, стало то, что она наконец нашла в библиотеке мэнора нужную ей книгу. Старую, в потрепанной черной кожаной обложке, написанную от руки и больше напоминающую блокнот или тетрадь. Такую, какую она совершенно точно не могла купить где-нибудь в месте типа "Флориш и Блоттс" или отыскать на полках почтенной министерской библиотеки. Это был сборник рецептов зелий и отваров – как известных, но доработанных и, видимо, улучшенных, так и тех, о которых гриффиндорка слышала впервые. Гермиона поначалу не обратила никакого внимания на невзрачную книжку, затерявшуюся в стопках богато украшенных толстых фолиантов, и, случайно наткнувшись на неё среди прочих, едва не отложила в сторону, остановив себя в последний момент.       Исписанная до последней ломкой страницы тетрадь ужасно чем-то напомнила ей старый учебник Принца-полукровки, однако почерк здесь был явно другим, ничем не напоминающий тот, что принадлежал профессору Снейпу. Но сама манера письма, подробные и скрупулезные описания, неочевидные приемы и редкие ингредиенты - все говорило о её создателе как о выдающемся и неординарном зельеваре.       В книжке не было заклинаний и пометок на полях, только лишь краткие характеристики зелий, их рецепты и нюансы приготовления, а к некоторым прилагались еще и антидоты. Внимательно пролистав пожелтевшие от времени страницы, Гермиона нашла целый раздел сонных зелий – помимо хорошо ей знакомого Зелья сна без сновидений, здесь были подробные инструкции того, как сварить Зелье восстанавливающего сна, Зелье кошмаров, которое, по-видимому, заставляло спящего видеть все самое ужасное, на что способно его воображение, Зелье бессонницы, принявший которое не мог уснуть в течение нескольких дней в зависимости от дозы, а еще – Зелье вечного сна. Действие, которое оно оказывало, в точности совпадало с тем, что она видела в своем сне про Скорпиуса: поверхностное дыхание, замедление физиологических процессов, бледность и крепкий, беспробудный сон. Здесь же был указан и антидот, без которого пробуждение от волшебного сна было невозможным. Что ж, автор сборника рецептов, кем бы он ни был, явно не относился к числу добряков - от одних названий представленных здесь зелий у неё пробегали неприятные мурашки по спине, а от некоторых невольно шевелились волосы на затылке.       И все же это была победа. Пусть маленькая, иллюзорная - в конце концов, поводом к её тщательным многонедельным поискам был всего лишь сон, но она определенно принесла с собой облегчение и пьянящее чувство триумфа.       Гермиона взяла в руки перо и листок пергамента и начала переписывать на него рецепт антидота, попутно прикидывая, где можно достать некоторые редкие ингредиенты. Все было проще в Хогвартсе, когда под рукой была кладовка Снейпа, в которой всегда как будто были собраны все сокровища мира, а теперь к её услугам были лишь официальные аптеки да пугающие лавки Лютного переулка, о которых и думать было жутко, не то что соваться туда самой.       Она почти закончила, когда из воздуха возник домовик и сообщил, что её ожидают в малой столовой. Гермиона нахмурилась, пытаясь сообразить, кто бы это мог быть, но, ни до чего не додумавшись, поспешно спрятала листок пергамента с недописанным рецептом антидота в карман и быстрым шагом направилась туда, где каждый день пила кофе и обедала в одиночестве.       Убрать книгу со стола она не успела.       Малая столовая была местом, предназначенным для домашнего персонала рангом чуть выше, чем эльфы-домовики. Сюда подавали обед и, если было необходимо, ужин для гувернантки, здесь она пила кофе и, чисто теоретически, здесь к ней могли присоединиться преподаватели Скорпи, чего они, впрочем, никогда не делали.       Хозяева этой комнатой не пользовались, равно как и их гости, а уж собственных визитеров Гермиона и вовсе не ждала. Не Гарри же заявился в Малфой-мэнор ни с того ни с сего, рискуя полностью разрушить их легенду!       И конечно же, в малой столовой её ждал вовсе не Гарри. Однако именно этого человека Гермиона была готова увидеть перед собой меньше всего.       Небольшой стол был красиво сервирован к чаю, и за ним, изящно держа чашечку из тонкого фарфора, сидела Астория Малфой.       Гермиона от неожиданности замерла в дверях. Они говорили с Гарри на прошлой неделе, и тогда миссис Малфой совершенно определенно была во Франции. Если бы она вернулась, друг уж наверное сообщил бы ей об этом. А если Астория собиралась наведаться в мэнор, её, по идее, должен был предупредить об этом Малфой - и тогда бы она пришла к Скорпи, а вовсе не к ней! Однако ни тот, ни другой не обронили и полслова, поэтому сейчас Гермиона стояла столбом в дверях в попытке осознать, что здесь, в конце концов, происходит.       Астория Малфой собственной персоной сидит в помещении для слуг и собирается... пить с ней чай? С точки зрения Гермионы Грейнджер все это было чрезвычайно подозрительно. И чай, наверное, пить не стоит, лишь делать вид – на всякий случай.       Но как себя должна вести в этой ситуации Миа Спэрроу?.. Добрая, наивная девушка – что она вообще могла знать о семье Малфоев и матери Скорпиуса в частности?.. Вероятно, она могла видеть фото миссис Малфой в газетах. Знать от Скорпиуса и Драко, что она уехала из страны. Ну и, вероятно, имя. Большего гувернантке знать не полагалось.       И внезапное появление Астории в столовой для слуг должно её, пожалуй, смутить. Так что, наверное, застыть в дверях, как идиотка, и молча пялиться было не самой плохой идеей. С чем, впрочем, она и так блестяще справлялась в эту самую минуту.       Повисшее молчание нарушила хозяйка дома, приветливо улыбнувшись. - Добрый день. Вы, должно быть, мисс Спэрроу, новая гувернантка Скорпиуса? Я – миссис Астория Малфой, вы можете называть меня Асторией. - Добрый день. Едва ли это уместно, миссис Малфой, - пролепетала девушка, осторожно присаживаясь на крайний стул у стола. - Разве к моему мужу вы обращаетесь так же официально, мисс Спэрроу? Как, кстати, ваше имя? - Миа, мэм. И да, разумеется, мистер Малфой требует к себе подобающего обращения, - Гермиона бросила взгляд на чашку чая в наманикюренных пальчиках Астории и сочла, что вполне может позволить себе все-таки выпить кофе, дымящаяся чашка с которым только что возникла прямо перед ней. Домовики мэнора уже давно запомнили, что юная мисс пьет только этот напиток в любое время дня. - Даже в постели? - приподняла бровь шатенка, и девушка немедленно подавилась горячей жидкостью. Гермиона закашлялась, а Астория лишь рассмеялась звонким, переливчатым смехом. - О, не стоит так переживать, дорогая. Я просто предположила. В кои-то веки мой муж нанял на работу не старую скучную каргу, а юную симпатичную девчушку. Должны же быть этому причины. - Вероятно, он счел меня достаточно компетентной, и к тому же, мы неплохо поладили с вашим сыном, - Гермионе даже не понадобилось изображать оскорбленный тон.       Циничное предположение Астории возмутило её до глубины души, всколыхнув на самом её дне противную муть непонятно откуда взявшейся вины и гнева. Если Малфой не был особо щепетилен в части своих брачных клятв, то неужели же она, точнее, Миа Спэрроу, могла произвести впечатление столь неразборчивой в связях девушки?! - Поладили, значит?.. - задумчиво пропела Астория, наклонив красивую, идеально причесанную головку к округлому плечику и внимательно рассматривая гувернантку. - Что ж, я рада это слышать. И смею вас заверить, дорогуша, что я не стала бы возражать, если бы вы “поладили” и с Драко. Ничуть.       Внутри Гермионы вспыхнул красный огонек тревоги. В каком сумасшедшем мире жена станет поощрять измену мужа, да еще в собственном доме, практически на глазах у их общего ребенка? Да еще и не просто какая-нибудь жена, а Астория Малфой, бывшая Гринграсс, женщина, для которой её гордость и репутация наверняка значили не меньше, чем сейф в Гринготтсе. А раз так, возможно, Астория проверяет её?.. Или все же не её, а Малфоя?.. - Мы хорошо ладим с мистером Малфоем во всем, что касается Скорпиуса, - Гермиона решила сделать вид, что не поняла более чем прозрачного намека. - Ваш супруг исключительно корректен и крайне заинтересован в благополучии сына. Он прекрасный отец. - О да, отец из него и правда прекрасный, - усмехнулась леди Малфой. - Жаль только, в качестве мужа о нем нельзя сказать того же самого. И все же он довольно привлекательный мужчина, вам не кажется, Миа? - Не могу этого отрицать, - спокойно ответила девушка, надеясь, что ей удалось не покраснеть при этом заявлении. - Он вам нравится? - голубые глаза Астории вспыхнули хищным блеском. - Я слишком мало знаю мистера Малфоя, чтобы делать какие-либо выводы, - сухо заметила Гермиона. - Наше общение ограничивается исключительно темами, касающимися Скорпиуса. И, как я уже сказала, как отец мистер Малфой не может не вызывать восхищения.       Шатенка напротив откинулась на спинку стула и окинула девушку изучающим взглядом из-под ресниц с ног до головы. - И вы хотите сказать, что не замечали в нем... иного интереса?.. Он не подходил к вам слишком близко?.. Не смотрел на вас?.. Не прикасался?.. - У вас нет никаких оснований сомневаться в верности вашего мужа, миссис Малфой, - дрогнувшим голосом сказала Гермиона, решив, что изображать дурочку с нее, пожалуй, хватит. - Жаль, - коротко бросила Астория, видимо, решив пойти напрямую. - Как я уже сказала вам, моя дорогая, Драко – весьма привлекательный мужчина, он нравится ведьмам, особенно юным и неискушенным. Таким, как вы. И я ничуть не была бы против, если бы вы поощрили его интерес. - Уверяю вас, у мистера Малфоя нет ко мне ни малейшего интереса, на который вы намекаете, - вспыхнула Гермиона.       Внутри неё разворачивалась буря. С одной стороны, перед ней сидела жена её нанимателя и почти открытым текстом предлагала ей с ним переспать. Это было настолько нелепо и унизительно, что ноги сами так и порывались покинуть помещение, напоследок высказав этой заносчивой аристократке все, что она по этому поводу думает. Однако разум подсказывал, что Астория не просто так провоцирует, ей зачем-то выгодна измена Малфоя... или же наоборот? Единственным способом выяснить это было подыграть. - Возможно, вполне возможно, - между тем продолжала Астория. - Однако шансы у вас, определенно, есть. На каком факультете вы учились? - Пуффендуй, мэм. - Жаль. Он предпочитает гриффиндорок, - небрежно бросила леди Малфой, а Гермиона чудом не подавилась кофе второй раз.       Драко Малфой предпочитает гриффиндорок? С каких это пор?! На всякий случай она осторожно вернула чашку на блюдце и отодвинула подальше. - Так вам нравится мой муж? - прямо спросила Астория.       Ну же, Гермиона, решай: играешь или нет. - Он красивый мужчина, этого нельзя отрицать, - тихо проговорила девушка, опустив глаза в пол и хлопнув ресницами для верности. Ощущения были странными: она играла роль, лгала, но при этом не говорила ни слова неправды. - Прекрасно, - хищно улыбнулась Астория. - Не будет ничего дурного, если вы приложите капельку усилий, моя дорогая, чтобы узнать его поближе. Тем более, если вы добьетесь успеха, вам уже никогда больше не придется работать гувернанткой, подтирая сопли чужим детям. Я об этом позабочусь. - Но... он же ваш муж, - слабо возразила Гермиона. Главное, не перегнуть. - Зачем это вам?.. - Я люблю его, - просто сказала Астория, и это прозвучало даже искренне. - И желаю ему счастья. И себе тоже, простите уж мне мой эгоизм. А в нашем случае его счастье принесет мне свободу, а вам – финансовую независимость. Разве это плохо? - Совсем... совсем нет, мэм, - промямлила Гермиона, сбитая с толку её напором.       Пока было не вполне ясно, каким образом мог осчастливить Малфоя развод из-за супружеской неверности, но, может, у Астории просто проблемы с логикой? Или, скорее всего, она не взяла на себя труд задуматься о построении более-менее приличной версии ради глупышки-гувернантки, рассчитывая, что та проглотит наживку в виде красивого и богатого мужчины и так. Что ж, не стоит её слишком быстро разочаровывать. - Вот и славно, - Астория поставила чашку с недопитым чаем на стол, поднялась и подошла к Гермионе. Её длинные холеные пальчики с острыми ногтями вцепились в подбородок, приподнимая лицо и поворачивая его в разные стороны. - У вас определенно есть шанс, дорогуша. Особенно если вы готовы чуть-чуть изменить внешность.       Девушка замерла, боясь дышать. Вот сейчас она присмотрится повнимательнее, и заметит ободок линз на радужках. Краску на бровях. Неестественную густоту ресниц. И тогда ей конец. Однако Астория лишь одобрительно хмыкнула, после чего развернулась и направилась к двери. - И что же мне стоит поменять? - нерешительно окликнула Гермиона аристократку уже на пороге столовой. - Ваши волосы, - бросила та, не оборачиваясь. - Драко млеет от кудрявых и каштановых. Сходит с ума, если говорить прямо. Я навещу вас через две недели, надеюсь, вам будет, что мне рассказать.       Дверь за шатенкой давно закрылась, а Гермиона так и продолжала сидеть, глядя ей вслед, совершенно оглушенная тем, что она сказала напоследок. Сначала упомянула Гриффиндор, потом это – все её намеки недвусмысленно указывали на одного человека, и в контексте их беседы это было немыслимо, совершенно невозможно! Очевидно, что Астория ведет какую-то игру, но какую?!       Непродолжительная беседа с миссис Малфой совершенно выбила Гермиону из колеи, и она не могла придти в себя до самого конца дня, то и дело с головой уходя в свои мысли, ненадолго выныривая во внешний мир лишь тогда, когда к ней обращался Скорпиус – да и то не всегда с первого раза.       Про оставленную в библиотеке книгу она совершенно позабыла. Вспомнила о ней только вернувшись домой, когда рука в кармане случайно наткнулась на сложенный листок пергамента с недописанным рецептом. На следующий день Гермиона перенеслась в мэнор пораньше, надеясь, что никто не заходил в библиотеку и не заинтересовался тем, какую необычную литературу выбирает для чтения гувернантка, однако книги нигде не было – ни на столе, где она её оставила, ни на полке.       Она возвращалась в библиотеку несколько следующих дней в попытках отыскать пропажу, но её усилия не увенчались успехом. В конце концов она решила, что её наверняка убрал куда-то Малфой, и прекратила поиски, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. И постепенно мысли об Астории совершенно стерли этот эпизод из её памяти.

***

      У Гермионы было две недели. Четырнадцать дней. Ну, чисто технически, уже тринадцать, но от этого не становилось легче, а скорее, наоборот.       Через две недели Астория вернется, и за это время ей нужно сделать свой ход в этой партии. А для этого необходимо разобраться в том, чего же эта аристократка добивается на самом деле.       С первого взгляда все было очевидно: заплатить гувернантке за соблазнение мужа, поймать того на измене и развестись. Наверняка по этому поводу имеется соответствующий пункт брачного контракта, который позволит ободрать изменщика, как липку. Все логично и крайне просто, если бы не некоторые нюансы.       Во-первых, разводы в магическом мире были, мягко говоря, не приняты. А уж в кругах Священных Двадцати Восьми – и вовсе немыслимы. Когда журналисты пронюхали об их разводе с Роном, это стало настоящей сенсацией, и вовсе не потому, что разводились герои Второй магической войны. Да, разбивалась их сказка, которая была сложена на обломках полуразрушенного войной мира, но шокировало общественность вовсе не это, а сам факт расторжения брака. Разумеется, вину за это возложили на магглорожденную волшебницу – ведь для чистокровных, каковыми, несмотря ни на что, и являлись Уизли, это было невозможно. Они могли изгонять из рода детей, выжигать с фамильных гобеленов братьев и сестер, но развод!.. Учитывая столь категоричный настрой волшебного сообщества в данном вопросе, было весьма сомнительно, чтобы леди Малфой, в девичестве Гринграсс, и в самом деле решилась бы на столь безрассудный поступок, который уничтожил бы и репутацию Малфоя, и её собственную, да еще и непременно отразился бы на будущем их совместного ребенка.       Впрочем, она могла понять Асторию. Как ни иронично, наверное, она могла понять её лучше, чем кто бы то ни было – по сути, она прошла ровно через то же самое: не стала мириться с изменами мужа и просто прекратила этот никому ненужный фарс под названием “семейная жизнь”, и её не должен был удивлять тот факт, что кто-то хотел для себя того же. Однако справедливости ради стоило отметить, что она и понятия не имела, насколько консервативным и косным окажется магическое общество на самом деле. В отличие от неё, Астория подобных иллюзий была лишена. К тому же у них с Рональдом не было детей – один Мерлин знает, решилась ли она на такой отчаянный шаг, если бы это могло затронуть кого-то еще, кроме неё самой.       Но тут всплывало еще и во-вторых. Астория была дочерью Гринграссов – влиятельных волшебников, которым удалось удержать нейтралитет в прошедшей войне. А значит, сохранить не только репутацию, но и деньги. Гермиона, которая руководила отделом, курирующим экономическую деятельность волшебников, по долгу службы была прекрасно информирована о финансовом состоянии многих видных магических семей. И Гринграссы, без сомнения, входили в их число. Они были состоятельны, так что, на каких бы условиях ни был заключен её брак с Малфоем, едва ли Астория так уж сильно нуждалась в его деньгах. Конечно, порядок сумм был несравним, даже после всех выплат, к которым обязало Малфоев Министерство, и тысяч галлеонов, перечисленных ими на благотворительность, но для сохранения привычного образа жизни Астории средств Гринграссов было бы более чем достаточно. Тогда почему бы просто не развестись, не устраивая весь этот цирк? Ведь миссис Малфой и без её участия была абсолютно уверена в неверности мужа, ей не нужны были подтверждения подозрений – только свершившийся факт. Может быть, это был способ сохранить лицо и свалить всю вину за развод на него?..       В принципе, все было логично, но в эту историю совершенно не вписывался последний совет миссис Малфой. Если Миа Спэрроу перекрасит и завьет волосы, она станет вылитой зеленоглазой копией Гермионы Грейнджер! Девушки, которую Драко уж точно на дух не переносит, и у которой нет ни малейшейго шанса даже на дружелюбие с его стороны, не то что уж... Значит, на самом деле Астории не нужно, чтобы он ей изменял?.. Ей нужно – что? Выбесить мужа, подсунув прямо под нос напоминание о несносной гриффиндорской выскочке, как он её называл? Подставить мисс Спэрроу, чтобы она вылетела с этой работы за подкаты к её мужу?.. Тогда почему просто не уволить?       Ответ на последний вопрос нашелся сразу же – контракт. Контракт, заключенный между Мией Джейн Спэрроу и Драко Люциусом Малфоем. Уволить её может только он сам. И если она взбесит Малфоя, да еще попробует соблазнить, он расторгнет его быстрее, чем Гермиона успеет моргнуть. В эту же версию отлично вписывался и эпизод с попыткой похищения Скорпиуса – лучшего способа скомпрометировать гувернантку просто не существовало. Хотя они точно установили тот факт, что Астории в ту злополучную пятницу в стране не было, ей ничего не мешало сделать все чужими руками – собственно, примерно то же самое она пыталась провернуть и сейчас.       Все это выглядело так, как будто Астории нужно, просто необходимо от нее избавиться, самой при этом оставшись в стороне. Вот только зачем? Какая от этого выгода? Она впервые её видит, поэтому навряд ли имеет какие-то претензии по поводу её непосредственной работы или лично к Мии Спэрроу, а уж случай в зоопарке и вовсе произошел до того, как они познакомились. Возможно, миссис Малфой хочет поставить кого-то на её место? Тогда почему бы не обсудить это напрямую с Драко, ведь как мать она имеет право на участие в подобных решениях. Или заранее уверена, что он не согласится на предложенную ею кандидатуру? В таком случае эти козни имеют смысл: как бы ни облажалась Гермиона, это станет весомым аргументом за то, чтобы в следующий раз при выборе гувернантки последнее слово осталось за Асторией. Интересно, а кто выбирал её предшественницу, миссис Перкинс, которой так некстати стерли память? Возможно, Гарри сможет это выяснить, если Малфои обращались к той же миссис Моррисон. Нужно будет обязательно уточнить. И вообще расспросить хозяйку агентства по найму получше обо всем, что касается Малфоев – кто знает, какая информация может всплыть?..       Все эти размышления поглотили Гермиону с головой, однако оставляли после себя значительно больше вопросов, чем ответов. А главное – совершенно никак не помогали понять, что теперь делать ей самой.       Пока ясно было только то, чего делать не нужно – возвращать её волосам их естественный вид, преображаясь тем самым обратно в Гермиону Грейнджер, и флиртовать с Малфоем. Ей необходимо быть рядом со Скорпи до самого Рождества, ради чего и затевался весь этот маскарад, ну а о втором пункте и говорить не стоило. А значит, и следовать советам Астории нельзя ни в коем случае. Ни о каких попытках “поладить” не может быть и речи – впрочем, это было понятно с самого начала. Женатый мужчина был для Гермионы табу, даже если этот мужчина – Драко Малфой. Особенно, если этот мужчина – Драко Малфой. Тем более, по всему выходит, версию о том, что Астория была с ней честна и действительно хочет развода, можно смело исключить.       Может, стоит рассказать Малфою обо всем напрямую? Уведомить его, что Астория решила от неё избавиться, он наверняка знает свою жену лучше, чем кто-либо, и может догадаться о причинах. Правда, он-то, может, и догадается, а вот ей, Мии Спэрроу, точно не расскажет. Еще и уволить может, просто за то, что она за его спиной вела подобные разговоры с его женой.       Нет, Малфою говорить нельзя.       А что тогда ответить Астории, когда та явится через две недели? Как она там выразилась?.. “Надеюсь, вам будет, что мне рассказать”. Самое простое – заявить, что передумала. Что Малфой при более близком знакомстве оказался мудаком (что истинная правда), и ей такое счастье даром не надо, и с доплатой не надо тоже. Но тогда не останется ни единого шанса узнать, кого Астория наметила на место гувернантки... А ведь это может быть именно тот человек, которого они ищут – тот, кто мог бы бросить Оглушающим в Скорпи. Упустить единственную пока ниточку – преступно, ведь кто знает, может, этот человек заменит Гермиону после Нового года, и её кошмар все-таки сбудется, только с отсрочкой. Нет-нет-нет, Астория должна добиться своего, её нужно как-то убедить, что мисс Спэрроу намерена уволиться, и это вынудит её действовать дальше. Возможно, Гарри удастся установить за ней наблюдение и узнать, с кем она будет встречаться после этой новости. Только как это сделать, не увольняясь на самом деле, и не посвящая во все происходящее Малфоя?.. Самое простое – соврать. Наплести с три короба что-нибудь про личные причины и сказать, что собирается просить о расторжении контракта. Но что будет, если Астория пойдет после этого к Малфою? Как пить дать, он обвинит её во всех грехах, и случится грандиозный скандал, после которого реальное увольнение останется единственным выходом.       Гермиона ломала голову, снова и снова прокручивая варианты, но никакого решения не находила. Какая-то мысль смутно зудела под кожей, казалось, не хватает какой-то одной простой, очевидной детали - и все встанет на свои места. Но, сколько ни пыталась, поймать за хвост эту вечно ускользающую мысль ей так и не удалось. Гермиона рассказала обо всем Гарри, надеясь на его свежий взгляд, однако он только согласился с её выводами, пообещав наблюдать за Асторией и еще раз подробно пообщаться с миссис Моррисон, но ничего нового придумать пока не смог.       Так что пока Гермионе ничего другого не оставалось, кроме как продолжать ходить на работу и ждать хоть какой-нибудь информации от друга. Она сходила с ума от осознания того, что вокруг происходило что-то, о чем она не имела ни малейшего понятия, и с чем ничего не могла поделать.       Было и еще кое-что, что её беспокоило и о чем она ни словом не обмолвилась ни Гарри, ни уж тем более Астории. То самое, что остро укололо её во время их странного разговора. То, что вызвало в ней смутное, давящее чувство вины.       Были, черт побери, были взгляды – и протяжно-долгие, и мимолетно-легкие, словно касание крыла бабочки. Был тот недопоцелуй в гостиной. Были теплые и сильные руки, прижимавшие её к мужскому телу и бережно несущие в постель. Может, что-то из этого она себе и придумала, но что-то - определенно было. Однако Гермиона не была готова в этом признаться даже самой себе, и уж тем более – кому-то другому. Она – Гермиона Грейнджер, а он – Драко Малфой, и у них нет и не может быть ничего общего. Даже Скорпи – и тот в её жизни появился случайно и совсем ненадолго. Ничего не было. И никогда не будет.       Поэтому, когда они с Драко в очередной раз случайно встретились утром у камина, и он мимоходом бросил ей, что эта суббота у него свободна, Гермиона на мгновение замерла, чувствуя, как моментально стали влажными ладони, а дыхание на милисекунду сбилось. Понимание нагнало её ровно через миг: зоопарк!.. Малфой говорил, что хочет в следующий раз пойти с ними.       В субботу.       В эту субботу.       Послезавтра.       Смятение охватило её с головой, и все, что храбрая гриффиндорка смогла сделать, чтобы не выдать себя – лишь сдержанно кивнуть. Очевидно, этого было достаточно, потому что Малфой не стал ждать от неё большего и скрылся в камине.       Все посторонние мысли смыло, словно майской грозой. Снова и снова Гермиона перебирала в уме перечень того, что необходимо сделать: заказать билеты, позаботиться о машине, выбрать достойный ресторан поблизости, если Малфой вдруг решит задержаться в маггловском мире на обед. Годрик, дай ей сил, ведь если этот высокомерный сноб будет смотреть на все с таким лицом, будто перед ним куча драконьего навоза, она не вынесет. Пожалуй, без сопровождения авроров они на этот раз обойдутся – в конце концов, едва ли Скорпи решится повторить свою безумную выходку, да и на этот раз с ним будет родной отец. Следящих чар будет достаточно, а связывающее заклинание она наложит на Скорпиуса и Драко, а сама будет держаться где-нибудь неподалеку. Да, точно, это прекрасный план.       Составление списков и планов в голове отлично отвлекало от главного, от того, что на самом деле приводило её в ужас и заставляло ощущать какое-то странное, сводящее чувство внизу живота: ей предстоит провести несколько часов с Малфоем!.. Не перекинуться несколькими словами у камина, не обсуждать рабочие моменты, а находиться рядом, бок о бок, гулять, а может, и обедать – хотя кто знает, как принято у этих чистокровных, может, и в маггловском мире он намерен придерживаться своих идиотских никому ненужных правил, и не опускаться до трапезы с прислугой за одним столом. Важно другое – за все это время ей нужно не вспылить, не наговорить ему лишнего, а главное – ничем не выдать себя. Это будет намного сложнее, чем при мимолетных коротких встречах в поместье, и вызывало у неё серьезное беспокойство.       Поэтому она решила воспользоваться стратегией “от противного”.       Гермиона Грейнджер купила бы самые обычные билеты – Миа Спэрроу заказала билеты класса вип, позволяющие пройти даже в закрытые части зоопарка, включая частные аквариумы, миновать очереди и войти в вольеры к животным, не представляющим опасности, и даже покормить их. Пакет услуг включал в себя также услуги персонального гида и фотографа, хотя платить за это было и вовсе бессмысленно - в том, что Малфой решительно откажется и от того, и от другого, Гермиона не сомневалась ни на кнат.       Гриффиндорка обошлась бы простым такси – пуффендуйка выбрала самый дорогой “Бентли”, доступный к аренде с водителем на целый день, внутренне морщась от никому не нужного пафоса.       И даже вместо джинсов с футболкой, которые, без сомнения, предпочла бы Грейнджер, она нашла время после работы, чтобы пробежаться по магазинам, и купила новое платье и подходящие к нему туфли на устойчивой, но высокой танкетке.       Слава Мерлину, её финансовое положение позволяло выложить за организацию одного-единственного дня сумму, эквивалентную средней зарплате рядового служащего Министерства, не поморщившись, и не обращаться с подобными вопросами к Малфою – этого ее гордость бы не вынесла. Конечно, формально она на него работала, и не было ничего зазорного в том, чтобы он сам оплачивал свои завышенные требования, но отчего-то все равно было неловко говорить с ним о деньгах.       Все это привело к тому, что субботним утром она стояла в холле Малфой-мэнора у камина, нервно теребя укороченный рукав нового платья, и чувствовала себя полнейшей идиоткой.       Это чувство только усилилось, когда она услышала шум на лестнице и подняла глаза туда, откуда доносился звук шагов. Горло перехватило, и дыхание сбилось: держась за руки, к ней спускались два ослепительных блондина. Похожие как две капли воды, в маггловских джинсах, белых футболках и серых толстовках, небрежно наброшенных на плечи, они были нереально, невероятно красивы и неотличимы друг от друга, если бы не возраст. Драко шел величественно и гордо, как будто на нем был по меньшей мере смокинг, а направлялся он на прием в Букингемский дворец, а не в парк смотреть на обезьянок. Скорпи же чуть не подпрыгивал на ходу от нетерпения, сдерживая себя только из-за присутствия отца.       Взгляд девушки сам собой чуть дольше задержался на старшем Малфое, отмечая отличия их с сыном нарядов: его узкие джинсы, сидящие чуть ниже на бедрах, чем нужно, футболку, плотно обтягивающую спортивный торс, словно она была на размер меньше необходимого, волосы, уложенные с чуть меньшей тщательностью, чем обычно...       Гермиона невольно сглотнула вставший в горле ком.       Этот день будет гораздо, гораздо труднее, чем она думала.