Мистер Грегори Гойл

Грегори как раз усиленно пыхтел над учебником, когда в спальню ворвался возбужденный Малфой. Точнее, не просто вошел — влетел, не забыв пнуть сундук Блейза. — Дамблдор совсем рехнулся! — как волк в загоне, Драко ходил из стороны в сторону и пинал столбики кровати. — Отправил меня в ночь вместе с Лонгботтомом, грязнокровкой и Поттер да еще и в сопровождении этого придурка Хагрида! Ничего, я напишу отцу, он этого так не оставит! Услышав имя Гарри, Гойл оторвался от книги. Близились экзамены, и мальчик всерьез приналег на учебу, стараясь пробраться сквозь дебри заумных слов и заклинаний. В какой-то момент он даже упустил из жизни наблюдение за Гарри, хотя по-прежнему просил маму не оставлять девочку без домашних посылок. Сейчас, глядя на Драко, Гойл припомнил, что около недели назад тот едва ли не сиял от гордости, хвастаясь тем, как ловко ему удалось обмануть гриффов. Грегори не прислушивался к его похвальбам, но теперь подумал, что стоило бы. — Что произошло? — осторожно поинтересовался Гойл, поворачиваясь к Мафлою. — Эээ, ты куда-то ходил? — А ты так же туп, как и обычно! — презрительно ухмыльнулся Драко. — Я же говорил, что мне удалось сдать придурошную Поттер и грязнокровку, когда они отправляли дракона этого дикаря Хагрида. Дракона они отправить успели, поэтому дура-Макгонагалл влепила мне отработку. Хотя она сняла с гриффов сто пятьдесят баллов, так что, можно сказать, моя задумка удалась. Еще бы питекантропа из Хогвартса выставили, вообще отлично было бы. — Кого? — удивился Гойл, коря себя за то, что не обращал внимания на то, что творит Малфой. — Твоего брата по разуму! — фыркнул Драко. — Что было в лесу? — оскорбления от Малфоя давно не трогали Гойла, но он должен был узнать, в порядке ли Гарри. — Нас отправили искать того, кто убивает единорогов. Дамблдор выжил из ума, если всерьез думал, что это можно доверить придурковатому остолопу и первокурсникам, одна из которых грязнокровка, второй — увалень Лонгботтом, а третья — пресвятая Поттер. Мы наткнулись на мертвого единорога, а еще на какого-то урода, который пил кровь. Тут даже полному идиоту должно быть понятно, что пора вызывать авроров. Но нет, у нас с собой была только блохастая псина. Эй, ты куда? Драко даже умолк от удивления: Грегори вскочил со своего места и бросился к выходу из спальни. Он должен был немедленно убедиться в том, что с Гарри все хорошо, убедиться в этом любой ценой. Коридоры были пусты, отбой давно миновал. Грегори в растерянности сделал несколько шагов, а затем бросился вперед, но был остановлен все тем же Малфоем. — Тебе тоже в лес захотелось? — зашипел он. — Совсем мозгов лишился. Говорил тебе, что ты и так получишь проходные баллы за экзамены, отец позаботится об этом, так что незачем напрягаться. Куда ты вообще собрался в такой час? — Да, заучился, — покаялся Грегори, понимая, что никто не позволит ему безнаказанно добраться до башни Гриффиндора и проникнуть в нее. К тому же, если бы с Гарри что-нибудь произошло, Малфой не забыл бы упомянуть об этом! Но сердце рвалось туда, посмотреть, убедиться, обнять и спрятать от опасного мира, закрыть собой. Ему удалось успокоить Малфоя и отвести от себя подозрения, но с этих самых пор учеба была оставлена до лучших времен. Учебники мирно пылились на тумбочке возле кровати, и даже истерика от Драко не помешала Грегори пристально наблюдать за Гарри. Он отслеживал все передвижения девочки, провожал ее от момента, когда она выходила из своей башни до того мига, когда она уходила обратно. И очень скоро понял, что Драко подставил Поттер по-крупному: с девочкой никто не разговаривал, прочие гриффиндорцы отворачивались от нее, а сама она ходила очень грустная и почти не поднимала глаз. На уроках молчала, говоря лишь тогда, когда ее вызывали. Она почти не гуляла, после занятий забиралась к себе, даже на ужин почти никогда не выходила. — Привет! — Гойл ухватил ее после Зельеварения. Не лучший выбор: девочка как раз получила очередной нагоняй от профессора Снейпа и готовилась идти к себе, раздраженная и поникшая одновременно. Поттер смерила однокурсника непонимающим взглядом и вздохнула. — Что тебе нужно? Пришел позлорадствовать? А почему без Малфоя? Или он тебя послал? Не надоело всюду таскаться за ним? Он же тебя ни во что не ставит. Гарри тяжело вздохнула, и презрение из ее взгляда исчезло. Между ними двумя натянулась тонкая струна, кажется, девочка только сейчас поняла, что именно Грегори поделился с ней едой тогда, в поезде. — Я хотел тебе сказать, что ты ни в чем не виновата, — помявшись, пробасил Гойл, а потом раскраснелся и отвернулся. — На самом деле ты очень хорошая… Вот глупость-то! Гарри осталась стоять посреди коридора, затем недоуменно пожала плечами, развернулась и отправилась в свою башню. Гойл же прятался за колонной и старался не провалиться под землю от жгучего стыда. Он же хотел сказать совсем другое, он же только-только решился сказать ей, как она дорога ему, а получилось выдать только вот это. Наверное, Драко прав: он и в самом деле плохо соображает… — Если мы ничего не предпримем, Снейп украдет философский камень! Следующие несколько дней Гойл старательно прятался от Гарри, но продолжал наблюдать за ней. Драко и его компания были полностью поглощены экзаменами, так что Грегори доставалось немного свободы каждый день. И все же эту эмоциональную фразу Рона Уизли Гойл услышал почти случайно, когда завернул за угол, предвкушая обед. Разумеется, он понятия не имел, куда направляется гриффиндорское трио. Разумеется, он отправился следом. Огромный цербер сонно зевал, вслушиваясь в мелодичные звуки арфы. Ошметки дьявольских силков печально извивались по углам. Изломанный пернатый ключ слабо трепыхался в замочной скважине, пока его товарищи с негодующим писком метались поблизости. Оглушенный тролль источал такие ароматы, что Гойл порадовался тому, что еще не успел пообедать. Обломки шахматных фигур в беспорядке валялись на доске. Рональд Уизли напоминал павшего героя древности, но Гойл даже не обернулся, проходя мимо него. Грейнджер, всхлипывая, промчалась мимо, бросилась к рыжему гриффиндорцу. Грегори она не заметила. Зато Гойл как раз обнаружил дверь, из-за которой выбежала девочка. Не думая ни о чем, он рванул за эту дверь и с разбега угодил в языки пламени. Вдумываться в загадку, выбирать среди батареи фиалов времени не было, а потому Грегори просто рванул вперед — наудачу, наугад. И пламя пропустило его. Мальчик оказался в подземелье. Перед огромным зеркалом. Рядом с Гарри. Возле профессора Квиррелла, у которого из затылка торчало чужое лицо с пугающими змеиными чертами. Монстр как раз приблизился к Гарри и попытался дотронуться до девочки. Квиррелл верещал от боли и страха, тот, который из затылка, что-то угрожающе шипел, а Гарри бросалась вперед, как прекрасная амазонка, не замечая, как ее собственные руки покрываются волдырями от ожогов. — Нет! — завопил Грегори и тоже кинулся на Квиррела, не обращая внимания на то, как скалится второе лицо на затылке. — Гарри! Держись! Он не знал, что мог бы сделать, все, что он хотел — оторвать обидчика от девочки, затоптать его ногами, вбить в каменные плиты, чтобы он никогда больше не посмел поднять руку на Поттер. — Авада Кедавра! — успел прокричать тот, который торчал из затылка, и зеленая вспышка пронеслась мимо. Все они уже падали, но последним усилием Грегори все же сумел оттолкнуть Квиррелла от девочки. Глаза Гарри закатились, но Гойл успел ухватить ее и рухнул на каменные ступеньки, нежно сжимая свое сокровище в объятиях. Квиррелл рассыпался пеплом, лишь мантия осталась валяться на полу, а огромный черный вихрь взметнулся вверх. — Еще увидимся, Гарри Поттер, мистер Гойл! — угрожающе прошипел он и исчез. Гойл же сжимал девочку в объятиях и легонько покачивался. Ему было страшно, он точно знал, что нужно встать и побежать за помощью, но никак не мог оставить Гарри в одиночестве. Он просто прижимал ее к себе и надеялся, что с ней не произошло ничего страшного. — Какая неожиданная встреча, — металлический голос разрезал тишину подземелий. Гойл настолько погрузился в свои мысли, он смотрел лишь на Гарри, а потому не видел, как профессор Снейп прошел в комнату, не видел и того, с каким лицом декан Слизерина несколько мгновений смотрел на развернувшуюся перед ним картину. А затем поднялась обычная суета. Профессор творил целебные чары, появившийся немного позже директор Дамблдор пытался разузнать, что произошло, школа гудела от множества слухов. «Это был Волдеморт, мистер Гойл, — поджав губы, профессор Снейп все же снизошел до объяснений, когда с лечением Гарри было закончено, и стало ясно, что ее жизни ничего не угрожает. — Тот самый Волдеморт, которому служил ваш батюшка». «Это не имеет значения, профессор, — глухо сказал тогда Гойл, упрямо набычившись. — Отец поддержит меня, я знаю. Значение имеет только Гарри». Снейп смотрел на него только едва ли не минуту, покачивая головой. «Понимаю вас, — тихо произнес он после затянувшегося молчания, которое показалось Грегори пыткой. — Тогда имейте ввиду, что однажды он вернется». Снейп был тысячу раз прав, но никакие его слова не заставили бы Грегори свернуть с намеченного пути.