Здравствуйте, я ваш дядя

      —Слушай, меня тут твой папаша подрядил читать ваши древние легенды, — начал Драко.       —Ну-ну, — Леголас с укором посмотрел на него.       —Ты ж это всё точно читал, да?       —Конечно, это же история моих предков.       —Так вот, я не понимаю, зачем понадобилось Феанору создавать эти сильмариллы? — спросил Драко Леголаса. — От этих камней одни проблемы, даром что они божественно красивы. Столько эльфов полегло из-за них. Им бы жить и жить. Если б я был бессмертным эльфом, я бы ни за что не ввязывался в эту историю.       Леголас как-то странно хихикнул, но всё-таки собрался с мыслями и ответил:       —Сильмариллы — это были необыкновенные камни. Красивее них никогда не сотворит рука ни одного мастера. В них Феанор заключил свет Двух Древ Валинора. Эти камни были величайшим из чудес, какие только видела Арда, к тому же они сохраняли свет Древ неизменным. Никто не мог его осквернить или разрушить, только сам Феанор мог уничтожить их. Они, как венец творения, демонстрируют всем, как велико было умение эльфийских мастеров, какими величественными были короли древности.       —Но ведь именно они стали причиной раздора меж эльфами и братоубийства!       —А вот тут я не соглашусь. Смуту среди эльфов сеял Моргот, будь он навеки проклят.       —Но ведь он это делал, чтобы завладеть сильмариллами из ненависти к их обладателю Феанору. Не будь этих камней, Мелькор…       —Не произноси его старого имени. Моргот Бауглир, Исказитель и Чёрный Враг Мира — вот кто он.       —Хорошо, чёрт бы с ним. Не будь этих камней, Моргот не позавидовал бы Феанору и не захотел бы заполучить их.       —Моргот и без того омрачал сердца эльфов грязными мыслями, стращал их и науськивал друг на друга. Не будь сильмариллов, он бы придумал любую другую причину ненавидеть Феанора, ибо был он искуснейшим и величайшим мастером, каких более не рождалось в Арде.       —Попереубивать столько эльфов из-за трёх каких-то камней. Уму не постижимо, — всё ещё возмущался Драко.       —Мои предки сражались с тьмой, боролись за мирную жизнь в Арде, за величайшее наследие своего народа. Можно подумать, причина войны в Англии была куда более благородной и возвышенной, — с усмешкой сказал Леголас.       —Ну, мы воевали за чистоту крови, чтобы эти поганые грязнокровки не мешали жить чистокровным волшебникам, чтобы маглы знали своё место, чтобы волшебникам не приходилось скрываться и постоянно маскироваться, опасаясь, что маглы узнают о нашем существовании.       —Вы занимались таким же братоубийством, как и Феанор в своё время. Ни ему, ни вам нет оправданья. Феанор решил, что его цель стоит того, чтобы поднять руку на брата своего, а вы возомнили себя судьями, которые вправе судить, у кого чистая кровь, а у кого нет, кто достоин жить в вашем мире, а кто нет. Вы решили поработить свободных людей, которые не владеют волшебством, чтобы вам не приходилось скрываться от них. С какой стороны не взгляни, это ужаснейшее преступление.       —А вот и неправда, мы были как санитары леса, уничтожали больных животных, чтобы они не мешали жить здоровым.       —А по каким критериям вы решали, что эти животные больны? Ты всю дорогу называешь меня остроухим, будто это плохо. Тот факт, что у меня заострённые уши, говорит лишь о том, что я эльф и не более, но разве это плохо — быть эльфом? Да, мои уши не такие, как твои, но это не означает, что это что-то плохое, ненормальное. Я больше, чем уверен, что убийство ни в чём неповинных людей, которых вы окрестили грязнокровками, не имело под собой никакой адекватной аргументации. То, что у них родители не волшебники, не делает их хуже или людьми второго сорта, с которыми можно делать всё, что угодно.       —Откуда у тебя такие глубокие познания о войне в Англии, а? — с недоверием спросил Драко.       —Отец рассказал, а он узнал от дяди.       —У меня не было выбора, ясно? Он бы убил меня!       —Я никогда не оказывался в такой ситуации, поэтому не возьмусь судить тебя: был у тебя выбор или нет. Ты сделал, как считал нужным. Только не спеши смешивать с грязью величайшие творения, ради которых умирали великие войны, когда сам шёл на бой без видимой на то причины, из страха перед предводителем.       —Эх, хотел бы я увидеть эти сильмариллы, — пробормотал Драко.       —А ты до конца не дочитал что ли?       —Нет. Так, не говори мне, что с ними случилось. А то мне и так не особо интересно это читать было, а если ты мне расскажешь, чем это всё кончится, я точно никогда не дочитаю.       —Ладно, как скажешь, — улыбнулся Леголас, поднимая голову и вглядываясь в маленькие клочки неба, которые иногда было видно между веток. — У меня так сердце сжимается, когда я смотрю на наши деревья, — сказал Леголас, коснувшись ладонью одного из массивных стволов. — А самое ужасное, что никто не знает, что с этим делать.       —Папа говорил, что твой ненаглядный батюшка владеет колдовством. Что он не заколдует деревья, чтобы они выздоровели? — небрежным тоном сказал Драко.       —Отец пытался. Очень много сил он вкладывал, чтобы вылечить лес, но стоило только ночи наступить, как деревья снова попадали в сети тьмы. Отец смог создать небольшую завесу, подобную завесе Мелиан. Конечно, его не идёт с ней ни в какое сравнение, но это хоть что-то. Благодаря ей тьма не так быстро расползается по лесу. Все лесные эльфы совместными усилиями немного сдерживают тьму, и она уходит, но за ночь опять-таки возвращается обратно. К тому же участились набеги пауков. Магия отца уже не справляется. Враг слишком силён.       —А что вы не объединитесь всем Средиземьем, люди, эльфы, гномы, кто там ещё есть, и не нападёте на него вместе?       —Даже всех наших сил не хватит, чтобы одолеть его. Он слишком силен. К тому же владыки государств уже, наверно, никогда не смогут сплотиться. Даже на Войне Последнего Союза были проблемы с осуществлением общего командования, а сейчас и подавно. Никто из эльфийских владык не захочет объединиться со всеми остальными государями под общим флагом. Гномы не пойдут в бой с эльфами, как и сами эльфы, современные люди тоже вряд ли захотят биться на одной стороне с гномами и эльфами, а эльфы с другими эльфами. Лично мы с отцом никогда не будем сражаться бок о бок с гномами. По крайней мере, если бы мне представилась такая возможность, я бы сделал всё, чтобы умереть подальше от гномов.       —А почему ты не любишь гномов? — спросил Драко.       —Не потому, что они низкого роста и у них очень много волос на теле, — с усмешкой сказал Леголас. — Гномы очень алчные, жадные до золота и неимоверно упрямые. Золото для них дороже, чем их собственная жизнь. С ними невозможно договориться, а порой не очень-то и нужно. Они понимают только язык металла, что им ближе всего. Мы презираем их за это.       —У нас есть существа такие, гоблины. Они руководят самым крупным волшебным банком и сами делают золото, а также гоблинские мастера куют необыкновенные магические артефакты. Всё, что сделано гоблинами, очень высоко ценилось у нас. Правда проблема в том, что, когда волшебник покупает какое-то изделие, сделанное гоблином, он, разумеется, платит ему за работу, но после его смерти гоблин считает, что изделие принадлежит ему и должно быть возвращено обратно. Волшебник, типа, берёт его в аренду и передавать его из поколения в поколение не имеет права. У нашей семьи есть вещи гоблинской работы, но я не знаю, как рассчитывались за них с гоблинами.       —Средиземские гномы более охотно расстаются со своими творениями и очень даже неплохо наживаются на этом, но цены заламывают порой такие, что караул. К тому же, именно их алчность и жестокость стала причиной гибели одного из величайших эльфийских королей. Они захотели завладеть сильмариллом и убили его…       —Заткнись! Ты мне сейчас всю историю сильмариллов расскажешь! Я же просил тебя!       —Прости, — Леголас замолчал, виновато глядя на Драко.       —Балабол несчастный. Я и так терпеть не могу читать всякую тягомотину, а тут столько проблем. Ваших этих эльфийских королей больше, чем у меня волос. У меня от всех этих имён голова идёт кругом, отчего теряется желание читать, а тут ты ещё добавляешь.