Чем мы занимаемся по ночам~

— Ты только представь, сколько мы получим денег за пару таких сексуальных кадров! - верещал Ромео, когда они в Феликсом вышли из универмага. — А каких именно кадров? — Ну, к примеру, как ты с огромным, как мяч, животиком выталкиваешь из попки розовую воду. Ну или сперму. Можно сделать пару таких фотографий с фонтанчиком. — Ах ты грёбаный извращенец! Розовый никуда не годится! Конечно же сперма самое то! — Слушай, у меня есть идея! — Да? — А давай я наполню себя готовым завтраком? Молока и хлопьев у нас дофига! И пузейка моя эластичная, так что можно семь литров залить и две тысячи долларов у нас в кармане! — Идеально! Когда они пришли домой, они принялись сооружать комнату для водяных, а точнее, молочно-хлопьевых процедур. Феликс нашёл семилитровую банку и толстый шланг, чтобы хлопья могли хорошо проходить. Ромео разделся и хорошенько смазал анус, чтобы такая толстая трубка могла безболезненно пройти. Феликс привязал Рому к стулу и всунул глубоко-глубоко в попку шланг. Ромео застонал. Слишком уж толстой трубка оказалась для его нежной попки. Оба парня понимали, что молоко с хлопьями будет проходить в кишки с трудом, так что Феликс уже массировал животик Ромы по часовой стрелке. Молоко начало поступать в Рому. Первые минуты всё проходило гладко, но потом начались трудности. Ромео в деталях ощущал, как в его животике колышатся твёрдые хлопья, царапая его изнутри. Чувство переполнённости нарастала. Когда в животе был литр, он начал сильно спазмировать, что заставило Ромео заныть. Низ живота твердел. Пузейко Ромы крутило, вертело, выворачивало. Там буквально была буря молока, которая от малейшего движения начинала двигаться внутри, давить на кишки и бурлить. Феликс сильнее и сосредоточенней массировал вздувшийся живот. Когда в животе уже было два литра с половиной бурлящего молока, Ромео посмотрел в зеркало, которое поставил Феликс перед ним. Пупок уже не был дырочкой, а небольшой шишечкой. Животик напоминал большой красный мяч. Феликс продолжал массировать: — Ай, сладкий, прошу, не надо так сильно на мой животик давить! - тяжело дыша, сказал Ромео. — Прости, просто он такой хорошенький, упругий. А низ живота твёрже камня! — Я тебя хорошо понимаю, но это сильно давит на кишки! Брр! - задрожал Ромео, - Какое же молочко холодненькое! — Эй! Я конечно всё понимаю, но прошу, не кончай на меня! - сказал Феликс, больно хватая член Ромы. — Ах, прости, просто это так приятно, хоть и меня довольно сильно распирает и бурлит… Ах! Феликс! - вскрикнул Ромео, кинув на Феликса сердитый, узмученный взгляд. — Прости, прости, не удержался, - извинился Феликс и стал нежнее массировать. Через две минуты, животик вырос и уже походил на большой арбуз. Осталось только два литра, и деньги уже в кармане. Ромео был экстазе, но живот сильно распирало изнутри и урачало. Рома хотел схватится за свой бедный измученный животик, но он же был связан. Вскоре, два оставшейся литра влились. Ромео громко стонал и пытался высвободить руки. Феликс вынул шланг, вставил анальную пробку и развязал руки Ромы. Ромео сразу же схватился за живот и заныл: — Ах, мой бедный животик! Как же он сильно раздулся! Давай быстрее сделаем фотографии и я смогу избавится от молока с хлопьями! — Хорошо! Я уже принёс камеру! Принимай позу! Ромео закинул ноги за голову так, чтобы попка торчала. Феликс вынул пробку, вставил штучку, которая расширила анус, чтобы хлопья могли без труда пройти. Из его ануса выстрелила молочная струя с хлопьями и получился фонтанчик. Феликс незамедлительно принялся фотографировать, пока Ромео сильно тужился, чтобы сделать фонтанчик красивой струёй. Вскоре, все семь литров вылились, и Ромео с облегчением выдохнул и встал, чтобы поглядеть на получившиеся кадры. Феликс посмотрел на Рому и улыбнулся: — Ты выглядишь просто шикарно! - сделал он комплимент Роме. Выглядил он и вправду шикарно: раскрасневшийся от напряжения щёчки, голое, изящное тело, а член… а член вообще произведение искусства! Кадры получились красивыми и сексуальными. Феликс отправил их анонимному мужчине, и тот заплатил им приличные деньги. Конечно, они были безусловно рады такой награде, но больше они радовались за то, что они есть у друг друга!