«В тот вечер я изобрёл новый коктейль: «Всё с нуля». Треть водки, две трети слез»
Фредерик Бегбедер
«Воспоминания необразумившегося молодого человека»
Проснулся Кевин от солнечного света, издевательски палящего ему прямо в глаза. По отсутствию тяжести на теле, он сделал вывод, что Аарон уже проснулся. В квартире стояла тишина. Глаза открывались с трудом, но парень с удивлением понял, что этой ночью он не проснулся от удушающих кошмаров. О том, что по всей видимости сон рядом с Аароном усмиряет его внутренних демонов, Кевин предпочел пока не думать. Поднявшись с дивана и разминая затекшие мышцы, Кевин заметил ярко-желтый стикер на кофейном столике. Такой набор Ваймаку в начале лета вручила Дэн, посмеявшись над его старческой памятью и заработав шутливый щелбан в ответ. Приглядевшись, Кевин разобрал знакомый убористый подчерк Аарона: «Ники, Эндрю и его головная боль попали в передрягу в Колумбии. Сейчас у Эбби. Я к ним. Не хотел будить». Внизу был пририсован смеющийся смайлик, и такая же широкая улыбка отразилась на лице Кевина. Конечно, ему бы хотелось проснуться рядом с Аароном, вновь увидеть его всклокоченные ото сна волосы и хмурый прищур, который пропадал лишь после первой кружки утреннего кофе. Отбросив ненужные мысли, Кевин отыскал телефон, сразу же отмечая три пропущенных от Ваймака, два – от Ники и смс, пришедшее пару часов назад: «Не включай телевизор». Эндрю был как обычно краток. Передряга, в которую они влипли в Колумбии, могла быть связана с чем угодно, но каким-то образом Кевин знал, что в этом замешан экси. Сообщение Эндрю также не оставляло места для сомнений: в преддверии нового сезона по национальному телевидению то и дело крутили передачи про экси и местные команды. О чем бы это ни было, Кевин должен был знать. Ему нужно быть готовым к любому дерьму, которое польется на «Лисов» с началом чемпионата. Быстро набрав Аарону «Как ребята?», он щелкнул пультом и уселся на диван. Потряхивающиеся руки сжались в кулаки. С экрана ядовито улыбался Рико Морияма. Кевин подавился воздухом и принялся яростно откашливаться. Он медленно моргнул, пытаясь прийти в себя. Ему потребовалась еще пара минут, чтобы понять, что лицо Рико, показанное на весь экран, было ничем иным, как кадром из их прошлогоднего памятного интервью с Кэти Фердинанд. Бегущая строка внизу экрана подсказала, что это был выпуск, посвященный самому Рико и попыткам разобраться, что могло послужить причиной его самоубийства. Живот скрутило, и Кевин ломанулся к ванной комнате, где его вывернуло вчерашней лазаньей. Он не мог поверить в это. В прессе с финала чемпионата ни слова не говорили про смерть Рико. Все словно тактично обходили стороной эту тему, сосредотачиваясь на «Воронах» как на команде, проигравшей аутсайдерам. И вот на старте нового сезона Рико вновь послужил причиной его срыва. Кевин сунул голову под струю ледяной воды, стараясь унять горячечный жар. В кармане джинсов пиликнул телефон, и, вытащив его подрагивающей рукой, Дэй прочитал: «Пара фанатов "Воронов" решили повыделываться. Наши в порядке, но Нил злющий как сука». Следом тут же прилетело: «Знаю, Эндрю уже писал, но серьезно, Кев, не смотри телевизор». Он фыркнул, убрал телефон в карман, оставляя сообщения без ответа, и вернулся в гостиную. Экран по-прежнему издевательски показывал архивные фото Рико с чемпионатов разных лет. Там были даже кадры из младшей лиги, их совместные фото, взятые, видимо, лично у кого-то из «Воронов». Жизнь Рико, помещенная в застывшие навечно кадры, тщательно вытряхивалась перед многотысячной аудиторией. Он был мучителем и сволочью, и Кевин ни на мгновенье не сомневался в том, что он заслужил смерть. Но подобное публичное препарирование его личности вызывало отвращение. «Пожалуйста, Кевин, ради всего святого, скажи, что ты не смотришь новости». В сообщении Ваймака безошибочно считывалось отчаянье. Его Кевин тоже проигнорировал. Он вытащил бутылку виски, мысленно поблагодарив Эндрю за то, что в свое время научил его взламывать бар Ваймака. С мазохистским наслаждением уставившись в экран, Кевин опустился на диван, открутил крышку и сделал большой глоток. Виски обожгло горло. Пить натощак было огромной ошибкой, но после того, как треть бутылки оказалась у него в желудке, Кевин смог дышать без гипервентиляции. Он крепко вцепился в бутылку, когда репортер завела речь про «идеальный двор». Естественно, и самому Кевину уделили внимание, припомнив и его сломанную руку, и братские отношения с Рико, и неожиданный переход к «Лисам» с последующим объявлением о его родстве с Ваймаком. В общем, журналисты отработали по полной, вывалив всё, что смогли откопать. Но даже не это заставило его практически залпом допить виски в надежде отрубиться на ближайшие сутки. Нет, про себя Кевин готов был слушать гадости и домыслы. Но когда на экране стали появляться фотографии бледного худощавого парня со стянутыми в небрежный пучок черными кудрями, Кевин взвыл. На этих кадрах Жан Моро выглядел тенью, тусклой и неживой. Его впалые щеки, острые ключицы и жутчайшие синяки под глазами были свидетельством многодневного истощения. Это были фото с их тренировок, еще когда Кевин был частью «Воронов». В телевизор полетел так неудачно попавшийся на глаза журнал, выписываемый Ваймаком. Облегчения это не принесло. Репортаж продолжался. Далее следовали кадры из различных послематчевых интервью, где Моро загнанно стоял за спиной Рико и открывал рот лишь с его позволения. Кевин поразился, как никто тогда не обратил внимания на его болезненный вид и пустой взгляд. Даже после разгромных побед его улыбка была натянутой и вымученной, а глаза и вовсе не выражали ничего. Кевин сделал еще один глоток и двинулся за новой бутылкой. Благо, у Ваймака всегда был дома алкоголь. Он хранил его, чтобы подкупить Эндрю, но Кевин был уверен, что никто не был бы против в очередной раз заткнуть его истерику высоким градусом. По пути к бару он отшвыривал всё, на что падал взгляд, наслаждаясь грохотом и треском ломающихся вещей. В конце концов, не только ведь ему быть сломанным. Он малодушно пропустил почти весь репортаж про Жана, но в самом конце на экране на мучительно долгие минуты застыла фотография, копия которой хранилась в телефоне Кевина. На ней их лишь двое. Он не помнил, где в этот момент был Рико, но Кевин и Жан стояли посреди поля, клюшки закинуты на плечи, они склонились друг к другу и о чем-то увлеченно болтали. Кевина фотограф застал прямо посреди фразы с глупо приоткрытым ртом, а Жан с привычной сдержанностью слушал, но в глубине его глаз пряталась небольшая искра веселья, а уголок губ был чуть приподнят в намеке на то, что он нашел забавным сказанное Кевином. Кевин отдал бы многое, чтобы вспомнить, о чем был тот разговор. - И вот так пришел конец идеальному трио «Воронов». Один мертв, второй – действующий чемпион в рядах совсем другой команды, а что же с третьим? Жан Моро – та еще темная лошадка, вы не находите? – репортер втянула в диалог своего соведущего. Слушая их предположения о том, что ждет команды в новом сезоне, Кевин открыл новую бутылку и быстро глотнул. Знакомая горечь водки раздражила рецепторы. Телефон просигналил о новом сообщении. «Кев, ты как?» Первым побуждением было, как сказал бы Аарон, разыграть карту Джостена, но что-то подсказывало, что никто сейчас не повелся бы на «Я в порядке», а потому он оставил сообщение без ответа. Пока он методично напивался, ему пришло еще два смс от Аарона, одно – от Ники и пять – от Ваймака. Ни в одном из них не было ничего, кроме вопросов. Кевин устал от вопросов. Он с извращенным удовлетворением разбрасывал по гостиной всё, что имело несчастье привлечь его внимание. Разбить телевизор хотелось сильнее всего, но даже замутненное алкоголем сознание Кевина понимало, что делать этого не стоило. Пошатываясь, он дошел до кухни, впихнул в себя холодную лазанью, оставшуюся со вчерашнего вечера, и сделал жадный глоток водки. Внезапно бутылка исчезла из его руки. - Какого черта, Кевин?! Лица Ваймака и стоявших за его спиной Нила и близнецов вызвали у него неконтролируемый истерический смех. Прошлое никогда его не отпустит. *** Выходные он провел на диване Ваймака. Он отключился от реальности, был немногословен и ел, лишь когда ему об этом напоминали. Периодически кто-то приходил, гладил Кевина по голове, сидел рядом с ним и тихо что-то нашептывал. Был ли это сам Ваймак или кто-то другой, Кевин не знал. Перед глазами всё еще крутились кадры репортажа про Рико. В телефоне Кевин отыскал то самое фото его и Жана, которое издевательски смотрело на него с экрана, и мучительно долго не мог оторвать от него взгляда. Он всматривался в лицо Жана и пьяно выл в потолок. Боль в груди была невыносимой, его руки тряслись больше от нервов, чем от выпитого алкоголя, а глаза позорно слезились. Кевин был рад, что Ваймак отослал парней в общежитие. Он очень не хотел выглядеть перед ними еще большим слабаком. К вечеру воскресенья, когда алкоголь выветрился из организма, Кевин поднялся с дивана. - Душ, еда, кофе, а потом разговоры, - скомандовал Ваймак, едва парень переступил порог кухни. Его тон был усталым, и в добавок к головной боли Кевина одолела тошнотворная вина. Спустя сорок минут он сидел напротив Ваймака, обнимая руками горячую кружку кофе. - Я не буду говорить то, что ты и так понимаешь. Этот срыв был ожидаем, на самом деле. Мне жаль только, что я ничего не сделал раньше. Говорил Ваймак спокойно, но внутри Кевина всё кипело. Его срыв, подкрепленный алкогольной истерией, был отвратительным, но он жалел лишь о том, что у всего этого были свидетели. Было бы гораздо проще просто в одиночку напиться и пережить этот нескончаемый кошмар. Он бы заглушил свои чувства алкоголем, отоспался и встал с вновь обретенной способностью запихнуть негативные эмоции подальше. С этим Кевин бы смог смириться. Но нет, вселенной было необходимо, чтобы его застали в самом отвратительном состоянии из всех, в которых он когда-либо находился. Он вспомнил разочарование в глазах Ваймака и необъяснимую тоску во взгляде Аарона, когда они укладывали его спать после часовой истерики, в которой бился Кевин. - Кевин, тебе необходимо с кем-то поговорить, - продолжил Ваймак, склоняясь над столом, - неважно, со мной, Бетси, Эбби, Эндрю. Ты не должен держать всё в себе, только чтобы потом развалиться на части, как это было прошлым утром. - Насколько плохо? - Для квартиры или для тебя? – наконец, позволил себе улыбнуться Ваймак, но улыбка вышла вымученной. – Ты выпил почти весь алкоголь, а это, скажу я тебе, много. Плюс разгромил гостиную, видимо, швыряясь в телевизор всем, что попадало под руку. Когда Аарон попытался тебя усмирить, ты зарядил ему в ухо, за что огреб от злобного близнеца. - Блять, - Кевин уткнулся головой в ладони, всё было гораздо хуже, чем он помнил. - Да, не так я планировал провести выходные, но, откровенно говоря, я знал, на что шёл, собирая такую команду. - Аарон меня ненавидит? – Кевин поднял на отца отчаянный взгляд. - Не то, о чем я бы на твоем месте беспокоился, - фыркнул Ваймак, - этот пацан не слился, даже когда ты заблевал его. Он потом еще минут сорок, пока я квартиру в приличный вид приводил, выслушивал твои страдания по Моро. - Блять, - вновь заключил Кевин. - Нужен совет? - Сменить имя и уехать в Айдахо? - В Айдахо всё очень плохо с экси, - пожал плечами Ваймак, а после серьезно посмотрел на Кевина. – Сходи к Бетси. Прежде чем ты начнешь спорить, послушай, я знаю, как непросто признаться кому-то в том, что тебе нужна помощь. Я знаю это. Но, Кевин, это не делает тебя слабым, это просто показывает, что ты осознаешь наличие проблемы. А это уже первый шаг к ее решению, верно? Я могу составить список других специалистов, не связанных с университетом, но и ты, и я оба знаем, что Бетси лучшая, и она отлично работает с «Лисами». Черт возьми, да эта женщина ладит с Эндрю и, кажется, понемногу наводит порядок в жутко запутанных отношениях близнецов. Исходя из того, что я вижу. Кевин не хотел признавать его правоту, но не мог оспорить тот факт, что Бетси действительно была идеальным вариантом для такой разбитой и покалеченной команды как «Лисы». Они никогда не обсуждали её сеансы, но Кевин отмечал, что каждый, возвращаясь с обязательных сессий, был чуть более уравновешен. Даже Нил, который, как все они знали, просто отмачивался на протяжении положенных сорока минут. - Я не специалист, - продолжал тем временем Ваймак, - но думаю, что у твоих приступов паники, тремора и затрудненного дыхания есть название. Не утверждаю, что понимаю, через что ты проходишь, но не думаю, что ты должен переживать всё это один. - В итоге все поймут, что я не стою заботы. Что это всё слишком. У меня никого нет. В груди кольнуло от того, насколько правдиво это прозвучало. Никогда еще Кевин не чувствовал себя таким ничтожным. Глаза Ваймака расширились, и мужчина протянул руку к Кевину в непривычном жесте отцовской привязанности: - Чушь! Кевин, у тебя есть твоя команда, Эбби и я. Господи, конечно, у тебя есть люди, которые заботятся о тебе. Вчерашний день это чертовски доказал. - Вчера я просто напился в твоей квартире и разнес ее к чертям, у тебя не было выбора, кроме как остаться. Эндрю с Нилом в очередной раз увидели, какой я сломленный слабак, а Аарон…, - Кевин крепко зажмурился, прежде чем вновь взглянуть в глаза отцу, - Аарон, наверняка, больше никогда со мной не заговорит. Я бы сам с собой не заговорил. Он только-только нашел его. Конечно, они были знакомы до этого, но этим летом Кевин по-настоящему узнал его. Аарона, который на самом деле был еще большим заучкой, чем сам Кевин. Аарона, который мог выпить подряд три энергетика и всё равно клевать носом над учебником, если тема была ему неинтересна. Аарона, который скорее удавился бы, чем признался, что экси ему действительно нравится. Который обожал старые мюзиклы, смеялся над историческими мемами и орал в телевизор при просмотре медицинских процедуралов. Кевин не мог потерять его, но вселенная его ненавидела, а потому было лишь вопросом времени, когда она заберет у него Аарона. - Сделаю скидку на твое похмелье, потому что ты несешь бред, Кевин, - отчеканил Ваймак, вырывая сына из очередного водоворота ненависти к себе. – Мы все переживали за тебя, а потому приехали сразу, как только смогли. Это Нил сказал, что ты ни за что не послушаешься и посмотришь новости. Это Эндрю ехал с превышением скорости и нарушением всех возможных правил, только чтобы добраться до тебя быстрее. И это Аарон не позволил никому из нас приблизиться к тебе, когда ты буквально забился в угол и трясся в истерике. И ни одного из них здесь сейчас нет лишь по той причине, что я хотел сначала поговорить с тобой, а эти трое были слишком эмоционально нестабильны. Кевин слабо мог представить, чтобы хоть один из них был «эмоционально нестабилен» на публике. Он по привычке скучивал свои пальцы и медленно перечислял в голове знаковые события Войны за независимость, выравнивая сбившееся дыхание. Вдох. Выдох. - Мне нужно с ними поговорить, - в конце концов прохрипел он, откидываясь на спинку стула. - Завтра, - кивнул Ваймак, - ты поговоришь с ними завтра. А сейчас иди отдыхать, утреннюю тренировку никто не отменял. Экси, подумал Кевин, эта игра уже давно не доставляла ему прежнего удовольствия. Из любимого дела она превратилась в давящую обязанность. Он должен был быть лучшим или не быть в принципе. Философия «Воронов» не так легко искоренялась под влиянием легкомысленной своевольности «Лисов». Но Кевин любил экси, любил то, кем он становился на поле, и он любил чувство единства с командой. Ему просто нужно было разобраться в себе и расставить приоритеты. Он уже направлялся к гостиной, когда за спиной раздался голос Ваймака: - Просто подумай над тем, что я сказал, Кевин. Никто не будет считать тебя слабым, если ты обратишься за помощью. Он не ждал ответа, продолжая загружать посуду в посудомоечную машину, но Кевин всё же хрипло буркнул: - Я подумаю. И спасибо, - он сделал заминку, прежде чем выдавил, - тренер. Он и сам чувствовал, как натянуто это прозвучало. Именно сейчас это был не его тренер, это был его отец. В глазах Ваймака он отчетливо прочел такое же осознание.