***
В гостиной собирались все. Они хотели получить ответы на свои вопросы. Но даст ли им этого, та кого они так давно искали, и кто наконец-то вернулась домой. Уильям был не уверен в этом. В конце концов, она дала свой ответ, ещё в больнице. Для неё, была истинна в том, что эти дети, при всей их нечеловечной природе… Люди. И другой вариант, она не хочет даже рассматривать. — Милая, что, же случилось два года назад, в тот день? — вздохнула Эмбер, глядя на дочь. — Не имеет значения… — она покачала головой и сжала руки в кулаки. Память, слишком услужливо подкидывала, картинки воспоминаний. Тот самый момент, когда всё разделилось на ДО и ПОСЛЕ. И именно с того дня, начались все её беды и несчастья. — Ты ведь была там, — не вопрос, а утверждение. Они были там, видели, что ОН сделал. Что оставил за собой, — И они… — Это всё, не важно. Я не хочу об этом говорить! Не хочу, снова… Их всех, больше нет в моей жизни, и пусть это останется в прошлом! — в её словах, в голосе, во взгляде, была боль смешанная с ненавистью. Ей было больно. Она знала, что так будет, когда вспомнит. Знала, что это разобьёт ей сердце. Знала, но привязалась. Это было так искренне. И тем не менее, сейчас, вспомнив всё, она просто не может не испытывать этого чувства. Это было совсем не так, как с Джоном. Он, использовал её, и без сожелений был готов убить. К нему она испытывала много негативных эмоций, но это была не ненависть. Это было максимально близко, но нет. Не так как сейчас. Сейчас ей было больнее, в стократ. То тепло между ними было настоящим, но так бы не было всегда. В конце концов, он бы снова причинил ей боль. Снова и снова, разрушая её. Ведь, даже когда не хотел этого, не мог иначе. Не мог не обжечь её. Но она закрыла глаза на это, попыталась сделать вид, что всё хорошо. Но так ведь было, и будет. И это уничтожало её. Воздушные замки, разрушались истинной. И всё, что ей оставалось, оставить это позади. Начать жизнь с чистого листа. Попытаться снова склеить осколки своей жизни во что-то суразное. — Прости, — Уильям опустил взгляд. Конечно они все уже имели ответы, но они не будут озвучены вслух. — Всё хорошо, — тихо прошептала она, глядя на окружающих, — Я… я просто не могу этого рассказать простите… Всё, чего я прошу, не крестить их. Я не хочу их потерять, — она ничего не объяснит, не скажет. Даже когда эти вещи были очевидны, они больше не скажут об этом ничего. Конечно, она знала, что это не будет, означать, что у них не будет вопросов. Они будут, и со временем их будет больше, но она ничего не скажет. Она оставит эту молчаливую истину между ними. Что-то, что они будут знать, но, что-то о чём никто не скажет. И они знали это, знали, что, чтобы не было в её жизни на протяжении тех двух лет, ей важны и ценны эти дети. Она в действительности их любила, беззаветно всей душой. Всё, что им остаётся принять это. Принять эту не озвученную истину. — Один только вопрос, — Эмбер посмотрела на сидящую напротив Элис, и дождавшись молчаливого кивка головой спросила, — Как ты оказалась в той церкви… Почему они… — она замолчала не решаясь озвучить полностью. — Это длинная история… Просто оказалась и всё, — прошептала Элис, поднявшись на ноги и уходя с комнаты направляясь наверх. Разговор был исчерпывающим. У них не было выбора, кроме как принять их. Даже когда молчаливо они знали, что это за монстры, что их дорогая дочь, называет людьми… И была ли она права говоря так? Им ничего не остаётся кроме как сделать всё возможное, что бы, они и правда не были монстрами…***
Вернувшись с центра с кучей покупок, без особого интереса просто оставила их на полу, у выхода с комнаты. После поездки, я чувствовала себя малость уставшей. Морально. Это больно, видеть, последствия того, что сделали. Больно и невыносимо, настолько, что от безысходности, от невозможности что-то изменить, просто хочется крушить и ломать. Но, и выходу этим чувствам не даю. Стараюсь подавить. Надежда, что жизнь станет как раньше, что всё наладится, постоянно таяла. Это казалось невозможным, с тем, что сделала. С тем, что сделали со мной. Единственной радостью, в этом всём, единственным уголочком тепла, были лишь они вдвоём. Люси и Габриэль. Время от времени, это всё, казалось лишь глупым сном. Чем-то нереальным, или, лучше сказать неправильным… И вот, так всегда было, с рассветом ожидаешь, что снова окажешься по ту сторону реальности… Верно, заглянув в бездну, уже не станешь другим. И это вызывает внутри такие странные чувства… И время от времени, хочется просто перемотать всё обратно, дабы ничего и не было. Дабы, это всё, было не со мной, с кем-то другим… Но я… Я не могу отказаться от них, моих тёплых и нежных плодов, заката алее. Не хочу дабы они исчезли, вместе с этой реальностью. В любом случае… Что-то сделать с этим миром, реальностью, я не могу. Лёжа на постели, безразлично смотрела в окно, сжимая руки в кулаки. Я не могла сбежать от своего прошлого, ни от боли, ни от того, что сделала. Но никто не знает, и это было так невыносимо. Мои слова, ничего не дадут. А чего же хочу? Встав на ноги, иду прочь с комнаты, направляясь в ванную. Нужно умыться. Куда бы не пошла, в шорохе ветра, в шуме воды, в незнакомых лицах, ты будешь преследовать меня. Снова и снова. Смотря в отражение, тело пробивала дрожь, кулаки сжимались, хотелось разбить, это дурацкое зеркало. Ведь оно напоминало о прошлом… Дабы оно разлетелось на кучу осколков. И ударяю, замерев на пол пути, обессиленно опустив голову, а руки на край раковины. Ненавижу, это всё! Просто ненавижу… — Ненавижу… — тихо шепчу. Вода по прежнему текла, а потому набрав полные ладони, умываюсь. Холодная вода отрезвляла. Хотела бы быть ветром, дабы стать шёпотом в этом мире. Вернувшись к себе, не слишком сильно шумя, принялась разбирать вещи, что сегодня были куплены. Парочка рубашек и несколько тёмных однотонных юбок. Три платья, одно из них, то самое, голубое с пакетами и мягкими фатиновыми перьями. Красивое, изысканное платье, последний «писк моды». Оно мне понравилось, и мама, настояла, чтобы его купить, правда, куда мне его надеть? Кажется такие наряды, подходят к шумным вечеринкам или для клубов… Но, кажется, знаю, куда его одену. Бросив вещь на постель, стала слаживать остальное в шкаф. Кроме одежды для меня, мы прикупили вещей и для близнецов. Как и любые дети, они очень быстро росли, не успеваешь покупать одежду. Закрыв двери в комнату, стала переодеваться. Колготки, голубые туфли, платье с голубыми перчатками. Смотря на отражение в зеркале, не могла сказать, что мне не нравилось. Но, была ли я сейчас настоящей, или просто красавицей из обложек модных журналов? Накрутить бы ещё волосы и сделать макияж, так точно, что с обложки. Фальшивка. Губ коснулась едва заметная улыбка. Ты наверное бы оценил. Красивая кукла. Всегда изысканная, всегда слишком, кукольная. Всегда ничего не стоящая… Только, зачем ты меня искал?! Почему, даже спустя столько времени, не забыл, о моём существовании?! Смотрясь в зеркало, не видела своего отражения, скорее, я не признаю, что оно, моё. Нет, это не я. Не я. Не моё тело, всё в шрамах, не моё лицо столь болезненное. Нет не я! Схватившись руками за голову, закрываю глаза. Не… Я… Открыв их вновь, ничего не было. Дурное наваждение. От этого, хотелось разбить в ничто это зеркало. Разбить, чтобы больше не видеть себя в нём. Но лишь сжимаю кулаки и зубы… Чёрт.***
Правда, никогда бы не подумала, что когда-то, буду сбегать с дома. Однако, мне везёт, что прямо у моего окна, росло дерево и я могла без особых усилий выйти на улицу. Спустившись на землю, обучаю туфли и иду вдоль дороги. Мне так хотелось, дабы наконец-то, что-то произошло. Изменить, что-то, в этой рутине. Я не могу сказать, чего именно мне хотелось, но… Хотелось развеется. И ночью, лишь одно место, всегда открыто. Бар. Туда и шла. Шагая по пустым улицам, тихо напевала, полюбившиеся песни «нирваны»… Снова сгорать, под этим палящим солнцем. Снова и снова, даже если оно не греет… Так притягательно. Почему я иду туда? Что изменится? Смогу стать ли прахом?! Правильно ли поступаю, идя туда? Я не должна быть там. И всё же, иду туда, ведь знаю, что там есть то, чего хочу. Ощущаю, что там, смогу дать выход тому, что так душит меня изнутри. Дать выход этим чувствам. Чего желаю, переступая порог. Боль. Наслаждение. Забвение. Как много, и ничего… В баре, витал запах перегара и терпкий запах от сигарет. В полумраке, они обнажали свои настоящие лица, те, что не гоже показывать в обществе. Азарт, алкоголь, и табак. Это было отвратно, но приобретает иные смыслы смотря на это сейчас. Это об отчаянных, это об уставших, это об страдальцах. Стоя здесь, я не ощущала себя чужой. Напротив, было ощущение, единства с этой причудливой, атмосферой… Это место, обитель порока. Обитель греха. Но, что же, я совсем не святая. Такая, какой, ты меня сделал. Разломаная на куски, небрежно склеенная клеем. И… Пытаться быть святой, совсем не хочу. Не хочу… В этом нет никакого смысла. Для чего лгать? Взгляды, что ловила на себе, были заинтересованными и похотливыми, хищными. Это вызывало некий восторг внутри, это наполняло внутри всё, чем-то огненным, чем-то живым. Я не твоя вещь. Не кукла, что ты можешь сломать. Я живая. Живая. Слегка шатаясь, шла к барной стойке. — Вечер добрый, чего желает леди? — вежливо интересуется бармен. Слегка улыбаюсь в ответ и говорю: — На ваш выбор. Бармен тут же приготовил коктейль, оставив его рядом со мной. Но лишь прожигала его взглядом. Что-то внутри отвергало это. Но и слушать это не хотелось… Пальцы лишь накручивали снова и снова локаны. Чего же, так ждала идя сюда? Стоит ли, сделать этот шаг? Доверится этому чувству внутри, что так сдерживаю? Ахахаха, я… — И почему, такая красавица, здесь сидит одна с бокалом? — поток мыслей прервал чей-то голос, обернувшись, встретилась взглядом с брюнетом, на внешний вид лет двадцати пяти, может чуть старше. — Я бы хотела стать ветром, но не знаю как, — хихикнула, отведя взгляд. — Кто посмел, обидеть, вас? — рука незнакомца легла на моё бедро. — Разве, уже есть разница, кто? — и что же ты сделаешь со мной? Я не твоя больше, во всех смыслах. — И почему это не важно? — Потому, что его больше нет в моей жизни, — слегка улыбаюсь, этой наглости. Внутри порхали мотыльки, когда рука, этого незнакомца гладила мою ногу. — Как на счёт, прогуляться? — в этом взгляде, было желание, съесть глупую овечку. Но, следую, за ним. Как интересно. Как исследовать, в предвкушении, чего-то нового иду, следом. Это то, что искала? Что-то, что докажет, что я свободна от твоих оков, от тебя? В потёмках за баром, зажимаясь, с незнакомцем, чего желала? Почувствовать ли боль, почувствовать как, сгораю заживо, или утонуть в безумном наслаждении, когда чужие губы целуют. Когда так, прикасаются. Но, это, то чего хотела, разве нет? Нет, не так. Ударяю его, оттолкнув. Смотрю с вызовом. Считаешь меня шлюхой? Так возьми, и поломай меня! Что не так? Разве не этого заслужила! Причини мне боль. Брюнет замахнулся для пощёчены, но удара не последовало, кто-то ударил его первее. С губ срывается истерический смех. Нет, зачем всё это?! —Эй, ты как? — чей-то голос взывает ко мне. — Зачем?! — выкрикнула, смотря на «недо-спасителя». — Как-то, Стен, напутал, не так ли? Ты не ночной мотылёк, но и раньше, я не видел тебя в этом баре. Так, что привело тебя сюда, отчаянная, барышня? — будто хищник, он обошёл меня, а я лишь опустилась на какую-то деревянную коробку, опустив голову вниз. Что ты хочешь от меня? Зачем ты вмешался?! Да и кто ты такой?! — Кто ты? — прошипела. — Саймон Грин. Так скажи, разве, не лучше бить, чем быть избитой и может даже убитой и изнасилованной, какой-то швалью? — насмешливо спрашивает Грин. — Я… — хотелось ответить, что такая, заслуживает этого всего, но, что-то заставило заткнуться. Эта мимолётная мысль, что должна их защищать. Эта мысль заставила на глаза навернуться слёзы. Как так могу, поступать… Почему не остановилась, в тот момент, и ушла? — Хей, я знаю, это больно, но не нужно, эту боль держать внутри, — Грин нежно улыбается, и берёт мою руку, — Давай, врежь, этому похотливому козлу Стену, — этот голос, как что-то тёмное внутри. Как решительный выстрел. Выстрел, после которого не хотелось думать о последствиях. Стеееен, он кажется стал приходить в чувства. Но практически мгновенно, отправляю его обратно в мир грёз. Саймон, помогает, бить, и почему-то ощущая эту дрожь внутри, хотелось убежать. Хотелось сбежать, но не двигаюсь с места. Ощущая боль в руке от удара. Это то, что было внутри. Тьма внутри. — Как на счёт, чтобы, стать частью нашей небольшой семьи? Мы ищем человека, на пустующее звено. Ты идеально подходишь, и ко всему, уже прошла это крещение, — Грин берёт мои руки в свои и так тепло смотрит. Как будто видит меня насквозь. Как будто ощущал, что я чувствую. И он так легко держит мои руки, лиш шаг, чтобы сбежать, и лиш шаг, чтобы пойти за ним. Может, он то, что я ищу? Он тот, кто может меня понять, без слов? Этот взгляд, что говорит, «я знаю, что значит твой взгляд. Знаю эту боль»… — Я… — правильно ли хочу поступить? У этого решения только одно последствие…