woe be the wallet of the god of wealth

Статуя доходила Кэ Цин до пояса. Властелин Камня обвился вокруг горы, впиваясь когтями в её вершину, с опущенной головой, развевающейся гривой и величественными рогами. Его глаза были спокойными и мудрыми, а сама статуя источала чувство истинной и непоколебимой безмятежности. Хотя синева полуночного нефрита не была цветом, который обычно связывали с Гео Архонтом, Чжун Ли не солгал ни о качестве камня, ни о мастерстве скульптора. Он даже поставил её в самом нужном месте, чтобы свет из окна наполнял нефрит теплом и живостью, уравновешивающими холодные тона. Консультант определённо разбирался в искусстве, и теперь неудивительно, что он обанкротился. — Отдаёт должное нашему покойному Архонту, — вынесла свой вердикт Кэ Цин, изо всех сил стараясь не перейти на восторженный писк. Она хотела эту статую. Моракса ради, она не могла вспомнить, когда в последний раз чего-то так сильно хотела. Сколько моры она должна отдать Чжун Ли, чтобы он согласился расстаться с ней? Что ещё более важно, сколько моры она должна будет накинуть сверху, чтобы он потом молчал о произошедшем? Чжун Ли поднял руку к подбородку и снова посмотрел на статую. — Мастерство скульптора выше всяких похвал, — признал он, — хотя я всё ещё считаю, что изображение Властелина Камня чересчур пафосное. В ту же секунду Кэ Цин поняла, что такое кипящая зависть. Но этот момент прошёл также быстро, как и появился, и на его месте она увидела новые возможности. — Если вы ею недовольны, — сказала она, — то я с радостью куплю её у вас. Он выглядел удивлённым. — Купить у меня? Прошу прощения, госпожа Кэ Цин, но зачем вам статуя Властелина Камня? Я думал, что вы скептик. Чёрт! Она слишком быстро раскрыла свои карты. — Может и так, — начала она, яростно пытаясь отогнать румянец, пытающийся расцвести на её лице, — но какая из меня Юй Хэн, если бы я начала отказываться от каждого произведения искусства, изображающего Архонта? Тогда бы я никогда ничего не смогла купить, — это определённо стало правдой после «смерти» Властелина Камня; она не могла даже пройти по улице, не услышав, как торговцы громко рекламируют новые рубашки с принтом экзувии, или десерты, или даже канцелярские принадлежности. Такая реакция на смерть Архонта была неудивительной для города торговли, хотя Кэ Цин всё равно жаловалась, потому что происходящее плохо повлияло на её сбережения. — И вообще мне... мне недавно понадобилось пресс-папье. Статуя как раз подойдёт. — Она немного великовата. Для пресс-папье. — У меня просто много бумаг, — выпалила Кэ Цин. Она откашлялась в кулак, — Конечно, вы получите щедрую компенсацию. Назовите цену, за которую вы её купили, и я заплачу в два раза больше. К её глубочайшему шоку Чжун Ли отдал статую бесплатно. — Считайте это благодарностью за вашу помощь сегодня, — пояснил он, — И, полагаю, за то, что согласились помочь мне правильно тратить мору. — Научить вас правильно тратить мору, — поправила Кэ Цин. Она положила руку ему на плечо и торжественно посмотрела в янтарные глаза, — Господин Чжун Ли, я обещаю, что проведу лучший ускоренный курс по финансированию в истории Ли Юэ – нет, в истории Тейвата. Вы станете лучшим финансовым менеджером, которого когда-либо видел мир. Он улыбнулся и сказал: — Обычно я отвечаю: «Я учёл ваше обещание», но, возможно, в данном случае лучше не возлагать на меня большие надежды. Три часа спустя она пошла одалживать телегу у одной из соседок Чжун Ли, чтобы повезти статую в свой офис в павильоне Лунного моря. Она накинула на неё простую шёлковую простыню, чтобы защитить от посторонних глаз (и заодно от пыли в воздухе), и она определённо не шипела с угрозой на каждого, кто подходил, чтобы получше рассмотреть её груз. Такое поведение было совершенно несвойственным для кого-то её статуса, но, по крайней мере, никто не сможет что-либо доказать. Статуя поселилась в углу её офиса. Она источала мудрость Властелина Камня, умиротворяя Кэ Цин, как тёплое одеяло, и успокаивая её во время ежедневного стресса, неизбежного во время выполнения обязанностей Юй Хэн. Несколько дней жизнь шла хорошо. Но в конце концов случилось так, что Гань Юй зашла в её офис до того, как Кэ Цин успела набросить простыню на своё приобретение. Она мимолётом взглянула на статую и расплакалась. Те полчаса, которые Гань Юй пыталась восстановить своё самообладание, стали редким, полным паники временем в жизни Кэ Цин. Она усадила свою коллегу в кресло напротив рабочего стола, предложив чай и салфетки, а затем бесполезно порхала над ней, тихо молясь, чтобы она поскорее успокоилась. Гань Юй выглядела по-настоящему несчастной после Церемонии Вознесения, но Кэ Цин ни разу до этого не видела, чтобы главная секретарша – элегантная, мягкая и сдержанная – так горько плакала. Она не знала, как лучше себя вести. Гань Юй шумно высморкалась в третий носовой платок и пробормотала: — Г-госпожа Кэ Цин, мне т-так жаль. Я не знаю, что на меня нашло... — Тебе не за что извиняться, — сказала Кэ Цин немного грубее, чем хотелось бы. Она никогда не умела утешать людей, и ей с трудом удавалось смягчить свой голос. — Кончина Властелина Камня шокировала весь Ли Юэ, но я не могу представить, каково сейчас адептам. Никто не станет винить тебя за то, что ты скорбишь. Гань Юй отложила платок и шмыгнула носом, вытирая слёзы со своих глаз. — Это мило с твоей стороны, но я всё равно кажусь себе такой глупой. Уже прошёл не один месяц, и кроме того, Властелин Камня на самом деле не умер, так что мне не следует так себя чувствовать. О боже мой, — она закрыла лицо руками, — Мне было бы так стыдно, если бы он увидел меня такой. — Ну, здесь только ты и я, так что тебе не о чем беспокоиться, — неловко произнесла Кэ Цин, — А Властелин Камня служил нам три тысячи семьсот лет, так что, если честно, я бы волновалась сильнее, если бы ты спокойно пережила всё за несколько месяцев. Кэ Цин неловко это признать, но она узнала, что Гань Юй была адептом, только после Церемонии Вознесения. Оглядываясь назад, это казалось так очевидно: её «головной убор», огромный профессионализм, склонность есть цветы и архивные записи тысячелетней давности, написанные одним и тем же почерком. Кэ Цин... не могла найти себе оправдание в данной ситуации. Она считала, что повторяющийся почерк был забавным совпадением, приняла «головной убор» за чистую монету, а всё остальное приписала к небольшим странностям Гань Юй, а не к тому, что она может быть не человеком. Ещё больше Кэ Цин смущал тот факт, что она не догадалась, что Гань Юй была адептом до тех пор, пока ей не сказали об этом напрямую. Во время той ужасной встречи между адептами и Цисин, которая была прервана пробуждением Осиала, Владыка Лун обернулся к Гань Юй и пробасил: — Так и будешь продолжать тихо стоять в стороне? Во время Войны Архонтов твои стрелы первыми пронзали глотки врагов Властелина Камня. Теперь, когда его хладнокровно убили в его собственном доме, ты согласна сидеть сложа руки и дать Цисин, которые позволили этому случиться, править городом? Гань Юй выпрямилась, высоко подняла подбородок и твёрдо заговорила: — Три тысячи лет назад я подписала контракт с Властелином Камня, обязующий меня служить Цисин, и, поскольку это было его волей, я буду продолжать выполнять условия контракта даже после его смерти. Это моё проявление уважения к моему Архонту, Богу Гео и Верховному Адепту. Я не в том положении, чтобы вещать от его лица, но, тем не менее, Гань Юй со всем почтением хотела бы напомнить адептам, что они также подписали аналогичные контракты, обязующие их защищать жителей Ли Юэ, а не мстить им. Владыка Лун усмехнулся и ответил: — Властелин Камня также предоставил адептам право отобрать контроль над городом у Цисин, если они проявят свою некомпетентность. Гань Юй заколебалась и тихо пробормотала: — Это беспрецедентное событие в истории Ли Юэ, которое всё ещё не закончилось. Пока мы не найдем убийцу Властелина Камня и не поймем всю ситуацию, как мы можем обвинять Цисин, которые всё это время неустанно служили во благо Ли Юэ, в некомпетентности? — Мы вряд ли добьёмся от неё поддержки, — заметила Хранитель Облаков, мрачно глядя на Гань Юй, — Она всегда была слишком доброй и будет сочувствовать тем, с кем вместе работала. Кэ Цин не сдержалась и широко разинула рот. Она тут же повернулась к Нин Гуан, ожидая солидарности в виде обмена взглядов, кричащих: «Господи, ты можешь в это поверить?». Но хотя Воля Небес выглядела впечатлённой, она также казалась совершенно не удивлённой, и её единственной реакцией на Кэ Цин была приподнятая бровь – она точно находила чужой шок забавным. Никто из других Цисин тоже не выглядел потрясённым, и она могла утешить себя только тем, что никто больше не увидел её выражение лица. — Я должна вернуться к работе, — прежде чем Кэ Цин смогла ответить, Гань Юй уже встала на ноги и оказалась у двери. Тем не менее, она задержалась на пороге, не в силах отвести глаз от статуи. — Госпожа Кэ Цин, если ты не против, то я хотела бы спросить… Почему ты купила статую Властелина Камня? — Я не покупала её, — сказала Кэ Цин. Внезапно показалось важным дать ей понять, что она не отдала ни цента за статую. — Я бы не стала тратить деньги на нечто подобное, — солгала она, — Но это был подарок, и с моей стороны было бы грубо отказаться. Я получила её от господина Чжун Ли. — Чжун Ли, — тупо повторила Гань Юй, — Господин Чжун Ли из ритуального бюро «Ваншэн»? Всеми уважаемый консультант? Тот, кто организовал Церемонию Вознесения? Этот Чжун Ли? — Да, — ответила Кэ Цин, озадаченная многочисленными уточнениями, — Я помогала ему… с одной маленькой проблемой, и он отдал мне это взамен. Конечно, я всё ещё не очень ему доверяю, учитывая, насколько он близок к Фатуи, — добавила она, — но в глубине души он кажется не таким уж плохим человеком. Ну. Знаешь. Для традиционалиста… Э-э-э, Гань Юй? Гань Юй вышла из транса. — Ой! Да, конечно. Она широко улыбнулась, выражение её лица противоречило той задумчивой серьёзности, которую она демонстрировала всего несколько минут назад, и сказала: — Ну, раз тебе отдал её господин Чжун Ли, то всё в порядке. Приятного вечера, госпожа Кэ Цин. Затем она ушла, оставляя Кэ Цин с чувством полного недоумения. Кажется, она никогда не сможет понять свою коллегу.