***
— Что значит сбежал? — тихо прошипел Локи. В каждом его слове звучала явная угроза. Он пристально смотрел на Валькирию, но та, совершенно не впечатленная, лишь сузила глаза. — Именно то, что я сказала. Или ты предпочитаешь, чтобы я объяснила тебе значение этого слова? — она медленно отчеканила каждое слово, как будто он был идиотом, и Локи ощетинился. — Он пропал. Цепи целы, ни один из моих охранников не пострадал и нет никаких признаков побега. Как будто он стал призраком и просто прошел сквозь стены. Локи потребовалось все его самообладание, чтобы лицо оставалось совершенно непроницаемым, и только столетия практики сделали это возможным. Внутри него все бурлило, как в жерле вулкана, разгоняя по его венам ревущую горячую лаву. Он был в панике, но изо всех сил старался не показывать этого. — Локи, — Тор подошел ближе, крепко сжимая в руках Мьельнир и Громсекиру, — что происходит? — Ты слышал ее, брат, — пробормотал тот, не оборачиваясь. — Заключенный… очень опасный заключенный сбежал. — Да, слышал, — отрезал Тор. — Меня интересует, кто это был. Повисла гробовая тишина. Рядом с Тором стояла Джейн. Она на удивление молчала (мудрый поступок), переводя взгляд с одного брата на другого. В отличие от Валькирии, бросавшей на Локи косые взгляды. Тот старался их игнорировать, погруженный в судорожные размышления. Мысли его мчались с такой скоростью, что мир превратился в размытое пятно, а кровь гудела под кожей, заставляя сердце яростно колотиться. Видя, что ответа не последует, Валькирия повернулась к Тору. — Мерзкое создание, — оскалилась она. — Дитя Таноса. Колдун Эбони Мо. Отшатнувшись, Тор долго смотрел на нее, приоткрыв рот, а затем перевел неверящий взгляд на Локи. В его глазах мелькнуло что-то вроде боли от предательства. Сосредоточившись на мысках своих сапог, Локи не отрываясь смотрел вниз, слегка приподняв брови, скрываясь за привычной надменной отчужденностью. Вдалеке прогремел гром, и молнии разрезали тучи над бушующим морем. Локи окинул взглядом надвигающуюся бурю и лишь после этого наконец посмотрел на Тора. — Успокойся, брат, — сказал он; несмотря на ледяной тон, в груди его бушевал пожар. — И дай мне подумать. В океан ударила молния. — Локи. Он закатил глаза и бросил гневный, нетерпеливый взгляд на старшего брата. — Я прекрасно понимаю, что ты не одобряешь мои методы, но чтобы должным образом обмануть Таноса и украсть Камень бесконечности, мне пришлось держать в плену существо, чью личину я принял. — Почему? Зачем так рисковать? — взорвался Тор. Локи стиснул зубы. Его совсем не радовал тот факт, что они вели этот разговор перед стражниками, которые даже не пытались скрыть интерес к ссоре враждующих членов королевской семьи. — Почему ты просто не убил его и не покончил с этим? «И здесь наши методы расходятся, брат», — подумал Локи, но ответил иначе: — Потому что он все еще был полезен мне. Тор подошел ближе и прорычал: — Какая от него польза? «Его познания в темных искусствах широки, и любой был бы идиотом, если бы не воспользовался столь ценным ресурсом», — хотел ответить Локи, но вместо этого надменно выплюнул: — Это мое личное дело. Из них двоих именно Тор никогда не мог совладать с эмоциями. Так произошло и теперь. Неприкрытая боль, промелькнувшая на его лице, была настолько сильной, будто физически причиняла страдания. Локи заблуждался, думая, что отношения между ними можно исправить, что все может быть иначе. Глупо рассчитывать, что простого извинения окажется достаточно. Они слишком разные. Локи никогда не был чист в мотивах, никогда не был таким, как Тор, — хорошим ради того, чтобы быть хорошим. Это просто не в его характере. И все же Тор заставил его хотеть стать лучше. Понимание, что он никогда не сможет достичь его уровня, ядом отравляло Локи сердце. — Ты всех нас подверг опасности. Ты же понимаешь это? С царской медлительностью Локи повернул голову и посмотрел прямо на Джейн. Несмотря на то, что Тор бесил его, Локи проглотил упреки брата. Но Джейн Фостер не была Тором. Его терпение висело на волоске, и последнее, в чем он сейчас нуждался, — звук ее раздражающего голоса. С него было достаточно. Тонкие губы Джейн были сжаты в жесткую линию. Локи весь подобрался подобно большой змее перед прыжком. Большинство знали его как бога озорства, но, кажется, они забыли, что Локи Лафейсон — также и воплощение Хаоса. Как вообще эта смертная посмела разговаривать с ним? Возможно, следует ей напомнить, кем он являлся на самом деле. Внезапно воздух вокруг них стал душным, словно из него выкачали весь кислород, а ветер, порывисто круживший в доках, замер, повинуясь его магии. Глаза Локи засветились потусторонним зеленым светом. Лицо Тора напоминало грозовую тучу. Он двинулся, чтобы встать между Джейн и Локи и защитить ее от опасности, в которую та неосознанно попала. Но прежде, чем успел это сделать, Джейн оттолкнула Тора, словно предвидя его движение, и сделала три быстрых, гневных шага навстречу Локи. Она бросала ему вызов? Изящно промаршировав прямо к нему, пока они не оказалась достаточно близко, чтобы слышать дыхание друг друга, Джейн замерла. Локи не дрогнул. С хищной сосредоточенностью он смотрел на нее сверху вниз, взглядом побуждая сделать что-нибудь глупое, например ударить его по лицу, как она уже делала однажды. Однако Джейн Фостер оказалась не промахом. Несмотря на свой крошечный рост и то обстоятельство, что физически она не представляла для него никакой угрозы, Джейн без страха встретила его взгляд, упрямо вздернув подбородок. Локи намерено не отводил глаз, отказываясь даровать этой смертной хоть каплю силы. Он наклонился так, чтобы их лица оказались на одном уровне, и принялся изучать ее. Джейн была напряжена сильнее, чем сжатая пружина, ее зрачки расширились, а вены на шее пульсировали. — Чего ты хочешь, Джейн Фостер. Это не было вопросом, но она все равно ответила: — Твой пленник сбежал. — Я в курсе, — протянул Локи угрожающе тихим голосом. — Ты подверг Дарси еще большей опасности. Локи не повел и мускулом. И тут Джейн внезапно улыбнулась. Это не было прекрасной улыбкой красивой женщины, но, тем не менее, оказалось совершенно захватывающим зрелищем. Великие и ужасные по своей сути вещи пленяли Локи. В Джейн Фостер было что-то почти безжалостное, чего он никогда раньше не замечал, но теперь оно скалило на него свои клыки. — Мы все знаем: она станет первой целью Таноса, если он узнает, что Дарси умеет открывать Камень души. А самый опасный слуга этого монстра только что оказался на свободе из-за твоей безрукости. Я этого не забуду. Ее последние четыре слова были обещанием, и Локи задумался, попытается ли она когда-нибудь убить его. Понравится ли ему ее попытка. Он выпрямился, а затем, ко всеобщему удивлению, рассмеялся. — Отлично сказано, Джейн. Мне нравится эта твоя сторона. Та не произнесла ни слова, лишь сверкнула глазами в ответ. — Если что-нибудь случится с нашей дорогой хранительницей камня… — Ее зовут Дарси! — …я дам тебе возможность выместить злость на моей плоти. Даже сам охотно лягу, и мы оба увидим, на что ты способна. Джейн явно не ожидала такого ответа, и это было видно. Она вздрогнула и моргнула. Заклинание, которое сковывало их, в ту же секунду разлетелось, как стекло. Ветер задул с новой силой, толкнув ее в спину особенно сильным порывом. Локи отодвинулся, скрывая силу Хаоса глубоко внутри. Он не часто высвобождал себя настоящего. Его мускулы расслабились, и Джейн отступила на шаг, тяжело дыша через приоткрытые губы и широко распахнув глаза. Локи смотрел на нее и думал о ее словах, о хранительнице камня — смертной с волосами цвета полуночи. О той, чью душу камень избрал за чистоту намерений, что теперь носила на своей коже чары его матери. Он нахмурился. Несмотря на их игру, Джейн была права… будь она проклята! — Оставить Эбони Мо в живых было ошибкой. Теперь я знаю это, — медленно признал Локи, вытаскивая из себя слова. Он еще раз встретился взглядом с Джейн. — Дарси предстоит достаточно трудный путь. Ты права, нам нужно связаться с остальными и сообщить им о произошедшем. Им нужно быть начеку. Я схожу в тюрьму и посмотрю, смогу ли найти какие-нибудь следы Эбони Мо. Джейн с подозрением уставилась на него, взвешивая каждое слово, будто изучая их под микроскопом. Что бы она там ни нашла, должно быть, она удовлетворилась, потому что в итоге кивнула с серьезным и одновременно торжествующим выражением лица. — Это было впечатляюще, — сухо прокомментировала Валькирия, скрестив руки на груди. — Не говоря уже о драматичности, — она подняла одну бровь и, несмотря на напряжение в воздухе, улыбнулась Тору: — Как тебе удалось найти огнерожденную среди смертных? Тор посмотрел на Джейн, и Локи увидел что-то очень похожее на гордость в его взгляде. — Это она нашла меня.***
Его словно вывернуло наизнанку. Йотун пытался лишить его магии. Ему это почти удалось, и за это Мо однажды убьет этого горе-обманщика, падшего принца Асгарда. Разберет его по частям. Медленно. С особой тщательностью. Выдергивая по волоску с головы, вырывая глаза и ногти, сдирая кожу со всего тела и зорко наблюдая за тем, чтобы Локи Лафейсон оставался жив на протяжении всего процесса. И когда тот начнет умолять о смерти, он откажет ему в этой милости. Эбони Мо был достаточно терпелив. Он просидел в цепях недели. Каждая попытка побега или использования собственной магии сжимала наручники до такой степени, что он не чувствовал конечностей. Мо был вынужден признать: это было умное решение. Но умное не значит совершенное. Цепи можно было открыть только с помощью капли йотунской крови, и пока Локи разыгрывал свою игру, Эбони Мо не мог освободиться. До тех пор, пока не обыграл йотуна в его же собственной игре. Локи должен был подготовиться лучше. Во вселенной не было ничего более опасного, чем существо, которому нечего терять. Когда идея пришла Эбони Мо в голову, он принялся изучать невидимые простому глазу следы магии, оставшиеся после Локи. Сидя в абсолютной тишине, он почти потерял счет времени, пробуя на вкус чужую магию, приноравливаясь и наконец… превращаясь. Он никогда раньше не менял форму, не то что Локи, так любивший это делать, но все когда-нибудь бывает в первый раз. И если Эбони Мо собирался что-то сделать, он делал это великолепно. Даже если это могло разорвать его пополам. Изменение облика оказалось чуждым и болезненным процессом. Он ощущал, как что-то ворочается под кожей, ломая кости одну за другой. Но не прекращал попыток. Ему требовалось нечто большее, чем простая перемена формы. Он собирался стать самим Локи. В какой-то момент Мо почувствовал, что кровь в жилах перестала быть его собственной. Тогда он укусил себя за запястье, разрывая тонкую кожу, и с болезненным удовольствием наблюдал, как капли темно-красной жидкости окрасили браслеты, освобождая его от цепей. Плата за побег была высока, но он готов был заплатить. Мо не смог удерживать облик Локи дольше минуты: магия будто атрофировалась после нескольких недель неподвижности. Когда он вернулся в свою естественную форму, то почувствовал лишь изнеможение, словно в одночасье стал ничтожеством, коих всегда презирал. Его магия была такой же слабой — скудной энергии едва хватило, чтобы открыть портал сквозь измерения прямо посреди клетки. Скрывать следы сил уже не осталось. Мо знал: если йотун вернется, то с легкостью сможет найти его, — но не сильно переживал на этот счет. Пути для путешествий во времени и пространстве, сокрытые в мириадах темных миров, были коварны, и лишь единицы умели следовать ими. Эбони Мо, дитя Великого Титана Таноса, был одним из них. И он возвращался домой к своему повелителю. Портал открылся прямо в тронный зал, похожий на большую пещеру, холодную и глубокую, как сама пустота в космосе. Эбони Мо вышел из портала и едва не рухнул на пол до боли знакомого корабля. Он не помнил, что значит чувствовать радость, но представил, что это могла бы быть она. В горле у него пересохло, а мышцы все еще мелко тряслись. Оглядевшись, Мо ощутил, что находится в зале не один. Он медленно обернулся. На троне восседал Танос, молчаливый и неподвижный, совершенно невозмутимо наблюдавший за сумбурным прибытием Мо. Перчатка на его правой руке мерцала в темноте, разноцветные камни пульсировали с непревзойденной силой, делая каждый из них похожим на живое, бьющееся сердце. Эбони Мо поспешил вперед. — Повелитель, — он преклонил колени перед троном, склонив голову и сложив руки на груди. Кровь, годами проливаемая на этих ступенях, взывала к нему, и он глубоко втянул в себя отчаяние жертв, пропитавшее помост. Танос не двигался. — Я думал, ты умер. Он одарил его ледяным взглядом. Эбони Мо поднял голову и изогнул губы в злобной ухмылке. Его глаза блестели в тусклом свете ламп. — Боюсь, чтобы убить меня, потребуется нечто большее, чем тюремное заключение и пытки. Локи умен, но не настолько. Он не осмелился разогнуть колени и подняться на ноги, пока Танос взирал на него с задумчивым выражением лица. Даже когда тот поднялся со своего трона, нависнув над ним словно огромная гора, Эбони Мо лишь затаил дыхание. Раздался гулкий стук сапог по невысоким ступеням. Мо напрягся, выжидая, и впился взглядом в своего повелителя. Танос остановился перед его коленопреклоненной фигурой и несколько долгих мгновений просто холодно смотрел на него сверху вниз. А затем внезапно ударил. От силы пощечины голова Эбони Мо дернулась в сторону. Он невольно прикусил изнутри щеку. В уголке рта начала скапливаться кровь, но, несмотря на обиду, он не смел двинуться. Переведя взгляд в пол прямо перед собой, он сгорбился еще сильнее. — Ты был достаточно глуп, чтобы позволить себя схватить, и ответишь за свою ошибку позже, — обманчиво мягко сообщил Танос. Стыд разлился по венам Эбони Мо. — Да, повелитель. — У нас есть более насущные дела, — продолжил Танос. — Камень души у Мстителей. Совершенно ошеломленный, Мо вскинул голову. Его взгляд метнулся к перчатке, находя глазами пустую ячейку. — Камень души?.. Танос внимательно проследил за выражением его лица и усмехнулся: — Да, твоя подделка украла его. Он одурачил всех нас. Что-то похожее на панику охватило Мо. Их положение было гораздо более ужасным, чем он думал. Он знал, что Локи принял его форму, но понятия не имел… А потом части головоломки встали на место, и все его существо затопило ужасом. — Они отыскали хранителя камня, — прохрипел Эбони Мо, мысленно пытаясь припомнить каждую подробность, которую подслушал. — Женщина. Я слышал, как двое охранников упоминали ее. Но кроме этого, у меня нет другой информации. Сузив глаза, Танос быстро забарабанил по бедру. Он повернулся и пошел обратно к своему трону. Это был единственный признак его волнения. Тот факт, что до этого титан не волновался, не сулил Эбони Мо ничего хорошего. Он задался вопросом, какая смерть будет ему дарована в конце этой аудиенции. — Значит, они взламывали камень, используя хранителя, — казалось, Танос стал еще выше, если это вообще было возможно. — У тебя новое задание — испытание, чтобы доказать, что ты чего-то стоишь. Он сделал паузу, и Эбони Мо затаил дыхание. — Приведи мне хранителя камня, — приказал Танос голосом, столь же спокойным, как за мгновение до удара молнии. — Живой. Склонив голову, Мо ощутил удовлетворение от мысли, что именно он притащит эту женщину за волосы и бросит перед троном, стоящем в прямом смысле слова на крови. — С удовольствием. Он чувствовал оценивающий взгляд Таноса. — Будь мудр и не разочаруй меня снова. — Да, повелитель. Эбони Мо знал, что чудом избежал смерти. Быстро поднявшись на ноги, он двинулся к выходу из тронного зала, но у самой двери остановился и, нахмурившись, обернулся. — Повелитель? Танос бросил на него взгляд. Мо глубоко вдохнул и осторожно спросил: — Вы… смогли отследить камень? Последовало продолжительное молчание, прежде чем Танос ответил. — Мы сузили местоположение до определенного региона, но сигнал начинает двигаться, прежде чем мы зафиксируем его. Проксима Миднайт выпустила армию на его поиски с целью выманить Мстителей. Кивнув в глубокой задумчивости, Эбони Мо сцепил руки за спиной и медленно вернулся к трону. Его шаги эхом отдавались по залу. Место, где он минуту назад стоял на коленях, украшали темные капли его крови, и Мо провел языком по разбитой губе. — Вы знали, что, когда хранитель камня прикасается к нему, он приобретает часть его уникального отпечатка? Танос не пошевелился, но тем не менее сказал: — Продолжай. Эбони Мо улыбнулся, ощущая, как у него начала формироваться идея. — Если Мстители нашли способ отключить сигнатуру Камня души, они, возможно, еще не поняли, что хранитель камня тоже выделяет довольно большое количество энергии. Если знать, как ее искать, — он сделал паузу и его глаза встретились с оценивающим взглядом Таноса. — Я могу использовать связь камней, чтобы найти хранительницу. Могу проникнуть в ее сны, в ее разум, свести ее с ума, — губы Эбони Мо скривились, а глаза заблестели в предвкушении. — Вытянуть из нее любую информацию, которая вам может понадобиться. Например, ее местонахождение. Глаза Таноса потемнели. — Сделай это.***
Глядя на дверь в кладовую, Клинт вздохнул и включил связь. Все, что для этого потребовалось, — простой щелчок по запястью. Помех, которых он ожидал, не последовало. Тишина. Радиомолчание. Впервые с тех пор, как он отделился от группы, Клинт запаниковал, задумавшись, все ли в порядке с остальными. — Наташа? — тихо позвал он, опустив глаза в пол и нахмурившись. Гейл убрала бинты и ушла, сказав, что ей нужно позвонить, и Клинт остался один. Рана пульсировала. В ожидании ответа он держался за эту боль, не позволяя себе запаниковать еще больше. Подволакивая ногу, потому что та не хотела до конца выпрямляться, Клинт захромал по кладовой и снова позвал: — Нат, ты здесь? Тишина. Страх пробежал по спине Клинта, обдавая холодом каждый позвонок, пока вся кожа не покрылась мурашками. — Наташа, ответь мне. Капелька пота скатилась по его виску. — Клинт?! Облегченно выдохнув, Клинт почувствовал, как у него закружилась голова, и чуть не завалился на полки с припасами. Вытерев лицо рукой, он сглотнул: — Да… да. На связи. — Где ты? — прорычала ему в ухо Наташа, выделяя голосом каждое слово. Ее тон не обещал ничего хорошего. — Угол… — Клинт прищурился, пытаясь сообразить, где находится, и не смог. — Черт, я не знаю. «Семейный магазин Галло», небольшая лавчонка в Бронксе. Здесь целая куча гражданских, они помогают… — он на мгновение запнулся, а затем мягко добавил: — Они помогли мне. — Уже в пути, — коротко бросила она, а затем связь прервалась. — Ну я в дерьме… — вздохнул Клинт в тишине кладовой.***
Где-то незадолго до полуночи Дарси проснулась от того, что ее окликнули по имени. Сонно разлепив глаза, она увидела Стива, присевшего перед ней на безопасном расстоянии. — Эй, соня, — улыбнулся он. — Пора вставать. Дарси все еще щурилась, постепенно приходя в себя ото сна. — Эй, — наконец прохрипела она в ответ, звуча словно восьмидесятилетний старик. Затем она потянулась, вытянула руки над головой, и зевнула. — Который час? — Тебе пора хорошенько выспаться, вот который, — раздался веселый голос за плечом Стива. Часто заморгав, Дарси сфокусировалась на источнике звука. Баки собирал миски из-под попкорна и пустые пивные бутылки. Заметив ее взгляд на себе, он выпрямился и усмехнулся. Дарси снова зевнула, совершенно не в силах остановить это. Ее глаза заслезились, и она сонно моргнула. — Я могу помочь с уборкой. — Не надо, — с улыбкой покачал головой Баки. Дарси села. — Тебе лучше послушаться этого парня, милая, — заметил Стив с улыбкой. Она посмотрела на них обоих и поняла, что спорить бесполезно. Обычно Дарси боролась бы до победного, но усталость была достаточно сильна, чтобы убедить ее в обратном. — Отлично. Но я веду счет, — предупредила она, а затем хмыкнула и встала на ноги. Для этого потребовалось немыслимое количество усилий. Она никак не могла перестать качаться и шататься из стороны в сторону, пока полностью не выпрямилась. Стив осторожно вытянул руку, словно собирался подстраховать ее несмотря на то, что не смог бы коснуться. — Я в порядке, — отмахнулась Дарси и вместо этого предложила: — Проводишь меня до комнаты? Стив счастливо улыбнулся и в уголках его глаз появились задорные морщинки, отчего ее сердце забилось сильнее. — Конечно. Взгляд Дарси скользнул в сторону и остановился на Баки, который старательно убирал беспорядок. Она закусила губу и с надеждой добавила: — Вы оба? Дарси еще никогда в своей жизни не видела на мужском лице такую красивую улыбку, как та, что медленно расцветала на губах Баки. Он кивнул. Когда они подошли к выходу с крыши, Стив открыл дверь, и Дарси, проходя мимо Баки, тоже подарила ему ослепительную улыбку. На базе было тихо. Баки шел прямо позади нее, и она чувствовала, как из-за этого внутри порхают бабочки. Зевнув в очередной раз, Дарси проворчала: — Знаешь, хоть я и за защиту, которую предлагает это заклинание, в такие моменты я его презираю. — И почему же? — на губах Баки заиграла усмешка. — Потому что, если бы его не было, один из вас подобно пещерному человеку закинул бы меня на плечо, доставив как гребаную принцессу в мою чертову комнату, и я бы даже не проснулась. — Не знаю ни одной принцессы с такими манерами, как у тебя, Дарси. Она широко улыбнулась Баки и игриво повела бровями: — Это и делает меня особенной. — Знаешь, — хохотнул Стив, — кажется, я припоминаю сделку, которую ты заключила со мной на конспиративной квартире. Дарси мысленно вернулась к тому времени и нахмурилась, качая головой. Стив ухмыльнулся точно акула, которая только что загнала в угол свою любимую еду. Дарси почти боялась дышать. — Тогда ты сказала мне, что я могу носить тебя на руках столько, сколько мне, черт возьми, захочется. «Ох»,— подумала она, но, к счастью, не произнесла вслух, вместо этого неуверенно пробормотав: — Я действительно так сказала? — Ага, — медленно кивнул Стив, его хищная ухмылка переросла в какое-то дикое выражение. — Сказала. — Я бы хотела посоветоваться со своими адвокатами, просто чтобы быть уверенной, — отшутилась Дарси, когда они сделали последний поворот по коридору и в поле зрения показалась ее дверь. — Боюсь, уже слишком поздно, — Стив покачал головой; в его голосе явственно слышалось веселье. — Присяжные уже вынесли вердикт. Вот твой приговор: как только это заклинание исчезнет, рассчитывай, что твои ноги не коснутся земли целую неделю. Дойдя до своей двери, она обернулась и, закусив губу, вопросительно приподняла бровь. — Это обещание, мистер Мускул? — Можешь дразниться, сколько хочешь, — пожал плечами Стив, и на его губах заиграла таинственная улыбка. — Я на полном серьезе собираюсь выполнить эту сделку. Рядом с ним Баки фыркнул и понимающе посмотрел на Дарси. — Другими словами, приготовься испытать действительно агрессивную привязанность. Мгновенно мысли Дарси переместились к тому моменту, когда она лежала на груди Стива, удовлетворенная, все еще ощущая его член внутри. Кровь прилила к ее бледным щекам, и Дарси цыкнула. — Принято, — ухмыльнулась она, глядя на Баки, старательно избегая острого взгляда Стива (как будто этот ублюдок каким-то образом понял, о чем она подумала). Они замолчали. Дарси оглянулась на свою дверь. Было слегка неловко, потому что именно в этот момент она обычно тянулась для объятий или поцелуя, а вместо этого они просто стояли и бросали друг на друга долгие взгляды, словно школьники. Наконец Дарси ткнула большим пальцем в сторону двери: — Ну, наверное, мне следует войти. Спокойной ночи. — Спи спокойно, милая, — с нежностью сказал Стив. — Сладких снов, — добавил Баки. Дарси улыбнулась им на прощание и проскользнула внутрь. Оказавшись одна, она по-девичьи вздохнула, давая себе возможность оценить прошедший вечер. И хотя не обошлось без неловкостей, она считала, что в целом свидание удалось на все сто. Все еще размышляя об этом, Дарси подошла, чтобы выбрать пижаму, и вдруг внезапно поняла, что плед Баки все еще обернут вокруг ее плеч. Округлив глаза, она подбежала к двери и распахнула ее, надеясь, что парни не ушли слишком далеко. — Баки! Коридор был пуст. Дарси посмотрела по сторонам, сжимая в руках плед. Секунду спустя появился Баки. Один. С нерешительным, почти вопросительным выражением лица. Дарси подняла плед. — Извини, не хотела убегать с ним. Его глаза скользнули вниз по пледу, а затем снова поднялись к ее лицу. Баки прикусил нижнюю губу, а затем медленно отпустил ее, будто что-то обдумывая. — Почему бы тебе не сохранить его для меня? — предложил он через мгновение, нежно улыбаясь. Улыбка была не такой широкой, как та, что он послал ей на крыше, но и она согрела ее изнутри. — По крайней мере, до нашего следующего свидания. Тепло внутри от его слов вспыхнуло сильнее, и Дарси крепче прижала к себе плед. — Хорошо, — смущенно пролепетала она в ответ. Баки еще долго смотрел на нее. У Дарси даже возникло ощущение, что он хочет что-то сказать или сделать, но вместо этого он просто пожелал ей спокойной ночи. Вернувшись в комнату, она осторожно расстелила плед на своей кровати. Собиралась ли она спать, свернувшись калачиком, с глуповатой широкой улыбкой на лице? Абсо-блядь-лютно. Дарси улыбалась все время, пока готовилась ко сну, что, кстати, сыграло с ней злую шутку: сложно чистить зубы, пока ты глупо лыбишься. Но она не могла удержаться. Как бы ни старалась. У нее было свидание. Они со Стивом пошли на свидание. Она, Стив и Баки сходили на свидание. Дарси все еще не понимала, что делает, но что-то подсказывало ей: все идет, как надо. В конце концов, она же должна быть счастливой, не так ли? К тому времени, когда она осторожно забралась в постель, у нее от улыбки уже сводило щеки, вторя приятно тянущей боли внизу живота (спасибо великолепному члену Стива). Дарси думала, что будет ворочаться, но почти сразу провалилась в глубокий сон.***
Погружение в сон было почти незаметным. Дарси только закрыла глаза и сразу же оказалась в мире, залитом кроваво-красным светом. Вечный закат на небе окрашивал все в цвета насилия и крови. Бесконечное море, похожее на гладкое стекло, отражало цвет небосвода, и не было им конца и края. Мир вокруг был неотвратимым, как сама смерть. Вдалеке маячила огромная и страшная гора, внушительная зазубрена, и что-то в этом потрясло Дарси до глубины души. В центре моря под толщей воды горел оранжевый свет, пульсируя наподобие биения неутомимого сердца. И она была не одна. Рядом с ней стоял темноволосый мужчина с улыбкой, похожей на ночное небо. Только здесь не было ночного неба. Темноволосый мужчина… постойте-ка. Не просто темноволосый мужчина. Баки. Баки стоял с ней рядом. Спустя мгновение, он скользнул холодными металлическими пальцами между ее. Дарси повернулась к нему, оторвавшись от пульсирующего сияния под поверхностью воды, и он что-то прошептал. Его рот шевелился, но она не могла расслышать слов, не понимала, что именно он говорит. Нахмурившись, Дарси покачала головой. Свет запульсировал ярче, вспыхнув, как костер в глухой ночи, а затем обвил яркими нитями саму ее душу — все чем она была и когда-нибудь будет, — и дернул. Что-то похожее на замешательство промелькнуло на лице Баки, когда Дарси отдернула руку и повернулась к пульсирующему свету. Она сделала шаг. В панике Баки потянулся к ней, но Дарси, захваченная происходящим, уже ушла, оказавшись вне его досягаемости. А потом она услышала голос. Голос, который был одновременно единым и многим, молодым и старым. Он скользнул ей под кожу и обвился вокруг костей, похожий на гром и бархат. — Здравствуй, милое дитя. Где ты была? Ее ноги двигались, посылая по гладкой поверхности воды рябь. Словно почуяв ее приближение, пульсирующий свет дернул сильнее, будто хотел вырвать ее сердце из груди. — Дарси, — напевал голос. — Подойди. Подойди и поговори со мной. Не бойся, дитя. Подойти ближе. И она пошла. Это голос и свет вошли в нее, заполняя пустое пространство внутри, раздуваясь до такой степени, что кровь Дарси загудела с нестерпимой силой. Они исследовали каждую ее мысль, каждое желание, а затем постепенно стали этими мыслями и желаниями, каждой ее потребностью. Пока не завладели ею полностью. — Дарси. Камень души. — Дарси. Дарси. Если бы она просто наклонилась и взяла его… — Дарси-Дарси-Дарси… Ее имя звучало точно песня или гипнотическая мелодия, и от этого звука у Дарси кружилась голова. Зов смыкался вокруг нее все туже и туже, пока она совсем не перестала шевелиться. А потом голос вдруг изменился. — Где ты, дитя? Пение стало необычно мягким и добрым, но Дарси совершенно ему не поверила. — Скажи мне. Где ты? Она открыла рот, но чьи-то руки опустились ей на плечи, с резким толчком поворачивая к себе. Дрожа, Дарси уставилась на испуганное лицо Джеймса Бьюкенена Барнса. Его серые глаза в этом кровавом мире казались серебристыми. Он с силой встряхнул Дарси так, что ее голова резко дернулась, а шея хрустнула. — Проснись! — закричал он, перекрывая пульсацию камня. Дарси так и сделала. Мир вокруг подернулся дымкой, и она проснулась. Как будто ее ударили электрошокером, она дернулась, приходя в сознание. Сердце стучало, как большой барабан, почти болезненно, кожа покрылась потом. Потрескавшиеся губы приоткрылись, а дыхание было поверхностным — Дарси резко втягивала воздух короткими резкими вдохами и с шумом выдыхала. Чувствуя себя в полном замешательстве, она глянула вниз и осознала, что стоит у двери, держась за дверную ручку. Ошеломленная этим фактом, она отпустила ручку, словно это был раскаленный уголь, и, спотыкаясь, попятилась прочь — от коридора, который вел к лабораториям и этому чертовому камню. А камень продолжал ее звать, эхом отдаваясь от костей, пульсируя в крови, зовя и маня ее. — Не бойся. Подойди. Желудок Дарси судорожно сжался. Ужас захлестнул ее, и она затряслась, стуча зубами. Ощущая себя совершенно дезориентированной, она пятилась, продолжая спотыкаться, размахивать руками и ногами, пока внезапно не врезалась во что-то длинное, твердое и металлическое, громко лязгнувшее о кафельный пол. Дарси выругалась и вскочила на ноги, глядя на изобретение Джейн, как будто это была его вина, что она упала. Она прислонила палки к стене, где им было самое место, и бросилась к воде, стоявшей на столе. Открутив крышку, залпом выпила половину, сжимая бутылку до противного хруста пластика. Вода выливалась из уголков ее рта, капая на топ, но ей было наплевать. — Где ты, милое дитя, милая Дарси? Дарси уронила бутылку, и вода брызнула ей на ноги. Зажав уши руками, она зажмурила глаза. — Заткнись-заткнись-заткнись-заткнись-заткнись…. — Ответь. Дарси не понимала, откуда в ее голове взялись непрошенные, навязчивые образы — вещи, которых она никогда не видела, не представляла, такие невыразимо злые, жестокие и извращенные. Она видела Стива и Мстителей, и детей, и женщин, незнакомых ей людей, и столько крови… реки крови. Дарси хотелось выцарапать себе глаза. Какая-то непоколебимая уверенность, что именно она совершила все эти преступления, росла внутри нее. Каждый образ, каждая сцена — это сделала она. — Что со мной не так? — хрипло выдохнула она сорвавшимся голосом. Широко раскрыв глаза, Дарси провела руками по волосам и сжала их у корней, пока кожа не вспыхнула от боли. Ее скрутило от тошноты, которая только усиливалась с каждой секундой. — Прекрати! Дарси начала шлепать себя по щекам. Один раз. Два, три, четыре, пока они не начала гореть и саднить. В горле пересохло, сердце колотилось, а кровь в жилах казалась раскаленным оловом. С каждым мгновением Дарси так сильно погружалась в эмоции и ощущения, теряя себя настоящую, что едва расслышала, как ПЯТНИЦА произносит ее имя. — Мисс Льюис, мне позвать капитана Роджерса? — Нет, — пролепетала она, свернувшись в клубок, но потом повторила громче: — Нет! ПЯТНИЦА не ответила, и Дарси заставила себя сделать глубокий вдох. — Я в порядке. Все будет хорошо. Просто… — она почти чувствовала колебания ИИ, а затем ее голос стал резким и жестким. — ПЯТНИЦА, я приказываю тебе не говорить Стиву. Повисла пауза. — Как пожелаете, мисс Льюис. ПЯТНИЦА исчезла, а вместе с тем и образы ужасных преступлений и пыток. Желудок Дарси отказывался разжиматься, и она никак не могла побороть захватившую ее тревогу. Дарси включила лампу рядом с кроватью и набросила на себя плед Баки, прижав колени к груди. «Я схожу с ума?» — мелькнула у нее мысль. И тогда она позволила себе расплакаться.***
Музыка гремела в лаборатории так громко, что, вероятно, он оглохнет еще до того, как ему исполнится пятьдесят. Кивая головой в такт и используя пальцы в качестве воображаемых барабанных палочек для соло, Тони скользил на кресле от одного стола к другому. Он проехал мимо камня, заключенного в футляр, но вдруг остановился и развернулся на стуле. Затем поднял на лоб сварочные очки и пристально вгляделся в камень. Тот был ярче обычного. Свет в нем прямо-таки пульсировал. — Хм, — Тони нахмурился и бросил взгляд на экран рядом с камнем. Глушитель сигнала сработал безотказно, даже несмотря на внезапный всплеск энергии. Удовлетворенный результатом, он вернулся к работе над перчаткой для Дарси, снова надевая очки.***
Ему пора бы запомнить, что Наташа Романофф любила эффектные появления. Это был не первый, но, как они все надеялись, последний случай, когда инопланетный космический корабль садился на улицах Нью-Йорка. Когда они заметили его в небе, Клинт и Рэй вышли навстречу, настороженно наблюдая за приземлением в ожидании новой орды монстров Таноса. Загудев, корабль наконец остановился. Секундой позже с шипением опустился пандус, и, слегка цокая сапогами по металлу, вниз спустились две фигуры — Наташи Романофф и Кэрол Дэнверс. Обе женщины были мрачны и выглядели чертовски злыми. — Удачи, — пробормотал Рэй с невольно расширившимися от страха глазами. Клинт молча показал ему средний палец. Хромая, он пошел им навстречу. Наташа бросила взгляд на его ногу, которая все еще не сгибалась, и ее глаза потемнели. Не удостоив Рэя и взглядом, она не отрываясь смотрела на Клинта. Стоило ему оказаться рядом, она дала ему пощечину с такой силой, что тот на мгновение увидел звезды наяву. — Только попробуй еще хоть раз совершить такую глупость, — угрожающе процедила Наташа, — и я убью тебя сама. Щеку нестерпимо щипало, но вместо препирательств Клинт кивнул. — Понял. Заглянув Наташе через плечо, Кэрол указала подбородком на Рэя и спросила: — Завел новых друзей? Клинт повернулся и посмотрел на Рэя, а затем на окно, заполненное лицами, молодыми и старыми. Его горло сжалось, когда Гейл внезапно появилась в дверном проеме с торжествующим выражением лица. Клинт не мог описать волну эмоций, захлестнувшую его в тот момент, но каждую из них он ощущал почти почти физически. Он был должен этим людям. — Они спасли мне жизнь, — тихо выдавил Клинт. Наташа, наконец, перестала сверлить его взглядом и крикнула: — Спасибо! — ее голос был достаточно громким, чтобы его могли расслышать все. — Рано благодарить, — внезапно подал голос Рэй. Клинт нахмурился. Рэй смотрел на улицу, сузив глаза. Остальные медленно последовали его примеру, уставившись в ту же сторону. И тогда они услышали. Далекое глубокое, раскатистое рычание, которое могло означать только одно. — У нас гости, — Рэй поднял дробовик к плечу, вглядываясь в темноту. Из-за угла выскочила орда монстров, как стая диких собак, рыча и огрызаясь друг на друга, несмотря на то, что они бежали прямо на добычу. Клинт потянулся за луком, но Кэрол просто отмахнулась от него и ухмыльнулась. — Я справлюсь, — крикнула она и встряхнула плечами, как боксер, выходящий на ринг. Клинт наблюдал, как с каждым движением ее руки словно оживали. Кэрол вышла на середину улицы. Остальные наблюдали за ней. Она покрутила шеей, подпрыгнула на цыпочках, поджидая, пока существа достаточно приблизятся. А затем подняла оба светящихся кулака и выпустила протонный заряд, испарив всех одним гребаным выстрелом. На краткий миг Раймонд Галло выглядел так, словно влюбился по уши. Спохватившись, он вернул свое обычное выражение лица. Клинт хотел было поддразнить чувака по этому поводу, если бы не осознал, что его собственные брови удивленно приподняты, а рот слегка приоткрыт. Удовлетворенная, что за раз уничтожила всех тварей, Кэрол ухмыльнулась и подняла большой палец вверх. — Никто не любит чертовых хвастунов, — наконец пробормотал Рэй, с выражением странной смеси мальчишеского восхищения и сварливого порицания. Едва сдерживая смешок, Клинт взглянул на Рэя. — У тебя все будет хорошо? — Иди, — Рэй указал на корабль и на обеих женщин за плечом Клинта. Он сплюнул в сторону и привычным движением устроил дробовик на сгибе локтя. — Спаси мир от этого дерьма. А мы спасем Бронкс.***
Золотые лучи раннего солнца скользнули по кровати. Пылинки плавали в утреннем свете, бесконечно кружась. Баки смотрел на них, точно загипнотизированный. Его тело было вялым, он не хотел двигаться, нежась в тепле. Рядом со Стивом Баки чувствовал себя спокойным и расслабленным, несмотря на то, что плохо спал. Ему не всегда удавалось в принципе нормально спать, но сегодня все было иначе. Это не было жестоким кошмаром по мотивам лет, что он провел в заточении у «Гидры». Это была Дарси. Каждую ночь с тех пор, как она вытащила его из камня, она снилась ему, и большую часть времени это были мирные сновидения. Но не прошлой ночью. Прошлой ночью он ощутил страх. Его разбудил сильный толчок изнутри, и Баки потребовалось все его самообладание, чтобы не вылезти из постели и не пойти проверить Дарси. Чувство было очень странным: притяжение казалось настолько сильным и всеобъемлющим, что он едва сдержался, чтобы не рвануть к ней. Меньше всего Баки хотел, как какой-нибудь сумасшедший, ворваться в комнату Дарси и напугать ее. Кроме того, он был почти уверен, что, как только она узнает его по-настоящему, то не захочет иметь с ним ничего общего. «Сигнализация молчит», — успокаивал себя Баки. — «Дарси в порядке», — повторял он снова и снова. Однако, что бы он ни говорил себе, избавиться от ощущения, что что-то не так, не получалось. Похожие ощущения он испытывал в первые дни после того, как Стив спас его. Баки был тогда похож на дикого зверя: убежден, что за ними следят, что что-то не так, вокруг небезопасно. Он вскакивал с кровати, не в силах заснуть, одержимо проверял окна, замки и оружие. Порой у него уходили часы, а иногда и дни, на то, чтобы прийти в себя. И сейчас все было слишком похоже на очередной эпизод, поэтому Баки решил остаться лежать, стиснув зубы. Заснуть он не смог. Лежал совершенно неподвижно, и мысли варились в его голове. Дарси в порядке. А он просто параноик. — Доброе утро, — прошептал Стив низким голосом, и Баки словно очнулся. — И тебе доброе утро. Баки старался вести себя, как обычно, пытался стряхнуть щемящее чувство внутри. Но Стива ему было не обмануть. Тот замер и заглянул ему в лицо, впиваясь ледяным взглядом. Баки улыбнулся, хотя глаза остались серьезными. — Ты в порядке? — мягко спросил Стив, озабоченно нахмурившись. — Ага, — легко согласился Баки и прошептал: — Все хорошо. — Хочешь поговорить об этом? — с нажимом спросил еще раз Стив. Хотел ли он рассказать, что паранойя снова дала о себе знать, после того, как он так чертовски усердно трудился, чтобы поправиться? Что она не дает ему спокойно думать о Дарси? Нет, точно нет. — Не о чем говорить, — наконец пробормотал он, отведя взгляд. — Бак… Чтобы отвлечься, Баки постарался смотреть куда угодно, только не на Стива. Его взгляд остановился на темной спортивной сумке у стены, которую он собрал накануне. В ней было полно одежды, оружия, денег, поддельных удостоверений личности и всего, что им с Дарси потребуется, чтобы исчезнуть. Верно. Они уедут. Скоро. Внезапно Баки задумался, не в последний ли раз они со Стивом вместе. Страх сжал его сердце, и Баки задрожал. — Ты в порядке, Бак? Сглотнув, Баки облизнул губы и оторвал взгляд от сумки с вещами. Но было слишком поздно: Стив понял, куда он смотрит. Что-то промелькнуло в его глазах, и Баки сразу же понял: он подумал о том же — это может быть их последний разом. — Позаботься о ней, — вдруг хрипло выдохнул Стив, и Баки перестал двигаться. — Пожалуйста, позаботься о ней. Защити. — Конечно, — кивнул он. — Ты же знаешь, что защищу. Любовь переполняла его сердце, пока он смотрел на Стива. Он сделает все, что угодно для этого человека. Но в его мыслях была и Дарси: ее милая улыбка, как она с нежностью откликалась на жестокость этого мира. Баки знал: он сделает все, что в его силах, чтобы сберечь эту часть ее — всю ее. Пауза затягивалась, а Стив все молчал. — Если… — наконец сипло начал он, словно у него пересохло в горле. — Если все пойдет наперекосяк… — Стив… — Если со мной что-то случится… Баки пристально вгляделся в лицо Стива. Сердце пропустило удар. Он молча покачал головой, и какая-то дикая часть его, та, от которой Шури никогда бы не смогла его полностью избавить, та, что жила внутри до Зимнего Солдата и разорвала бы весь этот гребаный мир на части ради Стива, заставила Баки насторожиться. Со Стивом, блядь, ничего не должно случиться. Ничего. — Мое первое желание, там на крыше, помнишь? Баки моргнул, отвлекаясь от мыслей. В глазах Стива читалась такое волнение, что это даже пугало. — Дом, — выдохнул Баки. — В Бруклине. Стив кивнул. — Это не просто желание, Бак. Я купил дом, пока ты выздоравливал в Ваканде. Я купил его для нас. Ошеломленный, Баки недоверчиво уставился на него. — Все так, как я описал. В Вильямсбурге, — Стив облизнул губы; его глаза потемнели, и это совсем не нравилось Баки. — Если со мной что-то случится и я не выживу, мне хочется, чтобы у вас с Дарси было это место. Не зная, что ответить, Баки плюхнулся рядом со Стивом. Он уставился в потолок, пытаясь собраться с мыслями. — Знаешь, когда я вызвался увезти Дарси, — мягко проговорил он, — я не думал, что это будет означать потерю тебя. — Знаю. Но это все, что я могу пообещать. — Нет, — ядовито выплюнул Баки. Гнев обжигал его. Он повернулся и прямо посмотрел на Стива. — Можешь обещать что-нибудь другое. Стив в растерянности покачал головой. — Что? — Обещай мне, сукин ты сын, что все будет иначе. Тебя же чертовски трудно убить! — Баки замолчал, а затем добавил с грустной улыбкой: — Я знаю это лучше, чем кто-либо другой. Но Стив не рассмеялся, даже не улыбнулся. Баки обхватил ладонями его лицо, слегка встряхнув. — Обещай мне, Стивен, — потребовал он. — Обещай, что не наделаешь глупостей и не позволишь убить себя. Останься в живых, — умолял Баки. — Ради меня и Дарси. — Я напишу тебе адрес, — Стив отвел взгляд.***
Успокоившись после истерики, Дарси сердито растерла лицо и схватила свой ноутбук. О сне не могло быть и речи. Ни за что, черт возьми, она не собиралась рисковать и снова… позволять камню копаться в ее голове. Не придумав ничего лучше, она воткнула в ноутбук флешку, которую Клинт дал ей перед отъездом. Было легко оставаться в постели. Было легко убежать, крича. Вместо этого Дарси провела ночь, изучая по фото лица и имена Мстителей. Она прочитала столько профайлов, сколько смогла, пытаясь запомнить тех, кого должна была вытащить из камня. Хотя на самом деле это не сильно ей помогло. Там были лишь безликие слова. Дарси же нуждалась в смысле. Если она собиралась это сделать, ей нужно было знать, почему. Но она все равно собрала фотографии с подписями в слайд-шоу и поставила его повтор. Дарси вглядывалась в глаза каждого, когда он появлялся на экране. Она надеялась, что в них она сможет найти мужество, потому что, черт возьми, в ней самой его точно не было. Т’Чалла, сын Т’Чакки. Ванда Максимофф. Стивен Стрэндж. Сэм Уилсон. Ник Фьюри. Питер Квилл. Джеймс Роудс. Дракс...***
— ПЯТНИЦА, — позвал Стив, застегивая рубашку, — статус Дарси? В ванной с зубной щеткой во рту замер Баки. — Мисс Льюис сейчас в своей комнате, — ровным голосом ответила та. Стив смотрел в потолок, застегнув рубашку лишь наполовину, и чего-то ждал. Баки не был уверен, чего именно. — Статус? — с нажимом повторил Стив. ПЯТНИЦА помедлила, а затем ответила, повторив слово в слово: — Мисс Льюис сейчас в своей комнате. Сплюнув пасту, Баки слил из раковины воду и ополоснул щетку, а затем, вытерев уголки губ, вернулся в комнату. — Она сломалась? — Нет, — Стив поджал губы. Явно будучи расстроенным, он сильнее, чем нужно, дернул пуговицу, вырвав ее с мясом, и вздохнул. Скинув рубашку, Стив взял синюю футболку. Его движения были беспорядочными, когда он натягивал ее через голову, а его голос приглушенным. — ПЯТНИЦА поступала так и раньше, когда Дарси приказывала ей ничего мне не говорить или солгать. Баки удивленно вскинул брови. В его голове промелькнула тревожная мысль. Ноющее чувство, которое он испытывал всю ночь, вернулось в полную силу. Сердце пропустило удар. — Она часто это делает? — спросил он тихим, осторожным тоном. — Кто, ПЯТНИЦА или Дарси? Баки бросил на Стива очень выразительный взгляд. Не отвечая, тот прошлепал к своим ботинкам, стоявшим у изножья их кровати, просунул внутрь ноги и наклонился, чтобы завязать шнурки. — Мы работаем над этим, — процедил Стив, явно недовольный текущим положением вещей. — Что я точно знаю: ПЯТНИЦА сообщит мне, если Дарси ранена или в опасности. Некоторые вещи могут преобладать над прямым приказом, например, здоровье того, кто его отдает, — выпрямившись, Стив взглянул на часы. — Черт, у меня встреча со Старком. Он нашел глазами Баки. — Проведаешь Дарси? Просто зайди к ней в комнату и убедись, что с ней все в порядке. — Конечно, — кивнул Баки. — Спасибо, — вздохнул с облегчением Стив и выбежал за дверь. «Ты знал. Знал, что прошлой ночью что-то было не так», — сказал Баки себе, глядя ему вслед. Противное тошнотворное чувство внутри все набирало силу.***
Она ожидала стук в дверь, готовилась к нему. Проглотив кофе, Дарси поставила кружку на тумбочку рядом с кроватью и подбежала к зеркалу в ванной, чтобы поправить волосы. Заметив темные круги под глазами, она поморщилась. Стараясь скрыть следы своей бессонницы, Дарси нанесла консилер и как можно быстрее растушевала его (слава Богу и тем, кто придумал макияж!). До этой бессонной ночи она выглядела не так уж и плохо, хотя все равно не была похожа на себя. Сейчас же, бледная, с собранными в небрежный пучок волосами, она казалась такой худой, как никогда раньше. А еще в ее глазах застыло ожесточение, которого никогда прежде в ней не было. Дарси скучала по той части себя, которая запоем смотрела фильмы, сидя рядом с Джейн, чьи предпочтения в еде в основном сводились к разнообразным продуктам для завтрака, которая принимала как данность лишний вес на своих бедрах и животе, которая слишком громко смеялась в ресторанах и не была так сильно напугана. Оправив подол рубашки, Дарси отвернулась от зеркала и направилась к двери, где, как она думала, ее ждал Стив. Рывком распахнув дверь с фальшивой улыбкой на лице, Дарси воскликнула: — Доброе ут… ох. Она-то подготовилась к Стиву. Но оказалась совершенно не готова к тому, что на ее пороге стоит высокий, смуглый и красивый мужчина, засунувший руки в карманы джинсов. — Привет. Дарси удивленно заморгала и выпалила: — Баки. Привет. Неосознанно, Дарси бросила выжидающий взгляд через его плечо в пустой коридор, и Баки слегка нахмурился. — Стива здесь нет, — объяснил он, и Дарси побледнела. — Я не… Баки пожал плечами. — Все в порядке, даже если и так. Он сейчас со Старком. — Ясно, — глубокомысленно протянула Дарси. — Подумал, мы с тобой могли бы обсудить пару вещей перед завтрашним отъездом. Просто чтобы убедиться, что ты готова. Завтра. Неотвратимость, заключенная в этом слове, заставила ее задрожать. В ее голове вспыхнула картина кроваво-красного мира со стеклянным морем. Дарси, чувствуя себя посторонней, вдруг с поразительной ясностью увидела происходящее словно со стороны: настоящая она застыла в том ужасающем мире, в то время как женщина, очень похожая на нее, распахнув рот точно рыба, уставилась на Баки. — Дарси? — осторожно позвал тот, подходя ближе. На его лице читалось беспокойство. Очнувшись, Дарси вздрогнула. — Ох… да, я… хорошая идея, — она моргнула. — Хочешь войти? Отступив назад, она придержала для него дверь. Баки какое-то время внимательно наблюдал за ней, словно пытался прочесть по ее лицу, что происходит, но все равно принял ее приглашение. К счастью, на этот раз ни одного комплекта нижнего белья на кровати не было. Дверь со щелчком захлопнулась, и Дарси прошла мимо Баки к кровати, где оставила раскрытым ноутбук. Она быстро захлопнула его, вытащив флешку и сунув ее в карман. Баки цепко следил за каждым ее движением, а когда Дарси обернулась, его взгляд был прикован к ее карману. Он промолчал, но она поняла: Баки знает, что на флешке. У Дарси сложилось отчетливое впечатление, что позволить Баки войти в ее комнату было равносильно разрешению прочитать ее самые сокровенные мысли. Она знала, что он обучен замечать разные вещи, на которые она никогда не обратила бы внимания. Заметив выражение настороженной заботы и беспокойства на его лице вкупе с неподвижностью позы, Дарси вдруг испугалась, что он видит ее насквозь. В какой-то момент она даже начала мечтать, чтобы консилер мог скрыть не только черноту под глазами: фальшивая яркая улыбка и собранность явно не смогли его обмануть. — Извини за беспорядок, — произнесла Дарси, не зная, что еще сказать. Она едва заметно улыбнулась и потянулась за полупустой кружкой с кофе. — Я бы предложила тебе что-нибудь выпить, но для этого нам придется спуститься в общую гостиную. — Не, спасибо, — заверил ее Баки и указал на стулья. — Присядем? Дарси постучала пальцами по кружке и подошла к столу. Отодвинув свой стул на добрый фут, чтобы быть в безопасности, она села. Баки подождал, пока она заберется с ногами, а затем обхватил ступней ножку своего стула, перетащив его и сев прямо перед ней. Это было ближе, чем Дарси устроило бы, но Баки, казалось, совершенно не заботила собственная безопасность. Его волосы были стянуты в небрежный пучок у основания шеи, но на глаза спадала непослушная прядь. Дарси захотелось потрогать ее, проверить, такая ли она мягкая, какой выглядит. Серая рубашка с длинными рукавами, в которую Баки был одет, гармонировала с его глазами и обтягивала широкую грудь. Дарси слегка залюбовалась, как его мускулы напрягаются и перекатываются при каждом движении. Серебряные пальцы бионики дернулись, и Дарси вернула взгляд на лицо Баки. Тот молча смотрел на нее, будто ожидал, что она заговорит первой. Когда Дарси не произнесла ни слова, Баки облизнул губы. — Прежде чем начнем... Как дела? — Я в порядке, — быстро ответила она и поднесла кружку к губам. — Как ты спала прошлой ночью? Дарси чуть не подавилась, закашлявшись. Ее глаза заслезились. Она с трудом проглотила кофе и отставила кружку, а затем широко и ярко улыбнулась, чертовски фальшиво, и открыла рот, чтобы заговорить… — Не лги мне, — предупреждающе приподнял бровь Баки. Он уперся локтями в колени, устроив сцепленные пальцы между бедрами. — Как ты спала прошлой ночью, Дарси? Она глубоко вздохнула и посмотрела в потолок. — Я не спала. — Кошмар? Дарси бросила на него взгляд. — У меня тоже, — Баки внимательно наблюдал за ней. Сердце Дарси заколотилось. — Ты была в нем. Это прозвучит странно, но мне просто нужно кое-что знать, — он остановился, выдохнул и сел. — Тебе была нужна помощь прошлой ночью? Дарси нахмурилась. — Со мной все было в порядке. — Я не об этом. Я спрашиваю, был ли нужен тебе кто-нибудь. Дарси не ответила. Челюсть Баки напряглась, и он прижал язык к внутренней стороне щеки, тяжело вздохнув. — Знаешь, ты не должна проходить через все в одиночку. Мы со Стивом хотим быть здесь ради тебя, но не сможем, если ты продолжишь скрывать подобное дерьмо. — Я не… — Мы знаем, что ты попросила ПЯТНИЦУ солгать. Мой вопрос: почему? Дарси вымученно молчала. — Поговори со мной, Дарси, — снова попытался Баки. Она никогда раньше не слышала от него такого тона. — Пожалуйста. — Я боюсь, ясно? — вырвалось у нее. — Кого? — спросил Баки; в его серых глаза читалась растерянность. — Меня и Стива? — Нет, — прохрипела Дарси. — Боже, нет. Возможно, слегка и боюсь, но не в том смысле… — замолчав, она взмахнула рукой и глубоко вдохнула, собираясь с духом. — Послушай, я хотела бы притвориться, что меня устраивает мысль снова прикоснуться к этому камню, но это не так. Хотела бы притвориться, что камень меня не преследует и из-за этого у меня не начинается бессонница, и сны не становятся совершенно ебанутыми. Я напугана до смерти, и чертовски хотела бы не испытывать страх. И мне стыдно за это. Я не должна бояться. Я имею в виду, вы все… ну, супергерои. Как вы делаете это? Как находите в себе смелость? Взгляд Баки был спокойным и оценивающим, и Дарси внезапно вспомнилось небо прямо перед тем, как разразится буря. — Никак. Она резко вздохнула, сдвинув брови в замешательстве, и Баки проговорил: — Половину времени, когда мы проходим через разное дерьмо, мы боимся. Дело не в том, чтобы найти смелость, а в том, чтобы сделать необходимое в любом случае. Делать — вот, что страшно. Но, Дарси? — Баки наклонил голову, встречаясь с ней глазами. — Я хочу, чтобы ты внимательно выслушала меня прямо сейчас, хорошо? — он подождал, пока она не кивнет, прежде чем продолжить: — Я знаю, ты вбила себе в голову, что открыть камень — единственный способ, но если ты не хочешь этого делать, ты не обязана. Ты можешь уйти, а любой, у кого будут с этим проблемы, будет иметь дело с моими кулаками. Или Стива. И, возможно, Тора. То, что предлагал Баки, было заманчиво. Особенно после прошлой ночи. Но Дарси решительно покачала головой, сжав губы. — Я должна. — Кто сказал? — в голосе Баки слышался вызов. Дарси посмотрела ему прямо в глаза. — Я, — слово прозвучало хрипло, но оно принадлежало ей и было правдой. Она не сможет уйти сейчас. Не по своей воле. Долгое время Баки просто смотрел на нее, а потом опустил голову. — Хорошо. Если это твое решение, то я его поддержу. — Спасибо, — тихо пробормотала Дарси. Баки закусил нижнюю губу и прищурился. — Я же сказал, что прикрою. И я имел это ввиду. Что касается камня, мы со Стивом пройдем с тобой через это. Мы не оставим тебя ни на секунду, — в его голосе звучала стальная уверенность, такая же непробиваемая, как и его рука. — Возможно, ты единственная, кто может коснуться этого камня, но мы сделаем это вместе. Баки помутнел перед ее взором, и Дарси заморгала, пока не исчезли навернувшиеся на глаза слезы. Когда она заговорила снова, ее голос был очень тихим: — Хорошо. — Хорошо, — кивнул Баки. — Я прошу тебя остаться сегодня вечером в нашей комнате. Со мной и Стивом. У нас есть раскладушка, там много места. Это последняя ночь перед нашим отъездом и перед тем, как ты откроешь камень. Я не думаю, что тебе стоит оставаться одной. Называй меня параноиком, но тот сон, который я видел прошлой ночью, взорвал мне мозг, так что я могу только представить, что он сделал с тобой. — Мне нравится эта идея, — мягко признала Дарси. Баки улыбнулся. — Мне тоже.***
Танос сидел за большим столом, склонившись над тарелкой горячего супа, когда вошел Эбони Мо. Его ложка остановилась на полпути ко рту, и он холодно поднял бровь, глядя на него. — Готовьте свои корабли, повелитель, — заявил Мо, и в его глазах отразилось что-то очень темное. Медленно Танос опустил ложку, и она звякнула о тарелку. — Ты нашел ее? Улыбка Эбони Мо превратилась в злобную ухмылку. — Да. Как и обещал. ***