***
Стив понятия не имел, как Наташе удалось это сделать. Он вспомнил битву за Нью-Йорк. Тучи летящих на них Читаури и столбы дыма, клубами поднимавшиеся от горящих зданий. То, как использовал щит, чтобы придать ей ускорение и помочь запрыгнуть на инопланетный космолет, и как она перехватила управление им, будто летала так всю жизнь. Это было совсем не похоже на его стиль полета. Он петлял зигзагами, кое-как преодолев первые сто футов, точно новорожденный жираф. Космолет продолжал раскачивался под тяжестью его веса: Стив все еще приспосабливался, пытаясь найти баланс, — мотор натужно ревел, но он упрямо продолжал лететь, не отрывая глаз от надвигающегося на них военного корабля. Густой дым со вкусом пепла был ему на руку, давая необходимое укрытие. Порывы ветра то и дело пытались его сбросить и заставляли щуриться. Питер внизу превратился в красно-синее размытое пятно на разбомбленном поле. Стив видел: парнишка долго не продержится. Никто из них не сможет, если не уничтожить этот корабль. Если он не уничтожит корабль. Стив понятия не имел, как это сделать, но знал: действовать нужно быстро. У входа в отсек он вырвал из рук мертвого пришельца копье, обхватил его пальцами с окровавленными костяшками, глубоко вздохнул и, прежде чем успел по-настоящему испугаться и обдумать следующий шаг, влетел внутрь. Тьма поглотила его целиком. На мгновение он затаил дыхание, потому что оказался почти полностью ослеплен. Даже сыворотка не могла заставить его глаза адаптироваться настолько быстро. А в следующую секунду мир наполнился движением. Стив, инстинктивно используя весь свой вес, дернул космолет в сторону. Раздался металлический визг и посыпались горячие искры, когда тот скользнул брюхом по площадке. Удерживая равновесие, Стив присел, как на доске для серфинга. Два выстрела, жаром опалив кожу, пролетели мимо него всего в нескольких дюймах, а затем кто-то или что-то издало оглушительный рев. Он вслепую выстрелил в направлении звука и спрыгнул с космолета за миг до того, как тот с громким хрустом врезался в стену. Впереди из маленькой комнаты в форме пятиугольника, окруженной толстым стеклом и сталью, раздались взрывы. Сообразив, что там находится центр управления, Стив отбросил копье и помчался вперед. Теперь он знал, с чего начать. Внезапно дверь центра управления распахнулась, сильно ударившись о стену, и трое Читаури выскочили наружу. Воспользовавшись эффектом неожиданности, Стив врезался коленом в первого пришельца, успев почувствовать, как его грудная клетка прогнулась, прежде чем тот отлетел на десять футов, ударился о стальную балку и мгновение спустя с тошнотворным шлепком упал вниз. Оставшихся двух он вспорол щитами, дробя их кости и посылая во все стороны кровавый дождь. Еще один, оставшийся внутри комнаты, вскинул голову, встречаясь с горящим яростью взглядом Стива сквозь толстое стекло. Тот спокойно двинулся ему навстречу, выдерживая взгляд. Его шаги громким эхом отдавались по металлическому полу, выстукивая похоронную панихиду без сожаления, стыда и деликатности. Стив подошел к двери, и пришелец развернулся на большом стуле. Его отвратительная пасть была приоткрыта, а дикие глаза-бусинки — полны страха. Стив уже видел этот взгляд раньше. Взгляд существа, которое знает, что вот-вот умрет. Читаури трусливо нащупывал какую-то кнопку. Сигнализацию, догадался Стив. Но это ничего не меняло — он продолжил движение, воинственно глядя вперед и тяжело ступая. Щелк. Шея пришельца сломалась под его руками. Он упал вперед и рухнул всем телом на панель управления. Повисла тишина. Сердце Стива бешено колотилось. Кровь гудела в венах. Все его тело было горячим и наэлектризованным. Он чувствовал себя так, будто мог разорвать корабль на части голыми руками. И это ощущение всемогущества было чертовски приятным. Схватив мертвого Читаури за воротник, он стащил его со стула, не обратив внимания на звук ударившегося об пол тела, и просканировал взглядом панель управления, переводя дыхание. Панель была усеяна множеством кнопок, переключателями, экранами, по которым бежали строчки на незнакомом ему языке. Стив осознал, что понятия не имеет, на что он вообще смотрит. «Похоже, все работает на электричестве», — подумал он. Его словно громом поразила эта мысль: он был невероятно бесполезен в подобных ситуациях. И хотя секунду назад ему казалось, что он может разворотить это гребаное место на части, на самом деле лучше бы здесь оказался Тони. Черт, да даже Питер — ребенок! — справился бы с этим лучше него! Но их здесь не было. А он был. И тогда Стив сделал единственное, что смог придумать. Оскалившись, он ударил заостренными кончиками обоих щитов в центр панели управления, издав звук, который никогда раньше не слышал от себя. Раскаленные добела щупальца электричества поднялись навстречу его кулакам, лизнув щиты. Вибраниум застонал, но Стив, отстранившись, ударил по панели снова, а затем снова и снова, пока та не треснула и не провалилась внутрь, образовав что-то наподобие кратера. Стив продолжал бить, не в силах остановиться. Он не заметил, как вокруг погас свет. Внутри него кипела ярость, извергаясь будто вулкан. Он рвал обесточенные провода голыми руками, не замечая, что те резали подушечки его пальцев. Кровь закапала на зазубренный кусок металлической рамки, ранее фиксирующей стекло панели управления. Стив дернул его на себя и разломил пополам о колено, словно деревянную палку. Костяшки его пальцев, ладони и ногти кровоточили, но вулкан внутри пузырился, скользя расплавленной лавой по его венам вместо крови. Стив будто горел заживо. Ему хотелось кричать, пока горло не осипнет настолько, что он больше не сможет издать ни звука. Задыхаясь, он оторвался от уничтоженной панели управления, тяжело дыша. Стива трясло. Его трясло всем телом, и он не мог выразить словами то, что творилось в душе. В отличие от Дарси у него не было времени искать объяснение случившемуся. Внезапно он замер, и слова глухим эхом отозвались в его голове. У него не было времени. У него не было времени. Он не успел провести достаточно времени с Дарси, с Баки… с ними. У него не было ни секунды этого чертового времени! Стив ощутил, как сердце заколотилось еще сильнее, отзываясь в висках, шее, во всех мышцах и жилах. Он судорожно глотнул воздух и облизал потрескавшуюся нижнюю губу. Паника смешалась с яростью и страхом, но Стив позволил себе прочувствовать это сполна. Позволил тому, что он старательно не замечал каждый чертов день после разморозки, тому, что лишь усугубилось после отъезда Баки и Дарси, захватить его. Распахнув глаза, он провел рукой по спутанным волосам, с силой дернув их, и словно впервые обвел взглядом отсек гребаного инопланетного военного корабля, в который нырнул очертя голову, не имея возможности вызвать подкрепление. От всепоглощающего ужаса его желудок сжался, а кровь заледенела, и Стив вздрогнул, будто его ударили по лицу. У него не было времени. И вдруг он невероятно разозлился: если у него не было достаточно времени с Дарси и Баки, то уж точно не было его и на чертов кризис! Оскалившись как животное, Стив сжал окровавленные пальцы так, что на костяшках натянулись сухожилия, и усилием воли взял себя в руки. А если Стивен Грант Роджерс и мог чем-то похвастаться, то именно самообладанием. С шумом выдохнув, он хрустнул шеей. Нужно было срочно что-то предпринять, поэтому он вернулся за копьем и поднял его. Он не закончил. Стив знал, что главный центр корабля — машинное отделение. Ему просто нужно найти его.***
— Сколько еще? В ту же секунду, когда эти слова сорвались с ее губ, Дарси вздрогнула. Она прекрасно осознавала, насколько сейчас напоминала ребенка, ноющего во время долгой поездки. Усмехнувшись, Баки искоса взглянул в ее сторону. — Тебе нужно в туалет или что-то в этом роде? — Эм… нет, — Дарси скорчила рожицу, и уголок его губ дернулся вверх. — Мне просто интересно. — М-м-м, — протянул он, не отводя глаз от дороги. Мимо промелькнула остановка для отдыха. — Еще немного. Дарси смотрела на него, выжидая, подняв обе брови, но Баки больше не сказал ни слова. Не то чтобы она ожидала, что он выдаст все подробности о местонахождении пункта их назначения: когда дело касалось планов, Баки был поразительно скрытен, — но не совсем понимала, почему он чувствовал необходимость держать ее в неведении, если они все равно сидят рядом. Это было… мягко говоря, неприятно. Вздохнув, Дарси поерзала на сиденье, стараясь не обращать внимания на пружины, впивающиеся ей в задницу. Они бросили машину Тони, как только добрались до окраины первого города на пути. Затем Баки с пугающей легкостью угнал старый пикап Шевроле с заброшенной стоянки у боулинга. Дарси вспомнила, как несколько месяцев назад она задавалась вопросом, кто же научил Капитана Америку вскрывать тачки. Что ж, теперь она была почти уверена, что знает ответ. Впрочем, возможно, это Стив научил Баки. Стив, который перевернул весь ее мир. Стив, который был первым мужчиной, признавшимся ей в любви, действительно имея это в виду. Стив, который остался на базе, сражаясь с Таносом. Который, возможно, так и не удивит… «Нет-нет-нет. Не думай об этом, Дарси», — шикнула она мысленно и отогнала эту мысль так резко, как только могла, несмотря на то, что от паники сжалось горло. Страх образовал у нее в животе ледяной ком, вызывавший тошноту. И хотя не думать о Стиве было просто невозможно, она попыталась сосредоточиться на других вещах. Ей нужно сосредоточиться на других вещах, чтобы не сойти с ума от ужаса. Например, куда, черт возьми, они направляются? — Не то чтобы я была тупой… — вдруг визгливо проговорила она, но удивленно замолчала, заморгав и покраснев от такой неприятной тональности собственного голоса. Баки бросил на нее взгляд, и Дарси продолжила, уже тише: — Не мог бы ты все-таки сказать, куда мы едем? Моя тревожность сейчас немного зашкаливает. Какое-то время он размышлял над ответом, а затем пожал плечами. — Кое-куда, где безопасно. Кое-куда, где безопасно. В отличие от того места, где сейчас Стив. Дарси фыркнула и сердито потерла нос, как будто могла одним лишь усилием воли стереть навязчивые мысли. Она закрыла глаза, собираясь с мыслями, и усилила нажим, нетерпеливо жестикулируя руками: — Кое-куда, где безопасно… например куда? — Старое место, где я жил, когда нужно было затаиться, — уклончиво ответил Баки. Долгое время Дарси просто смотрела на него, пытаясь осмыслить сказанное. Все внутри нее бурлило от нетерпения. Скрипя зубами, она не отрывала взгляд от профиля Баки, словно желая просверлить в нем дыру, но тот продолжал ехать, держа одну руку на руле, как будто даже не замечая это. На его лице опять появилось выражение полной отрешенности, и Дарси узнала ледяной взгляд Зимнего солдата. — Ла-а-адненько, — разочарованно протянула она. — Отлично, не стоит обсуждать со мной такую ерунду. Дарси упрямо скрестила руки на груди и отвернулась, уставившись в окно. Баки не мог разогнать пикап до той же скорости, что спорткар Тони, но выжал из него максимум: старый двигатель заурчал натужнее и значительно громче. Дарси не возражала. Она сосредоточилась на этом жужжании, позволяя ему заглушить ее мысли, ведь если она еще раз представит выражение лица Стива, кричащего, чтобы она его бросила или услышит, как этот дурацкий голос зовет ее по имени и тянет к камню, она на самом деле свихнется. Или сломается и зарыдает. И то и другое были последними вещами, в которых она нуждалась, особенно учитывая, что мир стремительно катился в тартарары. Она должна оставаться сильной, такой же, как Баки и Стив. Факт ее собственной слабости вгонял ее в глубокий стыд, потому что она ни капли не была похожа на них. Мало того, что ее тело разрушалось в прямом смысле этого слова, но и эмоционально она была разобрана. Как типично. Баки наблюдал за ней в отражении. Дарси чувствовала короткие косые взгляды, которые он бросал на нее, выглядя все более обеспокоенным, но не могла заставить себя повернуться к нему лицом. Только не с глазами полными слез, готовых выплеснуться, стоит моргнуть. Внезапно Баки покачал головой, словно пытаясь очистить свой разум, ругнулся под нос и произнес: — Дарси? Солнце, посмотри на меня. Пожалуйста. Дарси потребовалась минута, чтобы осознать его просьбу. Когда она наконец это сделала, то фыркнула и обернулась, нахмурившись. Их взгляды встретились. — Мне жаль, — осторожно произнес Баки, — что я держу тебя в неведении. Я... мне тяжело. Я делаю это не из жестокости. Просто привык все делать один, понимаешь? Не с тем… — Кто является обязанностью… — …кто мне дорог, — закончил он. Дарси увидела, как, услышав ее слова, побелели костяшки его пальцев и Баки скривился. — Не говори так, — вздохнул он. — Не говорить чего? — горько рассмеялась она, вытирая глаза, пока они ее не выдали. — Правду? Ты знаешь, что я — мертвый груз. Слабое звено. «Из нас троих», — невысказанные слова застряли у нее на языке, но звучали так громко и ясно в сознании, что, казалось, были осязаемыми. — Нет, — резко перебил ее Баки, точно ножом разрезая кокон, который старательно создавала вокруг себя Дарси. Он пристально смотрел на дорогу и выглядел при этом очень злым. — Не вкладывай эту ложь мне в рот, — он метнул в нее тяжелый взгляд, пригвождая к месту. — Даже если тебе это кажется правдой, пока я не произнес этих слов, значит, я так не думаю. Гарантирую: это не так. Ты не слабая, и я не хочу больше никогда такое от тебя слышать . Ошеломленная тем, что ее отчитали, Дарси приоткрыла рот. Она просто не могла сдвинуться, глядя на Баки широко раскрытыми глазами. Когда она не ответила, он заговорил снова, твердым и непреклонным тоном: — Я серьезно, Дарси. Ты больше не произнесешь такое в моем присутствии. Я не потерплю этого дерьма и, уверен, Стив тоже. На мгновение воцарилось молчание. — Это касается обеих сторон? — спросила Дарси. Баки нахмурился, сбитый с толку, и она попробовала еще раз: — Если я не могу говорить всякую ерунду о себе, то и ты, и Стив тоже? Он выдержал ее взгляд так долго, как только позволяла дорога. — Да, это работает в обе стороны, — ответил он наконец; на его губах появилась легкая улыбка, а потом он, казалось, задумался о чем-то, и его улыбка стала шире. — Или, вернее сказать, три. Дарси покраснела: образы совсем иного тройничка непроизвольно заполонили ее мысли. Склонив голову, она закусила губу. Кончики ее ушей горели. Словно прочитав мысли, Баки снова посмотрел на нее, впитывая ее образ. Его глаза сверкали озорством. Такой пристальный взгляд заставил Дарси заерзать, приподняв плечи, и с силой впиться зубами в нижнюю губу. — Так мы договорились? — внезапно спросил Баки, и она вскинула голову. Он ждал ее ответа, приподняв бровь. Дарси кивнула. — Хорошо. Я бы пожал тебе руку, чтобы заключить сделку, но… Баки замолчал, и Дарси невесело рассмеялась. Ей не терпелось схватить его за руку, но, учитывая, что бионика находилась слева, на противоположной стороне машины и совершенно вне ее досягаемости, ей пришлось довольствоваться краем его рубашки. После этого наступила тишина. Она не была неудобной, просто… тяжелой. Приговор нельзя было отсрочить даже шутками. Реальность нависала над их головами, сдавливая Дарси грудь. Ее разум полнился тысячей разных вероятностей исхода, неспособный успокоиться. Прошел еще час, прежде чем они достигли следующего города, и Баки наконец остановился. Светило солнце. По урчанию в животе Дарси догадалась, что сейчас около полудня. Она не знала, в каком городе они находились, но атмосфера, похожая на пригород, успокаивала ее. Они припарковались перед рядом белых таунхаусов, соединенных между собой единой ярко-синей крышей. Баки заглушил двигатель и, не сказав ни слова, направился к гаражу с надписью 4201. Дарси наблюдала, как он ввел пароль и дверь, застонав, откатилась назад, открывая совершенно пустое помещение со входом, ведущим в дом. Баки дал ей знак подождать в машине, и она кивнула, пока он проскользнул внутрь, скорее всего, чтобы обыскать дом. Вздохнув, Дарси прислонилась лбом к прохладному стеклу. Летнее солнце нещадно палило, заставляя ее щуриться от яркого света, и вскоре знакомая усталость пробежала по ее венам. Ее глаза закрылись, словно каждая ресничка тянулась вниз под неизвестно откуда взявшимся грузом. Она не слышала ничего, кроме собственных сиплых вдохов и шумных выдохов. Чернильная тьма проникла во все уголки ее разума. Дарси застонала и пошевелилась, почувствовав, как ремень безопасности впился ей в шею. Тьма росла, словно нефтяное пятно на поверхности океана. Ее тянуло под эту воду, увлекая все глубже. Дарси закатила глаза и снова очутилась в стеклянном море под пылающим небом, вновь услышала шепот тысячи голосов: — Я вижу тебя. Ты не сможешь спрятаться от меня. Она ахнула, просыпаясь, но огненный контур Камня души остался будто вытатуирован в сознании: яркий и жгучий, шокирующий, как внезапная вспышка молнии. Пригородный район вокруг нее был тихим и пустым. Тем не менее, несмотря на жару, по коже Дарси пошли мурашки, и каждый волосок на затылке встал дыбом. — Я вижу тебя. Дрожь прокатилась по ней, как растущая грозовая туча над пустынной равниной. Паранойя лизала кожу, дергая изо всех сил. «Беги! — кричало что-то внутри нее. — Беги, Дарси. Беги!» Внезапно рядом с ее головой раздался стук, и она резко обернулась, заставив старый пикап покачнуться. Тошнота подкатила так высоко в горле, что Дарси подумала, что, возможно, не сдержится и в прямом смысле выплюнет слова о ее скором кровавом убийстве. Баки удивленно поднял обе руки. Когда Дарси осознала, что это он, а не… что-то еще, она обессиленно упала на свое место, сдуваясь, словно воздушный шар. — О боже, — прохрипела она, ужасно дрожа. — О боже. Дверь распахнулась, но Дарси продолжала смотреть в потолок, чуть приоткрыв губы, тяжело дыша и считая удары подскочившего пульса. Теплый летний ветерок овевал ее, и она втягивала кислород, как будто умирающий. «Ох, точно, — подумала она внезапно, с горечью и ужасом, — я умираю». Паника и отчаяние смешались с кровью, затопили каждую вену, прокладывая путь через конечности прямо к сердцу. Дарси сморщилась, и слезы скатились из ее глаз к вискам и в волосы. — Воу, Дарси, — воскликнул Баки необъяснимо мягким голосом (и испуганным?). — В чем дело? Что случилось? — Все в порядке, — ответила она (хотя это было не так), прижав ладонь к глазам, прежде чем посмотреть на Баки. — Я в порядке, — ее голос дрожал. Лицо Баки было бледным и озабоченным, взгляд скользил по ней. А затем его, должно быть, осенило, и выражение его лица изменилось, приняв слишком знакомое понимающее выражение. — Это был камень? Дарси не стала отрицать. Просто кивнула. Картинка перед глазами расплылась, когда ее глаза снова наполнились слезами. Вся королевская конница, вся королевская рать!.. Она пыталась собраться с силами, пыталась справиться, ей хотелось… Послышался щелчок отстегивающегося ремня безопасности. Дарси ощутила, как он ослабил свое давление вокруг ее талии и груди и вернулся на свое место к двери. Она словно во сне увидела, как Баки отодвинулся назад, и если бы могла что-то почувствовать, то непременно накричала бы на него за то, что он подошел слишком близко, что был настолько глуп, что приблизился к ней и проклятому заклинанию. Но она не могла. Все, что она могла делать, — сидеть, едва ощущая себя в сознании, пока наконец не прохрипела: — Я схожу с ума? Ее совсем не удивило содержание вопроса: эта мысль засела в глубине ее сознания с тех пор, как Локи рассказал, что ждет ее в качестве хранительницы камня. Дарси удивило, что она вообще позволила вопросу сорваться с губ. О таком нельзя спросить случайно. Вопрос был чувствительным и болезненным, как кожа вокруг инфицированной раны. В течение нескольких недель он рос внутри, гноился во тьме, становясь все больше, сильнее и могущественнее, питаясь каждой секундой ее неуверенности. Его сила исходила из страха, что это правда: она теряет рассудок и контроль. Теряет саму суть того, кем была. И все же… вот она здесь, обнажает самую уязвимую часть своей души перед Джеймсом Бьюкененом Барнсом. Тот долгое время молчал с хмурым выражением лица, но затем просто и спокойно ответил: — Нет. Баки не произнес больше ни слова и не сделал вид, что шокирован ее вопросом. Лишь ответил на ее страх. Просто и ясно. Потому что понимал, что значит подвергать сомнению собственный разум. И Дарси как-то сразу ему поверила. Даже если она сама считала иначе. Слово Баки стало для нее небольшим утешением. — Идти можешь? — спросил он, поймав ее взгляд. Когда она промолчала, Баки вопросительно приподнял брови, и Дарси кивнула. — Хорошо. Давай отведем тебя внутрь. Она с трудом выбралась из пикапа. Баки подошел так близко, как только мог, не касаясь ее, но когда ноги Дарси подкосились, а перед глазами замерцали звездочки, он дернулся вперед. Она ощутила, как над локтем сомкнулись металлические пальцы, удерживая ее, и распахнула глаза так широко, будто в это самое мгновение мир перевернулся с ног на голову. — Уверена, что можешь идти? — с сомнением спросил Баки еще раз. Дарси подождала, пока головокружение пройдет, глубоко вдохнула и кивнула, облизнув губы. Когда она заговорила, ее голос был прерывистым: — Да, я в порядке. Думаю, мне просто нужно что-нибудь съесть. Он долго смотрел на нее, взвешивая ее слова. Его металлическая рука — ее якорь — отпустила локоть Дарси и скользнула по нижней стороне предплечья к ладони. У Дарси екнуло сердце, когда Баки сознательно переплел их пальцы и потянул ее к дому. Она двинулась вперед, но тут же споткнулась, и он замедлил шаг. В тот момент Дарси была невероятно благодарна, что Баки не стал комментировать мертвую хватку, с которой она вцепилась в его руку. Просто сжал ее пальцы в ответ, и Дарси ахнула. Она не собиралась этого делать и тут же почувствовала некоторую неловкость из-за того, что у нее такая путаница в голове. Тем не менее, она покраснела и поблагодарила его еще и за то, что Баки сделал вид, будто не услышал ее. Пока они шли через почти стерильный гараж, Дарси сосредоточилась на ощущении пальцев, переплетенных с ее собственными, стараясь не думать об окружающей обстановке и недавней панической атаке (или что это было?). Твердая сила, исходящая от Баки, заземляла ее, привязывала к земле. И хотя Дарси знала, что левая рука сделана из вибраниума, ее тело, казалось, не замечало разницы. Пускай она кожей ощущала бионические пальцы, состоящие из множества металлических пластин, сознательный акт чьего-то прикосновения заставил ее сердце расшириться так сильно, что оно грозило сломать ей ребра. Баки провел их внутрь. Дом оказался девственно чистым, образцовым — полностью меблированным, но лишенным жизни и индивидуальности. Пол был выложен плиткой, скромная гостиная переходила в небольшую кухню. Слева начинался узкий коридор, ведущий к закрытой двери. Рядом — лестница, ведущая на второй этаж, где, как предполагала Дарси, располагались спальни. — Почему бы тебе не сесть? — тихо предложил Баки, указывая на диван. Она кивнула, но не пошевелилась. — Дарси. Моргнув, Дарси подняла голову и встретилась с его испытующим взглядом. Баки смотрел на нее с нежностью. Внезапно он провел большим пальцем по внутренней стороне ее запястья, легко, едва коснувшись. Дарси вздрогнула. Он наблюдал за ней, ловя взглядом каждое выражение ее лица, а затем облизнул губы и сделал это снова. Большой палец снова пробежался по ее запястью, и сердце Дарси зашлось, громко забившись в ответ. Морщины в уголках глаз Баки разгладились, и его взгляд смягчился еще больше. — А теперь отпусти мою руку, солнце. Мне нужно забрать наши вещи из пикапа. Дарси глупо глядела на него, не понимая, чего от нее хотят, и тогда Баки указал взглядом на их соединенные пальцы. В тот момент она наконец осознала, что в отчаяньи вцепилась в его металлическую руку обеими своими и сильно сжимала все это время. Округлив глаза, Дарси тяжело сглотнула и, смутившись, заставила себя отпустить Баки, прохрипев: — Извини, я… — Эй, — прервал ее Баки, — все нормально. Тебе не нужно ничего объяснять, — мягко сказал он, потянувшись к ней. На секунду он заколебался, и его левая рука зависла у ее щеки. Серебро тускло блестело на свету, и Дарси показалось, что Баки нервничает. И вдруг легчайшим прикосновением костяшек он погладил ее скулу. Все ее тело, каждая его клетка загудела в ответ на эту ласку. Дарси закрыла глаза и со вздохом приоткрыла рот, прильнув ближе. Не удержавшись, она потерлась о его ладонь носом и коснулась губами металла. Все так же не открывая глаз, она услышала, как Баки сглотнул. — Я скоро вернусь, — ласково пробормотал он. — Ага, — выдохнула она, встречаясь с ним взглядом. Взгляд Баки был таким пронзительным, что ее сердце сделало какой-то совсем уж невероятный кульбит. Дарси вдруг поняла, что он по-прежнему продолжает гладить пальцами изгиб ее щеки. И тут на улице сработала автомобильная сигнализация. Звук ударил по ним точно кирпич, брошенный в окно. Отпрыгнув назад, Дарси невольно вскрикнула, а Баки, вытащив из-за пояса пистолет, бросился к окну. Солнечный свет проник внутрь, когда он на дюйм отодвинул занавеску и выглянул наружу. Спустя долгую секунду плечи Баки расслабились. — Просто соседи. Дарси затаила дыхание, наблюдая, как он поднимает футболку и снова засовывает пистолет за пояс джинсов, натягивая материал так, чтобы прикрыть черную ручку, прижатую к пояснице. Баки обернулся. — Жди здесь, пока я разгружаюсь. — Хорошо. На дрожащих ногах Дарси подошла к дивану и села. Она испытывала такую слабость, будто ее мышцы атрофировались, что в целом имело смысл, поскольку половину дня они просидели в машине. Дарси чувствовала на себе взгляд Баки, анализирующий каждое ее малейшее движение или выражение лица. — Послушай, я знаю, что это место не так уж… — Все в порядке, — возразила она, и Баки замолчал. — Кухня должна быть укомплектована всем необходимым. А пока... — он подошел к кладовой и заглянул внутрь, запустив руку в какую-то коробку. Зашуршала обертка. Вытащив протеиновый батончик, Баки протянул его Дарси. — Съешь это, пока не пообедаем. Заметив, как она сморщила нос, он пристально посмотрел на нее. — Ешь. Это полезно, и тебе нужен заменитель настоящей еды. Тебе повезло, что я не заставляю съесть два. Так. Ванная комната находится дальше по коридору, через эту дверь. Кровать наверху… — Кровать? — Дарси нахмурилась. — То есть... только одна? Воцарилось молчание, и спустя долгую минуту губы Баки изогнулись в понимающей полуулыбке. — Не волнуйся, — дразняще ухмыльнулся он. — Я не буду спать. Во всяком случае, не на этой стоянке. Кроме того… с заклинанием… Дарси скривилась. — Не выгляди такой разочарованной, солнце, — усмехнулся Баки. — Если ты хочешь затащить меня в постель, стоит просто… — Тебе разве не надо разгружать пикап? Баки замер, широко улыбнувшись. Его блестящие зубы (а может быть, это были горящие глаза, похожие на грозовое облако, испещренное солнечным светом?) чертовски отвлекали. Дарси настороженно наблюдала за ним с колотящимся сердцем, пока он неторопливо пробирался мимо, оставив между ними всего несколько дюймов. — Как пожелаешь, — пробормотал Баки низким и серьезным голосом, и Дарси ощутила его слова пальцами ног. В ту же секунду, когда он вышел через заднюю дверь в гараж, она уронила голову на колени и застонала, сжимая позабытый протеиновый батончик в руках. А затем вдруг начала тихо смеяться хрипловатым, утомленным смехом, в котором так и сквозило недоверие. — Как, черт возьми, я должна справиться с ними обоими?!***
Когда она вышла из душа, в ванной клубился пар. Ручейки воды стекали по ее коже на коврик под ногами. Дарси схватила полотенце с крючка на двери. Мокрые волосы липли к спине и плечам, и она отжала их полотенцем, прежде чем обернуть его вокруг тела. После того, как Баки закончил разгружаться, она долго стояла под горячими струями, позволяя воде стучать по груди, а пару обволакивать напряженные мышцы. Дарси заставила свой разум отключиться, старалась вообще ни о чем не думать, кроме приятного тепла, струящегося по коже, глубоко вдыхая снова и снова. К тому времени, когда она закончила, ее мышцы расслабились. Дарси провела рукой по запотевшему зеркалу и вгляделась в свое отражение. Она выглядела как совершеннейшая незнакомка. Это было невероятно странно — скучать по себе. Дарси ощущала всеобъемлющую тоску по себе прежней. Старая Дарси сейчас ухмыльнулась бы отражению и начала петь в бутылку шампуня, а эта — новая — была жесткой, молчаливой, похожей на оголенный нерв. Углы ее лица были острыми, глаза потухшими, не говоря уже о том, что правая рука выглядела так, будто она участвовала в драке с измельчителем отходов и проиграла. Шрамы, покрывающие кожу, уже не выглядели так неприятно, как поначалу, но это стало еще одной вещью, которая никогда уже не будет прежней. Она сильно похудела. Больше, чем когда-либо. Старая Дарси безуспешно пыталась сдержать лишние сантиметры, но глядя на себя сейчас, она подумала, что предпочла бы любую полноту этому измученному виду. Два человека сидели внутри нее, конфликтуя, и она решила, что в течение следующих пяти минут будет прежней Дарси. Поэтому попробовала приглушенно что-нибудь напеть. Дарси, конечно, никогда не обладала великолепными вокальными данными (не то чтобы это мешало ей отрываться ночами в караоке), но то, как ее голос хрипел, почти скрипел, заставило ее рассмеяться. Она еще даже не произнесла ни слова из песни, а уже сфальшивила. Еще смешнее было то, что она знала: Баки ее слышит, — и могла только догадываться о выражении его лица. Быстро проведя руками по волосам, она распутала пару колтунов и заплела их в косу, изо всех сил пытаясь дышать между мычанием и приступами смеха. «В конце концов, может быть, я действительно схожу с ума», — фыркнула она про себя, натянула одежду и поспешила из ванной. Должно быть, Баки включил кондиционер: прохладный воздух врезался в нее, и она вздрогнула, пройдя в гостиную. Сам Баки был на кухне и, криво улыбаясь, готовил сэндвич. Он поднял на нее полный удивления взгляд, и Дарси поняла, что все еще что-то напевает себе под нос. — Чувствуешь себя лучше? — спросил он, пододвигая к ней одноразовую бумажную тарелку. Дарси взяла сэндвич и кивнула, откусывая. Вскоре еще три бутерброда появились на соседней тарелке. Она наблюдала, как Баки быстро и четко работает, садясь на табурет у стойки. Рядом с ним лежал старый спутниковый телефон — громоздкое устройство, больше похожее на кирпич. Сердце Дарси пропустило удар. — Тебе… — с полным ртом начала она, от чего голос звучал глухо, но потом проглотила и продолжила: — Удалось связаться с ними? Баки замер. Он бросил взгляд на ее лицо, затем — на телефон рядом с собой, и его губы сжались. — Нет, — вздохнул он в конце концов. — Тишина. — Думаешь, связь все еще не работает? Он кивнул, и сердце Дарси ушло в пятки. — Ох, — она подняла брови и, стараясь, чтобы голос был намеренно легким, протянула: — Хорошо. В горле застрял комок. Дарси оцепенела, глядя на свой забытый бутерброд. У нее перехватило дыхание, но она изо всех сил старалась взять себя в руки. Особенно когда почувствовала на себе взгляд Баки. «Не смей больше плакать, Дарси Льюис», — резко упрекнула она себя. — Прости, — наконец выдавила она, опустив глаза и сосредоточив взгляд на стойке. Ее губы дрожали, хотя и искривились в горькой улыбке. — Я, должно быть, тебе уже надоела. Металлический палец мягко подтолкнул ее под подбородок, и Дарси позволила Баки поднять ее голову. — Что заставило тебя так подумать? — он покачал головой; в его тоне отразилось смятение и беспокойство. — Я здесь, не так ли? И я никуда не уйду. — Уйдешь. Баки замер, дернувшись, как от пощечины. Он молчал, выглядя совершенно сбитым с толку. — Ты можешь оставить меня, отправиться к Стиву и помочь, — дрожащим от отчаяния голосом сказала Дарси, ссутулившись. Слова вылетали из ее рта, и она не могла их остановить. — Я могу остаться здесь и позаботиться о себе сама. Она наблюдала, как около пяти разных выражений промелькнуло на лице Баки, прежде чем что-то очень резкое появилось в его взгляде. Он обхватил ее за подбородок, а затем обогнул стойку и подошел почти вплотную. Дарси послушно развернулась, во все глаза уставившись на него. Выпустив подбородок, Баки стащил ее с табурета и хрипло приказал: — Идем со мной. Забыв о еде, Дарси пошла следом. Он подвел ее к дивану и указал на него. Инструкция была предельно ясна. Она опустилась на подушки, все так же пристально глядя в ответ и сжимая бионические пальцы до побелевших костяшек. Баки сел немного поодаль, лицом к ней, достаточно близко, чтобы она все еще могла держать его, и прежде чем Дарси осознала, что делает, она вновь обхватила его руку обеими своими, проведя пальцами по гладкой поверхности вибраниума. И Баки позволил. Наконец, спустя, как показалось, очень долгое время, он прошептал: — Я не оставлю тебя. Ее мысли вернулись к Стиву, к отчаянию, звучавшему в его словах, когда он умолял их бросить его и бежать. Ее сердце сжалось. — Пожалуйста. Челюсть Баки дернулась, губы сжались в тонкую линию. — Я дал обещание, Дарси Льюис, — его глаза встретились с ее, — и не отступлю от своего слова. Никогда. Его тон не терпел возражений, и Дарси задрожала. Она удерживала его взгляд до тех пор, пока Баки не стал расплывчатым от навернувшихся слез. — Может, ты забыла, — снова начал он стальным голосом, — но нас теперь трое. Мы со Стивом не обманем тебя. Я хочу быть здесь, с тобой. Я выбрал это. Дарси моргнула, не в силах оторваться от Баки. Одинокая слеза скатилась по ее щеке. Его слова проникли ей под кожу, обволакивая кости, просачиваясь в само нутро. — Я выбрал это. Баки произнес это еще раз, мягче, тише, правдивее. Оба знали, что он имел в виду нечто большее, чем просто обещание защитить ее. У него перехватило горло, и Дарси вдруг подумала, что он смотрит ей прямо в душу. Тепло в ее груди от его взгляда начало светиться, такое яркое, что на мгновение осветило все внутри нее. Она вдохнула, и ребра Баки в тот же момент раздвинулись, дыша вместе с ней в унисон, пока эта хрупкая истина витала между ними. — Баки, — пробормотала она, не зная, что еще сказать, потому что единственное, что имело значение, — его имя. — Баки. Медленно и осторожно его рука высвободилась из ее ладоней. Она нахмурилась, но в следующее мгновение Баки осторожно обхватил ее лицо. Он облизнул губы, глядя на нее так, словно Дарси была откровением. Его взгляд лучился глубокой привязанностью. — Я выбрал это. Дарси всем телом ощутила эту перемену. Как что-то неуловимо сдвинулось между ними, словно кусочек головоломки наконец встал на место, и это отозвалось сладкоголосым эхом в ее душе. Дарси подалась навстречу прикосновению Баки. Его пальцы смело скользнули в ее волосы, коснувшись кончика уха, большой палец провел по щеке. Она не закрыла глаза, а он не изменил положения ее головы и не опустил свою. Они просто наблюдали друг за другом. Медленно руки Дарси поднялись, и она обхватила его за запястье, не убирая, просто удерживая, потому что была уверена: она вот-вот уплывет. Баки почти перестал дышать. Он смотрел на то, как она вцепилась в него и слегка наклонила голову. Затем он опустил руку ей на колени, позволяя Дарси исследовать ее так, как она пожелает. Баки молчал. Дарси рассматривала отдельные пластины на его руке, выписывая кончиками пальцев сложные узоры по ее поверхности. Когда она перевернула ее тыльной стороной вверх и коснулась ладони, металлические пальцы слегка дернулись, как будто Баки стало щекотно. — Прости, — покраснев, Дарси смущенно скривилась и выпустила его руку. Та легла ей на колени. — Я не хотела быть навязчивой. — Я не против, — приглушенным тоном признался Баки, слегка нахмурившись. — Это просто странно. Я никогда… не хотел, чтобы кто-то познавал эту часть меня. Никогда не позволял никому прикасаться к руке без необходимости. Но… — он сделал паузу и улыбнулся. — Ты другая. Ты делала это в моих снах. Пораженная, Дарси замерла. — Что? На его губах играла все та же странная улыбка. Баки снова вложил свою ладонь в ее, и Дарси возобновила исследование. Она просто не могла остановиться — так жаждала контакта. Предложение Баки стало стаканом прохладной воды для ее пересохшей души. — Знаю, мы не говорим об этом, но когда я был в камне, иногда я мог тебя слышать, — пробормотал Баки, глядя, как Дарси скручивает и разгибает его пальцы, поглаживая внутреннюю сторону запястья. — Твой голос… он звучал почти как молитва. В основном ты говорила со мной о Стиве в этой своей милой манере. Но после моего возвращения ты начала мне сниться и… — Баки сглотнул, — с тех пор снишься каждую ночь, — закончил он шепотом. — Каким-то образом мы вернулись в камень, но теперь все по-другому: я не один. Рядом со мной ты. Играешь с моей левой рукой, как сейчас. И улыбаешься, отчего твой нос морщится. Той улыбкой, которая означает, что ты действительно счастлива. Кто знает, может быть, я теперь провидец или что-то в этом роде, — он ухмыльнулся, по-мальчишески и почти застенчиво, глядя на нее сквозь темные ресницы. Дарси ошеломленно уставилась в ответ с бешено колотящимся сердцем. Она осторожно заговорила, тщательно подбирая слова: — Иногда я задаюсь вопросом, правда ли это. Морщинки вокруг глаз Баки стали глубже. — Что ты имеешь в виду? — Вы двое, — тихо призналась она, а затем уточнила еще тише: — Но особенно ты… — она замолчала, чувствуя, как на кончике языка застыли невысказанные слова. Баки молчал, словно чувствуя, что Дарси изо всех сил пытается что-то сказать. Уязвимость — вещь неприятная, но в то же время и храбрая. По крайней мере, так ей говорили. А правда порой может быть очень уязвимой вещью. Дарси не чувствовала себя особенно смелой, когда наконец заговорила. Ее голос был тихим, но она была честна. — Баки, разговоры с тобой в те ночи на конспиративной квартире, до камня, это… помогало мне оставаться в здравом уме. Я всегда могла подняться на крышу, найти твою звезду и обнажить душу. Мне казалось, что ты слушаешь, и это… давало надежду. Ты давал мне надежду. Повисла тишина, а потом из горла Баки вырвался неясный судорожный звук. Дарси вздрогнула и посмотрела на него. — Ты все еще можешь так со мной разговаривать, если захочешь, — предложил он осторожно, с надеждой. — Потому что теперь я реален, Дарси, и я здесь. Его слова проникли ей под кожу. Что-то шевельнулось внутри, уступив место все тому же сияющему теплу. Оно медленно разливалось по всем ее клеткам, как жидкий мед. Дарси закрыла глаза. Несколько минут спустя она взглянула на Баки и смело поднесла его левую руку к своим губам. А затем опять закрыла глаза и нежно поцеловала костяшки его пальцев. Она целовала их по очереди, одну за другой, задерживаясь до тех пор, пока металл не нагревался под ее губами. Баки почти перестал дышать. Когда Дарси заговорила, ее голос дрожал от бурлящих внутри эмоций, которые она изо всех сил старалась не показывать: — Той ночью, когда я вытащила тебя, — она откинула голову назад, глядя на него открытым и честным взглядом, — я… этого не планировала. Так получилось. Это была первая ночь, когда ты тоже мне приснился, и я помню то острое чувство — отчаянное желание найти тебя, вернуть в этот мир. Это как... словно часть меня поняла, что ты нужен мне еще до того, как мы встретились. Как будто моя душа взывала, и ты ответил. Знаешь, мне было страшно. Я боялась, что каким-то образом все это обернется огромной шуткой, но теперь… Думаю, я знала это уже давно, но боялась признать. Мне кажется… — Дарси заколебалась; ее голос задрожал сильнее, вторя бегу сердца. — Думаю, мое сердце принадлежит Стиву, но ты… ты моя душа. Она замолчала. Баки смотрел на нее сияющим взглядом, и душа Дарси пела от чистоты и правдивости ее слов — словно зазвучала симфония, которую она сочиняла всю свою жизнь. «Я нашла тебя! — кричала она. — Нашла того, кого любит моя душа!»***
По его лицу текла кровь. Он чувствовал, как она, густая и теплая, стекает по коже, смешиваясь с каплями пота. Тяжело дыша, Стив вытер лоб рукавом и вжался спиной в стену. Торчащий из нее зазубренный камень зацепился за ткань его костюма. Стив прислушался, стараясь уловить любые признаки жизни. Тишина. Сглотнув, он оглянулся на дорожку из тел, усеивающих пол позади него. Конечности пришельцев были вывернуты под странными углами, кожа изуродована и местами вспорота, кости торчали из совсем уж неожиданных мест. Он убил по меньшей мере тридцать из них, но этого было все равно недостаточно, чтобы что-то изменить. И поэтому он продолжал двигаться. Корабль сплошь состоял из стальных арок и черных зазубренных каменных выступов, похожих на скальные уступы. Он напоминал ему пещеристые, углубляющиеся во тьму подземные шахты без воздуха. Коридоры, петлявшие наподобие лабиринта, были широкими. Потолки поддерживали колонны, образуя небольшие ниши, в которых он укрывался, полностью исчезая в их тени. Воздух здесь тоже был другим — летняя жара уступила место ледяной тишине. Холод обжигал его влажную кожу, мысленно возвращая обратно во льды. Место, куда он поклялся, никогда больше не возвращаться, но тем не менее — он снова здесь. Впереди показалась крестообразная развилка, и Стив остановился, скользнув за выступ колонны. Оглянувшись по сторонам, он бросил взгляд на самый узкий коридор с тусклым освещением и задумался, куда тот ведет. Если бы у него был хоть какой-то шанс найти машинное отделение… Послышались шаги. Кровь Стива заледенела. Чьи-то сапоги медленно и тяжело стучали по полу, надвигаясь на него твердо и неотвратимо. Он вжался в стену, глубже забиваясь в угол, и затаил дыхание. Неизвестный приближался. Сглотнув, пытаясь промочить пересохшее, словно наждачка, горло, Стив сосредоточился на приближающихся шагах. Ниша, в которой он спрятался, была маленькой, но полумрак создавал идеальное укрытие. В нескольких дюймах от носка его ботинок проходила граница, где свет встречался с тьмой. Он отступил еще на полдюйма назад в темноту и приподнялся на цыпочки. И тут он увидел огромную тень. Оценив ее размеры, Стив медленно скользнул взглядом к самому существу, и его сердце остановилось. «Черт, — подумал он, — вот же блядство». Пришелец был не ниже десяти футов, а размерами мускулов напоминал Халка. Стив понял, что знает его. Он вспомнил, что видел его раньше, огромного и внушительного, стоящего перед Дарси несколько месяцев назад, когда они искали пейджер. Она почти заговорила этого пришельца до смерти в попытке отвлечь. Увидев его снова, сейчас, вспомнив, какой крошечной выглядела Дарси, застывшая перед ним и страх в ее глазах, Стив ощутил, как все тело наполнила слепая ярость. Шаги прекратились. — Что тут? Из-за поворота появилось второе существо, молчаливое, как гуль. Женщину Стив запомнил даже лучше, чем великана. Он уже сражался с ней раньше и имел удовольствие ощутить на себе всю силу ее атак. Дитя Таноса. Оба пришельца замерли, и Стив слишком поздно понял, что гигант смотрит прямо в кромешную тьму ниши, в которой он спрятался. Плоские рептилоидные глаза вглядывались во тьму. Стив напрягся, как лев перед прыжком. Тишина стояла оглушительная. Стива трясло. Не от страха или адреналина, скорее, от чего-то необъяснимого, что ощущалось как нечестивая ярость. Все в нем хотело выпрыгнуть из тени и уничтожить их обоих, но он сдерживался. Он уже и так участвовал в самоубийственной миссии и не собирался заканчивать ее преждевременно. В конце концов, ему нужно было уничтожить корабль. Спустя, казалось, столетие, женщина ударила великана в живот, резко кивнув головой в сторону их первоначального пути. — Хватит. Повелитель призвал нас. Мы не должны заставлять его ждать. Прошла секунда, затем две, еще четыре, и наконец пришельцы удалились. Их шаги отзывались в глубине корабля. Стив выдохнул, расслабляясь. Облегчение волной пронеслось по его телу. Он подождал еще несколько минут, прежде чем выскользнуть из укрытия и отправиться вслед за Детьми Таноса. Коридор привел его ко входу в командный центр, до краев заполненный Читаури и другими пришельцами, каждый из которых торжественно молчал. В центре помещения находилась голограмма самого Таноса. Он сидел на темном троне, а на его руке блестела перчатка. — Больше никаких игр, — предупредил он голосом, похожим на шелест волн древнего и жестокого моря. — Никаких предупреждений и игр с добычей. Я устал ждать их шага. Давайте покончим с этим раз и навсегда, и я верну себе камень. — Повелитель, — неуверенно начала женщина-пришелец, — там внизу наши солдаты, не лучше ли… — Сделай это, — приказал Танос, и его изображение исчезло. Двое Детей Таноса долго смотрели друг на друга, а затем женщина кивнула и отдала приказ открыть огонь по базе Мстителей. Нырнув за стену, Стив запаниковал. Время официально вышло, а машинное отделение он не нашел. Они все умрут: Питер, Тони, Брюс и… нет. Стива сощурился, и ярость образовала вокруг него почти физический кокон. Нет. Он положит этому конец. Не Танос. Покрепче сжав копье, Стив поднял его и положил палец на спусковой крючок. Прислонившись головой к стене, он вдохнул, пытаясь успокоиться. Что-то вроде страха охватило его, и на долю секунды он услышал голос Баки: «Обещай мне, Стивен. Обещай, что не наделаешь глупостей и не позволишь убить себя. Останься в живых. Ради меня и Дарси». Стив выдохнул, и адреналин хлынул по венам. — Мне очень жаль, — с трудом из-за кома в горле прошептал он в темноту. Он подумал об их улыбках, о милой доброте Дарси и тихой силе Баки, и его губы скривились. Любовь наполнила его взамен ярости и страха. Любовь. И она придала мужества. Оставив укрытие, он посмотрел в гудящий от голосов командный центр, находя взглядом спину гиганта — свою первую цель. Стив поднял копье и прицелился.***
— Давай-давай-давай, еще немного ближе… Отлично! Не настолько близко. Слишком близко, слишком близко!.. Черт! Тони вскрикнул и ускорился. Выпрямившись он устремился в небо, едва избежав попадания в пасть проклятого космического кита. И как ни странно, он не впервые в жизни оказывался в подобной ситуации. Инопланетное существо двигалось с ним на одной скорости, преследуя, как живую наживку, которой он, собственно, и был. Идеально. — Давай навестим твоего друга, да? — крикнул Тони, плотоядно ухмыляясь. Вот уже десять минут он, от души веселясь, уводил существо, играя с ним, замедляясь ровно настолько, чтобы дать пришельцу подумать, будто у него есть шанс, а затем ускоряясь и оставляя кита в дураках, разочарованным и глупым. Достаточно глупым, чтобы последовать за Тони прямо на пересечение курса другого левиафана. Чертовы жадные монстры. — Ты знаешь план, ПЯТНИЦА, — крикнул он, избегая массивных челюстей. Подняв взгляд вверх, он остановил его на стремительно приближающемся ките, поместив его в перекрестье прицела. — Давай устроим шоу. Увеличь скорость на сто шестьдесят процентов. — Увеличение скорости. Ускорение качнуло его, вжимая в костюм, огонь вырвался из ног и рук, швырнув вверх, словно торпеду. Встревоженный голос ПЯТНИЦЫ прозвучал у него в ухе: — Сэр, мои расчеты показывают, что вам нужно изменить позицию сейчас, иначе будет слишком поздно… — Рано, — Тони поморщился, оскалив зубы и глядя прямо перед собой. Кит раскрыл пасть, которая была шире трехэтажного дома с острыми, как бритва, зубами. Из глубины его брюха вырвался низкий стон. Тони полетел прямо к нему навстречу, волоча на хвосте второго левиафана. Зазвучал сигнал тревоги, замигали красные значки предупреждения «Столкновение неизбежно». — Сейчас! — заорал Тони. — Увеличить скорость еще на двадцать процентов! Он накренился вниз, рассекая воздух, как олимпийский прыгун, входящий в воду под острым углом, и поднырнул под челюсть кита, царапнув нижнюю часть монстра. Во все стороны полетели красно-оранжевые искры, но цель была достигнута: две инопланетных горы с треском и скрежетом столкнулись. Это было похоже на два врезавшихся друг в друга поезда. Услышав сотрясающий землю звук, Тони торжествующе вскрикнул. Он наблюдал, зависнув в стороне, как два гиганта падали в лес со скоростью метеоритов, летящих сквозь земную атмосферу. В месте их падения образовалась воронка, повалились деревья, а стая птиц с испуганным гомоном взлетела в небо, спеша скрыться. Какое-то время Тони наблюдал, как внизу оседает пыль, а птицы превращаются в крошечные точки на фоне горизонта. — ПЯТНИЦА, — позвал он, все еще глядя, как птицы исчезают вдалеке, — статус пацана. — Мистер Паркер удалился в ангар… Тони побледнел и развернулся лицом к базе. Его глаза были широко раскрыты и напоминали два блюдца. — Что? Почему? Он ранен? — Если не считать легких травм, с мистером Паркером все в порядке. Он ошеломлен численностью противника, — ответила ПЯТНИЦА. — Где, черт возьми, Кэп? — спросил Тони, прищурившись. — Разве он не с ним? — Сэр, — после долгой паузы произнесла ПЯТНИЦА, — вам следует знать, что капитан Роджерс… Тони так и не услышал, что она собиралась сказать. Что-то врезалось в него со скоростью автоматной пули. У Тони перехватило дыхание. Он дернулся в воздухе, как тряпичная кукла, ощущая, как что-то острое застряло в районе шеи между тонких пластин костюма, впиваясь в кожу и неотвратимо утягивая его вниз к земле. Он упал на верхушки деревьев. Ветки трещали, царапая броню, а листья, налипшие на шлем, закрывали обзор, почти полностью ослепив Тони. Что бы это ни было, оно продолжало безжалостно толкать его вниз с невероятной силой. Он дернулся, кряхтя и пытаясь освободиться, но на такой скорости это оказалось невозможным. Ветви продолжали проноситься мимо, становясь всё толще и с каждым разом ударяя все больнее. Тони не мог повернуть голову: мешало чертово копье, торчащее из его шеи, и чем дальше он падал, тем глубже копье вклинивалось, пока не оставило на коже зудящий порез. Пытаясь найти что-нибудь, что угодно, чтобы замедлиться, Тони, точно ветряная мельница, размахивал руками. А затем он неожиданно ударился боком о толстый ствол дерева, корни которого уходили глубоко в землю. И хотя его скорость уже немного снизилась, Тони все равно согнулся пополам. Копье еще глубже вошло в кожу, а голова откинулась назад так сильно ударяясь о металл шлема, что около минуты он не видел ничего, кроме ослепляющего белого света. В ушах звенело, из прокушенной губы по подбородку горячими ручейками хлынула кровь. Задыхаясь, Тони судорожно втянул воздух, и ребра болезненно сжались. Боль была настолько острой, что у него закружилась голова. Ему потребовалось мгновение, чтобы осознать, что в какой-то момент он стремительно врезался в землю. Он мало что помнил после удара о дерево и не знал, как вдруг оказался на спине, но теперь ему удалось дотянуться, схватить торчащее из шеи копье и, используя силу костюма, наконец рывком вытащить его. Копье вышло наружу с шипением. Металл заскрежетал по металлу, словно кто-то водил гвоздем по классной доске. Нахмурившись, Тони застонал и приподнялся, садясь и ощупывая ноющие ребра. В пяти футах лежал напавший на него Читаури, наполовину зажатый сломанным космолетом. Из его груди торчал огромный сук. Существо задыхалось и хрипло стонало, вяло двигая конечностями. Оно умирало. Не долго думая, Тони поднял руку, и его рот наполнился горечью. Последовала вспышка белого света, конечности Читаури дернулись в последний раз. От того места, где когда-то было его лицо, повалил дым, оставляя после себя кровавую мешанину из мяса и костей. Но Тони было плевать. Он попытался неуклюже подняться на ноги, оберегая ребра и слегка удивляясь, отчего у него двоится в глазах. Оскалившись, он прошипел: — ПЯТНИЦА, провести сканирование тела. Ответа не последовало, вокруг была только лесная тишина и солнечный свет, пробивавшийся сквозь листья. Тони не мог дышать. Он нажал кнопку под челюстью, откидывая маску, втянул свежий воздух, разинув рот, и сплюнул. Кровь продолжала капать из уголка его рта. Тони поморщился и на мгновение задохнулся — ПЯТНИЦА, сканирование тела, — едва слышно повторил он. — Босс, — наконец ответила та, и что-то в ее голосе заставило Тони резко выпрямиться, — что-то только что вошло в атмосферу. — Что? Что ты… По лесу прокатилась тень, несущая холод, точно сама смерть. Тони уставился в небо. Его тело дрожало от боли и ужаса, кровь каплями усеивала челюсть и шею. Солнце полностью скрылось за гигантским военным кораблем, который завис в пятидесяти футах от верхушек деревьев. Блестящие оружейные стволы гулко застонали, приходя в боевое положение, и что-то глубоко внутри Тони прошептало: «Вот оно». Все, что он мог сделать, — это стоять и ждать. Они пытались. Чертовски сильно пытались. В конце концов, он был всего лишь механиком. Он умел ремонтировать вещи. Это было его работой, но он старался и просто надеялся, что сделанного окажется достаточно. Что каким-то образом остальные смогут исправить то, чего он не сумел. Стоя там, посреди в леса, один, в ожидании неизбежного, Тони ощутил жуткое спокойствие. За эти несколько секунд он словно прожил тысячу жизней. Одну он провел с Пеппер, любя ее так, как она того заслуживала, поклоняясь ей; другую — с матерью, видя, как та проживает лучшие свои годы в мире и безопасности; еще одну — с ребенком, маленькой девочкой. И хотя он всегда говорил, что мечтал о мальчике, его сердце раз за разом выбирало девочку, даже если он никогда не признался бы в этом. У нее были бы его глаза и доброта Пеппер. Она была бы идеальна. И будет. Морган. Он еще раз взглянул на корабль, на самую суть своего страха, всех кошмаров и травм, но все, что увидел, — девочку, которая никогда не родится. Тони улыбнулся. Вот оно.***
Из них двоих снайпером всегда был Баки. Именно его инструкции, полученные во время войны, Стив вспомнил, когда поднял копье и прицелился. «Ты должен быть очень спокоен. Не задерживай надолго дыхание, иначе сердце будет биться слишком быстро, и это собьет прицел. Стрелять нужно между выдохом и вдохом, в тот миг, когда мир становится по-настоящему неподвижным и тихим. Именно тогда твой выстрел достигнет цели», — вспомнил он наставления Баки. Вдох. Сердце стучит, как боевой барабан. Пауза. Капелька пота катится по переносице. Выдох. Стив медленно нажал на спусковой крючок. Взрыв отбросил его назад. Весь мир Стива вспыхнул ослепляющим светом. Крик вырвался из его груди. Несмотря на то, что его глаза были распахнуты в совершенно диком ужасе, он не видел ничего, кроме белого света, словно от взрыва ядра звезды. А затем понял, что стремительно летит в дыру в обшивке корабля, накренившегося вниз. Стив чувствовал, что из поврежденных барабанных перепонок хлещет кровь. Он кувыркался в воздухе, и весь мир, казалось, крутится и звенит вокруг — как будто он оказался внутри Колокола Свободы. Ветер трепал его точно безвольную куклу, бешено хватая за руки и ноги. Грудь Стива сжалась от слепого ужаса, и он врезался в деревья на скорости не меньше ста миль в час. Костюм разорвался, а кожа спины была содрана до самых мышц. Стив услышал, как под ним треснул толстый сук, замедляя падение, а затем еще один, и еще, одновременно подхватывая его и ломая кости. Падение причиняло нестерпимую боль, но все же на краткий момент он порадовался, что страх уступил место их любви. А в следующую секунду он ударился о землю.***
Тони не закрывал глаз, он не боялся смерти. Это стало частью пути. Но происходящее не было концом. В вышине, среди облаков над устрашающим военным кораблем, что-то мерцало. Медленно моргнув, Тони, точно завороженный, увидел, как с неба упала звезда. Она прорвалась сквозь облака, словно стрела, и направилась прямо к кораблю Читаури, ослепляюще вспыхнув. Все, что Тони успел заметить, — яркий свет, настолько яркий, что ему пришлось прикрыть рукой глаза. И тогда осознание ударило его тяжелой волной. Это не было звездой, кометой или даже галлюцинацией. Это была Кэрол-чертова-Дэнверс! Надежда взорвалась в груди Тони, как шашка динамита. Опустошающая, болезненная, обжигающая надежда. Отчаянная надежда, в которой безрассудство и радость переплелись воедино. Кэрол послала в инопланетный корабль сгусток силы, прорвав его обшивку насквозь. Когда она отлетела назад, оставив после себя вспышку раскаленного до бела света, за ней вспыхнул шлейф оранжево-красного огня. Повисло молчание. Казалось, весь мир затаил дыхание. А потом сверхзвуковой удар разнесся по округе. Взрывная волна ударила, будто цунами. Деревья заскрипели, пригибаясь к земле и ломаясь. Многократно усиленный звук сбил Тони с ног. — ПЯТНИЦА! — заорал он, изо всех сил пытаясь совладать с дрожью и сесть. — ПЯТНИЦА, ты это видела?! Когда та не ответила, Тони, не обращая внимания на свои травмы, вскочил на колени, открыл рот и, недоверчиво глядя на горящий военный корабль в небе, крикнул снова: — ПЯТНИЦА?! Линия была мертва. Тони хлопнул по шлему, защелкивая его, но было очевидно — связи нет. Всплеск энергии от атаки, должно быть, вывел из строя все вокруг, включая ИИ. Внезапно Тони начал истерично смеяться. Он хохотал, и слезы текли по его лицу. Его наполняло прекрасное безумие, слезы веселья пропитывали кожу: он был уверен, что вот-вот умрет, но, глядите-ка, вот он, стоит на коленях в лесу, истекая кровью, и смотрит, как по небу носится человек-звезда. Он смеялся, наблюдая, как один из военных кораблей Читаури точно в замедленной съемке накренился и начал падать. Тони не успокоился даже во время полета к базе, у которой увидел не только Кэрол, но и Клинта, и Наташу в окружении небольшой армии Скруллов. Помощь наконец прибыла.***
Танос уставился на экран, глядя на поверженный корабль. Его глаза недобро сверкали в темноте, а палец постукивал по подлокотнику трона. Но он улыбался. Наконец-то все в сборе. Корабль — не большая потеря. У него в запасе еще четыре. И много пушечного мяса. Поднявшись на ноги, Танос вышел из тронного зала. — Давайте сразимся.***
Ближе всего он мог описать этот звук, как раскат грома. Если не считать того, что он был умножен в тысячу раз. Брюс резко вскинул голову, чувствуя, как сердце подпрыгнуло где-то в горле. Электричество отключилось, огни сигнализации погасли. Лаборатория погрузилась во тьму, глубокую кромешную тьму, которая заглушала все, кроме янтарного сияния Камня души. Казалось, он вспыхнул еще ярче, осветив лицо Грута. Тот тоже уставился в потолок, приоткрыв тонкие деревянный губы. — Это все-таки случилось, — выдохнул Брюс; его охватила паника. — Случилось! Грут, им нужна помощь! — он неуклюже поднялся на ноги, споткнувшись о стул и наткнувшись на стол, пока пробирался к стальной двери. — Я иду туда, а тебе нужно спрятать камень. Как только слова вырывались из его рта, Грут потянулся к стеклянной оболочке, закрывающей камень. Свет мерцал по бороздкам его тела, словно пламя свечи. Он подтянул кейс к себе, прижав к животу, и Брюс ошеломленно увидел, как лозы на груди Грута начали расходиться, образовывая нишу. Он поместил камень прямо в футляре в центр своего живота, а затем дыра затянулась. Теперь свет от камня пробивался сквозь густой покров деревянной кожи Грута. Медленно подняв голову, он посмотрел на Брюса глазами, сверкающими чем-то древним и потусторонним. — Я есть Грут. — Я… — ошеломленно пролепетал тот. — Ты только что съел его? Повисла пауза. — Я есть Грут, — фыркнул Грут, явно обидевшись, и Брюс вскинул руки в защитном жесте. — Извини, на этот случай руководства пользователя не предусмотрено! Грут не ответил, и спустя пару секунд Брюс спросил: — Ты не шутил, когда сказал, что и раньше держал в руках Камень бесконечности, не так ли?***
— Мистер Старк! Питер окликнул его еще до того, как Тони приземлился (или, вернее сказать, врезался в пол). На лице Паркера застыло волнение. Он дико размахивал руками. — Вы… вы это видели? Это же потрясающе! Она стала двойной звездой, мистер Старк, я даже не знал, что это… ой. Тони грубо притянул его к себе за плечи, металлической рукой обхватив затылок. Дрожа от облегчения, он продолжал обнимать Питера, не в силах отпустить. Тот с готовностью обнял его в ответ. — Это мило. Мы обнимаемся. Сжав напоследок волосы у основания его шеи, Тони оттолкнул Питера на несколько дюймов назад и всмотрелся в полосы сажи, покрывающие его лицо, тонкий порез, тянущийся от виска к правой щеке, и синяк, расплывающийся под левым глазом. — Ты в порядке? — Да, все нормально, я в порядке, — кивнул Питер, сглотнув. Ему вдруг стало кристально ясно, насколько близок к смерти был Тони. Кровотечение замедлилось, но не остановилось полностью. Тонкая струйка крови в уголке его рта блестела темно-красным, стекая по подбородку и шее. — А вы? Вы в порядке? Тони открыл было рот, чтобы ответить, но тут раздался голос: — Похоже, тебе не помешал бы сеанс подзарядки. Повернувшись и одновременно с этим толкнув Питера себе за спину, Тони встретился взглядом с Наташей. Она стояла у входа в ангар, и огонь, дым и потоки солнечного света пылали позади нее. Чуть поодаль от нее виднелся Клинт, опиравшийся только на одну ногу и стрелявший в отступающего Читаури. На кончике языка Тони уже вертелось язвительное замечание, готовое сорваться с губ, но оно вдруг показалось ему скучным и вялым, когда он поднял глаза на товарища по команде… на свою подругу. — Боже, как же приятно тебя видеть, Романофф. — Тони… — выдохнула она, бросаясь вперед, чтобы обнять их. Наташа улыбнулась Питеру, с выражением почти похожим на гордость, а затем отступила назад, обводя их и горящий остов базы Мстителей взглядом. — Жесткий бой, да? Ответить они не успели: в ангар влетела Кэрол. — Рада тебя видеть, Старк, — ухмыльнулась она, скользнув темными глазами по нему и Питеру. — Выглядишь как кусок дерьма. — Мой ИИ перестал из-за тебя работать, — Тони наконец отпустил Питера и обвиняюще указал пальцем на Кэрол. — Спасибо за это. Наташа опустила голову, скрывая улыбку. Кэрол лишь весело хмыкнула. Неожиданно ангар наполнил глухой стук. Тони удивленно расширил глаза и развернулся на пятках, испытав легкое головокружение, едва успевая отслеживать изменение ситуации. Из темноты ангара с грохотом вылетел Халкбастер. Шлем костюма откинулся, являя бледное шокированное лицо Брюса. Он посмотрел на них, разинув рот. — Где… как… когда вы все сюда попали?! — Сюрприз, — крикнул Клинт, застонав. И прихромал ближе, волоча за собой ногу. — Что с тобой случилось? — хмуро спросил Тони. — Он был идиотом, — невозмутимо ответила Наташа. Она пристально вгляделась в Клинта, наблюдая, как его лицо исказилось, будто он собирался возразить, но заметив сталь в ее глазах и поднятую бровь, лишь вздохнул, словно сдаваясь. — Сюрприз, — вяло повторил он, разводя руками. Ухмыльнувшись уголком рта, Тони повернулся к Брюсу, и его осенило. — Если ты здесь… где камень? — Я есть Грут, — Грут выскочил из-за ноги Халкбастера. Брюс открыл рот, чтобы объясниться, но в итоге только моргнул и покачал головой. — Это долгая история, — произнес в конце концов он, — но Грут держит его в безопасности. — Он у него? — уточнил Тони. Брюс вздрогнул и одновременно с этим кивнул, не произнеся больше ни слова. — Даже не хочу знать подробности, — Тони махнул руками. Его сердце дернулось, наполняясь чем-то таким теплым, что он слегка забеспокоился, что может заплакать. Остальные члены команды стояли рядом с такими же сверкающими глазами, как у него, и на секунду Тони показалось, что теперь-то все будет в порядке и они все-таки найдут способ исправить сложившуюся ситуацию, но, внезапно пораженный догадкой, он замер. — Где Стив? Ужас и паника накатили удушливой волной. Тони медленно повернулся к Наташе. Еще секунду назад та улыбалась, но когда увидела выражение его лица, улыбка слетела с ее губ, уступив место неприкрытому страху, которого она никогда раньше не показывала, словно отчаянно нуждалась в ответе и боялась его одновременно. — Корабль, — выдохнул Питер. — Что? — неверяще переспросил Клинт; его голос был острым, точно лезвие. Питер посмотрел на Тони широко раскрытыми глазами, и он моментально понял, что тот собирается сказать. — Стив был на том корабле.***
Она снова уснула. Для этого потребовалось не так уж и много: полный желудок, теплое одеяло и рука Баки, за которую можно было держаться. Дарси спала крепко, и на этот раз ей не снились сны. В этом не было необходимости, ведь тот, о ком она когда-то мечтала, находился рядом. Просыпалась она с трудом. Глаза покрылись коркой, а на подушке, куда она пускала слюни, виднелось маленькое темное пятно. Дарси причмокнула губами и непристойно громко зевнула. Кто-то фыркнул. Быстро заморгав, она повернула голову. Баки смотрел на нее с нежной улыбкой, прислонившись спиной к стене, вытянув одну ногу, а другую согнув и устроив на ней свою металлическую руку. В какой-то момент он, должно быть, отпустил Дарси. — Привет, соня, — с нежностью пробормотал он. Дарси хмыкнула и снова закрыла глаза, зарывшись в подушку. — Сколько времени? — Около четырех часов. Резко открыв глаза, она поднялась с жесткого дивана, тут же ощутив, что у нее болит спина. Подняв руки над головой, Дарси выгнулась, чтобы потянуться, а затем упала обратно. — Мои внутренние часы безнадежно сбились. Баки усмехнулся и, хлопнув себя по бедрам, поднялся на ноги. Она наблюдала, как он потягивается и подол его рубашки обнажает небольшую полоску кожи на животе. — Я собираюсь принять душ, — сказал он. Дарси встретилась с ним взглядом, уловив искорку, словно говорящую: я поймал тебя за подглядыванием. К счастью, Баки никак иначе это не прокомментировал. Ухмылки, играющей у него на губах, было достаточно. — Тебе что-нибудь нужно? — Нет, — она покачала головой. Он кивнул и направился в ванную, бросив через плечо: — Если понадоблюсь, просто позови. Дарси подождала, пока за ним закроется дверь, и откинула одеяло. Все тело болело, как если бы она переусердствовала в спортзале. Помимо этого у нее, казалось, пульсировали даже кости, а в голове спутались мысли. Спотыкаясь, она прошла на кухню, взяла из шкафа стакан и наполнила его водой из-под крана. Бип. Дарси нахмурилась и выключила воду, прислушиваясь. Когда ничего не произошло, она покачала головой и начала пить. Бип. Поперхнувшись, она сообразила, что звук доносился из маленького шкафчика рядом с микроволновой печью. Она осторожно протянула руку и открыла его, с удивлением увидев внутри небольшой телевизионный экран и на нем прямую трансляцию с камеры у входной двери. Дарси шокировала, скорее, даже не камера: она ожидала чего-то подобного от Баки, если честно, — а мигающий красный свет светофора и силуэт, подходящий к входной двери. Изображение было зернистым, но человек — легко узнаваемым. Совершенно ошеломленная, Дарси, почти перестала дышать, напрягшись всем телом. А затем бросилась к входной двери и распахнула ее. Летнее солнце и жара обрушились на нее, обхватив липкими пальцами, но все это не имело значения, пока она смотрела на него. — С-стив? Голубые глаза остановились на ней, и Дарси потрясенно покачала головой, растерявшись. Изумление от того, что он стоял перед ней и с ним все было в порядке, оказалось настолько сильным и внезапным, что она не могла заставить себя заговорить. Зажав рукой рот, Дарси судорожно сглотнула и расплакалась. Прядь светлых волос пересекала лоб Стива. Он взглянул через ее плечо, всматриваясь в дом, и снова перевел взгляд на Дарси. Один только его вид подарил ей надежду. — Идем со мной. Быстрее, — позвал он, и Дарси словно очнулась. — Я не… Что ты здесь делаешь? — спросила она. — Нет времени. Нам пора, — покачал головой Стив и поманил ее движением пальцев. — Возьми меня за руку. Дарси в замешательстве посмотрела на его ладонь, нахмурив брови. Где-то в глубине ее сознания зазвучала тревога. Стив наблюдал за ней и, казалось, видел, как крутятся шестеренки в ее в голове. Выражение его лица изменилось, глаза потускнели. Дарси еще никогда не видела его таким. Она сделала шаг назад в дом. — Ты же знаешь, я не могу… Внутри дома хлопнула дверь. — Дарси, это не!.. Все случилось за шестьдесят душераздирающих секунд. Она обернулась, услышав окрик Баки, и в то же время что-то холодное и тяжелое хлопнуло ее по запястью, механически зажужжав, а затем сжимаясь, болезненно щипля за кожу. Повернувшись к Стиву, Дарси ахнула, глядя на странные наручники, защелкнувшиеся на ее запястье, толстой цепью приковав ее к самозванцу. Стив улыбнулся, и стало очевидно: это точно не настоящий Стив. В одно мгновение его лицо изменилось, превратившись в лицо ужасающего монстра — того самого, под которого маскировался Локи. Но Дарси знала, что это он. На этот раз перед ней стоял прихвостень Таноса собственной персоной. Она закричала, дернувшись назад, и наручники звякнули. В ту же секунду из дома вылетел щит Стива, хлестнув ее по волосам, и разрубил цепь пополам. Существо отшатнулось, усмехнувшись, а потом в мгоновение ока пришелец повернулся и бросился прямиком на Дарси. Ее глаза вылезли из орбит, когда тонкая холодная рука обвила ее шею. Вспышка зеленого света, рябя, осветила пространство вокруг них. Это был взрыв чистой магии, пронзивший ее кровь, словно электричество, и на секунду Дарси опять услышала голос Локи: «Самая опасная магия — та, о существовании которой ты даже не подозреваешь». Ее отбросило назад. Дарси ударилась головой с такой силой, что из глаз полетели искры. Металлические пальцы обхватили ее за руку, помогая подняться. В ушах звенело. Дарси слышала голос Баки, как из-под толщи воды, и не могла разобрать слов. Впрочем, слова не имели значения, потому что все, на чем она могла сосредоточиться, все, что могла видеть, слышать или о чем думать, — это лужа дымящихся кишок, оставшихся от пришельца. Его как будто вывернуло наизнанку. Желудок свело, и Дарси вырвало на босые ноги. — Черт, — Баки тяжело дышал, а его голос непривычно дрожал. — Святые Небеса... Вытерев рот, она выпрямилась и отвернулась от похожего на спагетти трупа у входной двери, потому что живот начало снова сводить. Внезапно что-то звякнуло. Дернувшись, Дарси ахнула и взглянула на руку. Цепь была разорвана, но наручники все еще висели на ее запястье, и в центре браслета мигал маленький синий огонек. Она медленно подняла глаза на Баки, который смотрел на это устройство, тяжело дыша. Тихое жужжание стало для них единственным предупреждением. Серые глаза метнулись к Дарси, и последнее, что она увидела перед тем, как наручники открыли портал, засосавший ее внутрь, было белое, как простыня, испуганное лицо Баки.