***
Михаил Александрович Молотов и юная девушка шли по коридору в направлении палаты умершего парня. Полина Андреевна, так завали медсестру, еле слышно всхлипывала, стараясь не показать слабость на глазах у других пациентов. — Рак легких был, верно? — Молотов бросил взгляд на Полину. — Да, три года болел. — Не реви. Сейчас приедут его родственники, нужно сохранять самообладание. — Я стараюсь, но Вы же знаете… — Знаю. Ты хорошо держалась всё это время, я уверен, что ни у кого не возникло даже подозрения, что ты заботишься о нём не только как о пациенте, но и как о ком-то больше. Даже у него самого. Так продержись ещё час, и я официально отпущу тебя сегодня раньше, чтобы спокойно пореветь. — Я не хочу туда… Мне страшно. — Нужно, Поль, нужно. Зато потом любую смерть пережить сможешь. — Не уверена. Михаил Александрович одним рывком открыл дверь в палату, где у кровати уже рыдала какая-то девушка — сестра, подруга или девушка умершего. — Прошу прощения, — врач подошёл к согнувшейся пополам девушке, вы родственница? — Здравствуйте, да, невеста. Вот ждали наступления нашего совершеннолетия, хотели побыстрее пожениться… Но времени даже на это не хватило. Поля побледнела и спряталась за спину врача. — Примите мои соболезнования, — Михаил Александрович бросил мелкий взгляд на Полину, чтобы та сказала хоть что-то. — Да, очень жаль, — слова её звучали без капли сострадания к несостоявшейся невесте. — Мы уже сообщили родителями, если что-то понадобится, обязательно обращайтесь, а сейчас мы оставим Вас, думаю Вам лучше попрощаться одной. С этими словами Михаил Александрович вышел за дверь, а Полина бросила завистливый взгляд на «невесту». Та хотя бы могла проститься в отличие от Поли — не положено.***
В дверь кабинета постучали. — Войдите, — Михаил Александрович уже сидел за своим рабочим местом. С документами и прочими формальностями, связанными со смертью, быстро расправились, и теперь можно было работать в штатном режиме. — Михаил Александрович, Вас вызывают к пациенту, — Полина тоже явно пришла в себя. — Там пацан с направлением на бронхоскопию, только перед больницей отрубился из-за кашля. Ничего серьёзного, голова в норме. — Возраст, диагноз? — 17 лет, подозрения на рак лёгких. Больше ничего не знаю. Молотов быстрыми шагами миновал коридор, зашел в кабинет, где делают процедуру. Внутри сидел бледный и тощий парень с огромными синяками под глазами и измученным видом. Коротко поздоровавшись, врач начал рассказывать все тонкости процедуры, задавать какие-то вопросы, ответы на которые не всегда находились в голове парня. — Так, Антон, давай-ка раздевайся до пояса, сейчас придёт ещё один специалист, и мы начнём. Главное — ничего не бойся. Кучу раз бывало, что и флюорография, и рентген ошибались и человек домой здоровым уходил. А кашель был и вовсе не из-за онкологии. Но, послушай, я не буду тебя обнадеживать. Всё может сложиться и в худшую сторону. Сейчас главное остудить ум и спокойно принять заключение. А дальше, поверь мне, мы сделаем всё возможное, чтобы избавиться от этой заразы. Антон слушал врача очень внимательно, он прекрасно понимал, что, наверное, в данной ситуации это действительно лучшее решение. Да и вообще Михаил Александрович вызвал у него доверие что ли, почему-то хотелось верить, что именно он не раз вытаскивал из разных ситуаций и проблем своих пациентов. Дверь в кабинет снова открылась, и внутрь вошёл ещё один мужчина. Он что-то показал Михаилу Александровичу и ещё раз проинструктировал Антона, что и как делать. — Давай, Антон, снимай всё сверху и ложись на кушетку. Сейчас я введу небольшую анестезию на полость рта и гортань. Не волнуйся, ты ничего не будешь чувствовать. Антон послушно выполнил все указания врача. На моменте с анестезией только немного поморщился из-за неприятного вкуса. Через некоторое время врач вынул из специального аппарата для дезинфекции продолговатую трубочку с небольшим приборчиком на конце. Оба врача склонились над Антоном, вводя аппарат. Они что-то искали, продвигали и вынимали прибор, пытаясь что-то найти, но ничего, ни слова не говорили. Антон ждал, ждал всю процедуру, ждал смиренно и терпеливо. Антону хотелось увидеть хоть каплю эмоций, хоть какие-то ответы на тысячи своих вопросов, но никто не давал ему ни малейшего намёка на итог, на исход. В горле образовался ком. То ли от процедуры, то ли от внезапно нахлынувшей безысходности. Слезы неожиданно образовались в самых уголках глаз. Мысли в голове снова завертелись с невероятной скоростью, взгляд стал менее чётким, и Антону становилось всё сложнее вылавливать что-то конкретное из потока, льющегося в его голове. К горлу подошла лёгкая тошнота, страх медленно, но уверенно стал захватывать его. — Антон. Антон! — А? — Антон подскочил на месте, фокусируя взгляд и унимая дрожь в теле. — Антон, у тебя всё хорошо? Парень растерянно хлопал глазами, пытаясь сообразить, что произошло. Оба врача и медсестра обеспокоенно смотрели на него, готовые в любой момент кинуться оказывать помощь. — Антон, ты слышишь нас? — Михаил Александрович положил руку на пульс парня. Шаст неожиданно осознал, что никакой трубки в нем уже нет, только полость рта он чувствует с трудом. — Так, давай его в процедурную, — Михаил Александрович, быстро отправил Полину за кушеткой. — Это уже что не… — Не надо, — Антон вяло закрутил головой. — Всё хорошо. — Хорошо? Ты чуть не отключился, — врач, имя которого не было известно Антону, недовольно покачал головой, обматывая руку Антона тонометром. — Такие приступы были раньше? — Молотов заглянул в зрачки парня. — Да. Один. Мне психолог сказала, что это паническая атака была. — Ну, действительно похоже на то… Так, с этим я отправлю тебя к психиатру нашему, а пока можешь встать? — Давление в норме, — врач отключил прибор от Антона, позволяя тому подняться. Антон аккуратно и вполне успешно поднялся с кушетки, оглядываясь вокруг. Только сейчас он смог рассмотреть врачей, находившихся в кабинете. Михаил Александрович был среднего роста, с аккуратной недлинной бородой, тонкими очками и гладкими, приятными чертами лица. Чуть седоватые волосы придавали ему очень добрый и домашний вид. Глаза его вселяли уверенность и спокойствие, взгляд был мягкий и мудрый. Второй был тоже немолодым, на вид лет 50, высокий, с острыми чертами лица, хитрым взглядом и очень знакомой ухмылкой. Как только этот мужчина повернулся, Антону открылся его бейджик: «Воля Алексей Владимирович». Лицо Антона в один момент вытянулось. — Всё хорошо? — Полина заглянула в его лицо. — А? Да, да, — он тряхнул головой. — А что дальше делать? — Пока ничего, одевайся и выйди в коридор, посиди, — Михаил Александрович говорил, пристально изучая какие-то бумажки на столе. — Мы позовем тебя. Антон коротко кивнул и вышел из кабинета. Коленки немного подрагивали, а в горле все еще стоял ком из-за анестезии. Ему вообще почему-то казалось, что результаты ему сообщат сразу, а не заставят сидеть в дурацком коридоре. Он и так весь на нервах, а тут еще сидеть невесть сколько в неведении. На самом деле, Антон не совсем помнил, как оказался в больнице. Он же вроде как планировал забить болт на это лечение и гулять восвояси до самой вполне возможно даже скорой смерти. Последнее, что он помнил, — это удар головой и приступ кашля со вкусом крови во рту. Снова. — Вот, выпейте, — к парню незаметно пошла Полина Александровна с протянутой рукой, в которой был стаканчик с какой-то мутной водой. — не переживайте, это просто успокоительное. После такого приступа лучше поддержать организм медикаментозно. — Спасибо, — Антон особо не рыпался, все равно понимал, что выпить заставят, так или иначе. Уж лучше стразу отстреляться. — А Вы не подскажите, как я здесь оказался? Я просто мало что помню. — Подскажу, — Полина присела на лавочку рядом с Шастом. — Вы прямо напротив больницы потеряли сознания из-за падения, произошедшего в результате кашля. Персонал быстро сработал, и Вас донесли до больницы. Там уже нашли направление на бронхоскопию и, приведя Вас в чувства, привели в кабинет. Ничего страшного не произошло. Сотрясения нет, небольшой ушиб не более. — Из-за небольшого ушиба сознание не теряют. — Ну, только из-за него, может, и нет, но если прибавить стрессовую ситуацию и такой сильный кашель с кровью, это не удивительно. На самом деле тут действительно не о чем переживать, последствий никаких не будет. — Ага, всего-то рак, — Антон буквально брызнул ядом в лицо медсестре. — Ну, во-первых, диагноз еще не подтвержден. А во-вторых, это не смертный приговор, а только повод немного поменять уклад жизни, чтобы все исправить. — Вам легко говорить. Жил, жил себе спокойно, а тут на тебе, еще одной проблемой больше будет. Настроение у Антона было ни к черту. Но оно и понятно, мало кто прыгает от радости, когда ждет подтверждения диагноза в онкологическом отделении. Но в то же время он прекрасно понимал, что срываться на бедную медсестру как минимум бессмысленно, она все равно ничего не сможет сделать или поменять, да и некрасиво это. Девушка столько видит, столько слышит подобных мыслей, терзаний, страданий, что становится даже как-то стыдно заваливать ее снова по новой. Хотя с другой стороны, нельзя не отметить, что в этот раз реакция на все происходящее была поспокойнее, нежели на процедурах до этого. То ли Антон смирился со своей судьбой и проблемой, то ли привык к факту угрозы рака за эти выходные, то ли он просто забил хер на все, что с ним происходит. Но сам он больше склонялся ко второму варианту, потому что смириться с этим априори не просто, а хер на здоровье вроде забил еще не полностью. — Когда мне скажут результаты? — он глубоко вздохнул, стараясь как-то успокоить нервы. — Сложно сказать, сейчас врачи все еще раз проверят, сопоставят и вынесут вердикт. Но не думаю, что сегодня тебя долго здесь держать будут, — Полина грустно посмотрела на Антона. Сама она результат уже знала. Когда она выходила из кабинета с успокоительным, все точки над «i» уже были расставлены. Просто сложно каждый раз смотреть, как человек узнает о смертельной болезни, сложно, когда тяжелобольным говорят дату смерти, сложно видеть, как человек бьется за жизнь, умирая. Рак — штука тяжелая, жестокая. Мало кто выбирается из нее полностью здоровым. Хотя если Антону поставят первую стадию, то шансы достаточно велики… В коридоре воцарилась тишина. Антон смотрел куда-то вперед невидящими глазами, стараясь собрать разбегающиеся мысли в кучу, а Полина, как ей и было велено, просто сидела рядом. В этот момент обычно тяжело говорить и тем, и другим. Пациенты переживают одно из сильнейших потрясений за жизнь, а врачи, они же тоже люди, должны сделать так, чтобы этой новостью сподвигнуть человека бороться, а не складывать рук в невозможности что-либо поменять. — Антон, — дверь кабинета открылась, и на пороге показался Михаил Александрович. — Антон, проходи, пожалуйста. Шаст медленно встал, кинул взгляд на Полину, словно ища поддержку. Девушка также встала и прошла в кабинет вслед за ним, закрывая за собой дверь. Разговор предстоял нелегкий, это понимали все. — Присаживайся, — Молотов указал на кушетку, а сам подошел к столу, садясь рядом с Алексеем Владимировичем. — А скажи, пожалуйста, кто-то из родителей может подойти сейчас? — Нет, — ответ короткий, но режущий парню душу. — А вечером? — Никогда. Говорите все, что нужно, мне. — Просто обычно такое не говорят только несовершеннолетним пациентам. Где твои родители? — Я буду все делать сам, сам принимать решения, сам все подписывать. Законодательство это позволяет делать. — Кхм, впрочем, если ты так решил, то да, ты прав… — врач сделал небольшую паузу. — В общем, слушай меня сейчас внимательно, а главное спокойно. Паника ни к чему не приведет, а лучше все решать на трезвую голову. И флюорография, и рентген, и теперь бронхоскопия говорят об одном. Я бы рад был тебе сказать, что врачи в детской поликлинике ошиблись, но боюсь, что нет. Антон, у тебя рак легких. Нет. Не смирился, не свыкся, не забил. Пять слов и вселенская трагедия, паника, страх. Сердце колотилось со скоростью света, мысли просто исчезли из головы. Парень пустыми глазами взглянул на врача. — Это прям точно? — голос дрожал. — К сожалению, да. Антон, я понимаю, что за последние дни тебя несколько раз ошарашили, но поверь, лучше сейчас, чем потом, когда может быть уже поздно. Я не буду делать сразу точных прогнозов, во время бронхоскопии берется и биоматериал тоже, который мы отправим в лабораторию, но пока я могу сказать, что ситуация не так критична, чтобы ставить крест на жизни. Сейчас много чего лечат, и поверь, Антон, мы сделаем все возможное, чтобы ты вернулся к обычной, нормальной жизни. — Я все равно не понимаю… — Я понимаю, что очень сложно осознать это, но пройдет время, и ты примешь эту информацию. Но начинать лечение нужно как можно раньше. Я оформлю тебя как своего пациента, и все будет хорошо. — Михаил Александрович — заведующий отделением, он очень опытный специалист, поверь, — Полина чуть улыбнулась Антону. — Спасибо, — Антон кивнул. — Сейчас нужно сдать ряд анализов, опять же как можно быстрее. Сегодня уже не стоит этого делать после анестезии и успокоительного, но завтра утром я жду тебя тут. Потом дождемся результатов и будем принимать меры и разрабатывать план лечения. Там как раз и биоматериалы придут, будет уже понятно, что да как. Хорошо? — увидев кивок, Молотов немного сменил направление мысли. — А сейчас скажи мне, пожалуйста, какие у тебя отношения с табачными изделиями? Куришь? — ответа не последовало. — Антон, я не нотации тебе читать буду, нужно собрать все в одну картинку. — Курю. — Много? — Достаточно. 5-6 в день. — Не хило для семнадцати лет. Так, я надеюсь, ты понимаешь, что сейчас любая новая порция никотина может очень губительно сказаться на тебе? С этой минуты никаких сигарет и прочего курева. Считай, что это мое первое назначение. — Не получится сразу… — Должно получиться. Антон, сейчас ты должен беспрекословно выполнять все мои правила. Это жесткое требование. Мы имеем дело с непростой болячкой, только комплексным лечением удастся вывести эту гадость. Я надеюсь на твою сознательность. — Я постараюсь. — Уже лучше. Значит тогда мы делаем так. Это твое направление на анализы, — врач протянул парню целую стопку листочков. — Прием начинается с восьми, но рассчитывай, что ты задержишься тут часа на два. Очередь и так далее. Когда все сдашь, подходи ко мне в кабинет, он на третьем этаже 334, я скажу тебе, куда идти дальше. Все понял? — Все. — Справка в школу нужна? — Полина снова подала голос. — Э… нет, там все понятливые, проблем не будет. «Не хватало, чтобы еще в школе узнали обо всем» — подумал Антон. — Ты уверен? Боюсь, ты не один раз еще школу пропускать будешь. — Уверен. Все нормально. Если что, потом попрошу. — Ладно, — Полина пожала плечами. — Все, Антон, тогда на сегодня ты свободен, до завтра. — Да… Спасибо, до свидания, — он взял свои вещи и двинулся к выходу из кабинета. «Рак… Я… Как такое вообще возможно? Почему именно я? Почему все живут и все хорошо, а я теперь буду частенько забегать в онкологическое отделение? Что за… Ну не может такого быть. Я, наверное, просто сплю. Ну не бывает так. Это какой-то кошмар, который никак не может со мной произойти. Черт. Но это не сон… А, правда, что теперь делать со школой? А что друзьям сказать? Нет, это точно не та новость, которой я хотел бы хоть с кем-то поделиться…» Выйдя из больницы, Антон первым делом достал телефон. 3 пропущенных от Димы, 2 от Сережи и 3 от Арсения Сергеевича. Да что ж им всем неймется-то? Он же просил Оксану сказать им, что его не будет. Телефон снова зазвенел. О, вспомнишь солнце, вот и лучик… — Антон! Антон, привет! Тишина в ответ. — Антон, ответь мне. — Да, Оксан? — Антон ответил тихо, почти шепотом. — Привет, как у тебя дела? Что с голосом? — Нормально. Да. Все отлично. — Ты уверен? Я бы так не сказала. — Да, да, Окс, уверен. Просто… — Что? — Ничего. Все хорошо. Ты что-то хотела? — в горле ком, слова трудно выдавливать наружу. — Ты совсем в школе не появишься сегодня? — Совсем, — коротко, чтобы не сорваться. — Просто там Дима с Сережей спрашивали. — Я же говорил, что не приду. — Да, я помню, но мало ли… — Зачем мне все звонят? — он был словно не тут, не слышал, что ему говорят. — Волнуются… Я как только сказала, что ты не придешь, такой сыр-бор начался, меня вопросами закидали, а я даже не знаю где ты. — Ясно, — как же не вовремя. — А правда, где ты? Я слышу машины. — Прогуляться я вышел. — А, ну ладно. Вчера, кажется, ты был не такой дерганный… — Все хорошо, — ком все сильнее давил на горло. — Ладно, ладно, я просто тоже переживаю… В выходные я хотя бы была с тобой. — Я не беспомощный. — Что ты… Я и не думала об этом. А что сказать остальным? — Что все хорошо, Оксан! — несильный крик вырвался из Антон, на другом конце повисло молчание. — Прости. — Слушай, ты ответь им сам, а то я уже не знаю, как отбиваться. Я вроде сказала, что с тобой уже все нормально, но, кажется, мне не очень хотят верить… — Оксан… — Антон, я правда не знаю, что сказать. После такого приступа неизвестно, что будет, это я тебе как сестра психолога говорю, а никого обманывать я не собираюсь. Антон на какое-то время замолчал, обдумывая слова девушки и решая, как поступить дальше. Лишний раз подвергать сомнению его психическое состояние ему сейчас совсем не на руку, у всех и так будет куча поводов вопросы ему позадавать. — Так, ладно, я приду к шестому уроку и покажу и тебе, и всем остальным, что со мной все абсолютно нормально. У нас там алгебра. Все равно не хочется пропускать лишний раз. — О! Здорово! Давай! — девчонку словно подменили, кажется, она только что добилась своего. — Тихо-тихо, только не упади от радости, — Антон улыбнулся в трубку. Все-таки до чертиков приятно, что его так ждут. — Я ничего не могу обещать, ладно, давай, до встречи! — Ага, пока. Казалось бы, простой телефонный разговор с просто подругой, а сколько тепла в нем было, особенно в конце. Антона определенно стало меньше трясти. Хотя учитывая то, что несколько минут назад он два слова не мог связать, выглядел он все равно плохо. А это нужно бы исправить до прихода в школу, потому что действительно нужно выглядеть нормально в глаза всех. А еще нужно решить, что делать с завтрашним днем. Арсений Сергеевич его без объяснения в жизни не отпустит. Просто великолепная ситуация!***
До начала шестого урока оставалось тридцать минут. Антон пулей забежал в кофейню, игнорируя все вопросы Никиты о том, почему он тут, а не на учебе, схватил свои учебники и тетради на алгебру и литературу, и побежал к школе. Все время между больницей и школой он решил погулять по городу, чтобы еще немного прийти в себя и успокоиться. Но помимо навалившихся на него с утра проблем он еще четко помнил слова Молотова о том, что ему ни в коем случае нельзя курить. А это было сделать тоже не так уж и просто. Поэтому сейчас Антон молился всем богам о том, чтобы его самообладание его не подвело и он нормально сходил на два урока и дополнительные занятия по математики. В школу он забежал, когда урок шел уже минуты три. Запыхавшись и попросив извинения, он прошел на свою заднюю парту. Под ошарашенные глаза одноклассников. Учитель к слову тоже был в легком шоке от такого появления человека, из-за отсутствия которого Арсений ему уже все уши прожужжал. Сам же урок прошел в целом не плохо, Антон даже вякнул что-то. А вот со звонком, он буквально испарился из кабинета, утягивая за собой Диму с Сережей. — Что за переполох, Тох? — Матвиенко непонимающе смотрел на друга. — Оксана сказала, что ты не придешь сегодня. — Да, но я решил, что не стоит зря пропускать нужные уроки, — браво, актерское мастерство на высоте. — О, слышу здравые мысли, — Дима одобрительно кивнул другу. — Ты как? — Я отлично! И вот поэтому у меня к вам просьба. — Мы слушаем. — Если Арсений Сергеевич начнет заваливать меня вопросами, можете, пожалуйста, подтвердить, что со мной все супер. Это даже не обман будет, просто боюсь, что я один его натиска не выдержу… — Да не вопрос, — Сережа кивнул. — Делов то! — Спасииибо! Вы самые лучшие, знали? — а может, это уже перебор, Антон, ты главное не заиграйся. — Идем, у нас перемена короткая, — Дима дернул друзей в сторону кабинета литературы. Когда те зашли внутрь, на них устремились два взгляда учителей. Конечно, Павел Алексеевич прибежал доложить другу о том, что Шастун соизволил явиться в школу. — Стоять, — Попов одним словом остановил всех троих, не давая им укрыться за спинами одноклассников. — Я внимательно слушаю. — И Вам добрый день, — попытался хоть как-то защититься Антон, но кажется Арсений Сергеевич не был настроен на его выходки. — Я просто… — Почему ко мне подходит Фролова и уведомляет о твоем отсутствии? А сам позвонить не мог? — Мог. Не додумался. — Сейчас все нормально? — Д-да… — И в школу ходить будешь? — Конечно, — отлично, завтра он еще раз получит. — Ты уверен, что все хорошо? — Павел Алексеевич тоже все это время внимательно наблюдал за парнем. — Да оставьте вы его в покое, — Матвиенко дернул Антона за рукав, уводя к парте. — Видите же, что жив, здоров и весел! Ответить что-либо на такое лаконичное объяснение никто не смог. Антон был вселенски благодарен всем вокруг и уже молился, чтобы завтра ему не влетело чем-то тяжелым, потому что похоже отпроситься официально не удастся никак. Что ж, будь что будет. Больше все это Антон никак не мог прокомментировать. Вообще Антон даже не ожидал, что всё пройдёт почти гладко. После литературы Арсений Сергеевич даже не докопался, не попросил остаться, не уточнил что-то. Это, конечно, не могло не удивлять Антона, но в тоже время его это капец как радовало. Ну потому что он уже настроился на долгую и нудную беседу, где оправдывался перед своим классным руководителем. Но на деле всё вышло лучше, чем он ожидал. Лучше, до поры до времени. Нет худа без добра, так говорят? А Антон бы переделал эту в фразу в «нет добра без худа». Стоило ему перейти порог кабинета математики, как Воля посчитал своей обязанностью докопаться до парня. — Шастун. Антон аж подпрыгнул от неожиданности. — Да? — Подойди-ка сюда и скажи мне, пожалуйста, только честно и откровенно, где ты был и почему в школу не пришёл. — Дома я был. — Так, — Павел Алексеевич тактично сделал вид, что знать не знает о кафе. — Не очень хорошо себя чувствовал, решил остаться дома. А потом стало лучше и я пришёл. — А почему об этом знает только Оксана? — Э… Нууу. Ну так… А! Мне плохо стало ещё на нашей общей смене. Вот я и попросил её, если я не приду в школу, предупредить, что переживать не из-за чего. — Ну ясно. — Я могу идти? — Значит так, Антон, если ты подумал, что я тебе поверил — нет, не поверил. И я тебя убедительно прошу, лучше просто расскажи нам. Мы ведь не враги, мы поможем тебе. Договорились? — Да не случилось ничего со мной! Я же сказал уже всем, что всё отлично. Зачем мне помощь?! — с этими словами Антон быстрым шагом направился к своему месту и демонстративно игнорировал взгляд учителя, который не отводил глаз от него вплоть до самого звонка на урок.