***
В школу на этот раз Антон побежал сразу же как освободился. Инстинкт самосохранения подсказывал ему, что даже за те два пропущенных урока ничего хорошего ему не будет. И ладно, бох с ней, с физикой, та милая бабушка вряд ли будет жаловаться кому-то, тем более с Антоном она в хороших отношениях, но вот Павел Алексеевич, с которым у Антона был первый урок, точно захочет засунуть свой длинный нос куда не надо и побежит к своему любимому другу. Честно сказать, Антон даже и представить не мог, что опоздание в школу будет однажды приносить ему столько проблем. Раньше он мог на несколько дней загулять и максимум замечание получить, которое нужно было типа родителям передать, но дома-то всем плевать. Но тут… Тут ему было не все равно. Он реально боялся, что Арсений Сергеевич будет злиться. Можете считать, что это в нем говорила совесть. Пропуская школу, он подставляет своего классного. Хотя если посудить, ну наорет на него Попов, и что? А вот почему-то все равно страшно, неприятно, больно. Заходя в школу, он сразу наткнулся на нескольких одноклассников, которые тонко намекнули ему, что Арсений Сергеевич знает об его отсутствии и даже на физику заглядывал. Коротко поблагодарив ребят за столь «приятную» новость, Антон решил, что у него сегодня все равно еще будет и урок, и доп с Поповым, а потому можно пока туда не соваться. Ну, вдруг ему донесут, что Шастун на месте, вдруг он немного остынет. Вряд ли, конечно, но надежда умирает последней. Третьим уроком по расписанию было ОБЖ, ну отлично, на нем никто нихера не делает, поэтому можно быть уверенным, что Дима с Сережей займутся допросом с пристрастием. И верно, стоило Антону перешагнуть порог кабинета, как две пары глаз устремились на него, в молчаливом ожидании, пока он сядет на место. — Ну, — Сережа многозначительно вскинул брови. — Рассказывай, — даже Дима не стал сегодня церемониться и соблюдать даже банальные правила приличия. — И вам привет, — буркнул Антон. — Антон, ты действительно ничего больше не хочешь сказать? — Сережа, кажется, даже закипал немного. — Хочу. Но не знаю что. — В смысле? — Дима чуть подвинулся ближе. — Ну, в прямом, я не знаю, как объяснить свое отсутствие, — блять, Антон, надо что-то быстро и убедительно придумать. И почему это нельзя было сделать, пока ты до школы бежал, — вы только не переживайте, ладно? — Антон давай уже, ты пугаешь, — Матвиенко чуть выдохнул, пытаясь вникнуть в бормотание друга. — Я проснулся, собрался и даже вышел к первому уроку, а потом, а потом как в тумане… Я просто пошел в другую сторону, там куда-то забрел, меня словно отталкивало что-то. Я не знаю, что это было. Просто не мог заставить себя банально в школу прийти. Знаю, звучит как бред, но я действительно не знаю, что на меня нашло… Дима с Сережей смотрели на него как на умалишенного. На лицах их не было ни капли веры в то, что Антон сейчас сказал. Все это действительно звучало как полная ересь, потому что в противном случае у Антона шиза должна быть. Смешно, голос в сознании кричал ему «не идииииии в шкооооолууууу, а то двооооойку получишь». — Ну, скажите что-нибудь… — Антон, кажется, только сейчас осознал, какой бред сморозил. — Антон, может, тебя к психологу сводить? — Дима обеспокоенно смотрел на друга, — не, правда, такие туманы не очень нормальны… — Да брось, нормально все. — Мы видим, — Сережа бросил на Антона взгляд последний раз и сразу повернул Диму за плечо, что-то говоря ему на ухо. Оставшийся урок никто из ребят не повернулся к Антону, они сидели и что-то делали сами по себе, а после урока и вовсе вышли из класса, не подхватив друга, как это обычно бывает. Позов и Матвиенко, действительно выскочили из кабинета одни. В этот раз они как раз и не хотели, чтобы Антон за ними увязался, потому что план их был страшен и коварен, ну для Шаста так точно. — Поз, стой, — Сережа затормозил друга прям около места их назначения, — ты уверен, что Антон оценит такого рода заботу? — Нет, не уверен. Но разве у тебя есть другие предложения? Я лично больше ничего придумать не могу. — Я тоже, но все равно сомневаюсь в правильности наших действий. — Ну, слушай, мы же не к врагу нашему идем, вряд ли он будет расстреливать Антона в допросах. — Ну да… — Тогда пошли, — Дима чуть подтолкнул друга и постучал в дверь кабинета, — Арсений Сергеевич, можно? Попов уже отпустил предыдущий класс и теперь сидел за своим столом, разбирая бумаги. — Да, заходи, Дим, — учитель повернулся, — о, привет, Сережа, что-то случилось? — Можно и так сказать, — кивнул Матвиенко. — Рассказывайте. — Это про Антона. Услышав эти Димины слова, Арсений окончательно отложил все бумаги, повернулся к ученикам и чуть нахмурился в ожидании продолжения. Этот парень уже доставил ему кучу переживаний, а если сейчас с ним еще что-то случилось, то он уже даже и не знал, как реагировать. Как можно вот так постоянно находить себе приключения на пятую точку, Арсений даже представить не мог. Но у Антона это получалось с завидным постоянством. — Он хоть в школу пришел? — Да, — кивнул Дима, — пришел. На третьем уроке был. — А до этого, где его носило? — А вот тут самое интересное. Потому что судя по его ответу, у него либо шизофрения, либо что-то другое, о чем он активно не хочет говорить, и я больше склоняюсь ко второму. — Давай ясней. — Короче, — Сережа, перебивая открывшего рот Диму, встрял в разговор, — он пришел в школу, мы сразу спросили, мол, где ты был, все дела, а тот на это начал нести какую-то несусветную чушь. Типа он встал, собрался к первому уроку, вышел, хотел пойти в школу, а потом его разум окутал туман, и его потянуло в другую сторону, его отталкивало от школы и так далее. И только к третьему уроку он смог перебороть это страшное колдовство и наперекор высшим силам явился в школу. Так что в целом его еще и героем можно сделать. — Не преувеличивай, — буркнул Дима, — но про туман в разуме и отталкивание от школы он действительно говорил. Ну, согласитесь, это бред. Как будто он не может сказать нам правду… И если честно, я волнуюсь о его состоянии. Последнее время он какой-то совсем не такой. Когда он только пришел, он был там ярким, открытым, а в какой-то момент преломилось и все. И, к слову, я очень сомневаюсь, что в первые дни это была всего лишь маска. Уж слишком искренне играл… Арсений совсем не знал, что сказать на все это. Он понимал, что наверное, ребята ждут от него какой-то помощи, какого-то совета. Но ситуация с Антоном вообще не поддавалась логике. Попов так надеялся, что все образуется, станет немного лучше и спокойнее. Ведь он даже поверил в это, а сегодня, когда к нему пришел Воля со словами о том, что его ненаглядного (за это Паша, кстати, сразу получил) нет в школе, Арсений право не знал, что делать, куда бежать и кому звонить. Раньше такого не было. Раньше все решалось гораздо проще. То ли потому что Антон такой сложный, то ли потому что Арсений знал раньше все, а не маленькими обрывками, которые не всегда являлись правдой, а то ли все это вместе. Тем не менее, Антону хотелось помочь, поддержать его, вытащить его из этой бездны, какой бы она ни была. Но пока получалось так себе, во всяком случае, что сейчас делать, Арсений не знал. Что такого может случится у человека, чего он не может сказать даже друзьям? Попов уже и с Оксаной говорил, пытаясь понять, что же все-таки случилось вчера, сегодня к нему приходят друзья Антона сами, выкладывая все как есть. Но все это совсем никак не помогает. Антон врет. Это невооруженным глазом видно. Но вытащить из него правду не удается никому. — Арсений Сергеевич, — Сережа щелкнул пальцами у лица учителя, — скажите что-нибудь. Или Вас тоже окутал туман и заполонил Ваш разум? — Нет, у меня все еще не так плохо, — Арсений встал со стула, поворачиваясь к окну, — я не знаю, что вам сказать. Правда. Я очень бы хотел что-то сделать, но сейчас я вообще ничего не понимаю. Он же говорил с Ляйсан, вы же знаете? — Да, Оксана говорила, — кивнул Сережа. — Ну, вот она тоже ничего дельного не сказала. Я бы хотел, чтоб Антон еще с ней пообщался, но я даже не знаю, как он отреагирует на это. Вдруг решит, что мы его за ненормального держим? — Но мы просто хотим, чтобы он нам сказал правду… — Дима вздохнул, понимая, что в целом учитель в таком же положении, как и он. Попова Дима знал давно, и в искренности его желания помочь, сомнений не было никогда. И если сейчас Попов не знает, что делать, то это пиздец. Больше сказать нечего. — Вы же будете с ним говорить сегодня? — Дима разочарованно поднял глаза. — Буду. — Вряд ли конечно он Вам что-то скажет, если даже нам такой бред сообщил, но все-таки, если что-то узнаете, Вы скажите нам? — Конечно, — Попов оторвался от окна, — конечно, ребят, и вам, и Оксане. — И не говорите Антону, что мы все вам сказали. — Это естественно. За кого вы держите меня? — Спасибо. — Так, давайте решать проблемы по мере их поступления, — Арсений чуть вышел из какого-то транса, — и кажется, сейчас у вас нарисуется проблема в виде опоздания на урок. Так что бегом. — Ой, все, мы уже за партой сидим, до встречи, — Сережа первый пулей выскочил из кабинета, за ним Дима. Арсений только хмыкнуть успел на внезапно появившееся рвение у Матвиенко учиться. Показушник.***
Все остальные уроки, история и английский, прошли нормально. За исключением того, что Дима с Сережей наотрез отказывались говорить, где пропадали всю перемену. Но зато они больше не докапывались до Антона. Но дальше-то была литература. И вот от одного осознания этого у Шаста подкашивались ноги. Он не хотел туда. Совсем. Даже подумал сбежать, но вовремя понял, что потом огребать еще сильнее придется. На урок он шел вместе с друзьями, которые по пути туда не проронили ни словечка, от чего Антону казалось, что те уже хоронили его заживо, а может и замертво… Как и предполагалось, уже по традиции, только Антон вошел в кабинет, на него устремился взгляд классного руководителя, от которого парень сжался еще сильнее. Понимая, что разговора не избежать, он даже не предпринял попытки пройти к себе на место, а остался стоять около стола Арсений Сергеевича, как растрепанный подстеленный птенец. — Я что, такой уж изверг, что передо мной нужно стоять и дрожать? — Арсений даже немного улыбнулся. Антон вообще не понял прикола. А где ор, крик, ругань? Че это он сидит и улыбается? Антон представлял все совсем иначе. — Я думал… — Антон сглотнул, — что Вы захотите поговорить. — Я хочу. Но давай лучше на допе. Ты придешь сегодня? — Да… — Ну, тогда там спокойно и поговорим. И прекрати ты дрожать так. Я не буду тебя избивать. — Простите, я просто не такую реакцию ждал… — Так, прекрати, иди, садись на место и спокойно учись, сегодня интересная тема, я хочу услышать твои комментарии. Антон в легком шоке сел за свою парту, пересказывая друзьям их диалог с Поповым. Урок прошел быстро и интересно, Антон действительно много говорил, высказывал свои мысли, спорил с учителем. Арсению даже показалось, что Антон успокоился и вернулся к своему обычному состоянию. Он как-то даже попытку пошутить предпринял. Поэтому поводов для беспокойства оставалось все меньше и меньше. Но странное объяснение Антона на тему, почему он опоздал, все не выходило у Арсения из головы. Со звонком Антон вместе со всем классом вышел из кабинета, еще раз подтвердив, что на доп придет. У Арсения стоял еще один урок перед Антоном, поэтому еще час Шасту нужно было где-то пошататься. Но тут на помощь с решением этой проблемы пришла Оксана, которая предложила посидеть в кабинете Воли, у которого уроки уже кончились, и попить всем вместе чай. Предложение было воспринято более чем положительно, и все четверо уже через две минуты вошли в кабинет математика. — Так, это не очень педагогично, — Воля интригующе повел бровями, — но если вы никому не скажите, предлагаю партию в дурачка. — Это совсем не педагогично, Павел Алексеевич, — засмеялся Сережа. — Так, попрекать меня в моей профессиональной компетенции (а точнее, некомпетенции) могу только я, ну так что? — Да чего ты спрашиваешь? — Оксана вырвала колоду кар из рук учителя, — конечно, да, только дверь запри. — Так, Фролова, про субординацию слышала? — Тут все свои, — пожала плачами девчонка, — ну закрой дверь. Паше ничего не оставалось сделать кроме как пойти и закрыть на ключ дверь. Оксана была тем немногим человеком, против которого у Воли редко были аргументы. Нет ну а что? Свои? Свои. Дверь закрыть надо? Надо. Переиграла и уничтожила, зараза. Игра пошла на ура. Для большего интереса играли на конфетки, и в итоге к концу урока у Сережи с Антоном было поровну, Оксана чуть отстала, Паша чуть обогнал их, а Позов единственный сидел без выигрыша. Он хоть и умный, но подобные игры не любит. Веселый смех и какое-то непонятное обсуждение прервал стук в дверь. В кабинете воцарилась гробовая тишина. Павел Алексеевич быстро спрятал карты, а Оксана побежала открывать дверь. — Ой, Арсений Сергеевич, чего Вы так пугаете? — Оксана закрыла вслед за удивленным учителем дверь. — Нелюдь! — в Попова в ту же секунду прилетела вся колода карт, — Нельзя было сказать, что это ты? — А ты, я вижу, во всем следуешь правилам педагогики? — Арсений рассмеялся, подбирая с пола карты. — Конечно, а ты, я вижу, не следуешь правилам безопасности? — Твоей безопасности? Чтоб тебя не уволили? — Именно, — Воля презренно смотрел на друга, — а ты чего проперся? — Вообще посмотреть, ушел ли ты. Потому что я думал, Антон опаздывает. А ты вон оно что, взял и скомуниздил ученика моего. — Не надо тут, он сам скомуниздился. — Так, ладно, Антон, если ты не хочешь сидеть тут до глубокой ночи, то вынужден забрать тебя из этой приятной компании на урок. Антон подскочил почти сразу, коротко прощаясь со всеми и вылетая из кабинета. Ноги снова начали подкашиваться, а паника от предстоящего урока нарастала. — Ну че ты сделал. Нормально же сидели, — Паша обиженно буркнул на Арса, — нет блин, пришел, учитель. До кабинета Антон и Арсений шли молча. Шастун просто боялся, Арсений думал с чего бы начать. А вот зайдя в кабинет и дождавшись, пока Антон сядет на место, Арсений решил, что больше тянуть нельзя. — Антон, прежде чем мы начнем, я все же спрошу у тебя. Ты мне вчера сказал, что сегодня будешь в школе. И что в итоге? — Арсений Сергеевич… — Подожди. Антон, если у тебя что-то случилось, ты можешь сказать об этом. Я правда сделаю все возможное, чтобы понять тебя и если я в силах, то помочь. Просто пока ты не говоришь мне, я не могу это расценивать никак кроме простого прогула и вранья. Попробуй объяснить мне все. Ничего страшного не случится. — Арсений Сергеевич, ничего не случилось. Я просто проспал, — блять, ну ты бы хоть ту же версию бы сказал. — Просто проспал? — Ну да. Я сам не знаю, как так получилось. — А Никита? — Он замотался. Не заметил, что я еще там. Арсений смотрел на него неверящими глазами. Теперь ясно одно. У него не шиза, и никакого помутнения сознания нет. Уже хоть что-то. — То есть ты хочешь сказать, что Никита просто оставил тебя спать в комнате? — Ну я же говорю, так вышло случайно. Я правда не хотел опаздывать и подводить Вас, простите. — Антон, ты уверен, что это единственная причина? — Да. — Ты же понимаешь, что тебе нет смысла мне врать? — Да. — И ты понимаешь, что за «просто проспал» тебе все же придется понести какое-никакое наказание. — Да. Что не так? — Действительно. Ты нарушил правила, что не так? — Арсений начина медленно, но верно закипать. — Но я же признал вину. И сказал, что готов отработать. — Да, только ответственности это не снимает. — Я понимаю, но что сделано, то сделано. — Ну да, в прошлый раз ты пропустил целый день, вчера, сегодня. Пропуски становятся чем-то систематическим? — Нет, это просто стечение обстоятельств. Такого больше не повторится. — Ты уверен? — Абсолютно. Ну, или если мне придется что-то пропустить, Вы узнаете об этом первым. — А что придется? — Арсений подозрительно сузил глаза. — Ну, мало ли… — Антон, давай еще раз и спокойно. Почему ты пропустил первые два урока? Ты ведь не проспал. Я вижу, что нет. — Да чего Вы докопались? Проспал я. Или я единственный, кто за вашу практику просыпал? — Не единственный, но тебе говорили, что я очень хорошо отличаю ложь от правды? — Да не вру я. Честно, Арсений Сергеевич, взял снова ночную, ну и проспал. Давайте заниматься, пожалуйста. — Антон… — Арсений Сергеевич, я Вам все сказал, и не имею ни малейшего понятия, что вы хотите из меня еще вытащить. У нас идет время урока. Давайте просто начнем его. — А как же твое помутнение в голове? — Арсений Сергеевич поднялся со своего места, тяжело глядя на парня. Антон замер. Рассказали. Пошли, доложили. Друзья. — Откуда? Откуда вы знаете? — в голосе теперь не страх. Грусть. Грусть, что его сдали друзья. — Ты не ответил на вопрос. — Вы тоже. — Пререкаться будешь? — Арсений завелся. Нервы уже сдавали, — Где ты был? Почему не пришел на урок? — Да какая Вам разница? Так нужно было. — Ты пропускаешь уроки, врешь мне. Я же тебе сказал, что пальцем не трону тебя, если ты просто мне скажешь. Я не могу реагировать нормально, пока не знаю что с тобой. — Со мной все нормально. Это Вы докопались до меня, еще и Диму с Сережей подговорили. — Я никого не подговаривал. И я должен знать, где мой ученик. — Я думал, что наконец нашел нормальных людей. А вы все такие же. Такие же противные. — Как ты с учителем разговариваешь? — Как нужно, — Антон схватил рюкзак и направился к выходу. Обида — вот что в нем говорило сейчас. Резким движением Арсений у носа парня запер дверь. — Ты не выйдешь. Пока не расскажешь. У меня нервы на пределе. Я устал бегать за тобой. Поэтому ты здесь и сейчас садишься и говоришь, что с тобой! — вид у Арсения был жуткий. Огромные глаза, взъерошенные волосы, грозный голос, — я слушаю. — Я ничего не скажу, — Антон снова задрожал. — Ты должен объяснить. — Нет, не должен. — Антон. — Выпустите. — Сейчас. — Пустите. — Скажи мне. — Пожалуйста. — Что с тобой. — Я хочу уйти. — Шастун! Ты издеваешься. — Пустите меня, — ему было страшно. Очень. — Нет, пока ты не скажешь. — Я не скажу. В голову Антона пришла единственная мысль сейчас. Парень максимально отошел от учителя, насколько это было возможно, доставая телефон и набирая номер. Звонок на громкую, он весь трясется. Арсений внимательно следит за ним, кажется, совсем не понимая, что парень кому-то звонит, он был в своем трансе. — Алло? — из трубки послышался знакомый женский голос, который в один момент отрезвил учителя. — Ляйсан… — Антон? Это ты? — Да, — Антон увидел, как тут же Попов щелкнул замком, зарываясь руками в волосы и отворачиваясь от парня, теперь трясся учитель, — Мы можем встретиться? Антон мигом вылетел из кабинета, оставляя Арсения в гробовой тишине и кричащих мыслях.***
Он договорился с Лясей встретиться в ближайшем парке. Он хотел рассказать все. И про страхи, и про Попова, и про друзей. Только тему рака как-нибудь обойти. Он хотел, что бы его просто выслушали, просто обняли. Ему казалось, что сейчас это может сделать только она. В прошлый раз она вызвала у него доверие. Она не допрашивала, не пытала. Она просто успокоила его. Сейчас Антон хотел того же. По пути в парк Шаст наткнулся на небольшой ларек с алкоголем. Тот самый ларек, в котором не нужен обычно паспорт. Недолго думая, он подошел и попросил маленькую бутылочку какого-то захудалого коньяка. В тот момент он не думал. Он просто ждал встречи с Лясей, трясся от страха и хотел успокоиться. Открыв бутылку, он в несколько глотков, не отходя от ларька, осушил ее содержимое. По телу разлилась жгучая, но теплая жидкость. И даже как-то легче стало. Теперь он хоть нормально пройти дальше смог. То ли самовнушение, то ли реально алкоголь, но трястись он перестал. Дойдя до парка, он сел на ближайшую лавочку ко входу, чтобы точно не пропустить Лясю. До встречи еще было минут пять, когда Антона в один момент накрыло. Ему стало плохо, в глазах поплыло, а в голове стоял звон. Дикий страх охватил его в несколько секунд, он начал жадно глотать воздух, но прийти в себя не получалось. Мир уходил из-под ног все быстрее, закручивая в водоворот бездны. Последнее, что он ощутил, это чьи-то руки на его щеках.