Сожжённые крылья

Тихая трель соловья раздавалась где-то совсем рядом. Сережа шёл позади Олега и вертел головой в разные стороны, не в силах надышаться. В своей прежней жизни Разумовский почти не выезжал на природу. Для него отдых заключался в возможности выспаться или полежать на диване, втыкая в экран ноутбука или телефона. А лес, настоящий лес, он видел только в фильмах. Выходя из дома, Олег проверил, во что оделся Сережа. И дело было не в маскировке. — Длинные штаны, рукава, бейсболка. Не хватало еще клещей насобирать, — проговорил Волков. Сережа застенчиво переминался с ноги на ногу, бросая тревожные взгляды на Грома, который уже дожидался их возле ворот. Если у Игоря и были мысли по поводу их с Олегом манеры общения, своё мнение он держал при себе. — Серый, не отставай, — Олег остановился, оглянувшись. Сережа, словно очнувшись, бросился его догонять. — Ты как? — шепнул Волков, — пернатый друг не беспокоит? — Пока нет, — неуверенно ответил Сережа. Игорь в этот момент ушел вперед, его заметная кепка мелькнула между деревьев. Выдохнув, Сережа потянулся к Олегу и коснулся его руки кончиками пальцев. Волков молча переплел их пальцы и повел за собой. Что он думал по этому поводу, Сережа не знал. Но ему было просто невыносимо страшно. Страшно, что терпение и спокойствие Олега по отношению к нему складывалось исключительно из жалости. Мол, друг просидел в психушке, крышу на место еще не вернул. Его нужно беречь и на мозг не капать. А если друг нуждается в тактильности, дать ему эту тактильность, не пересекая границы дозволенного. А Сережа не мог не пересекать. Потому что вот уже неделю смотрел на Олега не как на друга детства. Волков был… своим. Начиная от взлохмаченных волос и оканчивая грубыми армейскими ботинками. И Сережу болезненно тянуло к нему, как к источнику тепла и оплоту безопасности. Пару раз Сергей просыпался ночью, но вовсе не от кошмаров. К нему во снах приходил Олег. Рукава его рубашки были закатаны, пуговицы расстегнуты до середины груди. Он останавливался возле его постели и ложился рядом. Знакомо пахнувшие табаком и зноем пустынных ветров ладони обхватывали Сережу, притягивая ближе. Разумовский утыкался носом в обнаженную грудь и закрывал глаза, млея от прикосновений чужих пальцев. Размечтавшись, Сережа споткнулся о корягу и полетел на землю. От падения его спасла крепкая хватка Олега. — Серый, под ноги смотри! Мы ж не в музее. — Я заметил, — смутившись, прошептал Сережа. Снова это властное спокойствие в голосе Волкова… Оно кружит голову и сбивает с мысли… — Олег! Сергей! Смотрите, что я нашел! — раздалось откуда-то спереди. — Это Гром. Пошли скорее, — и Олег потянул его за собой. Разумовский пригляделся, силясь рассмотреть Грома между деревьев. И вдруг резкая боль сжала кольцом его голову. Сережа вскрикнул и застонал. — Сереж? Ты чего? — Олег остановился, обхватил его одной рукой за талию, не давая упасть. — Он, — побледневшими губами прошептал Сережа. Глянцевые перья шуршали совсем рядом. Птица высунул из-за ближайшей ели свою хищную рожу и втянул носом воздух. — Ка-а-к-о-о-й приятный сюрприз! — прошептал он, пробуя воздух кончиком языка. Огромные черные крылья с шумом раскрылись. Сережа замер в ужасе. Нет, нет, только не это! Только не сейчас, когда они в лесу, а до подвала далеко! Он не может, не должен навредить Олегу! — Да сдался мне сейчас твой Волк, — Птица наконец показался во всей красе и чуть ли не бегом последовал в ту сторону, откуда раздавался голос Грома. — Куда ты? — прошептал Сережа, чувствуя, что от боли зрение теряет чёткость. Но Птица не ответил, он даже не оглянулся в их сторону. Что-то вело его вперед, и он, словно гончая, взял след. — Сереж? Серый! — Волков несильно встряхнул его за плечи, после чего осторожно усадил на ствол поваленной березы, — смотри на меня! Сергей с трудом перевел на него взгляд. Черты лица Олега расплывались. — Голова… — прошептал Разумовский. Олег быстро всмотрелся в него — покрасневшие глаза, мгновенно осунувшееся лицо, бледность. — Всё будет хорошо, — сказал он, крепко обняв Сережу и притянув к себе, — он ничего не сделает, Серый. Я не позволю. — Его что-то привлекло, — прошептал Разумовский, — а там Игорь… — Без тела он не сможет навредить, — напомнил Олег, — а тело — здесь. Теплая шершавая ладонь легла на Сережину щеку. Разумовский невольно потерся об нее, прикрывая глаза. Близость Волкова немного успокаивала. — Олег… — Что? — Спасибо, что ты со мной. Волков молча прижался губами к его виску. Сережа приподнял голову, почти сталкиваясь с Олегом носами. Странно, но ни разу он не видел лицо Олега так близко. А теперь Волков был рядом, поддерживал его, не давая окончательно рухнуть в омут боли. — Ты ведь не оставишь меня, что бы ни случилось? — тихо-тихо произнес Разумовский. — Не оставлю, — подтвердил Олег. Сережа улыбнулся, закрывая глаза. Сознание погружалось в приятную дрему.

***

Игорь ушел немного дальше, оставляя Разумовского и Волкова позади. Между деревьев блеснуло что-то. Гром ускорил шаг и вскоре оказался на берегу небольшого, заросшего осокой и ряской озера. Идеально круглое благодаря метеоритному происхождению, озеро было гладким, словно зеркало. Игорь опустился на корточки и опустил кисть в воду. Конечно для купания нужно было изучить водоем, хотя бы измерить его глубину. Но из головы Игоря разом выветрились все мысли о безопасности. Шелест травы, легкое дуновение ветра, прохлада на кончиках пальцев — все смешалось в какое-то странное состояние анабиоза. Грома тянуло нырнуть в воду прямо в одежде. Он сел на берег и опустил ноги, в любой миг готовый окунуться. У большинства людей такие места не вызывали никаких чувств. Лишь у некоторых особо чувствительных к нематериальному, возле излома между мирами, а это был именно один из таких изломов, начинала кружиться голова, а внутреннее чутье заходилось в истерике. Птица, в данный момент не обладавший телом, устремился по направлению к излому, как человек, увидевший наконец дорогу к дому. Как давно он не был там! Неужели сейчас он снова обретет свое могущество? Ведь находясь на Земле и будучи привязанным к человеческому телу, Птица потерял почти все свои силы. У самой сидел Гром. Судя по выражению его лица, излом начал затягивать его, а это в планы Птицы не входило. — Я с тобой еще не закончил, — прошипел он, расправляя крылья и делая резкий взмах вперед. Мощный порыв ветра опрокинул Игоря спиной назад. Он упал на траву, взгляд его наконец оторвался от воды и впился в яркое небо. В этот миг Сережа в нескольких десятках метров от этого места содрогнулся всем телом и закричал. Волков, не ожидавший ничего подобного, едва не уронил его. — Серый? Сереж, ты чего?! Где болит? — Птица… — прошептал Разумовский сквозь стиснутые зубы, — он… пытается вернуться… — В твое тело? — Олег инстинктивно оглянулся кругом, хотя он не мог бы увидеть Птицу. — Нет… обратно… откуда он пришел… — Что? Всё происходящее казалось настоящим бредом. Олег был уверен, что Птица — это проявление болезни. Сережа сам считал так. Но сейчас он говорил о нём скорее как о сущности, демоне, которым был одержим. — Олег… — слова давались с огромным трудом. Изнутри всё горело, словно Сережу прижигали раскаленным металлом, — там Игорь… Уведи… уведи его оттуда… быстрее… — Сейчас, — Волков осторожно опустил его на землю, прислоняя спиной к стволу дерева, — ты только постарайся не отключаться. Я мигом. В этот момент Олег не отдавал себе отчета в своих поступках. Логичнее всего сейчас было вызвать скорую, ну или дать успокоительное. Но сейчас Волков бежал по примятой чуть ранее под ногами Грома траве к озеру. Игорь приподнялся, прижав к вискам ладони. В голове еще было мутно. — Игорь, идем. Сереже плохо, — отрывисто произнес Олег, схватив его за локоть и потянув за собой. Гром кивнул и уже повернулся было к Волкову, но вдруг замер. Озеро за их спинами всколыхнулось, словно в нём кто-то плескался. К берегу побежали довольно большие волны. Люди, разумеется, не видели Птицу, стремящегося проскользнуть под воду, но та не пускала его. И чем сильнее боролся Птица, тем сильнее волны выталкивали его на поверхность. А чуть поодаль Сережа согнулся от боли и надрывно закричал. — Что тут происходит, мать вашу? — процедил сквозь зубы Волков. Птица сорвался на визг, пораженный невозможностью вернуться домой. Чертов разлом придавал ему сил, но не пропускал, пока Птица был привязан к телу. Привязан к своему «окну», Сергею Разумовскому. — Серый! — Волков упал на колени рядом с ним и обхватил за плечи, — Сережа, смотри на меня! Смотри! Глаза Сережи закатились, руки и ноги подрагивали, тело прошибало в конвульсиях. — Олег, что с ним? — Игорь опустился рядом, стащил через голову толстовку, свернул ее и подсунул Разумовскому под голову. Олег не ответил, закатав рукав, он смотрел на часы, отсчитывая время приступа. В это время Птица, взбешенный своей неудачей, вернулся к телу. — Опять ты все портишь, Тряпка, — прошипел он, наклоняясь к Сереже и обхватывая когтистыми лапами его лицо, — слушай мой голос! Не вздумай терять сознание! Сережа с трудом приоткрыл глаза. Над ним размытыми пятнами склонились трое — Олег, Игорь и Птица. Птица был ближе всех. — П-пожалуйста… — выдохнул Сережа, с трудом поймав взгляд жёлтых глаз. Птица оскалился. Несколько секунд он молча смотрел на искаженное страданием лицо Разумовского, после чего прислонился своим лбом ко лбу Сережи. — Пусти меня. Будет легче. Сережу продолжало трясти. Последними силами он держал контроль над телом, но его «я» уже неумолимо отдалялось. — Пусти меня, идиот, умереть захотел? — Рявкнул Птица. Он обхватил тело Разумовского когтистыми руками, а сверху обнял крыльями. Олег и Игорь, затая дыхание, смотрели на него. Сережа дернулся еще раз и вдруг обмяк. — Кажется, отпустило, — прошептал Гром, — у него раньше случались такие приступы? — Никогда, — покачал головой Олег, — на моей памяти точно. — Странное место, — Игорь оглянулся, — давай отнесем его домой. Волков кивнул. Отлично погуляли, ничего не скажешь. И теперь у них появилась новая проблема, которая пугала Олега куда сильнее, чем все «взбрыки» Разумовского до этого. Что это был за припадок? Повторится ли он вновь? Как это лечить да и лечится ли это вообще?

***

Тихий шепот, больше напоминающий дуновение ветерка, появился внезапно, выдергивая Сережу в реальность. Он открыл глаза и несколько минут пытался понять, где находится. Он лежал в постели в своей пижаме, укрытый до подбородка. Слабый ночник освещал комнату тусклым светом. В кресле возле кровати дремал Олег. Часы на прикроватной тумбочке показывали половину третьего ночи. Это же сколько он спал?! — Всё из-за тебя, — раздался рядом холодный, полный горечи голос. Сережа вздрогнул и резко обернулся. Тень от его кровати отделилась и стала менять очертания. И вот к Сереже шагнул Птица. — Я не могу вернуться, пока это чертово тело живо! — рявкнул он. Разумовский моргнул, словно пытался прогнать морок. Бесполезно, Птица по-прежнему буравил его взглядом своих хищных желтых глаз. — Мне жаль, — прошептал Сережа. Птица хмыкнул, опускаясь на кровать. — Тебе себя жаль, Тряпка. — Нет. Мне жаль, что ты не смог вернуться домой, — произнес Сережа, — а еще мне ужасно стыдно. До сегодняшнего случая я был уверен, что ты болезнь. Что я тебя выдумал. Я совсем забыл, насколько реален ты был в детстве. У меня не было проблем с головой, я это точно помню. — Уверен? — Птица усмехнулся, — сам себе диагнозы ставишь? — Ты настоящий, — уверенно произнес Сережа, — теперь я в этом уверен. Но это не отменяет того факта, что ты испортил мне жизнь. — Ну ты и сволочь! — процедил Птица, замахиваясь на него когтистой ладонью. Сережа мгновенно зажмурился, готовый к удару. Он знал, что заслужил. Но удар не последовало. Вместо этого Птица рывком поднялся на ноги. — Куда ты? — Сережа распахнул глаза, — не уходи! — Ты больше десяти лет пытался прогнать меня, а теперь просишь остаться? Знаешь, что? Пошел ты к черту! — холодно сказал Птица и шагнул в тень. — Птица! Птица, подожди! Пожалуйста, вернись! Мне нужно поговорить! Пожалуйста! — Сережа откинул одеяло, но в этот же миг у него закружилась голова. Пришлось снова лечь, глотая слезы, катящиеся по лицу. Он действительно прогонял Птицу, ненавидел его за всю ту боль, что тот причинил. Но только теперь до Сережи дошло — он и сам на протяжении всех этих лет успешно гнобил Птицу, гнал от себя того, кто всегда был с ним.