Вечный май

Нестройным рядком одиннадцатый «В» проходил в распахнутые двери школы. Запах свежей, едва просохшей краски летал в воздухе, пол поскрипывал под ногами, а непривычные после каникул пенаты родной альма-матер приковывали любопытные взгляды, выцеплявшие малейшие изменения. Старое мутное зеркало, висевшее рядом со входом в гардероб, заменили на два новеньких, но меньше размером; кое-где появились настенные кашпо с простенькими хлорофитумами; деревянные скамьи заменили сдвоенными железными стульями - настолько же неудобными, но придававшими холлу куда более современный вид. Будущие выпускники уверенно шагали в сторону лестницы, ведущей вверх, размышляя невольно о том, что совсем скоро они простятся с этими цветами, зеркалами, стульями, скрипучим полом и массивными бетонными стенами, которые, в свою очередь, будут привечать и растить уже других учеников, разумеется, меняясь и дальше. Интересно, узнают ли они свою школу через десять или даже пять лет? И будет ли у них вообще такая возможность?.. В холле все еще было людно: за одиннадцатым «В» сквозь двери главного входа здания потянулись и другие классы; учителя, тихо переговариваясь, направлялись к своим кабинетам; некоторые из них, например, Куренай Шинковна, вернувшаяся к работе спустя три года декретного отпуска и заметно изголодавшаяся по общению, задерживались рядом с учениками, чтобы ободрить их ласковыми улыбками или напутственным словом. Тобирама Буцумович стрелой пронесся мимо детей по направлению к своему кабинету: стоило официальной части праздника подойти к концу, он мгновенно утратил интерес к ученикам и сосредоточился на других своих обязанностях. Ловко огибая плетущихся по холлу школьников, мужчина достиг лестницы первым и скрылся в коридоре второго этажа. Хаширама Буцумович, напротив, так и остался стоять у распахнутых настежь дверей здания, захваченный разговором сразу с несколькими родителями первоклассников, которые хотели поближе познакомиться с директором школы и теперь задавали ему различные вопросы. Хаширама Буцумович с яркой открытой улыбкой воодушевленно отвечал им, и в его голосе слышался неподдельный чистый энтузиазм. За спиной директора неторопливо, но довольно серьезно новеньких учителей о чем-то инструктировал Мадара Таджимович - по его виду сложно было сказать, каких чувств в нем было больше: гордости от того, что он может сейчас передать им свой бесценный опыт, или нервозной усталости, вызванной необходимостью вообще говорить с кем-то. Он выглядел так, словно мог с легкостью выжечь взглядом сквозную дыру в любом, кто неправильно на него посмотрит или решится открыть рот в его присутствии. Два новых учителя - оба черноволосые, черноглазые, чем-то даже неуловимо между собой схожие, хотя один из них был явно старше и имел довольно странный и привлекавший удивительным образом внимание шрам на щеке - слушали его внимательно, с такой же серьезностью коротко отвечая на его реплики и даже задавая вопросы. Выглядели они со стороны так, словно им удалось построить конструктивный полилог, что не могло не поражать детей, проходящих мимо, - если бы учеников и учителей школы номер одиннадцать попросили дать Мадаре Таджимовичу честную характеристику, то такое замечательное качество как способность к ведению продуктивной беседы вряд ли пополнило бы короткий список его достоинств. Наруто, возглавлявший шествие своего класса наряду с Кибой, пользуясь отсутствием матери в поле видимости, без особых стеснений открыто кивал другу на завуча: - Они еще не знают, с кем связались, - он чуть повысил голос, хотя старался все-таки контролировать свой тон, чтобы учителя его по-настоящему не услышали, - Бегите, глупцы! - Хоть бы он из них таких же психов не сделал, - хмыкнул Киба, скашивая взгляд на Мадару Таджимовича. Наруто весело фыркнул, кивая словам парня с тихим согласным «ну». Следом за Кибой и Наруто шла неразлучная четверка - Саске и его самые близкие приятели, если таковые вообще у него имелись: Карин Узумаки, однофамилица Наруто, которая не раз уже прокляла их общее имя, получая от учителей нагоняи за проделки однокашника, Суйгецу Хозуки, в целом безобидный хулиганистый юморист из параллельного одиннадцатого «Б», и Джуго Тенбин, молчаливый и высокий отличник, которого за глаза одноклассники в шутку окрестили «Учихиным телохранителем». Саске вел компанию за собой с видом не менее чем римского полководца, не глядя по сторонам и напоказ игнорируя оживленный разговор, который вели его приятели. Отчаянно влюбленного взгляда Карин он тоже не замечал, считая это, очевидно, своей эдакой «фишкой». - Саске, твой брат здесь? - Суйгецу поравнялся с Саске, склоняясь к тому поближе, чтобы задать вопрос, ответ на который, в общем-то, был ему уже известен. - Угу, - без энтузиазма буркнул Саске, ускоряя шаг. Суйгецу отстал, присоединяясь к Карин и Джуго и с легким недоумением пожимая плечами в ответ на их удивленные взгляды. Стоило Суйгецу слегка затормозить, как в него сзади едва не врезалась Ино. Кончиками наманикюренных пальцев она с деланной серьезностью и довольно строго подтолкнула его сзади в плечи: - Не тормози, Суйгецу, сникерсни. За тобой тут еще люди, между прочим. Суйгецу на секунду скривил лицо, явно передразнивая живую мимику Ино, но все-таки отмолчался и ускорился, как и его друзья, догоняя Саске. - А то как же там король без своей свиты до класса дойдет… - Ино закатила глаза, гордо шагая по коридору, точно по подиуму. - Как хорошо, что кое-что не меняется с годами, и ты все еще заводишься с полоборота в первый же школьный день, - идущая рядом с подругой Сакура иронично усмехнулась, впрочем, с теплотой подхватывая Ино под руку. - Да, это я, - Ино приложила свободную руку к груди, величаво кивая, - Ну у меня-то память не как у рыбки, есть повод заводиться. Странно, что ты такая отходчивая. ТенТен, шедшая по другую сторону от Ино и державшая за руку задумчивую Хинату, ткнула небольно Ино локтем в бок: - Сто лет прошло. Давай не будем?.. - Да, Ино, давай не будем, - Сакура поморщилась. - Извини, зай, что напоминаю, но ты мою позицию знаешь: такое не прощают, - Ино скосила полустрогий-полузаботливый взгляд на Сакуру, - И вообще, ты… о-о-о… это кто? Прервав собственную мысль на середине, Ино кивнула подругам куда-то влево, на Мадару Таджимовича, который все еще давал какие-то ценные указания двум незнакомым для девушек мужчинам. На первый взгляд все трое казались чем-то неуловимо похожи. - Новые учителя? - предположила ТенТен. - Да, скорее всего, - заговорила наконец Хината, и подруги перевели на нее взгляд в ожидании дальнейших подробностей, - мама говорила, что в этом году штат учителей реорганизовали, так что пришли новенькие. Думаю, один из них профильный физик. А вот кто второй… - Похож на Саске, - закончила за нее Ино, когда один из незнакомцев, тот, что был моложе и без шрама на щеке, обернулся, и можно было увидеть его лицо, - Они что, всей семьей сюда работать пришли? - Какая радость… - мрачно протянула ТенТен. - Сакура? - Ино легко потрепала руку подруги, которая, казалось, слишком уж задумалась, рассматривая самого молодого собеседника завуча, - Чего зависла? Сакура только мотнула головой в ответ Ино, отводя взгляд от одного из собеседников Мадары Таджимовича и фокусируясь глазами на спине Сая, который вклинился в шеренгу одноклассников откуда-то сбоку. Да, он действительно был похож на Саске. Не смотреть-не смотреть-не смотреть. Девушек торопливо обогнал Рок Ли, улыбавшийся с неиссякаемой, казалось, радостью. Он присоединился к идущему в сторонке Чоджи, который все еще жевал свои конфеты, довольный и умиротворенный. За ними неторопливо скользил и Шикамару, с руками в карманах и таким скучающим видом, что впору было только посочувствовать. Рок пытался втянуть парней в какое-то шумное обсуждение, но те только издавали согласные звуки вместо полноценного участия в беседе - очевидно, отвыкли за лето от его почти сверхъестественной энергичности. Всю процессию замыкал новый классный руководитель одиннадцатого «В», Какаши Сакумович Хатаке, которому предстоял первый в его жизни классный час.

***

Какаши, шедший вслед за учениками, притормозил у стола Хирузена Саскевича. - Что ж, в добрый путь, верно? - тут же встрепенулся вахтер и потянулся к застекленному шкафу, - Вам ключик? Какаши кивнул и, проводив взглядом простившегося с Мадарой Таджимовичем Итачи Фугаковича, негромко проговорил: - Ох, если бы в добрый… - и новости, касающиеся Обито, и новая должность не внушали ему совершенно никакой уверенности в будущем. - Да вы не переживайте, всё хорошо будет! - старик расплылся в щербатой улыбке и принялся поправлять обновленную табличку с часами работы на гардеробе, но Какаши уже не слушал его. Получив ключ с потрепанным прямоугольником рыжего линолеума и выведенным синей ручкой номером кабинета, Какаши расписался в тетрадке. В этом году у него единственного из всех остался жалкий кусочек линолеума вместо новенького зеленого брелка. Какузу Такигарович, ответственный за закупки школьный бухгалтер и по совместительству самый скупой и склочный человек на свете, наотрез отказался выделять кабинету ОБЖ новый брелок. Дескать, по документам тридцатилетней давности это помещение техническое, к учебным не относится и, стало быть, обновки ему не положены. Какаши тогда спорить не стал - оно себе дороже, премии-то начисляет тоже Какузу Такигарович, и лишние споры уже приводили к появлению неприятных цифр в расчетке. Слышавший тогда этот разговор Ирука, ободряя Какаши, тихо шепнул ему, что обязательно подарит брелок, но на том все и закончилось. Обтекаемый бурным потоком младшеклассников, Какаши шагал по коридору, плотно прижимая к себе классный журнал и стопку методических рекомендаций от Тобирамы Буцумовича. Замдиректора под конец августовской летучки подошел к нему и выдал такой список рекомендаций и планов, что Какаши пришлось потратить последние летние выходные, чтобы с этим всем разобраться и набросать хотя бы примерный план работы на первую четверть. Дел было невпроворот, и Какаши не раз с искренним уважением вспоминал Ируку, которого, казалось, такие объемы методической писанины вовсе не напрягали. И который, ко всему прочему, еще и уделил ему целый день, объясняя как и что заполнять по ГОСТу и посоветовал завести ежедневник. Они и его вместе купили в тот же день, забавный такой, с мопсом на глянцевой обложке. У Какаши ведь дома тоже мопс живет, Паккун, ждет его каждый день с работы, пятнадцать килограмм наглой вечно голодной морды. Надо ему, кстати, косточку купить, старая уже стесалась почти. Не забыть бы… В глубокой задумчивости, граничащей с отрешенностью, Какаши подошел к двери кабинета, где уже собрались ученики, и уловил часть их разговора: - Да кто это вообще? И кто ему разрешил так разговаривать? - Ино Яманака, прислонившись к стене, сложила руки на груди и сердито сдвинула брови, - Какаши Сакумович, может быть вы знаете? - Что случилось? - он провернул ключ в двери и взглянул на девушку, насилу выдернув себя из мысленного забытия. - Какой-то учитель сказал, что у меня юбка слишком короткая! Никогда его не видела, - Ино поджала губы, - Такой, с белыми волосами. Просто взял и… Голос девушки потонул в криках пятиклашек, пронесшихся ураганом по коридору. Какаши задумался на мгновение, а потом вспомнил об еще одном новом коллеге - преподавателе МХК. Как его, Хидан Джашинович вроде? - Давайте обсудим все в кабинете, хорошо? - он кивнул как бы сам себе и вошел внутрь. Следом потянулись ученики, а Какаши сразу пошел к окну. Внутри кабинета все еще резковато пахло свежей краской, и от испарений было душно. С тихим скрежетом оконная рама поддалась, и спасительный сентябрьский ветерок слегка остудил лицо под маской. Какаши глубоко вдохнул, словно настраиваясь на работу, а потом обернулся к классу. Пока все снимают стулья с парт, у него есть минутка чтобы собраться с мыслями. Собраться... Не так уж это и просто, как хотелось бы. Слишком много новой информации в последние две недели. Это окончательное назначение классным руководителем. Эта встреча с Обито. Эти, совсем уж не к месту и времени, мысли об Ируке. Наблюдая за новоиспеченными подопечными, такими уже взрослыми и одновременно для него все еще детьми, он всё ещё не мог до конца осознать, что теперь он несет за них ответственность. И это, ко всему прочему, выпускной класс. Старшеклассники сами по себе, чего скрывать, тот ещё педагогический геморрой, а выпускники - в тройном объеме. Именно к ним всегда самое пристальное внимание со стороны руководства, а значит и со стороны… Какаши тяжело вздохнул, почесав подбородок. Со стороны Учихи тоже. Который, учитывая прошлогоднюю досадную оплошность Какаши, имеет на него зуб, объемами сравнимый разве что с зубом древней акулы мегалодона. “Будь я директором, Хатаке, вы бы уже летели из этой школы со скоростью света, а вслед за вами - письмо в дисциплинарный комитет” Голос Учихи, холодный и ядовитый, как живой, тут же отозвался в голове неприятно куснувшим воспоминанием. Очень хорошо все-таки, что Мадара Таджимович не директор. Но и на должности завуча он, Какаши даже не сомневался, все равно сумеет привнести неповторимую атмосферу нервозности в работу. Это будет непростой год. Какаши не без внутреннего сопротивления оторвался от подоконника и в пару не самых решительных шагов подошел к учительскому столу. Как бы там ни было, работа есть работа, и сейчас у него есть задача провести классный час. Обо всех остальных вещах он подумает позже. Он разложил бумаги, быстро пробегая взглядом по своим заметкам в ежедневнике, а потом обошел вокруг стола и прислонился к нему поясницей, чуть отклоняясь назад. Опершись руками о край, Какаши обвел взглядом кабинет. Привычный за годы работы уже: на стенах развешаны плакаты о пожарной безопасности и с инструкциями по обращению с электрическими приборами; у окна большая стенгазета о здоровом образе жизни, нарисованная вместе с пятиклассниками; в покосившихся старых шкафах под стеклом учебные пособия: противогазы, раздаточные материалы с табличками про ядовитых змей и насекомых, фиксирующие бинты. Какаши с закрытыми глазами может описать все, что здесь есть, но уже и сам понимает - он просто тянет время. Пора. Какаши слегка мотнул головой, переведя взгляд на учеников и нехотя возвращаясь в рабочую колею. Наруто с Кибой громогласно приветствовали манекен Тоби, хлопая его по плечам и смеясь; Сакура, Саске и Ино привычно заняли первые парты, Хината, как и всегда, заняла место у окна; Шикамару, расплывшись на стуле, что-то печатал в телефоне; Чоджи зевал, без особого интереса оглядываемый собранным и слишком уж серьезным для обычного подростка Джуго. И один только Сай первым приготовился внимать классному руководителю и уже смотрел на Какаши типичным своим непроницаемым взглядом. - Да, давай, - шкодливый смешок привлек его внимание, и Какаши посмотрел на последнюю парту, где Наруто и Киба усаживали многострадальный манекен между собой. Заметив взгляд Какаши, Наруто весело спросил: - Вы не против если мы с вашим сослуживцем здесь посидим? Он тоже скучал! - Ага, Наруто все лето только о нем и говорил, походу, влюбился после тех засосов. Ай! - на ехидный комментарий Кибе в ответ прилетел тычок под ребра, и парни взорвались смехом. - Детский сад, трусы на лямках, - Сакура обернулась к ним, - Наруто, успокойся уже. У нас классный час, а не утренник. - Квасный чаф, а не вутренник, - передразнил ее Узумаки. Какаши, который еще на ремарке про сослуживца снова выпал из реальности, всё же встрепенулся и, прочистив горло, сказал потверже и построже: - Да, Наруто, верни учебный материал на место, это не игрушка. Вы его сломаете. Тот вздохнул, но все же подчинился, и принялся тянуть манекен к стене. А у Какаши, ни словом, ни жестом не выдавшего своего состояния, мир пошел вдруг белыми пятнами, а воздух застрял в легких. Сослуживец, значит. Тоби. На самом деле - Обито Учиха, “Тоби” было его детским прозвищем. Какаши, конечно, давно стоило унять эти свои рассказы о сослуживцах, погибших и травмированных на заданиях в армии всеми возможными способами, но всякий раз ему казалось, что все эти истории очень подходили под тему очередного занятия. Служили иллюстрацией и предостережением. На самом же деле, все эти сослуживцы были одним человеком, сама мысль о котором заставляла Какаши холодеть изнутри. Утонувшие и с ожогами, упавшие с высоты и придавленные деревом, убитые молнией и покусанные собаками - десятки выдуманных историй, и ни одна из них не описывала того, что случилось на самом деле с Обито Учихой. Случилось по его, Какаши, вине. - Какаши Сакумович! - звонкий голос Ино резко выдернул его в реальность, - Вы слышите? Нет, не сейчас. Нельзя так… выпадать. Подумает об этом позже. - Да, Ино, прости, задумался немного, - он выдавил слабую улыбку, которую, впрочем, все равно не было видно под маской. - Так вы знаете, что это за новый учитель? Он ведет себя странно, - девушка выглядела все еще задетой. Какаши вспомнил про юбку, но, разумеется, не стал сейчас оценивать ее длину - непедагогично, в конце концов, на ноги учениц смотреть. - Я думаю, ты говоришь о Хидане Джашиновиче, он будет вести у вас предмет МХК и он действительно пришел только в этом году. И я, конечно, поговорю с ним об этом, не переживай. - Мда, ну про культуру он явно наслышан, - пробормотала Ино и покачала головой. О чем конкретно он собрался говорить с новым учителем, Какаши еще не подумал, но ответить ведь что-то нужно было. Он и сам не успел толком познакомиться с коллегой, а тем более составить о нем для себя какое-то впечатление. Но - проблемы учеников отныне и его проблемы, верно? - О, а Югито Сатовна где? Она уволилась? - вдруг подал голос молчавший прежде Сай, - Она обещала сводить нас в музей современного искусства в этом году. - Музеи тоска… - вставил с задней парты Наруто. - Югито Сатовна не появилась на собрании, и с ней не смогли связаться, вопрос сейчас проясняется. Если узнаю что-то, расскажу вам. А пока предмет будет вести Хидан Джашинович. Какаши, едва закончив, понял, что зря об этом сказал, конечно. По классу тут же поползли смешки и шепотки, дети обсуждали будоражащую новость, мгновенно отвлекшись от основной причины собрания. На предположении Наруто о том, что тут дело нечисто, и новый «МХКшник», возможно, не так прост, Какаши снова привлек внимание учеников, уводя их от «горячей» темы. - Давайте все же к делу. У нас много вопросов на повестке. Подойдя к доске, он как можно аккуратнее вывел мелом свое имя полностью и номер своего мобильного телефона. - Запишите, пожалуйста, информацию. Он обернулся к классу: - Как вы уже знаете, в этом году я буду вашим классным руководителем. У нас с вами непростой год, впереди выпускные экзамены, и чем меньше вы отвлекаетесь, тем будет лучше для вас. Дети приуныли, но успокоились и притихли. Какаши достал из папки чистый лист и положил на первую парту, перед Саске. - А здесь напишите имена своих родителей и их номера телефонов. Пока лист гулял от парты к парте, Какаши продолжал: - Также, как вы знаете, у вас в этом году есть профильные предметы. Так получилось, что не всем хватило места в классах, поэтому вас так и оставили всех вместе. Но у тех, кто идет по выбранному профилю, будет отдельное расписание. Не забудьте его посмотреть, оно находится рядом с общим. Какаши наконец включился в процесс, и за оставшиеся полчаса донес до учеников все, что им было необходимо знать: обозначил план по классным часам, вынес несколько предложений по тематике этих часов, рассказал о родительских собраниях, выдвинул предложение о расписании дежурств по классу, ответил на возникшие вопросы… В сущности, не так уж плохо для первого раза. Какаши думал, что будет сложнее, но остался даже вполне собой доволен: не считая возмущений из-за очередности дежурств (Шикамару оказался первым в списке дежурных), ребята активно шли с ним на контакт. Как бы там ни было, они ведь уже почти выпускники, в одном лишь маленьком шаге от взрослой жизни. Какаши бросил взгляд на раскрытый ежедневник с пометкой: «ПСИХОЛОГ ТЕСТЫ сказать». - И последнее. Наш следующий классный час будет в пятницу, в три часа. Орочимару Кусанагович придет к нам с тестами по профориентации. Всем быть обязательно. - Так точно, капитан! - Наруто хлопнул рукой по парте и широко улыбнулся, - У нас всё? - У нас всё, - кивнул Какаши и по классу пронесся вздох, - Всем успехов в новом учебном году, все свободны. Засидевшиеся на месте ученики повскакивали на ноги и под гомон оживленных разговоров мгновенно высыпали в коридор. Не прошло и минуты, как кабинет опустел, и Какаши остался один, так и замерев у стола и бессмысленно бродя взглядом по партам. Вот и все на сегодня. Заскочить в учительскую и скорее домой - там Паккун скучает, да еще и не все методики расписаны, а Тобирама Буцумович ждет отчета уже к концу недели. Работы по-прежнему оставалось много, и расслабляться не стоит. И помимо всего год, без того в перспективе трудный, отяготился еще и… В желудке сжалось неприятно, заныло. Отяготился тем, что казалось давно уже было мысленно похоронено и лишь иногда царапало изнутри в бессонные ночи да приходило в беспокойных, муторных снах. Изредка еще - в душных кошмарах. Но и те почти сошли на нет, когда он с Ирукой сблизился. Да так сблизился, что они этим летом у Какаши на даче жили. Озера, рыбалка, вечером посиделки с пивом на веранде, ночью, когда жара спадет - секс. Нехитрый, простой досуг. Простые, необязывающие отношения. Простой открытый человек Ирука, который не спрашивал ничего о тех ночах, когда Какаши, весь мокрый, подскакивал на диване с колотящимся бешено сердцем. Беспокоился он, видно было, но молчал. А Какаши будто в ответ на молчание это глупости шептал, мол, служба приснилась, как на мине чуть не подорвался. Какая, к черту, мина. Обито ему снился. Во всех тех снах был только один человек, от призрака которого Какаши почти скрылся за эти годы. Привык, смирился, отпустить готов был, дальше вот жить стал. Захотелось курить. Вот летом бросил же - жарко было, да и Ируке запах не нравился. Но так вдруг под ложечкой засосало, что он готов за одну сигарету все отдать. Пальцы нервно сжались, дернулись, будто зажигалку крутили. Мышечная память, чтоб ее. Зайдет в магазин, так и быть. Еще и об этом думать - сил никаких не останется. Он выдохнул резко, а потом обогнул стол и тяжело, по-стариковски, опустился на стул. Тело вдруг свинцом налилось, разбитость какая-то будто бетонной плитой придавила. Какаши обхватил голову руками и устало посмотрел на манекен в углу - покосившийся и безмолвный. С переломанными ребрами, пустыми глазами, застывшим приоткрытым ртом и страшно знакомым именем - Тоби. - Обито, зачем ты вернулся… - прошептал Какаши и закрыл глаза.