Flightless Bird

Когда я открыл глаза, на улице все еще было темно. Гарри уже встал и был полностью одет. - Проснись и пой, - все мое тело болело от сна в сидячем положении. - Сколько сейчас времени? - я застонал, а Гарри указал на часы на прикроватной тумбочке. - Сейчас четыре. Ну же. Пора идти на работу, - не был утренним человеком. И в любом случае, четыре часа утра не были утром в моей книге, просто забрался под одеяло. - Ты сошел с ума, - он сдернул с меня одеяло. - Вставай. Мы опаздываем. - По словам кого? Совы? Летучей мыши? Сейчас середина ночи! - У тебя есть пять минут. Я приготовлю кофе. - Хорошо, конечно, - как только он вышел из комнаты, я снова заснул. Следующее, что я запомнил, был сильный шлепок по заднице. - Ой! Черт возьми! - Вставай! Я был убит на дороге, не смог бы встать, даже если бы захотел и построил вокруг себя маленькую крепость из причудливых подушек Гарри. Он сменил тактику, а я почувствовал его губы на своей шее. - Ооо. Его легкие, как перышко, поцелуи скользнули вниз по моей спине и опустились на поясницу. Он перевернул меня на спину и поцеловал во всю длину моих хлопчатобумажных трусиков. - Что мне нужно сделать, чтобы поднять тебя? - Теперь я окончательно проснулся. Мои глаза открылись, и я увидел его. Волосы были аккуратно завязаны сзади, на нем была цветочная рубашка и черные брюки, подчеркивающие его пышные бедра. Боже, как ему удалось так хорошо выглядеть в этот час? Я был похож на рассерженного опоссума. Самонадеянно выскользнул из своих боксеров. Гарри поднял брови. Мне было немного неловко, если бы я неправильно истолковал ситуацию, но если бы это сделал, знал, что Гарри не будет злиться из-за этого. И не ошибся в оценке ситуации. Он поднял меня на руки, его тонкие пальцы обхватили меня по всей длине. Очень медленно его рука скользнула по моему члену. Его прикосновение было исследовательским, как будто пытался понять, каков на ощупь каждый дюйм, понять его контуры и выступы, понять меня. Я удовлетворенно вздохнул, раздвигая бедра. - Тебе нравятся мои руки? - Спросил он. - Мне больше нравится твой рот. На щеках Гарри появились ямочки. Мне пришло в голову, что мы еще не делали этого. Я опустился для него, но он никогда не делал этого для меня и вообще никогда не был внутри него. Обычно я бы не был таким требовательным, но он заставлял меня вставать с постели в четыре-гребаного-утра! Я провел большим пальцем по его нижней губе. - Возьми меня в рот, - дыхание Гарри участилось. - Я хочу этого, - он уставился на меня сверху вниз, нахмурив брови. - Ты ведь делал это раньше, верно? - я шутил, но Гарри вел себя так странно, что мне пришлось задуматься. - Я делал это. Гарри опустился на колени передо мной на кровати, как будто в молитве. Он закрыл глаза. Я почувствовал его дыхание на внутренней стороне бедра и подумал, что могу кончить прямо сейчас. Я потянулся за его головой и вынул резинку из его волос, распуская его темные кудри. - Зачем ты это сделал? - нервно сказал он. - Мне просто нравишься ты с распущенными волосами, - действительно не понимал, почему он так беспокоился. - Гарри, нам не нужно... - Я хочу этого. Сиди спокойно. Я фыркнул. Это не сработало бы, если бы Гарри все время должен был полностью контролировать ситуацию, а у меня не было права голоса и— Он поцеловал мою щель. - Гарри! - ахнул я, а парень облизнул губы. - Я хочу сделать это, - повторял он как мантру. Затем закрыл глаза и снова поцеловал, на этот раз позволив своим пухлым губам задержаться. Я прикусил подушку. Его рука снова была вокруг меня, и он гладил меня. - Твой рот, твой рот, я хочу твой рот, - умолял я. Лицо Гарри покраснело. Я мог видеть очертания его собственной эрекции, туго обтянутой штанами, и почувствовал его язык на себе, горячий и влажный. - Мне это нравится,- он разговаривал сам с собой. - Это хорошо. Он продолжал лизать меня. Я собирался кончить, но это было не то, чего я хотел. - Возьми меня в рот. Собираюсь скоро дойти до пика и хочу кончить тебе в рот. Гарри медленно открыл свой красный рот. Мне пришлось заставить себя не вонзиться между его губ. Он похлопал ресницами и нежно скользнул губами по моему кончику и вниз по моему члену. Я сжал в кулаке его кудри. - О боже, Гарри, твой рот, твой великолепный рот. Это был рай. Это было все равно что окунуться в жидкий атлас. Его рот был таким влажным, таким невероятно мягким. Он даже не проводил меня до конца, прежде чем я кончил, держа его за затылок, долго и сильно лился ему в горло, его мягкие губы смягчали мои грубые толчки удовольствия. Он позволил мне сорваться с его губ. Его широко раскрытые глаза встретились с моими, как будто был потрясен тем, что только что произошло. Я притянул его к своей груди и поцеловал в голову. - Это было невероятно, - чувствовал, что теперь он мой, как будто он наконец-то отдал мне частичку себя. Я одобрительно зарычал и снова поцеловал его. Он был тих и неподвижен. - Гарри, - мягко начал я. - Я забочусь о тебе. Ты ведь это знаешь, верно? - парень поднял голову. Он был взволнован и вытер глаза. - Я знаю. Не понимал, почему это так взволновало его, но явно заинтриговало меня, придавало тому, что мы делали, смысл. Это каким-то образом заставляло его чувствовать себя более моим. - Обними меня, - сказал он. Я прижал его к груди, и парень уткнулся лицом в изгиб моей шеи. Его щеки были мокрыми от слез. Я прижал его полностью одетого к себе, пока был голый. - Мне нужно одеться. - Нет, давай просто побудем так некоторое время. Я улыбнулся. Мне это нравилось. Мне нравилось, что он был уязвим. Мне нравилось, что он нуждался во мне. Однако, поглаживая его по спине, понял, что нам нужно поговорить. Не возражал против того, что Гарри немного сомневался в некоторых сексуальных действиях, но я думаю, что заслуживал знать, что это были за вещи и почему. - Ты хочешь поговорить об этом? - осторожно спросил я. - Поговорить о чем? - ответил он, глубже зарываясь головой мне в шею. - Гарри, мы занимались сексом дюжину раз, и это первый раз, когда ты... и мы все еще не... - Он умоляюще обхватил пальцами мое запястье. - Я же сказал тебе, мне просто нужно немного времени. Это, конечно, была разумная просьба, но я с ней раньше не сталкивался и не думал, что это потребуется Гарри в частности. Когда мы учились в школе, он был очень доверчивым. Несмотря на то, что мы поцеловались всего один раз, он был послушен, как ягненок, и отдавался мне без вопросов. В любых отношениях есть естественный ритм, и это был наш. Теперь он держал этого доверчивого мальчика взаперти внутри себя. Просто взять меня в рот было все равно что преодолеть огромную стену. - Ты мне не доверяешь? - Я доверяю тебе! - Тебе это не нравится? - Мне понравилось, когда ты был у меня во рту, - ответил брюнет, яростно краснея. - А как насчет... - Он перевернулся на спину рядом со мной. - Я не знаю. - Ты не знаешь? Ты делал это? - Да! - застонал он, защищаясь. - Мы можем, пожалуйста, больше не говорить об этом, - оперся на локоть и обхватил его рукой. - Я не пытаюсь поставить тебя в неловкое положение, но если мы собираемся быть любовниками, мне нужно знать эти вещи, чтобы не пересекать какую-то невидимую границу, - Гарри посмотрел в потолок, и я почувствовал, как внутри него разгорается ярость. - Мне это не нравится, ладно! Это то, что ты хочешь услышать? Мне это никогда не нравилось и я не уверен, что когда-нибудь понравится! Я не собираюсь быть идеальным любовником для тебя. Я не Джеффри. Не могу быть всем тем, чего ты хочешь, всем тем, чего ты заслуживаешь. Прости, что я тебя так разочаровал,- я был ошеломлен. - Ты меня не разочаровываешь. - Ты хочешь сказать, что это тебя не беспокоит?  - слышал, как жестокость проскальзывает в его голосе, отталкивая меня. - Что, если я никогда не позволю тебе трахнуть меня, ты все равно захочешь быть со мной? - я чувствовал себя таким эгоистом, но должен был быть честным. - Это действительно беспокоит меня, Гарри. Я хочу обладать тобой. Всем. Но... - Но? - Ты мой лучший друг! У меня могла бы быть сотня Джеффри, которые позволяли бы мне делать все, что я захочу, но они все равно не были бы тобой, - Гарри стиснул зубы. - Я сделаю это, если ты этого хочешь. - Хочу, чтобы ты захотел этого, - прошептал я, с надеждой читая по его лицу. Выражение его лица было бесстрастным, а тело холодным. Он этого не хотел, теперь мне это было ясно, и это разбило мое гребаное сердце. Меня заботило не само действие, а все, что оно собой представляло. Не позволил бы мне доставить ему самое интимное из удовольствий. Он не стал бы делать себя полностью уязвимым для меня. К сожалению, это не заставило меня хотеть его меньше. Я хотел его больше, чем когда-либо. Гарри закинул руку за голову, грустный и вялый. Я забрался на него сверху и начал целовать, выместил все свое разочарование на его губах. Я грубо целовал его в губы, пока он не перестал дышать и отчаянно не начал глотать воздух из моих легких. Начал снимать с него одежду. Он позволил мне, я расстегнул его рубашку и отбросил ее в сторону. Затем расстегнул его брюки и стянул их с него. Провел рукой по его шелковым боксерским бриджам и сдернул их тоже. Он не казался нервным, скорее смирившимся. Иногда он был таким: мертвым внутри. - В тумбочке есть презервативы, - сказал он. - Я не собираюсь трахать тебя! - сердито сказал я. - Это тот человек, за которого ты меня принимаешь? - Не знаю, Луи! Ты мне скажи? Для тебя это, очевидно, большое дело! - Да, это большое дело! Я влюблен в тебя! - Гарри не ответил. Я обвил его своим обнаженным телом и крепко обнял, хотел почувствовать его кожу на своей. Если не мог заполучить его, хотел быть как можно ближе. Гарри положил свою руку поверх моей. - Мне жаль, что я не могу быть тем, кем ты хочешь. - Прекрати это. Ты именно тот, кто мне нужен. Мы просидели так несколько часов. Я смотрел, как солнце встает за окном, и чувствовал, как оно согревает наши вплетенные конечности. Несмотря на то, что мы спорили и оба были расстроены, этот беспорядок каким-то образом сблизил нас. Заниматься любовью - это интимно, но так же, как и сражаться. Гарри раскрыл другую часть себя, и, как и все его части, это было драгоценно для меня. Мы оделись и выпили кофе. Гарри принял свои обезболивающие, что было негласным соглашением о том, что мы снова будем спать вместе этой ночью. Брюнет пошел бы пешком или поехал на работу на метро, но из-за его колена я встал на обочину и остановил нам такси. Всю дорогу до оперного театра он клал голову мне на плечо. Я не хотел идти туда. Мне хотелось остаться в постели, целоваться и разговаривать. Мне хотелось бы прочесть его мысли. Он тоже любил меня? Гарри не сказал этого, когда я это сказал. Конечно, начал все это слишком рано и не винил его за сдержанность. И все же задавался вопросом, любит ли он меня. Я надеялся, что он любит. Вся труппа собралась в студии А, чтобы познакомиться с новым хореографом. Гарри и я вошли в студию вместе. Когда мы вошли, в комнате воцарилась тишина. Брюнет привык к тому, что его коллеги боялись и ненавидели его. Но не я. Бесспорно, мы составили мощную пару. Хотя нас не любили, нас уважали. Танцоры корпуса быстро разбежались, чтобы дать нам место в передней части зала. Я собирался сесть рядом с Гарри, когда он притянул меня к себе между колен, прислонившись спиной к его груди, он начал растирать мои плечи, нежно разминая узлы кончиками пальцев. Гарри не любил КПК, но он был нехарактерно ласков, когда мы были рядом с другими членами компании. Он гордился тем, что я принадлежу ему, не думаю, что кто-нибудь когда-либо заступался за него так, как я. Это что-то значило для него. Впервые у него был кто-то, кто безоговорочно был на его стороне. Все знали, что мы были вместе, хотя было трудно понять, что именно они об этом думали. Это не могло быть ничем хорошим. Я превратился из величайшего противника Гарри в компании в его любовника и величайшего компаньона практически за одну ночь. Они, вероятно, подумали, что это знак апокалипсиса. Джиджи, Зейн и Элеонор стояли в ряд на противоположной стороне комнаты. Я одарил их полуулыбкой, а они покачали головами. Гарри посмотрел на меня сверху вниз и обнял мою голову. - Не волнуйся. Они простят тебя, - произнёс он. Я нахмурился. - Не так уверен. - Ну, так и есть. Ты неотразим, - он поцеловал меня, пока вся комната наблюдала за этим со смесью шока и ужаса. Как раз в этот момент вошел Кеннет, а за ним Лиам в почти одинаковых серых костюмах. Пейн, который был двойником Кеннета во всех отношениях, сегодня казался не в ногу с ним. Между ними явно чувствовалось напряжение. Они не занимались своим обычным дружеским подшучиванием. Лиам протянул мужчине какие-то бумаги из своего блокнота, и Кеннет молча взял их. Я прижалась губами к уху Гарри. - Когда ты поговоришь с Кеннетом о Лиаме? - Сделаю это сегодня, - ответил он, отметив враждебность между ними. Кеннет откашлялся и занял свое место в передней части комнаты, искусно размахивая руками, обращаясь к компании. - Прежде чем прибудет ваш новый хореограф, я просто хочу поблагодарить Мориса Шарра за его тяжелую работу, - все захлопали в ладоши. - Его уход был огромной потерей для этого производства, - он бросил на нас укоризненный взгляд. Гарри подтянул колено и зевнул, довольный, как кот. Он был таким плохим! - Нам очень-очень повезло, что мы нашли кого-то, кто мог бы заменить его в такой короткий срок. Более того, хореограф, которого мы нашли ему на замену, оказался одним из самых уважаемых представителей этой индустрии. Он поставил множество постановок "Лебединого озера" по всей Европе и танцевал балет, как Зигфрид, так и фон Ротбарт, пятьдесят два раза за свою выдающуюся карьеру. Для меня огромная честь приветствовать его здесь сегодня,- Лиам посмотрел на часы. Часы пробили девять, и дверь студии распахнулась. В дверях стоял не кто иной, как Александр Бошамп. Все танцоры в зале поднялись на ноги. Я вырвался от Гарри и бросился в его объятия.