All About Us

— Что значит «я уезжаю»? — громогласное возмущение Крыгина заставило Романову отнести телефон чуть дальше от уха и брезгливо прищурить глаза. — Ты завтра должна быть на открытии новой торговой галереи! Почему я узнаю только сейчас, что ты решила свалить?! — Дядь Вань, — секундная заминка, чтобы придумать себе оправдание, но в итоге и без того разъярённый собеседник услышал лишь жалостливую мольбу: — Ну, прости. Скажи им, что я заболела. Я не хочу туда идти. Мне нужен отдых. Я… Устала. — Так какого чёрта ты говоришь мне об этом только сейчас? Я-то, конечно, отменю, но ты о своей репутации то подумала? Мы не России, тут такую херню люди не проглотят без обидок! Арина затихла. Меньше всего ей хотелось выслушивать нотации. И, если уж быть до конца откровенной, даже разговаривать ни с кем не хотелось — настроение не располагало. Но не может же она просто взять и сбежать, не предупредив уважаемого Ваньку о своих планах, а то ещё этот старый зек устроит «охоту»… С поисковыми собаками, вертолётами и армией. Поэтому приходилось терпеть. Уткнувшись сальным лбом в окно гостиной, Арина прибегла к единственному способу помочь себе пережить старческое бурчание: представила, как комично этот мужичок сейчас сидит в каком-нибудь конференц-зале с пузатыми узкоглазыми банкирами и брызжет ядовитой слюной на них от злости. И почему дорогой дядюшка в последнее время стал таким нервным? Раньше его нрав был намного холоднее, а сейчас Крыгин точно вжился в роль отца. Аж бесит. Но вот, злобно попыхтев около минуты и рассыпав кучу проклятий, он, кажется, выговорился и вновь соизволил общаться сдержаннее: — Ну, что, сильно устала? — Сильно, — а для пущего эффекта девушка сразу же драматично вздохнула в трубку. — Актриса хренова, — кряхтящий смешок. — Ой, актриса… Ладно! Я отменю все твои контракты до конца этого месяца, можешь отдыхать. А с этими япошками я уж, как-нибудь, разберусь. И, Христа ради, предупреждай хотя бы за пару дней, если собираешься сбежать от работы. — Спасибо, дядь Вань… Стой! Не надо отменять все, только те, что на этой неделе, — но, услышав недовольный пых на том конце «провода», Арина тут же передумала. — Хотя… Нет, отменяй всё, — секундная пауза. — А хотя нет, я помню, ты говорил о каких-то двух важных концертах в конце этого месяца, вот их оставь, наверное, — а затем, выждав ещё паузу и «насладившись» повтором недовольного ворчания на родном языке, скрипачка уверенно подытожила: — Два крупных концерта в конце этого месяца оставь, а все остальные — отменяй. Ну, прости меня, дядь Вань. — Бог просит, — забавно, как быстро этот старый вояка смирился с ситуацией. — Тебе денег завести? Номер или машину забронировать? — Денег не надо, у меня пока есть. Да и вообще, ничего не надо, — лишь на секунду девушка обернулась на шушукающихся братьев Кавата на кухне, прикидывая в уме возможные траты. — Хотя, думаю после поездки мне всё-таки нужна будет материальная помощь. — Хорошо. Я так понял, «путешествовать» ты собралась не одна: близнецы поедут с тобой? — неожиданно поинтересовался Крыгин, а на фоне послышался щелчок, скорее всего от зажигалки, и шумный затяг воображаемой сигаретой. — Ай, ладно, не говори, это и так очевидно. Хотя бы будь на связи, а я обо всём позабочусь. И, Арина, не теряй голову с этими пацанами. Поверь, дети в твоём возрасте будут лишь обузой, просранным временем и убитым в хлам здоровьем. Отдыхай, а мне нужно сделать ещё пару срочных звонков. В телефоне послышались гудки. Разговор окончен. Быстрая речь Крыгина не сразу полностью усвоилась в больной от недосыпа голове. Сначала Аринка криво улыбнулась, осознав, что возможно впервые дядя Ваня не обозвал Кавата своими фирменными стёбными кличками — это показалось значительным прогрессом, греющим душу. Неужели разноцветная братва вызвала в нём положительные эмоции? И даже больше — доверие? Вот только следом, от упоминания самого факта совместной поездки с ними, к горлу подступил комочек тревоги. Даже если бы Крыгин и ждал ответа на свой вопрос, Романова не смогла бы выдавить из себя ничего: эта поездка травила душу возможным ухудшением в отношениях. И, будто мало было поводов для переживаний, завершающим ударом по сознанию стала рекомендация с откровенным интимным подтекстом. Она тут же вернула девушку в чувства, ведь это было ужасно — получить такой совет от своего же опекуна. Арина мгновенно разозлилась. Да так, что аж зубами заскрипела от внезапно нахлынувшей волны ярости и не заметила, как её позвал Нахоя: — Ариша, — на русский манер дразнил тот. — Ну, что там? Твой суровый дед тебя не отпустил? Но девушка осталась абсолютно глухой на его задор, ведь все извилины содрогались под негативными импульсами: «Набрать ему снова и закатить скандал? Вот же старый блядун!» — Эй, Ари, — ещё раз позвал её Улыбашка, но, заметив тотальный игнор, тут же направился к любимой — внимание привлекать. — Ма-лы-ш-ка, — нараспев протянул Нахоя, уже подойдя к вплотную и слегка боднув лбом в костлявое плечо. — Ну, киса моя! — Да чего тебе?! — наконец, Арина ответила вслух и обернулась, от чего старший Кавата тут же смутился. Хмурая и озлобленная скрипачка просто не успела перестроиться со своего раздражения, а Нахоя принял этот гнев на личный счёт. — Ничего, извини, — растерянно отозвался он, а у самого аж нутро сжалось. — Всё в порядке? — Да, — отрезала собеседница. — Прости, просто Крыгин… Он, — и не подобрав во всём японском языке перевод для своих мыслей, Арина гортанно зарычала. — Забудь. Вы решили, куда поедем? — Решили, — Нахоя окончательно стух, но виду не подал, всё так же лучезарно улыбаясь. — Если хочешь, я могу обнять тебя. Вдруг полегчает? — Не сейчас, пожалуйста, — устало пробормотала девчонка и прошла мимо, с силой швыряя телефон на сидушку дивана. Да так, что тот моментально отскочил на пол. — Пошли завтракать. Буквально за секунду вся напущенная игривость Улыбашки испарилась, а в голове поселился комок неприятных мыслишек. Горькое осознание, что ему отказали в таком безобидном и трепетном жесте, больно кололо в самое сердце. А ведь день только начался. За утренней трапезой Арина вела себя подозрительно тихо. Единственное, что удосужилась уточнить неадекватная барышня — пункт назначения. Но близнецы сообщили, что эту информацию они хотят оставить в тайне. И вообще, Арине «100% понравится», но пусть это будет сюрприз. Сюрприз, так сюрприз. Хуй с ними. Почти не жуя и тут же проглатывая пышный японский омлет, который по своему вкусу больше походил на яичное суфле (в самом худшем смысле этого слова), Арина «переваривала» утро. Поездка всё больше стала казаться глупой затеей. Романовой и правда очень хотелось отдохнуть, вот только с недавнего времени она опасалась проводить время сразу с обоими близнецами, ведь каждый из них откровенно ревновал. А когда выяснилось, что до этого «тайного места — сюрприза» ещё и ехать два с половиной часа на байках, мысль отказаться от этой затеи укоренилась сильнее. 4 октября 2005 года, 14:27. «Поезд… до станции… отправление… часов…». — Ты в порядке? — заботливо спросил младшенький, на секунду ближе прислонившись плечом к девушке, что безвольно переминалась с ноги на ногу рядом. Но в ответ он получил лишь тихое «угу» и кивок. Голос диктора, информирующий людей на платформе о скором прибытии состава, совсем не усваивался в голове иностранки. Хоть затея с отдыхом почти сразу разонравилась Арине, но, видя с каким энтузиазмом загорелся Соя, та легко сдалась. Единственное условие, что она выставила — «на хуй ваши байки, я еду на поезде». Бессонная ночь отразилась на самочувствии сильной усталостью, поэтому даже «деревянные» сидушки общественного транспорта звучали роскошнее, чем изнурительная поездка на мотоцикле. Вот только это заявление было воспринято полным разочарование со стороны близнецов, ведь каждый в тайне надеялся, что сможет прокатить любимую девушку за своей спиной, снова ощущая её сцепленные пальцы на уровне живота. Но, не смотря на это, Злюка вполне быстро согласился, а вот Улыбашка… Да, конечно, он поедет. Разумеется! Нахоя поедет куда угодно, о чём вообще разговор? Ему не нужно предлагать дважды, его вообще просить ни о чём не надо! Тем более он не отпустит этих двоих на несколько дней без себя прекрасного. Ведь парень пропустил почти весь душещипательный утренний диалог между братом и возлюбленной, и зациклился лишь на куске с их побегом. Да и то, что Арина всё же решила разбудить старшего Кавата — ещё ничего не значило. Поэтому Нахоя поедет, вот только он даже предположить не мог, что дорога окажется настолько для него мучительной. Почти всю поездку Арина молчала. Вернее так: она отвечала только на вопросы, коротко и сухо. Сама инициативу вообще не проявляла и вела себя как-то отстранённо. Сказывалось вялое самочувствие и дурные фантазии, ведь все мысли крутились вокруг Кавата: «наверное, не надо было будить Нахою, а стоило разобраться в отношениях только с Соей. Или вообще отказаться от этой затеи с отдыхом? Просто выставить обоих за дверь и дать себе время подумать?». Ещё больше вводил в замешательство тот факт, что когда Соя зашёл в спальню после душа, он был совершенно не удивлен решению Арины разбудить его старшенького. Парень выглядел спокойным, будто заранее знал о таком исходе событий, и даже одобрил это поцелуем в лоб. Но его поведение никак не сочеталось с тем холодом и ревнивыми вопросами, что Арина героически пережила утром. Где-то там по рёбрами ныло уставшее сердце, от чего девушка выглядела печальной. А замечая это, Соя начал сходить с ума: «это всё он виноват! Он разрушил и без того хрупкие отношения! Поэтому Арина такая — она и вправду думает про расставание!». Злюка корил себя за свои поганые слова и сильно переживал, что пошатнул доверие любимой. От собственной никчемности ему хотелось провалиться под землю. И вот, в его голове прочно засела мысль показать Ари, на сколько сильно он её любит, несмотря ни на что. Вопреки скромному характеру и всем общепринятым устоям морали, Соя начал ластиться к девушке, как будто от этого зависело всё в его жизни. И пусть в Японии не принято, даже порицалось публичное проявление подобных чувств — старики смотрели косо и с презрением — но этот робкий мальчишка переступал через всё, краснея и млея, лишь бы загладить свою вину. А когда они сели в вагон, его рука, несколько раз вспотевшая и похолодевшая от переживаний, вцепилась в колено Романовой и больше его не отпустила. Даже с документами, деньгами и прочими повседневными мелочами, что приходилось доставать в общественном транспорте, Соя умудрялся справиться одной правой. Ведь левую ладонь ни за что не разожмёт, ну… Только если его не попросит сама Арина. А та хоть и удивилась подобной выходке со стороны младшего Кавата, но сопротивляться не стала — всё равно почти сразу уснула, как только оказалась в сидящем положении. Вот только всё это время за ними наблюдал Нахоя. Из-за нежных проявлений со стороны брата, Улыбашка снова остался не у дел. Ари и Злюка были парочкой. Полноценной парочкой возлюбленных. Соя был рядом, а Нахоя… Нахоя не мог стать «третьим» на глазах у всех. Он не мог взять любимую девушку за руку, не мог приобнять, не мог положить свою ладонь на её колено в поезде. Не мог. Блядство. От этого парень ещё сильнее стал загоняться, еле подавляя подкатившую злость. Они же договорились быть втроём, так почему его существование снова игнорируют? Арина ведёт себя так странно и холодно, хотя вчера Нахоя так старался сделать ей приятно! Да и она сама же разбудила Улыбашку, сама решила сказать ему о поездке, так почему теперь даже не смотрит в его сторону? А если и смотрит, то сразу же уводит взгляд в сторону? Не знает, как ещё показать, что он ей больше не интересен? Хотя, чего удивляться… Аринка и так «узаконила» отношения со Злюкой в школе… Так почему бы теперь и всему свету об этом не рассказать, да? Предатели. 4 октября 2005 года, 17:34. Сидя по плечи в воде, с собранными волосами в смешной пучок-шарик из завитушек, младший Кавата откровенно злился. По-настоящему злился на непутёвого родственника, что в очередной раз расстроил их и без того расстроенную девушку. — Что ты ей сказал? — допытывался Соя, даже не глядя на брата, что сидел рядом с точно таким же пучком на макушке. — Ничего, — буркнул Нахоя, ему и без нравоучений было тошно на душе. — Да хватит, на ней лица не было, когда я к вам подошёл. Что ты ей сказал? — Да ничего! Ничего! Ну сколько можно? — Почему тогда она сбежала, даже не попрощавшись? — Да от куда я знаю?! — но, посидев минуту в напряжённой тишине, Нахоя наконец сдался. — Я просто предложил ей побыть вдвоем… — Так а на хуя, если мы приехали втроём?! — тут же вскрикнул Соя от возмущения. — Так а ни хуя, что ты весь день с ней лип, а я как дурак ходил за вами третьим лишним?! На секунду Злюка подавился собственными словами. Он и правда слишком присосался к любимой девчонке и совсем не позволял брату поучаствовать в этих нежностях. Тяжело вздохнув и осознав на сколько это могло быть не приятно, он резко остыл, наполняясь горькой усталостью. — Прости, кажется, я сегодня весь день всё порчу. — Эй, ну перестань, — ободрительно толкнул его в плечо старший близнец. — О чём ты вообще? Это же я виноват. Но Соя лишь понуро погрузился в воду по губы, выпустив весь запас своих лёгких с шумным бурлением. Придётся рассказать Нахое всё в подробностях про утро и придумывать решение проблем вместе. Ранее. Загадочным местом-сюрпризом оказался небольшой, на первый взгляд, отельчик в горах. Вот только его внутренняя территория включала в себя минимум три купальни — общую, женскую и мужскую, два великолепных крыла с комнатами-номерами и длинные, ветвистые террасы вокруг живописного дворика с садом камней. Мальчишки привезли дорогую девушку на горячие источники! Онсэн в Японии считают местом исцеляющим, где каждый раскрывается душой и телом. И это стало главной причиной выбора. Младший Кавата лично придумал, где они втроём проведут выходные, и распалялся воодушевлёнными речами, когда они ещё только поднимались к заветному месту: «Ари, ты сможет надеть юкату, как мечтала! А ещё мы можем спуститься в деревню вечером, погулять. И сувенирчиков тебе наберём, ты же любишь их». А заодно рассказал общие правила посещения таких «святых» мест для японцев. Впрочем, ни красота соснового леса, что окружал этот онсэн, ни даже классический стиль не достигли души девушки. Она витала в прострации и думала о своём, но дышалось здесь и правда легче. Хозяйкой этого отеля оказалась очередная статная пожилая леди. Уже совсем морщинистая и согнувшаяся почти пополам, но по прежнему изящная во всех своих проявлениях. Она поприветствовала гостей почтительным наклоном головы и тут же завела диалог о свободных номерах. Вот только к удивлению Арины, Соя забрал всю инициативу переговоров на себя. — У нас есть ещё свободные комнаты, если Ваша спутница желает уединения, — выловила Романова хрипловатое осуждение со стороны хозяйки, что мгновенно вынудило младшего Кавата покраснеть. — Если Вы хотите, могу предложить даже в разных крыльях нашего отеля, — сразу же одобрительно закивала старушка на такую реакцию. — У нас отличная планировка, а с западного крыла можно любоваться чудеснейшим закатом. — Что? Нет! То есть да, можно два, но рядом, — в панике затараторил Злюка, почти задыхаясь от волнения. — Рядом. В одном крыле, можно напротив или смежные. Но лучше один. Пожалуйста. — За мной, — бесцеремонно схватив Ари за руку, Нахоя оттянул её в сторону, не дав дослушать такой забавный разговор. — Пошли выберем тебе юкату? — А как же Соя? — тут же спохватилась она, недовольно поджав губы. — Да ладно тебе, он догонит, — улыбнулся старший. — Вообще, я соскучился… Давай сбежим вместе? Ужасное чувство пронзило всё тело колким холодом: Нахоя оперировал буквально теми же словами, что и Соя утром. Хотя чего удивляться? Не зря же говорят: «у близнецов особая ментальная связь». Вот только Арина не знала, что Улыбашка, подгоняемый собственными страхами, решил ещё сильнее надавить на неё, чтобы проверить реакцию. И реакция эта ему не понравилась: — Ну, чего ты замялась? — ластясь из последних нервных клеток, парень пытался улыбаться. — Мы же не на долго. — Не знаю, Нахоя… — но зелёные глаза автоматически метнули взгляд в спину Злюки. — Переживаешь, как он отреагирует? — с лёгким раздражением шепнул Улыбашка. — Перестань, он же примет любое твоё решение. — «Примет любое решение»? — повторила Арина, до которой начало доходить слишком уж нереальное совпадение. — Тебе то от куда знать? — Не смотри так на меня, — Улыбашка цокнул с досадой. — Я просто знаю. — Ты что, подслушивал нас? — окончательно дошло. — Нахоя? — Не правда, — но, видя быстро появившееся осуждение в глазах любимой, парень аж психанул. — Да ну перестань, я не специально! — Так ты реально подслушивал?! — Я хотел выйти, но вы как раз мило сидели обсуждали, как бы свалить от меня подальше, — со злой обидой в голове прошипел старший Кавата. — Так получилось, уж извини! — Чего? Тебя из всего разговора взволновало только это?! — А что? Там было что-то важнее этого?! Арина обиделась. Требовательно подергав рукой в успешной попытке высвободиться из крепкой хватки, девчонка отпрянула от Улыбашки. Кажется, кожа на запястье даже слегка смялась от плотного физического контакта, а косточки неприятно саднило. — Что у вас опять случилось? — растерянно протянул Злюка, как никогда вовремя подоспевший к своим родным. Но на его появление оба отреагировали крайне сухо: Арина отвернулась, с горячим стыдом пытаясь сдержать подступившие слёзы, а Нахоя еле сдерживался, чтобы не устроить в сердцах погром. — Ничего, — всё же ответил старший Кавата. — Всё в «порядке», — с явным пренебрежением выплевал он последнее слово. — В «порядке», — идентично повторила Арина. И сколько бы Соя не выпытывал у любимых людей, что между ними произошло — оба были непоколебимы: «всё в порядке». Разочарованно вздохнув, голубоволосый мальчишка принял единственное верное решение в сложившейся ситуации — выждать некоторое время. Диалог, который должен был стать спасительным, только ухудшил положение. Определённо, вместе с близнецами Арина в общую купальню не пойдёт — Нахою видеть не хотелось. Аж тошно было рядом стоять. Поэтому, как только они втроём дошли до номера, Ари сбежала, оставляя близнецов брошенными наедине с их переживаниями. Правда, сперва всё-же оставила свои вещи и переоделась в юкату. Найти самостоятельно женскую купальню оказалось ещё проще, чем сбежать — красные занавески агрессивно выделяли вход на свободную от противоположного пола территорию. Разувшись возле татами у входа, Арина шагнула внутрь и оказалась в раздевалке. Даже отсутствие замков на ячейках не удивило девчонку — всё же это не Россия, воровство тут не в почёте. И, не смотря на свое горестное состояние, иностранка сделала всё так, как ей ранее объяснял Соя: разделась догола, сложив вещи в ячейку, собрала волосы в хвостик и, не забыв прихватить гостевые полотенца со стеллажа, прошла в помывочную. Злюка как-то назвал это помещение по-особенному, но Аринка забыла. Зато запомнила, что нужно «мыться обязательно сидя на деревянной табуретке, стараясь не брызгать на окружающих и отключать воду, когда она не нужна». Слишком уж много обязательств и тонкостей для подготовки к простому отмоканию в горячей воде. А вопреки всем мольбам, Романова оказалась ещё и не одна: две старушки, мирно беседующие в пол голоса о вечном, и три девушки лет под 25 весело шутили в сторонке. В тот момент Арине стало до опизденения не комфортно, ведь оголиться перед посторонними людьми, даже если это всё — женщины, было невыносимо. Но всем окружающим было глубоко наплевать на появление школьницы, даже глаза не подняли. А стоило выйти на улицу, где располагалась каменная чаша бассейна, так почти все претензии сразу же испарились. Температура в источнике оказалась высокой. По истине великолепной! И хоть Арине пришлось постепенно приучать своё закалённое тело к градусу, каждая клетка кожи вопила от восторга. Вероятно, сыграла сильная разница между температурой воздуха и самой воды, но какое же блаженство накрыло уставшее тело, как только оно по плечи погрузилось в «кипяточек». Отвлекало лишь одно — сознание. Дьявол. Этот рой удушливых мыслей мешал жить, в буквальном смысле. Арина так устала… Морально и даже физически. Ну, с телом всё ясно — переизбыток работы давил на слабый организм, от чего страдала и психика. А в свою очередь психика требовала внимания и не давала нормально отдохнуть. Какой-то замкнутый круг из боли и страданий. И Кавата. Да, почти все мысли были о Кавата. Близнецы стали для Арины не просто спасением и отрадой души, а самым важным куском жизни. Сильная привязанность могла даже заставить девушку бросить музыку, Крыгина, родину и… Случилось невероятное! Окруженная заботой и любовью, Романова окончательно распрощалась со своими прежними планами на жизнь. То, чем билось её сердце ещё несколько месяцев назад, наполняя разум кровавой жаждой мести, теперь казалось ей не более, чем бредовым наваждением. И нет, конечно она не забыла о Серёже и часто оплакивала его в моменты грусти, но… То страшное «видение» с перекрёстка лишний раз дало ей понять, как много она может потерять сейчас. Арина резко поумнела. Гоняться за трусливым и бесхребетным ублюдком, что сбежал от неё уже дважды, больше не имело никакого смысла. Это лишь сводило её с ума, безнадежно разъедая чувство реальности, и могло причинить боль её любимым людям. Брат обязательно понял и простил бы свою влюблённую «Ромашку»… Нужно было заботиться о живых, ведь мёртвым уже не помочь. Теперь для Арины стало ценнее всего на свете благополучие двух разноцветных барашков, и она приложит все силы, чтобы уберечь своё настоящее от ужасов прошлого. Да и не только о Кавата она беспокоилась. Крыгин… Их отношения тоже претерпели кардинальные изменения. Он и правда стал помягче. Конечно, полноценная эмоциональная поддержка всё ещё обходила его сердце стороной, но здравые советы и в меру навязчивая забота заиграла более тёплыми красками. Видимо, стоило Арине раньше пару раз рискнуть своим здоровьем, чтобы скупой на эмоции старпёр оттаял и их «деловое» общение превратилось в «дружеское». Даже работа теперь приносила Романовой больше удовольствия: она охотно ходила на все приёмы, не чураясь никаких трудностей в репертуаре… А всё ради того, чтобы ни в чём себе не отказывать. Но как же удручал тот факт, что два самых важных человека в её жизни могли просто… Исчезнуть. А хуже всего то, что Арина не может всё это контролировать одна. Не получается. Полностью обнажённая, и душой и телом, девушка устало откинулась на спину и раскинула руки на каменный бортики. Больше никакого стеснения. Сердце и так билось на износ, рвя ткани и трубки. Глубокий вздох и выдох. В воздухе пахло сыростью и хвоей. Не просто сыростью пара, что стоял над поверхностью источника, а чем-то до безобразия родным — приближался дождь. Этот сладкий и резкий запах, витающий в воздухе — запах озона — заполнял лёгкие. Вдруг девушка осознала, что сидит в чаше совершенно одна. И точно как в аниме где-то послушался звук деревянной бамбуковой палочки, что бьёт от переизбытка воды. И природа вокруг оказывается такая красивая: лес шумит, камни серые торчат — брошенные осколки скал. Да гори оно все огнём. Больше никаких планов, пусть всё идёт так, как должно. Арина устала. И вообще, ей хочется на ручки. И поплакать. И поесть. И, может, ещё немного поплакать? 4 октября 2005 года, 18:13. Проведённое время в купальне всё же смыло напряжение и негатив, оставляя любимую вакуумную пустоту. Бесцельно блуждая по террасе у внутреннего двора в серо-розовой безликой юкате, Арина даже не думала ни о чём. Просто любовалась мелким дождём и осенью. Возвращаться в номер к близнецам было стыдно: пусть Романова и вспылила, но убегать вот так молча — отвратительный поступок. Поэтому просто прийти и вести себя, как ни в чём не бывало, она не может. Что делать дальше — она тоже не хотела придумывать. Единственное решение, что она приняла для себя в процессе самобичевания — она Кавата не бросит, ведь любит ребят всем сердцем и душой. Но, если они решат так поступить с ней, то Арина уйдёт без скандалов и ссор. И пусть это станет сильным ударом по ней — она готова. — Ари? — позвал её до боли знакомый голос, вынуждая поднять полову. — Привет, — робко покраснев, Злюка подошёл ближе. — Привет, — прозвучало следом и повисла неловкая тишина. Испуганный Соя хоть и сократил расстояние, но подойти вплотную и тем более обнять Арину — не посмел. Выглядел он помятым, хотя, если судить по одежде, тоже уже искупался в источнике. — Мм, — младший Кавата даже разговор не мог начать. — Как ты? — Лучше, — так же неловко ответила девушка. — А ты? — Нормально, я — нормально, — торопливо ответил Соя и снова задохнулся в молчании, пока не смог выдавить единственный терзающий его вопрос. — Слушай, ты… Уже всё решила? — Что решила? — не сразу поняла девушка. — Расстаться с нами. — Я и не планировала, — негодование моментально отразилось на лице Арины. — Но ты же утром мне об этом намекнула, — ещё сильнее испугался Злюка. — Если вам так будет лучше, — и только сердце успокоилось, как его снова захлестнула буря, заставляя крупные слёзы подкатить к уголкам глаз. — То я готова. — Ари… — для Сои этот ответ стал настоящим пинком под зад, что перевернул восприятие. Он постоянно делал всё только с разрешения, его нужно было направлять. Но теперь Злюка на столько был обижен на самого себя за бездействие, что больше не позволит себе такую роскошь. Он тут же обнял Арину, напряжёнными пальцами давя на её спину, чтобы поближе притянуть к себе. Готовый получить удар за свою наглость, он отчаянно хотел близости прямо сейчас. — Прости меня, — затараторил Злюка, вжимая женское тельце в себя. — Прости. Я тебя очень люблю. Правда, люблю. Прости. Не плачь, солнышко, ну пожалуйста. Ещё и погода испортилась не на шутку: порывистый холодный ветер, крупные капли дождя, яркие вспышки молний и оглушающие раскаты грома. Сама природа предоставила ему максимально драматическую сцену для проявления своих чувств. Тихо нашёптывая нежности, Соя от всей души сдерживался, чтобы самому не заплакать в русую макушку. И не смотря на эту катастрофу, Арина выглядела для него прекраснее, чем когда-либо. Медленно. Прикосновение губ были медленные, ленивые и влажные. Юноша даже и не пытался казаться страстным любовником. Он буквально любил свою партнёршу, мягко причмокивая по бледной коже, чередуя губы с поверхностью щёк, лба и подбородка. И каждый поцелуй сопровождался заветным «прости». За что? Сам уже забыл, но извинялся, а Арина позволяла делать это, не перебивая. — Ари, — внезапно оторвался парень от её лица и положил обе ладони на покрасневшие девичьи щеки. — Поговори с ним, — лёгкий поцелуй в нос. — Пожалуйста, — ещё один в лоб. — Просто выслушай, что он скажет, — Злюка через слово горячо расцеловывал лицо любимой девушки, вынуждая её оттаять. — Я знаю, что он тебе наговорил. Он и половины не слышал из нашего с тобой разговора. Выслушай его. Пожалуйста. 4 октября 2005 года, 18:31. Оставаться наедине с Улыбашкой, тем более после такой нежной сцены со Злюкой, было как-то… Не уютно. Младший Кавата проводил Арину до номера, впустил внутрь и вышел под предлогом, что поищет еды. Нахоя же сидел спиной к двери, сутулясь и не решаясь обернуться. Стыдно было. За свой характер, поведение и ревность. Слова родного брата о том, что состояние Арины его беспокоит, старший Кавата абсолютно не слышал, пока не стало поздно. У него было слишком много своих беспокойств и их никто не развеял. И лишь сейчас взглянув ещё раз на ситуацию со стороны, Улыбашка вспомнил, с чего вдруг вообще он подорвался в тот день и приехал мириться. Конечно, от части из-за самой Арины — она была честна и без доли сомнений разорвала связь с Соей ради Нахои. Но и младший брат сыграл не меньшую роль, ведь если задуматься, то Соя всегда был вторым. Первое прикосновение, объятия, эмоции, поцелуи, поездка на байке, откровения… Все это принадлежит Нахое, а Соя просто был рядом, молча терпел и повторял за братом после. А теперь это же самое переживал Нахоя, и он не справился с испытанием. Переосмысление пришло к нему слишком поздно. — Привет, — уже по пройденному сценарию поздоровалась Арина, присев рядом с парнем у открытого нараспашку сёдзи, ведущего на сторону с сада. — Привет, — сипло ответил Улыбашка и лишь сейчас поднял взгляд на подругу. Ни злости, ни отвращения — в ней не было ничего. Так странно осознавать, на сколько же Арина сильно поменялась за эти месяцы: угрюмая и отстраненная девушка с длинными прямыми волосами превратилась в нежную и родную девчушку, с тонкими витиеватыми локонами до мочек ушей. Особенно его восхищал тот факт, что на шее и этой красавицы виднелись ещё не сошедшие, но уже коричневейшие отметины от его поцелуев. Наверное, всё же зря он их оставлял, слишком уж они портили облик хрупкой девушки своим грязным цветом. — Ты очень красивая, — небрежно пошатнувшись всем телом, Улыбашка боднул любимую в плечо лбом. Он точно знал её реакцию: доля шока, потом смущение и, наконец, искреннее спасибо. Совсем не умела Романова принимать комплименты, но радовалась им. Это тоже было милым. — Спасибо, — словно по сценарию оправдала она его ожидания. — Слушай, — так и оставшись полусогнутым, упираясь головой в женское тело, Нахоя начал готовить тише. — Прости меня. Прости… Я не против брата, но я не хочу остаться лишним. Это ведь ты выбрала нас обоих, так бери теперь ответственность, — стараясь пошутить, Нахоя закусил губу. — Прости. Знаешь, я тоже готов принять любое твоё решение. Правда. Не считай нас совсем уж дебилами. Ты думаешь, что я приехал бы к тебе, не будь уверен в решимости Злюки? Мы с ним уже давно всё обсудили, оставалось только уточнить детали с тобой. Мы не против друг друга, ведь изначально знали на что идём. Но когда ты… Почему ты в тот раз сказала, что встречаешься со Злюкой? Вернее, встречаешься только с ним? — Когда такое было? — удивленно переспросила Арина, анализируя скомканную речь старшего Кавата. — В школе, когда вас застукали вдвоём, — вздохнул Нахоя. — Тебя ведь пытали вопросами «а ты правда встречаешься со Злюкой?!» и ты ответила «да». А как же я? — А ты правда хочешь рассказать всем про нашу связь? — А с каких пор тебя волнует мнение окружающих? — Меня то оно не волнует, — теперь вздохнула Арина. — Но Соя переживал из-за этой ситуации сильно, ведь мы договорились не рассказывать другим. Поэтому я просто соглашалась с любым бредом, который у меня спрашивали. Встречаешься? Да, конечно. Живете вместе? Ещё бы. А спите уже? Разумеется. Я буквально несла херню, от чего все поняли, что это лишь сплетни. Или ты правда не помнишь, как быстро все угомонились? — Помню, но, Ари, — недовольно просипел парень. — Я же ревную. Разве это так странно? Конечно, я ревную, Арина, ну ебаный в рот, я люблю тебя до безумия. Ты же знаешь, что я плохо умею признаваться в этом, но блядь. Я люблю тебя. Ты и так хорошо смотришься со Злюкой… Настоящая парочка. Не знаю, замечаешь ли ты это, но он всегда отдыхает, когда ты рядом с ним. Даже выглядит расслабленным. А тут ещё и ты согласилась… Я места себе не находил. — Так а почему ты не поговорил с нами раньше? — злясь, девчонка дёрнула непослушный кудрявый локон персикового цвета. — Нахуй столько тянуть? — Так ты тоже с нами не говорила, когда было плохо, — в ответ Нахоя «ударил» по больному. — Прости… Они заткнулись. Сидя в тишине, лишь под шум дождя, они словно занова привыкали друг к другу. Было в этом что-то успокивающее и тёплое. Минут десять они не разговаривали вообще, а Нахоя не смел даже положения тела менять, чтобы не разрушить этот хрупкий баланс. — Иди ко мне? — только потом Улыбашка набрался решимости поднять глаза на девушку, а похолодевшая рука робко опустилась на её колено. Вроде, Арина не против, но она демонстративно дуется. Привычно растягивая губы в улыбке, Нахоя склонил голову на бок. Спокойная и тёплая атмосфера этого вечера искоренила в нём последние очаги ревности. — Ну, иди сюда, — более требовательно потянув за ногу, Нахоя припал к Арине подбородком на плечо, шумно вздохнув. Ухватившись за девичье бедро, подросток взвалил любимую на себя сверху. Арина сразу поплыла, ощущая как по телу разлился трепет. — Ты очень красивая, — снова повторил Улыбашка, и тут же накрыл благодарное «спасибо» от Арины собственными губами. Необычно нежно для него, без напора, но всё же оторвался с характерным причмокиванием. Целоваться было до безобразия приятно. Ещё один поцелуй, более ощутимый, и снова разрыв. Словно Нахоя пробовал её губы на вкус, все требовательнее прижимаясь к ним своими. Легкие касания стали чередовались с нажимом языка, который в момент проник в приоткрывшийся девичий ротик. Но тело дискомфортно кольнуло, когда в номер вернулся Злюка. Паника! Арина мгновенно отпрянула от старшего близнеца, от чего тот аж коротко фыркнул. В этот момент Нахоя понял, что это сражение не закончится. Один из них всегда будет первым, ведь невозможно разделить одного человека на двоих поровну. Так может и не стоит пытаться? Ведь Арина была искренней в своих чувствах и всячески пыталась уравновесить свою любовь. Оценив картину, Соя выдохнул с облегчением. Кажется, всё-таки они останутся вместе, и это грело душу. — Вы помирились? — подойдя с пакетом в руках к парочке, Соя опустился на корточки и мягко поцеловал девушку в лоб. Не смущал его ни брат, ни сама пунцовая Арина. — Ну ты же нас заставил, — рассмеялся Нахоя, к своему удивлению не уловив ни капли гнева. — Ты молодец, — ухватив брата за затылок и потянув на себя, Улыбашка вынудил того упереться лбом в лоб. — Ты большой молодец, — прозвучало ещё раз тише. И всё закончилось бы, как в самых прекрасных сказках, вот только всю трепетность момента прервало громкое урчание желудка. — Есть хочу, — сразу же уточнила Романова, закатывая глаза на громкий ржачь от старшего Кавата. Даже Соя как-то расслабился в лице и коротко усмехнулся от услышанного. — Вот, держи, — покопавшись в пакете, он вынул персик. — Думал, уже не найду их.